Версия для печати темы

Тусклый свет одинокого люминесцентного стержня мигал и подрагивал, превращая мрачную спальню в театр теней. Желтоватые отблески и темные провалы прыгали по резным панелям стен, ползали по корешкам древних переплётов на книжной полке, забирались в складки тяжелых занавесей. И странным контрастом с вечным танцем света и тени - неподвижное распростертое тело на широкой кровати. Сухие жилистые руки замерли, сложенные на застывшей груди; резкие черты лица в отблесках светильника заострились еще больше, превращаясь в химерную маску. Время от времени отсветы падали в дальний угол комнаты, выхватывая из темноты очертания ещё одного человека, который сжался в кресле, обхватив голову руками.

Час назад сердце Дарта Аллидуса, последнего повелителя ситхов, остановилось навсегда.

На протяжении последних восьми сотен лет ситхи погибали от рук своих учеников. Взяв от наставника все и дополнив знания собственным опытом, ученик бросал учителю вызов - и, как правило, побеждал. В противном случае ученик терял жизнь, а учитель искал нового последователя. Выживали исключительно сильнейшие, и потому династия Бейна крепла от поколения к поколению.

Теперь же древняя традиция прервалась.

Человек, скорчившийся в кресле возле смертного ложа Аллидуса, был его учеником; но учитель погиб не от его рук. Аллидуса сжёг изнутри яд диоксис. Обычный человек погиб бы почти мгновенно, а ситх боролся больше недели. И всё же даже Тёмная Сторона не дала ему достаточно могущества, чтобы остаться в живых.

Аллидус умирал медленно, неспособный ни заснуть, ни потерять сознание. К концу четвёртого дня, оставив надежду, он приказал своему ученику, Дарту Индигнусу, убить его. И тот отказался. Убийство ослабевшего, наполовину разбитого параличом учителя не несло чести, не демонстрировало могущества ученика и не делало его достойным наследником титула Повелителя Тьмы. Потому Индигнус оставил судьбу учителя на попечение Силы. Если Аллидус достаточно силён - он поправится. Если нет - значит, он был недостоин жить.

Аллидус оказался недостоин.

Пальцы Индигнуса сжались крепче, до боли вцепляясь в короткие темные волосы; стиснутые веки дрожали. Была еще одна причина не убивать учителя; причина, о которой ситху лучше никогда не говорить. Несмотря на немалые успехи и силу, Индигнус всё ещё не справился с одним существенным недостатком. Он всё ещё был слишком привязан к учителю.

Индигнус в совершенстве владел множеством различных техник, лучше всего отточив умение выпивать жизнь, но принимать решения в одиночку опасался. Полжизни советы и наставления Аллидуса направляли его, помогали выбрать единственно верный путь, а теперь... Теперь молодой ситх остался один. Не отделившись от учителя сознательно, не пройдя последнего испытания. Индигнус не представлял, как сможет самостоятельно завершить обучение.

Изо рта вырвался судорожный выдох. Наконец отняв руки от лица, Индигнус взглянул на бездыханное тело учителя; Аллидус казался обманчиво спокойным, как и при жизни, - словно прилег отдохнуть на минуту. Вот только рассредоточенная аура его заполняла сейчас все помещение, не концентрируясь в теле. Резкие тени прыгали по неподвижному лицу, ни на миг не прекращая свой жуткий танец; Индигнус задержал дыхание, и зловещая тишина усилила чувство пустоты.

Перед смертью учитель дал ему последние наставления и поручения: предать тело погребальному огню, изучить несколько трактатов, в охоте за которыми Аллидус и пожертвовал жизнью, встретиться с парой связных, чтобы окончательно взять на себя дела... и найти ученика.

Последний пункт оказался самым сложным. За прошедшие десять лет обучения Индигнус ни разу всерьёз не задумался о собственном преемнике. Было еще слишком рано даже для финального испытания, не то что для поиска нового ученика... Молодой ситх не только не знал, как обучать наследника: он даже не имел представления, откуда начать поиски достойных кандидатов. И задав вопрос Аллидусу, Индигнус впервые в жизни не получил ответа.

Только суровые слова: "Обучение собственного ученика будет твоим испытанием. Не подведи меня".

Теперь Аллидус замолчал навсегда, и судьба Ордена Ситхов легла на юношеские плечи Дарта Индигнуса, последнего Повелителя Тьмы. А значит, он должен суметь найти ученика. Иначе восемь столетий окажутся потрачены зря.




Ардан едва поспевал за своим механическим спутником. Дроид был выше мальчика вдвое и мерял грязный пермакритовый тротуар широкими, размашистыми шагами. Неоновые огни слабо отсвечивали от тусклого хромированного корпуса, под ногами то и дело звенели пустые бутылки; а местный люд продолжал пьянку, полулежа на тротуаре и не обращая на странную парочку никакого внимания.

- Стой, Диди! Я устал!

- Отрицательно, - ровно прогудел дроид, не поворачивая головы. - Слишком опасно.

- Мне плевать, - плаксиво проговорил Ардан. - Эй! Я же человек! Ты не сечешь, что я не могу бежать вечно? Если я задохнусь и не смогу идти, нас тем более спалят!

"Диди" не ответил. Как любой медицинский дроид, он отлично знал возможности организма шестилетнего ребёнка человеческой расы. Достаточно, чтобы не сбавлять шага и продолжать двигаться к укрытию. Шанс убежать есть всегда. Шанса выстоять против полудюжины разъярённых здоровенных гуманоидов, не обладая значительной физической силой, быть не может. Хорошо хоть на этой улице, кроме пьяниц, никого нет; гуманоиды наверняка все еще продираются через плотную толпу на рынке в двух кварталах отсюда.

- Не могу больше, - прохныкал Ардан, размазывая слёзы по щеке кулаком с зажатыми в нём кредитками. Вокодер Диди издал что-то похожее на презрительное фырканье.

- А придётся. Иначе у тебя даже не будет времени подумать, у кого можно воровать, а у кого нельзя.

- Откуда ж я знал... - попытался оправдаться мальчик.

- Не разговаривай и дыши ровнее. Иначе и до следующего угла не добежишь, - посоветовал дроид, по-прежнему не оборачиваясь. Ардан обиженно засопел за спиной, но послушался. За полгода, проведенные с Диди, он уже уяснил, что слушаться советов меддроида относительно собственного тела бывает очень полезно. - Считай шаги. Вдох на четыре шага, два шага пауза, выдох - шесть, опять пауза.

Сосредоточиться на дыхании и количестве шагов, когда за тобой гонятся бандиты, - не самая лёгкая задача, но Ардан снова не стал спорить. Только всхлипнул, шмыгнул носом и открыл пошире рот, чтобы легче было дышать. Во рту уже пересыхало, но это была такая мелочь... по сравнению с тем, что может быть, если их догонят.

Ардан отлично знал, что это такое - когда тебя бьют. Когда он ещё жил в приёмной семье, побои от старшего брата были привычным делом. Не каждый день, конечно. Это было бы слишком подозрительно - каждый день падать с лестницы, крыши или наталкиваться на грабителей, и отчим мог бы понять, что постоянные ушибы, вывихи и ссадины младший, приёмный ребёнок получает отнюдь не в результате несчастных случаев. Тем не менее, "несчастные случаи" происходили достаточно часто, чтобы мальчишка решился сбежать из дома. И не просто сбежать, а прихватить с собой все деньги ненавистного старшего брата, а самому ему подкинуть в постель ядовитого жука. По правде говоря, Ардан не был уверен, что жук действительно ядовитый, но ему отчего-то очень этого хотелось. Проверить, так ли это, мальчику уже не было суждено - к тому моменту, когда брат мог вернуться домой, Ардан уже был на другом конце города. И возвращаться не собирался.

Но если сбежать от брата долгое время казалось невозможным, и оставалось учиться терпеть и строить мысленные планы кровавой мести - то сейчас главной целью Ардана стало любой ценой избегать побоев. Не самый ценный навык для уличного воришки в цивилизованных местах, где нет никого агрессивнее полицейских с парализаторами; но трущобы Фондора назвать оплотом цивилизации просто не поворачивался язык. Ардан порой подозревал, что полиции здесь не то что не существует - её никогда не было, и никому даже не приходило в голову её организовать. Во всяком случае, он ни разу не видел ни одного, даже самого захудалого дроида или ополченца, который бы отвечал за что-либо, подобное правопорядку. Законы каждый устанавливал для себя сам - и чем ты сильнее, тем больше людей будут жить по твоим законам. Силой шестилетний мальчишка похвастаться никак не мог. Приходилось полагаться на ловкость, скрытность, скорость и способность уворачиваться от бластерных выстрелов. Последнее казалось необъяснимым, но было очень полезным. За всё время воровской жизни в Ардана никто не сумел попасть. Пьяницы, конечно, стреляют не очень метко, но шанс получить шальной заряд всегда есть; однако Ардан за долю секунды до попадания угадывал, куда придётся выстрел, и успевал увернуться.

Головорезы, гнавшиеся за Арданом и Диди сейчас, бластерами вооружены не были; но мальчик благоразумно считал, что в случае чего от дальнобойного оружия он увернётся с большей вероятностью, чем от виброклинка, пролетающего возле головы, или от неожиданно приставленного к спине ножа. Он не раз видел, как пьяные бандиты убивают друг друга. Мальчишка давно не боялся за этим наблюдать - наоборот, это давало ценные знания об основных боевых приёмах и видах оружия местной шпаны. Ножи, кастеты, "розочки" из разбитых бутылок, выдранные неизвестно откуда куски арматуры... здесь, в трущобах, оружием ближнего боя могло стать что угодно. Да и дальнего боя тоже - метание бутылок в голову противника было неизменной традицией всех пьяных драк.

Ардан зазевался и едва не пропустил очередной поворот. Воришка пробежал бы мимо, если бы цепкая механическая рука Диди не схватила его за шиворот грязной рваной рубахи и не утянула в подворотню. Здесь было меньше неоновых вывесок, меньше шума - и ни одной живой души. С трудом удержав равновесие, Ардан снова бросился бежать за дроидом.

- Далеко ещё? - буркнул мальчик, пытаясь сохранить только было наладившийся ритм дыхания. Ему давно не приходилось бегать на такие длинные дистанции. Обычно зашкаливающий в крови жертв алкоголь мешал заметить кражу.

- Недалеко, - туманно отозвался Диди. - Мы и так неплохо оторвались. Они сейчас, должно быть, как раз заканчивают крушить рынок. Скажи спасибо, что они не на спидере, иначе ты уже был бы мёртв.

Мёртвым Ардан быть не хотел; он слабо представлял себе, что они чувствуют, но внешний вид местных убитых вызывал ассоциации только с болью от побоев и с той гранью, когда от неё теряешь сознание. Когда уже отключился, боли нет, но вот до этого... а умирать, по представлениям мальчика, было ещё хуже. Так что он буркнул "спасибо", вызвав очередную имитацию фырканья со стороны дроида, и продолжил бежать, втягивая и выпуская воздух шумно, словно ездовое животное. Отросшие, растрепанные черные волосы липли к взмокшему лбу и шее.

Диди не соврал; метров через двести он остановился и вытянул палец. Ардан резко затормозил, хрипло втянув в себя воздух; прямо рядом с беглецами в стене красовался черный провал.

- Лезь сюда.

Ардан с опаской засунул голову в дыру; размера дыры хватало, чтобы пролезли оба сообщника, и оттуда даже не воняло, но это не прибавляло доверия. Круглые бирюзовые глаза мальчика таращились, силясь разглядеть хоть что-нибудь.

- Ты уверен?

- Лезь, сейчас не время ориентироваться на твои перинатальные матрицы и фобии, - отрезал Диди и для пущего энтузиазма подтолкнул мальчика коленом, пропихивая внутрь, затем, прежде чем Ардан успел что-либо сказать или сделать, залез следом и опустил на дыру какую-то заслонку.

- Что ты тво...

Ардан замолк, когда Диди включил прожекторы в своих глазах, чтобы мальчик смог что-либо разглядеть. Разглядывать, впрочем, оказалось особо нечего: потрескавшиеся стены, заваленный обвалившейся штукатуркой и прочим хламом пол. Никакой мебели или техники. Зато выяснилось, что здесь без труда можно было выпрямиться и спокойно идти, а не ползти на карачках, как подумал мальчик сперва. Ардан потянулся, уперся ладонями в колени и уставился на безэмоциональное, плоское лицо Диди снизу вверх. В тишине тяжелое дыхание после пробежки било по ушам.

- Ну и... куда она ведёт?

- На уровень ниже, - ответил дроид. - Согласно моим схемам, чуть дальше будет пандус, а затем старый механический лифт. Должен быть исправным, по идее.

- Они не допрут искать нас на других уровнях, - подхватил мальчишка, выпрямляясь. - Диди, ты - гений! Только расскажи, чем тот уровень отличается от этого.

Дроид и его малолетний компаньон не спеша зашагали вглубь коридора. Мусор шуршал под ногами.

- В этом районе он заброшен. Освещения почти нет. Вентиляции почти нет. Душно, смог. Майноки летают - доедают остатки кабелей.

- Расчудесно! - присвистнул Ардан. - И надолго мы туда?

- Думаю, суток хватит. Они как раз успеют напиться достаточно, чтобы забыть не только твоё лицо, а и сам факт твоего существования.

- А жрать мы там что будем?

С момента побега из дому вопрос "что поесть" для Ардана всегда был особо животрепещущим. Но если в бандитских трущобах можно было украсть деньги на еду, а то и саму еду, то в заброшенном районе даже наличие денег никак не поможет наполнить желудок. Если там и оставалось что-то съедобное - время давно его уничтожило.

- Будь ты экзогортом, я бы посоветовал тебе майнока. Но силиконовая еда тебе не подходит.

- Меньше заумностей, Диди! - оборвал мальчик, помотав лохматой головой. - Я всё равно не разбираюсь в этих твоих белках, жирах и силиконах. Ты только сломаешь мне голову.

- Скорее починю - всё-таки это моя первостепенная программа, - бросил Диди, сворачивая налево. Свет прожекторов прорезал тьму всего на пару метров, так что резкий и довольно крутой наклон оказался рядом совсем неожиданно. - Как я и говорил - пандус. Осторожнее.

- Я и так осторожен, - огрызнулся мальчишка, замедлив шаг и придерживаясь рукой за дроида, чтобы не поскользнуться и не покатиться кубарем вниз вместе с мусором. - Жучье мясо, как же неудобно... Так всё-таки, ты не ответил. Что насчёт жратвы?

- Скажи спасибо, что я думаю за тебя, - прогудел Диди, - и что я положил в твой рюкзак немного сухпая. На сегодня тебе должно хватить. Если будешь экономен.

- Ты шарился в моих шмотках?

- В отличие от тебя, я не вор. Также я не дроид-полицейский, а потому украденное тобой возвращать хозяевам не собираюсь. Отсюда вывод: я ничего не трогал, только положил еду.

- Да ладно, я тебе доверяю в этом, - буркнул Ардан и улыбнулся, пытаясь как-то скрасить свой недовольный вид, который дроид вполне мог принять на свой счёт. На самом деле воришка был зол в первую очередь на себя и на бандитов, а потом уже - на Диди. На себя - что недостаточно осторожен и недостаточно удачлив, чтобы всё время оставаться незамеченным; на бандитов - что так невовремя очнулись и так несправедливо и некстати пекутся о своих деньгах; на Диди - что не выражает должной степени сочувствия и заставляет Ардана выкладываться на пределе физических возможностей. Бегать, не есть, дышать выхлопными газами, клубящимися на нижних уровнях... Возможно, эти испытания в конечном счёте делали мальчишку сильнее, но всё, о чём он думал сейчас, пытаясь восстановить дыхание после кросса, - так это о том, что всё это ужасно выматывало. Что будет потом, не так важно; важно то, что сейчас, после погони, Ардан чувствовал себя страшно уставшим, дыхание было шумным и тяжёлым, в груди горело. А отдышаться никак не получалось - воздух в коридоре был спёртым и вонял плесенью, что казалось совсем уж странным при сухих с виду стенах.

К счастью для Ардана, лифт оказался недалеко; прямо в конце спуска маячила массивная ржавая решетка, за ней - ещё одна. Сбоку торчала панель с круглой кнопкой; краска на панели давно растрескалась и местами облупилась, но всё ещё удавалось разглядеть жёлтые и чёрные косые полосы.

- А оно... оно ещё пашет? - осторожно поинтересовался Ардан, с опаской глядя на ненадёжную конструкцию. Диди подошёл к панели; круглые глаза дроида замерли, сканируя устройство.

- Удивишься, но должно работать. - С этими словами дроид наклонился и легко поднял сперва внешнюю решетку, - отъехав вверх, та издала щелчок и застопорилась, - а затем внутреннюю. - Залезай.

Освещение в кабине не работало. Воришка с опаской покосился на лифт, но спорить не стал. Залез внутрь, встал на носки и немного покачался, оценивая прочность пола.

- Он нас выдержит? Выглядит хреново.

Вместо ответа Диди тоже забрался в кабину; механическая рука телескопически вытянулась наружу и нажала на кнопку. Диди спрятал руку обратно. Над головой что-то затарахтело, кабина лифта покачнулась. Ардан вскрикнул и упал, прижавшись к полу.

- Трусишка, - констатировал дроид. Лифт ещё раз покачнулся, заставив Ардана крепче вцепиться в пол и зажмуриться. - Так все лифты себя ведут. Мы не падаем, мы спускаемся.

Воришка помотал головой. Лифт снова тряхнуло, на этот раз сильнее, и кабина с мерным гудением поползла вниз.

- Вот видишь? Уже едем, - продолжал Диди. - Вставай. Если поранишь ладонь об эти ржавые решетки, придётся отрезать руку. Здесь всё кишит микробами.

Микробами никакого ребенка не напугаешь, а вот угроза отрезать руку, пусть и высказанная в мягкой форме, подействовала; Ардан взялся за стену и медленно, неуверенно поднялся на ноги. Затем вцепился в Диди - как в самый безопасный в данный момент объект.

- Так лучше? - участливо поинтересовался дроид.

- Теперь я знаю, что ненавижу лифты, - буркнул Ардан, теснее прижимаясь к Диди. Дроид положил прохладную металлическую ладонь мальчику на спину.

- По дороге обратно поненавидишь ещё раз.

- Не-е-ет... - простонал мальчишка. - Может, всё-таки есть другой путь?

- Ну, ты можешь остаться жить внизу, если хочешь.

- А хоть бы и так, - огрызнулся Ардан, пряча лицо на хромированной груди дроида. Во всяком случае, темный и страшный нижний уровень пока был просто сказкой-страшилкой, в отличие от лифта, который покачивался и угрожающе гремел прямо сейчас. Отсутствие освещения не добавляло веры в исправность лифта.

- Не вопрос. - В электронном голосе Диди не было и намёка на иронию. - Если ты готов искать в заброшенном районе еду сам - это твой выбор.

Мальчик обиженно молчал. Диди был прав, но признавать это совершенно не хотелось.

- Значит, сейчас я отвожу тебя вниз и возвращаюсь, а ты остаёшься, - прогудел дроид спустя какое-то время. Ардан резко вскинул голову и распахнул глаза.

- Ты рехнулся?!

- Отрицательно. - Воистину, только дроид способен издеваться с абсолютно серьёзными интонациями. - Ты захотел жить внизу. А моя программа предписывает выполнять желания органических существ.

- Я же не это имел в виду... - Ардан захныкал, не найдя лучшего аргумента. У Диди был просто-таки дар доводить других до бессильной злобы своей логикой и манерой цепляться к словам. Во всяком случае, Ардана во время споров с механическим напарником это чувство посещало регулярно. Спорить мальчик не умел, и, не сумев убедить собеседника в первую же минуту, отчаивался, не зная, как доказать свою правоту. Не то чтобы он надеялся, что слёзы разжалобят Диди и заставят согласиться, - от обиды их просто невозможно было сдержать. В такие моменты хотелось убежать куда-нибудь и не видеть злорадствующего Диди вовсе, и пару раз Ардан именно так и делал - и попадал в очередную передрягу, из которой его выручал всё тот же дроид. После чего, естественно, общение с Диди становилось ещё менее приятным.

Лифт с грохотом остановился, заставив Ардана вскрикнуть и вцепиться в дроида ещё крепче.

- Приехали, - невозмутимо констатировал Диди. После нескольких бесплодных попыток осторожно отцепить от себя ребёнка дроид протянул вперед руки и снова поднял решетки. - Вылезай.

Ардан отрицательно помотал головой и спрятал лицо, уткнувшись в тускло переливающийся металлический корпус дроида.

- А если я начну вылезать, а лифт обвалится? И я упаду?

- Конечно, куда лучше, если крыша лифта упадёт на тебя и раздавит, - заметил Диди, выволакивая мальчишку из ржавой кабины. - Видишь? Ничего не обвалилось и ты не упал. И вообще, пора бы уже и привыкнуть. С твоим-то образом жизни.

Ардан уже не слушал; он вглядывался в темноту и в светлые круги от прожекторов дроида на полу. Словно никуда и не спускались - тот же мусор, та же штукатурка, тот же спертый воздух с привкусом плесени. Разве что, может быть, уровнем выше всё-таки было самую малость посвежее.

- Пошли, - подтолкнул мальчика в спину Диди, - выйдем на улицу.

- А, так это ещё не улица? - удивился Ардан. За время поездки в лифте он уже и забыл, что находится в здании, - настолько сосредоточился на том, чтобы не упасть на дрожащем ржавом полу. Впрочем, свойство Ардана сосредотачиваться исключительно на происходящем в данный момент и быть крайне рассеянным относительно событий прошлого и будущего уже давно не удивляло его спутника. Так что Диди, вопреки обыкновению, просто промолчал, не утруждая себя сочинением очередных язвительных замечаний.

Выход на улицу оказался проломом в стене вроде того, через который дроид и мальчишка влезли в здание уровнем выше; только этот был побольше и ничем не закрывался, а за ним вместо сияющей неоновыми вывесками и люминесцентными фонарями улицы висела чернота, и воздух возле пролома оставался мертвенно-неподвижным. Ардан помахал у лица ладонью.

- Расчудесный воздух, - проворчал он. - Целые сутки таким дышать - это же рехнуться можно.

Диди изобразил красноречивый вздох.

- А еще десять минут назад ты хотел здесь жить. Посмотрим на твоё желание к завтрашнему дню.

Ардан рыкнул, словно разозлённый щенок, но ничего не ответил - не хотелось нарываться на очередную порцию ехидства, нравоучений и вырывания слов из контекста. Убежать и спрятаться от обидчика сейчас было некуда, так что пришлось молча шагать за дроидом - и слава лунам, что просто шагать, а не бежать, задыхаясь и пытаясь одновременно сосчитать шаги, вдохи и выдохи и не потерять из виду напарника.

- Надеюсь, ты знаешь, где здесь можно сносно перекантоваться, - буркнул мальчик через несколько минут.

В голосе Диди зазвучало нескрываемое превосходство:

- Скажи спасибо, что я всегда думаю о таких вещах за тебя.

С момента смерти Дарта Аллидуса, последнего истинного повелителя ситхов, прошло два месяца. Как и завещал учитель, его тело превратилось в горстку пепла, которую ученик заключил в небольшой сосуд с узким горлышком, высеченный из цельного куска пермакрита. В горлышко сосуда Индигнус поместил кристалл светового меча учителя, запечатал дюрафиллом, который обычно использовался для заделывания трещин в корабельных корпусах, и наложил на своеобразную пробку заклятье - чтобы всё, что осталось от Аллидуса, охраняла сама Темная Сторона. Отдав дань уважения учителю, Индигнус поставил сосуд в одной из стенных ниш опустевшей спальни Аллидуса. С тех пор он завел привычку каждый день медитировать, глядя на сосуд и задавая вопросы Силе - словно разговаривал с учителем. Иногда в смутных потоках темной Силы мерещился ответ, чудился едва слышимый неразборчивый голос - слов различить не удавалось, только интонацию: то ирония, то теплота, то упрёк. Упрёк звучал в призрачном голосе чаще всего, и Индигнус понимал, почему. Ловить образы и смутные видения будущего можно бесконечно, но время не стоит на месте. Чем дольше он тянет с поисками и обучением последователя - тем дальше отодвигает собственное становление и тем под больший риск ставит само существование Ордена Ситхов.

Предшественники Индигнуса старались выбирать себе в ученики личностей более-менее зрелых, имеющих свои, особые взгляды на жизнь - и при этом не испорченных джедайскими идеалами. И на то были свои причины. Из ребенка легче выковать то, что нужно, сокращается процесс ломки - но итогом становится то, жертвой чего был сам Индигнус. Несамостоятельность и зависимость. Или же, как другая крайность, ученик впадал в безумие, постоянно находясь на грани с самого детства.

Поиск зрелого существа, чувствительного к Силе и проигнорированного джедаями, требовал долгих лет наблюдения и осторожного прощупывания. Индигнус этих лет в распоряжении не имел. Не найдя в записях учителя никаких намеков на возможных последователей, молодой ситх решил пойти другим путем.

Все же склонить на сторону Тьмы джедая.

За столетия так называемого процветания, в отсутствие необходимости борьбы, Орден Джедаев перестал совершенствоваться - поколение за поколением ситхи убеждались в этом. Он медленно, но верно прогнивал изнутри, разрушаемый ростками конфликтов и разногласий. Несколько несогласных Индигнус уже на примете имел - по долгу дипломатических и торговых дел учителя ему нередко приходилось пересекаться с джедаями, и некоторых можно было найти... интересными. Отрадное разнообразие на фоне одинаковой, словно заводской, правильности джедаев.

Индигнус принялся прощупывать старые наметки. Ничего не значащие встречи в разных уголках Галактики - то в образе торговца, то дипломата; иногда даже джедая. Заменить алый кристалл в световом мече на светло-зелёный, скрыть свою Тьму в Силе, отрастить усы и бородку, вставить в тёмно-карие глаза фиолетовые линзы и взять другое имя - и вот он уже один из многотысячного ордена, где никто не знает абсолютно всех по имени, кроме, разве что, Высшего Совета. Индигнус был достаточно благоразумен, чтобы держаться от Совета подальше.

Кандидаты отсеивались один за другим, вселяя в ситха все более гнетущее чувство разочарования. Те, кого он знал еще падаванами, юными, горячими, мечущимися из крайности в крайность, успели вырасти - и превратиться либо в косных и фанатичных рыцарей, либо во флегматичных, отстраненных от всего сущего монахов, не проявляющих даже доли тех амбиций, которые виделись раньше. Маскировка не позволяла прощупывать собеседника активно, но отсутствие искры Индигнус отличал от умения искусно ее скрывать сразу.

Более старшие джедаи со временем не слишком менялись. У них была другая почва для жесткого отбора. Глупость, слабость, отсутствие внутреннего стержня... Стержень все равно пришлось бы сломать - чтобы выковать заново. Но невозможно выковать то, чего никогда не существовало.

Ответ пришел с неожиданной стороны. Индигнус прилетел на Корускант под личиной джедая для встречи с рыцарем, с которыми они считались хорошими друзьями - тви'леком Кар'улом Джартом. Кар'ул был невероятно рад встрече, без умолку болтал о своем многообещающем падаване - человеческом мальчике по имени Ярий Тай; судя по рассказу, мальчик был даже более подходящим кандидатом, чем его наставник, и Индигнус уже думал было ненавязчиво намекнуть, что не против с ним познакомиться - как Кар'ул неожиданно пригласил "друга" на спарринг.

- Давай, мы уже восемь лет знакомы, а ни разу так и не потренировались вместе! - подбивал тви'лек, глядя на Индигнуса горящими голубыми глазами - почти того же оттенка, что и его ухоженная кожа. Кончики его головных отростков-лекку подрагивали от возбуждения.

Индигнус согласился. Он никогда не рисковал приходить в Храм, хотя и не сомневался, что сможет укрыться от большинства джедаев; приглашение Кар'ула стало для молодого ситха своего рода вызовом, пусть и относительно безопасным. Выбранный тви'леком тренировочный зал находился далеко от башни Совета и покоев магистров. Пару часов там можно провести незамеченным.

Тренировка действительно прошла спокойно; Индигнус ожидал, что скрывать свою Тьму в бою будет сложнее, но для поединка с Кар'улом не пришлось призывать Силу ни для чего, кроме управления мечом и пары безобидных толчков. Время от времени Кар'ул брал передышку; тогда Индигнус забавы ради сражался с другими джедаями - и так столкнулся с рыцарем Талис Паикс.

Внушительный потенциал Силы в ней почти не выдавал себя - сперва Индигнус не обратил на девушку никакого внимания и заинтересовался лишь после нескольких минут поединка. У Талис хватало амбиций - она получала удовольствие от спарринга и вместе с тем старалась получить превосходство над противником, в ее стиле боя было больше атакующих элементов, чем защитных. Индигнус прекрасно знал о строгом отношении Ордена к личным вопросам - и тем приятнее было его удивление, когда Талис принялась открыто флиртовать.

- М-м, секундочку, - мурлыкала она с полуулыбкой и изящным движением поправляла сбившийся воротник или упавший на лицо непослушный локон, не отводя взгляда чуть раскосых светло-зеленых глаз от глаз соперника.

Она была очень хороша собой. Под грубой, невзрачной джедайской робой отчетливо выдавалась высокая грудь, ритмично покачивались в такт движениям округлые бедра. Обманчиво тонкие и холеные руки уверенно сжимали рукоять меча и направляли Силу. Пухлые щеки и полные, сочные губы приковывали к себе взгляд. Распущенные волосы цвета светлой меди крупными локонами падали на плечи.

Все больше раскрывая Талис в поединке, Индигнус наконец понял, почему принять приглашение Кар'ула оказалось так легко. Его вела Сила.

Самой сложной задачей было вытащить домоседку Талис из Храма. Но здесь Индигнус позволил себе не торопиться и действовать последовательно и осторожно. Сперва тайные свидания в кантине неподалёку от Храма, все продолжительнее и чаще; затем пара-тройка своеобразных побегов, когда ситх и его потенциальная ученица по нескольку дней проводили вместе, вдали от Храма, в гостиницах и на съёмных квартирах; а через месяц такой жизни, осторожно заговорив про бегство от Ордена ради жизни вдвоём, Индигнус получил согласие.




- Ты всё-таки сделала это!

Талис улыбнулась, изогнув тонкую, как ниточка, бровь. Мягкий свет утреннего солнца и отсветы от пастельных стен гостиничного номера придавали чертам лица девушки особую нежность.

- Ты уверена, что тебя никто не будет искать?

Рыцарь смешно фыркнула, обвивая тонкими руками шею Индигнуса.

- Формально я в отпуске на месяц, чтобы решить кое-какие дела на Дануре. К тому же я совершенно случайно потеряла храмовый комлинк, - Талис невинно захлопала ресницами.

- Вот уж не подумал бы, что ты способна на такую авантюру, - хохотнул Индигнус, привлекая девушку к себе за талию. Та легонько толкнула любовника в плечо, второй рукой стараясь отцепить его ладонь.

- Нобс, прекрати это, - несмотря на отрицание, на лице Талис играла улыбка, а в голосе не было ни капли раздражения.

- Что прекратить? - искренне удивился ситх, с прищуром глядя в зелёные глаза будущей ученицы и поглаживая её плечо. Талис упёрлась обеими ладонями ему в грудь и мягко надавила, пытаясь отстраниться или оттолкнуть. Индигнус заинтересованно наблюдал за её бесплодными и не слишком усердными попытками.

- Уфф... - девушка наконец обессиленно опустила руки и с лёгким упрёком уставилась в скрытые фиолетовыми линзами глаза ситха. - Ты невозможный. Ты в курсе?

Индигнус кивнул, чмокнул Талис в нос (при этом она скорчила забавную рожицу) и не без сожаления отпустил. Рыцарь покачала головой с выразительным вздохом.

- Чуть не задушил, - хихикнула она, усаживаясь на круглый молочного цвета пуф возле стены. Забросив ногу на ногу, Талис сложила ладони на колене, снова вздохнула и уставилась на Индигнуса. - Ну и? Что ты хотел мне рассказать?

Индигнус уселся перед ней на пол, скрестив ноги, словно для медитации.

- Ты когда-нибудь интересовалась техниками Силы... вне основной учебной программы Ордена?

- Ну, допустим, - согласилась Талис, склонив голову набок. Весело прищуренные светло-зеленые глаза продолжали изучать лицо Индигнуса.

- Какими именно?

- Всё тебе расскажи! - девушка устроилась поудобнее на мягком сиденье. - Ладно, если без шуток - изучала некоторые атакующие техники, которые почему-то принято считать исключительно ситскими. Удушение, например... По-моему, джедаи многое теряют, полагаясь во время атаки исключительно на световой меч.

- Ты читаешь мои мысли! - Индигнус изобразил изумление настолько правдоподобно, что почти сам поверил в него. - Я тоже их изучал, пока был вдали от Ордена. Конечно, информации об этом мало, какие-то крохи, и те попадались случайно... Но мне было очень интересно.

- И что же ты узнал? - мелодично протянула Талис, наклоняясь к ситху и подпирая подбородок безупречно ухоженной рукой. В раскосых глазах промелькнул огонёк интереса.

Индигнус подался навстречу и заговорщицки прошептал:

- Смотри сюда...

Кончики пальцев ситха засветились, затем на них затрещали электрические разряды. Одной рукой ситх коснулся колена Талис, и она с тихим вскриком подпрыгнула - скорее от неожиданности, чем от боли. Индигнус умел генерировать молнии смертоносной мощности, но пока не собирался об этом говорить - для демонстрации было достаточно даже небольшой искорки.

- Что это?!

- Это - Молнии Силы! - с гордостью произнёс Индигнус, внутренне давясь смехом. Если жалкая искра так впечатлила взрослого небесталанного рыцаря-джедая, то можно представить качество защиты воинов Света от подобных атак... "М-да". - Правда, больше у меня пока, хоть убей, не получается. Или описание, которое я нашёл, неполное, или я просто на это не способен... - Индигнус с наигранной печалью вздохнул.

- Покажешь описание мне? - с любопытством предложила Талис. - Может, у меня получится.

- Давай, - обрадованно подхватил ситх. Талис не уловила ни намёка на его настоящие эмоции - уж что-что, а скрывать мысли на инстинктивном уровне Индигнус научился уже в первый год знакомства с Аллидусом. Старому учителю доставляло удовольствие время от времени вслух анализировать разные аспекты жизни ученика, которые тот хотел бы оставить при себе. Причем, что характерно, приправляя анализ ехидными комментариями, от которых хотелось разорвать горячо любимого и уважаемого наставника на месте.

Индигнус порылся в карманах и выудил небольшой скомканный листок флимсипласта. Расправив и по возможности разгладив, протянул девушке.

- Вот. Я немного не понял здесь, - он ткнул в первое попавшееся предложение.

- Дай прочитать, - Талис нетерпеливо оттолкнула его руку и наклонилась почти вплотную к флимси, разглядывая текст. Не отрывая взгляда от букв, девушка приподняла ладонь, сосредоточилась, стараясь выполнить инструкции; через пару минут на самых кончиках её пальцев начали трещать невидимые микроразряды. Не прекращая их генерировать, джедай прочитала текст ещё раз от начала до конца, затем взглянула на руку, нахмурилась, но так и не получила ни одной видимой искры.

- Наверное, текст неполный, - посетовал Индигнус. - Ведь если верить истории, то сравнительно мощный разряд мог выдать любой ситх, даже самый захудалый...

- Или техника черпает Силу из темных эмоций, - предположила Талис, снова пробегая глазами по невнятным строкам. - Видишь? - длинный ноготь, покрытый зелёным лаком, ткнулся в какое-то слово. - Здесь сказано, что нужно использовать свою ненависть и направлять на врага. А мы так не можем. Нужно придумать какой-то способ получить молнии, не прибегая к разрушительным эмоциям, и тогда у нас получится нечто большее.

"Пока ещё не готова", - с досадой подумал Индигнус. Но он готов был ждать. Попробовав мощь на вкус, Талис уже не захочет её терять. И в конце концов, когда её эксперименты по обучению тёмным техникам через светлую сторону Силы провалятся - она обратится к Тьме, чтобы обрести могущество. И обратится искренне, будучи убеждённой, что ей это нужно. А это сделает девушку куда более полезной и верной ученицей, чем если вынудить её принять сторону Тьмы силой.

Он накрыл руки Талис своими и потянулся навстречу девушке.

- Есть идеи, как это сделать? - шепнул юноша, придвигаясь почти вплотную. Талис не поддавалась на приманку, но и не пыталась отстраниться; только прищурила глаза и хитро улыбнулась.

- Я попробую использовать светлые чувства, - прошептала Талис в ответ. В следующий момент она обхватила ладонями щёки Индигнуса и резко прильнула к его губам. Ситх с удивлением отметил, что от пальцев девушки исходил слабый электрический ток - слишком слабый, чтобы причинить боль, но достаточный, чтобы мышцы лица свело судорогой и невозможно было ни ответить на поцелуй, ни отвернуться. А ученица-то и впрямь способная...

Наконец Талис отстранилась и удовлетворённо посмотрела в сощуренные от спазма глаза Индигнуса; при этом ладони её по-прежнему лежали на его щеках, а от кончиков пальцев продолжал струиться разряд.

- Что может быть сильнее поцелуя, которого ты не можешь избежать?..

Девушка опустила руки и склонила голову набок в ожидании ответа. Ситх покачал головой и погладил пальцами подбородок Талис, не отрывая взгляда от ее раскрасневшихся губ.

- Ты когда-нибудь перестанешь удивлять меня, фелинкс?

Талис хихикнула и чмокнула Индигнуса в щёку - словно в награду за хорошее поведение.

- Разве что когда ты слишком привыкнешь удивляться.




На Корусканте они надолго не задержались. Даже в таком многомиллиардном городе, как разросшаяся на всю поверхность планеты столица, был риск наткнуться на других джедаев; а всё время жить в тайне не хотели ни Индигнус, ни Талис. Правда, тайна была у каждого своя. Талис не желала скрывать их с Индигнусом отношения от окружающих, а ситх - свою Тьму от Талис.

Жить в скрытности он привык с самого начала обучения. Аллидус приучил воспитанника мыслить и действовать исходя из того, что время ситхов ещё не настало, что если они раскроются сейчас, то могут проиграть. Что идти напролом - устаревшая тактика, и путём хитрости и интриг можно добиться куда большего. Что каждому существу во Вселенной следует показывать только то, что можешь позволить ему использовать против тебя. И до сих пор ученик справлялся. Он мог без труда скрыть свою сущность от закадычных приятелей детства, знавших его, казалось, как свои пять пальцев; от напарников и партнёров в новых делах, которые при этом твёрдо были уверены, что ничего крепче и доверительнее их союза быть не может; от любовниц, которые чаще всего были либо временным развлечением, либо связующим звеном в очередной операции. Но с Талис... с ней всё было иначе.

После выходки с электризованным поцелуем Индигнусу захотелось рассказать ей всё. Всё о Тёмной Стороне, чтобы увидеть, какие ещё необычные способы её применения Талис найдёт. Всё о себе, чтобы... и здесь крылась главная загвоздка. Индигнус упорно твердил себе, что она идеальная ученица, и потому раскрытие карт поможет быстрее начать обучение. Он не хотел признавать даже перед самим собой, что дело отнюдь не в обучении. Что само желание учить Талис вызвано не её незаурядными способностями, а непреодолимой тягой, которую он испытывал к ней.

Впервые за долгое время Индигнус предпочёл не вдумываться в суть происходящего и принять всё таким, каким хотел видеть.

Перебрав с десяток более-менее подходящих для нового места жительства планет, для начала беглецы остановились на Рейте. С детства привыкшая к буйной природе сельскохозяйственного Данура Талис непременно хотела отправиться на планету, которая напоминала бы ей дом. Индигнус не стал спорить и принял первое же предложение - недостатка в средствах для путешествий он не испытывал, и в целом для него не имело значения, где находиться. Соблазн показать Талис поместье покойного Аллидуса, конечно, был огромен. Но время пока не настало.

Ситх недооценил любовницу, ожидая, что она быстро откажется от идеи обучения темным техникам через свет и покой. Талис была достаточно упорной, чтобы, ухватившись за какое-то дело, стараться довести его до конца несмотря ни на что. Почти все время пути от Корусканта до Региона Экспансии, где находилась Рейта, рыцарь промедитировала над смятым куском флимсипласта со скудным и невнятным описанием молний Силы. Индигнус наблюдал, сидя возле стены каюты напротив девушки. Время от времени на её пальцах зарождалось голубоватое сияние, и ситх уже подсознательно ожидал успеха... но за несколько секунд до того, как сияние угасало, исходящие от Талис в Силе волны безмятежности давали понять, что ничего не выйдет. Она, похоже, даже не задумывалась о том, чтобы использовать Тёмную Сторону.

- Всё никак? - сочувственно спросил Индигнус, когда после очередной неудачи Талис открыла глаза и устало вздохнула.

- Как видишь, - девушка провела рукой по вьющимся волосам. - Сила молчит. Наверное, нужно больше времени...

"Нужно больше ненависти", - с досадой подумал Индигнус.

- Может, всё-таки попробовать с эмоциями? Пусть даже и с негативными! - предложил он, придавая голосу нерешительные интонации. - Ведь одна только сила чувств никого не делает ситхом и не ведёт на Тёмную Сторону! Посмотри, - он взял её ладошки в свои, - разве то, что мы друг друга любим, привело нас во Тьму?

Талис склонила голову набок и скептически подняла тонкую бровь.

- А ведь Совет всё время твердит, что все привязанности только туда и ведут, - заметил ситх, поглаживая мягкие руки девушки.

- Вот именно, Нобс, - проговорила она так, словно объясняла прописные истины маленькому ребёнку. - Любовь - это привязанность. Ненависть - это отторжение. Возможно, в бою я буду чувствовать что-то похожее, но сейчас я не хочу никого отторгать. Кого мне ненавидеть? Тебя за то, что ты такой болван? - рыцарь хихикнула. - Или себя за то, что сбежала из Ордена с тобой через месяц знакомства? Или джедаев за то, что до сих пор не заметили, что мы встречаемся?

Индигнус изобразил неопределенную гримасу.

- Отвечай! - потребовала Талис. - Не то обижусь.

- Не надо обижаться, - спохватился юноша, крепче сжимая ладони любовницы. Хуже обиды Талис для него ничего невозможно было придумать. Об этом Индигнус тоже не задумывался.

- Тогда отвечай, - хитро улыбнулась она.

- Ну, Молнии Силы - боевая техника. Так?

- Ну, допустим.

- Ты сама сказала, что в бою испытываешь ненависть. Значит, можно её направить, чтобы получить молнии.

- Ты вообще меня слушаешь? - возмутилась девушка. - Я сказала, что, возможно, буду чувствовать её в бою. Возможно. Для этого нужны личные счёты. Очень личные. Мне не за что ненавидеть тускенов, от которых придётся отбиваться в пустыне. Не за что ненавидеть аклая, который может напасть на меня на Фелуции. Вот если перед этим они причинят вред моим близким... - Талис сощурилась, - тогда, возможно, я буду их ненавидеть.

- Ты можешь ненавидеть кого-то, с кем у тебя личные счёты, и думать об этом во время боя, - предложил Индигнус. "Ох, Тьма... да как же с ней тяжело. Но не объяснять же ей сходу, насколько всё это условно".

Талис фыркнула и выдернула руки из ладоней любовника.

- Да не хочу я никого ненавидеть! Почему ты пытаешься меня заставить?

Ситх уставился на джедайку округлившимися от удивления глазами.

- Если ты так хорошо представляешь себе всё это - почему сам не попробуешь? - продолжала Талис раздражённо. - А если ты пробовал и это не работает - то зачем подбивать меня делать то, что мне противно?

Возмущение, раздражение, желание спорить... всё это можно было элементарно превратить в гнев и всё-таки заставить Талис сделать то, что от неё требовалось. Спокойствие джедая уже нарушено, остается лишь подтолкнуть колеблющийся разум в нужную сторону... но Индигнусу было неожиданно неприятно видеть её недовольство.

- Извини, фелинкс, - виновато произнёс он, пытаясь снова поймать руки девушки. Талис усердно сопротивлялась. - Не хотел тебя злить. Правда, не хотел. Вообще я пробовал сам... но вышло не очень.

- Я не хочу, чтобы ты кого-то ненавидел, - проговорила джедай уже гораздо спокойнее. Теперь она сама схватила Индигнуса за руки. - Может, ну их, эти молнии? Мы ведь не собираемся воевать... во всяком случае, пока. Пока я просто хочу быть с тобой... и хочу, чтобы нам было хорошо.

Талис подобралась поближе и положила голову на плечо юноше.

- Только ты, я и никакой ненависти... - промурлыкала она, прикрывая глаза.

- Никакой ненависти, - хмуро согласился Индигнус.

"Вот только тебе придётся изменить своё мнение. Я сделаю тебя ученицей ситха, хочешь ты того или нет".

- Сними рубашку.

Ардан буркнул что-то невнятное, но спорить не стал. Снимать одежду, впрочем, тоже - просто приподнял и отвернулся, разглядывая очертания скудно обставленной комнаты в свете прожекторов дроида. Когда-то - десятки лет назад - это была забегаловка или скромная квартира. Хозяин даже не забрал с собой вещей: на прикроватной тумбочке под многолетним слоем пыли сиротливо ютились чашка и разбитый электронный бинокль, на вешалке в углу серым комом маячили какие-то тряпки. С помощью встроенного пульверизатора Диди немного увлажнил воздух, чтобы пыль меньше мешала дышать, и убежище оказалось вполне сносным.

Диди протянул правую руку к груди мальчика; гладкий металл на кончиках пальцев машины отодвинулся, обнажая миниатюрные микрофоны, и дроид установил их в определенных точках - справа и слева чуть ниже ключицы, ещё чуть ниже слева, затем под левым соском и внизу грудины. На какое-то время Диди так и замер.

- Скоро ты там? - нетерпеливо спросил Ардан. - У тебя пальцы холодные.

- Хорошо, согрею.

Голос Диди прозвучал как-то озабоченно; он даже забыл отпустить обычную язвительную шутку и в самом деле согрел свои пальцы до температуры человеческого тела. Наконец определив в этих точках всё, что хотел, дроид снова изменил вид манипуляторов; из ладони выдвинулся шестой палец, микрофоны ушли вглубь, а вместо них выдвинулись плоские тонкие диски. На этот раз Диди расположил их по дуге справа налево, плотно прижав к телу. Прошло ещё полминуты.

- Можешь одеваться, - медик убрал манипуляторы, придавая конечности прежний вид человеческой руки. - Очень попрошу тебя в следующий раз воровать так, чтобы тебя не заметили и не пришлось убегать.

Ардан скорчил недовольную гримасу и одёрнул грязную и потрёпанную рубаху.

- То беги быстрее, то не беги. Ты бы уже решил, что мне можно и чего нельзя.

- Бег для тебя более прогностически благоприятен, чем множественные ножевые ранения, - если бы Диди был человеком, он бы пожал плечами.

- Опять твои заумные слова... - Ардан схватился за лохматую голову. - Ты можешь говорить со мной по-человечески? Я же не дроид!

- Просто делай, что я скажу, - посоветовал Диди, - это у тебя получается лучше, чем думать.

Мальчик насупился и обиженно засопел; отвернувшись от напарника, он принялся бродить по комнате, разглядывая стены и мебель. В мертвенной тишине шелест шагов звучал жутковато.

- Ну, и долго нам ещё тут киснуть? - проворчал Ардан через пару минут, когда желание поупрямиться утихло.

- Можешь вылезти прямо сейчас, - флегматично предложил дроид. - Насильно тебя никто не держит. Я предлагал провести здесь сутки. Пока мы искали подходящее убежище, прошло два часа. Делай выводы.

- Ясно, - буркнул мальчик и плюхнулся на пыльную продавленную тахту. Тахта скрипнула, но ничего катастрофического не произошло. Только поднявшееся облачко пыли угодило Ардану прямо в нос и заставило громко чихнуть.

- Пыль бы вытер сначала, - резонно заметил Диди. Мальчик скривил гримасу, небрежно вытерев нос рукой.

- Я? А я думал, что это дроиды должны служить людям и делать всё для своих хозяев.

- Хозяев! - Диди изобразил фырканье и не сдвинулся с места. - Хозяин дроида - это тот, кто законно приобрёл его, получил в подарок или унаследовал от прошлого законного владельца. Ты не подходишь ни под одно из этих требований.

- С каких это пор тебя парит закон? - ворчливо спросил Ардан. Видя, что Диди даже не собирается помогать, воришка слез с тахты и принялся обшаривать ящики полуразвалившегося комода в поисках тряпки.

- С таких, как меня безосновательно объявляют частной собственностью, - голос Диди звучал монотонно и слегка скучающе.

- Я о тебе ни слова не сказал! - возмутился мальчишка, громко хлопнув ящиком. - Я говорил о дроидах вообще!

- Ну да, - согласился Диди. - Здесь ведь так много дроидов.

Ардан тем временем выудил подозрительного вида засохшую тряпку и осторожно понюхал; запах заставил мальчика скривиться, но ничего лучше не нашлось. Ардан поднялся на ноги и вытянул шею, вглядываясь в тусклые отсветы от глаз Диди.

- Ищешь воду в заброшенной двадцать лет назад квартире? - участливо поинтересовался дроид. Ардан нахмурился. Больше всего он сейчас жалел о том, что глаза не могут заменить бластер, иначе в голове Диди уже образовалась бы дырка.

- Может, у них есть бухло, тоже сойдёт, - буркнул воришка, щурясь в темноту.

- Ну, ищи, - всё так же равнодушно отозвался дроид. Его фоторецепторы горели более приглушённым светом, чем обычно. - А я немного поэкономлю энергию, иначе надолго не хватит. Учти, будешь буянить или попытаешься сбежать - замечу.

- Ну вот опять ты... - завопил было Ардан, но глаза Диди уже начали гаснуть. Мальчик со злости пнул дроида, но реакции не последовало. Даже в спящем режиме Диди был весьма избирательным в отношении внешних раздражителей. - Расчудесно...

Не став утруждать себя поисками "бухла" или другой жидкости, которой можно было бы отчистить пыль, Ардан несколько раз плюнул на тахту и принялся елозить по ней тряпкой, фыркая и чихая от поднимающейся пыли. Наконец более-менее удовлетворившись результатом, маленький вор швырнул тряпку в напарника и улёгся на отчищенное место, свернувшись клубочком и одним глазом поглядывая на неподвижного Диди. Фоторецепторы дроида погасли окончательно.

Ардан никак не переставал удивляться почти человеческому ехидству и несносности Диди. За свою короткую жизнь воришка видел разных дроидов. В приюте были дроиды-повара, дроиды-нянечки и, конечно, меддроиды; все они напоминали уставших от жизни ветеранов труда - с ними невозможно было разговаривать ни о чём, кроме их непосредственных обязанностей. У семьи Плагаров, в которой он прожил год и сбежал из-за побоев от старшего брата, имелся дроид-уборщик, который и вовсе не издавал осмысленных звуков. Все дроиды, которых Ардан знал раньше, были машинами как снаружи, так и внутри. Они служили людям и выполняли свои функции: больше ничего. Ни чувства юмора, ни авантюризма, ни инициативы. Диди не напоминал их даже отдаленно.

Однажды мальчишка спросил своего компаньона об этом; к удивлению Ардана, вместо очередного едкого комментария Диди охотно рассказал свою историю.

Изначально созданный как прототип дроида-хирурга в Ubrikkian Steamworks на Куате, DD-0C, как его в то время звали, был куплен руководством орбитальной верфи Фондора; однако инциденты, требовавшие хирургического вмешательства, происходили редко, так что основной его задачей стали профилактические осмотры работников. Ничего интересного - измерение роста и веса, проверка зрения и рефлексов, стандартные анализы крови, мониторинг наиболее распространенных хронических заболеваний. Впрочем, жаловаться на неинтересную работу DD-0C даже и не думал - он просто делал то, для чего его создали, как и миллиарды других дроидов по всей галактике. И, скорее всего, как и миллиарды других дроидов, он отработал бы положенный срок эксплуатации и отправился в утиль, но судьба распорядилась иначе.

На восьмой год службы Диди на верфи появился новый сотрудник - весёлый, бесшабашный механик Риз Вертер. У него было две странности: он любил присваивать себе разные никому не нужные мелочи и иногда со скуки вместе с очередным обновлением программного обеспечения дроидов добавлял разные модификации. Язвительным характером Диди обязан именно ему - в один из техосмотров Риз решил, что если врач вместо монотонного "снимите майку, дышите, не дышите" будет имитировать человеческие эмоции и шутить, то диспансеризация станет менее скучной для работников. Некоторым нововведение понравилось, некоторым - нет, но, так или иначе, история закончилась плачевно. Диди посоветовал начальнице бухгалтерского отдела "меньше жрать, чтобы не походить на жирного шаака", после чего Вертера уволили, а самого дроида отправили на поверхность планеты вместе с хламом, чтобы переплавить - начальница была в таком бешенстве, что категорически возражала против перепрограммирования и требовала уничтожить дроида.

Так бесславно и закончилось бы существование Диди, если бы не очередной непредсказуемый поворот событий. Грузовой корабль, в котором перевозили дроида, разбился, место крушения никто не искал (всё равно ни хлам, ни изношенный корабль не несли никакой ценности, а людей на борту не было); в результате Диди на несколько лет оказался в заточении.

Однако лежащее без присмотра добро бесхозным долго не бывает. Спустя неопределённое количество времени на корабль наткнулись мусорщики. Разумеется, целёхонький дроид был для них великолепным приобретением; Диди отчистили, заменили источник питания и снова запустили. Функции медицинского дроида оказались абсолютно невостребованными: Диди использовали в качестве помощника в сортировке мусора, штатного юмориста, разносчика пива - в общем, он делал что угодно, кроме своей первоочередной задачи. Благодаря мусорщикам Диди и попал на нижние уровни: кто-то взял его с собой в паб, чтобы слушать шутки во время пьянки, да там и забыл.

Возвращаться Диди не стал - во-первых, по закону мусорщики не могли считаться его хозяевами, а следовательно, возвращаться к ним не было причин; во-вторых, Диди просто этого не хотел. Вшитых Ризом улучшений искусственного интеллекта вполне хватало для самостоятельной жизни; технология не была революционной, эти улучшения во многом были переняты у дроидов-наёмников, способных выслеживать цель и под прикрытием взаимодействовать со множеством людей на пути к цели, самостоятельно выбирая тактику. Нынешней целью Диди был поиск хозяина или компаньона, с которым он мог бы реализовать свою первостепенную программу и который не вызывал бы негативных импульсов в его ядре поведения.

Какое-то время Диди бродил по нижним уровням, время от времени прибиваясь то к одной, то к другой компании, но ни с кем надолго не задерживался. Пока не встретил Ардана.

Чем воришка так заинтересовал дроида и почему тот каждый день повторял одни и те же манипуляции, прикладывая пальцы к его груди - оставалось загадкой. Загадкой для Ардана, разумеется. Сколько он ни пытался узнать об этом у Диди - тот либо называл какие-то непонятные термины, либо отмахивался и говорил, что сам решит, что с этим делать. И в конце концов Ардан забыл о своём интересе, привыкнув как к постоянному присутствию дроида, так и к процедуре. Вдвоём на нижних уровнях было и безопаснее, и веселее. Сейчас, по прошествии полугода, воришка и представить себе не мог жизни без своего механического спутника, в постоянном одиночестве.




Ардан успел выспаться, найти фонарик, перекусить, ещё раз выспаться, похныкать и несколько раз пнуть Диди, но дроид по-прежнему не реагировал. Поскольку оранжевый огонёк активации на груди медика исправно горел, вывод можно было сделать лишь один - сутки ещё не прошли, и пока они не пройдут, Диди просыпаться не собирается.

- Почему на тебе хотя бы хронометра нет? - проворчал Ардан, в очередной раз пиная дроида и возвращаясь на тахту. Не дождавшись ответа, мальчишка подцепил с пола свой рюкзак, выудил из него огрызки цветных мелков для рисования и принялся корябать на пыльной стене рядом с тахтой картинку. Корявый кружок, овал, несколько палочек с завитушками на концах - человечек. В руке человечка ещё одна палочка, от неё во все стороны идут лучи - палка светится. Человечек - синим мелком, палка - красным.

Придирчиво оглядев своё творение в свете фонарика, Ардан высунул язык и принялся дорисовывать человечку плащ с капюшоном. Вышло больше похоже на квадратик и ещё один кружок поверх "головы". Завершающим штрихом стала хитрая ухмылка.

Полюбовавшись тем, что вышло, Ардан снова заскучал. Поразмыслив немного, он достал из рюкзака остатки концентратов и принялся грызть. Сухой мясной брикет успел уменьшиться наполовину, когда фоторецепторы Диди загорелись прежним белым светом; голова дроида повернулась к мальчишке.

- Поздравляю, сутки прошли, - сообщил Диди. Ардан радостно вскочил с тахты, чуть не выронив брикет. - Ты ешь, ешь. Спешить некуда.

Механическая голова повернулась ещё немного, внимательнее разглядывая рисунок.

- Какой прекрасный калека на стене.

- Шпашибо, я штаралша, - с набитым ртом буркнул Ардан. - Только не нафо рашкаживать мне его диагноши, хорошо?

Великим художником Ардан себя не считал, но критика Диди от этого не становилась менее обидной. Тем более что критика обычно заключалась в перечислении всех болезней, которые могли бы придать человеку такие же визуальные отличия от нормы, как у нарисованных персонажей. То, что шестилетний ребёнок физически не способен идеально соблюдать пропорции тела на рисунке, до дроида почему-то не доходило.

Диди изобразил скучающий вздох, но промолчал. Тем временем мальчишка успел доесть, отряхнуть крошки с ладоней и застегнуть рюкзак. Затем выжидающе уставился на дроида.

- Ну что, пошли? Я уже дышать не могу от этой пыли, - проговорил Ардан весело.

- Ещё бы, - прозвенел голос дроида. - Пошли.

- Расчудесно! - воришка вскочил с тахты, резво забросил рюкзак за спину и натянул лямки на плечи. - Веди, я не помню, где выход. Там везде темно, как в заднице.




Диди осторожно отодвинул заслонку над дырой в стене и высунул голову на улицу.

- Ну, по крайней мере, засады нет, - флегматично произнёс дроид. Неловко подтянув когда-то блестящие, а теперь заляпанные грязью тонкие хромированные конечности, он выбрался наружу. Вслед за напарником вылез и Ардан; отряхнув одежду, он с наслаждением вдохнул полной грудью.

- Свежий воздух! - голос мальчика звучал так радостно и мечтательно, будто Ардан оказался не в прокуренном и задымленном переулке, а на горной лужайке дикой девственной планеты. - Я уже успел соскучиться.

- Надеюсь, головорезы по тебе не соскучились, - мерно прогудел Диди, шагая вперёд. Ардан, спохватившись, бросился следом. - Я думаю, нам стоит хотя бы неделю не соваться в те края, где ты на них наткнулся.

- Угу, - согласился воришка, подстраиваясь под широкий шаг дроида. - Есть мысли насчёт других кантин? У меня уже почти нет жрачки, а у тебя сдохли батарейки.

- Ну, положим, не сдохли, и не батарейки, а аккумуляторы... - в голосе Диди не было никаких эмоций. - Но деньги нам действительно нужны. Как насчёт "Нексу в стельку"? Там тебе обычно везёт.

- Давай!

"Нексу в стельку" своё название оправдывала с лихвой - там заседали самые закоренелые пьяницы района, которые напивались именно что в стельку, употребляя такое количество алкоголя, которое свалило бы даже нексу. Единственным трезвым существом там был дроид-официант: даже хозяин заведения не упускал случая употребить стакан-другой, а случай выпадал часто. Более идеального места для воровства в нижнем Фондоре, наверное, просто не существовало. Заметить грязного низкорослого мальчишку было некому. Многие клиенты засыпали за столом, а кто не спал - заботился только о своей кружке, не глядя, что происходит за соседними столиками. Пресловутый трезвый дроид всегда был занят разносом выпивки, а поскольку хозяина его техническое состояние не волновало уже долгие годы, то очень многое механический официант упускал из виду. Единственная причина, по которой Ардан не мог промышлять в "Нексу" постоянно - бармен успевал опустошить карманы посетителей раньше.

Однако сегодня, похоже, выдался удачный день. Оставив Диди снаружи, мальчишка шмыгнул внутрь, предусмотрительно зажав нос - прямо перед входом красовалась лужа инопланетной блевотины с характерным запахом. Ардан благоразумно ретировался подальше от лужи и под гул бесконечных тостов и ругани пробрался к дальним столикам, где похрапывало несколько уже "готовеньких" людей.

Спрятавшись за стулом, воришка осторожно запустил руку в ближайший чужой карман, пошарил там и выудил пару кредиток. Обладатель кармана продолжал мирно храпеть. Он был уже настолько пьян, что не почувствовал бы даже конец света, - не то что крохотную детскую ручку, шарящую по одежде. Через пару минут все спящие за столиком остались без единого кредита, а всё их добро перекочевало к Ардану.

- Лёгкие деньги, - пробормотал он с хитрой ухмылкой. Вместе с украденным накануне набралось чуть больше сорока кредитов - достаточно, чтобы пару дней сносно питаться. Но на подзарядку для Диди не хватит.

Мальчишка согнулся и под стульями прополз на противоположную сторону кантины, по-прежнему стараясь не приближаться к луже и не обращая внимания на ругань, хохот и звон кружек над головой. Наконец выбрав самую пьяную, как ему показалось, компанию, Ардан принялся поочерёдно совать руки в карманы новых жертв.

- Лёгкие деньги! - прошептал мальчик снова, выудив вместо очередной десятки или пятёрки целую сотню. - Этого же хватит на...

Что-то резко схватило воришку за шиворот и вздернуло на ноги. Выпавшие из руки кредитки улетели под стол.

- На что хватит, малыш? - поинтересовался кто-то вполне чётким и трезвым голосом над головой Ардана.

Подняв взгляд, мальчик уставился в странные, белые, без зрачков и радужек, глаза. Глаза принадлежали высокому арканиану; Ардан мог поклясться, что минуту назад этого типа в кантине не было. Длинные, до пояса, белоснежные волосы гуманоида были гладко зачёсаны назад, только пара прядей небрежно падала на высокий лоб; утончённые черты лица, прямой нос, тонкие губы, светлая кожа и спокойно-задумчивый прищур выдавали в нём аристократа. Неброская одежда позволяла слиться с толпой; выделялись только фигурные наплечники и безукоризненно чистые высокие сапоги на каблуке. На поясе незнакомца висела свёрнутая плеть, которой Ардан не придал особого значения - мало ли чем развлекаются пьяницы. Хотя на пьяницу этот тип определенно не походил.

- Твои родители не говорили тебе, что красть нехорошо? - прозвенел голос арканиана прямо над ухом мальчика, возвращая его к реальности. Не разжимая хватки, незнакомец уселся на свободный стул. Белые глаза пристально смотрели на воришку.

- А тебе какое дело? - буркнул Ардан. - С чего ты решил, что я вор? Иди дальше бухай.

Арканиан прицокнул языком.

- Ай-ай-ай. Как ты нехорошо себя ведёшь... пожалуй, твоим родителям стоит тебя наказать. - Глаза незнакомца сузились. - И за воровство, и за хамство... ты такой невоспитанный.

- Отпусти меня! - выпалил Ардан, добавив пару крепких словечек. Арканиан нахмурился; спустя пару секунд взгляд его снова стал задумчивым.

- Скажи, где ты живёшь, и я тебя туда отведу. Тебе опасно одному оставаться здесь. Видишь, чему тебя тут научили? Твоей маме бы такие слова не понравились...

- Нигде я не живу, и мамы у меня нет, - злобно прошипел Ардан, - но это не твоё дело, так что отпусти по-хорошему.

- И что ты мне сделаешь, дитя моё? - голос арканиана звучал скучающе.

- А вот это!

Ардан брыкнул ногой, пытаясь достать до незнакомца, затем извернулся и впился зубами в руку. Глаза арканиана болезненно сощурились, брови сошлись к переносице. Однако воротник воришки он не выпустил.

- Отвратительно себя ведёшь...

Свободная рука незнакомца потянулась к поясу, снимая плеть. Затем слегка тряхнула, заставляя хлопушку на конце плети свистнуть в воздухе.

Глаза Ардана расширились.

- Если не хочешь познакомиться с этим ближе, больше так не делай, - наставительно и почти что с отеческой добротой произнёс арканиан. - Ты ведь не хочешь этого, правда?

- Ты... - Ардан осёкся, скрипнув зубами. Как бы сильно он сейчас ни ненавидел странного гуманоида, страх побоев в случае опасности всё ещё пересиливал другие чувства. - Ладно, хорошо, больше не буду.

Мальчишка рассчитывал, что теперь его точно отпустят; но арканиан не спешил. Продолжая держать Ардана за шиворот одной рукой, второй он повесил плеть на место и выудил из внутреннего кармана плаща ошейник с поводком. Глаза Ардана расширились, тело напряженно замерло.

- Ты рехнулся?!

Арканиан опять нахмурился.

- Ты только что обещал вести себя хорошо, - напомнил он. - А поскольку ты моя собственность, я жду от тебя исполнения обещаний.

Брови мальчика взлетели вверх. Собственность?! Он не ослышался? Как это он может быть чьей-то собственностью, если он человек?!

- Я не вещь! - возмутился Ардан. - Люди не могут быть собственностью! Что за бред ты...

Арканиан спокойно защёлкнул кодовый замок ошейника на его шее, крепче намотал поводок на руку и отпустил воротник. Затем всё с той же задумчивостью посмотрел в бирюзовые глаза Ардана; от страха и удивления они казались огромными.

- Могут, малыш, - усмехнулся незнакомец. - Ещё как могут.

Над Бридой, скромным поселком в пригороде столицы Рейты, опускался ясный прохладный вечер. Такие вечера бывают только на диких и сельскохозяйственных планетах, где темпы жизни совсем иные, чем в шумных мегаполисах. На Корусканте с наступлением темноты жизнь только начинается. Поверхность планеты вспыхивает огнями всех цветов, и галактическая столица превращается в гигантский зеркальный шар в центре вселенской сцены. А изнутри... изнутри огни расцветают еще ярче. Сияющие всеми цветами видимого (а для некоторых рас - и инфракрасного, и ультрафиолетового) спектра здания и тротуары кажутся зачарованными неведомым волшебством даже тем, кто смотрит на них изо дня в день с самого рождения. Серые, гладкие и скучноватые днём, вечером стены небоскрёбов превращаются в переливающиеся драгоценные кристаллы.

Но здесь, на Рейте, не было ни небоскрёбов, ни сияющих тротуаров. Зато везде, куда ни кинь взгляд - настоящая земля, настоящая трава, настоящие цветы, кусты и деревья, которые на Корусканте можно увидеть только в оранжереях и искусственных садах зажиточных граждан. Здесь вечерний ветер шевелил настоящие листья, и можно было слушать их шелест - настоящий, живой, а не воссозданный в цифровом формате. Здесь со стороны пастбищ раздавалось утробное мычание нерф, не желающих покидать сочную траву и возвращаться в стойло. Закатное солнце гладило стены невысоких кирпичных домиков лучами цвета янтаря сквозь листву деревьев.

В комнату съёмного поместья, служившую Индигнусу кабинетом, этот свет не проникал.

Тяжёлые вишнёвые занавеси были наглухо задернуты; в кабинете воцарилась тьма, и только оранжево-алый, как ситский клинок, люминесцентный светильник скудно освещал страницы старинной книги. Настоящие флимсипластовые страницы, пожелтевшие и истрепанные от времени. Молодой ситх склонился над книгой, жадно вглядываясь в буквы, рассматривая их скорее сквозь Силу, чем глазами. На самом деле в светильнике не было никакой нужды.

Не было нужды и во тьме.

Вся эта мрачная колдовская атмосфера предназначалась для Талис, которая могла войти в любой момент.

Финансовые возможности Индигнуса позволяли купить далеко не одно поместье, но он намеренно ограничился съёмным жильём. Сказочное богатство вызвало бы у Талис массу вопросов, а к правдивым ответам она, как день за днём убеждался ситх, была совершенно не готова. В их отношениях всё чаще проскакивала напряжённость, всё чаще возникали размолвки. Причина размолвок оставалась неизменной - тёмные практики Силы. Талис не собиралась так легко сдаваться и по-прежнему много медитировала, пытаясь добиться нужного результата через энергию Света. Импульсивная и амбициозная, она обладала невероятным терпением и, казалось, была готова вечно плавать в океане Силы в поисках ответа, напрочь игнорируя прямой и очевидный путь ситха.

Индигнус решил избрать другую тактику.

Он больше не заговаривал с Талис о тёмных эмоциях, притворно согласившись с тем, что в случае успеха её идея станет прорывом. Предоставив девушке медитации над молниями, сам он погрузился в изучение тех самых ситских трактатов, из-за которых погиб Аллидус. О своих занятиях Индигнус девушке не сообщал - но и скрываться не собирался. Прикрыв старомодную, с петлями дверь кабинета и не запирая замков, ситх погружался в древние тайны. Сперва просто читая, затем потихоньку сбрасывая покров и применяя новые знания. Вне кабинета он по-прежнему был беглым джедаем Нобсом Милесом со среднестатистической серой аурой посредственного чувствующего. Но внутри, за прикрытой дверью, серость темнела с каждым разом всё сильнее и сильнее, постепенно приближаясь к темно-алому зареву.

Рано или поздно Талис должна почувствовать. Она будет переживать за любимого и войдёт, чтобы остановить его. Выхода уже не будет...

Во всяком случае, Индигнус на это очень надеялся.

"...Джедаи правы в одном: привязанность губительна. Им проще отречься от привязанностей вовсе и не допускать их, чем учиться терять. Ситх должен научиться относиться к объекту привязанности как к заменимой вещи. Поэтому учитель должен лишать ученика всего, что ему дорого, пока тот не научится легко расставаться с желаемым. В конечном счёте ученик убивает учителя, разрубая последнюю цепь привязанности".

Последняя фраза будто ужалила Индигнуса. Последняя цепь разорвалась сама - слишком рано. Он ведь ещё столькому не научился, столько не спросил... В горле кольнула иголка неуверенности.

Индигнус потряс головой, потёр лоб. Не сейчас. Он всё делает правильно, он уже расположил к себе Талис, уже заставил её сбежать из Храма, уже заинтересовал тёмными техниками Силы - осталось лишь изменить её мышление, навсегда разорвав вбитые джедаями убогие рамки. Учитель здесь совершенно не нужен. Скоро Дарт Индигнус сам станет учителем. Если он начнёт сомневаться в себе - он проиграет. От привязанности, от несамостоятельности нужно избавляться.

Ведь как-то Индигнус прожил без учителя последние четыре месяца. Состояние на ветер не пустил, джедаям не раскрылся, почти завербовал ученицу. Значит, способен обойтись и без Аллидуса.

"Не стоит опасаться силы привязанности, как джедаи. Не стоит опасаться страданий, связанных с потерей объекта привязанности. Нужно научиться принимать потерю как нечто должное, а эмоциями, которые она вызывает, подпитывать своё могущество. Нужно уметь овладеть этими эмоциями и направить их в нужное русло..."

- Солнце, как ты там? - раздался беззаботный голос Талис из-за двери. Индигнус медленно поднял голову и прислушался к своим чувствам. Нет... не похоже, чтобы она заметила что-то необычное. Ситх чуть-чуть приоткрыл покров Силы, выпуская часть тьмы наружу.

- Я занят, - отозвался он, следя за тем, чтобы голос не был таким нежным, как обычно, но вместе с тем и не звучал грубо и жёстко. Вышло всё равно слишком ласково, чтобы вызвать подозрение.

- Я соскучилась, - капризно ответила Талис. Послышался толчок в дверь, механическая ручка повернулась, но джедай не спешила входить. - Тебе что, работа важнее, чем я?

Индигнус нахмурился. Он так тщательно спланировал всё представление, и теперь... теперь он не хотел, чтобы Талис входила. Линии вероятностей моментально сплелись в клубок, слегка распустились, показывая наиболее вероятную картину - картину очередной ссоры. Очень и очень серьезной.

"Научиться легко расставаться с тем, что дорого"...

Юноша скосил глаза на раскрытый на столе трактат. Талис - объект привязанности. Тьма - то, что может его отнять. И теперь Индигнус колеблется, потому что ещё не готов терять.

И он называет себя ситхом?..

Злость на самого себя сработала раньше замешкавшегося в нерешительности разума; покров резко расплылся, пропуская чёрно-красные брызги настоящей ауры Индигнуса наружу. В ответ из-за двери повеяло чужим страхом и тревогой.

- Ты в порядке? - теперь девушка говорила взволнованно; дверь начала приоткрываться, потихоньку, со скрипом. Индигнус снова не ответил, улавливая исходящие от Талис вибрации в Силе. Не то чтобы она дрожала от ужаса, но тревога ощущалась явно. В девушке боролись два чувства: желание убежать и спрятаться - и желание прийти на помощь.

Она всё ещё считает любимого джедаем и потому уверена, что он попал в беду...

Дверь заскрипела громче, громче; внутрь пополз белый луч, ослепительно-яркий в темноте кабинета. Луч разрастался, становился шире и наконец залил худощавую спину Индигнуса, его гладкие темно-каштановые волосы, массивный деревянный стол и раскрытую книгу.

- Нобс, ты... в порядке? - голос Талис звучал напряженно, словно что-то плотное сдавило ей горло.

Ситх повернул голову к любимой и улыбнулся - той же беззаботной улыбкой, что и всегда. При виде Талис тьма в Силе вокруг него немного рассеялась. Да и разве может быть иначе, когда она рядом - стройная, в облегающем платье вместо мешковатой джедайской робы, взволнованная, словно перед первым свиданием?

- Конечно, всё хорошо, фелинкс, - проговорил Индигнус нежно. - Иди ко мне.

Он приглашающе протянул ладонь; но Талис по-прежнему неподвижно стояла на пороге. Свет из коридора обтекал ее сзади, обрисовывая тонкую талию, просвечивал между бедер сквозь подол короткого зеленого платья. Отблески оранжевого светильника падали на лицо и грудь девушки, придавая им что-то темное и таинственное одновременно.

- Не обманывай меня... - тонкие брови Талис сошлись к переносице. - С тобой что-то не так. Я чувствую Тёмную Сторону...

Индигнус кивнул, словно речь шла о чём-то обыденном, и сложил руки на коленях.

- Тебе не стоит с ней экспериментировать...

- Почему?

Талис запнулась и посмотрела на трактат. В оранжевых отсветах ее глаза казались непривычно темными.

- Эта книга... что это? Ты никогда мне её не показывал. В ней сильна Тёмная Сторона...

- Потому что это артефакт Тёмной Стороны, - терпеливо, словно на школьном уроке, ответил Индигнус. Взгляд девушки метнулся обратно на его лицо.

- Почему ты мне не сказал? Тебе не стоит изучать его в одиночку, это опасно!

Индигнус поднялся и сделал шаг к любимой. Кажется, прочитанное начало усваиваться - вопреки обыкновению, сейчас ее недовольство только распаляло огонь в его душе.

- Поверь, фелинкс... я знаю, что с этим делать. - Ситх усмехнулся, окончательно сбрасывая покров. Талис отшатнулась, свет из коридора залил испуганное лицо.

- Ты... нет! Нобс, прекрати!

- Меня зовут Дарт Индигнус, - юноша едва сдерживал смех. Еще шаг, ближе к выходу, ближе к свету - такая глупая иллюзия. - Извини, что не сказал раньше... ты бы всё равно не поверила.

- Я и сейчас не верю! - в отчаянии воскликнула Талис, отступая назад. - Нобс, выбрось эту книгу. Она сводит тебя с ума. Теперь ты вообразил себя ситхом... но ты ведь не ситх, ты не умеешь обращаться с Тёмной Стороной. Она погубит тебя!

- Не умею?

Индигнус не выдержал и засмеялся в полный голос. Затем приподнял руки, направляя кисти на Талис.

- Ошибаешься...

С пальцев юноши с шипением сорвался фонтан ослепительных голубых молний. Ситх не атаковал девушку; молнии сверкнули в сантиметрах от плеч Талис, и вздумай она шевельнуться, обязательно попала бы под удар. Пермакритовая стена за ее спиной треснула сразу в двух местах. Джедай взвизгнула, зажмурилась и зажала уши.

Это продолжалось всего несколько секунд; Индигнус опустил руки.

- Всё ещё не веришь?

Талис открыла глаза и отняла ладони от ушей; её дыхание участилось от испуга, и без того аристократически светлая кожа стала ещё бледнее.

- Не верю... - повторила она, поднимая застывший взгляд на Индигнуса. Ладони Талис в отчаянии прижались к груди. - Ты используешь Тёмную Сторону, чтобы получить больше силы... но ты не ситх. Я тебя знаю как свои пять пальцев, Нобс! Прекрати это и выбрось книгу, пока с тобой не произошло непоправимое!

Ситх прищурил глаза и нахмурился.

- Почему самый дорогой человек мне не верит?

- Потому что ты не владеешь собой, Нобс... - с горечью ответила девушка. Ее напряженные плечи опустились, возле светло-зеленых глаз пролегли болезненные морщинки. - Потому что ты не осознаёшь, что происходит. Тебе задурили голову, и ты поверил, что ты великий ситх... но это не так!

Одиночный ленивый разряд, направленный в живот, отбросил Талис к стене. Прямая атака от любимого застала девушку врасплох; ударившись спиной и не удержав равновесия, джедай со сдавленным возгласом неуклюже грохнулась наземь.

- Это так, - заверил Индигнус, подходя ближе. В прищуренных, отвыкших от света глазах не было и намека на ненависть - только грусть и обида. - Почему ты не хочешь принять меня таким, какой я есть?

Талис прижала ушибленную руку к губам и, сморщившись, подняла взгляд на юношу.

- Я принимаю тебя как есть, Нобс, - серьёзно проговорила джедай. - И хочу, чтобы ты таким и оставался. Ты бы никогда не ударил меня.

- Да неужели, - хохотнул Индигнус и выпустил в Талис ещё несколько разрядов - несильных, причиняющих только боль, но не вред. Девушка сжалась, невольно выставив руки, словно перепуганный ребенок - но от Темной Стороны это защитить не могло.

- Прекрати! Это не смешно!

- Защищайся, - весело сказал ситх. Ещё один разряд. В Силе Индигнус отчетливо видел, что джедай начинает злиться... - Вспомни наш спарринг в Храме. Тогда ты была готова бить в ответ! Где твой запал?

- Ах ты... - Талис запнулась, сверля любовника взглядом в звенящей тишине коридора. Затем глубоко вдохнула и выдохнула; юноша ощутил, как резко схлынул её гнев. - Значит, теперь ты решил разозлить меня напрямую? Ты знал, что я разозлюсь от этого, и нарочно стал провоцировать меня.

Девушка не спеша поднялась и резкими движениями отряхнула пыль со струящегося зеленого шелка. Индигнус наблюдал с интересом.

- Я сто раз говорила тебе - я не хочу использовать ненависть, чтобы получить силу. Но тебе наплевать на мои желания. Ты стал на путь Тьмы и хочешь, чтобы я была там же... - Талис хмуро посмотрела в глаза ситху. - В таком случае, я не собираюсь тебя больше уговаривать.

- И?

- Я просто тебя оставлю.

Индигнус застыл, резко и шумно выдохнув через ноздри. Сначала его оставил учитель. Теперь она...

- Нет. Не оставишь.

Талис покачала головой. Ее локоны немного растрепались и казались еще пышнее, чем обычно.

- Так будет лучше для нас обоих... ты сможешь заниматься своими тёмными делами дальше, я не выдам тебя джедаям. Обещаю... Если ты сам не выдашь себя воплями "я - Владыка Ситх" на каждом углу, никто не узнает о том, что с тобой случилось. А я больше не хочу всё это слушать...

Юноша помотал головой, проморгался, убеждаясь, что это не сон. Он ожидал чего угодно. Бешенства, атаки, слёз, истерик, угроз, криков - но не спокойного обещания уйти. Он привык к Талис и ради неё был готов почти на всё. И никогда не допускал мысли, что принципы джедая, которым Талис раньше не стремилась полностью следовать, окажутся для неё важнее любовника.

- Нет... - голос юноши стал непривычно низким и угрожающим. Джедай вздрогнула и сделала шаг назад. - Никуда ты не уйдёшь!

На этот раз девушка успела выставить щит Силы, и направленный прямо в грудь толчок не сбил ее с ног, а лишь заставил пошатнуться. Талис подняла голову, инстинктивно вскинув руку в попытке закрыться.

- Да что с тобой?!

- Не уйдёшь...

Индигнус резко перехватил руку; Талис вскрикнула.

- Ты мне руку сломаешь, дурак! - взвизгнула джедай. - Отпусти по-хорошему, я не хочу причинять тебе боль!

Вместо этого юноша сжал и второе запястье Талис, окончательно блокируя все попытки вырваться. Зелёные глаза снова полыхнули негодованием. Извернувшись, джедай пнула Индигнуса в колено носком туфельки; затем попыталась свести руки, чтобы достать до пальцев юноши и отцепить их. Бесполезно. Чисто физически она была гораздо слабее противника, а Силу применять явно не хотела. "Не хочешь причинить мне боль? Значит, ты тоже не хочешь меня потерять. А значит, я добьюсь своего!"

Талис продолжала извиваться и вырываться, словно дикая кошка; но бесконечно сопротивляться без помощи Силы она не могла. Движения становились всё более вялыми, тяжёлое дыхание выдавало усталость. Наконец джедай остановилась, шумно хватая воздух ртом и глядя на Индигнуса почти что с ненавистью.

- Ты сердишься на меня, не так ли? - попытался ситх раззадорить девушку. Талис презрительно фыркнула. - Не сдерживайся. Выплесни свою ярость, убей меня!

В ответ любовница с размаху пнула его коленом в пах. Расчёт оказался верным - от боли и неожиданности руки Индигнуса разжались, и Талис оказалась на свободе. Не успев перевести дыхание, ситх получил увесистую звонкую пощёчину.

- Дурак... - тяжело дыша, произнесла Талис. На её раскрасневшемся лице замерла смесь упрёка, страха и злости. - Дурак!

Индигнус не отвечал. Он по-прежнему стоял неподвижно, согнувшись пополам и шумно хватая воздух ртом. Прошло полминуты.

- Значит, по-хорошему ты не хочешь... - медленно, растягивая каждый звук, угрожающе произнёс ситх. Что-то в его голосе заставило Талис отшатнуться и сделать шаг назад; когда он поднял голову, джедай отступила ещё дальше, прижавшись спиной к холодной пермакритовой стене. Вместо привычных добрых темно-фиолетовых глаз любимого человека на Талис смотрели розово-красные глаза дикого хищника. Смертельно опасного и разъярённого болью.

- Нобс... - голос девушки снова стал сдавленным, в нём задрожали нотки страха. Впервые за все время Талис испугалась по-настоящему. И впервые Индигнус не чувствовал желания успокоить её. Наоборот... Лицо ситха исказила зловещая улыбка.

- Нет. Не Нобс.

Индигнус вытянул левую руку и растопырил пальцы, словно держа невидимый шар; затем резко сжал кулак и рванул к себе. Талис пошатнулась, захлебнулась воздухом, в глазах застыло удивление. Она ожидала, что Индигнус попытается сбить её с ног телекинезом, но вместо этого... он просто высасывал из неё силы. Каждый вдох давался девушке с явным трудом, на лбу выступил холодный пот, кожа побледнела ещё больше; не удержавшись, Талис упала на колени. А ситх не останавливался, наблюдая, как её плечи начинают дрожать, как под глазами вырисовываются синюшные круги, как кожа лица из бледной становится землистой... сам же Индигнус, наоборот, выглядел всё более бодрым и полным сил. На обычно бледных щеках его даже проявился здоровый румянец.

Наконец ситх почувствовал лёгкое головокружение - верный признак пресыщения. Он опустил руку, прекращая воздействие.

- Передумала? - участливо поинтересовался Индигнус. Талис медленно, с очевидным усилием подняла голову и устало взглянула любовнику в глаза. Вид у джедая был такой, словно она не спала и не ела по меньшей мере недели две. Причём без поддержки Силы.

- Ты... - хрипло прошептала она. Облизнула пересохшие губы и продолжила: - Ты не ситх...

Индигнус присел рядом и схватил её за подбородок, приподнимая голову. Талис уже и не пыталась сопротивляться.

- Ты веришь в это после того, что я с тобой сейчас сделал?

Талис вяло кивнула; её голова едва не упала на грудь. Индигнус покачал головой.

- Будь я джедаем, только вкусившим Тёмную Сторону и не умеющим с ней обращаться, - заговорил юноша уже спокойно и ласково, пальцами свободной руки нежно убирая с лица девушки пряди волос, - ты бы смогла закрыться. Ты бы прочитала все мои мысли и предсказала мои действия по ним, а не по движениям. Как видишь... практики ситхов не ограничиваются телекинезом и красивыми штучками вроде молний.

- Дурак, - устало и беззлобно выдохнула Талис. Ситх усмехнулся и жадно поцеловал её в пересохшие, с трещинами губы.

- Ничего. Ты научишься не спорить со мной. Это только начало.




Больше не было нужды в фальшивых именах, съемных квартирах и скрытности. На следующий же день после ссоры Индигнус перебрался обратно в резиденцию учителя на Телосе - поместье Лаута. Перебрался, разумеется, вместе с Талис. Любые возражения со стороны девушки теперь пресекались высасыванием энергии. Поддерживая джедая в полубессознательном состоянии, ситх не только мог спокойно перевозить её, но и избавился от уймы лишних вопросов и значительно сократил дорогу. Слова "везу тяжелобольную девушку в госпиталь" расчищали космические пути лучше любых паролей и пропусков.

Вместо космопорта Индигнус сразу направил корабль в ангар Лауты. Ангар представлял собой неглубокий круглый карьер, выложенный кирпично-красной пермакритовой плиткой; между плитами пробивалась ярко-зеленая трава, такая же, как на газоне вокруг карьера. Розоватые рассветные лучи гладили газон и дальнюю стену карьера; внизу, в тени, уже ожидало несколько дроидов из дворцовой обслуги с репульсорными носилками для Талис. Давать ей достаточно сил, чтобы идти, было слишком опасно.

Выключив двигатели и опустив трап, Индигнус отправился в каюту экстренной помощи - проследить за дроидами. В этом не было никакой необходимости, юноше просто хотелось быть рядом с Талис. Даже сейчас, когда она почти ненавидела его, а он убивал её своими руками. В гиперпространстве, поручив управление автопилоту, он постоянно сидел возле девушки, вглядываясь в спокойное мертвенно-бледное лицо и находя в этой болезненной немощи красоту и беззащитность. Талис всегда была сильной, слишком сильной, чтобы позволить защищать себя. Сейчас, когда она абсолютно беспомощна, когда Индигнус целиком и полностью ответственен за её жизнь, Талис стала прекраснее, чем когда-либо. Конечно, это не может продолжаться вечно. Рано или поздно, когда она согласится стать ученицей ситха, придётся вернуть ей силы; а затем она станет сильнее учителя и убьёт его. Но сейчас... сейчас Индигнус ловил каждый момент сладкой подневольности Талис.

Бледные веки с непрокрашенными, светлыми ресницами вздрогнули; ситх усмехнулся, заметив движение.

- Какой же ты дурак... - раздался еле слышный шёпот. Улыбка Индигнуса стала шире, он наклонился и поцеловал Талис в прохладный лоб.

- Возможно. Но так надо... в конце концов ты поймёшь, что я прав.

- Дурак... - глухо повторила Талис, не в состоянии осмыслить слова любовника и вразумительно ответить.

В каюту вкатили носилки; не дожидаясь дроидов, Индигнус сам переложил девушку с койки с помощью Силы. Затем опять наклонился к самому её лицу и прошептал:

- Видишь, насколько я могу тебя контролировать? Ты тоже так сможешь, если станешь ситхом... И научишься от этого защищаться...

- Нет... - протяжно выдохнула Талис и замолчала, впав в полудрёму-полуобморок. Пропищав что-то недовольное, меддроид направил носилки к выходу. Индигнус отправился следом.

Талис могла считать себя пленницей, но комната, куда ее привезли, походила скорее не на тюрьму, а на спальню для почетных гостей. Свет из огромных окон бесконечно отражался от полированных стенных панелей из натурального дерева - небывалая роскошь даже для Рейты. За окнами угадывались кружевные тени садовых деревьев. Посередине высокого потолка красовалась хрустальная люстра, на стенах парами висели бесчисленные светильники - они могли работать в трёх режимах, давая белый, алый или ультрафиолетовый свет. В центре спальни возвышалась огромная кровать с балдахином, застеленная алым шёлковым бельём. На неё Талис и уложили.

"Ей такое и не снилось. Когда она привыкнет так жить, то не захочет другой жизни. И тогда она будет моей... ученицей".

Индигнус присел рядом, провёл по щеке Талис пальцем, вливая энергию - совсем чуть-чуть, так, чтобы хватало только на разговор. Повинуясь воле ситха, пленница медленно открыла глаза и сфокусировалась на лице любовника.

- Доброе утро, фелинкс, - ласково проговорил тот и опять поцеловал Талис в лоб. Тонкие выцветшие брови болезненно сморщились.

- Нобс... - шепнула Талис. - Когда же ты перестанешь дурачиться?..

Индигнус приподнял руку, и кончики его пальцев засветились, затрещали голубоватыми разрядами. Девушка вздрогнула, сощурилась.

- Прекрати...

Разряды погасли.

- Тебе нравится здесь, фелинкс?

Взгляд Талис принялся рассеянно блуждать по комнате, выхватывая предметы необычного интерьера и подолгу задерживаясь на самых ярких. На миг в зелёных глазах блеснуло удивление; взгляды любовников снова встретились.

- Меня не сведёт с ума клетка из ауродиума...

- Посмотрим, - усмехнулся Индигнус.

Первое правило, которое уяснил Ардан в новой жизни - никогда не пытаться снять ошейник.

Когда шок от слов арканиана прошёл, мальчик схватился за ошейник обеими руками, пытаясь его сорвать - и получил такой электрический разряд в шею, что едва не грохнулся на землю без сознания. Когда в глазах наконец перестали бешено метаться тёмно-зелёные мушки и стало снова возможно дышать, Ардан с трудом сфокусировал взгляд на лице арканиана. Тот улыбался, словно увидел нечто забавное.

- Неплохой урок, правда? - участливо спросил гуманоид. - Больше так не делай. И кстати, этот ошейник учит ещё и быстро ходить. Будешь отставать - будет то же самое.

- Но мне нельзя бегать! - возразил Ардан заплетающимся языком. Занудные лекции Диди как раз пригодились - ещё оставалась надежда, что больной раб никому не нужен, и его просто бросят. Но арканиан только усмехнулся, сузив белые глаза.

- Что тебе можно и чего нельзя - решаю я. Пошли, - гость неторопливо, чинно поднялся и слегка дёрнул за поводок.

Ардан пошатнулся, сморгнул - голова по-прежнему кружилась. Впрочем, у него было время прийти в себя, пока гуманоид расталкивал спящих за столом пьянчуг. Продрав глаза, пьяницы заинтересовались мальчиком; от жадных взглядов неудержимо захотелось спрятаться. Казалось, словно его хотят как минимум съесть, а то и изнасиловать. Однако одного щелчка плети в воздухе хватило, чтобы в сторону Ардана перестали смотреть. Кем бы ни был арканиан - перечить ему явно не стоило.

Мальчишка ожидал, что возле выхода сможет позвать Диди на помощь, но, к его ужасу, дроид из укрытия выходить не спешил. Ардан вертелся, вытягивал шею, высматривая старого друга среди пьяных морд и неоновых отблесков; поколебавшись, воришка наконец раскрыл рот, чтобы позвать дроида - и резко грохнулся на четвереньки, захлебнувшись воздухом из-за очередного разряда.

- Я тебя предупреждал, - в ледяном голосе арканиана проскользнули нотки недовольства. Полуобернувшись, гуманоид наблюдал за тем, как мальчик приходит в себя. Выждав полминуты, он слегка поддёрнул поводок; Ардан вскинул голову и в ужасе посмотрел на арканиана, ожидая нового удара. Гуманоид усмехнулся. - Вставай. Я не собираюсь причинять тебе вред просто так, если ты не вынудишь меня.

Тяжело дыша, мальчик поднялся на дрожащие, непослушные ноги. Ещё раз огляделся. Серая толпа все так же текла по улице под гул голосов и звон бьющихся бутылок. Диди по-прежнему не показывался.

"Стоит попасть в реальную передрягу, как он смывается! Жучье мясо..." - обречённо подумал Ардан. Теперь он молча брёл за арканианом, свесив голову, подавленный собственной беззащитностью. Вся жизнь до встречи с Диди учила Ардана не доверять никому. Дроиду он доверять научился - медленно и тяжело; и теперь обман со стороны единственного, кто заслуживал доверия, совершенно выбил мальчишку из колеи.

Немного придя в себя, - достаточно, чтобы воспринимать информацию, - Ардан смог кое-что узнать о новых знакомых. То ли потому, что его считали не более чем вещью, то ли потому, что его легко было заставить молчать, присутствие мальчика ничуть не мешало старшим обсуждать свои дела. Так Ардан узнал, что арканиана зовут Хир Визерик, он работорговец, на Фондоре ждал встречи с клиентом, который, впрочем, так и не явился. Во всяком случае, спутники Хира усердно пытались это доказать.

По именам они друг друга не называли, только клички - Кулак, Болт и Жир. Судя по всему, эти трое рабами не были, а служили Хиру как "мальчики на побегушках", слуги или наёмные работники: Ардан узнал, что арканиан платил им за какую-то "погрузку", за "наводку" и за "прикрытие". Вот только если обычно на нижних уровнях работник мог послать работодателя на известный орган и уволиться, то эти ребята продолжали лебезить и угождать, несмотря на откровенное презрение и унижения со стороны Хира. Ардан сделал логичный вывод - скорее всего, задолжали кругленькую сумму. А насколько опасно связываться с работорговцами в любом деле, мальчик уже прочувствовал на собственной шкуре.

Через полчаса бродяги поспешно смылись, и Хир с Арданом остались наедине возле невзрачного с виду кораблика - продолговатого, с округлыми углами, похожего скорее на большой спидер, чем на космическое судно. Не отпуская поводка, свободной рукой арканиан достал из кармана миниатюрный пульт и нажал кнопку. Трап опустился.

- Вперёд, - указал Хир на трап. Ардан недоуменно посмотрел на своего пленителя.

- Куда ты меня везёшь?

- Ты очень любопытный мальчик. - Арканиан усмехнулся и положил руку Ардану на плечо. - Но я ведь не могу терпеть вопросы вечно. Так что лучше молча иди вперёд, если не хочешь ещё один разряд.

- Не хочу, - торопливо пробормотал Ардан. При слове "разряд" в животе неприятно защекотало от страха - двух раз вполне хватило, чтобы больше не напрашиваться. Немного помедлив, воришка всё-таки пошёл вверх по трапу, стараясь не слишком опережать Хира, чтобы не дать поводку натянуться.

- Хороший мальчик, - одобрил арканиан. Высокие сапоги мерно стучали по металлу. - И ещё одно. Тебе нельзя звать меня на "ты". Ты должен звать меня "вы, хозяин". Ты понял?

- Понял, - еле слышно буркнул Ардан. Всё это становилось слишком уж нехорошо.

Хир резко дёрнул поводок, опрокидывая мальчика на спину. Системы ошейника сработали, и худенькое тело Ардана опять скорчилось в судороге - на этот раз, правда, не так сильно.

- "Понял, хозяин".

- Понял, хозяин, - прошептал воришка, едва дыша от боли и ужаса.


***

С тех пор, как Ардан и Диди стали командой, дроид старался не оставлять мальчика одного. Воришке невероятно везло - он не погиб и даже ни разу серьезно не пострадал - но конкретное мышление дроида не позволяло рассчитывать на удачу. Одной из первостепенных задач Диди стало обеспечивать безопасность напарника; но были моменты, когда Ардану приходилось действовать в одиночку.

Внутрь "Нексу" Диди не пустил бы даже дроид-официант. Одно дело - упустить из виду мальчишку, который прячется под столами. Совсем другое - дроида ростом со взрослого человека. Время от времени Диди отвлекал на себя внимание хозяев и посетителей кантины, доказывая свое право войти; но чаще дроид оставался снаружи, предоставив Ардану позаботиться о себе самому.

Сканировать сквозь стены Диди не умел, а посреди улицы оставаться было опасно. Нет, украсть дроида-медика голыми руками невозможно, даже если ты силач - импульсные генераторы, предназначенные для лечебных процедур, отлично работают как электрошокеры. Но нижние уровни - место ненадёжное, в любой момент можно попасть под перекрёстный огонь или получить по процессору чем-нибудь увесистым. Поэтому обычно Диди прятался в темной нише неподалеку от входа - и ждал.

Когда Ардан исчез в дверях кантины, Диди прошагал к привычной нише и скрылся там, прикрыв огоньки на груди рукой и притушив осветители в глазах. Теперь можно было спокойно наблюдать за прохожими, оттачивая свои языковые схемы (особенно арсенал ехидных замечаний) и записывая новые сведения о гуманоидах.

Прежде всего аналитическое ядро Диди оценивало в разумных существах логику. Любому отклонению сразу присваивался статус "смешно"; если отклонение не отвечало критериям основных психических заболеваний, статус становился приоритетным, и система реагировала составленными по алгоритму колкостями. Так это работало, но знать об этом могли только сведущие в робототехнике. Для остальных же, - включая Ардана, - Диди был подозрительным человекообразным дроидом. Дроидом, способным на развлечения и специфический черный юмор.

Моралистом Диди не был. Он видел разумный мотив в ограблениях, в убийстве ради денег или ради женщин - в природе борьба за пищу и самку естественна и логична. Но в пьяных драках из-за не так сказанного слова, пролитого пива, а то и вовсе того, что внешний вид одного пьяницы не понравился другому, логика отсутствовала. Однако других зрелищ на улице возле "Нексу" искать не приходилось, и такое развлечение дроида вполне устраивало. Для Диди драки не были похожи друг на друга. Каждый инцидент нес что-то новое.

Например, вот сцепились более-менее трезвый дюрос и едва стоящий на ногах тальц. Причина - дюрос спешил, а тальц еле переставлял мохнатые ноги, норовя улечься на тротуар. Дюрос злился, брызгал слюной, угрожал... затем принялся пинать тальца куда попало, а тот неловко отмахивался длинными, нескладными руками, даже не задевая противника. Такой процент промахов Диди также считал нелогичным.

"Дерётся как пьяный тальц", - такая запись появилась в языковой базе дроида, когда тальц наконец упал и захрапел, а дюросу пришлось с громкими ругательствами тащить друга к спидеру.

Теперь в центре внимания оказались бомжеватого вида торговка куревом и не менее бомжеватый клиент. Причина конфликта опять банальна и нелогична: вчера клиент покупал десять самокруток по три кредита, а сегодня те же самокрутки стоят пять.

- Заткни свой рот! Инфляция! Всё дорожает!

- Да какая, на хрен, инфляция?! Пиво сколько стоило, столько и стоит!

- А я тебе пиво продаю, что ли? Хочешь бухла, иди в кантину! Нехрен мне тут клиентов разгонять!

- Да ты очумела, старая стерва?!

Местные диалоги, которые нормальный человек или дроид-лингвист счёл бы грязью, недостойной внимания, представляли для Диди не меньший аналитический интерес. Прав здесь, по мнению логического ядра дроида, не бывал никто. Ни торговка, по прихоти поднимающая цены на товар; ни клиент, требующий скидки на курево на основании цен на пиво. Можно только представить, что подумал бы об этом дроид-экономист. Диди экономистом не был; он видел лишь очередное проявление свойства живых существ требовать друг от друга невозможного. Нелогичного, смешного свойства.

Конца разборки из-за самокруток Диди увидеть не удалось: двери кантины распахнулись, и из них вслед за четырьмя взрослыми мужчинами вышел Ардан.

В ошейнике.

На поводке.

Беглое сканирование ошейника обнаружило электроимпульсный генератор.

Отсекая всё ненужное, процессор Диди сосредоточился на новой проблеме, обрабатывая сотни вариантов в секунду.

Попробовать отобрать мальчика, напав на этих людей - опасно. Четверых одновременно Диди не обезвредить. Логичнее всего напасть на того, кто держит поводок, но у арканиан быстрая реакция - Ардана могут убить, прежде чем дроид приблизится.

Попробовать заговорить с ними - верный способ самому попасть в чужое пользование, а там велик риск быть перепрограммированным, и тогда нынешнего хозяина ничто не спасёт.

Не вмешиваться и выжидать - могут уцелеть оба. Не похоже, чтобы незнакомцы собирались убивать Ардана просто так. Хотели бы - убили бы в кантине. Вот только база данных по судебной медицине подсказывала, что убийство - не самое страшное, что можно сделать с живым существом.

Но всё же... пока Ардану ничто не угрожало. А значит, оставалось следовать за ним и его пленителями, стараясь не попадаться на глаза. И мальчику в том числе - кто знает, как отреагируют арканиан и его спутники, если воришка начнёт вопить и звать Диди посреди улицы.

И дроид пошёл следом, держась темной части улицы и по-прежнему приглушая огни. Сверхчувствительные аудиосенсоры позволяли Диди чётко улавливать разговор даже на расстоянии десяти метров - обычный человек в условиях шумной, людной улицы нижнего города на такой дистанции не услышал бы даже крика. Впрочем, беседа Хира и его спутников ценной информации почти не несла. Куда собираются увезти Ардана и для каких именно целей - Диди так и не узнал. Единственное, что выглядело полезным - имя и статус работорговца. При наличии доступа к определенным источникам по имени можно выследить всё, даже если имя ненастоящее.

Компания приблизилась к летательному аппарату, после чего трое из четверых гуманоидов исчезли. Диди подобрался чуть ближе, по-прежнему не выходя из тени. До Ардана и Хира оставалось меньше пяти метров. Чтобы их преодолеть, достаточно двух секунд...

- Понял... Ааааай!!!

Диди отступил чуть дальше в тень, издали сканируя Ардана после разряда. Жив, в сознании. Небольшая аритмия сердца, но не критично. Вот только не факт, что и следующие удары током мальчик перенесет так же хорошо. Хир не снимал пальца с кнопки на ручке поводка, готовый в любой момент активировать шокер.

Попытаться спасти сейчас и потерять навсегда - или не вмешиваться, давая шанс выжить?

По логике дроида, мёртвый раб никому не нужен. Если мальчишка ничего не выкинет, он будет жить - а страх боли, несмотря на вредный характер, всегда его останавливал.

Диди внёс в базу данных ещё одно голографическое изображение Хира и отступил в переулок.


***

Изнутри корабль Хира оказался просторнее, чем выглядел снаружи. Ардана провели в одну из боковых кают, там пристегнули поводок к фиксирующему кольцу на стене и оставили мальчика в покое.

В каюте воришка оказался не один. Вдоль той же стены были так же пристегнуты ещё трое. Полураздетая тогрута-подросток - в позе для медитации, сидя на коленях и положив на них ладони. Но она не медитировала: спина была ссутулена, голова опущена, что придавало девушке подавленный вид. Рядом с тогрутой свернулся маленький угнаут, мирно посапывая влажным пятачком. Дальше всех сидел, опираясь локтями на полусогнутые расставленные ноги, паренек человеческой расы - на вид лет шестнадцати, не больше. Смуглый, черноволосый, черноглазый, с хорошо развитыми для такого возраста мускулами, он казался в этом сборище слабых лишним. Да и чувствовал себя явно так же - вид у мальчишки был донельзя хмурый.

Ардан сморгнул, наклонился вперед.

- Эй, - тихо позвал воришка, глядя на тогруту. - Эм... девочка?

- Она тебе не ответит, - буркнул парень из дальнего угла. - Немая.

Ардан опять сморгнул, перевел взгляд на смуглого.

- Ладно... а ты кто?

- Товар, - не менее хмуро ответил тот, - как и ты. Только вот хрена с два они меня тут удержат.

- А как ты вообще сюда попал? - озадачился Ардан. - Ты же большой и сильный...

- Угу. Могу и кишки выпустить, если достанут. Только не всегда это помогает. - Смуглый впервые посмотрел прямо на воришку; тот вздрогнул. - Да, вот так. И не говори, что никогда не видел жмуриков. - Парень сделал небольшую паузу. - Я Тимира. Девку зовут Камала, свинью - Варах. Приятно познакомиться, крошка.

- Меня зовут Ардан... - мальчик помедлил, облизнул пересохшие губы. - А как ты узнал её имя, если она не разговаривает?

- Хир её так называет. Мне всё равно. - Тимира пожал плечами.

Камала даже не пошевелилась, когда о ней заговорили. Ардан взглянул на тогруту с жалостью, затем снова вытянул шею к Тимире.

- Куда мы летим?

- Зайгеррия. - Смуглый чуть понизил голос. - Учти, Хир не любит вопросов.

- Знаю... - еле слышно ответил Ардан. Тимира усмехнулся и отвернулся, потеряв всякий интерес к новичку. Воришка потёр одну руку другой, затем снял со спины рюкзак и выудил оттуда остатки мясного брикета.

- Отберут, - прокомментировал смуглый, не поворачиваясь.

- Почему?! - рука Ардана замерла, так и не донеся брикет до рта. - Это же моё! И что я буду жрать, если это отберут?

- Накормят, - ухмыльнулся Тимира. Только что-то ухмылка эта воришке добродушной не показалась. Ардан поспешил запихнуть брикет в рот, быстро прожевать и проглотить. Не будут же доставать еду обратно из желудка, в самом деле?

Корабль слегка тряхнуло, на какой-то момент у Ардана даже закружилась голова, пришлось зажмуриться. Впрочем, тряска быстро прекратилась; открыв глаза, воришка принялся разглядывать помещение. Теплая, чистая, с приглушенным светом, каюта могла бы показаться уютной, если бы не полное отсутствие мебели и вещей - только кольца для фиксации поводков и небольшие поручни рядом, чтобы держаться при тряске. И если бы не висящая в воздухе обреченность. Ардан снова взглянул на попутчиков; никто по-прежнему не проявлял к новенькому интереса.

Вскоре появился Хир с подносом, на котором стояло четыре металлических миски с чем-то жидким и горячим.

- Камала, - позвал арканиан. Глаза тогруты открылись; не поднимая головы, девушка взяла поднос из рук гуманоида, поставила одну миску возле Ардана, вторую - возле себя, третью - рядом со спящим угнаутом, четвертую передала Тимире. Поднос вернулся к владельцу. - Ты хорошо служишь своему господину.

Камала поклонилась и замерла в прежней позе. Хир перевел взгляд на раскрытый перед воришкой рюкзак.

- Это тебе не нужно, - заметил работорговец, поднимая рюкзак с пола. Ардан вскочил.

- Это моё!

- Тебя всем обеспечат. Тебе больше не нужно об этом думать, - холодно прозвенел голос Хира. Гуманоид развернулся и удалился; ошеломленный Ардан лишился дара речи.

- Я предупреждал, - бесстрастно прокомментировал Тимира. Подняв миску с пола, он подул на питье и сделал несколько глотков.

- Ч... что это?

- Бульон, - ухмыльнулся смуглый. - Пей, не бойся. Он полезнее, чем то концентрированное дерьмо, которое ты привык жрать.

Ардан уселся обратно на пол и с опаской прихлебнул из миски. Оказалось даже вкусно. Кроме того, горячей пищи мальчишка не видел уже очень давно.

- Слушай, Тимира... - начал вор, справившись с бульоном и придя к выводу, что во всём можно найти свои плюсы. - А зачем нужны рабы?

Смуглый усмехнулся. Узкие черные глаза задумчиво уставились в стену.

- Работа и развлечения. Меня и свинью отправят на рудники, наверное. Девку - танцевать... а может, будет шлюхой. Девок хорошо покупают.

Камала даже не вздрогнула. Видимо, она ожидала такой участи.

- А я? - не унимался Ардан. - Я не могу работать, я ещё маленький.

Тимира фыркнул, не поворачивая головы.

- Можешь. Хату убирать, зверей кормить - вполне. А можешь и шлюхой, как девка. Знаешь ли, во Внешнем Кольце всем насрать на законы. - Смуглый снова ухмыльнулся. - А может, купит какая-нибудь тётка... как домашнее животное.

Ардан захлопал ресницами. Он видел работу проституток и стриптизёрш в барах и не очень представлял, как таким может заниматься мужчина или мальчик. Видел, конечно, не всё, и только издали. Но ничего из виденного перенести на себя не получалось - кроме, разве что, шлепков по заднице от клиентов.

Вот только что-то подсказывало, что если кто-то сильный захочет - то воришка узнает, как такое возможно, на собственной шкуре.


***

Рабство оказалось далеко не таким страшным, каким рисовал его в своём воображении Ардан.

Во-первых, ему больше не нужно было есть отбросы, лазить по помойкам и носить отрепья. Кормили регулярно и хорошо: двое суток полета - шесть приемов пищи, прямо как в семье. А по прибытии на Зайгеррию всех четверых рабов вымыли и переодели в чистую, свежую одежду. Камалу - в купальник вроде того, в котором она путешествовала, только более новый; остальных - в простые, но чистые и приятные на ощупь рубашки, штаны и сандалии. На запястья надели широкие металлические браслеты. Тимиру, Вараха и Ардана осмотрели, измерили рост и вес и зачем-то ненадолго усыпили; как потом объяснил Хир, всем троим вживили чип, который взрывался в случае побега. У Камалы такой чип уже был.

Во-вторых, воришка чётко уяснил, что если исполнять приказы и не вредничать, то наказывать не станут. Со старшим братом и на улице как бы ты себя ни вёл - всё равно могло достаться. А Хир в случае опасности даже защищал новообретенную "собственность", и в конце концов Ардан почувствовал к арканиану некое подобие благодарности.

Мальчишка ожидал, что так и останется с Хиром, но у того были другие планы. Спустя пару дней воришку с тремя остальными рабами отвели на рынок - огромную светлую площадь, битком забитую представителями самых разнообразных рас. Одни существа громко объявляли расценки, другие сидели в клетках, третьи - просто на полу, в той же позе, в которой обычно сидела Камала, четвертые ходили между рядами, оглядывая и ощупывая товар. Всё это походило на огромный птичий базар, только вместо животных здесь продавались разумные существа.

Хир занял место в просторной деревянной беседке, выкрашенной в безупречный белый цвет. Сам он устроился на возвышении, в плотной тени купола; рабов усадил внизу, прикрепив их поводки к таким же кольцам, как и на корабле. Всем четверым было велено усесться так, как сидели все остальные рабы на рынке. Ардан последовал примеру Камалы и Вараха и подчинился без споров; Тимира схлопотал разряд за адрес, по которому послал Хира, но в конце концов тоже уселся. Затем арканиан достал датапад и погрузился в чтение, предоставив Ардана и остальных самим себе.

Сперва непривычно яркий, никогда не виданный солнечный свет немилосердно слепил; большую часть времени с прибытия на Зайгеррию Ардана держали в закрытой комнате, так что привыкать к новой обстановке приходилось здесь и сейчас. Спустя некоторое время он все-таки смог открыть глаза и уставиться в темную глубину лавки напротив. Поднимать голову не разрешалось, но никто не следил за взглядом; еще немного приспособившись, воришка смог исподлобья разглядывать толпу. Он привык к людным местам на родном Фондоре, но здесь всё было по-другому. Дома толпа была грязной, пьяной массой, которая несла только опасность. Здесь же собрались чистые, красиво одетые люди, не было слышно ни пьяных воплей, ни ругани, ни звона бьющихся бутылок, ни выстрелов... Несмотря на своё положение и на ошейник, который в любой момент мог ударить током, Ардан впервые за долгое время почувствовал себя в безопасности.

Покупатели вскоре появились и возле прилавка Хира. В первую очередь, естественно, заинтересовались Камалой. Рослый голубокожий твилек заставил тогруту подняться, повернуться, пройтись вдоль прилавка, потанцевать. Ни единого возражения, ни одной попытки отказаться... Камала покорно выполняла всё, что от неё требовали, и Ардан сам невольно залюбовался её движениями.

- Хорошая девочка, - потрепал тогруту по щеке твилек. - У неё есть какие-нибудь... дефекты?

- Не разговаривает, - пожал плечами Хир. - Но это скорее достоинство. Она не может возразить или отказаться.

- И потому исполняет приказы лучше, чем можно себе представить, - кивнул покупатель, поворачивая лицо Камалы за подбородок, чтобы лучше разглядеть. - Замечательно. Я беру её.

"Вот так это и происходит? - удивился Ардан, глядя вслед тогруте и её новому хозяину. - Выбрал, заплатил и купил? Как бухло или курево?"

Шока и возмущения, которые вызывали такие мысли два дня назад, уже не было. Только удивление - а так бывает? а так можно, оказывается?.. Преимущества новой жизни перед бродяжничеством, жизнью в приёмной семье и загнивающим детдомом на нижних уровнях за это время изменили отношение мальчика к потере свободы. Взамен он обрёл безопасность, крышу над головой и еду, а это уже многого стоило.

Тимиру и Вараха купил один человек - высокий, статный, представившийся начальником угольной шахты на Хоте. Их уже никто не заставлял танцевать и не осматривал. Угнауты использовались в качестве рабов по всей галактике, поскольку были очень выносливы; Тимира тоже выглядел достаточно крепким для любого физического труда. Единственный вопрос покупателя касался физических дефектов. Как и предполагал Ардан, больные рабы никому не были нужны.

Наконец мальчик остался один. Поток клиентов уменьшился; зато теперь интересовались только Арданом. В основном это были полноватые зажиточные тётки, которые щипали мальчика за щёки, приговаривали "какой он милый" и всё равно проходили мимо.

"Зачем я им нужен? - подумал воришка, провожая очередную тётку взглядом. Правая щека, которой доставалось больше, уже горела, но прикладывать к ней руку Ардан не рискнул. - Разве что... Камалу купили как плясунью, Тимиру и свинью - как рабочих... видимо, Тимира прав и я нужен им как животное".

Звучало не очень обнадёживающе. Воришка даже немного разозлился. Неужели он ни на что больше не годен, кроме как ходить на поводке и тявкать?

Солнечный свет над головой опять закрыла чья-то тень; Ардан не шевелился, с ужасом ожидая новой атаки на многострадальные щёки. Но на сей раз всё оказалось иначе. Новый посетитель выглядел гораздо стройнее, чем предыдущие. Судя по ногам (большего Ардан не мог рассмотреть из такого положения), это был мужчина. И кроме того, в присутствии этого человека мальчишке впервые за всё время стало не по себе. Ещё не страх, но беспокойство, желание спрятаться. Горло неприятно сдавило.

- Сколько за него? - голос покупателя звучал добродушно, но это не скрасило жуткого впечатления. Ардан зябко повёл плечами.

- Тридцать тысяч, - в очередной раз повторил Хир.

- Хмм... - протянул незнакомец. Затем сделал шаг назад. - Встань.

Ардан встал, не поднимая головы. Впрочем, теперь он мог хотя бы исподлобья разглядеть лицо мужчины. Чуть крючковатый нос, бледная кожа, темные волосы... На глаза падала тень, потому их как следует рассмотреть не удалось. Однако незнакомец, словно угадав мысли мальчишки, присел перед ним на одно колено и заглянул в глаза.

"Что ему нужно?.."

Взгляд пришельца Ардану не понравился. Колючий, изучающий... казалось, эти глаза видят всего мальчишку насквозь, прямо как сканеры Диди, а то и ещё глубже. Непроизвольно дыхание участилось от страха, Ардан хотел отвернуться, но не мог. В карих глазах покупателя было и что-то притягивающее, что-то... интересное. Что-то, что вызывало желание изучить колкость и темноту в их глубине. И это что-то было сильнее страха.

Похоже, человек это заметил, потому что совершенно неожиданно улыбнулся, потрепал Ардана по голове и встал.

- Я беру его.

- Смотри сюда. Ты меня слушаешь или нет?

Терпение Индигнуса стремительно улетучивалось. Процесс ломки не давал результатов, и обучение не сдвигалось с мертвой точки; зато сдвигались отношения, причем отнюдь не в лучшую сторону.

- Нобс... - в слабом голосе больше не было тепла и заботы. Только усталость и безразличие. - Джедаи всё равно узнают. Сдайся им по-хорошему... пока тебя ещё можно спасти...

- Сдаться?!

За спиной словно кто-то фыркнул от смеха. Индигнус резко оглянулся - никого. Только безмолвные вечерние тени и шелест листвы за окном.

- Сдаться джедаям? - продолжил ситх. - Зачем? Ты станешь моей ученицей, обучишься использовать Темную сторону Силы. Джедаи нам больше не нужны!

Опять смех за спиной. Да что же это? Может, Талис умудряется воздействовать на разум пленителя? А может, просто галлюцинации из-за нехватки сна? Ведь необходимость постоянно контролировать состояние жертвы не позволяет расслабиться. Сколько уже они так живут? Неделю? Две?

Индигнус протёр глаза, пощипал мочки ушей, пытаясь прийти в себя. Смех наконец утих.

- Нет, Нобс. Не стану. - Светло-зелёные глаза смотрели непривычно холодно и сердито. - Можешь пытать меня или убить - ничего не изменится.

- Пытки? - фыркнул Индигнус. - Ты пытки хоть раз в жизни видела?

Он убеждал себя, что лишение энергии - не истязание. Талис не страдает от боли. Вокруг неё суетится любимый человек, обеспечивает всем, чего только можно пожелать, подаёт еду и вино в постель, подносит драгоценности, обещает подарить безграничную власть... По мнению Индигнуса, никакая девушка не устояла бы перед такой роскошью - и перед возможностью побыть слабой, по-настоящему слабой, под защитой сильного.

Вот только Талис пока этого мнения не разделяла...

- Ты должна быть мне благодарна!

Талис скептически поджала губы и медленно повернула голову к окну, не удостоив любовника ответом. Даже сейчас, бессильно лёжа в кровати, вытянув бледные, исхудалые руки, она казалась хозяйкой положения - и, по сути, хозяйкой и была. Учитель пытался угодить ученице. А не наоборот.

- Я требую благодарности! - прорычал ситх и схватил пальцами подбородок Талис, сжав так сильно, что она едва не прикусила губу. Взгляд девушки снова загорелся - нет, не яростью, не гневом, а холодным недовольством.

- Дурак.

Не выдержав, Индигнус наотмашь ударил джедая по щеке; голова Талис безвольно откинулась на подушку. Бледные, покрытые трещинами губы растянулись в улыбке.

- Гнев... ненависть... - прошептала девушка. - Дают тебе силу, не так ли?..

Жертва опять издевалась над мучителем, не желая признавать его превосходство. Индигнус вскочил с постели, тяжело дыша от ярости, вскинул руки; с кончиков пальцев слетели ослепительные разряды. Измождённое тело Талис вяло дёрнулось, принимая удар. И только. Никаких эмоций.

- Многого же ты добился...

- Замолчи!!! - Наступающие сумерки разорвала новая вспышка молний. - Ты не знаешь силы Тёмной Стороны!

В этот раз Талис потребовалось больше времени, чтобы прийти в себя. Какое-то время она лежала молча, с закрытыми глазами, пытаясь восстановить дыхание; затем шепнула:

- Я знаю, что у тебя ее недостаточно...

- Замолчи!!!

Ещё молнии. Ещё. И ещё.

"Она должна слушаться! Должна!"

Безрезультатно. И в Силе - ни гнева, ни ненависти.

Только холод.




Склонить человека на свою сторону проще всего двумя способами. Первый - предложить ему нечто лучшее, чем он имеет. Второй - довести до крайней точки, когда он будет готов на что угодно.

Исчерпав терпение для первого способа, Индигнус перешёл ко второму.

Не было больше роскошной спальни, бриллиантов, шикарных обедов и заботы. Непокорность, упрямство и непоколебимое спокойствие Талис бесследно уничтожили желание заботиться о ней и любоваться её беспомощностью. Время милых глупостей и ожидания прошло. Индигнус твёрдо решил добиться подчинения любой ценой. Ему не нужны другие ученики. Он любит Талис, и она должна всецело принадлежать ему. Быть на его стороне.

Даже если сама того не желает.

Пленница теперь находилась в одной из тюремных камер, которые скрывались в подвале огромного дома Аллидуса. Покойный ситх держал здесь подопытных существ, до мелочей оттачивая искусство отравления Силой; Индигнус опытами учителя не интересовался и уничтожил все образцы, но тюрьму оставил. Новая ученица стала первой узницей. Бронированные двери с замками Индигнус каждый раз запечатывал Силой, металлические стены не смог бы проломить даже наделённый Силой ранкор, случись такому родиться на свет. Изнутри камеру, в которую ситх посадил Талис, выстилала мягкая обивка, никаких твердых, режущих и колющих предметов - чтобы лишенный сил пленник не мог сбежать даже в смерть. Освещение включалось только снаружи, и чаще всего Индигнус обходился без света. Ситху хватало энергии видеть сквозь Силу. Может ли видеть Талис, он не знал, да его это и не заботило.

Заботило Индигнуса только то, что Талис по-прежнему не поддавалась. Он ждал, что девушка озлобится, возненавидит своего мучителя, захочет отомстить, убить его... но и этого не произошло. Без Силы, в изоляции, в темноте, под ежедневными истязаниями в виде молний, удушения или других техник, направленных исключительно на причинение боли, - Талис продолжала безнадёжно и высокомерно считать Индигнуса зарвавшимся дураком, который только сам себе вредит. И не более того. Неспособная сбежать, она просто терпела... и это было странно.

Что делает джедай, узнав о существовании ситха или падении другого джедая? Находит любой способ сообщить Ордену. Комлинк, медитации, побег. Комлинка у Талис больше не было, бежать она тоже не могла. Оставались медитации. И Талис медитировала - время от времени. Благодаря каналу Силы Индигнус не только пил энергию Талис, но и чувствовал, как девушка пытается вернуть себе Силу, дотянуться до других джедаев - и искусно обрывал эти попытки. Он ждал претензий по этому поводу, ждал новых уловок, новых приёмов. Ничего этого не было.

Либо Талис придумала гениальный план, который сейчас предполагал выжидание, либо... либо Индигнус выбрал не ту ученицу, переоценив целеустремлённость и амбиции Талис, отдав ей преимущество лишь благодаря внешности.

- Учитель... - медленно, размеренно произнес Индигнус. Он сидел в медитативной позе на полу перед кувшином с прахом Аллидуса, стягивая к себе Тьму, стягивая к себе Силу, пропуская их через кувшин, словно общаясь с останками. Естественно, никакого контакта с умершим ученику никогда не удавалось установить. Но в кувшине была часть Аллидуса - прах его тела и кристалл, при рождении впитавший Силу хозяина. И эта Сила могла помочь найти нужный ответ. - Учитель, неужели я ошибся в ней?..

Индигнус прикрыл глаза, сделал несколько шумных, медленных вдохов и выдохов. И внезапно прервался, распахнув глаза и затаив дыхание. Ему снова чудился смех. И снова из-за спины. Юноша оглянулся.

- Кто здесь?..

Смех стал немного громче, а затем утих. Полутемная комната была пуста.

Но кто-то же смеялся!

Снова погрузившись в Силу, Индигнус прислушался к энергии поместья. Ничего нового. Тьма от ситских книг и голокронов. Легкий отголосок ауры Аллидуса от кувшина. Слабые пульсации из подвала. Нейтральные огоньки насекомых. Всё.

Индигнус проморгался, потёр переносицу. Наверное, всё же недостаток сна. От усталости и не такое померещится...

Немного помедитировав для восстановления сил, молодой ситх снова обратился к кувшину.

- В ней нет гнева. Нет ненависти. Нет жажды мести. Нет амбиций. Нет стремления... - вполголоса говорил Индигнус. Произнесенные вслух, слова лучше доходили до восприятия, и чем дальше, тем больше сам ситх уверялся в том, что ученицы из Талис не получится. - В ней нет ничего, что нужно ситху. Я ошибся.

И опять смех за спиной. Индигнус сморгнул и продолжил:

- Спарринг в Храме... её побег... её решимость овладеть Темными техниками без Тьмы... неужели это были не амбиции, не жажда стать лучшей?.. Неужели... - ситх запнулся и разочарованно проговорил: - Она делала это, чтобы мне понравиться...

Индигнус резко вскочил. Не из-за смеха - смеха он сейчас не слышал.

Из-за догадки.

У Талис никогда не было исключительных способностей. Она не была слабой, но и не превосходила других. Она просто была привлекательна, знала об этом и делала всё, чтобы обратить на себя внимание Индигнуса.

Она без тени сомнения сбежала из Храма, хотя всегда казалась домоседкой; до предложения Индигнуса изучить молнии даже не вспоминала о тренировках. Оказавшись в плену, почти не пыталась связаться с другими джедаями.

Талис никогда не хотела быть не только ситхом, но и джедаем. Она хотела быть любовницей.




Впервые за долгое время в подвале, где держали пленницу, зажёгся свет. Слишком яркий даже для обычного зрения, после долгой темноты он резал опухшие, воспалённые глаза Талис, и девушка беспомощно щурилась, пытаясь разглядеть лицо неподвижно замершего над ней Индигнуса. Ситх ничего не говорил. Только смотрел, скрестив руки на груди и слегка расставив ноги, словно пытаясь собственным видом придать себе уверенности. Вся решимость расставить точки испарилась, вытесненная привычным, всеобъемлющим желанием быть с любимой.

За время заключения Талис похудела ещё больше. Круглые щеки ввалились, выдавая скулы. Глаза запали, но на исхудавшем лице всё равно казались огромными. В руках больше не было мягкости и плавности линий: проступили костяшки пальцев, бугорок на запястье казался громадным наростом, сквозь тонкую кожу светились сухожилия. Уродливо выступали ключицы, под которыми, казалось, можно просунуть руку. А шея... пожалуй, Индигнус смог бы обхватить ее пальцами одной руки.

Талис выглядела ужасно, но очарования не лишилась. В новой, болезненной красоте Индигнус находил свою особенную прелесть.

Осознав безуспешность попыток что-либо разглядеть, Талис наконец прикрыла глаза и вздохнула, прислонившись затылком к стене.

- Зачем ты пришёл?.. - голос девушки не выражал ничего, кроме безграничной усталости. Индигнус улыбнулся. Его не слишком заботило, что она говорит. Как и раньше. Главное - она говорит с ним.

- Узнать, не передумал ли мой фелинкс упрямиться.

Индигнус давно не разговаривал с Талис ласково и теперь ждал, что пленница пойдет навстречу его готовности утешить, успокоить. Но она лишь приподняла тусклые брови - и всё. И в Силе только спокойная обречённость.

- Нет.

Молодой ситх присел рядом, бережно погладил исхудавшую щеку. Талис приоткрыла глаза - ровно настолько, чтобы свет не бил прямо - и облизнула пересохшие губы. Индигнус с улыбкой склонил голову набок.

- Ты можешь стать лучшей. Ты ведь всегда этого хотела...

Распухшие веки снова опустились.

- Дурак.

Опять не то, чего ожидал ситх. Он ждал чего-нибудь вроде "не с тобой", "не таким способом", а то и вовсе откровенного признания - "я не хотела быть лучшей, я хотела быть с тобой". Только снова - "дурак".

- Давай, фелинкс, соглашайся. Так будет лучше, - проговорил Индигнус, нахмурившись. Это постоянное "дурак" начинало раздражать.

- Нет.

- Прими Темную Сторону.

- Нет.

Молодой ситх поднялся на ноги и снова взглянул на любовницу сверху вниз. Талис даже не подняла глаз.

- В таком случае, вот твой новый урок...

С пальцев Индигнуса сорвался густой поток молний, пронизавших тело Талис, словно решето. Джедай слабо застонала. Она давно уже не могла кричать - сил хватало только на стоны. А ситх всё не останавливался, то уменьшая, то увеличивая мощность, не без удовольствия ловя отголоски боли и безысходного отчаяния жертвы в Силе. Стоило Талис смутно понадеяться на обморок, как разряды немного утихали, давая передохнуть и прийти в себя; стоило привыкнуть к боли и приготовиться терпеть - мощность резко увеличивалась, заставляя хрипеть и метаться из последних сил. Этому не было конца. Индигнус никогда ещё так не издевался над любовницей; он знал, что пытка заставит её думать о смерти как о скором избавлении, но отпускать так просто не собирался. Вопреки здравому смыслу, ситх всё ещё видел шанс заполучить в ученики именно её.

Только её. Никто другой ему не нужен.

Резко прекратив пытку, Индигнус опустил руки и молча наблюдал, как Талис восстанавливает сбившееся дыхание, как движутся её губы, когда она хватает ртом воздух, будто вытащенная из воды рыба. На лице ситха невольно появилась улыбка.

Талис так очаровательно беспомощна. Только он может защитить и утешить ее. Достаточно лишь сказать "да"... И почему она упрямится?

- Это не пытка, милая... - сообщил ситх, продолжая улыбаться. - Это демонстрация мощи, которую я хочу тебе дать.

Он уже говорил это - в тот день, когда открыл любимой свою истинную суть. Тогда слова не оказали никакого влияния. Может, окажут сейчас?..

- Дурак...

Индигнус стиснул кулаки так, что ногти почти до крови впились в ладони. Что?! Она продолжает упрямиться?!

- Заткнись!!! - рявкнул ситх, уже не контролируя себя, и резко выбросил руки в сторону Талис. Вихрем Силы девушку вдавило в стену; послышался негромкий хруст, сдавленный стон. - Заткнись!!!

Не давая жертве передышки, Индигнус сжал правую руку в кулак, словно сдавив невидимый шарик. Талис захрипела, вцепилась пальцами в пол; снова раздался хруст. Хрустели ребра жертвы, не выдерживая напора темной Силы.

- Ты... будешь... слушаться!

Индигнус снова выбросил вперед руки.

Время резко растянулось, как замедленная голозапись.

Плотная незримая волна движется от ладоней ситха в сторону Талис. Волна сбивает парящие в воздухе пылинки, искажает пространство, как гротескная линза. Волна прикасается к Талис, сдавливает ей грудь, нажимает на подбородок, заставляя голову запрокинуться... Рёбра сгибаются, сжимаются, пока напряжение не достигнет предела - а затем раскалываются пополам. И медленно, издевательски медленно - струйка крови изо рта с последним выдохом...

Тело Талис безвольно свалилось на пол. Индигнус опустил руки, не в силах отвести взгляд от жертвы. В висках бешено стучала кровь, голову и грудь разрывал жар, пульсирующий в такт с ударами сердца. Изо рта вырвался судорожный выдох.

Что он наделал?..

"Многого же ты добился..." - прозвучали в голове недавние слова Талис. Индигнус сморгнул, округлившимися глазами глядя на неподвижное тело. Ярость не утихла, но она больше не затуманивала разум, уступив место страшному осознанию.

Он хотел стать сильнейшим ситхом. Выполнить последнюю волю учителя - обзавестись могущественным преемником. И этим преемником должна была стать любимая женщина.

А на деле он потратил два месяца на то, чтобы бесцельно уничтожить одного-единственного не представляющего опасности джедая.




Мрачно захлопнув дверь подвала, - запирать её теперь не имело смысла, - Индигнус поднялся в усыпальницу Аллидуса. Теперь он точно знал, что смех за спиной не был делом рук Талис: с момента гибели джедая смех почти не умолкал и звучал теперь громче, чем раньше. О том, чтобы джедаи создавали иллюзии после смерти, Индигнус не слышал; а значит, это точно не Талис.

Привычно закрыв за собой тяжёлую деревянную дверь, юноша опустился в медитативную позу перед кувшином и сосредоточился на медленном глубоком дыхании, погружаясь в Силу. Сейчас это было проще простого. Тёмные эмоции не приходилось вызывать специально - их и так хватало. Досада и обида из-за глупой утраты ученицы, из-за своей ошибки, из-за потерянного времени легко превращались в гнев, ярость, ненависть - как к себе самому, так и к Талис. Она обвела его вокруг пальца. Манипулировала им. В конце концов, сама себя избавила, вынудив потерять контроль и оборвать её жизнь...

- Итак, ты всё-таки убил девчонку.

Говорили из-за спины. Оттуда же, откуда звучал смех. И голос был до боли знакомым.

Индигнус резко обернулся.

- Что?!

Сзади никого не было; звук шёл из воздуха. И воздух опять засмеялся.

- А она была права. Ты действительно дурак.

Размеренный, низкий, со скрипучими нотками голос... Невозможно!

- Учитель? - Индигнус вскочил с места, слепо шаря взглядом по пустой комнате. - Вы живы?

Невидимый обладатель голоса тяжело вздохнул.

- Похоже, я отвратительно тебя учил. А может, и вовсе поспешил с выбором... Лорд Индигнус, ты хоть немного историю помнишь?

Глаза молодого ситха по-прежнему метались, выискивая говорящего в холодной темноте усыпальницы. В воздухе раздался новый вздох - на этот раз со стороны кувшина.

- И не пытайся меня увидеть. Я пока не умею создавать видимый облик. Лучше смотри на урну с прахом.

Индигнус послушно сел в прежнюю позу и уставился на кувшин.

- К счастью или несчастью, я мёртв, - продолжал Аллидус. - Мне не удалось стать таким могущественным, как духи Аджунты Полла или Марки Рагноса, но всё же сохранить сознание после смерти я сумел. Когда я снова осознал себя, то наблюдал за тобой, ожидая, что ты меня не подведёшь.

Юноша затаил дыхание, ожидая, что скажет учитель.

- Ты отвратительный ситх. Ты понимаешь, что зрелищные атакующие техники - лишь внешняя сторона? Я зря вдалбливал это в твою голову десять лет кряду?

- Но я многого добился, - возразил Индигнус. Дух фыркнул.

- Да, прикончил девчонку, которая и так никому не была нужна. Достижение! - Голос Аллидуса внезапно снова стал серьёзным: - Тебе повезло, что джедаям пока не до тебя. Искать ученика среди джедаев - самая идиотская идея, что я видел. И в конце концов ты остановился на самом безнадёжном варианте, потому что, - не переводя дыхания, дух делал всё более заметные ударения на словах, - втрескался в эту девчонку. Теперь джедаи будут искать её, а тебе придётся заметать следы и скрываться. Да, великолепное выступление! - призрак зааплодировал невидимыми руками. Индигнус нахмурился. Учитель всегда язвительно критиковал его поступки. Но почему не раньше, почему именно сейчас, когда он пошел неверным путем, утратил контроль - и потерял любимого человека? Аллидус, похоже, уловил настроение ученика - и продолжил: - Вместо того, чтобы положиться на волю Силы, ты решил пойти по простому пути, и теперь у тебя нет ничего.

- Я не хочу этого слышать! - юноша зажал уши. - Она сама вынудила меня её убить!

Дух захохотал, и как ни пытался Индигнус выбросить смех из головы - всё безуспешно.

- Вот что, Лорд Индигнус, - проговорил Аллидус, наконец отсмеявшись. - У тебя два варианта. Первый - ты наконец начинаешь думать головой и ищешь нормального ученика. Я даже готов тебе в этом помочь. Второй вариант для тебя хуже: через тебя или без тебя, но я найду себе нового ученика, который продолжит дело Бейна. У меня впереди вечность, так что даже если ты чудом сможешь вычислить моего последователя и убить, пока он ещё слаб - я буду находить новых и новых даже после твоей смерти. Что ты выбираешь?

Индигнус молчал; густые брови сдвинулись к переносице, ноздри раздувались. Он привык к мысли, что учитель умер. Привык совершать ошибки. Привык самостоятельно учиться всему, чего не успел узнать с Аллидусом. Привык оценивать свои действия по результатам.

А тут появляется умерший учитель и за несколько минут превращает всё, чего добился Индигнус, в посмешище. Да ещё и обещает избавиться от неудачного ученика. При этом сам ученик не знает ни одного способа бороться с духами. Ни одного.

- Первый, - процедил Индигнус. Карие глаза сверлили кувшин, как будто тот мог взорваться от взгляда вместе с духом.

- О-о, - протянул Аллидус, - как я и ожидал. Ты так предсказуем... ну что ж, попробуем.

- Что я должен делать? - голос молодого ситха звенел дюрасталью.

- Для начала подбрось тело куда-нибудь так, чтобы джедаи его нашли и списали всё на несчастный случай. А потом выпей в ближайшей кантине.




Над первым пунктом пришлось поломать голову. Переломанные кости Талис подошли бы под любую транспортную аварию, но вот истощение... Ситх решил поджечь разбитый спидер, чтобы останки опознали лишь по зубам и по ДНК в костях. Пришлось искать улицу без камер наблюдения, но не безлюдную - чтобы аварию заметили. Впрочем, с этим Индигнус справился успешно, и уже через полчаса он сидел в незнакомой кантине с кружкой эля, слушая взволнованный говор завсегдатаев. Многие сорвались и побежали смотреть на место крушения - только затем, чтобы потом вернуться и рассказать всем, что "там ужас", "остались одни кости", "всё сгорело на хрен" и так далее. Индигнус, пожалуй, был единственным, кто не принимал участия в беседе, а только глотал кружку за кружкой. Пил и не пьянел - не без помощи Силы, естественно.

- Эй, парень, тебе хватит, наверное, - сказал бармен-забрак, с беспокойством глядя на ситха. На его глазах новый посетитель поглотил уже около двух литров алкоголя.

Индигнус только отмахнулся.

- Иди на хрен, меня девушка бросила, - буркнул он. Рядом раздалось смешливое фырканье.

- Так заставь её вернуться. Или ты не мужик? - гоготнул сосед Индигнуса по стойке, опрокидывая в горло стакан пива. Густые короткие усы, собранные в хвост засаленные волосы, низкий лоб, мощная нижняя челюсть и загорелая кожа придавали их обладателю вид субъекта, не блещущего интеллектом. Дополняли образ замусоленная кожаная куртка, протертые на коленях штаны и высокие грязные сапоги.

Индигнус задумчиво посмотрел на усатого.

- Не нужна она мне, - отрезал ситх. - Пусть катится. Просто надо залить горе.

Сосед весело каркнул.

- Залить горе? Не смеши мои яйца! - фыркнул он. - Если девка тебе не нужна, то горя нет! Будь мужиком! Не ной, лучше сорви свою злость!

Как ни странно, предложение злиться вместо того, чтобы горевать, было разумным. Индигнус снова повернулся к усатому - теперь уже с интересом.

- И как же?

- Подерись, - с видом знатока начал вещать собеседник. - Избей любого тут. Сними шлюху и избей её. Можешь даже убить, никто не заметит, ха-ха! - Усатый снова закаркал. - Или купи раба и забей его до смерти, если у тебя есть бабки. Ну, или паршивого купи. На них всё равно всем насрать! Твоя вещь, делай что хочешь!

Бессмысленной жестокости Индигнус не одобрял. К тому же он и так перешел черту, когда истязал и убил Талис. Пользоваться услугами проституток желания тоже не было - даже беглый взгляд на местных жриц любви давал понять, что лечиться после подобной связи придётся долго. А вот купить раба... почему бы и нет. Что делать с покупкой, Индигнус даже примерно не представлял, но почему-то заинтересовался идеей. Хатт его знает... может быть, это и значит "положиться на волю Силы" - просто делать то, что первым взбредёт в голову? Впрочем, терять было нечего.

- Ну, и где рабов продают? Подскажешь пару мест? - вяло спросил ситх, заглядывая в опустевший стакан. Усатый снова хохотнул.

- Татуин, Зайгеррия... да любую планету Внешнего Кольца возьми! Республики там нет! Где нет Республики, есть рабство! Есть наркота! Есть разврат! Есть всё! - восторженно объяснял собеседник, приправляя речь эмоциональными жестами. Индигнус уже не слушал.

Зайгеррия. Название въелось в мозг.

Эль тому причиной или Сила - но туда явно следует наведаться.

На нижних уровнях мегаполиса каждый новый знакомый несет в себе потенциальную угрозу. Там, где собрались отбросы общества, нечего удивляться головорезам, насильникам и пьяным психопатам, крушащим всё на своём пути. На первых порах бродяжнической жизни Ардан нередко ошибался и попадал в разные передряги... спасала только способность быстро бегать и уворачиваться от выстрелов. Ну, разумеется, и концентрация алкоголя в крови противника. Но любая удача не бесконечна. И чем проверять её на прочность, мальчишка предпочитал делать выводы и не ошибаться дважды. Он выяснил, что к пьяным лучше подходить, когда они спят; что забираться вглубь кантины, откуда нет прямой дороги до выхода - себе дороже; что широкая улыбка и слова "какой чудесный мальчик" означают вовсе не тот вид любви, которого Ардан хотел бы; и что полуголая пьяная твилечка - лучшее отвлечение для любого противника.

Но для выживания на дне и этого недостаточно.

Мальчишка подозревал, что не появись Диди на третий же день - это был бы последний день не только его воровской карьеры, но и жизни вообще. Какого хатта Ардана понесло в незнакомую кантину - сам не знал. Вернее, какого хатта понесло - полбеды. Разведать обстановку в новом месте - святое дело. Посмотреть на местный люд, изучить входы-выходы... А вот какого хатта потянуло слизнуть со столика бесхозные вроде бы кредитки - неясно. Итог был неутешителен: вполне трезвый хозяин кредиток как раз направлялся обратно с выпивкой, и выходка мальчишки не осталась незамеченной.

Ловили воришку всей кантиной. Удивительная сплоченность для местного люда. Обычно каждый сам за себя: обворовали одного - остальные посмеются, обзовут неудачником и забудут. А тут - одни вместе с ограбленным бегают за мальчишкой по всему залу, перепрыгивая через стулья, другие ставят подножки, стараясь задержать вора, третьи улюлюкают и раззадоривают. Даже самый быстрый бегун не сможет спастись, окруженный со всех сторон.

Наверняка всё закончилось бы печально для мальчика, если бы владелец кредиток внезапно, без видимых причин, не рухнул на пол и не захрапел. Погоня сразу прекратилась, часть преследователей бросилась поднимать упавшего, часть захохотала... а воришку кто-то крепко ухватил за шиворот и выволок на улицу. Ардан брыкался и безуспешно пытался вырваться, но не кричал - привлекать к себе лишнее внимание, когда выдался такой шанс сбежать, было бы совсем уж глупо.

Оказалось, вытащил его на улицу дроид. И преследователя свалил тоже он, незаметно вколов лошадиную дозу снотворного. Проверять завсегдатая кантины на сильнодействующие вещества никто и не подумает, и даже сама жертва, проснувшись, наверняка решит, что уснула по пьяни. Во всяком случае, так объяснил Диди. Но спрятаться всё равно стоило, и в этом дроид тоже помог. Ардан был даже пристыжен - беглец и вор, а не знает и половины мест, где можно укрыться!

Джедаи сказали бы, что сама Сила хотела, чтобы мальчик выжил, и предопределила эту встречу - или что-нибудь в таком роде. Ардан над такими глупостями не задумывался. Он просто старался держаться поближе к дроиду и слушаться во всём, что касалось выживания.

Диди единственному можно было доверять. Всех остальных мальчик заранее считал врагами - так меньше вероятности оказаться обманутым. Кто-то при ближайшем знакомстве вызывал меньше подозрений, кто-то - больше... в любом случае, Ардан всегда предпочитал знакомое зло незнакомому. От знакомых хотя бы известно, чего ждать... вот почему он предпочел бы остаться с Хиром.

Новый хозяин своим видом доверия не внушал. По пути с рынка он не стремился бить мальчика током за любое не понравившееся движение, как делал Хир на первых порах; да и вообще, казалось, не обращал никакого внимания на покупку. Но Ардан не спешил радоваться. Покупатель мог задумать что-нибудь и похуже ударов током; но выяснить это можно было лишь подождав. Задавать вопросы и привлекать лишнее внимание мальчишка не рискнул, за пару дней с Хиром он уже уяснил, что лучше всего молчать, пока к нему не обратятся.

Покупатель довел малыша до небольшого округлого грузового корабля непримечательной серой окраски, а там, к его удивлению, приковал не в трюме, как Хир, а в неплохо обставленной каюте. Приковал, правда, так, что поводок мешал дотянуться до койки или стула, и Ардану пришлось устроиться на полу. Затем хозяин на какое-то время исчез; вернулся уже когда корабль набирал высоту на автопилоте.

Незнакомец, вопреки ожиданиям мальчика, не стал придвигать стул, а тоже сел на пол, скрестив ноги. Карие глаза уставились на Ардана с задумчивым интересом, словно хозяин размышлял, что бы сделать с рабом. Немного помолчав, он вздохнул и заговорил:

- Как тебя зовут?

Мальчик сморгнул.

- Ардан... хозяин. А вас?.. - он запнулся, вспомнив, что вопросы лучше не задавать.

- Уль Стоммер, - ответил мужчина, немного поразмыслив. Затем опять замолчал на какое-то время. - Ну, и что мне с тобой делать?

Вопрос откровенно поразил мальчика. Покупатель сам не знает, зачем покупал?

- А для чего вы меня купили? - осторожно спросил Ардан. Один ответ еще не значит, что Уль более терпим к вопросам, чем Хир.

- Мне посоветовали сорвать на ком-нибудь злость, - усмехнулся Уль. Ардан невольно вжался в стену, испуганно распахнув глаза. Хорошенькая цель покупки... и вот, значит, на что ещё годятся рабы. На то, чтобы на них оттачивать удары... А Стоммер тем временем продолжал: - Не вижу в этом смысла. Но купить купил. Что теперь с тобой делать?

Гениально. Просто гениально. Ардан в замешательстве смотрел в карие глаза Уля, не зная, что ответить. Попросить отпустить? Так всё равно вне родных районов ориентироваться сложно. Воришка и из дому сбежать решился только потому, что там стало совсем невыносимо, - и то недалеко, в знакомый район города. На незнакомой планете, один, он бы потерялся и вряд ли прожил дольше пары дней. А сейчас у него хотя бы дом и еда есть... да и бить, судя по всему, не собираются.

- Ну, я могу в доме убирать, - проговорил мальчик растерянно. - Или за зверьем смотреть...

Третье занятие, которое он, по словам Тимиры, мог освоить, Ардан решил не озвучивать.

- Цивилизация давно изобрела дроидов-уборщиков, - скривился Уль. - А зверья, как ты выразился, у меня нет. Кроме тебя, пожалуй.

Ардан насупился, но всё-таки проглотил обиду - тетки на рынке и вправду оценивали его как детеныша редкого животного. А Уль по-прежнему задумчиво разглядывал мальчика, не обращая никакого внимания на его реакцию. Затем прикрыл глаза; тонкие пальцы откинули со лба воришки лишнюю прядь и прижались к коже. Почти так, как Диди прижимал микрофоны к груди подопечного.

Выглядело это донельзя странно и даже глупо, но Ардан не решился спросить, что делает незнакомец. Впрочем, это быстро стало неважно. От пальцев хозяина разливалось странное чувство - будто в мозг проникают склизкие гусеницы, плетут паутину, елозят, разведывают... в ответ Ардан представил, как выталкивает, раздавливает этих гусениц, как разрывает липкие сети. И у него получилось. Гусеницы ворочались всё неохотнее и наконец исчезли. Уль убрал руку; на его лице заиграла странная улыбка.

Ардан следил за видом хозяина, пытаясь понять, доволен тот или недоволен. Похоже, не просто доволен, а даже чему-то рад - улыбнулся ещё шире и погладил мальчика по вихрастой голове.

- Молодец, - неожиданно похвалил Уль. Ардан сморгнул.

- Почему?

Мужчина засмеялся и опять потрепал малыша по волосам.

- Потому что ты захотел победить - и победил. - Звучало непонятно, но Ардан не решился переспросить. - Что ж... похоже, я не зря купил тебя и оставил в живых.

"Надо же, какая снисходительность", - подумал Ардан.

А Уль продолжал:

- Надеюсь, в этот раз я не ошибся. И если так - у нас с тобой впереди много работы...


***

Ардан никогда в жизни не видел таких мест. Не видел мягкого солнечного света, настоящих деревьев и травы, вычурных многоэтажных замков, не разделенных на тесные квартиры, чистых каменных дорожек, больших пустынных комнат с богатой отделкой, ковров, книжных полок... Всё, что он знал раньше - шумные, неоновые, полуразваленные энные этажи зданий, которые уходили на бесконечное число ярусов ввысь и вглубь. Ничто не имело ни начала, ни конца - дома, улицы, ночи, вереницы пьяниц. Только деньги появлялись и заканчивались, и тогда приходилось подключаться к бесконечному их источнику.

Здесь же все начала и концы были на виду.

- Что стоишь? - Уль подтолкнул мальчика в спину, и до Ардана дошло, что он уже пару минут неподвижно разглядывает громадную прихожую. Мальчик захлопнул рот и виновато опустил голову.

- Простите, хозяин, - пробубнил он и запнулся. Затем добавил: - Я никогда не видел таких домов.

- Привыкай, - Уль хмыкнул. - Теперь это твой дом.

Звучало подозрительно... гостеприимно. Мальчик даже не нашёл, что ответить, и просто молча следовал за хозяином, разглядывая коридор - деревянные настенные панели, тканые обои, яркий свет вычурных светильников в старинном стиле. Впрочем, глазел по сторонам Ардан недолго. Восторг постепенно начало вытеснять другое чувство... нехорошее, давящее и манящее одновременно. Что-то в этом доме было не так. Сильно не так. Это что-то хотело заманить гостя в ловушку, захватить в плен - а то и съесть... Ардан сглотнул.

- Здесь живет привидение? - решился наконец мальчик задать вопрос. Уль вздрогнул и застыл на месте; затем обернулся, и колючий взгляд уперся в Ардана.

- С чего ты взял?

Ардан потупил глаза. Кажется, хозяин недоволен...

- Простите, - пробормотал он. - Просто боюсь непривычного.

К ужасу воришки, Уль опустился перед ним на одно колено и взглянул ещё пристальнее.

- Объясни, почему ты решил, что здесь привидение?

Ардан вздрогнул и замотал головой.

- Я не решил. Простите...

Уль схватил раба за плечи и встряхнул; мальчик зажмурился и выставил руки перед собой, закрываясь от возможного удара.

- Я же извинился... - проговорил он еле слышно. Хозяин встряхнул мальчика ещё раз.

- Я велел тебе не извиниться, а объяснить, почему ты так решил!

- Я не решил. Всё в порядке! - вскрикнул Ардан. - Я больше не буду так говорить...

Он ожидал, что теперь-то хозяин точно успокоится и всё забудет, но вместо того Уль рыкнул, отталкивая бывшего воришку. От удара спиной о стену из легких выбило воздух, и Ардан сполз на пол, беспомощно открыв рот. Наконец снова научившись дышать, мальчик поднял глаза - и встретился взглядом с Улем. Теперь тот казался обеспокоенным.

- Я не сказал, что ты поступаешь плохо, - уже спокойнее произнес хозяин. - Я спросил, почему ты так решил.

Ардан сморгнул, плотнее стиснул губы; худенькое тело прижалось к дереву стенной панели. Уль тяжело вздохнул.

- Я не собираюсь тебя наказывать. Если ты будешь плохо себя вести, я так и скажу. Так вот - сейчас ты плохо себя ведёшь, потому что не отвечаешь на мой вопрос.

- Я что-то почувствовал, - еле слышно произнес мальчик. В карих глазах зажёгся интерес.

- Описать можешь?

"Чего он хочет от меня?!!"

- Здесь кто-то есть, - прошептал Ардан. - Он пугает меня. Он хочет меня убить или схватить.

На лице Уля расплывалась неожиданно довольная улыбка. Странно тонкая для мужчины рука потрепала малыша по голове.

- Это потому, что ты не умеешь им управлять.

Круглые глаза Ардана удивленно уставились на хозяина. Мальчика так и подмывало спросить, кого именно он почувствовал... но было боязно. Воришка пытался представить дикого зверя, монстра, суперробота, другого раба, обладающего неслыханной силой. Однако все эти образы растворялись в воображении, а на их место приходил густой черно-красный туман. Туман тянул к Ардану бесчисленные щупальца, шептал множеством голосов незнакомые слова. Мальчик вообразил сетку, чтобы накинуть на туман и... туман ускользал через дыры в сетке, какими мелкими Ардан бы их ни представлял.

- Нет, так у тебя ничего не получится.

Ардан сморгнул, тряхнул головой. И как только Уль умудряется читать чужие мысли? Или всё настолько заметно по выражению лица?..

- Ты пытаешься поймать слишком большую рыбу, - мужчина встал, вздёргивая на ноги и раба. Круглые глаза мальчика неотрывно следили за лицом хозяина. - А её и не нужно ловить. Нужно уметь звать её.

- Так это рыба? - не выдержал Ардан. Тонкие губы Уля скривились.

- Я выразился образно. Нет, это не рыба. Это Тёмная Сторона Силы. - Хозяин продолжил шагать по коридору, мальчишка - следом. - Каждый представляет её по-своему, я не знаю, что ты видел...

- Я видел туман, - перебил Ардан. Уль шикнул.

- Для раба у тебя отвратительные манеры. Хорошо, пусть это будет туман, так даже вернее. Он слишком велик, чтобы ты мог схватить его одной рукой и швырнуть куда захочешь. Но я научу тебя приказывать туману, куда ему плыть. Согласен?

Мальчик невесело хмыкнул. Разве раб может отказаться?..

- Да, хозяин.


***

Обучение оказалось самым странным из всего, что Ардану приходилось видеть в жизни. Никаких нудных лекций, никаких нравоучений. Раба отвели в роскошный кабинет, усадили за настоящий письменный стол напротив хозяина, и... началась беседа. Не монолог лектора, а увлекательный рассказ, который можно в любой момент прервать, переспросить непонятное, повторить самые интересные места.

Непонятный туман под названием Темная Сторона оказался давно изученным другими "полем негативной энергии". Значение этих слов Ардан не слишком понял, и Улю пришлось пояснить: негативная - не значит плохая или злая, а значит - идущая не снаружи, а изнутри. Если бы шла снаружи, то прибавлялась бы, знак плюс. Идёт изнутри - отнимается, знак минус...

- Но она ведь так совсем закончится!

- Не закончится. Она бесконечна, - уверил Уль. - В каждом из нас - источник бесконечной энергии. Но одни не хотят даже знать о нём и только берут энергию извне. А другие выплескивают наружу. Зачем беречь её, если она никогда не закончится?

Звучало разумно.

- А почему бы не брать извне? Там ведь её тоже бесконечно?

Уль пожал плечами.

- Можно и извне. А когда не получается брать изнутри, то не только можно, но и нужно. Иначе я не держал бы все эти книги, энергию которых ты чувствуешь.

- Она идёт... изнутри этих книг? - Уль кивнул; Ардан сдвинул брови к переносице и надул щёки, словно собирался поднять груз. - То есть для них она негативная... но раз я могу брать её, то для меня она позитивная?

Густые брови Уля приподнялись; хозяин помолчал, будто не мог найти подходящий ответ.

- Пожалуй, да.

- А почему энергия в этом поле называется негативной, если я могу брать её?

Хозяин не то хмыкнул, не то фыркнул, и замолк ещё на несколько минут. Карие глаза неотрывно смотрели в одну точку, периодически Уль кивал, будто слушал кого-то невидимого. Может быть - ту самую Темную Сторону?

- Свою негативную энергию используешь ты сам. Ну, или тот, кто способен отнимать энергию у других. Позитивная энергия - та, которую не нужно отнимать, она сама по себе выплёскивается, как вода из переполненной чаши. Чужую негативную энергию можно ощутить, но она не переливается через край. Она остается со своим владельцем, а тех, кто не умеет её отнимать, может ранить. Она защищает своего владельца.

- А поранить владельца может? - Бирюзовые глаза неотрывно следили за губами Уля. Объяснение сложное и непонятное, возникает много вопросов... но как же интересно слушать ответы!

- Может, - вздохнул хозяин с тоской. - Если владелец не умеет подчинять себе свою же энергию.

- Как с бластером, - подхватил Ардан, - не умеешь стрелять, хрен себе отстрелишь!

Уль нахмурился и поджал губы.

- Если продолжишь материться - накажу, - угрожающе произнёс хозяин. Худые плечи Ардана вздрогнули, он замер, словно ожидая удара, и виновато кивнул. - Хорошо. Да, как с бластером. Всему нужно учиться, и обращению с Темной Стороной тоже.

Мальчик молча водил пальцем по безупречно отполированной столешнице, выписывая восьмерки и кренделя. Всегда легче думается, когда руки заняты.

- Позитивная энергия - это Светлая Сторона, так?

Уль кивнул.

- Если Тёмная Сторона берётся изнутри нас, то откуда берётся Светлая?

- Я же говорил, это излишки, которые не нужны владельцам, - голос Уля оставался спокойным. - Всё живое в мире излучает её непроизвольно... даже растения. Её легко усвоить, легко украсть - ведь кому нужны объедки в кантине?

Ардан усмехнулся такому сравнению и кивнул. Спина мальчишки затекла от неподвижной позы, так что он облокотился на столешницу и подпер щеку худенькой рукой. Похоже, Уля это не раздражало.

- Поэтому те, кто не хочет учиться овладевать собственной энергией, берут эту. Их право. Владеть Темной Стороной дано не всем, она может убить. Так что адептов Темной стороны - ситхов - очень мало, и ситхом может стать только сильнейший.

Уль испытующе посмотрел на мальчишку.

- Ты всё ещё хочешь учиться? Будет сложно.

И снова тот же вопрос, снова иллюзия выбора - хочешь, не хочешь... Всё равно мальчик уже узнал слишком много, чтобы просто уйти, - это он понимал. Да и кто отпустит раба, за которого выложено столько кредиток?

Вихрастая голова Ардана опустилась.

- Да, хозяин. - Мальчик снова уставился на Уля. Хир запрещал смотреть прямо - глаза раба должны быть опущены, он недостоин смотреть на господина, - но смысла в этом не было. К счастью, Уль хотя бы не приказывал Ардану, куда смотреть и как поворачиваться. - С чего мы начнем?

Собеседник снова посоветовался с кем-то невидимым, прежде чем ответить.

- Забудь всё, чему тебя учили раньше, - произнес Уль. - Помни, для тебя нет невозможного. Помни, что в тебе есть Темная Сторона. Твое первое задание - передвинь с её помощью вот это. - Новоявленный наставник ткнул пальцем в небольшую круглую подставку для стилусов.

Ардан фыркнул от смеха.

- Передвинуть без рук, что ли?!

Хозяин кивнул. На его бледном лице заиграла хитрая улыбка.

- Без рук. Я жду. - Уль сплел пальцы в замок и выжидающе посмотрел на мальчишку.

Ардан надул щеки и шумно выпустил воздух изо рта. В нём есть Темная Сторона - значит, туман нужно не хватать снаружи, а искать внутри. Потом представить руку из этого тумана, вообразить, как она тянется, охватывает подставку и толкает в сторону... Может, и получится.

Веки опустились, длинные черные ресницы задрожали, - когда вокруг ничего нет, смотреть в себя легче. Туман вокруг - даже в кабинете - уже знаком. Осталось найти что-то такое внутри... Подтянув руки к груди, Ардан сложил их, будто охватывая невидимый шарик. Сам шарик, сгусток густого кровавого тумана, мальчик представил у себя в груди вместо сердца. Сначала крошечный, сгусток постепенно рос, вращался, стягивая к себе микроскопические ниточки со всего тела... дорастив шарик до размера кулака, Ардан начал тянуть от него воображаемые щупальца. Тонкие пальцы ребенка распрямились, указывая направление; воздух между ладонями стал неожиданно холодным, Ардан увидел, как полоса тумана резко рванулась от "сердца" вперед, к подставке, и ударилась об неё. Большая часть тумана сразу же дернулась обратно, отскочив от цели, как мяч. Мальчик разочарованно опустил руки и открыл глаза.

- Не получилось, да?..

Уль склонил голову набок.

- Если ты хотел швырнуть её мне в лоб, то не получилось. Если хотел сдвинуть - получилось. - Опустив взгляд на подставку, Ардан обнаружил, что она и вправду переместилась - волшебным образом переползла с алой бархатной подстилки на полированную поверхность стола. - Ты устал от этого?

Мальчишка прислушался к своим ощущениям.

- Нет, хозяин.

- Потому что Сила в тебе безгранична, - кивнул Уль. - И если ты устанешь от её использования... это значит, что тебе сложно ею управлять, а не то, что её мало.

Наставник поднялся и вытянул руки вверх, разминая мышцы.

- Да, и ещё одно... забудь слово "хозяин". Я купил тебя за деньги, но мне не нужен раб. Мне нужен ученик. Поэтому до тех пор, пока ты не завершишь обучение или не умрешь, называй меня "учитель". Понял?

- Да... учитель.

Для дроида-медика найти двух людей в огромной галактике - всё равно что искать определённый волосок на теле вуки. Волосок несомненно отличается от других, и найти его можно, перебрав множество прочих... да только времени потребуется столько, что волосок успеет поседеть и выпасть.

Но Диди обычным дроидом-медиком не был. Благодаря странному механику на верфи он обзавелся протоколами множества машин других классов, в том числе поисковыми алгоритмами дроида-наёмника. А для наёмника искать нужных людей и завязывать нужные связи - обыденная работа.

Связи у Диди в нижнем городе Фондора были. Часть завязалась ещё до знакомства с Арданом, часть после - нужно же чем-то заниматься, пока мальчишка спит или ворует. Дроид лично знал всех окрестных барменов, в его базах данных значилось, с чем и кем работает каждый. Кто-то с наркодилерами, кто-то с сутенерами, кто-то с контрабандистами... но никого, кто сотрудничал бы с работорговцами.

Что ж... в таком случае, следовало начать с "Нексу".

- Вы видели этого человека? - на покрытой засохшими пятнами коктейлей барной стойке развернулось голографическое изображение Хира. За спиной Диди ворчал механический официант, крайне недовольный тем, что пришлось пропустить другого дроида - хотя и не бесплатно.

Маленькие, опухшие глазки Лама Херберга безразлично смотрели сквозь картинку. Не то чтобы бармен пил не просыхая, - нет, в отличие от клиентов, он никогда не напивался до потери сознания, - но годы регулярного употребления алкоголя по "паре кружек" в день не могли пройти бесследно. Херберг икнул, отправил Диди в лоб смачную отрыжку и почесал подбородок грязным пальцем.

- Ну пррположжм, - промямлил Херберг и растянул губы в кривой ухмылке. Зубы его напоминали строй солдат после длительного штурма - такие же грязные и с брешами в рядах.

- Когда вы видели его в последний раз? - простая проверка на лживость.

- Да вчччра веччрром, - бармен махнул рукой. Что ж, время назвал или угадал правильно. - Прррршел тут... повврртелся с прррочкой алкшшшей и свллил! Ничччво не закзззал! Не пллтил! Ссссска!

Ну, хоть чем-то запомнился...

- Вы видели его раньше?

- Да ессси б я его видддл! - распалялся Херберг всё больше и больше. - Его б тут не бббло бббльше никккда! На хрррна мне такие! Ссссски! Не плллтят, мсссто знннимают!

Диди выждал пару минут, пока эмоции бармена не схлынули, и продолжил:

- Что вы о нём знаете? Имя, адрес?

- Ничччво ннзнаю!

- А о его спутниках?

- Алкшши эти? - икота продолжала донимать Херберга. - Один с-с них чссто у мня бввает. Бххает. Плллтит, - бармен расплылся в кривой ухмылке от воспоминания. - Гджжживет, нннзнаю. Да ты пжжжи, он ссссдня бххать пррдет. Я т-те гррю, пррдет!

Через пару минут словесный поток иссяк, а сам Херберг увлекся торгами с очередным клиентом; найдя в зале удобное и малоприметное место, Диди устроился там и стал ждать. Всё равно спешить некуда - космический корабль не догнать в любом случае. А этот "алкаш" - на данный момент лучшая из немногих зацепок...

Ждать пришлось долго. Пару раз официант пытался выпроводить Диди; потом подсел крайне печальный деваронец и полтора часа подряд жаловался дроиду на неразделенную любовь; несколько раз пришлось наблюдать за дракой; в общем, скучать оказалось некогда. Наконец в кантину с матом ввалился искомый объект, умудрившись едва не вышибить старую механическую дверь-маятник. Диди придвинулся чуть ближе и перехватил пьяницу как раз когда тот, заметно успокоившись, направлялся к столику с полной кружкой пива.

- Можно выпить с вами? - осведомился Диди. Пьяница фыркнул.

- Ты ж дроид, как ты пить собрался?

- Я выразился фигурально, - продолжал дроид. - Я просто предлагаю свою компанию. Расскажу вам пару анекдотов, а вы расскажете мне. Идёт?

- Ха, - каркнул пьянчуга, отхватив из кружки приличный глоток. - Ну давай, Жир всё равно сегодня не придёт, чмо пузатое.

Шумная толпа неохотно позволила им просочиться к свободным местам. Диди принял самый скучающий вид, на какой только был способен - почти по-человечески развалился на стуле и подпер голову рукой. Уже одно это веселило пьяницу.

- Гони свой анекдот!

- Встречаются как-то две твилечки... - начал Диди весёлым голосом. - Болтают о том, о сём, и вдруг видят вот такого красавца.

Перед человеком развернулось голоизображение Хира. Пьяница икнул, подпрыгнул и закрылся рукой, будто от привидения.

- Откуда у тебя это?!

- Значит, и ты этого красавца видел, - спокойно проговорил Диди, убирая голограмму. - Не дёргайся. Просто спокойно расскажи, что о нём знаешь.

- Да пошёл ты на хрен, чудило! - выплюнул пьяница. - Не знаю, где ты это выкопал, но ни хрена я тебе ни скажу!

Диди вскинул руку, дотронулся пальцем до шеи собеседника. Еле заметное прикосновение - и по всему телу разлетелись молекулы парализующего вещества. Человек даже не успел вздрогнуть - просто застыл на месте, неестественно выпрямив спину.

- Будешь кричать - добью. - Диди не был запрограммирован на убийства, но пьянице это знать незачем. - А теперь спокойно расскажи мне всё про работорговца Хира Визерика и про то, куда он забирает детей.

В мутных глазах человека горела вполне трезвая ненависть.

- Ну ты совсем дебил, - прошипел он, - если он работорговец - мозгой шевели, куда он детей забирает?

- Какая планета?

- А хрен ее знает, - говорил пьяница приглушённо. - Не мое дело. Прилетел откуда-то из Внешнего Кольца - больше ничего не знаю. От меня требовалось навести его на одного человека.

- Мальчишку?

- Нет, конечно, дебил! - человек оскалился. - На какую-то шишку. Встречались здесь, чтобы не палиться. Шишка забил явиться, а пока мы с Болтом и Жиром дрыхли надравшись, Хир подцепил этого пацана.

Неудивительно... с талантом Ардана встревать в разные передряги - совсем не удивительно. С него станется сболтнуть первому встречному, что он сирота. Бесхозные вещи хватает тот, кто первым до них дотянется... а для работорговца между людьми и вещами нет разницы.

Создание из мяса и нервных волокон выругалось бы. Диди просто сохранил информацию.

- Куда он собирался потом?

- А я йму? - возмутился пьяница. - Он мне не докладывал.

- Знаешь ещё каких-нибудь его знакомых?

Голова человека отрицательно мотнулась.

- Только мои пацаны, они знают столько же.

- А та "шишка", с которой вы его сводили?

- Поставщик девайсов.

- Девайсов?

- Да, - скривился наводчик, - ошейники, плётки, шокеры, стеки... короче, всякая фигня для рабов. Здесь такую хрень покупают и в бордели, и просто поиграться, так что этот чел промышляет тут.

- Координаты?

В лицевую панель Диди полетел густой плевок.

- Пошёл на хрен, железка. Много хочешь... А-а-а!

Небольшой электрический импульс заставил человека подпрыгнуть на месте - паралич не давал противостоять судороге, но чувствовалось всё прекрасно. Несколько завсегдатаев кантины оглянулись на крики, но тут же отвернулись - пьяные вопли в таких заведениях обычное дело. Собеседник Диди оскалился.

- Как только отпустишь, я тебя уделаю!

- Непременно, - заверил Диди. - Но это потом. А сейчас - координаты.

Будь у наводчика в глазах бластеры, Диди уже лежал бы на полу, изрешеченный выстрелами.

- Магазин "Гитани", два квартала к северу отсюда, - прошипел пьяница.

- Спасибо. Отведешь меня туда.

- Да пошел ты... - человек разразился заковыристой тирадой; замолчать его заставила только очередная судорога. - Ладно. Отведу. Только отцепись!

Диди убрал манипулятор, из которого пускал ток, встал и подошёл поближе. Через пару минут пьяница остался без всего оружия, какое только сумели засечь сканеры дроида; затем последовал новый укол в шею - противоядие от парализатора. Едва обретя способность двигаться, наводчик поднял кулак, метя в голову Диди - но рука бессильно упала на колени.

- Остаточный эффект сохранится ещё полчаса, - лекторским тоном пояснил Диди. - Но идти сможешь. Вставай, - медик протянул "заложнику" руку.

Пьяница неловко уцепился за дроида и поднялся. С виду - ничего особенного. Обычное "состояние нестояния" после попойки.

Под ворчание официанта Диди дотащил наводчика до выхода; улица встретила их обычным месивом темноты, неона и дыма. Сбежать и спрятаться - на раз. Но не тогда, когда ноги подкашиваются от наркотика, а к шее приставлен шокер.

Квартал в нижнем городе - размытое понятие. Когда-то давно на какой-то планете квартал был квадратом - четыре дома в длину, четыре в ширину. Города по всей Галактике росли, ширились, дома приходилось строить вплотную, вместо переулков, где можно было и ездить, и ходить, появились проезжие дороги и тротуары. Кварталом стали называть участок между двумя дорогами. Здесь, на нижних уровнях, так называли путь длиной в стену одного небоскрёба.

На планетах-мегаполисах всё строится с размахом - как ввысь, так и вширь. Идти вдоль каждой стены, учитывая состояние наводчика, пришлось минут десять, и за эти десять минут можно было увидеть что угодно - начиная от пестрых вывесок с рекламой пива и откровенными изображениями танцовщиц всех разумных рас, заканчивая абсолютно тёмными пятнами, где не было ни единой души и под ногами то и дело звенели пустые бутылки. Каждый дом - целый мир контрастов.

В двух кварталах к северу от "Нексу" никакого магазина, естественно, не было, но проводник решил, что его работа окончена. Пришлось переубеждать электрошоком - довольно действенно: спустя десять минут искомый магазин нашёлся кварталом восточнее.

Но толку было немного.

Хозяин магазинчика действительно должен был встретиться с Хиром, действительно готовил партию спецтоваров - но ничего, кроме места встречи, не знал. Тупик.

Из тупика оставался один выход. Менее доступный, чем простой опрос свидетелей... но более точный.

Голонет.


***

В мире, которым правит информация, люди делятся на касты по уровню доступа. Высшая каста - правители, сенаторы: у них полный доступ. Дальше идёт различного рода знать - эти знают почти всё. Дальше - обычные жители, затем отбросы - пьяницы, проститутки, наркоманы. На самом дне - изгои, жители подземелий крупных городов, холуи Внешнего Кольца, им позволены лишь те жалкие крохи, которыми великодушно делятся пришельцы с верхних уровней и других планет.

Там, наверху, каждый может подойти к столу в своём кабинете и одним нажатием клавиши подключиться к вселенской инфосети, сетуя на медлительность передачи и завышенные тарифы. На нижних уровнях доступ к Голонету имеют лишь немногие... и зарабатывают на том, что могут там узнать. Зарабатывают не стесняясь и не сдерживая себя никакими моральными принципами.

Толстяка Сэма Диди знал исключительно по слухам. Наркоторговцы через него размещали объявления на нелегальных сайтах Внешнего Кольца. Процесс этот жёстко контролировался Сэмом лично, время и трафик строго ограничивались, и денег это стоило таких, за какие на верхних уровнях можно было бы полгода оплачивать самый дорогой тариф. Впрочем, клиенты Сэма могли себе это позволить.

Диди - не мог. Но ему и не нужно было размещать объявление. Только узнать, не мелькал ли Хир где-либо. Раз у наркоторговцев есть свои инфосети, значит, и у работорговцев есть? Как бы Республика ни контролировала информацию на сайтах Голонета - их слишком много, невозможно уследить за всеми. А уж внереспубликанские сайты и вовсе никто не тронет: их могут только закрыть для доступа на планетах Республики, но не удалить.

Но и тут Сэм умудрился заломить неподъёмную цену.

- Однократный поиск - тысяча кредитов, - безапелляционно заявил Толстяк. Округлые телеса информатора вальяжно расположились в широком вертящемся кресле, короткопалая пухлая рука подпирала безупречно выбритый подбородок. В светло-карих глазах, казалось, навсегда застыло выражение праздной скуки.

- Есть альтернативы? - проскрипел Диди. У него, конечно, было с собой немного денег. Двадцать кредитов или около того - дроид время от времени выполнял для Ардана роль банковского счёта. Разве что проценты в сейф за задней панелью робота не начислялись.

Сэм шлёпнул по-детски мягкими губами; глаза сощурились.

- Ну, твой хозяин мог бы продать тебя. И поискать три раза, - похожее на мягкую подушку брюхо затряслось от смеха.

- Не мог бы. Я его и ищу.

Толстяк приподнялся на кресле, наклонился к дроиду.

- А вот это уже интересно. Продолжай.

- Моего хозяина схватили и, предположительно, продали в рабство. Я знаю имя и внешность того, кто это сделал. Мне нужны его координаты. Любые.

- Найди себе нового, - хохотнул Сэм и крутнулся на кресле, как ребёнок. - Дешевле будет.

- Я запрограммирован служить только ему.

Ложь, отметающая любые последующие вопросы.

- Могу тебя бесплатно перепрошить.

- Нет, спасибо. Мы уходим от темы. Альтернативы?

Сэм задумчиво одёрнул рубашку, будто пытаясь затянуть в неё жир. Не получилось. Пришлось просто сложить руки на животе, словно благодушный божок древнего племени.

- Если не срочно - можешь отработать свой поиск, - наконец произнёс информатор. - Один поиск - три месяца работы. Работа, естественно, вперёд.

Логическое ядро Диди потеплело на несколько градусов. Риск велик, но информации о ненадежности Сэма нет. Неоправданно высокие цены - да, но не мошенничество. Три месяца... раб не проститутка, из рук в руки так быстро не переходит. Шанс отыскать Ардана ещё останется. А если он уже мёртв, три месяца ничего не изменят.

Раздумия заняли меньше сотой доли секунды.

- Принято.


***

Будь ядро поведения Диди богаче на эмоции, он непременно пожалел бы, что среди модификаций не было хакерских протоколов. Прислуживая Толстяку Сэму, оказаться рядом с терминалом без свидетелей было плёвым делом. Но вот обойти систему наощупь не представлялось возможным. Пару раз Диди попробовал... и добился только лишнего месяца работы. Любая попытка войти в систему фиксировалась по сотням параметров, скрыть нельзя было даже простое включение терминала, не то что попытку подобрать пароль.

Сэм играл по своим правилам, которые многим не нравились, но играл честно. И требовал того же от других.

Работа была не слишком разнообразная и часто очень далёкая от первичной программы Диди. Он разносил еду, прибирался, служил курьером, вывозил утиль... в общем, Сэм перепоручил Диди все мелкие хлопоты, получив достаточно свободного времени, чтобы выполнять больше заказов. Чистой прибыли было в несколько раз больше, чем стоил поиск.

Обещание Сэм сдержал. Как и было оговорено - через три месяца. Плюс месяц штрафа.

- Так, вот сюда... - пухлые руки информатора ловко соединили корпус Диди и терминал толстым кабелем. - Гм, ну у тебя тут и бардак... точно не нужна перепрошивка?

- Не нужна. - Огоньки терминала и отблески двухмерной проекции экрана сверкали на теле дроида, будто праздничная гирлянда. - Ищи файл хирвиз02С среди голозаписей.

Система защиты Сэма не позволяла Диди самому передать файл. Процесс это усложняло, но так было надёжнее.

- Ох, и кто тебя учил таким методом сжатия пользоваться... - вздохнул информатор. - Правду говорят, что медики ничего не смыслят в технике. Тебе сколько лет?

- Шестнадцать стандартных.

- Столетние дроиды и то попродвинутее тебя, - развеселился Сэм, отключая кабель и запуская голоконвертер. - Вот, другое дело. Знаешь ли, тут трафик дорогой, такие файлы кидать...

- Я понял, понял, - перебил дроид.

Короткие округлые пальцы Сэма заплясали по кнопкам, как будто выстукивая замысловатую мелодию. Финальный аккорд - сильный удар по кнопке ввода - и на висящем в воздухе экране появилась таблица с миниатюрными голопортретами, списками навыков и... ценами.

- Я чего-то типа этого и ждал, - произнёс информатор.

- Это сайт Хира?

- Нет, это сайт Зайгеррианской гильдии работорговцев, - светло-карие, будто бы покрытые ржавчиной глаза Сэма блуждали по экрану. - Этот твой Хир, ясен пень, в ней состоит. Вот его страничка, но похоже, особым спросом он не пользуется.

- Ардан Рхант, возраст - шесть стандартных лет. Есть данные по нему?

- Шесть лет? - фыркнул Сэм. За четыре месяца Диди так и не сказал, кого ищет. - Нет тут таких.

- А в архиве?

- Архив? - информатор захохотал. - Ты думаешь, работорговцы вот так будут выставлять инфу? Сразу после продажи инфа удаляется. Иначе республиканские легавые - да и не только республиканские - найдут всех без вести пропавших даже не запачкавшись. Да и большинство рабов продают на рынках, не регистрируя в голонете. Прости, Диди, но ты, походу, зря четыре месяца корячился.

- Не зря.

Раньше дроид знал только имя и внешность. Теперь же - приблизительный адрес и название организации.

- Здесь есть адрес их штаб-квартиры? Республика ведь не имеет права прикрыть то, что не касается её граждан.

- Да, - Сэм вывел на экран информацию. - Залить тебе их координаты?

- Я уже сохранил, не нужно. - Диди помедлил. - Спасибо.

Благодарность развеселила Сэма ещё больше.

- На здоровье, дроид! - информатор хлопнул Диди по блестящему оцинкованному плечу. Чтобы работник не портил впечатление о лавочке Сэма, хозяин отчистил его от многолетней грязи и пыли, и теперь медик сиял, будто только что сошёл с конвейера. - Может, останешься работать на меня? Твой малолетка наверняка уже мёртв.

- Если его смерть подтвердится - вернусь обязательно.

Глава 8

ПЕРВЫЕ ШАГИ

- Раз!

Металлический контейнер резко отрывается от земли.

- Два!

Прыжок - и тело летит по дуге навстречу снаряду.

- Три!

Миг до столкновения - и алый вихрь рассекает металл.

Ардан приземлился в группировке, прижав голову к коленям и обхватив их руками; правая ладонь сжимала деактивированный меч. За спиной гулко громыхнули обломки контейнера.

Пол под босыми подошвами ощутимо вибрировал после удара. Распрямившись, мальчик обернулся к учителю; тот наблюдал, прислонившись плечом к стене возле входа. Длинный стенной светильник бросал на его лицо холодные белые отблески.

- Уже неплохо. Ты по-прежнему контролируешь Силой только одну цель из двух, но уже успеваешь между ними переключаться.

Мальчик радостно кивнул. После нагрузки дыхание перехватило, приходилось вдыхать ртом, но Ардан не придавал этому значения. На восстановление всегда нужно время.

То, что он сделал только что, было невероятно. Каких-то полгода назад он едва мог сдвинуть с места чашку, три месяца назад регулярно обжигал клинком пальцы - а теперь подбрасывает тяжеленные ящики и даже сражается с ними в воздухе, не задевая себя самого! Учитель привил мальчику правило - деактивировать меч, как только снаряд будет разрублен. Для собственного блага. Постоянно включать-выключать оружие в настоящем бою глупо и опасно, но Уль заверил - до настоящего боя ещё далеко. И за это время нужно научиться попадать по врагу, а не по себе.

- Повторить сможешь?

- Сейчас, - Ардан согнулся и уперся ладонями в колени. - Отдохну немного.

- Ты и так слишком долго отдыхаешь после одного прыжка, - глаза учителя неодобрительно сузились; Ардан шумно, длинно выдохнул, положил руку на живот и выпрямился.

- Мне всегда нужно столько времени, - мальчик прикрыл рот и теперь втягивал воздух через ноздри, чтобы подавить одышку. - Я не виноват.

- Виноват, - отрезал Уль. - Детренирован. Тренируйся, и будешь меньше выдыхаться.

- Ладно. - Отвернувшись, Ардан прижал руку ко рту, сделал пару глубоких вдохов и выдохов. Немного полегчало. Теперь приготовиться...

Бросок. Прыжок. Удар. Приземление вышло немного неуклюже - едва не встретив лицом шершавый пластоидный пол, мальчик в последний миг удержал равновесие. Не поднимаясь, Ардан оглянулся на Уля; недовольство во взгляде учителя стало еще отчетливее.

- Ещё раз.

Ардан яростно пытался отдышаться, живот и грудь начинало сводить. Как же он устал... но сам видел, что в последний раз вышло не так здорово. Еще на один подход сил хватит, но потом точно все. Точно-точно.

Бросок... прыжок... теперь цель и боец вообще разминулись в воздухе. Контейнер с грохотом ударился о пол, следом - Ардан, неловко затормозив руками и коленями. Физическая усталость мало сказывалась на Силе, но мешала концентрации, снижала точность.

Учитель вздохнул и прижал два пальца ко лбу.

- Никуда не годится. Ещё раз.

- Я устал.

- В бою не будет времени отдыхать.

- Но ведь вы сами говорили, что до боя ещё...

- Не повод расслабляться. - На миг в глазах Уля мальчику почудился злобный блеск. - Я и так дал тебе много времени. Мой учитель не давал мне таких поблажек.

Сев поудобнее, Ардан попытался восстановить дыхание, несколько раз поднял и опустил руки. Не помогло. Покачав головой, мальчик обессиленно уставился в пол.

- Я больше не могу. Выйдет только хуже... дайте отдохнуть.

Он знал, что учитель очень недоволен. Чувствовал это - та аура, которая насторожила Ардана ещё на рабском рынке, сейчас колола в уши и грудь, как будто хотела просверлить насквозь. Плевать. Он устал. Всегда должно пройти какое-то время, пока насытишься воздухом. Странно, и вроде бы вдыхаешь так глубоко, что места в легких не остается, а толку-то...

Невидимая рука вздернула мальчишку на ноги. Ардан покачнулся, неловко взмахнув руками, но устоял; бирюзовые глаза устало и обиженно уставились на учителя.

- Дайте отдохнуть!

- Ты постоянно так говоришь, - голос Уля звучал на пол-октавы ниже, чем обычно. Аура стала ещё пронзительнее. - Постоянно отлыниваешь от тренировок.

Ардан задохнулся - теперь и от обиды тоже. Он учился с огромным интересом. Целыми днями мог решать головоломки, отыскивая с помощью Силы скрытые знаки и подсказки. С удовольствием слушал и читал истории о древних ситхах. Постоянно просил объяснить какие-нибудь новые техники. Но физические упражнения... выполнять их блестяще без отдыха он просто не мог. А не "отлынивал". И учитель прекрасно всё это знал...

- Я хочу тренироваться! - хрипло воскликнул мальчик. - Я просто не могу... мне нужно время!

- Отговорки, - отрезал Уль. - Вперед. Я всё равно не дам тебе отдохнуть, пока не сделаешь как надо.

От этих слов Ардан почувствовал себя совсем неуютно. Голову сдавило, в груди словно зашевелился шипастый паук. За полгода обучения мальчик уже уяснил, что ситху не нужен электроошейник, чтобы заставить. Уль пускал разряды голыми руками, и они приносили не меньше боли. Удары током Ардан переносил еще хуже, чем упражнения - и оставалось послушаться и выложиться до конца. Но сейчас он уже выложился. Если он совсем не отдохнет, то задохнется и умрет, наверное... Какой ужас. Захотелось и вовсе лечь и заснуть, не двигаться, ничего не делать.

Впрочем, спор все же имел смысл - Ардан выиграл время, чтобы немного восстановить дыхание.

- Я сделаю как надо...

Контейнер снова взлетел в воздух. Самому Ардану повезло меньше. На одной Силе прыжок не получится, нужна стартовая скорость, начальный толчок, и вот на него-то сил уже почти не было. Пролетев ниже контейнера, Ардан ударился об него плечом и выронил меч, не успев даже прикоснуться клинком к цели. Оружие прожгло на полу полосу и отключилось; мальчик плюхнулся на четвереньки рядом, хватая ртом воздух. Как же он устал...

- Отвратительно.

- Я знаю! - хрипло огрызнулся Ардан, приподнимая голову. Растрепанная челка прилипла к покрытому испариной лбу. - Всё от того... что вы... не дали мне... отдохнуть!

И без того сбившееся дыхание на миг перехватило совсем, тело пробил озноб. Негодование учителя сгустилось в воздухе, словно удушающий туман.

- Обвиняешь меня?

Ардан ещё несколько раз жадно втянул в себя воздух и сел. Отбросил со взмокшего лба волосы. Лихорадочно блестящие глаза уставились на Уля с вызовом.

- Да. Вы вечно не даете мне...

Рука учителя нервно дернулась; от кончиков пальцев к Ардану протянулась сверкающая, звенящая дуга. Ударившись в живот, она заставила мышцы напрячься до предела, почти до точки разрыва. Остатки воздуха выбило из лёгких, теперь дышать было не просто трудно, а вовсе невозможно. Не удержавшись, мальчик грохнулся на спину, с трудом соображая, что происходит.

Тёмная сторона может заменить не только руки и глаза, но и оружие...

В глазах уже начинало темнеть, когда судорога наконец прошла и воздух с хрипом и свистом ворвался в грудную клетку. Ардан закашлялся. Кровь гулко стучала в ушах, мальчик попытался прикрыть рот рукой; пальцы дрожали.

- ...больше не будешь так делать, - прозвучало над головой. Ардан осознал, что учитель обращается к нему, и повернул голову на звук.

- Что?..

Губы онемели и не слушались, голос звучал сдавленно. Через пару секунд Ардан обнаружил, что опять не может дышать и лежит, скрючившись на полу в неестественной позе.

"Что происходит?.."

Наверное, его ударили током ещё раз, может быть, даже сильнее. После электроошейника он почти сразу мог идти, а сейчас даже вдохнуть получается с трудом... а встать лучше и не пытаться. Наверное, даже больно, но боль словно идет откуда-то издалека, приглушается. Ничего не видно, не слышно... может, он умер? Хотя... если бы умер, то не ощущал бы, как воздух со скрежетом входит и выходит из легких.

Тишина... тьма... ничего не понятно.

"Что происходит?.."

Из темноты плавно выплыло... нечто. Бескрайнее, плоское, с тусклым блеском. На сероватом фоне - затейливый хаотический узор из миниатюрных царапин. Где-то царапины по одной, где-то - целыми снопами. Иногда снопы тянутся, превращаясь в извилистые дорожки...

Ардан осознал, что лежит, уткнувшись лицом в пол тренировочного зала. Он по-прежнему ничего не слышал, но теперь, кажется, вокруг и вправду было тихо.

Руки и ноги оказались раскиданы так, что тело пришлось почти в прямом смысле собирать воедино. Всё слушалось с огромным трудом, даже пошевелившись, непонятно было, в какой позе находишься. Ардан подтянул онемевшие кисти к плечам, уперся в пол, приподнялся. Затем сел, подтягивая к себе и ноги. Одна ладонь непроизвольно коснулась лба, взъерошив волосы, будто так легче думать.

Тренировочный зал пустовал. Светильники на стенах мерцали безразличным белым светом и не могли ответить на вопросы. На двери поблескивал красный огонек блокировки.

Ардан прижал колени к груди, обхватил их руками. Голова мальчика опустилась, ища опору.

Хир наказывал за каждый неверный шаг, за каждое неверное движение. Без предупреждения. Без объяснений. Уль - только за провалы заданий. Но даже самые суровые наказания не доходили до такого, как сейчас... Сперва забил чуть ли не до потери сознания, затем запер одного в зале.

Внутри начал подниматься ураган. За что? За то, что сам же требует больше, чем ученик способен выполнить? Это же так глупо, так нечестно! Себя бы лучше наказывал...

Глаза начало распирать изнутри, солёная влага наполняла веки, застилая взгляд; задержавшись на краю на пару секунд, слезы жалко потекли по щекам. Ардан тихонько всхлипнул и оскалился, пытаясь забить обиду злостью, зарылся лицом в колени. В точности как делал в приемной семье, спрятавшись от старшего брата. Когда был слишком слаб, чтобы убежать...

А сейчас он не хочет убегать. Разве это слабость? Да и если бы хотел - Уль может взорвать чип в любой момент. Слова "ты ученик, а не раб" ничего не значат... лучше всего это понимаешь именно в такие моменты, когда тебя заставляют совершить невозможное, а если не удается - наказывают и оставляют одного взаперти.

Ардан зябко потер руками плечи и приподнял голову. Взгляд мальчика остановился на сиротливо валяющемся контейнере - том, до которого не получилось даже допрыгнуть.

"Отвратительно..."

Сам видел, что отвратительно. Что можно гораздо лучше. И ведь сделал бы лучше, если бы дали отдохнуть...

- Ненавижу тебя... - прохрипел мальчик, стиснув правую ладонь в кулак. Ящик дернулся, подпрыгнул, заскрипел; стенки прогнулись внутрь под действием незримой силы. Хотелось одним яростным ударом схлопнуть ящик, превратить в ничто, но получалось только сдавить. Раньше и так не выходило, но сейчас Ардан над этим не задумывался... просто продолжал сплетать вокруг ящика сеть из черно-красного тумана, продолжал давить, а слезы продолжали течь по щекам, падать на дрожащие губы.

Внезапно мальчишка резко вскочил, подбросил ящик в воздух и подпрыгнул сам, одновременно призывая и активируя меч. Два яростных диагональных росчерка - и дымящиеся обломки контейнера с грохотом свалились на землю за спиной Ардана. Сам он стоял на полусогнутых ногах, сжимая всё ещё пылающий меч и тяжело дыша - теперь не только от усталости, но и от злобы.

Он сделал это.

Нанес два удара вместо одного. Не отхватил себе мечом ноги, когда приземлялся. С первой попытки, не готовясь, на эмоциях.

И не задумываясь, оценит ли учитель такой ошеломительный успех.



Ментальные тренировки всегда были для Ардана приятнее и легче физических. А часто и увлекательнее. Вот и сейчас мальчик сидел в полутемном кабинете учителя на ковре, скрестив ноги, и вертел в руках сиреневато-серый кубик с разрезами разной формы и величины на боках. По словам Уля, если сложить узор разрезов правильно, ориентируясь по отметкам на гранях в Силе, получится артефакт Тёмной стороны. Во всех остальных случаях это просто бесполезный кусок кварца.

На первых порах мальчишка ждал от таких заданий упора на логику. Например, выстроить в ряд одинаковые знаки или, скажем, по возрастанию числа элементов в символе. Но нет, никаких таких указаний не было. "Полагайся на Силу, она подскажет, каков должен быть узор". И Ардан полагался, сперва бесцельно передвигая части головоломки, а затем стараясь запомнить и повторить вспыхивающие в голове картинки. Сейчас это было уже сущей мелочью: стоило со всех сторон осмотреть кубик, как на несколько секунд на реальный предмет наслаивался всплывающий перед глазами узор. Обычно стоило выстроить узор на одной грани, чтобы все остальные сами собой приняли нужный облик.

- Расчудесно!

Разрезы на поверхности кубика сложились в картинку, которая упрямо засела в мозг с первого взгляда на головоломку; теперь вокруг предмета явственно ощущалась слабая жгучая аура. Ардан подбросил кубик в воздух и плавно слевитировал на стол учителю, положив прямо перед носом, на бумаги, которые Уль напряженно перебирал. Наставник резко вскинул голову, явно с трудом сдерживая желание швырнуть головоломку ученику в лоб. Ардан усмехнулся.

- Детская игрушка, - произнес мальчик таким скучающим тоном, чтобы у учителя не оставалось сомнений: семь лет и два месяца - это уже практически совершеннолетие. - Что-нибудь посложнее есть?

Лицо Ардана выражало отсутствие интереса к происходящему, наигранную утомленность от ерундовых заданий; но настороженный блеск бирюзовых глаз выдавал жажду похвалы от учителя. Однако одобрение Уля было чем-то из разряда фантастики.

Уль опустил бледные веки, фыркнул и послал головоломку обратно мальчику.

- Теперь заставь его излучать позитивную энергию.

- Чего?!!

Зазевавшись от удивления, Ардан встретил кубик лбом и только затем подставил ладони, чтобы поймать его.

- Я разве не Темную сторону изучаю?

- Её самую, - согласился Уль, не отрывая взгляда от очередного исписанного листа флимсипласта. - Но Силу нужно познать со всех сторон.

Ардана не покидало смутное подозрение, что от него просто пытаются отвязаться, но спорить мальчик не стал. В конце концов, у учителя не останется выбора, кроме как поискать другое задание, если ученик справится даже с этим!

Бывший воришка обхватил кубик обеими ладонями, словно большой фрукт, и сфокусировался на узоре, пытаясь заглянуть за него, представить для предмета другую ауру. Легко сказать "заставь его излучать позитивную энергию" - а на деле-то ученик даже никогда не пытался её ощутить! Как она должна выглядеть?..

Сейчас Ардан видел вокруг кубика легкий серо-бурый дымок. Только, в отличие от обычного дыма, который стремится прочь от места своего рождения, этот цеплялся за основу, клубился возле самой поверхности артефакта. Отдельные клочки вырывались на свободу, но большую часть их настигали призрачные щупальца и возвращали обратно. Темная сторона кубика не хотела его покидать.

Светлая сторона - это излишки... значит, это должно быть что-то, что свободно расходится от граней во все стороны, не стараясь задержаться у поверхности. И не черно-красное с оттенками, а, наверное, светло-желтое. Только как представить светло-желтое, когда смотришь на кубик и упорно видишь бурое?

Ардан ничего лучше не придумал, чем перетасовать грани, чтобы уничтожить темную ауру. Вот, теперь ничто не мешает, можно сконцентрироваться на светло-желтых прямых лучах... или это всё-таки тоже дым? Непонятно. Перед внутренним взором одно переходило в другое, мальчик не мог понять, какое видение правильное. Так или иначе, поиграв немного, Сила услужливо предложила новый вариант узора разрезов.

Тонкие детские пальчики проворно завертели кубик, складывая узор, пока он не успел выветриться из памяти. А времени, как назло, потребовалось больше, чем на прошлый.

- Вот так, учитель?

Уль не поднял головы от документов, но замер, явно прислушиваясь к Силе. Ардан тоже не смотрел на учителя - его внимание сейчас целиком поглощал кубик и его странная, непривычная аура. Не клубящийся туман и не прямые лучи - просто равномерная прозрачная оболочка. Светло-желтая, как и ожидалось. Резко контрастирующая с темной Силой поместья и красноватой полутьмой кабинета.

- Да, это позитивная энергия. - Учитель и не подумал похвалить подопечного за то, что угадал никогда раньше не виданный тип ауры. Зато ему пришлось отложить пачку флимсипласта в сторону и всё-таки взглянуть на ученика, а не в стол. Ардан готов был прыгать от радости.

- И что с ним теперь можно делать?

- Да в общем-то, ничего, - пожал плечами Уль. - Вишай - просто игрушка.

Мальчик разочарованно выпятил нижнюю губу и посмотрел на кубик уже без прежнего восторга.

- Тренировочный атрибут, - пояснил учитель, видя недовольство ученика. - Они всегда тебя так занимали...

- Я уже вырос из этой фигни! - Ардан перевернул ладонь, и кубик скатился на пол. - Когда я буду собирать настоящие артефакты?

- Сколько раз я велел тебе перестать разговаривать как бродяжка? - Брови Уля сошлись к переносице. - Это раз. И два - до настоящих артефактов тебе ещё учиться и учиться.

"Ну что ему стоит дать мне что угодно и понарошку сказать, что это настоящий артефакт", - обиженно подумал Ардан. Вишаи он действительно любил, но за сегодня наигрался с ними уже достаточно. Да и, кажется, в доме не осталось ни одного, который он бы не собрал.

Видя, как мальчик огорчён, Уль немного смягчился.

- Можешь попытаться заставить вишай излучать негативную или позитивную энергию на других узорах.

Глаза Ардана не просто загорелись - вспыхнули.

- А так можно?

- А ты думаешь, откуда изначально в нём берётся энергия? - ухмыльнулся Уль, снова пододвигая к себе бумаги и немного удобнее наклоняя оранжевый флюоресцентный стержень. - Кто-то зарядил вишай на этих узорах. Попробуй снять эту энергию и зарядить его своей. Будет твой личный артефакт.

Личный артефакт! Перед такой возможностью уныние сгинуло куда-то в гиперпространство. Даже отсутствие каких-либо объяснений по поводу того, как это делается, Ардана не остановило. В том, что касалось Силы, указания учителя всегда были туманны, Уль советовал полагаться на собственное чутье, словно и сам не знал в точности, как всё работает. Сперва к этому было трудно привыкнуть, Ардан засыпал учителя вопросами - и туманные намеки подталкивали его к ответам. А со временем и намеки стали не нужны.

Не сбрасывая узор, Ардан уставился на кубик; между бровями мальчика нарисовались задумчивые морщинки. Снять энергию... как это? Ученик уже знал, что на такой вопрос учитель ответит только издевкой, а то и вовсе молчанием; полагаться можно было только на себя. Снять энергию. Снять, снять, снять.

Мальчишка прижал пальцы плотнее, представляя, как желтое сияние переползает с кубика на кожу.

"Ну же... иди сюда... иди ко мне..." Сияние напоминало танцующую воду - то прилив, то отлив. Прилив - и оно наползает на пальцы. Теплое, но всё-таки колючее. Отлив - пальцам снова холодно.

Черные брови резко сдвинулись к переносице. "Ну, давай! Иди к папочке!"

Медленно, нехотя, периодически отступая, прозрачная оболочка кубика стала перетекать на кожу, превращаясь в прозрачные желтые перчатки. Ардан следил неподвижно, боясь даже вдохнуть, чтобы не спугнуть сияние. А стоило кубику потускнеть - резко оторвал руки, не давая сиянию отступить. Ладони на миг вспыхнули ярко-желтым, заставив мальчика со вскриком зажмуриться - хотя глаза не видели света; затем свечение погасло.

Ардан слушал собственное тяжелое дыхание, боясь открыть глаза. Затем всё-таки рискнул и скосил взгляд на кубик. Тот больше не светился.

- Впервые в истории появился ситх, боящийся вишая, - прокомментировал Уль из-за стола, не поднимая головы. Он едва не задевал лбом настольный светильник.

Мальчишка скрипнул зубами, с трудом подавив желание запустить учителю в голову кубиком. По части ехидных комментариев Уль, пожалуй, мог переплюнуть даже Диди!

Диди. Ардан уставился на кубик, разом позабыв про обиду. В последние месяцы вспоминать о дроиде было некогда. Да и не особо хотелось - вместе они были меньше, чем порознь. Но всё-таки Диди был другом. Первым и единственным настоящим другом, тем, кого интересовала не возможность использовать Ардана, а он сам. Что-то внутри, в груди, к чему Диди старательно прислушивался каждый день, а если случалось попасть в переделку - то и несколько раз в сутки.

Но Диди остался там, на Фондоре... жалко. Уль не мог заменить его.

Ардан задумчиво и уже без прежнего энтузиазма заскрипел кубиком, возвращая "тёмный" узор. Поглотить его было сущим пустяком теперь: в отличие от настоящих артефактов, готовых убить любого посягнувшего на их Силу, вишай цеплялся за свою ауру лишь для виду. Сделав кубик абсолютно нейтральным, Ардан опять перетасовал грани и сфокусировал взгляд на новом, случайном узоре.

Мальчишка снова представил у себя в груди вместо сердца сгусток тумана. Теперь, по прошествии восьми месяцев с начала обучения, сгусток был крупнее, плотнее и представлялся гораздо четче. И призрачная рука из сгустка больше не протягивалась с трудом, словно изувеченная плоть нищего; она резко вырывалась наружу и хватала... или толкала. Чаще всего её даже не приходилось представлять - контейнеры Ардан швырял уже без малейшего напряжения, просто представив, как подбрасывает их. Но для чего-то нового, неизведанного всегда нужен был знакомый осязаемый туман.

Дымчатая рука плотно обхватила кубик, сжала, словно проверяя на прочность; слегка спружинив, бесплотные пальцы утонули внутри игрушки. Ардан закрыл глаза - больше незачем было постоянно смотреть на вишай. Вишай стал одним целым со своим новым хозяином, он держался на отростке тумана из сердца, будто новый орган. А затем отделился вместе с клочком тумана и неподвижно завис в воздухе.

И тут на Ардана неожиданно навалилась такая усталость, что он даже не заметил приглушенного стука кубика о ковёр. Мальчик прикрыл глаза и опрокинулся на спину, чудом не ударившись затылком о резную дверцу антикварного шкафа.

- Зарядить - не значит отрывать от себя куски, - прогудел где-то вдали голос учителя. Ученик вяло отмахнулся рукой.

- Вышло, и хрен с ним...

- Не ругайся. Вставай.

Ардан издал театральный вздох; впрочем, всё-таки сел - интересно было, что получилось. Вишай лежал на полу на расстоянии вытянутой руки, и мальчик с удивлением обнаружил огромное желание его коснуться, взять в руки, подержать возле груди, не то греясь, не то согревая. Уль наконец приподнял голову и усмехнулся.

- Да, теперь он тебе практически родной. Потому и не хочется с ним расставаться.

- И что я теперь могу с ним делать?

Глаза Уля странно потускнели; взгляд блуждал где-то в пространстве далеко за спиной Ардана, за стеной, за пределами поместья.

- Можешь подарить дорогому тебе человеку, чтобы он помнил о тебе и чувствовал тебя рядом. - Голос учителя звучал незнакомо, в нём появились нотки грусти и ещё что-то, чего Ардан пока различить не мог. Да и причин для грусти бывший воришка не видел.

- У меня нет никого, кроме вас, - пожал плечами мальчик. Это была чистая правда, к тому же Ардан надеялся приободрить учителя. - Подарить его вам?

Уль лишь скептически шевельнул густой бровью.

- Мне-то он на что сдался?

Небрежные слова ударили шипастым кулаком в живот, сбив дыхание и заставив так широко открыть глаза, что казалось, они вот-вот выскочат из орбит. Виски сдавил невидимый пресс.

Учителю плевать? Зачем же он тогда кормит, поит, одевает ученика, позволяет жить у себя в доме? Ответ напрашивался только один. Подбородок Ардана резко задрожал.

- Коне-е-ечно... - растягивая звуки, сквозь зубы процедил мальчик. Сдерживать слёзы получалось с трудом, а так хотелось сохранить лицо. - Зачем вам подарок какого-то раба... верно?!

Ардан резко швырнул кубик на пол, стараясь разбить, и выбежал из кабинета.

Древний, повидавший на своём веку не один десяток космических передряг транспортник невероятно трясло. Даже несмотря на то, что перевозчик крепко примотал Диди толстым проводом к переборке, макушка дроида то и дело лязгала по дну сетчатой полки над головой.

Впрочем, перелёт испытывал на прочность не только крепление микросхем в многострадальной голове Диди. В темноте трюма грохотали по решетчатому полу контейнеры с грузом, то и дело слышался звон бьющегося транспаристила и журчание жидкости. Что-то периодически сыпалось с характерным треском. После особенно громких звуков из кабины раздавались матерные вопли - в основном по поводу возмещения транспортных потерь.

Постоянные сигналы об угрозе повреждения не давали Диди погрузиться в спящий режим; зато у медика появилась прекрасная возможность заняться тем, что советовал Сэм - навести порядок в своих файлах. Регулярное техобслуживание на верфи позволяло минимизировать задачи самоподдержки медицинских дроидов. Поэтому лишившись обслуживания, Диди обращал внимание на некоторый беспорядок в голове только тогда, когда не оставалось места для новых записей. Или же когда было слишком много свободного времени... как сейчас.

Память Диди и в самом деле заполнял разнообразный мусор - начиная от данных трёх последних профосмотров сотрудников верфи и заканчивая подробным голообразом Толстяка Сэма. Большая часть данных - в необработанном виде, в огромных, несжатых файлах. Сэм не переставал удивляться - как дроид ещё работает, но для самого Диди это было нормой. А удалять какие-либо файлы он не любил. Мало ли когда придётся их поднять.

На нижних уровнях Фондора встречаться с обнищавшими бывшими пациентами Диди уже доводилось.

- Ах ты ж дёрганый ты на хрен! - раздался вопль из кабины под аккомпанемент грохота в трюме. Тряска резко прекратилась. - Вылезай, железка, приехали, иметь твою налево!

Свет прожекторов Диди выхватил из темноты груду ящиков, покрытых осколками и темными лужами. Во всё это великолепие ввалился хозяин траспортника - загорелый поджарый тип с чёрной щетиной на подбородке, щеках и темени.

- Твою налево! - повторил перевозчик, прожигая ящики угольками глаз. С досадой отправив в сторону груза смачный плевок, мужчина переступил разбитую бутылку и принялся разматывать провод на теле Диди.

- Благодарю, - проскрипел дроид. Отодвинувшись на безопасное расстояние от переборки и хозяина судна, он принялся разминать застывшие от многочасовой неподвижности суставы. - Надеюсь, я потерь не прибавил?

- Иди на хрен, - перевозчик отмахнулся смуглой жилистой рукой. - Мы в космопорту. Спросишь у охраны, где рынок. А там почти все лавки гильдейские.

Какой именно рынок, уточнять действительно не требовалось. Рабская ярмарка по размаху превосходила любой местный продуктовый или вещевой базар. Заполненные живым товаром ряды простирались на несколько километров; обойти все прилавки не вышло бы и за неделю, даже если бы разношёрстная толпа покупателей не наводняла проходы, навязывая каждому одни и те же скорость и направление.

Как и говорил перевозчик, символ Гильдии - зеленая узкая полоска шёлка с золотым полумесяцем и длинным крестом, - маячил практически на каждой лавке. Кое-где с ним соседствовали другие знаки - гербы и флаги купеческих домов и династий. На столбе или под навесом обязательно значился номер лавки: кодовое число ряда и порядок прилавка в ряду через черточку.

На страничке Хира не было адреса лавки - как и у большинства других работорговцев, в основном поставляющих товар по личным заказам. Зайгеррия в состав Республики не входит, но среди рабов могут оказаться республиканские граждане. Международные конфликты проще предупреждать, чем решать, поэтому специфический товар в Голонете не рекламируется; вместе с тем при желании конкретного работорговца найти можно. Глава Гильдии должен знать координаты своих подчиненных. И сейчас Диди прокладывал себе путь в самое сердце рынка, к рядам гильдейской верхушки.

Заляпанное за время пути новыми пятнами, хромированное тело Диди просачивалось между разодетыми гуманоидами всех возможных рас, которые с пухлыми кошельками в разнообразных конечностях разглядывали, щупали, иногда даже обнюхивали и лизали товар. Одни рабы молча и с отрешённым видом терпели; другие, в особенности юные и полураздетые, предназначенные явно для особых развлечений, смущённо изображали сопротивление, покрываясь свойственным расе румянцем; третьи бросались в драку - и тут же падали без сознания от электрошока. Четвертые, напротив, охотно демонстрировали мускулы и соблазнительные изгибы тела, стараясь получше продать себя. Но, так или иначе, Ардана среди рабов не было, а из продавцов никто не соответствовал голообразу Хира Визерика.

Даже не задерживаясь у прилавков и чудом обгоняя самых торопливых покупателей, ряд КС дроид нашёл лишь спустя час. Ещё почти столько же занял путь до КС-500 - центральной лавки рынка. Правда, назвать это лавкой не повернулся бы язык. Больше походило на рынок внутри рынка - трёхэтажное здание из камня шоколадного цвета со шпилями, на которых развевались флаги Гильдии. Ещё несколько уровней скрывались под землёй. Одновременно главный офис Гильдии, камеры для содержания рабов и торговые ряды - в крепости, способной пережить довольно длительную осаду.

Диди приблизился, сохраняя в постоянную память необходимые детали; до того неподвижный и безучастный охранник-трандошан повернул голову к незваному гостю и проскрипел на ломаном общегалактическом:

- Дшшроидам не пшшродаём...

- Я не покупатель, - отозвался Диди, загружая придуманную вместе с Сэмом легенду. - У меня сообщение от Агмена Люпорума.

Риск попасться был велик, но не стопроцентен - учитывая, что упомянутый Люпорум уже лет пять не покидал Татуина и в самом деле часто передавал информацию через дроидов. Кроме того, он присутствовал на одной голографии с Хиром на сайте Гильдии.

- Зашшходи, - утробно буркнул охранник, набирая когтистым пальцем кодовую комбинацию на пульте в стене. Металлическая, отливающая зеленоватым дверь разъехалась в стороны, пряча створки в камне. С виду незатейливый механизм, но... Диди немного пожалел, что из техники разбирается только в киберпротезах и медицинских анализаторах.

Фоторецепторы дроида мгновенно перестроили режим работы, приспосабливаясь к полумраку длинного глухого коридора. В конце коридора маячила только одна дверь - такая же металлическая, с поблескивающими огоньками.

- Лифт, - пояснил невесть откуда взявшийся бледнокожий тви'лек со значком консьержа на малиновой жилетке. Диди кивнул, не замедляя шага; консьерж семенил рядом на небольших звонких каблуках. - Вы к Главе? - Дроид снова кивнул, не произнося ни звука; поняв, что с ним не хотят разговаривать, тви'лек огорчённо умолк. Теперь тишину нарушали только шаги да доносящиеся из-за стены звуки и вибрации - низкие и высокие, постоянные и ритмичные. Что было гулом торговых рядов, а что - болезненными криками, разобрать не получалось. Одно Диди знал точно - голос Ардана среди этого гама не звучал.

Лифт поднял дроида и его провожатого на самый верхний этаж - скорее даже в мансарду или беседку на крыше. Отсюда открывался вид на большую часть рынка, в то время как сетчатые ограждения из дорогих сортов деревьев и окружавшие крышу шпили закрывали беседку от сторонних глаз. Внутри красовалось несколько мягких кожаных диванов песочного цвета и большой стол с терминалом. В терминал увлечённо вглядывался высокий зайгеррианин. Его огненно-рыжие волосы были заплетены в ритуальные косицы и блестели, словно отлитые из безупречной меди.

- Господин... - и без того несчастный голос тви'лека теперь и вовсе превратился в услужливый, жалкий шепот. Либо консьерж сам был рабом, либо очень боялся им стать. - К вам посланец от господина Люпорума.

Зайгеррианин поднял глаза, сверкнув на Диди двумя изумрудами. Образ совпал с занесенным в базу образом главы Гильдии - Джовисом Дондером.

- Ну наконец-то, - раздраженно произнес Джовис, выпрямляясь. У него был приятный голос, даже несмотря на недружелюбную интонацию. - Надеюсь, это насчет тех двух миллионов кредитов?

- Нет, господин, - произнес Диди механически. Он предпочел не вложить в свой голос никаких эмоций, чем лебезить и шептать. - Это послание для господина Визерика.

Глава раздосадованно цокнул языком.

- Агмен что, не мог продиктовать тебе координаты? И почему он не прислал деньги?

- Господин Визерик сказал моему господину, что координаты изменились и передавать их по голосвязи слишком опасно. Как и моё послание.

- Покажи его.

За безупречно сфабрикованное послание Диди пришлось отработать еще три месяца. Теперь пришло время проверить - стоило ли оно того.

Посреди беседки материализовался в половину роста высокий мужчина, внешне немного похожий на Хира, но с человеческими глазами, а не с бездушными белками арканиана. Блестящие локоны стекали на широкие рельефные плечи - единственное, что отличало его от женщины.

- Хир, ты так давно не выходил на связь, что я начал беспокоиться, - проговорила голограмма, хмуря брови. - Говорят, недавно ты продавал шестилетнего мальчика... я хотел бы взглянуть на него, если он еще продается. Мой прошлый питомец уже достиг совершеннолетия и я сделал его просто прислугой. Не то чтобы мне не было из чего выбрать, но тебе я доверяю больше. Передай мне всё, что нужно, через дроида.

Изображение мигнуло и погасло. Зеленые глаза Джовиса гневно сверкнули, покрытые роговыми отростками вместо волос брови сошлись к переносице.

- И с такими долгами его заботит покупка новых рабов? - процедил Глава. Тви'лек, очевидно, хорошо знающий нрав своего хозяина, испуганно попятился. - Больше посланий нет?

- Нет, господин.

Приглушенно светящиеся фоторецепторы в упор смотрели на зайгеррианина.

- Тогда вот что! - рыкнул Джовис. Сейчас он больше напоминал разъяренного зверя, чем гуманоида. - Не получит твой хозяин никаких питомцев. И координат тоже. А ты останешься здесь, как часть выплаты долга. Пожалуй, тебя можно засчитать за пять тысяч кредитов!

Диди тоже сделал шаг назад. Стоило догадаться, что вдали от Зайгеррии работорговец из Гильдии не станет жить просто так. Укрыться от долгов - самая вероятная причина променять полную излишеств планету работорговцев на бедную отсталую планетку, где рабы нужны больше для работы, чем для развлечения... Впрочем, вряд ли Сэм подстроил западню нарочно. Он-то прибыли с этого точно не получит, а отпускал Диди с явной неохотой.

- Вы можете изъять нового раба как часть долга, господин, - предложил дроид прежним безэмоциональным голосом. - А после свершения сделки и меня. Тогда вы получите больше.

Большой сухой кулак с роговыми шипами на костяшках громыхнул по столу. Консьерж вздрогнул и побледнел ещё больше, превращаясь в статуэтку из жатого флимсипласта.

- И вы с Агменом сбежите? Хатта с два! - в голосе Джовиса перекатывались крупные неровные булыжники, ноздри раздувались. Полминуты зайгеррианин молчал, шумно втягивая и выпуская воздух; затем снова заговорил, теперь на октаву ниже. - Деньги для покупки при тебе?

- Нет, - проскрипел Диди, - я должен был только передать информацию.

- Нет денег - нет товара! - гаркнул Глава. Тви'лек прикрыл глаза полупрозрачными веками, пошатываясь. Диди невольно внёс его в базу как пациента, удивительно долго сопротивляющегося коллапсу. Джовис тем временем метнулся к столу и набрал на терминале некую комбинацию знаков. - Фелис! Фелис, срочно ко мне!

Дроид стоял неподвижно. В хорошо изученных подземках Фондора Диди не было равных по способности убегать и прятаться. Но на планете, где ограничение свободы возведено в ранг мирового культа, пытаться сбежать из незнакомого здания не имело смысла.

- Да, господин?..

Бархатный, переливающийся баритон принадлежал стройному катару, который вплыл в комнату так мягко и бесшумно, что тви'лек вздрогнул от его голоса - словно перед присутствующими из ниоткуда материализовался призрак. Не обратив ни малейшего внимания на замешательство консьержа, гуманоид уставился на начальника янтарными миндалевидными глазами.

Джовис махнул рукой в сторону Диди; взгляд Главы был прикован к терминалу.

- Выплата от Люпорума. Спиши с его долга пять тысяч. Дроиду сотри память и отправь в хозяйство.

Когтистая, покрытая нежным пухом рука легла на грудь; Фелис плавно поклонился, согнувшись так, что красновато-коричневые косицы с макушки упали на лицо.

- Я обо всём позабочусь, господин.

Так же плавно распрямившись, катар перетёк к дроиду; длинные ухоженные пальцы дотронулись до хромированной головы, обвели вокруг фоторецепторов, спустились к динамику.

- Как тебя зовут? - прошелестел Фелис.

Смысла отпираться дроид не видел. Возможно, если пойти навстречу, то форматирования удастся избежать.

- DD-0C, господин.

- Иди за мной, DD-0C, - мурлыкнул катар, проскользая в сторону лифта. Диди, не раздумывая, двинулся следом.

За порогом беседки дружелюбное внимание Фелиса как рукой сняло. Прямо в лифте катар выудил из кармана пачку сигарет и прикурил, не заботясь о дыме в тесноте кабины. Лицо гуманоида приобрело отрешённо-задумчивое выражение, глаза смотрели куда-то сквозь Диди, сквозь стенку лифта, сквозь стены здания.

- Господин Фелис? - тихо позвал дроид. Ему совсем не улыбалось, чтобы провожатый очнулся только возле центра перепрограммирования. - Могу ли я задать вам нескромный вопрос?

Вертикальные зрачки катара сфокусировались на лице Диди.

- Задавай, - в пальцах гуманоида блеснуло небольшое устройство, предназначения которого дроид так и не понял. - Любой вопрос.

Дроид понадеялся, что устройство в руке Фелиса отключает или глушит камеры слежения. В любом случае - хуже точно стать не могло.

- Можно ли сохранить мою память?

- Нельзя, - катар покачал головой и одновременно нажал пару кнопок на устройстве. Затем добавил - уже раза в два тише: - Ты можешь что-то предложить?

- Всё, что в силах дроида-медика с улучшенными поисковыми протоколами и чувством юмора.

Фелис задумчиво выпустил струйку дыма, слегка раздвинув половинки верхней губы. Тонкие, полупрозрачные вибриссы зашевелились, словно антенны.

- Значит, твоей основной работой будет осмотр свежих партий... Медиков для рабов тут всегда не хватает. - Катар щёлкнул тёмным блестящим когтем по сигарете, стряхивая пепел. - Зачем тебе твоя память? Ты не похож на трусливого протокольщика, который просто испугается форматирования.

- Я ищу своего... бывшего хозяина. Мальчика шести лет, которого Хир Визерик похитил и, возможно, продал.

- Хир... - ещё одна струйка дыма, закручиваясь призрачными локонами, поплыла к потолку. - Он всегда делает что хочет. Даже Главе редко отчитывается. У него свои понятия о чести и справедливости... и он вполне успешно навязывает их рабам. Не удивлюсь, если твой мальчик не захочет от него возвращаться.

- Не уходи от темы, - прогудел Диди. - Я хочу найти мальчика. Что дальше - он решит сам.

- Вот как... - задумчиво выдохнул Фелис. - Я могу это устроить.

- Что взамен? Кредиты?

Катар покачал головой и прижал остатки сигареты к стенке лифта.

- У меня их достаточно. Лучше я дам вам с хозяином возможность жить вместе.

В общем контексте фраза не сулила ничего хорошего.

- Отдам твоего мальчика Главе, - пояснил Фелис. - А может, потом и себе выкуплю. В любом случае... твоя память и поиск мальчика - в обмен на самого мальчика.

Лучшего варианта и в самом деле не было. По большому счёту, свобода Ардана Диди не интересовала. Главное - чтобы он жил и представлял прежний интерес для изучения в медицинском плане. Программа курации пациентов не включала в себя заботу об их социальном статусе.

Лифт вздрогнул, остановившись на одном из подземных уровней.

- Согласен. Когда начнём поиски?

- Не спеши. - Фелис плавно провёл ладонью над сенсорами; створки двери разъехались в стороны. Снаружи поджидал очередной длинный сумрачный коридор, только на этот раз с решётчатыми полом и стенами. - Я сам всё сделаю. Твоё дело работать здесь и имитировать амнезию. Мне нужны только данные мальчика.

В пальцах катара возникло миниатюрное запоминающее устройство; Диди приоткрыл панель на своей груди, позволяя подключить носитель.

- Готово.

Устройство так же плавно перетекло в карман облегающих серых брюк Фелиса.

- Работай и жди. Фелис Катта держит своё слово.




- Аргус Остин, 39, человек, М, отклонений нет. Рхоррши, 16, вуки, М, близорукость легкой степени. Бус Минн, 24, гунган, М, отклонений нет, - диктовал Диди центральному компьютеру Гильдии. Центральный, угловатый и неподвижный, похожий на приборную панель корабля, мерно гудел и время от времени бибикал что-то невразумительное. - Нет, Глава не выделил мне инфокарту для этого, запоминай так. Мира Войт, 27, человек, Ж, сколиоз грудного отдела первой степени...

После того, как Риз Вертер до неузнаваемости изменил программное обеспечение DD-0C, дроид проработал по специальности совсем недолго и не успел понять, насколько скучно осматривать в сутки по шестьдесят пациентов, у которых даже жалоб по большей части нет. В отличие от верфи, здесь даже шутками разнообразить работу не получалось: большинство рабов были слишком подавлены, чтобы воспринимать юмор или обижаться, а остальные сопротивлялись всему и всем и на слова Диди просто не обращали внимания. А рутинное применение электрошока совсем не развлекало. Диди оставалось только жалеть, что его ядро поведения сделали таким эмоциональным.

- ...Гелл Масс, 21, человек, М, отклонений нет. Всё. - Диди отошёл от центрального, разминая затвердевшие суставы. Рабов каждый день поступало так много, что недельный отчёт без инфокарты занял одиннадцать часов. Одиннадцать часов неподвижного сидения и диктовки.

Когда семь дней назад Диди впервые перешагнул порог полутемного, душного санотсека, возле центрального кучковался добрый десяток разных гуманоидов, обвешанных медицинскими приборами своих рас. Медики валились с ног от усталости, пытаясь успеть обследовать и описать десятки таких же, как сами они, рабов - а дело двигалось до жути медленно, и надсмотрщики неусыпно следили за работой и подгоняли - кого словом, кого электрокнутом. Дроид со своей базой данных и многофункциональными манипуляторами заменил их всех с лихвой. И за это уж точно, по собственному мнению, заслуживал хоть какой-нибудь информации об Ардане... но Фелис даже не появлялся.

- Центральный? - позвал Диди. - Можешь проверить, где сейчас Катта?

Центральный недовольно пискнул и мигнул синими огоньками на безликой панели интерфейса.

- Да пусть хоть триста раз рассердится, он сам просил сказать, когда отчёт будет готов.

Центральный поворчал ещё немного и наконец выдал монотонную трель. А затем буркнул ещё что-то напутственное.

- Я и так туда не собирался идти, - отмахнулся Диди. - Я хочу знать, когда он придёт, идиот.

Обижаться центральный не умел и зачем-то принялся диктовать список рабов с диагнозом "идиотия". Вокодер Диди имитировал красноречивый вздох. Пожалуй, стоит ввести ежедневные отчёты вместо недельных. И диктовать как можно медленнее. А то слушать эту нудятину каждый раз, как выдастся свободная минута... Диди сомневался, что сумеет удержаться от какого-нибудь мелкого хулиганства в отношении центрального.

Выросшему на пороге женственному силуэту Фелиса дроид обрадовался вдвойне. Одного движения когтистой руки оказалось достаточно - центральный оборвал трель на одной ноте, словно незадачливый музыкант, и мирно загудел кулерами.

- Много вам ещё? - промурлыкал Фелис, золотистым ручьём перелившись ближе к центральному. Мягкая ладонь опустилась на глухой, испещренный светодиодами корпус.

- Полчаса назад закончили, - отозвался Диди. Катар изогнулся и присел прямо на центрального, подпирая ладонями щёки. Разве что не разлёгся поперёк тёплого корпуса, как домашний фелинкс после сытного обеда. - Есть новости?

- Может, и есть... - Фелис зевнул, показав аккуратные белоснежные клыки. - Названного тобой имени в базах чипов нет.

- Объект могли продать под кличкой.

- Молодец, тебя неплохо подковали, засылая сюда, - жёлтые глаза сверкнули. - Но продавец даже об этом не позаботился. Так что я нашёл твой объект по антропометрическим данным и группе крови.

К Диди протянулся покрытый пухом кулак; извернувшись ладонью вверх, кисть распрямилась, демонстрируя небольшую инфокарту. Манипулятор медика слизнул её в мгновение ока.

- Совпадает, - кратко произнёс Диди через пару секунд. Фелис кивнул; вибриссы над половинками верхней губы довольно зашевелились.

- Ещё бы не совпадало. Это даже было легко. А теперь скажи, что ты будешь с этим делать? - вертикальные зрачки заинтересованно расширились.

- Можно отследить этот чип? - скрипнул дроид. Фелис присвистнул, чуть раздвинув верхнюю губу.

- А ты хорош. Можно. Что дальше?

- Дальше я отправляюсь туда, где сейчас мой хозяин, и он решает, нужен ли я ему.

Фелис разочарованно вздохнул и покачал головой; темный коготь постучал по корпусу центрального, заставляя того недоуменно гудеть и звенеть.

- Твоя работа, твои хозяева здесь. Глава уже не откажется от тебя - и будет прав. Тебя не заменят и полсотни рабов-медиков.

Катар склонил голову набок и поднял золотистые глаза на Диди.

- Я уже не говорю о том, что это нарушит сделку.

- Я машина, а не человек чести, - отозвался медик. Белые фоторецепторы следили за игрой диодов на корпусе центрального. - В мою программу не входят сделки. Ты можешь послать со мной кого-то, кто доставит нас с мальчиком обратно. Или одного мальчика, если он от меня откажется.

Фелис рассеянно кивнул. Пушистая рука продолжала играться с бесчувственной поверхностью центрального, словно прикосновение теплого металла было необычайно приятным. Какое-то время слышалось только мерное гудение кулеров и мягкий шорох пуха.

- Значит, я сам позабочусь о том, чтобы сделка состоялась.

Четыре вишая танцевали медленный танец в воздухе, неспешно плывя по кругу и непрерывно преображаясь. От каждого вниз тянулась струйка темно-красного дыма. Четыре соло сливались в одну беззвучную мелодию, гладкую и гармоничную. Но все еще недостаточно совершенную.

- Детская игрушка... - раздосадованно шепнули бледно-розовые блестящие губы.

Вишаи сплющились, коллабируя внутрь самих себя, и безжизненными кусками пластика упали на пол, обрывая плавную мелодию на одной ноте. Ардан не пошевелился - как сидел в центре тренировочного зала, скрестив ноги, так и остался. Только худенькие плечи поднялись и опустились в такт тяжелому глубокому вздоху.

Мальчик прятался здесь уже сутки. Первый час он прохныкал, жалея себя. Жизнь выглядела паскудной. Родителей нет. Лучшего друга безвозвратно потерял. Свободу потерял... а взамен не получил ничего. Уль никогда даже не хвалил его за успехи в учебе, он воспринимал их как должное, в отличие от неудач. А у успехов и неудач был всегда один итог - новые, более сложные задания... вот только после неудач их было сложнее выполнять.

А еще неудачи несли боль.

Затем, устав плакать и кусать пересохшие губы, мальчик вспомнил жизнь в приемной семье. Когда никто не ставил критерии успеха, когда неудачей было всё, а самой главной - его появление на свет. Вспомнился и ядовитый жук... Губы Ардана скривились в невеселой улыбке - надо же, какое ребячество. Жука подкинуть... Попадись брат мальчишке сейчас, его ребра повторили бы судьбу давешнего контейнера. А может, голова, а не ребра. А может быть, и вовсе сначала руки, которыми он лупил младшего, потом ноги, потом ребра... Слезы высохли полностью еще на третьем варианте кровавой мести.

А потом пришла новая мысль.

Теперь ведь он может отомстить по-настоящему. Стать действительно сильным и отомстить всем, кто его обижал... А для этого, как успел уяснить Ардан за полгода у Уля, нужны тренировки. Какое-то время мальчик потратил, отыскивая разбросанные по залу вишаи, давно разгаданные и неинтересные. А затем принялся заново разгадывать их. Но уже по два. Сначала по два, затем по три и, наконец, все четыре... А потом, когда четыре вишая танцевали синхронно и безупречно, Ардан стал пить их энергию.

Возвращать ее он не собирался. А уничтожить вишаи их же собственной энергией было на удивление легко. Легко и... символично.

Плечи мальчика вздрогнули от шипения плавно открывшейся двери.

- Гнев дает тебе силу, - мягко произнес Уль, шагнув в зал, - но сила без контроля расходуется впустую.

Ардан уставился на учителя своими чудными бирюзовыми глазами, сдвинув брови к переносице. Подниматься с пола он не просто не спешил - вообще не собирался.

- Если я тебя разозлил, - продолжал учитель, - придумай план мести. Придумай, как убить меня и занять мое место. Истериками и слезами ты лишь доказываешь, что достоин быть только рабом.

Лицо Ардана вспыхнуло. Планы мести брату вытеснили из его головы мысли о рабстве, но слова учителя хлестнули по сознанию новой обидой. Нет, в самом по себе рабстве мальчик не видел ничего плохого - его бесплатно кормят, содержат, ему не нужно больше рисковать жизнью, добывая еду... но ощущать себя ничего не значащей мебелью было неприятно. Когда Уль занимался с Арданом не отвлекаясь, мальчик чувствовал себя нужным и даже почти счастливым. Когда собственная работа оказывалась для учителя важнее ученика... тот оказывался брошенным. Бурлящая темная Сила, сливаясь с резкими и яркими детскими эмоциями, образовывала взрывоопасный коктейль - и сейчас доказательством тому были обломки вишаев на полу зала.

"Достоин быть только рабом" означало, что на него до конца жизни будут обращать внимание только тогда, когда хозяину скучно. Что он не сможет ничего потребовать. Не сможет ничего предпринять сам.

- Так и будешь ныть или все-таки что-то сделаешь? - заметил Уль, скрестив руки на груди. Гладко выбритое лицо не выражало ничего, кроме, пожалуй, легкой заинтересованности.

Ардан молчал, раздувая ноздри и шумно выдыхая, словно разъяренный банта. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы учитель ушел куда-нибудь и оставил его в покое. Исчез... ушел... оказался за дверью!

"Кажется, я понял".

Не поднимаясь, мальчик резко выбросил руки вперед открытыми ладошками, словно отталкивая мяч в игре. Невидимый снаряд угодил в цель - Уль слегка пошатнулся, но устоял на месте.

- Слабак, - констатировал учитель. Руки его по-прежнему были скрещены, а глаза прищурены. И уходить добровольно он не собирался.

"Ах, вот как?.."

Ардан вскочил на ноги. С глубоким вдохом мальчик слегка расставил руки, растопырив пальцы, будто держал готовый к броску мяч. Однако теперь он не торопился. Не спеша, внимательно прочувствовать каждую клетку тела, каждый клочок клубящегося внутри черно-красного тумана. Осторожно, стараясь не растерять ни капли, заставить туман подняться к рукам, сконцентрироваться между ними. И снова, и снова, до тех пор, пока Сила - или сам воздух - не сгустится между ладонями, пока воображаемый мяч не станет ощутимым.

Почувствовав под пальцами сопротивление, мальчик толкнул упругий снаряд изо всех сил, стараясь вложить в импульс как можно больше остатков тумана. "Мяч" врезался учителю в живот; с резким судорожным выдохом Уль согнулся пополам. На этот раз ему даже пришлось сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие.

Учитель молчал, восстанавливая дыхание, но сам Ардан удовлетворен не был.

Руки мальчика поднялись, готовя новый мяч. Теперь Сила концентрировалась уже привычно, легко, словно река, текущая по знакомому руслу. Поверхность невидимого снаряда начала пружинить под пальцами, но этого было мало... Ардан не ощущал и тени усталости, злость придавала сил вливать в мяч ещё больше энергии, чтобы он раздувался, становился тверже, плотнее...

На этот раз в Уля полетел не детский мячик, а тяжелый каменный шар. Бирюзовые глаза загорелись при виде вскинутых рук учителя. И этим он хочет защититься от такой мощной атаки?.. Ардан ожидал, что противника просто снесет с ног, а руки с хрустом превратятся в лепешки, однако сгусток Силы замер в сантиметре от раскрытых ладоней Уля. Лакированные ботинки ситха со скрипом проехались по пермакритовому полу, пытаясь затормозить толчок. Правая пятка замерла на самом пороге зала.

- Наконец-то... - произнёс Уль. В его устах это была чуть ли не наивысшая похвала. - А сможешь ли ты защититься от самого себя?

Ардану понадобилась секунда, чтобы осознать, что произойдёт. Бирюзовые глаза в ужасе распахнулись. Каменный сгусток Силы летел обратно.

"Так нечестно!" - промелькнуло где-то на краю сознания и тут же забылось. Ничего нечестного в том, чтобы отразить в противника его собственный удар, не было. Несколько минут назад мальчик уничтожил вишаи их же энергией, а теперь сам оказался на их месте. Оставалось только решать - поддаться, как вишай, и сложиться под собственным натиском, или устоять.

Ардан выбросил руки вперед, словно для новой атаки; но сейчас внимание мальчика было направлено на летящий навстречу воображаемый шар. Ученик не знал, как Уль остановил шар, да и не было времени разбираться; у Ардана появилась своя идея, отчаянная и сумасшедшая, но отчего-то он был уверен, что это сработает.

Сил оставалось не так уж много, но мальчик постарался сотворить между ладонями новый мяч как можно быстрее, высасывая из собственного сознания энергию с силой, которой мог бы позавидовать вакуумный насос. Конечно, шар не мог сравниться ни по твердости, ни по мощи с предыдущим, созданным бережно, тщательно и не спеша, но это было лучше, чем ничего. За полсекунды до столкновения Ардан резко швырнул новый мяч навстречу предыдущему, пытаясь вложить в бросок всю ту Силу, которая не успела войти внутрь невидимого снаряда.

Мягкий толчок сбил Ардана с ног; неловко взмахнув руками, мальчик приземлился на пятую точку.

- Неожиданно, - задумчиво произнес Уль где-то впереди и вверху, - я был уверен, что тебя ударит.

Ардан помотал головой, крепко зажмурился и снова открыл глаза. Потратив столько энергии, он чувствовал в голове легкость и пустоту, в которой одинокими пузырьками плавали обрывки мыслей, не желая складываться обратно в ясное сознание.

- Я... это... - проговорил мальчик, пытаясь подобрать слова. Веки опустились и поднялись снова, взгляд не желал фокусироваться. - Меня же ударило.

Уль хмыкнул.

- Ты помнишь, с какой силой запускал? Удар вышиб бы из тебя дух, а ты только сел. Можно сказать, тебе досталась отдача.

Мальчик поднял руку и взъерошил длинную чёрную чёлку, открывая лоб - словно так было легче думать. Собирать мысли вместе приходилось практически насильно, картина перед внутренним взором представала смутная и обрывистая, но все-таки... С одной стороны летит каменный шар. С другой - небольшой пластоидный мячик. Невидимые глазу, они сталкиваются, и... воздух вокруг сотрясается, отбрасывая Ардана на пол. Да, вот что произошло... это действительно была отдача.

- Я устал, учитель, - произнес мальчик. - И моя контратака... у меня мало Силы.

Уль покачал головой.

- Ты меня отвратительно слушаешь. Что я тебе всегда говорил? Твоя Сила безгранична. Ты просто не умеешь ей пользоваться.

Наставник развернулся; лакированные ботинки мягко застучали по полу. Возле самого выхода Уль на мгновение задержался - и бросил через плечо:

- И не научишься, если будешь ныть, как раб.

И вышел.




Пузырьки воздуха танцевали причудливый танец внутри паллона - транспаристилового шара с гелем внутри. Вычурная подставка из ауродиума надежно обхватывала бока паллона извитыми, жилистыми щупальцами. Лазурный при дневном свете, в лучах оранжевого флюоресцентного стержня паллон казался серо-зеленым, как кожа неймодианца.

Или как глаза Талис.

Нет... они всегда расцветали необычными желто-зелеными искрами, словно она уже была наполовину ситхом. Только у ситхов к желтому оттенку вместо зеленого примешивается багряный.

Но у Талис зеленый цвет был, наверное, в самой душе.

Зеленый клинок... зеленые шелковые платья, сменившие скучную джедайскую робу... зеленые глаза. Индигнус скривился - алое белье на кровати, алое сияние светильников, казавшиеся такими роскошными и интимными ему, совсем не подходили ей. И умерла она - с покрасневшими от усталости глазами, со струйкой алой крови на губах... Может, в этом всё дело? Зеленый цвет давал ей жизнь, а алый убивал?..

Нет, шепнул кто-то за спиной. Не пытайся свалить всё на цвет. Ты убил её. Потому что ты не хотел быть рядом с ней - ты хотел ею обладать...

- Учитель, нет нужды напоминать мне об этом, - мягко произнес Индигнус, не отрывая глаз от паллона. Призрак хмыкнул, но не произнёс ни слова. Ученик мысленно поблагодарил его.

Разговоры с Аллидусом всегда приносили или облегчение, или знание, но сейчас хотелось побыть одному... помечтать. Помечтать о том, как могло бы сложиться их с Талис будущее, согласись она стать ситхом. Как они вдвоём проводили бы бессонные ночи - не только за любовными играми, но и за древними трактатами и артефактами Тёмной стороны Силы. Протирали бы глаза от усталости и заставляли себя вчитываться в древние тексты, а потом, смеясь, как дети, радовались совместным успехам.

А ещё... ещё у них родился бы сын. Темноволосый, как отец. И зеленоглазый, как мать. Маленький и наивный, но уже очень сильный... Он бы тоже обучался Темной стороне. Им с Талис не нужно было бы искать ученика - наследником линии Бейна стал бы их сын. Династия учителей и учеников скрепилась бы кровными узами.

И всё это будущее было разрушено одним не так сказанным словом, одним неправильным жестом, одним слишком сильным толчком... который убил Талис.

Лицо Индигнуса болезненно исказилось.

Их сын... может быть, Талис уже хранила его внутри себя, когда умирала. Может быть, он умирал вместе с ней. А он мог бы родиться. Мог бы подрасти и...

Индигнус застыл; пузырьки внутри паллона тоже застыли, резко лишившись Силы, которая заставляла их двигаться.

Почему-то, пытаясь представить, как выглядел бы их с Талис сын, ситх явственно увидел перед внутренним взором лицо своего нынешнего ученика, Ардана.

И в самом деле... пожалуй, их сын действительно мог бы таким быть. Сильным, как отец, обидчивым и отходчивым, как мать... темноволосым и зеленоглазым, с густыми, как у отца, черными бровями, с пухлыми, как у матери, губами, и носом, похожим на мамин и папин одновременно. Ардан именно так и выглядел, за исключением глаз - бирюзовых вместо зеленых.

Индигнус улыбнулся, сложил руки на столе и опустил на них голову, словно школьник. Аллидус заменил ему самому отца. А Ардан теперь заменял сына. Учение ситхов давало каждому члену династии семью, которой по тем или иным причинам не было...

"Тебя я точно не отпущу... мальчик мой".




Внутренний двор поместья Лаута никогда не позволил бы даже заподозрить присутствие Темной стороны. Скорее он напоминал умиротворенную террасу где-нибудь возле Храма Джедаев. Пушистый зеленый газон пересекали несколько узких дорожек из гладкой, матовой кирпично-красной пермакритовой плитки. Посредине двора из центра круглой площадки из того же пермакрита бил небольшой фонтан, переливаясь в солнечных лучаях желтыми и голубыми искорками. Все это великолепие окружала живая изгородь, за которой начинался крутой подъем. Как и ангар, внутренний двор был утоплен ниже уровня земли, хоть и не так глубоко, чтобы в утренние и вечерние часы здесь не было тени.

Иногда Ардан тренировался здесь. В одиночестве.

Даже с крутым подъемом два метра высоты уже не были для него проблемой. Если бы мальчик захотел, он мог бы без труда сбежать. Использовать Силу, чтобы взлететь в воздух, приземлиться уже там, за пределами поместья... и бежать, бежать куда глаза глядят. Вот только бежать некуда и незачем.

За девять месяцев с момента, когда Хир Визерик защелкнул на шее Ардана электроошейник, мальчик успел неоднократно обдумать, что лучше - быть рабом или свободным. Каждый ребенок в Галактике, конечно же, изначально хочет быть свободным. Свободен - хорошо, принадлежишь кому-то - плохо... Но если подумать, выходило, что с момента усыновления Ардан принадлежал приемной семье. Так же, как и рабовладельцы, они кормили его, одевали, требовали послушания. Вся разница заключалась в том, что в рабстве мальчик точно знал, что делать запрещено. А в приемной семье получить можно было за что угодно и без предупреждения.

А еще побег из рабства неминуемо грозил смертью. Насколько Ардан мог представить, быстрой и относительно безболезненной.

Но даже если бы это было не так - мальчик все равно не стал бы убегать. Да, в свое время он променял возможность получать еду и одежду без усилий на жизнь бродяги. Но побои и издевки приемного брата были для Ардана хуже, чем необходимость обчищать карманы пьяниц и удирать от них. Воровство и погони после приемной семьи воспринимались скорее как приключение или игра - немного нереальная и потому не очень страшная.

Здесь, у Стоммера, к одежде и еде добавились возможность стать сильнее и поддержка в лице учителя. Пускай странная, неочевидная... но чем больше росла связь мальчика с Силой, тем явственнее он чувствовал свою связь с учителем. Даже если Уль ничего не говорил, похвалой служили изменения в его ауре. Улю никогда не было по-настоящему все равно - и за одно это Ардан был готов оставаться с ним вечно.

Брови мальчика немного напряглись, будто это помогало сосредоточиться. Нынешнее задание Ардана звучало странно и даже по-ребячески - найти и принести учителю живыми два десятка красных жучков кокцинелл. Женского пола.

Легкое на первый взгляд задание оказалось сложным после первых же пяти жуков и часового ползания в траве на карачках. Ни у одного из них не было на голове белой метки, которой отличаются самки. Способ поиска жуков "на глаз" также не годился, к тому же вряд ли бы учитель дал задачу, решаемую без помощи Силы.

Ардан нахмурился, разглядывая спинки медленно ворошащихся на ладони кокцинелл. В Силе они представляли собой настолько простые отпечатки, что различить их между собой почти не представлялось возможным, но пока что мальчик и не пытался. Чтобы найти еще хотя бы одного жука с помощью Силы, для начала нужно понять, что искать, настроиться на искомый отпечаток. А для этого нужно уловить общее.

Помедитировав над жуками довольно долго, ученик добился лишь того, что мог с закрытыми глазами угадать намерения насекомых - в какую сторону ползти. Другие жуки не появлялись, будто их и вовсе не было.

"К хатту все это! Я так ничего не найду. Пусть они ищут для меня. Раз это самцы, значит, они должны искать самку..."

Как вселить в примитивный разум жука непреодолимое желание найти себе пару, мальчик не знал, потому просто подбросил жуков в воздух, не открывая глаз. Теперь он мог без труда следить, какой куда полетел, а какой просто упал в траву. Оставалось лишь ждать.

Один из жуков замер возле смутной тени, словно изучая ее; прислушавшись к Силе, Ардан понял, что это еще одна кокцинелла. Отпечаток полностью совпадал. Но сорвавшись с места и схватив нового жука, мальчик с разочарованием обнаружил очередного самца. Неудача повторилась несколько раз.

- Да что за хатт, - цыкнул Ардан, выбрасывая жука и плюхаясь в траву прямо там, где нашел его. Почему учитель выбрал именно женских особей, если тут одни самцы?

За время задания мальчик настолько сосредоточился на образах жуков, что теперь точно знал, какой где находится, даже не пытаясь сконцентрироваться. Напротив, теперь образы вторгались в сознание без спросу; ученик ситха расслабленно откинулся спиной на траву и прикрыл глаза, пытаясь очистить разум и подумать над проблемой с другой стороны, но одинаковые серенькие пятна продолжали ворошиться в пустоте, мельтеша и раздражая.

Бирюзовые глаза открылись, отражая смешные комочки облаков и яркую голубизну неба Телоса. Следить за жуками так было немного труднее, но мальчик по-прежнему не терял следа; да и неудивительно - слишком долго он учился сосредотачиваться на объекте, и привычка фокусироваться прочно въелась в подсознание.

"Хатт побери... надо спросить учителя, как же теперь расслабляться!"

Ардан задумался на мгновение - смог бы он потом найти жуков, если бы позволил себе на минуту расслабиться и перестать их видеть?.. Вопрос тут же был забыт - возникла очередная тень рядом с одним из жуков, такая же маленькая и серенькая, но с чуть более мягкими контурами.

После стольких неудач мчаться проверять догадку желания не было. Бывший воришка подложил руки под голову, будто пристраиваясь поудобнее для сна, и прикрыл глаза. Внимание сфокусировалось на новой тени.

Два серых пятнышка одинакового размера. Одно с более четкими контурами, другое - с размытыми. Чем больше Ардан прислушивался к Силе, тем явственнее было отличие; значит, не показалось. Если бы показалось, то от попытки сосредоточиться пятна начали бы сливаться, меняться местами, терять контуры вовсе, а этого не происходило.

Позволив новой кокцинелле отпечататься в сознании достаточно четко, чтобы следить за ней выходило без усилий, мальчик переключился на других жуков, найденных ранее, пристально изучая их контуры. Четкие. У одного, у второго, у третьего, у всех. У всех четкие, и лишь у одного - размытые.

Ардан медленно сел и расслабленно уставился перед собой, в темноту между пышными ветвями кустарника. Долгожданная самка... или просто жук другого вида? Коротенькие детские пальцы раздраженно побарабанили по бедру. Мальчик не был уверен, что выдержит еще хотя бы одну неудачу.

Солнечные лучи, постепенно меняющие белую окраску на желтую, а затем - на золотистую, и удлиняющиеся тени показывали, что задание и так затянулось.

Ученик не спеша поднялся на ноги; к странной тени он также направился неспешной походкой, наслаждаясь ощущением мягко пружинящей и слегка покалывающей босые подошвы травы. Здесь, на Телосе, он неожиданно возненавидел обувь - такую необходимую на Фондоре. На родине Ардана без обуви можно было распороть себе ногу осколком бутылки, насадить стопу на ржавый гвоздь или, что еще хуже, на использованную иглу, а уж какую опасность таит в себе кровь наркоманов, знает даже ребенок. В эру спайса встретить наркомана, "сидящего на игле", стало чем-то из ряда вон выходящим - и тем неприятнее было бы так глупо заразиться.

Здесь единственной опасностью для неприкрытой кожи оставались клещи. Их Ардан боялся лишь до того момента, пока не подцепил одного, несмотря на обувь и длинные штаны. Оказалось совсем нестрашно. Маленький черный жучок засел в толще кожи, не причиняя никаких неудобств, и обуглился от разряда электричества из пальцев учителя - такого слабого, что сам мальчик почти ничего не почувствовал. Еще одного клеща Ардан как-то раз вытащил сам с помощью Силы. Вытаскивать клещей руками было бесполезно - голова могла оторваться и остаться в коже. Так что мальчик не придумал ничего лучше, чем Силой развести челюсти клеща, чтобы он отпустил укушенное место, а затем вытащить все тело насекомого наружу. Оказалось действенно.

Мальчик замер. Кокцинеллы были совсем рядом, Ардан даже мог разглядеть между травинками что-то красное. "Только бы две, только бы две!" Несколько часов разочарований принесли страх перед новыми, который не давал даже вытянуть шею и заглянуть за травинку.

Ардан медленно втянул нижнюю губу, прикусывая ее, и сделал еще один шаг вперед.

В следующую секунду он уже прыгал на одной ноге, размахивая рукой с зажатыми в ней жуками, и вопил на весь двор:

- Нашел! Наше-о-о-ол!!!

- Готов поспорить, ты нашел целых десять кредитов, - раздался откуда-то сверху подозрительно знакомый голос. Ардан резко остановился и задрал голову, приложив ладонь козырьком ко лбу, чтобы закатное солнце не слепило глаза.

Над крутым спуском ко внутреннему двору маячил знакомый хромированный силуэт; в лучах солнца он отливал золотистым вместо обычного грязно-серого.

- Диди?!

Пальцы мальчика разжались, роняя только-только найденную первую самку; ноги согнулись и резко распрямились, как пружины. Одним гигантским прыжком, в который было вложено едва ли не больше Силы, чем в поиск жуков, мальчик взлетел вверх и приземлился прямо на дроида, сбив с ног.

- Хм, да здесь больше, чем на тридцать тысяч, - произнес кто-то рядом. Голос не принадлежал Диди. Во-первых, голос шел со стороны, а во-вторых, он звучал без характерного для вокодеров шипения, мягко и переливисто, словно мурлыканье. Ардан поднял голову и выпрямил спину, продолжая сидеть на распластавшемся теле дроида. За мальчиком наблюдали два больших ярко-желтых глаза неестественно правильной формы, принадлежащие невысокому стройному гуманоиду со светлой, покрытой нежным пухом кожей.

Черные брови ученика резко сошлись к переносице.

- Кто это? - голос Ардана прозвучал настолько холодно и жестко, что мальчик сам удивился, хоть и не подал виду. Гуманоид усмехнулся, слегка раздвинув половинки верхней губы.

- Фелис Катта, - представился незнакомец тем же ласково-обольстительным голосом. Вытянутая голова склонилась набок; красноватые косицы на макушке Фелиса качнулись. - Я искал тебя, Ардан Рхант.

Мальчик рывком поднялся на ноги и сделал шаг назад, отступая обратно к нише внутреннего двора. Диди кое-как сел, тяжело оттолкнувшись от земли механическими руками.

- Фелис - представитель Гильдии Работорговцев, в которой состоит Визерик, - произнес дроид безразличным скрипучим голосом.

Ардан резко побледнел.

Его уже купили. Купили почти год назад. Диди не забыл хозяина и смог к нему вернуться... это прекрасно.

Но зачем он привел работорговца - и почему именно этот работорговец, а не Диди, говорит "я искал тебя"?

Резко выпустив воздух из ноздрей, словно разъяренный банта, Ардан бросился обратно в поместье.




Разыскать учителя было не так сложно, Индигнус чаще всего находился либо в кабинете, либо в библиотеке, либо в тренировочном зале с учеником. Ардан даже иногда сомневался, ложится ли учитель спать вообще... Мальчику было неизвестно, почему мужчина постоянно избегает роскошной алой спальни. Однажды Ардан осмелился взобраться на кровать и заснуть там, просто заснуть, он даже не прыгал - ничего не делал, чтобы рассердить учителя. А разряд за это получил, да такой, что больше не хотелось к спальне и подходить.

Сейчас от спешки и волнения ученик тыкался во все углы, наталкивался на стены и косяки, но не мог найти учителя. Звать решительно не хотелось. Что, если работорговец услышит?.. Молча завернув за очередной поворот коридора, Ардан врезался лбом прямо в грудь Уля, заставив того сдавленно выдохнуть и отступить на шаг.

- Простите, - выпалил мальчик, отпрыгивая - на случай, если молнии последуют раньше вопросов. - Учитель, мне нужна помощь!

- Помощь? - спросил Уль. Слава лунам, он не стал ехидничать по поводу жуков, увидев, насколько ученик встревожен.

Ардан кивнул.

- Здесь работорговец и мой бывший дроид... они нашли меня! - забыв об осторожности, мальчик бросился к учителю и вцепился в его одежду. - Учитель, не продавайте меня!

Больше всего на свете сейчас хотелось прижаться к учителю или взобраться ему на руки, чтобы чувствовать себя в безопасности; однако при первой же попытке мальчик почувствовал, как что-то невидимое, но очень плотное настойчиво отодвигает его от учителя и насильно разжимает пальцы.

- Нет, нет! - взвыл Ардан, пытаясь сжать крепче. На то, чтобы собрать Силу и сопротивляться, его внимания сейчас не хватало. - Не надо...

Лишившись опоры, мальчик бухнулся на четвереньки; Уль переступил через ученика и направился к выходу. Ардан приподнял голову; в круглых глазах плескался ужас.

- Учитель?..

- Замолчи, - бросил Уль через плечо. Ардан вскочил на ноги.

- Но...

- Замолчи, - повторил Уль леденяще-спокойным тоном, - или я ударю тебя.

Ардан осекся; он не сомневался, что под ударом имеется в виду разряд тока, а этого ему меньше всего хотелось. Мальчик засунул в рот пальцы левой руки и как следует покусал их, чтобы отвлечься; затем осторожно последовал за учителем, держась на расстоянии.

Как и ожидалось, Диди и Фелис ждали возле входной двери; гуманоид с таким интересом разглядывал свои длинные ногти, будто вокруг ничего не существовало. Однако стоило створке отъехать в сторону и Улю шагнуть наружу, как Фелис плавно опустил руку и поклонился, мягко изогнувшись всем телом.

- Мои извинения за вторжение, - промурлыкал он. Ардан держался в глубине коридора, стараясь не попадаться на глаза ни учителю, ни гостям. - Фелис Катта, представитель Гильдии Работорговцев.

- Уль Стоммер, фермер, - безразлично бросил учитель. - Чем вам обязан?

Половинки губы Фелиса раздвинулись в легкой полуулыбке.

- Если я не ошибаюсь, примерно девять стандартных месяцев назад вы приобрели раба на Зайгеррии.

- Возможно, - пожал плечами Уль. - Если вы ищете продавца - я не знаю его имени. Сделка была частной и без обязательств.

Фелис задумчиво сплел пальцы и прикоснулся к пушистому нежному подбородку.

- Нет, мы ищем товар, а не продавца.

Ардан вздрогнул и прижался к деревянной панели стены, хотя его и так никто не мог увидеть. Всё-таки эти кровопийцы ищут его! И Диди... почему он с ними заодно? Его перепрограммировали?

- Какие-нибудь проблемы? - осведомился Стоммер. - Продажа была незаконна?

- По законам Республики - безусловно, - мягко согласился Фелис, - по нашим - вполне законна. Дело в том, что за компаньоном продавца числится долг в два миллиона кредитов...

- Мне очень печально это слышать, - перебил Уль, - но я не могу вам ничем помочь. - Мужчина сделал шаг назад и протянул ладонь к сенсору двери, однако его рука встретила покрытую пухом кисть Фелиса.

- В качестве части долга, - продолжил Фелис, - мы удержали у него этого дроида...

"Диди тоже попал к этим сволочам?!"

- ...а дроид пожелал разыскать своего бывшего хозяина, который теперь является вашей собственностью.

- А дальше?

- Это зависит от решения вашего раба, - улыбнулся Фелис, - как бы это ни было иронично. Если он не пожелает владеть дроидом - мы вас больше не побеспокоим. Если же пожелает...

- Он ничего не может пожелать без моего согласия, - снова перебил Уль. Глаза Ардана расширились. На какой-то миг он подумал, что учитель сам мог бы купить Диди. Мальчик редко вспоминал дроида и еще реже рассказывал учителю, но всё-таки Уль мог бы и понять, что Диди был Ардану хорошим другом. А друзей нужно держать вместе.

- Моя программа обязывает меня подчиняться только непосредственному хозяину, - проскрипел Диди. - Влияния на решение моего хозяина меня не касаются. Если вы запрещаете ему меня возвращать - пусть он отдаст мне приказ сменить приоритеты.

Как бы хотел Ардан хоть капельку повлиять на решение учителя... но страх перед наказанием и работорговцами был сильнее этого желания. А вдруг учитель так рассердится, что продаст мальчика? Опять к Хиру или ему подобным, с которыми придется быть не учеником, а послушным животным?

Уль усмехнулся.

- Хорошо, сейчас мы выясним, какова воля... - он помедлил, затем подчеркнуто разборчиво выговорил: - моего раба.

Ардана передернуло; но, увидев приглашающий жест Уля, мальчик все-таки подошел поближе. Он предпочел держаться чуть позади учителя, словно готовясь по-детски спрятаться за него в случае опасности.

- Ну что, ты еще хочешь свою старую жестянку обратно, чтобы было кому тебя доставать? - безразличным тоном спросил Диди. Ардан насупился. Одновременно хотелось и прибить дроида, и схватить в объятия. Но как выразиться, чтобы угодить учителю, мальчик не представлял.

- Говори, что ты думаешь, - произнес Уль, будто бы прочитав мысли ученика. Ардан запнулся и опустил глаза.

- Я хотел бы... оставить его.

- Оставить? - переспросил Уль. Карие глаза внимательно смотрели на мальчишку. Ардан еле заметно кивнул, напряженный, как струна.

- Угу.

- Он сейчас чужая собственность, - спокойно произнес Уль. - Как ты его выкупишь?

Ардан прикусил губу и в отчаянии посмотрел на учителя.

- Отработаю?.. - неуверенно спросил он. На ум пришли слова, сказанные давным-давно случайным попутчиком в корабле Хира - о том, кем может работать маленький мальчик в мире беззакония. Уль хмыкнул.

- Рабов не одалживают. Их продают, - пояснил он терпеливо. Глаза Ардана распахнулись, взгляд метнулся на Фелиса и снова, беспомощно, на Уля. Губы мальчика дрожали, рот приоткрывался и тут же закрывался, как у рыбы. Кроме себя самого, у Ардана ничего не было - да и сам он себе не принадлежал в полной мере...

- Ну... я могу что-нибудь смастерить... и обменять... - еле слышно проговорил ученик.

- Для этого тебе нужно иметь то, из чего мастерить.

Ардан прищурился, втянул воздух через нос и прикусил губу, изо всех сил сдерживая бессмысленные слезы.

- Учитель... - проскулил он еле слышно. Уль покачал головой.

- Я жду от тебя не нытья, а действий, - произнес он равнодушно. Ардан поспешно вытер рукавом лицо, хотя слезы не успели показаться. Диди самозабвенно вертел головой, очевидно, сканируя местность; Фелис наблюдал за мальчиком с неподдельным интересом, поглаживая свой подбородок. Все они словно сговорились издеваться...

Черные брови сошлись к переносице. Искорка гнева, которую высекла обида, подсказала, какую эмоцию нужно разжечь. Мальчик стиснул кулаки и решительно взглянул в глаза учителю.

- Я хочу его.

Уль медленно кивнул.

- И?

- Я хочу его, - повторил Ардан. - А значит... вы купите его для меня.

Брови Уля приподнялись - он не ожидал, что в качестве точки приложения силы мальчик выберет учителя. Но и это уже было неплохо.

- Заставь меня.

Ардан вытянул руки перед собой и сосредоточился. Самое простое решение... от черно-красного клубка в сердце ученика к рукам заструилась энергия, а от кончиков пальцев наружу потянулись тонкие, но прочные нити. Нити обвили руку учителя; Ардан пошевелил пальцами, и рука вздрогнула, словно марионетка по велению кукловода. Бирюзовые глаза загорелись.

Неужели!

Мальчик осторожно потянул в сторону, заставляя Уля отвести руку; затем чуть вверх, вниз, сжать пальцы, опять вверх... рука учителя опустилась в карман, показалась снова - уже с пачкой кредиток. Уль усмехнулся, не сопротивляясь.

"Что ж я так на Фондоре воровать не додумался!"

Ардан протянул ладонь марионетки к Фелису; гуманоид снова поклонился и осторожно взял кредиты из руки Уля.

- Благодарю, - прошелестел он. Уль склонил голову набок и улыбнулся.

- Вам бы просто не хватило денег купить то, что я сделал из этого раба, - проговорил он с едва уловимой ноткой гордости. Губа Фелиса раздвинулась.

- Значит, ваше решение было единственно верным для всех нас. - Закончив фразу, Фелис снова изогнулся в поклоне, а затем развернулся, демонстрируя остальным тонкую спину с изящно выступающими лопатками. - Но давать рабу играть в господина... - раздался тихий смешок. - Вы, сами того не подозревая, наказали его вместо награды. Я восхищен...

Грациозным прыжком, не хуже прыжка Силы, гуманоид взлетел наверх и скрылся за стеной внутреннего двора.

Рука Уля, привязанная Силой к ученику, резко сжалась в кулак, разрывая нити, а некоторые вырывая из самого сердца; Ардан вскрикнул и упал на колени, прижав одну руку к груди. Уль развернулся лицом к мальчику.

- Я позволил тебе сделать это, как ты догадываешься, - произнес он безразлично, - приказ был мой. Кредиты мои. Поэтому дроид... тоже мой.

Ардан вскинул голову, широко распахнутыми глазами глядя на учителя; тот обернулся к Диди.

- Следуй за мной, дроид... как тебя зовут?

- DD-0C, сэр.

Когда Диди скрылся за поворотом вслед за учителем, Ардану вспомнились слова Хира, услышанные еще давным-давно, в первый день рабства, на корабле. "Это тебе не нужно. Тебя всем обеспечат. Тебе больше не нужно об этом думать". В главном плюсе рабской жизни крылся одновременно главный минус.

Пока он с хозяином, у него будет все необходимое. Но не то, чего он хотел бы.

Впрочем, совсем отбирать Диди у мальчика не стали. Постоянно находиться рядом дроид не мог, но в свободное время им с Арданом никто не мешал. Навыки медика Улю вообще не были нужны; он задействовал Диди для протокольной работы, к примеру, для составления каталогов в библиотеке. Ардан часто тренировался там во время переписи, и от его внимания не ускользнуло, что учитель избегает показывать дроиду ситские книги и артефакты, которые составляли большую часть архива. Такая конспирация продлилась пару месяцев. А затем - то ли Диди чем-то завоевал доверие Уля, то ли надоел постоянными едкими вопросами по поводу неучтенных книг, то ли сам Уль изменил планы - но, так или иначе, вскоре Диди узнал, кто такие ситхи и чем они занимаются.

После этого дроид стал чаще бывать с мальчиком - не только на отдыхе, но и на большинстве тренировок. Со временем неловкость Ардана перед Диди за то, что они оба оказались в чужой власти, отступила, и друзья снова сблизились. Но все равно так, как в старые времена, уже быть не могло. Много времени отнимали занятия Ардана, на которых дроид присутствовал - но не отвлекал; в присутствии Уля он разговаривал с ним, а не с мальчиком, и в конфликте всегда принимал сторону старшего. Вместо защитника Диди становился тем, от кого приходилось защищаться - и Ардан снова чувствовал себя одиноким, словно весь мир сговорился против него.

И все же мальчик не хотел ни бросать Диди, ни сбегать. И вшитый в тело детонатор был ни при чем.

Несмотря на все обиды, несправедливость и постоянное давление, Ардан действительно становился сильнее.

- Сюда... - тонкий палец учителя коснулся небольшого камешка, плавно перепрыгнул на другой, - затем сюда... - палец скользнул под игрушечным турником из трех палочек, - и сюда.

Ардан сосредоточенно насупился. Новое задание было сложнее предыдущих - сил требовалось меньше, но работа предстояла более тонкая: провести пластоидную куклу-марионетку с помощью Силы через цепь препятствий так, чтобы кукла обязательно переступала ногами и хваталась руками там, где это сделал бы живой человек. С виду детская игра, но попробуй-ка повтори на практике! Учитель даже не показал, как может пройтись кукла - все предстояло придумать самому. Точно так же, как придумал привязать нити Силы к пальцам учителя и вытащить кредитки.

Улю так понравилась идея с рукой-марионеткой, что он посоветовал ученику сконцентрироваться на этом умении и совершенствовать его - мол, для ситхов нет никаких стандартов, каждый волен развивать в себе то, что больше нравится или получается лучше, но если уж делать это, то с полной отдачей.

Ардан не возражал. Индивидуальный подход был однозначно лучше общего обучения. Школу при детдоме мальчик всегда тихо ненавидел. Недостаток государственного финансирования вынудил хозяев детдома свести обучение воспитанников к постоянному решению тестов на устаревших терминалах. Тесты очень часто шли вразрез с реальным миром, поэтому единственным путем было доставать их базы и зубрить - иначе выше уровня "Д" никто не поднимался. Базы же, в свою очередь, тщательно скрывались, и был даже случай, когда одного из подростков отправили в колонию за взлом и кражу информации.

В приемной семье Ардан ходил в похожую школу, причем с бОльшим удовольствием - это позволяло меньше общаться с братом, который бросил учебу и проводил дни за выпивкой. Если бы кто-нибудь сказал Ардану, что 13 лет - слишком юный возраст для пьянства, мальчик бы рассмеялся ему в лицо. Чтобы не видеть постоянно пьяную рожу и не терпеть побои, Ардан даже иногда оставался на продленке - а порой врал, что остается, а сам убегал в город. Возможно, именно те полувоображаемые побеги и помогали ему выжить на первых порах без Диди - было время разведать пару обходных путей и убежищ.

Конечно, в школе было что-то хорошее. Какие-никакие приятели, например. За год обучения у Уля Ардан не видел ни одного сверстника, да и с другими людьми почти не общался - кроме учителя. В конце концов мальчик решил, что большего и не нужно. Настоящих друзей-ровесников у него все равно никогда не было. А учитель хоть и не гладил по шерсти, но все же мог выслушать и даже обратить внимание на такие мелочи, которых сам Ардан мог не заметить.

К примеру, он и не думал, что с помощью марионеток можно вытворять такое...

Сделав несколько глубоких вдохов, Ардан приподнял руки, и уже привязанная парой нитей марионетка вздрогнула, взмывая в воздух. Прошагать по трем камешкам и сделать "солнышко" на турнике? Да что может быть проще. Мальчик и сам мог повторить такое в реальности - свои чудовищные прыжки Силы, в реальность которых сам не всегда верил, он отрабатывал на похожей тренировочной площадке в одном из внутренних дворов поместья.

Марионетка медленно опустилась, касаясь ступнями поверхности откидной металлической полки, на которой лежали камешки. Ардан по привычке было завертелся, оценивая на вид - соприкоснулась кукла с полкой или нет.

- По-моему, ты что-то забыл, - заметил наблюдающий за тренировкой Диди.

Ну да, конечно, - Силу, подумал Ардан. Он должен не смотреть на марионетку, а чувствовать ее так, словно он сам, а не кукла, идет по столу. Вот только дроиду-то откуда это знать? Мальчик шикнул на компаньона, не оборачиваясь. Затем представил, как смотрит глазами куклы. На самом деле у куклы не было глаз - она представляла собой просто несколько соединенных на шарнирах брусков и шариков - но Ардан легко мог их представить. Куда сложнее было представить, что кукла не видна, что видны только камешки впереди, и что они большие, словно обломки космического корабля. Обломки корабля... на лице Ардана мелькнула улыбка. А что, может, так будет и проще. Веселее - так точно.

Итак, марионетка - это доблестный ситх, который спасается с места крушения корабля... Обломки тонут, например, в лаве, поэтому надо ступать только на них. И они горячие, поэтому долго задерживаться на них нельзя... Ардан представил себя этим ситхом.

Внизу - ярко-красная лава. От нее поднимается пар. Она очень горячая. Горячее, чем световой меч, которым мальчик не раз обжигался на тренировке. Меч можно сразу убрать, а лава наверняка липкая. Прилипнет и все, сожжет до костей. Страшно.

Обломки корабля - покореженные, ржавые. Почему только что разбившийся корабль будет ржавым, Ардан не решил, но ржавым он должен был быть обязательно. В воздухе скрип и свист - крушение продолжается, надо бежать, пока весь корабль не рухнул на голову.

Марионетка вздрогнула от ужаса при мысли, как может ее расплющить и впечатать в лаву падающий корабль, и прыгнула на первый камень. Как и положено - согнув ноги, затем выпрямив, как пружины. Кукла даже приземлилась в группировке - не очень удачной, но все же. Ардан буквально ощутил, как тяжелые сапоги ситха (сапоги ситха должны были обязательно быть тяжелыми, кожаными, с металлическими заклепками и набойками) ударили по обломку, и как тот просел под весом, покачиваясь в реке лавы, словно поплавок. Но ситх не задерживался - он прыгнул дальше, на следующий обломок, точно так же балансируя на неустойчивой опоре. Настоящие камешки не шевелились от прикосновений куклы, но Ардана это не волновало.

Впереди последний обломок, а затем... затем пропасть, но над пропастью висит спасительная балка. Уцепившись за нее, можно выбраться наверх, подальше от лавы. Марионетка принялась раскачивать руками взад-вперед, прицеливаясь для прыжка. Затем прыгнула - и горизонтальный брусок турника попал точно в желобки на грубых кистях куклы. После этого несколько раз прокрутиться вокруг турника и вспрыгнуть на перекладину не составляло труда.

- Лучше, чем я ожидал, - раздался голос Уля над ухом. Ардан внезапно понял, что нет никакого ситха в сапогах с заклепками, нет лавы, нет обломков корабля, нет угрозы с воздуха. Есть только сероватый тусклый пол и серебристые стены тренировочного зала, белые светильники на стенах и потолке, есть металлическая полочка цвета темной бронзы, а на ней - три пестрых дворовых булыжника, импровизированный турничок из трех палочек и безликая пластоидная кукла. Кукла сидела на перекладине и, стоило мальчику отпустить Силу, упала плашмя вместе с турником.

- Правда?

- Если только твои веки не прозрачные, - скрипнул Диди из угла. Ардан удивленно моргнул.

- Твои глаза были закрыты, - пояснил Уль. - Я этого не требовал.

Мальчик поморгал еще пару раз и уставился на куклу. Видел ли он, в самом деле, как прыгает кукла? Вспомнить не удавалось - настолько ярко он представил себе ситха, спасающего свою жизнь среди лавы.

- Я представлял себе... - Ардан запнулся. Он не знал, будет ли смеяться Уль, но Диди смеялся бы наверняка. То, что мальчик собирался сказать, было совсем не по-взрослому. - Я представлял себе ситха, который переправляется через реку лавы, прыгая по обломкам.

Уль приподнял одну бровь и перевел взгляд на марионетку. Ардан украдкой глянул на Диди.

- Я молчу, - произнес дроид, однако насмешливая интонация в его модулированном голосе чувствовалась отчетливее, чем в любом человеческом. Ардан сдвинул брови.

Учитель склонил голову набок.

- В следующий раз я буду доволен, когда ты будешь чувствовать, что делает кукла. Именно кукла, а не воображаемая душа, которой ты ее наделил.




Посвящая львиную долю времени обучению Ардана, Индигнус все реже и реже разговаривал с духом учителя. То ли и вправду из интереса, то ли духу больше нечем было заняться, но он неотступно следил за прогрессом мальчика, так что пересказывать происходящее нужды не было. Аллидус даже чаще сам выходил на связь с бывшим учеником - чтобы высказать замечания. Но и только. Во всем, что не касалось учебы Ардана, призрак словно воды в рот набрал.

- Но вы же мой учитель, - настаивал Индигнус, тыча пальцем в непонятное место очередной ситской книги.

- Твое обучение сейчас дело только твоих собственных рук, - произнес призрак. За прошедший год Аллидус сумел добиться подобия визуального образа - нечеткого, размытого, без черт лица или деталей одежды, просто серой тени, - но это уже было что-то. Сейчас он стоял перед учеником, колыхаясь, будто бы от ветра; сквозь тень Аллидуса можно было свободно смотреть.

- Я помню, - упрямо сказал Индигнус и захлопнул книгу. - Но разве вас не заботит, что станет с династией ситхов?

- Заботит, - живо отозвался Аллидус. - Поэтому, если ты после стольких лет обучения окажешься неспособным совершенствоваться самостоятельно, я буду себя проклинать. - Призрак засмеялся.

Карие глаза Индигнуса сверкнули.

- Вы сами говорили, что обучение мальчика движется хорошо.

- "Лучше, чем я ожидал" еще не означает "хорошо", - заметил призрак, перетекая к большому шкафу в полутемной глубине комнаты. Туда ученик по велению духа собрал все книги, диски и артефакты, которые представляли для Аллидуса особую ценность. - После девчонки, - на этих словах Индигнус болезненно поморщился, - я ожидал, что мальчик не проживет и месяца. А он живет уже год... и ты даже нашел у него уникальную способность и ухватился за нее. Это определенно превзошло мои ожидания.

Аллидус резко приблизился; призрачный туман окутал Индигнуса с ног до головы. Молодого ситха передернуло. С его точки зрения, разговаривать с учителем, находясь внутри его астрального тела, было не лучшей идеей.

- В каком возрасте я взял тебя? - прошелестел призрак. По спине Индигнуса опять пробежал мерзкий холодок. Голос учителя шел отовсюду и из ниоткуда.

- Двенадцать лет, - приглушенно ответил Индигнус.

- Когда я открыл твою способность вытягивать жизнь?

Молодому ситху стало еще холоднее. То ли от приходящего осознания, то ли от прикосновения бесплотной Темной Силы.

- Через два месяца.

Аллидус хихикнул со всех сторон одновременно - даже изнутри. Индигнус сглотнул.

- Я устроил тебе тест основных практик, когда ты стал хорошо чувствовать Силу. Ты же случайно увидел одну способность и ухватился за нее. Твое счастье, что это и есть его дар. По крайней мере, так кажется.

Холод уже пронизывал до костей. Индигнус не выдержал и отпрыгнул в сторону - призрак сразу метнулся следом, вновь окутывая ученика серым облаком. Тот приподнял голову и раскрыл рот, пытаясь втянуть в себя теплый воздух комнаты - но вдыхал лишь ледяные капельки Темной Силы учителя.

- Ты настолько торопился с девчонкой, что с этим ребенком боишься и шагу ступить, - продолжал Аллидус. Индигнус оскалился. От холода перехватывало дыхание, и он не мог произнести ни слова. Но все еще мог использовать Силу... Прикрыв глаза, молодой ситх стал стягивать невидимые нити к себе, сплетая в плотный клубок. А затем клубок взорвался, рассеивая призрака кусками по всей комнате. Индигнус бросился к двери. Рваные клочки ауры Аллидуса дрейфовали по комнате, пытаясь собраться в единое целое - даже старому призраку еще было чему учиться.

Мчась вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько деревянных ступеней одновременно, Индигнус вдруг осознал одну вещь.

Призрак привязан к кувшину. И если оказаться достаточно далеко - он не сможет что-либо узнать или сделать.

Осталось выяснить, насколько далеко нужно уйти, чтобы найти способ сразить Аллидуса.




Бежать из поместья куда глаза глядят сразу после неприятного разговора было бы трусливо и глупо. Обычно, разозлившись на учителя, Индигнус направлял все усилия на объект замечаний - и это было правильно, позволяло понять, как гнев может питать ситха. Успех заставлял Аллидуса замолчать лучше любых аргументов или бессмысленных эмоциональных выбросов.

Внизу лестницы Индигнус замедлил шаг, восстанавливая дыхание, и прислушался к Силе. Как и думал - Ардан у себя. В поместье хватало места, чтобы выделить мальчику целую комнату, бывшую гостевую спальню. Большими размерами похвастаться комнатка не могла, зато стараниями Индигнуса и не без помощи Диди она сочетала и красоту, и функциональность. Как и в других комнатах поместья, стены были обиты светлой тканью, на половину высоты их закрывали панели из темного дерева; деревянными были также паркет и отделка потолка. Обилие натуральных материалов в доме подчеркивало для гостей состоятельность хозяев, а для самих ситхов служило лишним напоминанием о возможности подчинить своей воле что угодно в мире. Даже природу, превратив полное жизни и соков дерево в стенное украшение, распрепарированное на тонкие пластинки.

В комнате было самое необходимое: кровать, пара стульев, небольшой деревянный секретер, наполовину заполненный вишаями и марионетками; за столешницей секретера можно было работать. Как бы ни ненавидел Ардан школу, но учитель сумел убедить мальчика, что умение читать, писать и понимать чертежи для ситха обязательно, так что некоторые общеобразовательные предметы все же пришлось изучать. Для этих же целей в комнате находился обучающий терминал - Индигнус не поленился заказать его в одной из престижных школ Корусканта. Терминал вместе с перевозкой обошелся почти в половину стоимости самого Ардана.

Перед дверью Индигнус замер и опять взглянул через Силу. Похоже, спит... Ну да, что еще делать ранним утром. Ничего. Проснется. Раз уж все это называется "бояться сделать шаг" - теперь начнется другое обучение.

Замка на двери не было (ученику нечего запираться от учителя, а рабу от хозяина - так вообще недопустимо), так что Индигнус легко распахнул ее и шагнул в комнату. Ардан не пошелохнулся, продолжая мирно сопеть под тканым клетчатым покрывалом. Это продолжалось недолго - воздух над головой мальчика разорвала молния. Никуда не направленная, но пролетевшая с треском и сверканием достаточно близко, чтобы ученик вскрикнул и вскочил, перепуганно уставившись на учителя. От резкого движения у Ардана потемнело в глазах, и он, пошатнувшись, сел обратно на кровать.

- Вставай, - жестко повторил Индигнус, выбрасывая следующую молнию, теперь уже в ноги ученику. Ардан вскрикнул и снова подпрыгнул, на этот раз уже кое-как сумев удержать равновесие. Индигнус даже слегка пожалел, что мальчик справился так рано. Если Аллидус захочет снова что-нибудь сказать, за треском разрядов его не будет слышно.

- Что такое... - пробормотал Ардан, взявшись одной рукой за голову. Его лохматые черные волосы были взъерошены, словно куст.

- Планы изменились, - отрезал Индигнус. - Ты уже достаточно проваливал последнее задание. Сегодня ты его выполнишь.

Ардан зажмурился и потряс головой, стряхивая последние остатки сна и приходя в тонус, и хмуро уставился на учителя.

- Сегодня? А если не получится?

Карие глаза Индигнуса похолодели, сверля мальчика насквозь. Тот вздрогнул и невольно шагнул назад.

- Получится.

Старший ситх поднял правую руку, и на кончиках пальцев затрещали и замерцали голубоватые разряды. Ардан сглотнул, выражение лица стало растерянным. Последние несколько дней мальчик пытался провести по очередной полосе препятствий более сложную марионетку, с подвижными пальцами и имитацией бластера. Нужно было складывать руки и пальцы куклы так, чтобы она правильно держала бластер - вроде бы несложно, но сделать это нужно Силой и очень быстро. Пальцы путались, бластер выпадал. Усложняло задачу и то, что учитель запретил воображать на месте марионетки любых отважных ситхов, наемников, солдат и прочих существ. Марионетка есть марионетка, и в ней нужно видеть только это, чтобы предугадывать ее поведение.

Потому что следующий шаг - управление живыми существами, у которых есть собственная воля, не всегда совпадающая с волей кукловода.

- Х-хорошо, - кивнул Ардан, не отводя взгляда от учителя. Правая рука мальчика протянулась к секретеру, и Сила принесла куклу в ладонь. Ученик сжал пальцы, нервно цепляясь за марионетку, и сделал нерешительный шаг, еще один; затем все-таки обогнул Индигнуса и вышел из комнаты, напряженный, как струна. Учитель посмотрел вслед; в подсознании всплыло странное желание подтолкнуть мальчика молнией в спину.

Индигнус поднес ладонь к лицу. Затем снова взглянул на удаляющегося Ардана - и не стал бить.

Как бы ни хотел Аллидус поторопить процесс - нельзя повторять историю с Талис.

Любой удар может стать смертельным.




- Рад тебя видеть, студент, - весело прогудел Диди, когда дверь тренировочного зала открылась и Ардан вошел внутрь. Мальчик шлепнул рукой по сенсору рядом со входом, и в помещении зажегся свет. - Ты сегодня рано.

- Я ни при чем, - огрызнулся ученик, плюхнувшись на пол рядом с чередой затейливых сооружений, по которым предстояло пробраться марионетке. Самые дальние он даже не мог как следует разглядеть, но задание предполагало использование Силы, а не зрения. Как сказал учитель, мало ли куда придется заставить залезть реальную жертву - возможно, даже за пределы прямой видимости.

Ардан невольно вспомнил старшего брата и начал было представлять, куда хотел бы заставить его залезть - но тут же отбросил эти мысли. Никаких братьев. Только кукла. Но как может кукла вести себя как живая, оставаясь куклой?

За спиной раздались шаги; Ардан нарочно не стал оборачиваться, а взглянул сквозь Силу. Нет, кроме учителя, сюда никто не мог войти. Но интересно было уловить настроение учителя. Что могло такого случиться, чтобы он начал спешить? Раньше Уль никогда не подгонял воспитанника. Не выполнил - еще раз, просто еще раз, без спешки. Главное было искренне стараться и показывать усердие, и тогда Уль не злился и реже наказывал. Но сейчас... что с ним сейчас?

Ничего, кроме беспокойства, Ардан уловить не смог и разочарованно вздохнул; Уль замер прямо за спиной мальчика.

- Итак, с самого начала. Что у тебя в руках?

- Кукла, - безразлично вздохнул Ардан.

- Кукла - ситх, наемник, еще кто-нибудь?

- Нет, просто кукла с игрушечным бластером.

Мальчик по-прежнему не смотрел на лицо учителя, но сомнение буквально парило в воздухе. Уль не верит, что ученик не пытается придать кукле никакого образа? Наверное, даже правильно верит... Обозванная "просто куклой", марионетка была неживой. Ардан пошевелил пальцами, и кукла повисла в воздухе, расставив руки - но почувствовать себя внутри куклы не получалось.

- Начинай, - кивнул Уль, посчитав движение за инициативу.

Ардан опустил куклу; ноги ее коснулись пола, и марионетка принялась переставлять их - неуклюже, словно примитивные деревянные протезы. Игрушечные руки безжизненно свисали по бокам.

- Если твоя жертва будет так ходить, даже слепой заподозрит неладное, - сердито бросил Уль из-за спины. Ардан запнулся, и кукла тоже споткнулась, но вовремя устояла, расставив руки для равновесия. - Отвратительно.

"Сам знаю", - в очередной раз отрешенно подумал мальчик. Ну почему он мог управлять куклой, только наделив ее душой? Стоило подумать о ней как о кукле - и половина нитей Силы обрывались, вынуждая марионетку неловко хромать вместо того, чтобы резво прыгать и преодолевать барьеры.

- Еще раз, - повторил Уль напористо. Ардан услышал за спиной подозрительно знакомое шипение, заставившее вздрогнуть; наконец не выдержав, мальчик обернулся - на пальцах учителя снова сверкали искры.

Бирюзовые глаза расширились. Поспешно отвернувшись от наставника, Ардан впился в куклу взглядом. Нужно срочно придумать, что с ней сделать... А разряды трещали прямо над ухом, мешая сконцентрироваться хоть на чем-нибудь. Ардан поднял руку и попытался снова провести куклу, хотя бы подвести к первому препятствию, но марионетка прыгала на неровных, колеблющихся нитях Силы, неспособная встать на обе ноги хотя бы на несколько секунд.

Что-то несильно щелкнуло по спине; вскрикнув, Ардан выронил куклу и обернулся, в ужасе глядя на учителя. Разряды на его руке по-прежнему сверкали. Уль покачал головой.

- Если ты не соберешься, ударю по-настоящему.

Ардан сглотнул и снова развернулся к кукле - уже медленно, с опаской косясь на руку учителя. Так же медленно он притянул марионетку к себе, руками поставил на ноги и постепенно отвел руки. После прикосновения нити Силы стали прочнее, создать их было немного легче; мальчик шевельнул пальцами, заставляя марионетку подняться на ноги. Не спеша, как можно более натурально - кукла подтягивается на локтях, садится, затем сгибает колени, отталкивается руками... Ардан сосредоточился на том, чтобы как можно точнее воссоздать каждое движение - все это помогало тянуть время. Время, в течение которого мозг мальчика судорожно искал способ одухотворить куклу без придумывания ассоциаций.

Кукла оперлась на обе ноги и застыла; Ардан все еще лихорадочно размышлял. Напряженный, как спортсмен перед решающим прыжком, он в любой момент ждал от учителя новой атаки - и не зря: спустя полминуты бездействия новый разряд ударил в спину, сбив дыхание. Но на этот раз Ардан был готов, так что лишь тихо скрипнул зубами; кукла едва заметно покачнулась и сделала шаг, словно удар, направленный в кукловода, подтолкнул ее. Еще шаг. Как можно более аккуратно и натурально.

За спиной что-то заклацало - судя по всему, Диди зачем-то решил покинуть облюбованный уголок и приблизиться. Так. Не отвлекаться. Дроид - ничто. Главное - кукла. Еще шаг.

- Я бы посоветовал вам подождать со следующим разрядом, - тихо прогудел дроид, обращаясь к Улю. - Угроза аритмии...

- Не интересует, - отрезал учитель. Ардан замер, и снова вовремя - Уль все-таки решил подкрепить свои слова очередным ударом. Мальчик стиснул зубы, восстанавливая дыхание. Кукла опять покачнулась, но ее снова удалось удержать. Скорее придумать...

- Я предупреждал, - скрипнул Диди.

Что, если придумать кукле личность? Личность куклы... Имя, например. Скажем, Чал. Итак, это Чал, и он хочет стать самой ловкой марионеткой в коллекции Ардана. Чал знает, что Ардан его хозяин, и готов слушаться. Чтобы угодить Ардану, Чал должен пройти испытание.

Плечи куклы поднялись и опустились, словно марионетка вздохнула. Да, Чал недоволен своим положением... "Но придется поработать, дружок, иначе твоему хозяину тоже несдобровать!"

Присев, кукла распрямилась, как пружина, и взлетела на первый камень. Ардан ощутил, как твердая поверхность ударила по подошвам; но вместе с тем теперь он ясно осознавал, что это подошвы куклы, и ощущал себя отдельно. Сознание словно раздвоилось - одна часть управляла марионеткой, а вторая следила за учителем. Не хотелось, чтобы молнии стали неожиданностью.

Чал постоял на камешке, раскачиваясь для прыжка, и перелетел на ребро поставленной вертикально древней книги. Страницы норовили разъехаться под ногами, словно зыбучий песок, и марионетка поспешила перепрыгнуть к следующей цели - вороху листьев. Листья тоже рассыпались, и кукла погружалась все больше вглубь - однако в последний миг оперлась ладонями, ступнями, сжалась - и взлетела в воздух, продолжая путь. Одной рукой ухватившись за край табурета, второй Чал пошарил по поверхности; нащупав бластер, марионетка сжала его в игрушечной руке, и на этот раз пальцы легли как нужно. Все еще вися на одной руке, Чал извернулся и дважды нажал на курок, направив бластер в сторону Уля, затем раскачался и спрыгнул на маленькую подушку. Попрыгав на ней как на батуте, марионетка взлетела вверх, совершила сальто и приземлилась на следующий табурет, более высокий - точно в центр, в группировке.

- Наконец-то, - произнес за спиной Уль таким голосом, словно Ардан после долгих вычислений сумел прибавить два к двум. Мальчик обернулся, по привычке удерживая марионетку; Чал тоже посмотрел на Уля плоским лицом без глаз, носа и рта. - И кем на этот раз ты вообразил ее?

- Его, - поправил Ардан. Кукла сорвалась с места и прилетела мальчику в руки; он бережно прижал марионетку к груди. - Его зовут Чал, и он моя кукла. Просто кукла, которая хотела мне угодить. - Розовые губы мальчика расплылись в улыбке.

Уль хмыкнул и усмехнулся, глядя на ученика и, наверное, видя в нем не более чем ребенка с игрушкой; но выглядел учитель определенно довольным.

- Можешь отдохнуть. После обеда начнешь тренироваться с животными.

Ситх развернулся и зашагал к выходу из тренировочного зала; у самого порога он замер.

- Если будешь справляться хорошо, скоро мы вылетим на настоящее задание.

Пока Ардан с переменным успехом наращивал мастерство, подчиняя воле Темной стороны крыс, Индигнус искал способы понять, как далеко может Аллидус отойти от кувшина. Наиболее очевидный вариант - каждый раз вызывать учителя чуть дальше от урны, пока связь не прервется, - отпал сразу. Это настолько подозрительно, что и ребенок быстро поймет, что к чему. Вариант выбирать расстояние случайно - то ближе, то дальше, - выглядел неплохо, но для правдоподобности требовал немало времени. Скорее всего, даже не один год.

Впрочем, причин для спешки не было. Старик пока даже полезен - без него Индигнус не решился бы подгонять мальчика, и тот не делал бы таких успехов. Это приходилось признать.

Благодаря толчку учителя Индигнус чаще стал решаться на жесткие меры. Особенно в тех упражнениях, что требовали выносливости - Ардан упорно, раз за разом их проваливал, и точно так же проваливал упражнения с кратковременной нагрузкой, если приходилось делать много подходов. И когда мальчик в очередной раз, тяжело дыша и разгораясь странным румянцем с фиолетовым оттенком, повторял "я не могу" - ответом были только молнии, почему-то все чаще и чаще лишавшие его сознания, хотя Индигнус с каждым разом бил осторожнее.

- Почему так происходит?

Индигнус и Аллидус, словно в былые времена, прогуливались по небольшому парку возле поместья. Парк больше походил на поле - деревья блба с толстыми корявыми стволами никак не хотели не только выстраиваться в аллеи, но и расти ближе пятидесяти метров друг от друга.

- Ты уверен, что уменьшаешь мощность?

- Вы же сами видите, - раздосадованно ответил Индигнус. Он уже выяснил, что в самом поместье нет уголка, куда не заглянул бы призрак. А вот на дальние прогулки Аллидус требовал брать кувшин с собой - собственно, и сейчас ученик нес его в руках, прижимая к груди, будто самое ценное сокровище. Непонятно только, это признание слабости учителя - или же он раскрыл план Индигнуса и хочет его запутать.

- Хммм. - Аллидус потер призрачными пальцами острый подбородок. - Если ты сразу прекращаешь воздействие, стоит ему упасть - возможно, он лишь притворяется. Ты тоже притворился мертвым как-то раз в тренировочном бою, - усмехнулся дух. Кружевная тень от кроны упала на его лицо, придавая полупрозрачному образу жуткий вид.

Индигнус поморщился. Учитель тогда очень хорошо объяснил, почему так делать нельзя... Тонкие пальцы ситха слегка поскребли кувшин.

Если мальчик притворяется, то наказание стоит продолжить. Но одну ученицу он уже убил... да и дроид не раз предупреждал, что молнии использовать не стоит. Индигнус мотнул головой. Что за ерунда. Почему дроид диктует, что ему делать с собственным учеником?

"Только я решаю, что он должен чувствовать".

Молодой ситх резко остановился. Что это за мысль? Это мысль той же сущности, которая так хотела тотального контроля над Талис, и которая, получив этот контроль, не нашла ничего лучшего, кроме как неправильно его использовать... Индигнус развернулся к Аллидусу и взглянул в скрытые иллюзорными очками глаза.

- Как мне найти решение, учитель?

- Это твоё дело.




Ардан балансировал на тонкой грани между злобой и отчаянием, изо всех сил стараясь склонить чашу всё-таки к злобе. Злоба ведет к гневу, гнев дает Силу, а Сила - как раз то, что может заставить крысу, ту'ката ее раздери, почувствовать непреодолимое желание прыгнуть в горящий круг.

Управлять животными так, чтобы они прыгали на невероятные расстояния, танцевали, кусали друг друга - это все он уже мог. Но в схватке с инстинктом самосохранения неизменно проигрывал. Уль намеренно сделал горящий круг слишком узким, таким, чтобы крыса гарантированно сгорела. В круг, из которого можно выйти живым, крысы уже прыгали.

- Хаттова мать!!!

Не выдержав, Ардан швырнул очередную крысу прямо в круг; животное отскочило, словно мячик, и принялось носиться по тренировочному залу с визгом. Завоняло паленой шерстью.

- Фу, зараза...

В запасе оставалось еще две крысы, так что мальчик просто свернул Силой шею зверьку, не дожидаясь, пока он сгорит заживо, носясь по комнате подобно пылающему метеору. Горящая крыса излучала столько черных протуберанцев в Силе, что хватило бы зарядить с десяток вишаев, однако при попытке поглотить энергию она неприятно била по ауре. Сочувствие ли это к животному, по сути, ничего не значащему? Или и в самом деле жертвоприношение высвобождает столько энергии, что поглотить ее просто невозможно? Ардан предпочитал думать, что верно второе. Ведь если ему будет жаль крысу - то может стать жаль и всех тех, кому он хочет отомстить. А это помешает мести, как сейчас помешало заданию. Крысу ведь можно было оставить в живых и заставить выполнять приказы вопреки чудовищной боли и близости смерти. Вот это был бы успех...

Ардан помотал головой, отбрасывая лохматую чёлку с лица, поправил воротник простой льняной рубашки.

- Та-ак... Жек. - Палец ребенка ткнул в сторону одной из крыс; та приветственно зашевелила усиками. - Молодец...

Крысы не понимают слов, но имеют свою волю, потому внушить им можно только четкое ощущение - а для этого нужно четко представить его самому. Ардан расфокусированно взглянул на огненный круг, стараясь увидеть его очень красивым и притягательным, затем заключил представление в кокон из Силы и осторожно отправил в голову крысы - и так же осторожно растворил там. Технику внушения животным он придумывал сам - судя по пустым местам на полках в библиотеке, учитель нарочно позаботился, чтобы ученик не мог воспользоваться чужим опытом.

Жек снова пошевелил усиками и уставился на круг; однако, слишком привлекательным явно не счел, а потому, посозерцав некоторое время языки пламени, принялся обнюхивать своего товарища. Ардан шикнул сквозь зубы.

Нужно вспомнить, что делал вчера. Красота в человеческом понимании крысу не заинтересует. Только еда или другая крыса...

Мальчика внезапно озарило. Или опасность.

Он представил себе, что половина комнаты объята пламенем, а за узким-узким отверстием круга - спасительный выход в безопасную и прохладную половину. Горит даже пол, так что если не рискнуть - однозначно сгоришь заживо. Жуткая, внушающая отчаяние картина.

Все так же осторожно ученик отправил новое ощущение в голову крысы, стараясь при этом удерживать напряжение и страх в себе, чтобы не сбить животное с толку неверными эмоциями. Жек оторвался от второй крысы и приподнял усы, недоуменно мигая; оставшийся без внимания зверек недовольно пискнул, но Жек даже не повернул головы. Спустя еще пару секунд настойчивого внушения животное подпрыгнуло и с визгом принялось носиться по "горящей" половине.

Ардан сдвинул растрепанные брови к переносице, стараясь усилить в собственном сознании яркий проблеск надежды от вида прохода в безопасную зону - и передать его крысе. Жек взвизгнул еще пару раз и замер, глядя на узкий круг. Затем пискнул почти радостно и помчался навстречу гибели, которая теперь казалась спасением.

- Сейчас провалишь, - подал голос Диди из своего привычного уголка. Ардан метнул на него гневный взгляд, и этого оказалось достаточно - взвизгнув у самого круга, Жек вильнул и резко повернул обратно, отбегая на безопасное расстояние. - Ну вот, я же говорил.

Мальчик поднялся на ноги, отряхивая холщовые штаны.

- Зачем ты опять это делаешь? Мне почти удалось! Почему ты вечно мне мешаешь?

- Ну, вообще-то я надеялся, что ты удержишь концентрацию, - скрипнул дроид. Ардан приложил одну руку козырьком ко лбу - Диди пристроился возле стенного светильника так, что при попытке взглянуть на дроида слепило глаза. Отполированный хромированный корпус усиливал эффект. - Ты же должен уметь не отвлекаться, разве нет?

- Для начала я должен уметь выполнить задание вообще, - буркнул ученик.

- А если твой наставник опять отвлечет тебя молниями?

Ардан поморщился.

- Я не хочу молний.

- Но ты и вправду лучше выполняешь задания, когда за провал тебе грозит боль, - заметил Диди. - Ты лучше соображаешь в экстремальных ситуациях, но если он ударит тебя - ты потеряешь концентрацию. Как вчера.

Пухлые губы мальчика скривились.

- Лучше я буду тебя злить, чем он - наказывать, - продолжал дроид. - Хотя если бы он выбрал другой способ, я бы не возражал... молнии для тебя слишком опасны.

Ардан помолчал, кусая губу. В последнее время ему действительно было сложнее восстанавливаться - иногда после разряда он еще пару часов ощущал, как колотится сердце. Учиться при этом не получалось вовсе - и тогда новые молнии, и так пока не отключишься...

- Думаешь, он хочет убить меня?

- И выбросить впустую полтора года обучения и добрых пятьдесят тысяч кредитов? - возразил Диди. - Нет, он просто не вполне понимает, что делает. А меня слушать не хочет. Так что я тебе советую не напрашиваться на наказания. Для твоего же блага.

Мальчик скривился еще больше и плюхнулся обратно, подзывая к себе крысу.

- Давай сначала я заставлю ее убиться, а потом ты будешь мне меша... помогать? - досадливо спросил он. Напоминание Диди о деньгах было совсем уж лишним. Ардан прекрасно помнил, что тридцать тысяч из этих пятидесяти - его собственная стоимость как раба.

- Я так и делал, - флегматично отозвался Диди. - Я вмешался только когда крыса была готова прыгнуть.

Ардан скорчил дроиду рожу и молча переключил внимание обратно на крысу. Жек поскуливал, прижавшись к своему товарищу; тот обнюхивал голову собрата, словно читая мысли.

- Жек, слушай меня... - пробормотал мальчик. Крыса испуганно пискнула, но не сдвинулась с места. На всякий случай взглянув на Диди, Ардан представил, как вторая крыса скалится и кусает Жека, и передал образ жертве. Жек дёрнулся, отпрыгивая от товарища; вторая крыса недоумевающе пошевелила усами, но навязывать свое общество не стала. Пока Жек вертелся на месте, не зная, куда податься, мальчик услужливо подсунул в его сознание выход - прыжок в тот самый горящий круг. Крыса подбежала к кругу, оглянулась на собрата - и Ардан тут же представил, как вторая крыса вырастает до гигантских размеров и открывает огромную пасть, чтобы сожрать Жека. Жек протяжно взвизгнул - и бросился в круг, из последних сил протискиваясь в узкое раскаленное кольцо. Живот крысы все-таки застрял, шерсть охватило пламя, и через пару минут Жек висел внутри круга обгоревшей тушкой.

- Теперь я могу вмешиваться? - осведомился Диди из угла зала, повернув круглую голову к мальчику. Ардан наклонился к кругу, морща нос от запаха паленой шерсти и мяса и озабоченно разглядывая крысу.

- Как я его достану оттуда?.. - мальчик протянул палец, дотронулся до тушки и сразу отдернул. - Уффф... готовый обед.

- Ну, до таких обедов дело не доходило, - заметил дроид. Оставшаяся в живых крыса встревоженно шевелила носиком, поглядывая то на Жека, то на первую жертву, и поскуливала.

Ардан хихикнул в ответ дроиду. Вторая рука мальчика вытянулась в направлении крысы и резко сжала воздух; с громким хрустом тело Жека вмялось внутрь себя самого, разлетелись брызги крови. Изуродованная тушка шлепнулась на пол рядом с потухшим кругом.

- Ну, Ал, - мальчик оглянулся на последнюю крысу, заставив ее вздрогнуть и жалобно пискнуть, - теперь твоя очередь...

Строго взглянув на притаившегося среди белого мерцания светильников Диди, Ардан закрыл глаза и мысленно нарисовал лицо Уля. Темно-каштановые волосы, темные же глаза - ключевые точки зацепки. Бледная кожа, широкие темные брови, крючковатый нос и очень близко к нему - узкий рот с опущенными уголками, отчего улыбка учителя напоминает гримасу отвращения. В представлении Ардана эта гримаса сочеталась с немного укоризненным взглядом.

Мальчик насупился. "Подумаешь, одну крысу зря угробил..."

Сумев удержать образ в сознании, Ардан отправил учителю мысль: "Ваш ученик закончил. Вы хотите пойти и проверить задание".

Подумав, ученик добавил: "И вы прикажете Диди молчать во время задания". Взгляд бирюзовых глаз украдкой метнулся на дроида.

Ардан выдохнул и уставился на затейливые ручейки крови, сливающиеся на гладком сером полу в хаотичный узор. Теперь пол казался еще более исцарапанным - кровь старалась забраться в каждую ложбинку, в каждый микроскопический изъян. Нелегко же будет дроидам-уборщикам ее отмыть.

Массивная тусклая металлическая дверь отъехала в сторону; выражение лица замершего на пороге Уля оказалось как раз таким, как представлял Ардан. Не то улыбка, не то брезгливая гримаса. Ну, лучше уж рожа, чем молнии. Уль имел привычку временами бить прямо с порога.

- Учитель, - радостно выпалил Ардан, мгновенно просветлев. В наибольшей степени он радовался отсутствию молний.

- С чем тебе помочь, мальчик мой? - осведомился Уль саркастически. Ардан непонимающе поднял брови. - Ты явно звал меня, но я так и не понял, кто тебя обидел и в чем тебе нужна помощь.

Ученику захотелось хлопнуть себя по лбу. Опять вложил слишком много эмоций в послание... Вместо желания учиться передал более сильное чувство - обиду на Диди. Ох, прекрасное начало зачета по телепатии.

- Я уже сам справился, учитель, - произнес Ардан, бросив испепеляющий взгляд на Диди - вернее, на скрывающее его сияние. Затем Силой призвал в руку блестящую зажигалку, которая лежала неподалеку. - Все уже в порядке. Я готов.

- Вот как.

Хмыкнув, Уль опустился на гладкий прохладный пол, подогнув под себя ноги в серых штанах из денима. Бледные руки выжидающе скрестились на груди.

- Ал, - позвал мальчик, потянувшись к кругу и поджигая его. Последняя живая крыса приподняла усики, зашевелила ими. - Иди сюда.

Губы Уля поджались, став еще ближе к носу. Ардан выдохнул. Только бы не оправдать эту брезгливую гримасу. Только бы Диди не вмешался...

Он снова создал в своем мозгу ощущение опасности, зрелище горящей комнаты, проблеск надежды - выход в центре огненного круга. Во второй раз это почти не требовало усилий. Бирюзовые глаза пристально уставились на крысу, почти прожигая ее; сконцентрировавшись до такой степени, чтобы не видеть и не слышать ничего, кроме собственной иллюзии, мальчик отправил ее в мозг крысы. Ал заметался, заверещал - не хуже, чем его товарищи от реальной боли перед смертью. А затем бросился к спасительной гибели.

- Не выйдет, - скрипнул Диди из угла. Ардан вздрогнул, и Ал вздрогнул вместе с ним и замедлился. Только бы не упустить! Мальчик резко сдвинул брови, представляя Диди ужасным монстром, который гонится за крысой и вопит: "Не выйдет, не выйдет, тебе не сбежать!" Перепуганный писк - и Ал помчался быстрее прежнего, почти не касаясь коротенькими лапками пола.

Все закончилось через секунду. В тоненьком круге, покачиваясь, висела очередная опаленная тушка. Содранная в отчаянной попытке пролезть шерсть свисала клочьями по одну сторону ловушки.

Ардан поморщился. Уголки губ Уля приподнялись, делая лицо более дружелюбным.

- Лучше, чем я ожидал. Ты даже сумел не отвлечься на дроида...

- А я так старался, - Диди где-то в углу изобразил гротескно-разочарованный вздох. Губы Ардана невольно расплылись в улыбке.

Уль потер пальцем подбородок.

- Что ж... теперь ты заслужил свое задание.




- Уаааа! Офигеть! - Ардан прижался к иллюминатору ладонями и лбом, разглядывая синий туннель гиперпространства. - И как такая огромная синяя хрень прячется среди звезд и ее не видно?!

Индигнус не сдержался - зажмурился, с губ сорвался сдержанный смех. Забирая мальчишку с Зайгеррии, он очень спешил и не слишком доверял новой покупке, и потому Ардану пришлось ютиться в грузовом отсеке. Как рассказывал мальчишка - предыдущий владелец поступал так же. Так что вид планет из космоса, дрейф среди звезд и уж тем более - полет через гиперпространство были ему в новинку.

- Учился бы ты в школе - на уроках астрофизики узнал бы.

Ардан обернулся к учителю, и на пухлом личике отобразилась недовольная гримаса; но спустя миг картина снаружи снова завладела вниманием мальчика.

- Зачем мне школа, мне одного учителя хватает, - проговорил он. - Уааа! - Ардан проводил взглядом иллюзорное голубое облако. В отсветах гиперпространства бирюзовые глаза сияли необычно ярко.

Индигнус взглянул на хронометр приборной панели.

До Фелуции оставалось два часа.




Исполинские, выше иных домов и деревьев Телоса, цветы играли с ветром в затейливую игру, шелестя огромными лепестками. Пыльца облаками клубилась над головой, и ветер тут же подхватывал ее и нес на другие цветы, не давая опуститься на землю. Индигнус лишний раз порадовался погоде. Конечно же, он сделал себе укол противоаллергического средства перед высадкой, и в кармане на всякий случай - еще один инжектор. Неподалеку на корабле дроид-медик, готовый помочь в любой момент. Но чем меньше поводов - тем лучше.

Ардан, похоже, не воспринимал пыльцу так остро, как его учитель. Широко раскрытые глаза выхватывали самые красивые цветы, чаще всего замирая на громадных светло-бирюзовых колокольчиках. Мальчишка бросался то в одну, то в другую сторону; вся его напускная серьезность и суровость куда-то растерялись - сейчас это был просто ребенок, впервые в жизни увидавший дивное чудо.

- Смотрите, учитель!

Кинувшись к очередному цветку - такому же бирюзовому колокольчику, но размером всего лишь с две человеческих головы, - Ардан потянул за черенок, пытаясь оторвать. Затем похлопал по поясу; не найдя тренировочного меча, разочарованно вздохнул и прикрыл глаза. Руки Ардана разорвали в воздухе невидимую нить, и цветок с шелестом свалился на землю. Индигнус покачал головой, впрочем, не сдержав улыбки.

- Смотрите!

Схватив свою добычу, Ардан перевернул цветок и надел на голову, как шляпу. Сросшиеся лепестки отсвечивали бирюзовым на его лицо, делая глаза еще ярче и необычнее.

- Очень грозный воин-ситх, - кивнул Индигнус с прежней улыбкой. Ардан насупился, но "шляпу" все же оставил - а спустя секунду и забыл про нее, с радостным воплем бросившись к ножке гигантского фиолетового гриба. Индигнус покачал головой, продолжая тихо улыбаться.

Да, если бы у них с Талис родился сын - он был бы в точности таким. Импульсивным и страстным.

Откуда-то слева послышался влажный хлопок. Индигнус сдвинул брови, взгляд метнулся на звук. Под ножкой очередного гриба пульсировал и раскачивался небольшой оранжевый бутон. Спустя пару секунд бутон резко дернулся, выстреливая слизким нектаром в воздух; ситх непроизвольно отшатнулся, хотя капли не могли долететь.

- Офигеть! Плюется! - воскликнул Ардан. Индигнус поднес кулак ко рту и хихикнул.

Ребенок, совсем ребенок.

Цветы наконец расступились, открывая небольшую, поросшую на удивление низкой травой полянку, от которой расходилось несколько дорожек. Ситх остановился.

- Ардан, - позвал он.

Мальчик обернулся. С глуповато-радостным выражением лица, широко распахнутыми сияющими глазами, в шляпе из цветка и простой желтоватой льняной одежде он напоминал не то эльфа, не то простодушного героя детской сказки, который однажды победит всех своих хитрых врагов и женится на принцессе.

- Итак, твое задание?

- Охота! - радостно воскликнул Ардан и принялся скакать вприпрыжку по кругу. - Трех летающих скатов заставить поубивать друг друга, - он сделал паузу, чтобы перевести дух, не переставая прыгать, - еще трех разрубить в воздухе, еще трех приманить и приручить. Я ничего не забыл?

Мальчик остановился и склонил голову набок, улыбаясь учителю во весь рот и довольно щурясь. После прыжков дыхание Ардана немного сбилось, но, похоже, это его не сильно беспокоило.

- Ничего. - Удовлетворенно кивнув, Индигнус снял с пояса тренировочный меч и протянул мальчику. - Приступай.

Ардан схватил рукоять, сжал в тоненьких пальцах. Лохматая голова послушно опустилась.

Индигнус положил руку ученику на плечо.

- И да хранит тебя Темная сторона.




Задрав голову, мальчик смотрел на белые брюшки парящих над головой скатов. В Силе они напоминали привычных крыс лишь отдаленно. Эмоции скатов текли более плавно и размеренно, не скакали туда-сюда. Это было хорошо и плохо. Хорошо - потому что можно немного расслабиться и не реагировать так быстро, летуны не свернут с пути в долю секунды, сбившись от случайного промаха. Плохо - потому что и с собственного пути их сбить совсем непросто.

Перед путешествием учитель не позволил изучить цель по учебникам, так что приходилось узнавать летунов здесь и сейчас. Беглый взгляд Ардана выхватил нескольких скатов, пьющих нектар больших оранжевых цветов с загнутыми наружу лепестками. Еще нескольких, попарно кружащих в небе. Естественных врагов пока что видно не было, но мальчик предположил, что скаты не лишены страха.

Оглянувшись на учителя, который удобно примостился на шляпке невысокого коренастого гриба, Ардан сосредоточился на двух кружащих на месте парочках. Передавать отрицательные эмоции он уже умел, понадобилось лишь время, чтобы мирные скаты перешли от спокойной неприязни и недоверия к ненависти. Спустя несколько минут в небе уже шумели схлестывающиеся крылья, а вскоре полетели брызги крови. Ардан стоял неподвижно, зажмурившись, всем телом в напряжении. Одновременно контролировать трех скатов было немногим сложнее, чем разгадывать несколько вишаев; больше сил уходило на поддержание нужного градуса ненависти.

Четвертый, лишний в баталии скат с тревожным свистом метался вокруг побоища, но дерущиеся не обращали на него никакого внимания. Ардан - тоже. Учитель сказал - три, значит - три. Мальчик давно усвоил, что иногда перевыполнить план - значит ослушаться.

Спустя несколько минут Ардан расслабился и открыл глаза. На землю с мягким шлепком свалились три изуродованных тела с разорванными крыльями. Четвертый скат кружил на месте, оглашая окрестности горестными криками.

Не поднимая головы, мальчик сдвинул брови.

Крик раздражает. Он может привлечь лишнее внимание.

Сдавить тело ската изо всех сил и... нет. Нельзя. Глубоко вдохнув и выдохнув, Ардан снял с пояса меч. Клинок хищно вспыхнул желтым - алым мечом на республиканской планете не размахивают.

Самая нелюбимая часть задания... физические упражнения. Как назло, учитель все чаще и чаще задавал их в последнее время. Покончить скорее с этим скатом и еще двумя - и перейти к приручению. Да. Скорее.

- Й-эх!!!

С угрожающим воплем Ардан взмыл в воздух, как расправившаяся пружина. Цветочная шляпа слетела с головы; на черных волосах блестели желтые пятна пыльцы.

Меч сверкнул не дальше ладони от ската, но этого хватило - с испуганным криком животное полетело прочь. Мягко приземлившись (подошвы спортивной обуви немного спружинили), Ардан помчался следом - благо скат летел прямо над дорожкой. Мальчик порадовался медлительности летунов: не пришлось выкладываться чересчур сильно, чтобы нагнать животное. Оказавшись прямо под реющим вверху белым брюхом, мальчик снова прыгнул - и скат шарахнулся в сторону от дорожки.

Не желая терять жертву, Ардан резко выдохнул и скорректировал направление своего падения. Подошвы ударили по вогнутой голубоватой шляпке, и спустя миг мальчик снова был в воздухе. И снова скату удалось упорхнуть. Еще две шляпки - желтоватая и фиолетовая, и ученик приземлился на соседнюю дорожку, подняв небольшое облачко пыли.

Ардан выпрямился, разгибаясь из группировки, и огляделся. Скат с жалобными криками парил где-то впереди, понемногу отдаляясь. Далеко не улетит, должно хватить времени перевести дух. Чтобы не отставать, мальчик пошел за жертвой, поднимая руки на вдохе и опуская на выдохе - Диди говорил, что такая гимнастика поможет быстрее восстановиться.

Восстанавливаться, честно говоря, выходило не очень; дыхание оставалось таким же хриплым и шумным, воздух шершаво скользил внутри груди, не давая насытиться, но по крайней мере, Ардан уже не сбивался с ритма. Спустя пару десятков шагов он наконец решился побежать.

Пробежав совсем немного, мальчик опять перешел на шаг: только было восстановившееся дыхание опять сбилось, и на бегу получалось только глотать урывками воздух, словно утопающий. А спустя несколько шагов Ардан и вовсе остановился, согнувшись и уперевшись руками в колени.

Протяжные высокие крики ската затихали вдали.

Более-менее отдышавшись, Ардан приподнял голову; летун уже исчез. Над полянкой реяло еще несколько.

"Ну... попытаюсь еще. Пока дойду, успею отдохнуть".

Теперь он уже не бросался к каждому цветку и грибу; все внимание мальчика занимало хриплое шипение входящего и выходящего из груди воздуха. Он поднимал руки так высоко, как только мог, и максимально сгибался на выдохе, выдавливая из себя остатки дыхания, но легче не становилось. Наоборот, мышцы наливались тяжестью, их начинало ломить, поэтому Ардан быстро перестал махать руками.

Учитель все так же сидел на бледно-фиолетовой шляпке, скрестив руки на груди. Ардан подошел поближе.

- Провал, - заметил Уль совершенно спокойным голосом. Ардан шумно выдохнул и насупился; крылья носа раздувались.

- Это только начало. Я поймаю других.

- Да неужели.

Учитель испытующе разглядывал ученика, его странный фиолетовый румянец, лихорадочно блестящие глаза. Скаты в небе кричали встревоженно.

- Это провал... мальчик мой.

С тонких бледных пальцев сорвался сверкающий разряд, и последнее, что Ардан успел почувствовать - это странную пустоту в груди. И тишину там, где еще миг назад шипел воздух.

- Вставай, - холодно произнес Индигнус. Поднявшись, он шагнул ближе к неподвижному телу мальчика. - Вставай, или снова ударю.

Тишина. Из-за шелеста гигантских лепестков, щебетания птиц и протяжного воя скатов не было даже слышно - дышит ученик или нет. Либо его хриплое дыхание перед ударом было притворством, либо...

- Вставай!

Индигнус резко распрямил пальцы, выбрасывая в Ардана еще один заряд, менее мощный, но все же ощутимый. Тело беззвучно и безвольно дернулось - ни крика, ни стона, ни попыток закрыться. Старший ситх сглотнул, чувствуя в голове неприятную тяжесть.

- Ты слышишь меня, Ардан?

Тишина. Новый разряд - и ничего. Мальчик по-прежнему не выдавал себя... или не приходил в сознание. Индигнус ругнулся.

- Учитель, если вы здесь - пеняйте на себя, - процедил он сквозь зубы и бросился к Ардану. Примяв коленями желтовато-зеленую траву, Индигнус приложил палец к шее ребенка, одновременно активно прислушиваясь, в том числе и в Силе. Пульс едва прощупывался, рваный, непостоянный, будто бы ускользающий прямо под пальцами.

Индигнус застыл. Все это слишком знакомо... Запрокинувшаяся голова Талис, хруст костей, брызги крови изо рта... все промелькнуло перед глазами быстро и живо, словно произошло только что, а не полтора года назад.

- У-учитель, - пробормотал Индигнус еле слышно, будто испуганный ребенок. Но Аллидус молчал. Наклонившись ухом к лицу Ардана, старший ситх изо всех сил старался уловить дыхание, но не слышал ничего. Вообще ничего. И в Силе - странная рассеянность ауры: образ расширился, выходя за пределы тела, стал менее плотным и четким. Знакомая до боли картина. Если ничего не сделать, аура продолжит расширяться, пока не растворится в Силе навсегда.

Индигнус прикоснулся пальцами одной руки к левому боку мальчика, второй - под правой ключицей. Веки старшего ситха опустились - буйная пестрая жизнь вокруг сейчас только отвлекала.

Вдох, выдох... и снова между руками Индигнуса мелькнул разряд, короткий и сильный. Тело ученика опять дернулось, аура на мгновение сузилась - и снова стала расплываться, неспособная удержаться в прежнем состоянии. Ситх сосредоточил часть своего сознания на ауре Ардана, обволакивая ее невидимым коконом, не давая раствориться. Но это лишь временный метод - удерживать так собственную жизнь был способен только живший тысячи лет назад Дарт Сион. Удерживать чужую жизнь - безумие. Аура распирала кокон изнутри, и приходилось прикладывать все больше энергии, чтобы ее сдерживать.

Не отрываясь от кокона, Индигнус сконцентрировал Силу в пальцах и пустил еще один разряд - еще сильнее. С новой судорогой аура резко сузилась внутри кокона, почти возвращаясь в тело - и ситх тут же сузил кокон следом, не давая полученному результату исчезнуть. Освободившаяся энергия мягко охватила грудную клетку Ардана, плавно раздувая и сжимая ее.

Веки Индигнуса сжались плотнее, на лбу пролегли морщины. Высосать жизнь для него всегда было проще простого. Всю сразу, залпом - или, наоборот, небольшими глотками, постепенно истощая жертву... Вернуть жизнь обратно или удержать ее - это требовало такой концентрации, какой молодому ситху еще не приходилось создавать.

"Учитель, если вы здесь - помогите мне!"

Индигнус согласовал дыхание Силы с собственным, чтобы меньше отвлекаться, и оставшуюся энергию снова начал скапливать в пальцах. На лбу ситха блестели капли пота.

"Только я решаю, жить тебе или нет!"

Новый разряд едва не подбросил маленькое тело в воздух. На миг расширившись и чуть не разорвав кокон, аура резко сжалась, обретая прежнюю плотность и связь с телом. Ситх почувствовал, что и дыхание создавать стало гораздо легче - мальчик уже помогал ему сам. Лицо Индигнуса просветлело.

Он снова коснулся пальцами шеи ученика. Теперь пульсация ощущалась более уверенно, хотя ритм то и дело сбивался. Индигнус замер, прислушиваясь к неровному биению.

Значит, вот это имел в виду дроид под "угрозой аритмии"?..

Прождав пару минут и удостоверившись, что мальчик не собирается снова уходить в Силу, Индигнус осторожно подхватил хрупкое тельце на руки и выпрямился. Лохматая голова безвольно склонилась на грудь учителя, будто в поисках защиты. Ситх бережно прижал ученика к себе.

"Не бойся. Я приказываю тебе жить".

А теперь - бегом к кораблю.

Раз дроид предвидел это, значит, он знает, в чем дело.




- Сэр, я нашел у вас два просроченных адреналиновых инжектора... - заговорил Диди, стоило Индигнусу со своей ношей зайти в медотсек. - А... О.

Дроид замолчал; справа на хромированной голове замигал оранжевый огонек сканирования. Индигнус осторожно уложил мальчика на койку и выпрямился. Карие глаза смотрели на Диди хмуро.

- А я предупреждал, - произнес наконец медик. Индигнус фыркнул, сморщив крючковатый нос.

- Я уже понял. Что с ним?

Изобразив вокодером драматический вздох, Диди шагнул ближе, приподнял рубашку мальчика и принялся колдовать, прикладывая пальцы к разным точкам и выдвигая различные устройства - то миниатюрные микрофоны, то электроды. Из-за роста дроида и тесноты медотсека нельзя было разглядеть, что он делает.

- Сначала вы расскажите.

Вытянув шею, ситх посмотрел на расслабленное, бледное почти до голубизны лицо Ардана.

- Провалил задание, я его наказал, как всегда. От первого же удара отключился и перестал дышать.

Плавный шорох манипуляторов Диди на пару секунд притих.

- Только дышать?

- Еще была аритмия... как я понял.

- Сейчас тоже есть, - отозвался Диди. Теперь одна его рука представляла собой датчик с гладким закругленным концом; этим датчиком дроид водил по груди мальчика, задерживаясь между ребрами. - Значит, она была более выраженной, как я понимаю. Вы что-то делали?

- Оживил его Силой. Направил молнии в сердце, с третьего раза помогло, - Индигнус вздохнул и прислонился спиной к раме дверного проёма. - Так ты скажешь мне или нет?

Диди выпрямился; сердцевина кисти с датчиком обернулась вокруг своей оси, оттуда с тихим шелестом выдвинулись пальцы, и рука приняла обычный вид. Дроид посмотрел на белый флюоресцентный светильник над койкой, затем на Индигнуса.

- Врожденный порок сердца.

Индигнус поднял широкие брови.

- Он не выглядел настолько больным.

- С пороком можно прожить всю жизнь и никогда не узнать. - Диди повернулся к узкому аптечному шкафу и принялся в нем рыться; Индигнус отступил в коридор, чтобы дроиду было удобнее выдвигать ящики. - Но экстремальные нагрузки при этом опасны. Наверняка ведь опять провалил физическое задание?

Индигнус замедленно кивнул.

- Потому и провалил, что его сердцу сложно справляться, - дроид откладывал нужные лекарства на прикроватный столик. Закончив с одним ящиком, он на мгновение взглянул на мальчика, а затем выудил из-под койки баллон с кислородом. - Он со временем приспосабливается, иначе не смог бы так прыгать вообще... даже с Силой, - уточнил Диди, предупреждая возражение ситха. Механические пальцы ловко соединяли баллон с респиратором. - Но общая программа ему не подходит. Вы его слишком рано нагрузили.

Ситх цыкнул сквозь зубы, но промолчал. Он и без обвинений знал, что чуть не убил очередного ученика. Удивительно, как Аллидус до сих пор молчит... объяснение может быть лишь одно - до других планет дух учителя точно не может достать. Ну, одной заботой меньше.

- И что теперь? - раздраженно спросил Индигнус, глядя, как Диди обвязывает тесемки респиратора вокруг головы мальчика. Яркий желтоватый свет тамбура слепил глаза по сравнению с холодным полумраком медотсека. - Он будет жить?

Дроид покачал головой и взял со столика инжектор.

- Не с этим сердцем.




Покачиваясь в кресле пилота, Индигнус нервно барабанил пальцами по тускло-бронзовой приборной панели. В отсветах гиперпространства она казалась темно-фиолетовой.

На этот раз в кабине царила тишина. Никто не лип к иллюминаторам с восторженными воплями, не теребил, не спрашивал про каждую мелочь на пути. Тишина, пустота, одиночество. И вдогонку - тускнеющее осознание собственной вины.

Дроид сказал, что мальчик был болен изначально - значит, это и так выяснилось бы рано или поздно; наказание, едва не убившее ученика, лишь выявило изъян. Хуже всего было не это. Индигнус понимал, чего требуют законы ситхов. Избавиться от такого ученика.

Дефектный изначально в самой своей сути, неспособный, недостойный быть ситхом... Индигнус запустил пальцы свободной руки в волосы, крепко, до боли сжал прядь. И сам он по-прежнему недостоин. Не разглядел вовремя, снова ошибся с учеником. Но на этот раз все серьезнее. Полтора года и бешеные деньги - все впустую. Сколько же еще времени он потратит зря, прежде чем найдет продолжателя дела Бейна?.. Рука беспомощно дергала волосы, словно пытаясь вырвать с корнем. Безумие, безумие.

Великолепные способности в Силе. Желание учиться. Преданность учителю. Найдет ли он такое снова?

Индигнус опустил руку, и она мягко упала на колено. Карие глаза сузились.

"Я не повторю этой ошибки".




Усилиями дроида Ардан пришел в себя еще до выхода из гиперпространства. Однако лучше ему не становилось. Теперь он задыхался даже сидя, а лежать вообще отказывался - утверждал, что сидя легче. Так до конца полета мальчик и просидел в респираторе, прижимая к себе холодный баллон и периодически поглаживая его бледными пальцами с посиневшими ногтями. Индигнус время от времени наведывался в медотсек; и каждый раз что-то внутри старшего ситха неприятно щемило от вида беспомощности ученика, от радости в его взгляде при виде учителя - и немой мольбы, когда он собирался уходить.

Ни обвинений, ни страха. Напротив, в присутствии Индигнуса мальчик, казалось, боялся меньше.

Привычно опустив корабль в неглубокий карьер ангара, ситх спустил трап и выбрался наружу, чтобы не мешать дроидам с носилками забрать мальчика. И снова чувство дежавю резануло по сознанию. Точно так же дроиды забирали Талис в будущую тюрьму, будущее место казни.

- Учитель, - шепнул Индигнус. Сила по-прежнему молчала, но ситх не торопился с выводами. - Учитель...

Снова нет ответа. С негромким шипением по трапу скатились репульсорные носилки; гулко топая по металлу смягченными подошвами, у изголовья и ног шли двое невысоких дроидов из обслуги. Следом с лязгом спустился Диди; его хромированный корпус отсвечивал красноватым от плитки на полу ангара и темно-зеленым - от газона на склонах, резко контрастируя с желтовато-тусклым покрытием остальных дроидов.

- Сколько у меня времени? - спросил ситх, провожая носилки взглядом до входа в поместье. Поравнявшись с хозяином, Диди остановился.

- Время есть. Он слаб, но в таком состоянии я могу продержать его живым достаточно долго. Другое дело, что на него будут уходить ресурсы... - Дроид повернул голову, и белый свет фоторецепторов на миг ослепил Индигнуса. - Поэтому вы должны скорее определиться с выбором.

Индигнус уперся взглядом в шершавую плитку под ногами. Диди развернулся и зашагал к арке из красного кирпича, служащей проходом в замок. Подняв голову, ситх проводил медика взглядом.

Слабый, неспособный даже ходить человек не сможет стать ситхом. Никогда. Близость смерти делала Ардана еще бесполезнее... Бледные руки Индигнуса сжались в кулаки. Он уже потерял учителя. Потерял Талис. Потерять еще и ученика будет слишком.

Но и слабый ученик ситху не нужен.




Бирюзовые глаза внимательно следили за куклой, шагающей взад-вперед по мохнатому синтетическому одеялу. Куклу водил сидящий рядом Уль, у самого мальчика не было на это сил.

- Чего сидишь такой грустный? - писклявым голосом спросила кукла откуда-то со стороны Уля, недовольно уперев руки в бока. Ардан вяло улыбнулся.

- Заболел, - пробубнил он, не снимая респиратора. Мальчик мог бы говорить и без маски, но в маске чувствовал себя спокойнее. А еще он боялся, что стоит перестать дышать газом из баллона, как воздух опять станет пустым и тяжелым, и как ни втягивай его в себя - лучше не становится. Из баллона достаточно вдохнуть совсем немного, и дышать станет легко.

Кукла задумчиво постучала по подбородку кистью руки - пальцы у нее не слишком хорошо гнулись. Ардан снова улыбнулся.

- Болеть нехорошо, ситхи не болеют, - пропищала кукла и погрозила рукой. Мальчик пожал плечами.

- Значит, я больше не буду болеть.

- Вот это верный настрой! - весело пискнула кукла, подпрыгнув в воздух. Уль прокашлялся и замолчал. Ардан тоже молчал, кусая нижнюю губу и разглядывая переплетение желтых и зеленых линий на одеяле.

- Учитель?

- У? - отозвался Уль своим голосом. Усадив куклу так, чтобы не приходилось тратить Силу, он и сам поудобнее устроился на вычурном деревянном стуле.

- Когда я поправлюсь?

Взгляд мальчика метнулся на ситха как раз вовремя, чтобы заметить, как тот вздрогнул и почти болезненно сморщил брови. Ардан не отвел взгляда - наоборот, уставился прямо учителю в глаза, пытаясь поймать контакт.

- Скоро... скоро, мальчик мой.

Бледная рука Уля протянулась к голове Ардана и мягко провела по взъерошенным волосам. Губы мальчика расплылись в улыбке; он повертел головой, пытаясь потереться об руку учителя, словно домашнее животное; но тот отдернулся. Ардан потупил взгляд, снова уставившись на куклу.

- Я пытался вылечить себя Силой, но у меня не вышло, - пробубнил он почти обиженно. Уль приподнял брови.

- И как ты это делал?

- Просто направлял себе Силу на сердце, не знаю... - Ардан оторвал одну руку от баллона и потеребил тонкими, почти прозрачными пальчиками край одеяла. - Я не знаю, что в нем не так. Думал, Сила сама починит... но я ее почти и не чувствую.

Уль улыбнулся, на этот раз по-доброму, приподняв уголки рта.

- Она и так его... чинит. Поэтому ты и не можешь направлять ее - большая часть твоей Силы концентрируется на том, чтобы ты скорее поправлялся. Она никуда не делась, она внутри тебя.

Ардан опустил глаза себе на грудь, прижал баллон крепче. На губах мальчика промелькнула улыбка.

- Она сама это делает?

- Да. Сила всегда в первую очередь тратится на жизнь, - Уль вытянул руку, и закатный свет из окна окрасил ее в бледно-розовый. - Ситх берет Силу изнутри, поэтому можно на краткое время достигнуть огромной мощи... а потом оказаться на грани жизни и смерти. Есть такая техника.

- Ого. - Ардан протянул руку к кукле и подхватил ее пальцами под мышки, затем неуклюжими прыжками заставил прогуливаться по одеялу. - И зачем такое надо?

Уль пожал плечами и опустил руку. Карие глаза следили за куклой.

- Когда в битве не хватает сил победить всех врагов. А когда победишь, можно расслабиться.

- А-а.

Теплая ладонь учителя снова легла на голову Ардана.

- Я поколдую за тебя над голокронами, мой мальчик. Все будет хорошо.




Призрак Аллидуса маячил за дверью комнаты Ардана, не заходя внутрь. Как объяснил дух - чем ближе чувствующий к смерти, тем вероятнее может увидеть образ умершего, даже если изначально собственных сил для этого недостаточно. И чем мощнее умерший в Силе, тем легче его почувствовать - а Аллидус уже научился принимать весьма четкую, зримую форму. Внешне от живого его сейчас отличала только прозрачность.

Аллидус категорически отказывался объяснять, почему молчал на Фелуции. Отказывался он и подпитывать Силой Ардана.

- Мне самому мало, - с напускной ворчливостью произнес дух. В призрачном образе его тонкие очки так отсвечивали, что никогда не удавалось понять, куда он смотрит. Собственно, и при жизни это было одним из немногих назначений очков. - Да и зачем ему? Он все равно умрет.

Индигнус раздраженно выдохнул, раздув ноздри, но промолчал.

- Ты же понимаешь, что он тебе не ученик. Он слишком слаб, - сухой палец духа ткнулся в грудь ученика. - Убей его.

Индигнус кивнул. Он уже не раз об этом думал.

- Как и Талис?

Аллидус недовольно поджал тонкие сухие губы и отодвинулся от темной деревянной панели, о которую опирался.

- Почти. Ты обоих зря подобрал, хотя изъян мальчишки даже я не сумел разглядеть. Но это неважно... он все равно не сможет стать ситхом, если остаток дней приведет прикованным к постели и кислородному баллону. Ты это понимаешь.

Ученик снова кивнул.

- Хорошо. Я убью его, учитель.

Индигнус поднял взгляд, упираясь в непроницаемо-белые иллюзорные стекла очков.

- Если операция не поможет.




Два дня сомнений. Пара часов - переговоры и перевод средств. Сутки изготовления. Три дня перевозки. И еще сутки на подготовку... Итого неделя, и Ардан прожил эту неделю - совместными усилиями медицинских средств Диди, помощи Силы, медитаций, голокронов и ситхского колдовства.

В перерывах между разговорами с учителем и медитациями Индигнус сидел с учеником. Говорил с ним. Развлекал играми, фокусами, рассказами о древних ситхах. За неделю мальчик узнал о техниках и истории ситхов больше, чем за предыдущие полтора года обучения. Сперва он даже пытался воспроизводить то, о чем рассказывал учитель, но вскоре пришлось запретить - от попыток использования Силы Ардан слабел еще больше, и приходилось буквально закармливать его энергией.

В последние сутки Диди почти не появлялся возле мальчика, и Индигнусу пришлось весь день дежурить самому. В одном из северных залов медик с помощью служебных дроидов разворачивал операционную. Ультрафиолетовые и кварцевые лампы, бестеневые светильники, инструменты, лекарства из лучшего хирургического центра Корусканта - все это обошлось в стоимость пары хороших кораблей. Также на всякий случай ситх заказал еще одного меддроида в помощь Диди - вместе с обновлением базы данных по хирургии.

Еще двух кораблей стоило самое ценное, то, что должно было спасти мальчику жизнь.

Ардан не знал ни о чем до последнего момента. За эти дни он привык к такому состоянию и смирился с ним, воспринимая происходящее не как проблему, с которой надо бороться, а как нечто неизбежное, что нужно просто переждать. Или что может устранить кто-то другой. Диди объяснил, что это нормальное восприятие для ребенка; возможно, для обычного ребенка, но не для ситха, - однако Индигнус не стал читать ученику нотаций. Только поддерживал его. И Силой, и своим присутствием.

Когда дроиды перекладывали мальчика на репульсорные носилки, чтобы нести в операционную, он сжал своими тонкими пальчиками руку Индигнуса. Круглые глаза ловили взгляд учителя.

- Что они будут делать?

Индигнус сжал руку ученика в ответ, осторожно потрепал черные взлохмаченные волосы.

- Тебе сделают операцию, и ты снова сможешь бегать и использовать Силу. Может, даже лучше, чем раньше.

- Ура! - возглас в дыхательную маску получился гнусавым. - Они починят мое сердце?

Индигнус покачал головой.

- Нет. Они заменят его.

- Сердцем другого человека?

- Нет.

Учитель сжал пальцы ученика покрепче.

- Механическим.

Ардан стоял перед круглым зеркалом в резной деревянной раме посреди коридора, разглядывая длинный грубый шрам, стрелой делящий грудь на две равные половины. Ожоги тренировочного меча шрамов практически не оставляли, так что этот стал первым - и уж точно бросался в глаза.

Тонкие пальцы погладили шрам, нащупывая уже привычные очертания. Такой заметный... и получен не в бою. А в слабости. Мальчик скривился.

Сейчас, три года спустя, все это воспринималось как будто со стороны, казалось нестрашным и необязательным. Ардан уже практически забыл тягучее чувство нехватки воздуха, бешеный стук в груди и висках, словно что-то хочет вырваться изнутри и взлететь как можно выше, оставив его самого внизу. Забыл... Ладонь легла на грудь плотнее, пытаясь уловить стук. Тишина. Механическому сердцу незачем биться.

Подняв руку выше, Ардан прикоснулся к шее, прощупывая пульс - только так он иногда мог напомнить себе, что все еще жив.

Мерный, монотонный, идеально четкий ритм. Живому существу никогда не достигнуть такого. Рука мягко опустилась.

Почти месяц понадобился, чтобы приспособиться. Еще три - чтобы вернуться к прежнему уровню нагрузок. И все это время мальчик ловил в глазах учителя странную тоску, а в ауре - напряжение. Теперь, достаточно изучив философию, маленький ситх знал - все то время Уль решал, достоин ученик жизни или нет.

Но даже не подозревая о таком серьезном выборе, впервые встав на ноги после операции, Ардан пообещал себе самому: больше никаких сомнений. Никаких отговорок. Никаких промедлений. Его больше не ограничивает врожденный дефект, его даже не сдерживают возможности человеческого тела. Он должен стать самым сильным ситхом, воином со стальным сердцем.

- Застегни рубашку, замерзнешь, - проскрипел из-за спины Диди. Его длинные металлические ноги не спеша меряли шагами коридор; в руках дроид держал корзину с бельем. Ардан хмыкнул и встряхнул волосами - сейчас они доходили до плеч и топорщились гораздо меньше.

- Ничего.

Еще одно преимущество механического сердца перед трансплантатом. Ардану не приходилось подавлять иммунитет, а следовательно - бояться любого переохлаждения или контакта с больными. Конечно, подошло бы и клонированное сердце. Но, как теперь понимал мальчик, Уль слишком спешил убедиться, что за жизнь ученика стоит бороться. Ардан не возражал. Механическое сердце позволяло почувствовать себя сверхчеловеком.

Пусть и не совсем живым.

Пальцы пробежались по кнопкам рубашки; отряхнув ее, Ардан отступил от зеркала и оглядел себя с ног до головы. За прошедшие годы он заметно вытянулся и казался еще более худым, чем раньше; однако контуры тренированных мышц делали его скорее жилистым, нежели тщедушным. Круглое лицо мальчика почти утратило детскую пухлость и мягкость черт; подбородок выдался вперед, обозначились скулы, заострился нос. Даже глаза изменились - теперь они уже не были удивленно распахнуты навстречу всему новому, а смотрели спокойно, иногда с недобрым прищуром. Прежними остались только губы и цвет глаз - необычный, ярко-бирюзовый, почти как цветы на Фелуции.

Мальчик еще раз фыркнул и склонил голову набок; черные волосы упали на лицо.

Никаких сомнений.




- В пасть ранкору, говоришь?

Индигнус кивнул. Последнее задание на Фелуции увенчалось успехом - мальчик с помощью Силы отправил на добровольную гибель десяток диких туземцев. Среди них оказался даже молодой шаман, что само по себе означало многое. Старые опытные шаманы могли по праву считаться одними из самых сильных чувствующих в галактике.

- Ну, может, не так охотно, но и шаман прыгнул, - произнес молодой ситх. Он сидел в медитативной позе перед кувшином с прахом, прикрыв глаза; необходимости в ритуалах не было, но так казалось спокойнее. Практически неотличимый от живого дух мерял шагами комнату, внимательно разглядывая затейливый узор на темно-красных тканых обоях.

- Вот как.

Аллидус остановился у книжного шкафа, пристально изучая истрепанные и потемневшие корешки. Ученик медленно поднял веки и уставился на тусклую поверхность кувшина.

- Вы не покажетесь ему?

- Он твой ученик, а не мой, - отозвался дух. Тяжело вздохнув, словно так и не нашел нужной книги, он стал прогуливаться вдоль другой стены - от полумрака возле шкафа до блеклого зловещего сияния алого светильника над кувшином. - Пока что он опрадывает свою жизнь, но кто знает...

Индигнус скрипнул зубами.

- Эта... машина никак его не ограничивает. Напротив. Он меньше устает физически. Ни один живой человек сейчас его не заменит.

Аллидус подергал стоячий воротник иллюзорного плаща, словно пытаясь его ослабить.

- Ты чересчур привязался к мальчику. Привязался и мечешься от одной крайности к другой. То ты боялся с ним и шагу ступить, то едва не убил. Даже если сейчас ты понимаешь, когда стоит наказывать и когда нет - все равно ты стараешься его защитить.

- Разве не это долг учителя? Защищать своего преемника, пока он еще слаб?

- Ты сказал, что он и так невероятно силен. Он сделал из шамана марионетку - для многих джедаев это было бы верхом мастерства. Если, конечно, твои слова о шамане - правда.

Индигнус раздраженно вздохнул и открыл было рот, чтобы спросить учителя о причинах подобного недоверия - и сразу осекся. Либо Аллидус играет в чрезвычайно тонкую и продуманную игру, либо действительно не может покидать планету.

За три года Индигнус втайне собрал всю информацию о духах Силы, какую только нашел. Набралось до смешного мало, особенно об уничтожении духов. Захоронить тело по всем обычаям, если это дух незахороненного. Уничтожить тело. Склонить духа на Светлую сторону, если он когда-то был на ней. И еще бесчисленное множество предположений, большинство из которых базировались на том, что дух не может существовать без материальной подпитки - ему нужно либо собственное тело, либо чужое, поэтому дух может вселиться в слабого или согласного чувствующего. Вот только у Аллидуса не было ни своего тела, ни стремления найти новое, а атаковать напрямую Индигнус не решался. Слишком сильным оставался учитель даже после смерти.

Остается учить мальчика и искать, искать, искать. И делать что-то с привязанностью, которая явно становится чересчур сильной.

Рассчитывать удары Индигнус уже научился. Осталось научиться рассчитывать свое сочувствие.




Прохлада полутемного каменного подвала мягкими щипками сжимала спину, а лицо тонкими струйками обдувал палящий жар. Ардан не обращал внимания. Глаза закрыты, ноги скрещены на полу, руки спокойно лежат на коленях - и в целом мире не существует ничего, кроме него самого и его создания, которое кричит в Силе, рождаясь в муках пламени. И прочной, плотной темной нити невидимого тумана, связывающей тело будущего ситха с будущим кристаллом.

Так как сердца больше не было, Ардан связывал кристалл со всей своей сущностью.

Первую попытку мальчик провалил - не без помощи вездесущего дроида. Даже на пятый год обучения непрерывная, незыблемая концентрация долго не держится - а особенно когда тебе одиннадцать лет и ты чувствуешь в себе силы действовать быстро и решительно. Создание искусственного кристалла занимало три дня - без еды, без воды, без отвлечений. Для дополнительного испытания Диди приходил несколько раз в день с назойливыми разговорами, а иногда делал еще какую-нибудь мелкую пакость - например, жалил электрошоком на малой мощности. Ардан только стискивал зубы. Такие мелочи не могут отвлекать ситха, а боль должна только помогать... но один раз он все-таки сорвался и отвлекся на дроида. Кристалл тут же испарился прямо внутри печи, и мальчик не уничтожил Диди на месте только чудом. Но затем, поразмыслив, он пришел к выводу, что не все так плохо - непригодный кристалл мог взорваться уже внутри меча. Мальчик не возражал против кибернетических протезов, но потерять руку таким образом было бы совсем глупо.

Сейчас Ардан подошел к созданию кристалла с еще большей тщательностью. Лишний раз перепроверил все составляющие, температуру печи, давление в ней, а главное - отключил все свои чувства, кроме Силы. События трехлетней давности заставили мальчика с огромным интересом изучать всё, что касалось поддержки организма Силой - и теперь он мог переливать текущую в теле энергию как угодно. Сейчас он максимально ослабил Силу на глазах, ушах, коже и мышцах - так, чтобы лишь поддерживать их живыми. Зато высвободилось достаточно энергии, чтобы общаться с кристаллом еще теснее; часть, правда, пришлось направить на поддержание положения тела - с отключенными мышцами иначе удерживать медитативную позу не получалось.

Три дня... Ардан не смотрел на хронометр. Кристалл сам подскажет, когда придет его время. Крики ужаса и отчаяния затихнут, сменившись спокойной пульсацией, а затем - просто темной аурой, такой же, как и у владельца. Кристалл зарядить тяжелее, чем вишай, но зато никто и никогда не сможет снять, поглотить ауру. Сердце меча навсегда останется частью владельца.

А ведь когда-то, зарядив один-единственный кубик, он падал без сил... Ардан мысленно усмехнулся, хотя лицо оставалось безмятежным - просто потому, что мышцы сейчас не работали. Никаких сомнений. Кристалл отозвался в ответ: никаких. Только твердость. Волны ужаса в Силе угасали, успокаивались. Самый ответственный момент. Не сорваться.

Через Силу мальчик улавливал слабые холодные колебания - Диди находился где-то неподалеку, но тратить энергию на слежку за дроидом не хотелось. Смертельной угрозы нет, а значит - нет смысла обращать внимание.

Скоро. Скоро. Теперь Ардан смог разговаривать с кристаллом. Рассказывать ему о своей жизни, победах и поражениях, целях и планах... Конечно, не в словах, а обрывками мыслей и эмоций. Кристалл слушал, впитывал и успокаивался от каждого нового воспоминания.

Мальчик медленно поднял веки. На чернеющей в темноте печи поблескивал зеленый огонек индикатора; отверстия вентиляции, раньше горевшие алым, теперь слабо мерцали темно-коричневым. От них веяло почти неуловимым теплом.

В конце процесса правильно созданный кристалл мгновенно остывает, впитав в себя всю энергию жара печи.

Втянув в себя остатки Силы и равномерно распределив по телу, Ардан несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, и лишь затем поднялся на ноги. Тонкий палец надавил на кнопку отключения печи; Сила неторопливо приоткрыла дверцу и вынесла кристалл наружу, заставив повиснуть в воздухе. Заостренный книзу, более гладкий и широкий вверху, с сияющими алыми гранями, он напоминал одновременно драгоценное украшение и каменное сердце. Мальчик невольно улыбнулся. Как интересно... теперь у него есть то, чего так давно не хватало.

Кристалл продолжал медленно вращаться вокруг своей оси; с верстака в темном углу подвала в воздух поднялись другие части меча, давно собранные и также многократно перепроверенные. Окружив кристалл, они несколько раз обернулись в затейливом танце; Ардан не сводил с будущего меча глаз, искренне надеясь, что Диди в ближайшее время не появится. Пара секунд томительного ожидания - и детали с негромким щелчком соединились, скрыв кристалл в глубине ребристой матово-серой рукояти.

Бирюзовые глаза радостно заблестели. Ладонь с растопыренными пальцами протянулась к мечу; но, не успев коснуться, мальчик отдернул руку.

Все еще рискованно.

Вместо руки рукоять обхватила Сила. Она же нажала на кнопку; Ардан с восторгом наблюдал, как из угловатого зазубренного эмиттера вырывается яркий, ослепительно-алый луч. Несколько раз взмахнув мечом с помощью Силы, ученик схватил рукоять в руку, изобразил пару атакующих движений. Меч не взрывался.

Губы расплылись в радостной улыбке - и Ардан захохотал, раскручивая меч в руке.

"Вот теперь я готов!"




- Учитель? - позвал Ардан. Он сидел на старинном ковре напротив стола учителя, как когда-то, когда только учился играть с вишаями под его надзором. Правда, сейчас мальчик отдыхал, задумчиво поглаживая пальцами рукоять своего первого меча.

- У? - спросил Уль, не переставая вводить цифры в датапад. Периодически изо рта старшего ситха вырывались усталые вздохи или хмыканье.

Ардан погладил шершавую круглую кнопку активации.

- Я хочу на Фондор.

- И зачем бы... - рассеянно вздохнул Уль. Пальцы его замерли; взгляд несколько раз пробежался от верха до низа экрана датапада. - У меня тут топаты не уродили, а тебе Фондор.

Ардан выразительно закатил глаза. Иногда он начинал сомневаться, что Уль только притворяется фермером.

- Я там родился, - проговорил мальчик со вздохом, наблюдая за медленным танцем морщинок на лбу учителя. Ну, в конце концов, овощи с фермы - его основной официальный доход. Почему бы и не подходить к делу с увлечением... - Там есть люди, которым я хочу отомстить за мое прошлое. И есть люди, которых я просто хочу найти.

- Твои родители?

Ах, значит, он все-таки слушал. Ардан опустил глаза на рукоять.

- Я просто хочу узнать - почему.

- Ложь.

Уль глубоко вздохнул, пальцы потерли переносицу. Энергично поморгав, он отложил датапад в сторону и отодвинул от своей головы люминесцентный стержень; затем сложил руки на столе и озабоченно уставился на ученика.

- Что тебе даст это знание? Каким бы ни был ответ, он причинит тебе боль. И что ты сделаешь тогда? Опять будешь мстить?

Ардан пожал плечами.

- Почему бы и нет.

Уль запустил пальцы в короткие темные волосы.

- Месть как-то изменит твое прошлое? Нет. Да и не сложись все так, ты бы не попал ко мне и не достиг того, что имеешь. Так что ответь мне... и себе на вопрос: что изменит месть в настоящем?

Мальчик отложил рукоять в сторону и обхватил руками колени. Поводил подушечками пальцев по грубой плотной ткани штанов, улавливая неровную текстуру.

- Я думал об этом всю жизнь. Я учился, надеясь, что однажды использую знания против своих врагов. Если я не избавлюсь от прошлого, то не смогу двигаться дальше.

Тяжелое, обитое кожей кресло отъехало в сторону; Уль поднялся на ноги и потянулся - он просидел над датападом не один час.

- Почему ты не хочешь просто наплевать на прошлое?

- Нет! - почти что огрызнулся Ардан, резко вскинув голову. Бирюзовые глаза сверкнули желтым огнем - то ли от тьмы в душе, то ли от отблесков оранжевого светильника. - Оно сделало меня тем, кто я есть. Я доволен тем, что имею, но... пока мое прошлое существует, я уязвим.

Густая бровь Уля приподнялась.

- Вот как. Значит, ты хочешь успокоиться?

- Нет же! - рыкнул маленький ситх и рывком поднялся на ноги. Он все еще смотрел на Уля снизу вверх, но уже доставал ему до плеча. - Я никогда не забуду о боли, которую мне причинили до вас... и которую мне причинили вы. Эти воспоминания будут подпитывать меня. Но если я ничего не сделаю, то всегда буду чувствовать желание вернуться и отомстить. Я просто... должен покончить с этим.

Уль хмыкнул и повернулся к ученику спиной; отойдя на пару шагов, он принялся разглядывать кварцевую статуэтку ситха в капюшоне и маске; зачем-то провел по полке, на которой она стояла, пальцем, словно проверяя, как вытерта пыль. Хотя дроиды справлялись с уборкой безупречно.

- Ты хочешь успокоиться, меньше мучиться. Только покой - это ложь...

- Есть только страсть, - завершил фразу ученик. - Я поставил себе цель. Я хочу ее добиться. Разве ситх не должен никогда испытывать удовлетворения?

В ауре Уля промелькнуло что-то странное; он еле заметно усмехнулся, и глаза Ардана выхватили эту улыбку даже несмотря на полумрак. Уль почему-то любил плотно задергивать шторы во время работы.

- Ситх - вовсе нет. Но ты еще не ситх. И не станешь им, если будешь... доволен тем, что имеешь.

Мальчик снова скрипнул зубами и отвернулся, со злобным прищуром уставившись на светильник. Когда учитель действовал подобным образом, во всем теле возникало странное, ломящее, тягучее чувство, словно на какую-то часть сущности набросили сетку и медленно вытягивают. Ардан покусал губу. Столько лет прошло, а он все еще не научился говорить так, чтобы его не ловили на слове...

- Я должен отправиться туда, - раздельно выговорил мальчик. - Я должен отомстить. Я должен убедиться, что у меня больше нет страха перед теми, кто раньше был сильнее меня.

Уль кивнул, сдул с пальца воображаемую пыль и снова повернулся к ученику.

- В таком случае я лечу с тобой.




- Как в старые добрые времена, ага? - прогудел Диди, мерно вышагивая рядом с Арданом. Мальчик усмехнулся и похлопал дроида по хромированной спине. Перед высадкой он старательно заляпал корпус товарища чем только мог, чтобы блестящее покрытие не привлекало лишнего внимания. Сам мальчик маскироваться не стал - простые серые штаны из денима и порядком потрепанная рубашка рыжеватого оттенка вполне соответствовали местной моде. Уль шел следом - в такой же простой одежде.

- Да, словно и не улетали, - отозвался Ардан, оглядываясь по сторонам. Вокруг кипела вечная ночь нижних уровней мегаполиса. Мерцание неоновых вывесок, порой способное довести до эпиприпадка даже здорового человека; неизменно ядовито-розовая, ядовито-голубая и ярко-желтая подсветка; клубы тумана, состоящего из влаги и табачного дыма одновременно; шершавые, выщербленные стены корней небоскребов, на верхних этажах которых жирует знать; лужи и битые осколки под ногами, происхождение которых сложно угадать даже приблизительно. Мальчик прикрыл глаза и втянул полной грудью пропахший потом, алкоголем и куревом воздух. Да... он дома. Несмотря на все прелести Телоса, он дома именно здесь.

Ардан не слишком хорошо помнил географию нижних уровней. Сначала он хотел попросить учителя посадить корабль в районе тех кантин, названия которых сумеет вспомнить; на помощь пришел Диди и его дурацкая привычка не удалять файлы. Собственно, сейчас проводником был дроид. За пять лет бывший воришка успел позабыть все свои маршруты и тайные ходы, хотя, даже не глядя на Диди, инстинктивно сворачивал в нужную сторону. Видимо, Сила помнила за него.

Спустя пару километров кантины начали попадаться гораздо реже - впрочем, чище от этого не становилось, разве что тише. За очередным перекрестком Ардан и вовсе увидел мирно посапывающего под стеной пьяницу; рядом красовалась недопитая бутылка мутной сивухи. Что ж, пожалуй, здесь действительно безопаснее спать, чем в районе кантин. Даже пешеходов - в том числе пьяных - за районом кантин всегда было гораздо меньше. К тому же путешественники выбирали самые пустынные улицы.

Свернув на сравнительно пристойного вида стоянку, они взяли напрокат спидер - до детдома оставалось еще едва ли не полгорода, и тащиться пешком Ардан считал безумием. Давно списанная с официального учета жестянка скрежетала и грохотала разболтанными деталями. В облупленной краске на боках спидера с трудом различались желтые и красные полосы. Из тупого закругленного носа торчал ржавый кусок металла - по всей видимости, изначально спидер был прицепом, а уже потом обзавелся собственным двигателем.

Машину вел Диди. Как ни старался мальчик, а карту незнакомой части города запомнить не смог; он бы, без сомнения, рано или поздно отыскал путь, но тратить лишнее время не хотелось. Уль молчал и предоставлял ученику полную свободу действий, но одобрение могло легко перейти в наказание. Особенно учитывая, что Ардан тратил время учителя.

- Еще два километра, - безразлично произнес Диди. Мальчик выпрямился, отрываясь от жесткой спинки кресла, и на всякий случай дотронулся до висящей на поясе рукояти.

- Надеюсь, Плагары не искали меня там.

- Разве тебя должно это заботить? С твоим статусом они не сделают тебе ничего без моего разрешения, - подал голос Уль с заднего сиденья.

Ардан сморщил брови. Ну да, вернуть его в детдом сейчас равносильно краже.

- Но это лишние объяснения...

- Тебя это не должно заботить, - отрезал учитель. Мальчика передернуло. Примерно то же давным-давно говорил Хир по дороге на Зайгеррию, отбирая у него вещи. "Тебе больше не нужно об этом думать"... Значит, вот как. Как только у ученика появляются свои дела, он снова становится не более чем частной собственностью. А ведь за годы обучения мальчик почти поверил в слова "мне не нужен раб, мне нужен ученик".

- Да, учитель, - с безнадежным вздохом произнес Ардан. Рука непроизвольно сжала рукоять.

Впереди блеснула устаревшая диодная вывеска - белые буквы на зеленом фоне. Ардан скривился. Так и не разорились на что-либо нормальное, хотя бы на голограмму... Хотя, по мнению мальчика, слова "Приют №146" даже этого не стоили.

Развернув спидер, Диди ловко припарковался между двумя машинами куда более приличного вида. Затем выбрался наружу и помог спуститься Ардану и Улю.

- О-ох, - судорожно выдохнул мальчик, стиснув кулаки. Давящая аура детдома вблизи била по сознанию. Уль положил руку ученику на плечо.

- Мне кажется, или я приказал тебе не беспокоиться? - пальцы учителя жестко впились в тело, и Ардан с трудом подавил желание завертеться и с криками разжимать хватку.

- Да, учитель, - процедил он сквозь зубы. Глубокий вдох, выдох. Мышцы немного расслабились, и хватка стала менее болезненной. - Я готов.

- Наконец-то. - Учитель разжал пальцы; Ардан непроизвольно схватился за плечо и украдкой потер, болезненно морщась. Уль двинулся дальше, не обращая внимания на ученика.

Снаружи детдома, как всегда, не было ни души. Это и понятно - выпускать детей гулять в нижнем городе опасно. Могут погибнуть, сбежать или еще чего. Единственное место, где дозволялось гулять воспитанникам приюта - внутренняя оранжерея с искусственным источником света и ультрафиолетового излучения. Ардан внезапно поймал себя на мысли, что до Телоса никогда не видел солнечного света. Сейчас это казалось немного диким.

Еще пару раз судорожно выдохнув и зачем-то одернув на себе рубашку, Ардан надавил на кнопку звонка. Спустя невероятно долгих полминуты тяжелая ржавая дверь отъехала в сторону - с таким же скрежетом, какой издавал спидер. Отъехала ровно настолько, чтобы в щель могло высунуться узкое сухое женское личико. Кожа обтягивала кости дамы, собираясь в тонкие складки возле губ, глаз и на лбу. Нос напоминал клюв, жидкие седые волосы были стянуты на затылке в такой плотный узел, что, казалось, натягивали кожу на лице еще сильнее. Болотного цвета глаза казались огромными.

- Простите, вам кого? - голос консьержки скрипел так, что даже Диди мог почувствовать себя оперным певцом. Ардан немного побледнел и сглотнул.

- Мне... - проговорил он. Затем сдвинул брови, словно так легче было сосредоточиться. - Мне нужно в регистратуру.

- А что вас там интересует? - женщина подняла блеклые, редкие брови. Мальчика снова передернуло. Консьержка не узнала его, но легче от этого не становилось. Несмотря на то, что в данный момент рабский статус защищал Ардана, бывшего воришку все равно не покидало ощущение, что сейчас его схватит костлявая рука и затащит внутрь навсегда.

- Это Ардан Рхант, ваш бывший воспитанник, - раздался голос сзади. Ардан побледнел еще больше. Пока он придумывал, как незаметно выудить нужную информацию, учитель разом сдал его с потрохами... Мальчик дернул рукой, пытаясь схватить Уля за рукав, но тот шагнул в сторону, и пальцы Ардана схватили только пустоту. И снова это тянущее чувство внутри... - Мне нужно его личное дело. Кто были его родители, почему он их лишился.

Консьержка захлопала глазами, вытаращила их, вглядываясь в мальчика; затем мелко закивала и открыла дверь шире, приглашая внутрь. Ардан отметил, что лампы освещения, похоже, не менялись с самого его ухода... Если раньше они светили просто тускло, то теперь - на грани сумрака.

- Да, конечно, я узнаю Арданчика, - щебетала старушка. Мальчик страстно желал, чтобы она заткнулась. - Так вырос, надо же... а такой был малютка здесь. Ай-яй-яй... А вы, стало быть, усыновитель?

"Нет, нет, не говори этого..."

- Я его хозяин.

Консьержка обернулась; ее глаза, кажется, стали еще больше, чуть не вылезая из орбит.

- Простите?

- Я купил его на рынке рабов и являюсь его законным владельцем. Вопросы? - голос Уля звучал раздраженно. Старушка потрясла головой.

- Нет-нет, никаких вопросов, вы что. Так-так, напомни год рождения и год усыновления?.. Ага... сейчас.

Консьержка почти уткнулась носом в клавиатуру, копаясь в дряхлом терминале. Даже из-за широкой пластоидной стойки было слышно, как тарахтят и жужжат его детали. Ардан яростно кусал губу. А ведь учитель бы не выдал его таким унизительным образом, окажись он достаточно силен, чтобы решать за себя...

- Так, вот, нашла, - в писклявом голосе старушки послышалась почти натуральная радость. - Ардан Рхант, место рождения - Фондор, нижний город, округ Бакермат, госпиталь №1. Хммм... принят на втором месяце жизни... ммм... диспансерный учет... хммм... усыновлен в возрасте 5 лет... спустя год розыск... Ага. В целом все.

- На втором месяце? - быстро проговорил Ардан, навалившись на облупленную стойку и пытаясь заглянуть в терминал. - Где я был первый месяц жизни?

Если он месяц был у родителей, значит, с ними что-то случилось, значит, он был им нужен и...

- В том же госпитале, - вздохнула консьержка. Ардан лишился дыхания. Механическое сердце и так не билось. - Восемь дней из них в палате интенсивной терапии.

Мальчик медленно опустился и шагнул назад. Широко раскрытые глаза нервно бегали. Вот оно что. Значит, ему было суждено умереть еще тогда... Ардан болезненно сморщил брови и снова прикусил губу.

- С каким диагнозом? - прогудел Диди. Мальчик по-прежнему тупо смотрел вперед, ни на что не реагируя. Консьержка называла какие-то незнакомые слова, Диди, судя по всему, запоминал. Зубы Ардана впились в губу еще сильнее, пока мальчик не почувствовал привкус крови.

Теплая ладонь учителя легла на плечо, сжала - сперва осторожно, а затем резко, до боли. Ардан крепко зажмурился, потом открыл глаза.

- Есть данные о моих родителях? - выговорил он непривычно тихим и хриплым голосом. Консьержка закивала и вгляделась в экран, подслеповато щурясь.

- Отец - Таскар Рхант, работает в мастерской по ремонту дроидов. Мать - Мата Рхант, не работает.

- Они живы? Где они живут?..

Консьержка продиктовала адрес. Голова Ардана опустилась, и мальчик снова прислонился к стойке, уткнулся лбом. Ногти впились, сдирая с пластоида хлопья старой краски.

Вместо ужаса и отчаяния он чувствовал только растущую злость.

Мерный резкий звон падающих неведомо откуда и неведомо куда капель. Редкое шипение проезжающих спидеров. Не менее редкие шаги - торопливые и протяжно шаркающие, тихие и громкие. Сияющий голоплакат во всю стену, который зовет взглянуть на откровенные танцы в кантине через квартал. Голубоватый дым напротив плаката. И темнота. Черные стены, черный неровный тротуар под ногами.

Ардан провел пальцами по стене, словно стараясь запомнить ее шершавость и влагу. Невольно мальчик оглянулся - ни души. Учитель и дроид остались ждать в спидере в двадцати минутах ходьбы отсюда. Очередное испытание. Один и только один... Он должен справиться.

Судорожно выдохнув, ученик ситха провел рукой до заляпанной кнопки звонка и медленно надавил. Где-то за черной стеной раздался противный дребезжащий звук. Мальчик стиснул кулаки, постарался сконцентрироваться. Все эмоции - в туман, в Силу. Кристалл висящего на поясе меча подбадривал владельца мягкими вибрациями.

- Убирайтесь! - раздался из-за двери пронзительный женский голос. Ардан вздрогнул всем телом, глаза расширились. - Я уже сказала, еще раз сунетесь продавать своих уборщиков - вызову полицию!

Мальчик почувствовал, как что-то сильно сдавило горло, и с трудом выдохнул.

- Я не продаю ничего... - проговорил он и почти против собственной воли сделал шаг к двери. Голос предательски дрожал и казался тоненьким. - Мне нужны Таскар и Мата Рхант.

Женский голос за дверью смачно выругался. Мышцы Ардана свело, он едва поборол желание сжаться и закрыть голову. Это был не простой равнодушный мат, не обычный язык кантин. От невидимой пока еще женщины веяло неподдельной агрессией, но не чистой и ясной Темной стороной, как от артефактов, ауры учителя или самого Ардана, а грязно-серыми клочками неосознанной тьмы. Ученик ситха еще не сталкивался с другими носителями Темной стороны, поэтому не мог отличить - это простая агрессия или все-таки Сила. На всякий случай мальчик дотронулся до меча на поясе.

- Откройте, пожалуйста, - попросил Ардан, через силу выдавливая слова. - Я не займу у вас много времени...

Прозвучало так унизительно, что мальчик едва не возненавидел себя. Пожалуй, даже жаль, что не возненавидел - тогда проще было бы совладать с ужасом перед тем, что предстоит увидеть, и отчаянием от мысли, что никто не станет открывать.

Неровная, покрытая вмятинами металлическая дверь вздрогнула и отъехала в сторону с гулким дребезжанием. Ардан едва подавил желание отпрянуть.

С порога на мальчика уставились бирюзовые глаза, как и у него самого, но менее яркие, с таким же грязно-серым оттенком, как и аура их обладательницы. Тусклые волосы хозяйки, изрядно пересыпанные сединой, были небрежно связаны на затылке. Лицо выглядело бы молодым, если бы не разлитой малиновый румянец и дряблость черт. Усиливало впечатление и напряжение в лице - брови сведены к переносице, глаза гневно сужены, губы сжаты в тонкую полоску.

- Чего уставился? - голос женщины звучал раздраженно, но уже более сдержанно.

- Ма... Мата Рхант? - выдавил Ардан.

- Да, это я. - Мальчик побледнел. Неужели... - Чего тебе?

Ардан сглотнул. Взять себя в руки решительно не получалось. На миг блеснуло желание убежать куда подальше - и тут же сменилось немым ступором.

- Ты будешь говорить? Или я закрываю дверь! - нетерпеливо прикрикнула Мата, заставив мальчика вздрогнуть снова.

- П-простите, - пробормотал Ардан. Каждое слово приходилось выжимать из горла, взгляд уперся в землю. - Может, вы помните... Я Ардан...

Вот и все. Сколько раз он прокручивал разговор в голове, продумывал все до единого слова, размышлял, как подготовить родителей к известию, чтобы не шокировать... Но ужас разом вымел из памяти все планы, и все, что теперь Ардан мог - это еле слышно назвать свое имя.

Мата сдвинула брови еще плотнее. Ардан сглотнул. Он не видел лица женщины, но ее аура по-прежнему излучала тьму. Все такая же невнятная и вроде бы ненаправленная, эта тьма волнами хлестала по восприятию, усиливая ужас. Мальчик даже не пытался угадать, что думает или чувствует хозяйка - все силы ушли на попытки построить ментальный щит. Разве он мог подумать, что от родной матери придется защищаться?..

- Не понимаю, и что теперь от меня требуется? - наконец бранчливо спросила Мата. Голова Ардана начала тяжелеть. После такой встречи произнести ответ казалось невозможным. И уж точно глупо было бы надеяться, что он что-либо изменит...

- Ну... я ваш сын... - наверное, - подавленно пробормотал ученик, отчаянно сверля взглядом серую неровную плитку под ногами.

- И что?

Мальчик вздрогнул, словно от удара, и застыл, но не вымолвил ни слова.

- Тебе что, деньги нужны?

Ардан резко вскинул голову. Широко раскрытые глаза влажно блестели.

- Нет, не нужны, - выдавил ученик. - Просто... ну... - Предательская капля все-таки скатилась по щеке. Мальчик уловил на лице Маты тень отвращения. - Я просто хотел...

- Убирайся. - Схватившись за торец двери, Мата резко дернула ее на себя. Ардан не задумываясь бросился вперед, между дверью и косяком.

- Стой, подожди... мама!

Взгляд Маты гневно метался, на лбу и щеках вздулись синие вены.

- Убирайся, - медленно и раздельно процедила женщина сквозь зубы. Сжатые почти до судороги губы превращали ее рот в злобный оскал. - Мне еще только инвалида содержать не хватало!

Бирюзовые глаза мальчика распахнулись еще шире. Щеки уже блестели от влаги в желтых отсветах внутренней лампы дома.

- Но я вовсе...

- Убирайся!!!

Мата размахнулась, и щеку Ардана обжег резкий удар. От неожиданности мальчик со вскриком отступил назад; дверь захлопнулась.

И снова тишина, стук невидимых капель и невнятные шорохи. Ардан с ужасом на лице смотрел в темноту, держась за горящую щеку.

- М-мама, - пробормотал он. Свободная рука сжалась в кулак.

Месяц стараний медиков при рождении, неустанное наблюдение Диди все эти годы, сотни тысяч кредитов, нарушение ситских законов - все, чтобы Ардан сейчас жил... И все зря.

"Я вообще не должен был родиться..."

Ученик ситха стиснул зубы. Меч сам собой влетел в ладонь. Переулок озарили отсветы алого лезвия; влага шипела и дымилась над клинком. Ардан не поднимал головы, длинная черная челка упала на глаза. С подбородка беспомощно сорвалась соленая капля, и ее звук потерялся в вечной ночи, слившись со звоном десятков других капель.

Прорубить полые металлические двери в мгновение ока... Оружие заставит Мату и Таскара - если он тоже там - слушать. А если нет - один взмах клинка докажет, что недостоин жизни не Ардан, не "бракованный" ребенок, а те, кто так с ним обошелся. Будущий ситх ведь прилетел на планету за тем, чтобы доказать себе, что не боится...

Мальчик стиснул рукоять меча крепче, немного приподнял оружие. Лезвие гудело возле самого металла двери, красный отблеск мерцал на поверхности и терялся в черных провалах вмятин.

Где-то за спиной пронесся очередной спидер.

Ардан вытянул свободную руку и положил ладонь на шершавый, холодный металл. Пар крохотными каплями оседал на двери, отчего та казалась еще холоднее. Из глубины жилища доносились приглушенные крики - видимо, гнев Маты от прихода сына разгорелся только сильнее.

Мальчик опустил руку; пальцы, державшие меч, разжались, и рукоять со звоном ударилась о плитку. Клинок автоматически отключился.

Ардан медленно опустился на колени и прижал к лицу обе руки.


***

Пока Диди оставался в укромном месте со спидером, Индигнус успел наведаться к ближайшему торговцу антиквариатом - просьба ученика послужила прекрасным поводом отправиться за очередным источником информации о духах. За эти годы молодой ситх выяснил, что Аллидус не только не может покинуть планету, но и, судя по всему, неспособен отойти от кувшина дальше нескольких сотен метров, если не меньше; однако совершать потенциально неугодные учителю сделки Индигнус по-прежнему решался только за пределами Телоса.

- Похоже, когда-то это был артефакт ситхов, но он не работает, - с сожалением произнес хозяин магазинчика, протягивая гостю исцарапанную и тусклую пирамидку из прозрачного серого материала. - Так что, сами понимаете, никаких гарантий. Может, там ужастик со скримером, - торговец улыбнулся, обнажая кривоватые желтые зубы.

Ладонь Индигнуса дрогнула под тяжестью; тонкие губы изогнулись в подобии улыбки. Конечно же, не работает - в руках нечувствующего... вот только торговцу об этом знать вовсе не обязательно.

- Сколько за него? - переспросил ситх, слегка покачав ладонью, будто главным качеством голокрона являлся вес. Торговец прочистил горло.

- Тысяча. Это дешево, парень.

- Тысяча кредитов за скример? - фыркнул Индигнус. Отпечаток артефакта в Силе выглядел многообещающе, но клиент, который не торгуется, никогда не вызовет уважения в подобных мирах. - Пятьсот с натяжкой.

Продавец склонил голову набок, качнув засаленным чубом.

- Ну ладно, девятьсот. Скидываю только за отсутствие гарантий, - осклабился он. - Зато не доложу джедаям.

Как будто джедаи поверят такому типу...

- Хорошо, шестьсот. И... пятьдесят за молчание. Я через квартал отсюда видел такой же, только рабочий, - произнес Индигнус с напускным разочарованием. Ничего он не видел через квартал отсюда. Но игра есть игра.

- Зато поддельный небось, - отпарировал торговец. Ухмылка не сходила с желтого лоснящегося лица. - А здесь, посмотри, древние иероглифы. Даже если там скример, то ему не меньше тысячи лет. В музей сдашь - десятки тысяч отвалят. А я тебе всего за восемьсот отдам.

- Двести лет ему, не больше, - отозвался Индигнус. - Думаешь, я не вижу? В общем, семьсот, и ни кредитом больше.

- Семьсот пятьдесят? - улыбка лавочника могла быть обезоруживающей, если бы не неопрятная внешность. Ситх изобразил тяжкий вздох.

- Хорошо, так и быть.

Кредиты перекочевали в карман торговца, а голокрон - в карман Индигнуса; свернув за угол от лавочки, ситх выглянул на пустынную улицу. В тусклом свете одинокого настенного фонаря вырисовывался контур спидера и нескладный силуэт дроида. Ардан все еще не появлялся.

- Вот и прекрасно, - пробормотал Индигнус и свернул в другой проулок - не только пустой, а еще и совершенно неосвещенный. Ни зги, и из звуков - только шелест мусора и приглушенный свист воздуха в вентиляции за стеной. Ситх призвал Силу, направив ее на бдительность; аккуратно поставив голокрон на землю, Индигнус сделал пару шагов назад и уселся в медитативную позу перед артефактом.

Совершенно не нужно далеко идти, чтобы без свидетелей проверить слова торговца.

Голокрон отозвался не сразу, через пару секунд, словно размышлял, опознавая обратившегося. Над пирамидкой развернулась нечеткая серая тень; артефакт порядком побило время, но самое главное Индигнус уловил. На этот раз духов Силы предлагали уничтожать, разрушив все, что могло хранить отпечаток жизни хозяина в реальном мире.

Прах, кристалл, охраняющее заклятие... Ситх улыбнулся. Он так хотел сохранить связь с учителем... Сделал для этого все, и дух восстал. Совсем не такой, как при жизни. Не желающий учить. Не желающий слушать. Преследующий свои цели. Годы постоянных перепалок с Аллидусом уничтожили остатки привязанности, и теперь Индигнус чувствовал, что готов пройти испытание и убить учителя.

Аллидус нашел будущего ученика, двенадцатилетнего Уля Стоммера, в месте банальном и необычном одновременно - общественной библиотеке на Альдераане. Подросток, который день за днем приходил и брал те же философские книги, что и сам ситх, и буквально излучал Силу, не мог не заинтересовать... А дальше все пошло как по маслу. Приглашение в якобы престижное учебное заведение, которому родители Уля - представители альдераанской знати - только обрадовались. Постепенное сокращение общения - хотя Стоммерам и так было не до отпрыска. Дежурные голозвонки - раз в неделю, раз в месяц, раз в год. Последний раз Индигнус связывался с Альдерааном незадолго до смерти Аллидуса.

Уль никогда не жалел, что так вышло. Среди его сверстников подобные отношения с семьей встречались все чаще и чаще. Аллидус стал ученику куда роднее, чем любые кровные родственники.

А теперь пора разорвать эту связь - впервые в жизни настолько прочную.

Снова спрятав голокрон, неспешным шагом Индигнус отправился обратно. Ждать возле спидера пришлось совсем недолго; вскоре в конце улицы замаячила тоненькая фигурка со знакомой аурой. Ситх выпрямил спину, скрестил руки на груди; внутренний взор почти непроизвольно сканировал ученика. И увиденное Индигнусу совсем не нравилось.

Приблизившись, Ардан остановился; подбородок почти прижимался к груди, длинные волосы не давали понять, куда ученик смотрит.

- Нашел? - прогудел Диди откуда-то из-за спины. Лохматая голова ребенка утвердительно качнулась.

Индигнус нахмурился.

- Ну и что они тебе сказали? - снова вмешался дроид. Плечи Ардана вздрогнули.

Ситх шагнул вперед, вытянул одну руку и осторожно коснулся подбородка мальчика, заставляя посмотреть на себя. По телу Ардана пробежала резкая судорога, глаза в ужасе распахнулись; мальчик шумно выдохнул приоткрытым ртом, продолжая смотреть сквозь учителя.

- Успокойся, - жестко проговорил Индигнус. Ардан снова вздрогнул, попытался опустить голову, но палец учителя только жестче уперся в подбородок. Лицо мальчика испуганно исказилось. - Посмотри на меня.

Взгляд Ардана заметался.

- Посмотри на меня.

Ученик наконец растерянно поднял глаза, брови жалобно изогнулись.

- Хорошо. Теперь рассказывай.

- Они... они не хотят меня, - сдавленным шепотом произнес мальчик и дёрнул головой, пытаясь отодвинуться, но Уль снова схватил его за подбородок, уже крепче.

- Нет. Смотри на меня. Что ты с ними сделал?

Нижняя губа Ардана задрожала, глаза влажно заблестели.

- Говори.

Мальчик вскинул руку и стиснул запястье учителя, пытаясь оторвать от себя, но Индигнус был сильнее.

- Говори.

Ардан судорожно свел брови и отвел взгляд. Индигнус уловил мелкую дрожь.

- Ничего...

Ситх удивленно хмыкнул.

- Ты их не убил? - Ардан помотал головой - насколько позволяла хватка учителя. - Ты ведь собирался. Почему не убил?

Мальчик всхлипнул и дернулся что было сил, вырываясь из рук, но Индигнус проворно обхватил оба запястья ученика одной рукой и сжал, поднимая вверх. Ардан попытался съежиться, прижал подбородок к груди. Учитель замер, глядя на ребенка и продолжая сжимать его руки.

- Это слабость, - мягко произнес Индигнус.

Ардан потряс головой, не поднимая ее, руки резко напряглись в попытке согнуться, но учитель держал крепко. Свободной рукой Индигнус дотронулся до плеча мальчика рядом с подмышкой.

- Это провал...

Кончики пальцев ситха сверкнули, выбрасывая точечный заряд в мышцы; судорожно дернувшись, Ардан заорал - истошно и протяжно, на все время разряда. Затем повис в руках учителя, беспомощно всхлипывая. Индигнус не спешил убирать руку.

- Стоять сможешь? - осведомился ситх почти что заботливо. Ардан в очередной раз всхлипнул и кивнул. Индигнус осторожно разжал пальцы, и мальчик тут же дернул руками, прижимая ладони к лицу и стараясь одновременно закрывать грудь локтями. Учитель аккуратно стиснул его плечо. - Успокойся, иначе это повторится.

Ардан в ужасе вздрогнул и поспешно кивнул; кое-как вытерев рукавом слезы, он горестно посмотрел в сторону. Индигнус покачал головой. После операции возможность наказывать ученика полновесными молниями оказалась навсегда перечеркнутой. Механическое сердце не выдержит короткого замыкания. Но не без помощи Диди открылся еще один способ - прицельный заряд малой мощности в мышцы: куда больше боли и при этом никакого вреда. А за годы обучения определились и самые чувствительные места жертвы. Вот только сейчас удар был не столько наказанием, сколько стимулом.

- Ты должен вернуться и убить их. - Ардан резко замотал головой, но Индигнус все равно продолжил: - Ты летел сюда за местью. Что бы они тебе ни сказали - они очевидно заслуживают смерти. Убей их.

Мальчик помотал головой еще яростнее, снова закрывая лицо. Индигнус склонил голову набок, наблюдая за учеником.

- В таком случае я тебя заставлю.


***

За одно Ардан был точно благодарен учителю - удар сломил тонкую грань между желанием уйти в себя, причинить себе вред и простой истерикой. Выкричав и выплакав свои эмоции - хоть пусковым моментом и стала физическая боль - вскоре мальчик успокоился и сумел рассказать обо всем, что произошло. Уль своего мнения не изменил: слабость и провал. Точка. Еще раз.

Впервые в жизни ученик отказался подчиняться приказу учителя - вернуться и убить. Уль только пожал плечами.

- Наказание дождется тебя дома, а пока начнем с простого, - сказал он и отправил Ардана обратно в город, снова одного. Теперь мальчик брел по району возле детдома, разыскивая жилище Плагаров. К приемному брату - малолетнему пьянице и давнишнему мучителю - ученик ситха никаких теплых чувств не испытывал. Избавиться от него по-настоящему казалось совсем несложным.

Ардан не мог представить лишь одного - как это, взять и начать убивать. До сих пор он охотился только на дикие, агрессивные племена. Или на животных. А теперь что? "Здравствуйте, меня зовут Ардан, прощайте" и удар мечом? Мальчик потряс головой, поспешно отгоняя всплывшее было воспоминание о встрече с матерью. Никаких сомнений. Прийти, убить, уйти, не оставляя свидетелей. Все.

Дверь - незнакомую, блестящую, из коричневого металла - открыл старик Плагар. За пять лет отчим растерял остатки волос, лицо покрылось сеткой мелких сосудов и обрюзгло; и без того круглый живот выдался еще больше. Образ дополняла изрядно потрепанная одежда.

- Это кто? - глаза Плагара подслеповато щурились в полумрак переулка, голос сипел.

Ардан не счел нужным размениваться на приветствия или представляться.

- Я ищу Беула Плагара.

- А? - старик прищурился еще больше, сморщил нос и скривился на одну сторону, приоткрыв рот.

- Беул Плагар живет здесь? - повторил мальчик. Брату сейчас должно быть восемнадцать... Нет, никаких сомнений, будущий ситх сильнее. Ардан на всякий случай дотронулся до рукояти уже почти ритуальным жестом.

Старик помотал головой.

- Нет, парниша, не живет, - отозвался Плагар. Взгляд все еще бесцельно шарил по улице, но найти Ардана в тусклом свете уличного фонаря и отблесках флюоресцентных ламп из дома зрение уже не позволяло. Голоса старик явно не узнал.

- А где он?

Старик сглотнул, облизнул потрескавшиеся губы. Устав щуриться, он протер глаза рукой и со вздохом уставился куда-то в сторону.

- Умер пять лет назад.

Ардан застыл.

- От чего?

- А?

- От чего он умер?

Плагар поскреб пальцами по животу, затем по подбородоку. Еще раз тяжело вздохнул, опустив сутулые плечи.

- Его какая-то хрень укусила. Вечером лег спать, а утром нашли - лежит, весь распух, на спине эта хрень сидит. Твою налево...

Брови мальчика сами собой поползли вверх, глаза округлились.

- Жук укусил? - быстро проговорил ученик. Старик кивнул.

- А ты откуда знаешь? Эй! Эй! - но Ардан уже бежал прочь что было сил, удивленно вглядываясь в темноту.

А ведь тогда, пять лет назад, он просто схватил первого попавшегося жука с челюстями, подумал "вот бы эта тварь была ядовитой", подкинул в постель брату и убежал. Даже не ожидал, чтобы это оказалось правдой. Даже в момент, когда подбросил... Это был просто отчаянный шаг, единственное, что мог сделать слабый ребенок против сильных.

- Рас-чу-дес-но! - прокричал Ардан на всю улицу, не задумываясь, слышит кто-нибудь или нет. - Ур-ра-а-а!

Мальчик пустился вприпрыжку. Теперь скорее бежать к учителю, рассказать, что тот не ошибся, что неудачливый ученик на самом деле отомстил за себя еще до того, как сделал месть своей главной целью! Мимо проносились переулок за переулком - то тише, то шумнее, то темнее, то светлее; Ардан пролетал мимо кантин, огибал заплутавших дроидов, перепрыгивал спящих пьяниц...

С размаху лоб ученика встретил что-то мягкое. Мальчик отпрыгнул, схватился за ушибленное место.

- Смотри, куда прешь, - раздался голос откуда-то сверху. Ардан поднял голову; на него смотрел высокий широкоплечий мужчина в синем комбинезоне и нагруднике из дорогого на вид металла. Грубоватые губы мужчины презрительно кривились, длинный нос немного сморщился; глаз мальчик не разглядел из-за тонированного щитка на лице.

- Простите, - пробормотал Ардан. Пока мальчик размышлял, как бы так незаметно обогнуть незнакомца и побежать дальше, тот не таясь смерил его взглядом с ног до головы; на щитке замигала лампочка, раздался электронный писк. Губы незнакомца скривились еще больше.

- А... все понятно, - произнес мужчина полным отвращения голосом. - Надеюсь, ты так спешишь к своему господину... раб.

В голове что-то гулко стукнуло; Ардан замер.

- Как вы...

- Я на всякий случай сохранил твой номер чипа, - почти что выплюнул прохожий. - Вдруг ты в розыске. А теперь - не задерживай меня, отродье.

Отстранив мальчика затянутой в матерчатую перчатку рукой, мужчина отправился дальше. Ардан оторопело смотрел ему вслед.

Что-то в душе снова начало стремительно падать вниз.

Индигнус стоял напротив ученика, скованного полем стазиса, - ноги жертвы на ширине плеч, согнутые руки разведены, - и пристально вглядывался ему в глаза. Брови мальчика дрожали, стиснутые зубы скрипели, мышцы то и дело сводила судорога, но сомкнуть веки так и не удавалось - учитель удерживал и их тоже, не давая потерять контакт.

После пережитого на Фондоре сломать защиту Ардана было проще простого. Щит Силы так и пестрел глубокими рваными дырами. Но Индигнус бил не по дырам. Он осторожно, но настойчиво и сильно давил на остатки щита, вынуждая ученика защищаться. А в дополнение - полная невозможность сбежать. Во всех смыслах.

Яркий свет тренировочного зала, отблескивающий от гладких светло-серых стен и пола, резал насильно раскрытые глаза; по щекам Ардана вовсю струились слезы. Но в Силе мальчик отбивался все более отчаянно и яростно.

Индигнус молчал. Только обмен взглядами. Будь это простым испытанием, учитель поддержал бы ученика более явно - словами, Силой. Но наказание не подразумевает утешения, успокоения, иначе перестает быть наказанием. Утешение - только в конце, в награду за стойкость.

Ситх сморгнул; лишенный такой возможности, ученик светло-красной вспышкой в ауре взмолился о пощаде. Всего на одно мгновение - но все же... Индигнус нахмурил брови. Совсем не этого он добивается... Новый удар по изрешеченному щиту; на и без того пылающее сознание обрушилась вспышка боли. Ардан вздрогнул, на мгновение поколебав поле стазиса, зрачки резко расширились. Учитель немного ослабил иллюзию.

"Оттолкни меня, и это прекратится..." Мысленная подсказка заставила мальчика вздрогнуть снова, лицо скривилось еще более жалобно. Ситх наблюдал. Даже самый слабый зверек покажет зубы, если его загнать в угол. Человеческое сознание гасит эти инстинкты, услужливо подсовывая взамен лживые оценки своих возможностей... Но их можно пробудить от спячки - через другие инстинкты. Еще один удар, и в груди ученика разгорается невидимая жгучая звезда. На лбу Ардана проступил холодный пот, зрачки почти вытеснили радужку - но стазис не давал ни зажмуриться, ни закричать. "Оттолкни меня. Иначе будет хуже".

Израненный щит постепенно размягчался, становился вязким, податливым - подсознательная надежда, что станет легче, если сдаться. Нет. Не легче. Еще один удар, почти на той грани, где сознание уходит в спасительную темноту, но не достигающий точки разрыва. Щит стал расплываться, энергия перетекала на пустые места, постепенно закрывая дыры. А затем, когда дыр почти не осталось, тонкая распластанная пленка начала расти.

Индигнус мысленно улыбнулся. В реальности лицо оставалось безразличным. Мальчик должен справиться сам.

Очередной удар с размаху затормозил о резко затвердевшую пленку; часть импульса все же прошла внутрь, - зрачки на миг распахнулись от боли и тут же сузились, - но основной заряд распространился по щиту волнами. А затем - снова мягкая рябь. Еще один удар - и снова твердость. И еще. И еще.

Индигнус улыбнулся - теперь уже по-настоящему.

- Наконец-то.

Тиски стазиса медленно разжались; учитель шагнул ближе, и Ардан, пошатнувшись и уронив руки, со всхлипом вцепился ему в одежду. Индигнус положил теплую ладонь на спину мальчика.

- Тихо, тихо, - произнес ситх, рассеянно слушая всхлипы. Лохматая голова упиралась наставнику в грудь, пальцы крепко сжимали ткань рубашки, плечи вздрагивали; ладонь учителя улавливала мелкую дрожь. Индигнус осторожно провел по выступающим лопаткам мальчика. - Все позади. Ты победил.

Ардан всхлипнул снова; наставник вздохнул и сдвинул брови.

- Хватит.

Подождав немного, Индигнус мягко обхватил плечи мальчика и отодвинул от себя; пальцы Ардана вцепились в одежду учителя еще отчаяннее, но Сила разжала их, прижала руки к бокам. Ученик втянул в себя воздух и прикусил губу; однако плакать все же перестал.

- Хорошо. - Ситх кивнул. - До завтра можешь отдохнуть.

Во влажных глазах мальчика промелькнула смесь страха и недоумения. Губы зашевелились, как у рыбы - беззвучно. Похоже, он вот-вот зарыдает снова... За последние дни плаксивость ученика уже начинала раздражать.

- А что завтра? - проговорил Ардан сдавленным голосом. Ну, так и есть: едва сдерживает слезы. Но все-таки сдерживает, а это уже прогресс.

- А завтра постарайся еще и не реветь. Будет еще больнее, - будничным тоном отозвался Индигнус. Глаза Ардана распахнулись, он с судорожным выдохом обхватил плечи руками в безнадежной попытке закрыться. - Завтра, не сейчас. Сейчас ты свободен.

Ардан покусал губу, взгляд растерянно уткнулся в пол.

- Да... учитель, - хрипло выговорил мальчик, склонив голову. Медленно, словно нехотя он развернулся и нетвердой походкой отправился к выходу. Индигнус проводил его взглядом.

Что ж, в ближайшие двенадцать часов Ардан не вмешается в дела наставника. После наказаний он всегда быстро засыпает и спит, как убитый; сейчас это как нельзя кстати.


***

Индигнус легонько надавил на ручку резной деревянной двери и бросил взгляд внутрь, не переступая порога. Все как и всегда - словно портал в другой мир. Здесь, снаружи, сияют белые, желтые и оранжевые светильники. Рассеянный свет отражается от блестящих деревянных панелей, мерцает, наполняет пространство. А за дверью - темнота. И одинокий продолговатый алый светильник над кувшином, который не рассеивает тьму, а лишь придает ей зловещий оттенок.

Ситх шагнул внутрь, во тьму; дверь закрылась, оставив свет где-то в другом измерении.

- А я как раз тебя жду.

Рядом со светильником из темноты медленно материализовался призрак Аллидуса. Уже совсем плотный, осязаемый. Резкие контуры бровей над очками скептически приподняты, тонкий рот искривлен. Волосы гладко зачесаны назад и стянуты в хвост на затылке, полностью открывая лицо. Конечно, нечего бояться, когда умеешь закрывать свои мысли. Индигнус усмехнулся.

- По-моему, он делает успехи, - произнес молодой ситх. Призрак скривился еще больше.

- Пять лет обучения - и такие истерики? Это ты называешь успехом?

Индигнус пожал плечами.

- Кто же знал, что семья станет для него таким уязвимым местом, - произнес он. - Раньше этого не было. Он ненавидел приемную семью, а родных считал погибшими.

- Раньше ты этого не прощупал, вот и все, - бросил Аллидус. Поднявшись с пола, где сидел в медитативной позе, призрак принялся, как обычно, бродить по комнате. - Ты прекрасно изучил и использовал его физические слабые места, но как насчет психологических?

- Он боится оказаться ненужным, - проговорил Индигнус, не оборачиваясь. - Боится своей ущербности, своей слабости. Но я думал, мы уже прошли это, когда я заставил его бороться за право жить.

- О-о.

Со стороны призрака донесся сдержанный смешок. Затем иллюзорные ботинки снова мерно застучали по полу.

- Значит, ты думаешь, что его пугает смерть?

- А что же еще?

Индигнус непроизвольно напрягся, чувствуя чужую плотную ауру совсем рядом - Аллидус остановился прямо за спиной ученика.

- Ты несамостоятельный. И таким же делаешь его, - произнес призрак ворчливо. - Если ты сейчас выкинешь его на улицу - долго он протянет? Что он будет делать? Куда пойдет? Кому он там нужен? А для него это важно, он без тебя и шагу ступить не может.

Молодой ситх вздохнул и отвел взгляд в темноту. Слова Аллидуса звучали логично. Даже после самых жестоких наказаний мальчик всегда бросался к учителю; убегал только в первые месяцы обучения, и то не дальше своей комнаты. А привязанность к дроиду, который столько лет заботился о здоровье Ардана? Стоило придавать этому больше значения...

- Я понял, учитель. - Индигнус склонил голову и уставился на неподвижный, безжизненный с виду кувшин.

- Хочешь что-то добавить? - осведомился Аллидус из-за плеча. Ученик кивнул.

- Да... вот это.

От Индигнуса в сторону кувшина рванулся вихрь Силы, способный разорвать изнутри на мелкие осколки и саму урну, и кристалл; однако не менее мощный вихрь метнулся со стороны Аллидуса, окутывая кувшин непроницаемым щитом. В это время ученик взмыл в воздух - и приземлился на другом конце комнаты, стараясь не терять призрака из виду.

Медлить и сдаваться с первых же минут Аллидус не собирался. Одним рывком темный образ расширился и метнулся к противнику, стремясь окутать и пронизать насквозь, растворить в себе; но Индигнус уже отлетел в противоположный угол, окружая себя мощнейшим ментальным щитом.

- О... - прошелестел дух приглушенным, жутким голосом, который исходил от всей сущности сразу. - Ты считаешь себя готовым?

Вместо слов Индигнус стрелой бросился к кувшину, на лету активируя меч; но вместо пермакритовой урны лезвие встретило пустоту - призрак попросту рванул свое последнее пристанище к себе. А взамен от невнятной тени в Силе потянулись черные струйки дыма.

Индигнус резко усилил щит там, куда они метили, сконцентрировал Силу в одном месте. Струйки мягко ударились в заслон, потекли по нему, ища обходные пути. Ситх ругнулся - пришлось направить на щит еще больше энергии, и на атаку просто не получалось отвлечься. Взгляд сверкающих желтизной глаз метнулся на кувшин; тот завис в воздухе, надежно защищенный сплетением таких же черных струек.

Оттолкнувшись ногами от пола и Силой - от щита, Индигнус отлетел спиной вперед на несколько метров, одновременно начиная выворачивать щит наизнанку. Самого ситха теперь защищала только тонкая оболочка, немногим прочнее, чем у Ардана под пыткой, но зато непроницаемая мембрана окутывала посылаемый призраком импульс. Новые струйки рванулись вперед, пытаясь скользнуть по краю щита и добраться до жертвы, но щит лишь расширился. Индигнус приземлился возле алого светильника, присев на полусогнутых ногах и отставив руку с мечом. Лоб ученика заблестел от пота, зато теперь Сила прочнейшим барьером разделяла комнату надвое.

Дух не шевелился, по-прежнему клубясь невнятным маревом вокруг окутанного тьмой кувшина. Индигнус медленно выпрямился, глубоко и размеренно дыша. Он видел, что выиграл совсем немного времени - скользящие по щиту струйки бледнели и растворялись, медленно проникая сквозь плотную структуру заслона. А никакого противодействия яду Силы, кроме щита, не существует.

Не двигаясь с места, Индигнус послал через заслон невидимую, тонкую, но прочную нить, уворачиваясь от атак противника; достигнув рассеянной ауры призрака, нить резко расширилась, превращаясь в пузырь, способный вместить в себя весь образ. Но в самый последний момент, когда пузырь уже готов был сомкнуться, дух стремительно вырвался наружу, расширился еще больше, постоянно перетекая с места на место. Пузырь летел следом, не отставая ни на миг и нацелившись на жертву, словно гигантская хищная рыба. Дыхание Индигнуса все-таки сбилось - одновременно контролировать огромный щит и пытаться словить ауру учителя, чтобы поглотить ее, оказалось задачей слишком сложной. Дух вырывался, уходил в непредсказуемых направлениях, менял форму, а черные струйки стали плотнее и проедали заслон с утроенной скоростью. Индигнус стиснул зубы. Время истекало.

Аллидус рванулся вверх; пузырь дернулся, обманным движением преследуя противника, а затем резко метнулся к кувшину. Ученик надеялся, что внезапная атака сметет яд, пусть даже и на мгновение - этого вполне хватило бы; однако черные струйки от кувшина метнулись навстречу, пронизывая тонкую оболочку пузыря и разрывая ее на части, которые мгновенно сморщились и растворились в воздухе. В следующую секунду рухнул щит.

Янтарные глаза Индигнуса распахнулись.

- Нет!

Почувствовав свободу, струйки яда рванулись вперед, пронизывая тело неудачливого нападающего. Спина судорожно выгнулась, пальцы скрючились, запрокинулась голова. Дикая боль во всем теле и невероятная, неправдоподобная тошнота, словно внутренности вот-вот вывернутся наизнанку - но спасительная рвота не наступала. В мгновение ока на глаза навалилась темнота, голову резко сдавило, а затем как будто бы разорвало изнутри, и Индигнус с грохотом рухнул на пол.

Учитель не прекращал воздействия, и на какой-то момент молодой ситх страстно пожелал отключиться или умереть, чтобы все это прекратилось - но наградой стал издевательский смех старика и еще более жуткая тошнота, хотя, казалось, вообразить что-либо худшее уже было невозможно. Сознание оставалось неизменно ясным, но все внимание сосредоточилось на физических ощущениях, и выстраивать новый щит уже было не из чего.

- Стойте!

Звонкий голос ударил по сознанию Индигнуса, разбивая голову на еще более мелкие осколки; ситх застонал сквозь стиснутые зубы и приоткрыл веки. В глаза тут же рванулись отблески яркого белого света от раскрытой двери. Между противниками стоял Ардан - спиной к Индигнусу, лицом к Аллидусу, распахнув руки и растопырив пальцы, словно стараясь стать как можно шире и закрыть учителя собой. Яд обтекал мальчика, не задевая, местами струйки ударялись о его собственный щит и слабели.

- Стойте, - повторил Ардан уже тише, голос немного дрожал. Индигнус скрипнул зубами. Боль и тошнота понемногу приглушались, лишенные постоянной подпитки. Аллидус глухо хмыкнул; расплывчатый туман постепенно обретал видимую форму.

- Надо же. Я думал, твой учитель до смерти тебя замучил, - в голосе духа звучала насмешка. Ардан едва заметно вздрогнул, но не пошевелился. - Думаешь, ты помеха для меня?

Ардан вздрогнул снова, слегка повернул голову, широко раскрытыми глазами взглянув на учителя. Индигнус приподнялся на локтях; Аллидус скрестил руки на груди, не спеша втягивая черный дым обратно. Вокруг кувшина яд продолжал клубиться.

- Если надо - стану, - тихо проговорил Ардан. Аллидус приподнял резко очерченную бровь.

- Еще нескоро, мальчик.

Ситеныш стиснул кулаки, приподнял их, согнув локти; глаза горели. Аллидус хихикнул в кулак.

- Ты можешь управлять телом без души... и телом со слабой душой. А как насчет сильной души без тела?

Ардан сморгнул. Индигнус тем временем сумел сесть, затем кое-как поднялся, держась за стену.

- Отойди, Ардан.

Мальчик оглянулся; метнувшись к учителю, поднырнул ему под плечо, обхватил за бок, помогая стоять. Индигнус отнял руку от стены и с трудом выпрямился. Аллидус ждал.

- Значит, - медленно проговорил молодой ситх, - война?

Аллидус пожал плечами.

- Ты ее начал.

Индигнус неторопливо кивнул. Ардан вертел головой, взгляд испуганно прыгал с одного ситха на другого.

- Я ее и закончу. Вскоре я вызову вас на поединок снова.

- О-о. - Аллидус потер пальцами острый подбородок, наблюдая, как ученик пошатнулся, как мальчик крепче сжал руки, стараясь удержать наставника. Индигнуса по-прежнему мутило, и боль лишь стала меньше, но не ушла. - Неужели я наконец смог чего-то от тебя добиться? Только помни, Индигнус, я тоже могу вызвать тебя в любой момент.

Ардан вопросительно взглянул на наставника; Индигнус кивнул. До сих пор мальчик не знал ситского имени Уля.

- Конечно, учитель, - произнес молодой ситх. - Я в этом не сомневаюсь.


***

Прозрачная, словно слезы, жидкость струилась по трубке, наполняя спавшиеся вены Индигнуса. Спустя пару часов после воздействия его все-таки начало рвать; израсходовав много сил на щит, ситх не мог лечить себя сам достаточно быстро, и теперь Диди вливал ему растворы, надеясь справиться с бесплотным вирусом. Ардан сидел рядом на широкой кровати, сжимая руку учителя и с тревогой вглядываясь в его лицо.

- Прекрати таращиться так, лопнешь, - устало пробормотал ситх, язык прошелся по пересохшим губам. - Я скоро буду в норме.

Мальчик болезненно скривил губы.

- Это ваш учитель?

- Его дух. Он погиб почти за год до того, как я купил тебя.

Ардан еле заметно вздрогнул.

- Что такое?

- Купили меня, - рассеянно повторил мальчик. Свободная рука непроизвольно схватилась за плечо, привычно закрывая тело. - Нет, ничего. А почему я никогда его не видел?

- Он не хотел, - вяло отозвался Индигнус. Бледные веки опустились, и ситх не заметил беспомощного жеста ученика. - Он постоянно наблюдает за тобой, но не хочет, чтобы ты его видел. Да и я не хотел... Надеялся, что ты не проснешься. Ну да ничего. По крайней мере, ты спас меня.

Ардан медленно опустил руку, провел пальцем по сиреневому шелку простыни.

- Вы такое устроили в Силе, что я не мог не проснуться. Не страшно, - произнес ученик приглушенно. - Я почувствовал вашу боль за дверью и уже думал, что опоздал... - Детские пальцы крепче сжали ладонь Индигнуса, тот сжал свои в ответ. - Хорошо, что вы живы.

Ситх с усилием приоткрыл веки; взгляд уперся во встревоженное лицо ученика. И снова Аллидус не ошибся. Даже несмотря на то, что перед битвой Индигнус полчаса кряду истязал мальчика, тот встал на сторону наставника и защитил его. А теперь радуется, что учитель - и одновременно мучитель - жив. Вместо того, чтобы обозлиться и использовать слабость Индигнуса как шанс.

- И что нам теперь с ним делать? - спросил Ардан, нарушая тишину. Индигнус медленно перевел взгляд за окно; по сравнению с мягким сиянием белых светильников над кроватью небо казалось черным.

- Увидим... Но теперь наши дороги расходятся.


***

Прошло несколько дней, прежде чем Индигнус полностью пришел в норму. Аллидус не нападал. Даже не появлялся. Индигнус предпочитал думать, что старик не воспринял вызов серьезно. Но лишний раз рисковать не хотелось. Поддерживать прочный щит постоянно - слишком утомительно, а иного выхода ситх не видел - ничто не мешает призраку атаковать ядом посреди ночи или когда ученик отвлечется. А еще Индигнус беспокоился за мальчика. Как наставник для Ардана составлял едва ли не смысл жизни, так и сам Ардан был главной надеждой Индигнуса - такого способного и преданного ученика, да еще и не испорченного предрассудками, найти невероятно сложно.

Аллидусу доступны все комнаты в поместье, но дальше нескольких десятков метров от кувшина призрак отдалиться не может - на это указывало поведение духа все эти годы. Напрашивался простой вариант - захоронить урну на достаточном расстоянии, предоставив Индигнусу с учеником возможность продолжать тренировки, а Аллидусу - самосовершенствоваться и путешествовать с помощью любого, кого удастся подчинить. Индигнус осторожно, не забывая про щит, вошел в усыпальницу. Произнес предложение. Тишина. Вместо ответа - черная сеть из яда вокруг кувшина.

Пытался молодой ситх и запечатать комнату с помощью ситского колдовства; однако Индигнус никогда не уделял изучению колдовства много внимания, а потому призрак легко и, опять же, без единого слова разрушил заклятие, не дав сплести его до конца.

Индигнус подсылал служебных дроидов вынести кувшин. Каждый раз одно и то же - дымящаяся гора металла напротив нетронутой урны, как ни клялся ученик духу, что хочет лишь захоронить прах, что время вызова еще не пришло.

Тогда молодой ситх вгрызся в книги. На этот раз не в поисках методов борьбы с духами, а в поисках защиты от яда. Но и книги не предлагали ничего подходящего. Щит, медитация, тотальный контроль над собственным телом... Ничего, что можно поддерживать постоянно.

Оставался лишь один выход.

Прихватив с собой все голокроны и книги о духах, кое-что для тренировок Ардана и велев дроидам каждый день докладывать по голосвязи о состоянии кувшина, Индигнус вместе с учеником вылетел с Телоса.

- Уметь отказаться от всего, что имеешь, в любой момент - важнейшая способность ситха, - говорил Индигнус. Ардан слушал, свернувшись клубочком в кресле второго пилота; в отсветах гиперпространственного туннеля его глаза казались ярко-синими.

- Проще не иметь вообще, - раздосадованно произнес мальчик.

- Проще, - согласился Индигнус, - джедаи так и делают. Они избегают привязанностей - и потому не умеют с ними бороться.

Уже полгода учитель и ученик путешествовали по галактике, навещая древние ситские земли в поисках как знаний, так и духов. Аллидус наверняка использовал опыт предков: о бессмертных духах древних ситхов, таких как Аджунта Полл и Нага Садоу, ходили легенды. И при всем уважении Индигнус сомневался в способности учителя самому открыть путь к бессмертию заново.

На Телосе дроиды по-прежнему исправно собирали урожай; под удаленным руководством Индигнуса шла торговля, банковский счет регулярно пополнялся, но ситх не гнушался никакими подработками - и побуждал к тому же ученика. За полгода странствий Ардан научился чистить спидеры, собирать комлинки из подручных деталей, даже пасти нерф. Всем заработанным распоряжался учитель, и мальчик ничуть не возражал, вполне довольный тем, что имеет. Лишь иногда где-то на задворках сознания мелькала мысль - хорошо бы заработать тридцать тысяч и выкупить себя... Нет, Ардан совершенно не хотел уходить от Индигнуса. Больше всего он боялся остаться один, оказаться не нужным учителю. То, что Индигнус и не думал о том, чтобы освободить раба, означало, что ученика он не бросит. Но чип, который, оказывается, можно засечь... Тот прохожий на Фондоре заставил всерьез задуматься о том, чтобы избавиться от унизительного статуса.

Впрочем, сейчас было не время. Индигнус и Ардан полностью погрузились в поиски. Старые поместья ситхов чаще всего оказывались пусты - очередные ученики предусмотрительно вывозили все, и Индигнус с полной уверенностью мог сказать, что самое ценное уже на Телосе. Многие замки перестали существовать, на их месте - новые дома, новые жители, новая история. Если не знать летопись ситхов за последние семь сотен лет, может показаться, будто они действительно вымерли. Никаких следов. Никаких свидетелей. То, чему учил Аллидус Индигнуса, и что тот старался передать Ардану.

Амбрия. Тарис. Явин. Вжун... Следы древних ситхов попадались везде, но последнее тысячелетие словно стерлось из истории. Да и крупицы древних знаний по-прежнему не могли дать нужных ответов. Из всех планет, где могли существовать как духи Силы, так и средства борьбы с ними, самым очевидным оставался Коррибан.

Индигнус провел не одну неделю в размышлениях. Невероятно сильные духи, заполонившие планету, вытеснившие с нее все живое так, что даже за тысячу лет не нашлось ни одного смельчака, который отважился бы сделать Коррибан своим домом. Захотят ли древние принять незваного гостя? Захотят ли поделиться тайной собственного уничтожения? Нет, определенно нет.

"Ситхи всегда предают друг друга".

Аллидус не поверил в искреннее желание ученика захоронить прах. Древние духи не поверят, что оружие не будет использовано против них самих.

А значит, нужно искать собственные способы.


***

На седьмой месяц Сила привела их в совершенно неожиданное место. Постоянный дождь, буйная зелень джунглей, крики летающих созданий и шорохи крадущихся в высокой траве хищников - так встретила ситхов безлюдная дикая луна планеты Ва'арт.

Здесь не было гигантских цветов, как на Фелуции. Не стоял в воздухе удушливый аромат пыльцы; тяжелая влага прибивала споры к земле, так что Индигнус мог дышать полной грудью, не боясь приступа. Закутанные в непромокаемые брезентовые плащи, они с Арданом спускались по трапу. Металлические подошвы Диди, накинувшего такой же плащ, гремели следом. Капли со звоном выстукивали по обшивке; стоило ситхам выйти из-под тени корабля, как дождь обрушился на них, зашелестев по ткани накидок. Из-за короткой стрижки капюшон сидел на голове Индигнуса так плотно, что звон капель отдавался прямо в голову. Ситх отряхнулся, словно недовольный зверь.

- Брр, - Ардан тоже передернул плечами, вглядываясь в серую дождевую завесу, в мерное покачивание блестящей темно-зеленой листвы. - Здесь тоже когда-то жили ситхи?

Индигнус покачал головой. Высокий сапог из коричневой кожи с хрустом смял торчащий прямо из земли пучок треугольных листьев.

- Нет. Я увидел эту планету в медитации, - отозвался ситх. Ардан фыркнул, вытянул ладонь, ловя тяжелые теплые капли.

- Наверное, мы уже перебрали все нормальные места, - проворчал он.

- Ты же всегда любил джунгли.

- Только когда там бывает сухо... хотя бы иногда, - возразил Ардан. - Мы тут всего несколько минут, а уже кажется, что дождь идет вечно.

Индигнус сдержанно рассмеялся.

- Ты слишком усердный теоретик. Сам себе внушаешь то, что выучил, - заметил он. Мальчик обернулся; на худеньком лице играла улыбка.

- Зато вы не можете назвать меня ленивым.

Индигнус прислушался к Силе. Очень странная аура для планеты с такой буйной жизнью. Ровное серое излучение растений, вибрирующее - животных, бесцветное поле древних камней и земли... Но если присмотреться внимательнее, насильно отвлечься от яркого пульса планеты, можно заметить пестреющие повсюду дыры. Даже не дыры, а странные клочки абсолютной нейтральности, пузыри, по стенкам которых Сила скользит, не проникая внутрь.

В медитации они резко контрастировали с буйством жизни вокруг. Наяву стали заметны лишь после тщательного поиска - при том, что ситх знал, что именно искать. Еще интереснее, чем он предполагал сначала.

- Чувствуешь что-нибудь необычное? - Индигнус положил руку на плечо ученика. С плотного брезента стекали теплые струи, ладонь мгновенно вымокла.

Ардан замер; сквозь Силу можно было заметить, как от темно-коричневой ауры мальчика во все стороны потянулись длинные извитые нити. Дождь продолжал шуметь.

- Разумных существ не вижу, - отозвался ученик спустя какое-то время. - Много животных, много растений. Темную сторону не чувствую. Вы уверены, что мы здесь что-то найдём?..

- А что-нибудь ещё? - перебил Индигнус. Ардан медленно повернул голову в одну сторону, в другую, глаза прикрыты.

- Нет.

Странно. Значит, сравнительно слабые или плохо обученные чувствующие "дыр" не видят. Пока Индигнус не мог понять - хорошо это, плохо ли, можно ли как-то использовать источник этих "дыр" и сами "дыры". Но выяснить однозначно стоит.

- Хорошо. - Ситх кивнул, привычным движением коснулся меча на поясе. - Я чувствую кое-что необычное неподалеку. Нужно проверить.

- Сэр, - подал голос Диди. Едва ступив на землю, дроид поспешил вернуться на трап, под прикрытие корабля, и теперь говорил с хозяевами издали. - Мои сенсоры показывают неблагоприятную для моего покрытия влажность воздуха.

- На тебе же плащ! - звонко крикнул Ардан, заглушая шелест капель.

- Я говорю о влажности воздуха, а не о дожде, - дроид тоже увеличил громкость. - Этот воздух разъедает мое покрытие. Могу я остаться здесь?

Индигнус прикрыл глаза, бегло просматривая вероятное будущее. Смутная опасность есть, но стоит ли тащить с собой медика, с таким риском... Пожалуй, нет. В конце концов, четыре года назад ситх сумел донести умирающего ученика до корабля живым. Больше так спешить не придется.

Но что, если помощь понадобится ему самому?.. Индигнус взглянул на мальчика. Сам ситх будет бороться. Но помогать учителю или нет - решать Ардану.

Своего учителя Индигнус в свое время хотел спасти. Не смог, но хотел, безумно хотел... Может, в этом и беда? Может, стоило добить Аллидуса, когда был случай? Почему всё вышло именно так?.. Индигнуса словно ошпарило.

Что, если Аллидус сам пожелал собственной смерти - чтобы стать бессмертным в Силе?..

- Да, оставайся, - отозвался Индигнус, отгоняя ненужные мысли. - Держи комлинк на связи.

- Спасибо, сэр, - скрипнул Диди. Мокрый плащ дроида громко хлопнул и скрылся в темноте трюма. Индигнус приподнял капюшон, вглядываясь в серую пелену. Темные стволы, темные листья, белые брюшки парящих в небе скатов. Шум дождя и шелест травы. На вид - просто джунгли.

Что же создает эти дыры и почему Ардан их не замечает?..

Учитель и ученик шагнули под плотные кроны деревьев, и стена дождя мгновенно скрыла корабль, оставляя ситхов одних на безлюдной дикой земле.

Индигнус непроизвольно поежился. На Телосе - как и на его родном Альдераане - в такой ливень обязательно было бы прохладно. Но не здесь. Здесь - теплая вода, теплый влажный воздух, надежно хранимый облаками, как в парнике. Привыкнуть непросто.

Сила послушно придавливала тяжелые мокрые листья и тонкие, но прочные ветви кустов, чтобы ситхам не приходилось прорубать путь сквозь заросли; стоило перестать давить, как поросль мгновенно распрямлялась - едва ли не с торжествующим видом. Отделанный натуральными материалами дом Индигнуса показывал власть над природой. Ва'арт показывал власть природы над людьми.

Разумные расы здесь постоянно не жили, да и гостили нечасто, однако долго пробираться по сплошным дебрям не пришлось. Расплющив Силой очередной куст, Индигнус обнаружил неширокую тропинку - без кустарника, без деревьев, даже трава здесь была другой - редкой, низкой, с узкими листиками.

- Чья-то охотничья тропа, - пояснил ситх ученику. Тот кивнул.

Вот только чья, добавил про себя Индигнус. Ближайшая "дыра" в Силе, если очень внимательно прислушаться, маячила далеко впереди.

Рядом путешественники на тропе не умещались, пришлось идти гуськом. Индигнус то и дело отводил в сторону свисающие сверху ветви и гигантские мокрые листья. Ардан же глазел по сторонам, и периодически ветки сдирали с лохматой головы капюшон. Наконец мальчик загляделся на прыгающую по ветвям белку-летягу, и треугольный лист влажно плюхнулся ему прямо на лицо.

- Айй!

- Тише, - одернул ученика Индигнус, пропуская его вперед. - Будь внимательнее. Скажи мне, если заметишь что-нибудь необычное.

Мальчик скривился, смешно сморщил нос, вытирая с лица теплые капли. Отцепил пальцами прилипший ко лбу зеленый хвостик, выбросил. Но возражать не стал; замедлив шаг, он принялся мерно, медленно втягивать и выпускать воздух, словно пытаясь вслушаться в собственное дыхание, а не в Силу. Стало заметно тише.

Тропинка круто свернула влево. Индигнус замер на повороте; "дыра" оказалась в стороне от пути.

- Стой. Теперь сюда.

Охотничья тропа могла увести прочь от цели. Конечно, "дыры" на этой планете повсюду, но кто знает, сколько придется брести до ближайшей. Каждая лишняя минута на планете - опасность. И хищники - далеко не самая страшная беда джунглей. Когда-то, еще в ученичестве, юного Индигнуса на похожей планете укусила ядовитая муха. Повторять отнюдь не хотелось.

Высокие сапоги не спасали; штаны выше колен промокли насквозь. Плащи сохраняли сухими плечи и спину, но не могли защитить живот и ноги от бьющих листьев и лиан. Из-за слетающего капюшона у Ардана намокли и волосы, облепив лоб черными червяками.

- Почему нельзя просто прорубить дорогу? - заныл мальчик через полчаса пути. - Быстрее же будет!

Индигнус на ходу проводил взглядом необычную лиану - полупрозрачную, серебристую.

- Никаких следов, - напомнил старший ситх. - Мы не настолько спешим. Сверкать мечом и привлекать к себе внимание - как хищников, так и других людей, если они здесь найдутся, - нет никакой нужды.

Ардан выразительно вздохнул, но промолчал. Впрочем, он быстро забыл о досаде, найдя себе развлечение: упругие черенки торчащих из земли листьев. Вместо Силы мальчик придавливал их ногами, наступая и слегка пружиня. Черенки хрустели, но выдерживали.

"Дыра" как будто не приближалась ни на шаг: ощущение не становилось сильнее. Впрочем, и не слабело, так что Индигнус надеялся, что выбрал верное направление. Его все больше занимали странные серебристые лианы. Они попадались все чаще и чаще; теперь они не просто свисали с деревьев, а сплетались то в лестницы, то в заслоны, то в гамаки, - словно блестящая субстанция служила строительным материалом неведомым существам. Остановившись, ситх пощупал одну из "лиан" - и брезгливо поморщился. Скользкий от воды, липкий, вязкий, но очень прочный материал упруго пружинил под пальцами.

Ту-ду-дум...

Низкий, резонирующий звук заставил и ученика, и учителя вздрогнуть и замереть на месте. Ардан машинально сорвал с пояса меч, активировал - но Сила Индигнуса мгновенно стиснула руку ученика почти до хруста, отключая клинок; Ардан скрипнул зубами, подавляя стон.

- Я понял... - процедил он шепотом, болезненно морщась. Не выдержав, второй рукой схватился за кисть, пытаясь разжать невидимые тиски.

Ту-ду-дум. Уже ближе.

Индигнус медленно ослабил хватку. Что-то приближалось. Шорох в траве, низкая вибрация... И полная, пугающая тишина в Силе.

Ситх нахмурился, вслушался в свои чувства. Ничего. И ощущение дыры не усилилось, а напротив, почти исчезло.

Индигнус прикоснулся к собственному оружию; Ардан вопросительно взглянул на учителя, с болезненной гримасой потирая уже свободную руку. Ситх отрицательно покачал головой. Еще рано...

С влажным хлюпом, заглушив на миг шум дождя, впереди метнулась толстая серебристая струя; Ардан с резким выдохом отшатнулся, едва не врезавшись спиной в учителя. Индигнус не пошелохнулся; земля под ногами снова вздрогнула. Струя, вопреки ожиданиям, не стекла на землю, а мгновенно застыла, упругим канатом покачиваясь между деревьев.

- Ух ты, - шепнул мальчик, - паутина?

Выпалив это как можно тише, Ардан тут же замолк - не хотелось, чтобы Индигнус сжал ему еще и челюсти. Молочных зубов уже не осталось, а постоянные так глупо терять - жалко.

Ситх проигнорировал ученика, всматриваясь в стену дождя и прислушиваясь к Силе на пределе своих способностей. За ближайшими видимыми стволами уже нечто маячило - нечеткое, бесцветное, но явно огромное. Мальчик сглотнул, сжимая рукоять крепче.

- Видишь? - еле слышно произнес Индигнус. Ученик прищурился, вытянул худенькую шею.

- Да, но не чувствую, что это...

Мягко отодвинув Ардана в сторону, ситх шагнул вперед, отчаянно вглядываясь в мутный, почти прозрачный силуэт. Воздух и земля опять завибрировали от низкого, утробного рёва и движений гигантского тела. Монстр - а может, даже не один, рассмотреть не удавалось ни глазами, ни в Силе, - приближался, округлые очертания росли, изменялись, выпуская во все стороны бесформенные конечности.

Индигнус сжимал рукоять, не притрагиваясь к кнопке активации, и ждал. Страх перед неизвестностью, присущий каждому живому существу, быстро трансформировался в спасительный стимул, обостряя разум, заставляя его быстрее выстраивать цепочки. Монстр очевидно не связан с Силой, как все живое и неживое вокруг. Логичнее предположить, что это машина, вот только машины ощущаются совсем не так. А механизм, который намеренно подавляет Силу, изобрести невозможно.

Во всяком случае, так всегда считалось.

Рев снова сотряс воздух, землю и деревья. Сотряс все, кроме Силы. Густые брови Индигнуса сдвинулись к переносице. Туша - или корпус - монстра толчками придвигалась все ближе. Снова рев - и учитель с учеником едва успели пригнуться, пропуская над собой очередную струю клейкого вещества. Ардан с трудом подавил инстинктивное желание отмахнуться мечом.

Стволы и гигантские листья впереди закачались, зашелестели, а затем резко раздвинулись. К ситхам рванулась огромная, больше человеческого роста, круглая голова с чудовищного размера черными глазами; голову покрывали бесцветные полупрозрачные пластины, сквозь которые виднелась такая же бесцветная студенистая масса. Снизу с угрожающим стуком щелкали длинные изогнутые челюсти.

Ардан отпрыгнул назад; Индигнус безмолвно последовал примеру ученика, не давая смертоносным мандибулам приблизиться. Существо дернулось, толчком пропихивая свое тело через заросли и помогая себе короткими толстыми ножками. Позади головы пластинчатый панцирь, утыканный шипами, уходил в углубление, а затем снова полого возвышался - и опять его пересекала вогнутая борозда, еще одна, еще и еще, разделяя длинное округлое тело на кольца.

Индигнус медленно, шаг за шагом отступал, неотрывно глядя на исполинского червя, который проталкивал сегмент за сегментом сквозь лесной заслон. Монстр однозначно не был иллюзией. Он рычал, резонирующей вибрацией сотрясая едва ли не весь окружающий мир. Он с оглушительным треском ломал деревья и кустарник. Ситх сам трогал паутину червя. Но в Силе червя не существовало. Она обтекала монстра со всех сторон, не пронизывая, как другие создания. То, что издали и в медитации представлялось ситху дырой, на деле оказалось чем-то вроде слепой зоны.

Если червя нельзя почувствовать с помощью Силы - видимо, атакующие техники тоже не сработают. Это пугало. И вместе с тем притягивало.

Яд Аллидуса тоже может оказаться бессилен.

Стиснув отключенную рукоять меча, свободную руку Индигнус выбросил в направлении червя, выпуская мощный поток молний. Рискованно, очень рискованно. Даже не причинив монстру вреда, его можно разозлить, и тогда щелканье челюстей из случайного перерастет в прицельное. Вступать в ближний бой ситх не имел ни малейшего желания...

Поток сине-фиолетовых разрядов устремился к червю, с треском ударился о панцирь... и исчез. Монстр даже не вздрогнул, даже не взглянул - все в том же темпе он проталкивал новые и новые сегменты студенистого тела, увлеченный охотой на нечто неведомое. Губы ситха дрогнули в неуместной улыбке. Сила вокруг бушевала. Здесь ее излучало все. Листья, ветви, стволы, по которым струится мощная жизнь. Вспышки страха мальчишки за спиной, сменяющиеся гневом и сосредоточенностью. Корабль в километре отсюда. Все, кроме червя. Невидимый и неуязвимый для Силы. Как интересно.

Не опуская руки, Индигнус стиснул пальцы и рванул к себе воздух, стараясь на этот раз направить Силу от монстра и выпить его жизнь, как делал с Талис. И снова ничего. Прозрачное тело червя качнулось в сторону, и за ним обнаружился иссохший дочерна мертвый кустарник, который еще миг назад был живым.

Глаза старшего ситха заинтересованно загорелись; почувствовав воодушевление учителя, Ардан неуверенно шепнул:

- Мне приказать ему уйти?

Индигнус полуобернулся, стараясь держать в поле зрения и ученика, и червя - в случае чего Сила была бессильна предсказать нападение монстра.

- Попробуй.

Ардан потянулся к разуму червя. Сплетенные из тумана нити кукловода устремились к жертве, словно паутина навстречу паутине, готовясь пронизать и плотно оплести мозг и тело изнутри; но возле самой цели нити вдруг стали тоньше и резко растворились, даже не коснувшись роговых пластин. Брови Ардана напряженно сдвинулись, туман стал плотнее - но по-прежнему растворялся у самого панциря, не успевая дотронуться. Ослабленные остатки Силы стекали вниз вместе со струями воды.

- Проклятье, - шикнул мальчик. - Разве может животное выставить такой мощный щит?

- Это не просто щит, - произнес Индигнус, отступая на шаг назад. Карие глаза возбужденно блестели. - Он подавляет Силу вокруг себя. Невероятно!

За спиной резко зашуршало - Ардан отодвинул преграждавший путь гигантский лист. Старший ситх не оборачивался. Без Силы угадать намерения червя получалось плохо; огромные фасеточные глаза, казалось, смотрели на всё и ни на что одновременно, и как бы Индигнус ни повернулся, один из зрачков все время был направлен прямо на него.

Поколебавшись еще пару секунд и отступив еще на несколько шагов, Индигнус наконец решился.

- За мной! - шепнул он - и с помощью Силы взмыл вверх и в сторону, приземляясь на верхушке дерева в стороне от тропы червя. Секунду спустя там же был и Ардан. Расчет оказался верным - червь охотился не на чужаков. Кольчатое тело протолкнулось дальше, еще дальше, мимо затаившихся ситхов.

Индигнус провожал червя взглядом.

- Невероятно, - пробормотал он. - Невероятно.

- И что, нам теперь все время от него прятаться? - Ардан жалобно посмотрел на учителя. Ветка, на которой сидел ученик, слегка покачивалась под весом, дождь барабанил по накидке.

Индигнус помотал головой.

- Я думаю, он нам еще пригодится. Смотри. Аллидус существует только в Силе, верно?

- Ага, - кивнул Ардан, тряхнув головой. Капли разлетелись во все стороны.

- Значит, если подавить Силу возле кувшина, дух перестанет существовать.

Круглые бирюзовые глаза уставились на учителя.

- Не затащите же вы такую громадину в дом живьем.

- Нет, - согласился Индигнус, - не затащу. Поэтому мы должны хорошо изучить этого зверя. Может ли он подавлять Силу, будучи мертвым...

- Может ли подавлять Силу только часть его тела, - задумчиво продолжил Ардан. - Может, у него есть особый орган, и достаточно взять этот орган?

Тонкие губы учителя дрогнули в полуулыбке.

- Сразу видно, что ты дружишь с медиком.

Шорох листьев и гул от ударов гигантского тела о землю затихал. Дождавшись, пока червь скроется из виду, ситхи спрыгнули на землю; Ардан отряхнулся, Индигнус задумчиво поправил сбившийся плащ.

- Так или иначе - этот червь и есть наша цель, - произнес он, глядя чудовищу вслед.

- Будем преследовать? - Ардан взглянул на учителя. Тот покачал головой.

- Нет. Вступать с ним в ближний бой опасно, а бросок меча может не сработать - как и все, что касается Силы. Бластер, думаю, тоже будет бесполезен. А вот гранаты, может быть, его и заденут. Так что мы захватим на корабле гранаты - и тогда начнется охота.


***

Диди стоял под потоком теплого воздуха из сушилки в освежителе, медленно поворачиваясь, подставляя то один, то другой бок, стараясь, чтобы хорошо продуло все щели и сочленения. Он не любил излишнюю влажность. Даже хотя с постоянным техобслуживанием в доме Индигнуса дроид стал чувствовать себя гораздо лучше - он не был рассчитан на экстремальные условия. Предполагалось, что вся жизнь DD-0C пройдет в стерильном искусственном климате операционной - или, по крайней мере, в комфортных условиях медотсека.

Трущобы Фондора, палящее солнце Зайгеррии, тяжелая влага джунглей - все это не проходило бесследно. Хромированное покрытие истиралось, позволяя коррозии разъедать корпус. На внутренних контактах скапливалась соль. Ее, конечно, регулярно удаляли, но как всякий врач, Диди знал, что легче предупредить болезнь, чем лечить.

Дроид вытянул руки, продувая локтевые суставы. Всего один раз в жизни он выполнил свою первоочередную задачу, всего одну большую операцию провел - зато какую! На верфи вряд ли пришлось бы устанавливать кому-либо механическое сердце. Туда не принимают работников с болезнями сердца, и травмы, требующие пересадки органов на месте, довольно редки. Но судьба удивительным образом подарила Диди ценнейший шанс. Ни один человек не справился бы с такой сложной операцией без опыта. Только машина.

И за это Диди собой гордился.

Он не ошибся, выбрав мальчика как наиболее интересного пациента - и хозяина. Хотя в последнее время медицинские знания Диди и применялись... весьма неординарно.

Раньше Индигнус и слушать не хотел никаких предупреждений; но после происшествия на Фелуции ситх стал проявлять живейший интерес к тому, как причинить боль, не нанося серьезного вреда. В прямую программу Диди не входили такие действия, но ядром поведения он понимал, зачем это нужно.

В базе данных Диди по спортивной медицине были сведения о некоторых боевых искусствах; за время службы у Индигнуса дроид изрядно ее пополнил с помощью Голонета и библиотеки. Даже там, где Сила и религия не имели никакого отношения к делу, боль была неотъемлемой частью обучения. И чем лучше и совершеннее должен был стать боец - тем более жесткими были тренировки.

Никакой удар не застанет врасплох в бою, когда в обучении приходится не дать себя сломать каждый день.

Отключив сушилку, Диди выудил из ящика масленку и осторожно капнул себе в сочленения шеи, покрутил головой. Из тамбура послышались шаги и голоса; дроид выглянул наружу.

- Уф, ну там и дождина, - пожаловался Ардан, отжимая волосы. С брезентовой накидки текла вода, сапоги хлюпали.

- Даже не думай подходить ко мне, - заявил Диди, выходя из освежителя и закрывая дверь. - Я только просушил и смазал свои суставы.

- Да ну! - Ардан встряхнул мокрой рукой; капли полетели на корпус дроида. Тот в ужасе попятился. - Ладно, не бойся, больше не буду.

Диди скептически хмыкнул и остановился. Индигнуса не было ни видно, ни слышно - должно быть, ушел к себе в каюту.

- Нашли что-нибудь интересное?

- Угу, - мальчик снял накидку и повесил на стенной поручень. Затем принялся стягивать сапоги. - Огромного червя, который подавляет вокруг себя Силу. Слышал о таких?

- Отрицательно, - дроид покачал головой. - В моих базах данных нет ничего о специфических повреждениях, наносимых такими животными.

Ардан перевернул сапог, вытряхивая капли. Единичные, как ни странно.

- Ну и ладно. Думаю, плазменная граната его точно свалит, - произнес мальчик весело и прошлепал босиком к освежителю. - Теперь моя очередь сушиться!

- И про масло не забудь, - посоветовал Диди. Ардан хихикнул; дверь освежителя захлопнулась.

На самом деле, конечно, дроид шутил. Никакое масло не нужно. А если бы и было нужно - механическое сердце надежно зашито внутри, до него так просто не добраться.

Диди приподнял руки и взглянул на гладкие металлические ладони.

Блестящий результат блестящей операции - то, для чего он и был создан. Оставалось только надеяться, что это не последний успех в его жизни.


***

- Ну же, давай... - ворчал Ардан. - Ну где ты?..

- Терпение, мой мальчик, - безмятежно отозвался Индигнус. Как и в прошлый раз, они с учеником притаились в кроне дерева над охотничьей тропой червя; внизу были расставлены мины. Если верить книгам, в старину так охотились на крейт-драконов. Монстр Ва'арта менее велик и опасен, чем дракон. Должно хватить.

Ардан вздохнул. Создание кристалла, медитации и болезненные практики учили терпению, но оно по-прежнему не было его сильной стороной. Да и плазменная граната в руке не позволяла расслабиться.

- Постарайся бросить в цель сам, - произнес учитель вполголоса. - Кто знает, куда полетит снаряд, когда червь погасит Силу.

Ардан нервно кивнул. Индигнус насторожился, и мальчик уставился на учителя, который каким-то неведомым образом ощущал червя издали.

- Скоро...

Ардан не увидел, не услышал - почувствовал. Земля внизу едва заметно завибрировала, передавая импульс на дерево; покачнувшись на ветке, мальчик крепче сжал гранату и уставился на тропу. Гул нарастал, вибрация усиливалась и ослабевала в такт ритмичным движениям червя. Ардан сглотнул.

- Почти... - прошептал Индигнус. Напряжение ученика наконец проняло и его.

Есть!

С громким шорохом листьев и скрежетом панциря о землю червь ворвался в зону видимости - огромный, отвратительный, с хищно расставленными мандибулами. Роговые щитки на голове топорщились - червь снова охотился, стараясь запугать жертву. Ничего. Скоро он узнает, кто здесь на самом деле жертва.

Кольчатое тело поднялось, с размаху рухнуло на землю - и дернулось от разорвавшейся мины. Ардан резко выдохнул. Взрыв прозвучал гораздо тише, чем ожидалось - массивная плоть червя попросту подавила его.

- Мин не хватит, - шепнул мальчик. И тут же по спине пробежал болезненный холодок - недовольство учителя.

- Дракон от одной тоже не падал. И есть твоя граната.

Ардан опустил взгляд на красный шарик, зажатый в кулаке, и снова уставился на червя. Взрыв приостановил монстра лишь ненадолго - на секунду замерев с воем, червь дернулся, проталкивая тело дальше... и рухнул на новую мину. Следующий взрыв оказался болезненнее; монстр взревел и встал на дыбы, выплевывая клейкую паутину во все стороны. Очередная нить просвистела прямо над головами ситхов.

- Спокойно, - прошептал Индигнус. Ардану стоило больших усилий не сорваться с места.

Червь мотал головой, рычал, но неизменно продвигался дальше, хотя каждое движение сопровождалось новым взрывом. Ни брызг крови, ни ран не было заметно. Монстр казался неуязвимым - и неумолимо приближался.

Очередной взрыв - и червь взвыл снова, запрокинув уродливую голову.

- Сейчас! - шикнул Индигнус.

Ардан отвел руку и сдвинул палец, активируя гранату; та тревожно запищала. Сейчас. Не использовать Силу. Только точность... Вдох, выдох. Бирюзовые глаза прищурились, рука метнулась вперед - и смертоносный алый шар полетел прямо в пасть червя.

Мальчик опоздал лишь на секунду. Мандибулы схлопнулись, червь резко опустился на тропу, и граната ударилась о покрытую прозрачной бронёй спину. Раздался оглушительный рёв. Ситхи ожидали увидеть вывернутые внутренности червя, но когда дым рассеялся, оказалось, что граната лишь закоптила прозрачный панцирь; кое-где панцирь был прожжен насквозь, обнаруживая мягкое нутро, но червь продолжал двигаться вперед - еще быстрее, чем раньше, сметая на своем пути кусты и деревья. Вскоре тропа под засадой опустела.

- Жучье мясо, промахнулся! - досадливо рыкнул Ардан, спрыгивая на землю и глядя червю вслед. - И всего чуть-чуть в рот не попал!

- Перестань ругаться, - одернул ученика Индигнус, спускаясь следом. - Ты не в кантине.

- Но учитель, я бы разнес его в клочья! - воскликнул мальчик. Как ни странно, сейчас он не думал о наказании за промах; накажут так накажут, он давно привык. А вот самому видеть собственную неудачу на охоте оказалось куда неприятнее, чем проваливать учебные задания.

Индигнус опустился на одно колено.

- Может быть, это и не нужно, - произнес он, поднимая с земли небольшой роговой щиток. - Он не так неуязвим, как кажется: мы все-таки отхватили несколько кусков. Отнесем их на корабль и изучим. И если их окажется мало...

Учитель поднял голову и посмотрел в глаза ученику с холодной жесткостью.

- То следующего промаха я не потерплю.

Ардан отрешенно наблюдал за сверканием разрядов перед глазами. Собственно, он только и мог, что наблюдать - зажатый в руке роговой щиток, как выяснилось, не только подавлял направленную Силу, но и не давал использовать собственную.

Вернувшись на корабль, учитель и ученик сразу занялись анализом добытых кусочков панциря; удалось выяснить, что монстр называется таозином, питается животными и растениями без разбору... и все. Уникальные свойства таозина в Силе нигде не описывались, да и немудрено - джедаи наверняка укрывают подобную информацию в архиве, иначе ее используют против них. В библиотеке Аллидуса, возможно, что-нибудь бы нашлось, но сейчас она была слишком далеко, и ситхи изучали иглы таозина самостоятельно.

Индигнус одну за другой применял различные техники, пытаясь пробить таозиновую защиту. Сперва пытался прощупать ученика - осторожно, обычным беглым взглядом сквозь Силу; затем начал вторгаться в сознание - все грубее и грубее. Бесполезно. Тогда он перешел на атакующие техники. Кое-что работало - например, телекинез; более сложные приемы вроде молний, вытягивания жизни или яда не работали или значительно ослаблялись. Ардан постепенно наловчился гасить молнии, выставляя таозиновую пластину как щит.

- Хорошо. Думаю, на сегодня хватит.

Кивнув, мальчик медленно, осторожно опустил пластину в контейнер. Вчера стоило лишиться защиты, как учитель атаковал снова, - так просто, чтобы проверить, в таозине дело или в самом ученике.

- Завтра продолжим? - спросил Ардан, потирая руки и недоверчиво косясь на сидящего на койке Индигнуса. Тот покачал головой.

- Не думаю, что выяснится что-то новое. Нужно испытать защиту в реальных условиях.

- Храм Джедаев? - мальчик прислонился спиной к прохладной переборке каюты.

- Непоказательно и опасно, - Индигнус потер подбородок. - Укрывать свою тьму от них я умею и так. По крайней мере, один раз вышло...

Ардан кивнул. Он знал об этом, хотя и без подробностей.

- А вот если я не буду скрываться, а защита не сработает - ты рискуешь остаться единственным ситхом, - продолжал учитель. - А ты еще слишком слаб, тебе многому следует научиться. Династия прервется.

- Не говоря уже о том, что без вас я попаду обратно к Гильдии, - взгляд мальчика стал непривычно жестким. - Вы не можете завещать мне дом, библиотеку и все наследие ситхов, пока я остаюсь рабом.

Индигнус рассеянно кивнул. Ардан ждал другой реакции.

- Да-да. Соваться к джедаям слишком опасно... Поэтому я отправлюсь на Коррибан.

- Коррибан? - Ардан поперхнулся, дернув подбородком. Час от часу не легче. - Думаете, у вас есть шансы выстоять против сильнейших духов древности?

- Я не собираюсь с ними сражаться, - примирительно проговорил Индигнус. - Я даже их благословения просить не собираюсь. В любом случае следует туда отправиться - это единственное известное мне место хранения знаний ситхов, где мы еще не были. Проверка таозиновой защиты будет скорее бонусом.

- В таком случае... я отправляюсь с вами?

Учитель покачал головой и поерзал, устраиваясь поудобнее. Карие глаза задумчиво сверкали в отсветах белого флюоресцентного светильника.

- Вот тебе там точно делать нечего. Скорее всего, духи и меня воспримут не слишком радушно; вряд ли попытаются убить, но давить будут. Я могу противостоять, ты - нет, тебе еще рано.

Ардан взъерошил пальцами свои длинные волосы.

- Что же тогда мне делать?

- Вернуть тебя на Телос я не могу, - произнес Индигнус. - Поэтому ты отправишься на самостоятельное задание.

- Опять охота?

- Нет. - Учитель со вздохом откинулся спиной к стене. - Пора переходить к более тонким играм. Многоходовым играм.

Уставший стоять Ардан покачнулся, раздумывая, и присел рядом с учителем, глядя на ребристый пол каюты.

- Например?

- Древние ситхи добивались желаемого силой, - заговорил Индигнус. Его веки были опущены, руки спокойно сложены на животе. - Уничтожали страны, опустошали планеты... Сила решала все. Дарт Бейн был первым, кто увидел другой путь. Если противостоять Республике открыто, она будет развиваться, становиться сильнее, и война никогда не закончится. Систему нужно разрушать изнутри, подтачивая понемногу; именно это мы и делаем.

Ардан мотнул головой. Политика его не слишком привлекала.

- Я бы предпочел разрушить силой, - заметил он.

- Ты еще молод, - усмехнулся Индигнус, повернув голову к ученику. - Ты видишь один результат - мгновенный результат. Как крыса прыгает в огонь, как шаман прыгает в пропасть. Нужно уметь не только дергать за нити кукловода, но и правильно их привязывать, сплетать узоры, чтобы марионетка запуталась словно сама по себе.

- В моей жизни никогда не было места долговременным планам, - Ардан пожал плечами. - Всегда могло случиться что угодно... и случалось. Иначе я не попал бы к вам, а стал крестным отцом мафии на Фондоре, - мальчик улыбнулся.

Индигнус кивнул.

- Все потому, что ты не умел строить планы.

- Я знаю, учитель.


***

Густой туман планеты Кабайра обволакивал со всех сторон, обманывая, запутывая, застилая взгляд. Он был всегда и везде, то более густой, то более редкий, то удушающий, то убаюкивающий, оседающий каплями на стеклах, проникающий в каждую щель, в каждый закоулок.

Ардан не переставал удивляться, как странно туман искажает вещи. Он рассеивает и замутняет свет солнца, но делает видимым луч лазерного прицела... В тумане все не такое, как обычно. Тайное становится явным, явное - тайным. И именно здесь, в тумане, творятся великие дела.

Или дела, которым только предстоит стать великими.

Мальчик протянул руки к пламени, которое бесновалось внутри дырявого металлического контейнера. Вокруг импровизированного костра на пустыре между сараями сидел десяток ребят постарше, в потертой, перештопанной одежде; пламя отбрасывало лихорадочные блики в их глазах - и это уже было началом успеха.

Это был штаб Сопротивления Республике.

- Налоги, цены... Это все не нужно, - вполголоса говорил лидер сопротивления, Рейт Бликер, помешивая палочкой угли в контейнере. Необычно высокий и крепкий для своих шестнадцати, он держался уверенно и говорил веско и пылко, чем быстро снискал расположение других ребят. - Мы просто придем и возьмем свое. Республика не сможет ничего сделать. И все это увидят!

- Но нападать придется ночью, чтобы полиция нас не засекла, - произнес Ардан. Он немного сожалел, что не вложил эти мысли в голову Рейта, а только подогрел нужные эмоции. Результат более чем впечатлял.

- Только до тех пор, пока нас мало, - возразил Рейт. - Нас будет больше. И народ рано или поздно пойдет за нами!

Ардан кивнул. Он рассчитывал, что скорее рано, чем поздно. Оставаться здесь дольше, чем на полгода, мальчик не собирался.

Он и так продвигался очень быстро - всего за две недели крохотная банда хулиганов, которые от скуки обрисовывали стены и периодически громили пивные ларьки, разрослась вдвое и сформировала четкую цель: свергнуть республиканский режим на Кабайре. Сначала в городе, потом в соседнем, потом на континенте, потом на всей планете. Юные и бесшабашные сорвиголовы безоговорочно верили в свою победу - и Ардан изо всех сил подогревал эту веру, при этом сам оставаясь в тени. Он даже не был приближенным лидера - скорее общим "младшим братишкой", подпевалой, вечно восторженным слушателем. Мальчик не возражал. Он не стремился к мгновенной славе.

- Эй.

Сидевший рядом толкнул Ардана локтем в бок.

- Что?

- Держи, - ему протянули наспех свернутый бумажный пакетик. - Как и обещал.

Ардан не чувствовал никакой духовной близости с остальными членами Сопротивления, но с одним все-таки сдружился - скорее для виду. Четырнадцатилетний Фрайс Десси не вписывался в общую тусовку. Его не заботила политика, не интересовало свержение республиканской власти, он даже не горел желанием громить - но все равно постоянно присутствовал неслышной тенью, всем важный и нужный, как и сам Ардан.

Объяснялось все просто - Фрайс знал, где достать наркотики. В основном, конечно, дешевый рилл, но это только распаляло жажду - и Рейт подхватывал общую волну, пламенно обещая достать больше наркотиков, хороших наркотиков, бесплатно. Фрайс только усмехался, прищуривая большие темные глаза с длинными, как у девушки, ресницами.

Насквозь испорченный, он всегда казался невинным, как младенец.

- Спасибо, - кивнул Ардан, принимая пакетик. Тяги к наркотикам он не испытывал и с помощью Силы защищал себя от зависимости; но отказываться от того, что делают все, было бы подозрительно. Приоткрыв пакетик, мальчик опустил туда нос и втянул воздух вместе со смесью.

- Обращайся, - улыбнулся Фрайс.

- Рейт, уже почти время, - протянул один из подростков с противоположной стороны костра. - Мы идем сегодня или нет?

Рейт повернул руку, глядя на хронометр, сложил жесткие грубые губы трубочкой.

- Я решаю, когда придет время, - произнес он, поднимая глаза. - Я обещал, что сегодня пойдем - и мы пойдем. Не бойтесь, сопротивленцы. Я приведу вас к победе.

Ардан мысленно фыркнул. В отличие от других, его такой пафос не воодушевлял.


***

- Не лучшее для обитания место, - проскрипел Диди. Снаружи, за иллюминатором, разворачивался пустынный коррибанский пейзаж; одинокий ветер уныло перекатывал песок и камни.

Отправлять дроида вместе с мальчиком на Кабайру Индигнус посчитал глупым. Мятежник, у которого есть личный дроид - не слишком правдоподобно. Поднимают мятеж те, у кого нет ничего - и учитель озаботился, чтобы Ардан соответствовал образу как можно лучше. Дроид помешал бы миссии, дроид подверг бы всё опасности - желающих отобрать его хватило бы, и Ардан не смог бы отстоять Диди, не выдав свою Темную сторону.

А республиканская планета во Внешнем Кольце все равно остается республиканской.

Пока остается.

Мятеж на Кабайре на первый взгляд казался бессмысленной затеей. Республика не развалится от бунта на захолустной планетке, нет. Но к этому Индигнус и не стремился. Он продолжал делать то, что семьсот лет делали ситхи до него - понемногу, по капле подтачивать доверие к Республике, подрывать веру в ее несокрушимость и защиту. Чтобы однажды достаточно было ткнуть Республику пальцем - и она сама развалилась на осколки.

И такое задание можно было доверить ученику. Если Ардан провалится - пострадает только он сам.

- Призраки не любят компанию, - отозвался Индигнус. Расслабленно откинувшись на спинку кресла пилота, он смотрел на безжизненную каменную пустыню. Низко висящее солнце окрашивало скалы в красноватый цвет. - Тем более - такие призраки.

- Вы же знаете, мои сенсоры не воспринимают призраков. Все, что я могу делать с Силой - подсчитывать мидихлорианы в крови.

Ситх усмехнулся и повернул голову к дроиду, который неподвижно стоял между креслами пилотов.

- Сейчас - да. Но кто знает, может, однажды Силу изучат, проанализируют, разложат по полочкам и вошьют во все электронные мозги? - произнес он. - Раньше такие эксперименты были...

- Думаю, нам придется ждать еще десяток тысяч лет.

Шасси мягко коснулись равнины; покачнувшись, корабль замер. Индигнус покачал головой и поднялся, нащупывая на шее новоизобретенный амулет - иглу таозина на прочной цепочке из мифры.

На самом деле предприятие было более рискованным, чем казалось изначально: амулет гасил чувство Силы - если не полностью, то в значительной степени. Вместо ожидаемого гнета неупокоившихся во Тьме душ ситх ощущал пустоту. Словно вся планета стала дырой в Силе, такой же дырой, какой был таозин на Ва'арте. А это значило, что, скорее всего, он не успеет почувствовать опасность, и единственная защита, на которую придется рассчитывать - это амулет.

Индигнус усмехнулся себе под нос.

Быть ситхом - само по себе смертельный риск. Бояться уже нечего.


***

- И давно ты балуешься дурью? - поинтересовался Ардан, повернув голову к Фрайсу. Они шли в конце колонны сопротивленцев, как самые младшие и слабые. И самые внимательные.

Парнишка осторожно вытащил изо рта самокрутку и выпустил струйку дыма, которая тут же растворилась в вечном тумане.

- С восьми лет, кажется. Спасибо папочке, - усмехнулся Фрайс, легким ударом пальца стряхивая с самокрутки пепел. - Он баловался, я теперь балуюсь... Да ладно, все это делают. И ты тоже.

- Я так, иногда, - возразил Ардан. - А с твоими темпами тебе лет пять осталось.

Фрайс пожал плечами.

- Угу, я в курсе. Эта дрянь как медленный цианид. Но что ж поделаешь, - он улыбнулся, растянув уголки полных детских губ, и снова засунул самокрутку в рот. Фрайс не думал о будущем. Он жил здесь и сейчас.

А здесь и сейчас Первый Отряд Сопротивления Республике - дюжина агрессивно настроенных подростков - шагали по ночным улицам, готовясь к очередному - и определенно самому смелому - акту протеста против режима. Испортить памятник канцлеру.

Наготове было все - баллончики с несмываемой краской, лазерные резаки, молотки, ведра. Памятник не падет, нет. Слишком много шума. Он только будет безнадежно испорчен, и это станет первым звонком, первой весточкой для тех, кто не хочет больше терпеть республиканский произвол.

Один из ребят тащил голокамеру - изуродованный памятник должен был стать логотипом Сопротивления и пойти на листовки.

- Мы покажем им настоящее, страшное, искаженное лицо Республики! - в запале говорил Рейт на пустыре, и подростки встречали его слова одобрительным гулом и улюлюканьем. Ардан удивленно качал головой. Он сумел вложить в голову Рейта нужные эмоции, но идеи, которые порождались этими эмоциями, часто оказывались неожиданными. - Лицо, которое найдет отклик в сердцах. Лицо, которое хочет свергнуть каждый житель этой планеты!

Схема нападения была многократно отрепетирована - сначала на пивных ларьках, затем на зданиях мелких республиканских организаций. Пятеро рисуют; трое режут; Рейт командует, бесшумно подавая знаки - кому в какую сторону идти; Ардан и Фрайс - на "стреме", в случае чего подают сигнал или отвлекают патрульных. Рейт считал свою работу безупречной, а Первый Отряд - неуязвимым. Патрульные оказались угрозой всего один раз - и то ее удалось отвратить, пожертвовав Фрайсом, который провел ночь в участке за употребление и хранение наркотиков. Никто не знал, что секрет скрытности и удачи Сопротивления - в том, что Ардан постоянно прощупывал окрестности Силой и приказывал патрульным обойти место преступления раньше, чем они успевали что-либо заподозрить.

- Тс! Пришли, - Рейт вскинул кулак, приказывая сопротивленцам замереть. Ребята сгрудились за его спиной, шумно дыша друг другу в уши.

За углом дома открывалась площадь, посреди которой возвышался памятник - исполин в четыре человеческих роста на постаменте в еще один рост. Уличные фонари сквозь туман отбрасывали на памятник косые размытые тени, но на фоне неба силуэт все равно угадывался. Голова горделиво вскинута, осанка безупречна, пышные одежды ниспадают до самого пьедестала; в руке увесистый сборник республиканских законов. Мясистые губы Рейта дрогнули. Сборник тоже не останется без внимания.

Рейт поднял палец, затем выбросил вперед; один из ребят выглянул из-за угла, метнул взгляд в одну сторону, в другую и побежал к памятнику. Дождавшись, пока первый скроется в тени постамента, Рейт подал сигнал второму, затем - третьему. Когда закоулок опустел, Рейт обернулся к Ардану и Фрайсу.

- Рассредоточьтесь, - прошептал он. - Ты сюда, ты вот туда. Все поняли, малыши?

Ардан с готовностью кивнул. Фрайс по-доброму прищурил свои яркие глаза и улыбнулся, не выпуская самокрутки изо рта.

- Лучше выплюнь, ты нам еще нужен, - строго бросил Рейт и трусцой направился к памятнику вслед за остальными. Ардан поднял голову и взглянул на Фрайса; тот задумчиво смотрел на памятник, мерно затягиваясь и выпуская дым.

- Пошли? - подал голос Ардан. - Пошли, там докуришь.

- Нет. Я курю здесь. Ты ждешь со мной, - произнес Фрайс тоном, не терпящим возражений. С его забавным, немного гнусавым голосом вышло не очень строго.

Ардан усмехнулся. Ему нравилось, когда Фрайс требовал его общества. По крайней мере, кому-то в этой вселенной он нужен сам по себе, безвозмездно.

Затянувшись еще пару раз, Фрайс протянул самокрутку Ардану; тот молча принял и затянулся тоже, вдыхая удушливую гадость. Оболочка из Силы не давала наркотику попасть из легких в кровь; Ардан пару раз кашлянул для виду, но вообще дурь не оказывала на него никакого эффекта. Зато доверие было очень важно. Передача самокрутки инициировала важнейший этап - Ардан привязывал разум Фрайса к себе. Вторгнуться в замутненное наркотиком сознание было проще. Кроме того, оно становилось чрезвычайно гибким и податливым, легче понимало команды.

Затяжка, еще затяжка. Фрайс снова отобрал папироску. С каждым вдохом связь между напарниками крепчала, и параллельно с собственным четким восприятием Ардан начинал чувствовать то же, что и Фрайс: время растягивалось, звуки становились громче, детали - ярче, заметнее. Фрайсу просто нравилось ощущение; Ардан же использовал его обострившиеся чувства с толком. Оставаясь в ясном сознании, маленький ситх успевал отреагировать и подать нужную команду.

- Славная дурь, - хрипло прошептал Ардан. Фрайс кивнул, с нелепой улыбкой глядя на памятник. Фонарь выхватывал из темноты его круглые щеки.

- Я пошел, - шепнул он, бросая самокрутку на землю; затушив окурок подошвой, парнишка пригнувшись побежал к указанному Рейтом месту. Ардан выждал, пока Фрайс скроется из виду, и точно так же, полусогнувшись, перебежками направился в собственное укрытие.

Вокруг памятника уже намечалось движение.

Прижавшись спиной к прохладной стене, Ардан прикрыл глаза, глубоко выдохнул, выпуская остатки наркотика во влажный ночной воздух - и в то же время растекаясь Силой по всей площади. Пять лет назад он не поверил бы, что способен столько удерживать во внимании одновременно. Но опыт и навык брали свое; а может быть, какая-то доля дурмана все же дошла до мозга - но Ардан прекрасно чувствовал всё. Нервно вспыхивающие фигурки ребят, самодовольно пылающую ауру Рейта, неясные отголоски Фрайса. Его аура была размытой, рассеянной - словно он тоже прислушался к Силе и рассредоточил всего себя вокруг. Интересно. А интереснее всего Ардану казалось то, что он видел напарника со стороны - а параллельно смотрел его глазами, чувствовал его кожей, слышал его ушами. Совсем не так, как ощущались крысы или дикари. Совсем на другом уровне.

"Наверное, такого эффекта они и добиваются наркотиками", - подумал мальчик.

Над памятником кипела работа; туман и ночь были союзниками сопротивленцев. Тихий шелест листвы скрывал шорох. Забравшись на плечи исполинскому канцлеру и прикрыв руками сияющие клинки лазерных резаков, двое ребят увлеченно отпиливали ему нос и уши. Кто-то вывалил ведро навоза на сборник законов в руке памятника. Кто-то вдохновенно пририсовывал фигуре откровенные детали ниже пояса. Рейт контролировал процесс.

Последний штрих должен был внести именно он - стилизованные буквы К, П и Р на постаменте. Кабайра Против Республики.

Ардан прислушался к площади. На одной из соседних улиц проходил патруль - обычное дело. Неудивительно. Ситеныш просканировал патруль внимательнее; трое. Двое усталые, третий недоволен - он не на своем месте в этой профессии... Ардан сосредоточился, направляя в сознание патрульных импульс-подсказку: на площади они уже были. Можно сворачивать на другую улицу.

Он несколько раз повторил послание, прислушался. Недовольство патрульных возросло; видимо, они спорили. Ардан усилил импульс, максимально ослабив внимание на Фрайсе. На площади вы уже были. Все чисто. Вы хотите свернуть.

Вспыхнув еще пару раз, настроение патрульных выровнялось, присутствие начало ослабевать - они все-таки повернули на другую улицу. Мальчик еле слышно выдохнул и вытер лоб, возвращая восприятие к прежнему уровню. Снова удалось отвратить опасность.

Памятник преображался на глазах. Еще полчаса назад произведение искусства, он превратился в бездарный, изуродованный камень с устрашающей мордой. Обрубленный нос закрасили черным, глаза - красным.

Рейт взмахнул рукой, одним росчерком оставляя на постаменте привычную роспись. Первые ребята уже бежали прочь от пьедестала, скрываясь в тени домов и деревьев, растворяясь в тумане. Щелкнул затвор старой голокамеры, запечатлевая исторический момент.

Ардан усмехнулся себе под нос.

Завтра о Сопротивлении узнает весь город.


***

Безжизненный ветер гулко завывал в расщелинах между скал, поднимал облаками тысячелетнюю пыль, свистел в развалинах. Индигнус поднял и набросил капюшон - ветер был теплым, но из-за него за шиворот то и дело попадал песок.

Мертвый в истории, Коррибан казался мертвым и с виду. И в Силе - тоже. Индигнус ни на миг не расставался с амулетом; сколько он ни пытался почувствовать хоть что-нибудь, ощущалась только пустота. Ситх был уверен, что это действие таозиновой иглы. На планете Темной стороны невозможно не ощутить Темную сторону - если только не заглушать ее намеренно.

Заложив руки за спину, Индигнус не спеша шагал по Долине Повелителей Тьмы; тяжелый ситский плащ колыхался на ветру. Скрипя металлическими подошвами по песку и иссохшей земле, рядом шагал Диди. Дроида Индигнус взял с двойной целью. С одной стороны - беззащитного дроида духи могли попытаться атаковать, тем самым выдав себя. С другой - если защита не сработает, Диди вытащит Индигнуса. Из дроида невозможно выпить жизнь, невозможно свести его с ума; так что вероятность, что духи нанесут Диди реальный вред, сводилась почти к нулю.

Они прогуливались по долине по нескольку часов ежедневно уже в течение недели. Индигнус настороженно прислушивался; ничего не менялось. Сила вокруг заглохла, все казалось пустым. Дыра. Дыра, и все тут.

Что ж, возможно, духам нужна провокация...

- Сюда.

Долину окружали гробницы великих Повелителей Тьмы - Аджунты Полла, Наги Садоу, Фридона Надда, Марки Рагноса. Несомненно, если защита сработает против них, то и с Аллидусом окажется действенной. Но проверять, что будет, если не сработает, не хотелось. Индигнус свернул в сторону небольшой скромной гробницы. Ни излишеств, ни размаха, ни вычурных украшений - вероятнее всего, захоронение одного из преподавателей Академии. Такого духа не так страшно потревожить.

Ситх и дроид остановились возле самого входа - простая каменная дверь с нехитрым замком. Индигнус склонил голову.

- Да простит меня хозяин гробницы, - вполголоса проговорил он, - не из неуважения тревожу я его душу. Я желаю испытать себя. Да хранит нас Темная сторона.

Договорив, он поклонился и призвал в руку меч; с шипением алый клинок крест-накрест раскроил камень. Обломки двери осыпались на землю; оплавленные края светились желто-оранжевым.

Индигнус подождал, ожидая почувствовать негодование потревоженной души. Гудело лезвие светового меча, ветер завывал в скалах, жужжали сервомоторы дроида за спиной; но в Силе Коррибан оставался нем, и немой оставалась гробница неизвестного мастера.

Прикрыв глаза и сделав глубокий вдох, словно перед погружением под воду, Индигнус шагнул внутрь.


***

- Сопротивление! Кабайра против Республики! Встречайте первый выход Сопротивления! - гулко выкрикивал Рейт, рассовывая в руки прохожим листовки. На всех листовках значился черный треугольник и два красных круга - глаза и нос изуродованного канцлера. - Спасибо, сэр. Сегодня в час дня возле "Пиколя". Не забудьте. Встречайте первый выход Сопротивления!

Рядом с воодушевленным лидером вертелся Ардан, звонко выкрикивая те же слова и стараясь раздать как можно больше листовок. Со стороны могло показаться, что мальчишка увлечен делом с головой; но на самом деле Ардан сосредоточился на другом. Успеть прощупать каждого подошедшего, каждого прохожего, чтобы не выдать будущий план полиции. Плохо, если возле цели будет ждать рота полицейских.

- Встречайте первый выход Сопротивления! Спасибо, сэр. В час дня, "Пиколь". В час, не забудьте...

Листовки расхватывали на ура, буквально отрывали с руками. Выходка с памятником встретила даже больший резонанс, чем ожидали сопротивленцы.

- Я же говорил! - торжественно произносил Рейт, выпрямившись в полный рост над неизменным костром в штабе. - Кабайра устала от республиканского произвола. Люди жаждут перемен, жаждут свободы. Вместе мы отвоюем свободу для Кабайры, для всей планеты!

Подростки одобрительно гудели и улюлюкали. С каждой ночью, с каждым собранием членов Первого Отряда становилось все больше - в геометрической прогрессии. Колесо восстания раскручивалось все быстрее и быстрее, Ардану приходилось все меньше и меньше подталкивать ребят на бунт. Незримо запущенная и раскрученная ситхом, система начинала поддерживать сама себя, и это не могло не радовать.

- Встречайте первый выход Сопротивления!

- У меня все, - Ардан толкнул лидера локтем в бок и поднял руки, показывая пустые ладони. - Все разобрали. Тебе еще много?

- С десяток. Встречайте Сопротивление! - Рейт предпочитал не отвлекаться надолго - поток прохожих не иссякал, и лидер с радушной улыбкой раздавал листовки. - В час дня, "Пиколь". Спасибо, мэм. Кабайра против Республики!

Спустя полминуты, избавившись от последней листовки, парень повернулся к Ардану. На грубом лице Рейта сияла радостная улыбка.

- Видел, видел?! - проговорил он. Глубоко посаженные глаза возбужденно блестели. - Все разобрали! Размели как нефиг делать! А ведь еще и двенадцати нет!

- Ага! - подхватил Ардан, кивнув с напускным энтузиазмом. - Слушай, умеешь же ты зажечь народ!

- Это еще что! - с ложной скромностью отмахнулся Рейт и положил ладонь на плечо младшему. - Это пока так, хулиганство! Посмотрим, что будет, когда начнется настоящее восстание, когда мы будем сильнее власти, когда я смогу говорить с трибуны - и никто не сможет меня заткнуть!

- Я думаю, это будет скоро! - Ардан по-товарищески приобнял Рейта. Этот высокий, скуластый детина забавлял юного ситха. Рейт горел идеей восстания, даже не подозревая, кто разжег пламя из его искры. Рейт считал себя великим вождем, гением, не зная, кому обязан успехом. Ну и пускай. Ардан не собирался раскрывать ему глаза. Достаточно того, что он сам и учитель будут знать правду.

Время славы придет. Конечно, придет. А он, Ардан, сделает все, чтобы оно пришло как можно скорее.

До часа "Ч" оставалось еще достаточно времени; Первый Отряд Сопротивления собрался в штабе. Сегодня в отряд входило уже больше двух дюжин подростков и пара взрослых; предстоящее событие должно было расширить штаб еще больше. Присутствующие переговаривались вполголоса, взволнованные, на взводе. Кто-то прихватил бластер. Кто-то добыл защитную броню; в числе таких был и Рейт.

- Сопротивление не может менять лидера сейчас, когда все так нестойко, - безапеляционно заявил он. Ардан усмехнулся про себя. Он-то знал, что дело не в этом. Просто Рейт считает, что никто другой не поведет восстание так, как нужно. А еще - ужасно не хочет умирать.

Улучив минутку отдыха, Ардан сел на привычное место; Фрайс уже сидел рядом, потягивая носом рилл из пакетика и морща лоб от удовольствия.

- Даже в ответственный момент без этого не можешь? - спросил мальчик, стараясь, чтобы вопрос звучал без упрека. Фрайс повернул голову и широко улыбнулся; круглые темные глаза воодушевленно горели.

- Я хочу прочувствовать каждую миллисекунду нашего триумфа, - произнес он заговорщическим полушепотом.

- Да ну тебя! - Ардан со смехом толкнул Фрайса в бок. - Тебе же пофигу на триумф. Тебе просто нравится дурь.

- Есть такое, - засмеялся напарник и затянулся еще раз. - Ах, просто супер. Точно не хочешь?

- После моба обязательно дуну, - заверил Ардан. - А перед - нет. Меня может измена накрыть, этого нам совсем не надо.

- А-а, - сочувственно протянул Фрайс. - Тогда ладно. Паникеры на мобе точно ни к чему. - Шмыгнув носом, он спрятал пакетик под куртку и хлопнул ладонями по коленям, весело уставившись на напарника. - Круто. Всё круто. Я готов сокрушить не то что "Пиколь", а весь Сенат!

Засмеявшись, Ардан взъерошил длинную лохматую челку Фрайса, ущипнул за щеку. Напарник фыркнул и расплылся в глупой добродушной улыбке.

Рейт вскинул руку, глядя на хронометр, и поднялся во весь рост. Сопротивленцы затихли.

- Пора!..

...Чтобы полиция не обнаружила штаб и не перехватила отряд, добирались окольными путями, разделившись на группки по два-три человека. Целью был магазин спиртных напитков в центре города с красивым названием "Пиколь"; лучшего объекта для атаки нельзя было и придумать, с пьяной толпой полиции не справиться, к тому же столпотворение в центре парализует значительную часть наземного транспорта.

Чем ближе к "Пиколю", тем люднее становились улицы; народ двигался к назначенному месту. В основном, конечно, молодежь, но встречались и взрослые, и зрелые люди, и даже старики. Ардан почувствовал настоящее воодушевление. Работает! Действительно - работает! Он оглядывался по сторонам, отмечая, что людей становится все больше и больше, и не мог сдержать улыбки. Ситеныш не мог до конца поверить, что все это - во многом дело его собственных рук, казалось, что он почти не причастен, что без него все получилось бы ненамного хуже. Но сейчас Ардан об этом не задумывался. Радостно улыбаясь, он взглянул на Фрайса, который шагал рядом; тот тоже улыбался, по-детски растянув губы и щурясь в туман. Что-то подсказывало Ардану, что радуется напарник не столько происходящему, сколько чему-то внутри себя самого. Как и всегда.

Не поворачиваясь к Ардану, Фрайс протянул руку и взъерошил ему волосы на голове, заставив улыбнуться еще шире.

Задание проходит отлично, рядом впервые в жизни живой, настоящий, человеческий друг - что может быть лучше?..

Площадь возле "Пиколя" уже наводняли люди и тви'леки. Ардан и Фрайс шли достаточно длинным путем, и пикет успел начаться; толпа вразнобой кричала о смене власти, требовала выпивки, скандировала лозунги. Кто-то потрясал шапками и палками. Разобрать что-либо в этом гаме было сложно.

Ардан оглянулся, пытаясь выловить взглядом Рейта. Первый Отряд начнет хором выкрикивать "Даешь алкоголь", и толпа подхватит. Толпа уже разогрета, осталось задать ей нужную частоту и раскалить.

Уверенный в собственной неуязвимости Рейт хотел забраться на крышу магазина и вести народ оттуда, но Ардан всеми правдами, неправдами и Силой убедил его повременить с раскрытием. Народ узнает своего нового лидера. Обязательно узнает. Но не сегодня. Сегодня слишком опасно. Сегодня Рейту рано умирать.

- Да-ешь алкоголь! Да-ешь алкоголь! - послышалось со стороны. Сперва выкрикивали трое, окружающая толпа быстро подхватила; Ардан с напарником присоединились, передавая искру остальным. Ардан не мог сосредоточиться достаточно, чтобы действовать на конкретных людей в толпе, но одновременно с выкрикиванием посылал ментальный сигнал; он не знал, подействует ли, но потренироваться в массовом кукловодстве никогда не помешает.

Базарный гам выстраивался в четкий ритм, толпа синхронизировалась; наконец крики "Даешь алкоголь" заглушили все остальные звуки. Скандировали почти все. В воздухе ритмично плясали шапки, палки и даже бластеры. Двери "Пиколя" оставались закрытыми; движения внутри не было видно. Продавцы боялись даже выглянуть.

Вдалеке в тумане ревели полицейские сирены. Но пробиться к центру, к самому магазину правоохранители не могли.

- Мы возьмем свое! - крикнул кто-то возле самого магазина - и в витрину полетел камень. Еще один, еще, еще. Стекло не выдержало - треснуло, а затем рассыпалось осколками. Толпа взревела. И ринулась внутрь.

Ардан посторонился, стараясь оттеснить Фрайса подальше от центра. Самого Ардана не интересовала выпивка; а вот его товарищ на затуманенную риллом голову выпить вполне мог, и быть ему тогда затоптанным толпой. Мальчик не отдавал себе отчета, почему ему не все равно, почему он не может дать Фрайсу погибнуть.

Он просто этого не хотел.

Толпа рвалась внутрь. Внутри магазина звенели бутылки, бочки выкатывались наружу. Вино вперемешку с пивом и водкой текло по улице; там, где было посвободнее, некоторые ложились и лакали прямо с тротуара. Толпа подальше от "Пиколя" продолжала скандировать подброшенные Рейтом слова.

- Да-ешь алкоголь! Да-ешь алкоголь!

Безудержное веселье продолжалось не слишком долго. Полицейские сирены выли все ближе и ближе, в тумане над головой загудел летательный аппарат; на краю толпы кого-то уже избивали палками и расстреливали из парализаторов. С воздуха площадь поливали слезоточивым газом.

Все сборище полиция охватить не могла, но пыл и настрой начали утихать. Только-только объединенная общим кличем, толпа начала распадаться.

Крепко вцепившись в руку Фрайса и почти волоча его за собой к выходу, Ардан прикрыл глаза, призывая Силу. Толпа разом посерела, сливаясь в одну безликую массу - простые люди сейчас не интересовали. Зато ярче и ярче разгорались группки знакомых точек - члены Первого Отряда. Те, кто нужен. Точно так же, как давным-давно, когда среди сотен жуков мальчик отыскивал пятерых изученных.

От разума Ардана к сопротивленцам протянулись незримые ниточки, тонкие и напряженные, будто готовые лопнуть. И словно ток по проводам, словно импульс, по ниточкам побежал безмолвный приказ. Не паниковать. Вам не больно. Вы сильные. Вы справитесь с полицией. Сквозь газ, сквозь удары - вам все это не страшно. Вы справитесь.

Сопротивленцы разом вспыхнули в Силе, поддаваясь на гипноз. Теперь, словно дикарей, охотно прыгающих в пасть к сарлакку, их не остановят ни боль, ни страх. Кто-то из них может погибнуть. Но не все. Полиция не задавит восстание. Полиция не...

Рядом сдавленно ахнуло, Ардана резко обожгло чужой болью. Мальчик встрепенулся и открыл глаза. Что-то было не так. Что-то...

Ладонь, еще секунды назад сжимавшая руку компаньона, была пуста. Ардан молниеносно развернулся.

Фрайс медленно оседал на землю, прижимая одну руку к груди, широко раскрыв глаза и беззвучно хлопая губами, как рыба. Ардан моргнул, глядя на друга застывшим взглядом.

Край внимания уловил опасность; прежде, чем успел осознать, ситеныш отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от выстрела. Еще одним прыжком он снова оказался возле Фрайса, подхватил на плечи - благодаря Силе разница в росте и весе даже не ощущалась - и взлетел на несколько метров в воздух. Приземлился на чьи-то плечи в толпе, прыгнул снова - дальше, дальше. Он не думал о скрытности, об осторожности, не думал ни о чем. Только убраться. Убраться и вытащить друга.

Очередной прыжок принес его на крышу полицейского спидера; Ардан согнулся, восстанавливая дыхание, глядя на замерших в ужасе и изумлении стражей порядка. Фрайс висел на плечах напарника безвольным кулем.

- Ни с места, отродье, - произнес один из полицейских, поднимая бластер. Ардан расхохотался сумасшедшим, злым смехом. Не вовремя ему вздумали мешать. Не вовремя.

- И что ты мне сделаешь, гнойная псина? - звонко выкрикнул мальчик, оскалившись, как маленький черный волчонок. Нужно было прыгать дальше, убираться отсюда, но он был слишком распален, чтобы думать. Концентрация рухнула, и ничто больше не имело значения. - Что ты сделаешь?

- Спускайся с машины, а то пристрелю, - прошипел полицейский. - Спускайся, вшивое рабское отродье.

Кровь гулко стукнула в ушах, глаза резко расширились. Нет. Нет. Откуда он может знать?.. Или у него такой же сканер, как у странного типа на нижнем Фондоре?..

Ардан осторожно опустил свою ношу на крышу спидера, не сводя с противника стремительно желтеющих глаз. Полицейские не двигались.

- Говоришь... - произнес мальчик низким голосом, - ...рабское отродье?

Ярость толчками поднималась из глубины сознания, окрашивая серый туман Кабайры в алый цвет.

Ардан не стал её сдерживать.


***

Скромная усыпальница ничуть не напоминала не пышный, запутанный лабиринт с массой тайн и сокровищ, как у величайших Владык. Индигнус оказался в крохотной постройке с одним-единственным залом, посреди которого возвышался наполовину засыпанный песком каменный саркофаг. Да и залом это назвать было нельзя - возле саркофага хватало места только для одного человека.

Индигнус подошел ближе, глядя на крышку саркофага. Очень простую, гладкую, из украшений - только угловатый меандр по периметру и выгравированное имя. Незнакомое, не вошедшее в известную историю, ничего не говорящее. Что ж... должно быть несложно.

Ситх глубоко вздохнул и закрыл глаза, стараясь прислушаться к Силе. Сила по-прежнему отказывалась отзываться; она ощущалась где-то бесконечно далеко, за непроницаемой стеной. И то Индигнус не мог сказать - действительно чувствует что-то или внушает себе.

"Придется рискнуть".

Ситх прикоснулся к висящему на шее амулету, погладил пальцами. А затем медленно расстегнул цепочку и так же медленно снял с шеи. Подержал в руке, прислушиваясь к Силе. Вокруг по-прежнему ощущалась дыра.

- Диди.

Дроид протянул руку, и Индигнус положил амулет в нее; ладонь Диди дрогнула под тяжестью. Так же медленно, осторожно, готовясь к любой неожиданности, Индигнус убрал руку.

Сила обрушилась на сознание буйством эмоций и оттенков. Планета вибрировала от плотной, резонирующей темной ауры. Гробницы великих Повелителей снаружи посылали мощные давящие импульсы; эмоции сотен и тысяч умерших сливались в одну какофонию из боли, страха, ненависти и сожаления.

Индигнус прикрыл глаза; после долгого Силового голода он не сразу сумел совладать с таким количеством информации. Понемногу, мало-помалу он стал вспоминать, чему учил его Аллидус давным-давно, в самом начале. Разложить свои чувства по полочкам. Ощутить, как сожаление давит на лоб и затылок, как страх сжимает грудь, как паника сдавливает горло, как гнев горячей волной течет по телу. Посмотреть со стороны.

Отделить эмоции от разума.

Горящие зловещим желтым светом глаза Индигнуса открылись снова. Невидимый щит надежным коконом окутал ситха с ног до головы, не позволяя духам прикоснуться, навредить, выпить жизнь. Импульсы снаружи ослабели; но ослабели совсем не так, как с таозиновым амулетом. Они ощущались. Они были. Но щит сознательно их сдерживал.

Индигнус перевел немигающий взгляд на саркофаг. От того исходили невнятные волны недовольства; улыбнувшись, незваный гость постучал по крышке, вызвав новую вспышку возмущения. И еще одну.

- Ты боишься меня? - шепнул молодой ситх, наклонившись к крышке гроба. Изнутри почувствовался всплеск гнева; вторжение злило призрака все сильнее и сильнее. Со следующим ударом по крышке из саркофага вырвался невнятный комок энергии, метнулся в сторону незваного гостя; резко оттолкнув комок, Индигнус выхватил амулет из руки дроида и крепко сжал.

Сила разом замолкла, и растревоженный дух замолк вместе с ней. Индигнус улыбнулся.

Кажется, защита от Аллидуса найдена.


***

Приглушенное освещение больничной палаты перекликалось с рассеянным светом из окна. Ардан вздохнул, напряженно потирая пальцами лоб. Что же он упустил?

Отвлекся всего на минуту, не почувствовал опасность... и тут же пришла расплата. Так глупо. Сам бы он пережил попадание без проблем. Или успел бы среагировать. Но отвечать за команду он, как выяснилось, еще не готов.

Ардан крепче сжал руку Фрайса, прислушиваясь к его неровному, хриплому дыханию. Бластер был включен на малой мощности и оставил только внушительный округлый ожог в центре груди. Но парнишке этого хватило. Он лихорадил, печень и почки начали отказывать.

А хуже всего было то, что привыкшее к наркотикам тело не могло перестать чувствовать боль.

- Круто было... да? Ох, мать вашу... - хрипло проговорил Фрайс, болезненно морщась. - Знаешь, это, это... как ядерный реактор в груди. Честно...

Ардан прикусил губу, глядя на друга с сочувствием. В обычной жизни тот горел от лихорадки. В Силе его боль пульсировала горячими красными волнами, ударяя по сознанию, не давая сосредоточиться.

- Я, я... я вылетел из школы, - продолжал Фрайс. Опущенные веки подрагивали, на лбу блестела испарина. - Я не хотел. Само так получилось... Пфф! - Он внезапно фыркнул от смеха. Ардану не было смешно. Бред не означал ничего хорошего.

Если бы только он умел лечить. Джедаи ведь умеют... Ситхам лечить незачем, главное уметь поддержать себя. Ардан скрипнул зубами. Вокруг никогда не было никого, чью жизнь стоило бы ценить - кроме учителя. Он убивал без колебаний. Только родителей убить не смог - потому что по-прежнему наивно надеялся... С Фрайсом было иначе. Он не оставлял Ардана. Никогда. И его нельзя оставить.

Фрайс замолк, тяжело дыша; мозг Ардана лихорадочно обдумывал варианты. Он умеет внушать. Умеет поддерживать свое тело. Можно ли как-то это использовать?..

- Тебе не нужна школа, - подал голос Ти'лин, зеленокожий тви'лек-подросток. Рядом с ним стоял Рейт; больше в палате не было никого. - Ты и так умный. И всегда найдешь, чем заняться.

- Нет, ну... там было... полезное... - выдохнул Фрайс, глядя в потолок. Затем перевел взгляд на Ардана; глаза раненого горели. - Слушай... Все нормально. Мне это. Мне нужно дунуть. Дуну и все пройдет...

Ученик ситха покачал головой. Сейчас было не лучшее время.

- Ты сейчас слишком слаб. Рилл тебя убьет, - проговорил Ардан. Фрайс жалобно сложил брови.

- Ну дунуть... же...

- Дай человеку дунуть, блин, - буркнул Рейт. Его голос немного дрожал. - Может, уже и не придется.

Ардан оскалился, вскинув голову. Взгляд яростно сверлил белую стену над изголовьем кровати. Ситеныш и сам прекрасно понимал, что Фрайс может умереть. Но это его дело. Их дело. Не Рейта.

- Дай ему, - кивнул Тил'ин. Ардан мотнул головой.

- Нет.

- Ну почему... - проныл Фрайс. Ардан обвел взглядом ребят; те смотрели неодобрительно.

- Ты неправ, - веско произнес Рейт. - Дай ему. Он всё равно умрёт.

- Заткнись, - процедил сквозь зубы Ардан. - Заткнись.

Неосознанный ментальный импульс подкрепил слова; Рейт икнул и замолк, напряженно глядя на Ардана. Тот отвернулся, положил одну руку на взмокший лоб Фрайса, ладонь второй замерла в нескольких сантиметрах над раной.

Может, он и не целитель, но что-то должно выйти...

Ардан закрыл глаза, одно за другим отключая все чувства - точно как тогда, когда создавал кристалл, - и одновременно создавая щит вокруг себя и товарища, чтобы никто не мог помешать. А затем всмотрелся в тело Фрайса сквозь Силу. Годы тренировки с собственным телом давали о себе знать. Ткани и органы открывались как на ладони; вскоре он мог рассмотреть каждое нервное волокно, каждый сосуд. Живая Сила наполняла все это, где-то концентрируясь сильнее, где-то слабее, где-то направляясь внутрь, где-то наружу; еще немного, и Ардан мог точно видеть, где какая проблема.

Первым делом он потянулся к нервам на груди, отключая их; "пациент" отреагировал незамедлительно, с облегченным вздохом обмякнув и расслабившись. Ардан нахмурился, пытаясь сообразить, что делать дальше. Направил чуть больше энергии в сердце, давая силы перекачивать сгустившуюся кровь, и по возможности направил воду из тканей в сосуды, чтобы ее разбавить. Чуть ослабил пылающий мозг, помогая остыть...

Но этого было недостаточно.

Ардан скрипнул зубами, убирая руки. Фрайс дышал ровнее, отдыхая от боли, сердцебиение выровнялось, жар начал спадать; но в Силе лучше не стало. Печень и почки уже умирали, жизненная Сила в теле слабела, и Ардан не представлял, как это исправить. Все, что он мог - это продлить агонию и уменьшить боль.

Или...

Он вдруг вспомнил свои ранние тренировки на Телосе. Крысы, которых он заставлял прыгать в горящий круг... Они не всегда погибали сразу. Они горели заживо. Их боль не имела смысла. Лучше было её прекратить.

Ардан хрипло выдохнул и зажмурился, стараясь сдержать непрошеные слезы. Если бы только он умел лечить. Если бы умел оживлять то, что умерло... Если бы была надежда...

Сила, поддерживающая сердце Фрайса, резко сжалась удавкой. Измученное тело вздрогнуло, изо рта вырвался сдавленный выдох... и аура, только что удерживаемая с таким трудом, расплылась в воздухе комнаты и растворилась, словно её и не было.

Ардан открыл глаза, глядя на неподвижную грудь Фрайса, на его спокойное, словно у спящего, лицо; растерянно взглянул на ребят. Рейт и Ти'лин смотрели хмуро.

- Что ж... - произнес Рейт после недолгого молчания, - мы отомстим за него.

В палате повисла тишина. Ардан выдохнул, понемногу успокаиваясь. Он сделал всё, что мог. Фрайс погиб бы в любом случае, и куда более болезненной смертью. Либо сейчас, либо через несколько лет. Так лучше...

Но снова сосредоточиться на задании не выходило. Теперь, когда все было кончено, хотелось сбежать с Кабайры. Сбежать подальше оттуда, где пришлось самому разорвать первую привязанность. И подсознание услужливо подсказывало, куда можно сбежать.

Перед глазами снова встала страшная картина - заливающая глаза ярость, стук крови в ушах, распахнутые в ужасе глаза полицейских... а затем их тела. Изуродованные, расплющенные, вдавленные внутрь самих себя. Из-за одной невовремя сказанной фразы.

Не полицейских стоило убивать. Не их.

- Рейт, - вполголоса проговорил Ардан, - ты одолжишь мне на билет до Зайгеррии?..

Дарт Индигнус стоял на поваленном камне на краю Долины Повелителей Тьмы, глядя вниз с обрыва. Вдали маячили развалины исполинских древних статуй и источенные временем скалы, постепенно тонущие в песке - но никогда они не скроются полностью, никогда здесь не появятся дюны, потому что древние духи сторожат свое пристанище. Оно может превратиться в руины - но никогда не сотрется с лица галактики и не будет забыто.

Уже почти месяц он был здесь. Засыпал и просыпался, не снимая таозинового амулета, прислушиваясь к Силе - тщетно. В первые дни он совершал вылазки в долину редко и осторожно. Затем все чаще и чаще. Несколько раз Индигнус посещал скромные гробницы мастеров Академии, нарочно стараясь потревожить духов; но защита амулета действовала безукоризненно.

Постепенно Индигнус стал смелее. Временами он поручал амулет дроиду, все дольше и дольше полагаясь на себя. И тогда все возвращалось на круги своя: Сила планеты захлестывала непрошеного гостя, стремясь подавить, поглотить, выпить силы. Однако ситх не был бы ситхом, если бы позволил себя одолеть.

Индигнус прикрыл глаза, чувствуя, как сухой ветер обдувает лицо. Диди с амулетом безмолвно замер за спиной. Сам ситх был беззащитен.

- Я пришел... - проговорил он медленно. - Пришел. Атакуйте меня.

Растревоженные духи, в чьих гробницах Индигнус уже побывал, не нуждались в лишних приглашениях. Незваный гость ощущал их гнев, жажду наживы, жажду чужой энергии. Пусть. Пусть... Он успеет поймать брошенный дроидом амулет. Как успевал уже десятки раз.

Чужая, враждебная Сила рванулась вперед, но Индигнус был быстрее; он выбросил руку, безошибочно угадав, где пролетит амулет. Призвать его Силой было невозможно, но ничто не мешало повлиять на собственную реакцию.

Пальцы резко сжались вокруг рогового щитка - и духи умолкли. Теперь они были невидимы Индигнусу. И сам он виделся духам дырой в Силе - такой же, как и живой таозин.

Ситх усмехнулся. Эксперимент шел по плану: носителя амулет защищал безупречно. Но уничтожать духов не мог. Индигнус пробовал оставлять иглы таозина в гробницах - помогало только до тех пор, пока амулеты оставались на месте. Стоило убрать иглу с саркофага, как дух восставал снова, разъяренный как никогда.

Щит найден. Пришло время искать меч.

- Мы возвращаемся на корабль, Диди, - произнес Индигнус, спускаясь с валуна. Дроид покорно кивнул. - Завтра мы посетим Академию.


***

Собираясь на Зайгеррию, Ардан впервые задумался над тем, кем назваться и как действовать. Какую придумать легенду, если рабский чип могут засечь в любой момент? За сына богатого клиента сойти не выйдет. Отправляться в одиночку - слишком рискованно и глупо, у одинокого раба на рабской планете шансов нет. Взять кого-то из старших и назваться его рабом... Для этого нужно было признаться хоть кому-нибудь.

Ардан понимал, что доверие сопротивленцев к сбежавшему рабу только усилится - ведь они, по сути, сами желают избавиться от республиканского рабства. Но от одной мысли о том, что кто-то узнает, что кто-то будет им командовать - пусть и не по-настоящему - сводило зубы. Он подчиняется учителю. И только ему. Больше ни единой душе.

Когда-то мальчика все устраивало. Его кормили, одевали, не нужно было ни о чем думать. Но становясь старше, Ардан видел в рабском статусе все больше минусов. Сама мысль о том, что он - собственность, с годами становилась все более и более противной; особенно ярко мальчик чувствовал это тогда, когда Индигнус требовал полного и безоговорочного подчинения. Индигнус утверждал, что таковы законы ситхов, но Ардан все чаще задумывался - было бы отношение учителя иным, не будь ученик рабом? И почему учитель не хочет его освобождать, если планирует сделать наследником?

Повелитель Тьмы не может воспитывать последователей и идти к власти, если остается рабом. Поразмыслив, Ардан решил - должно быть, это педагогический прием. Видимо, Уль хочет, чтобы ученик сам справился с проблемой.

Что ж... настало время справиться.

Ардан еще раз все обдумал, взвесил шансы справиться в одиночку. Пролететь тайно, прятаться, бежать... Наличие "хозяина" упростило бы все в разы - просто спросить дорогу и выйти на нужные контакты. Да и, в конце концов, знающего слишком много всегда можно убить.

После убийства полицейских и Фрайса Ардан уже не имел сомнений на этот счет.

В качестве спутника ситеныш выбрал тридцатилетнюю тви'леку по имени Аллота Кел. По правде говоря, сперва он хотел взять мужчину - так было бы привычнее; но поскольку в свое время на рынке малышом интересовались в основном зажиточные тётки, Ардан решил, что хозяйка достовернее, чем хозяин. Кроме того, ему было легче смириться с тем, что командует женщина. Легче принять, что это не по-настоящему.

Хотя женщин-тви'лек чаще всего видели в ошейниках, Аллота была из тех, кто никогда не угодил бы в рабство - полная, с выразительным контральто, умеющая себя держать. Образу хозяйки она соответствовала на высший балл. Доверительный разговор, немного убеждения Силой - и вот уже они с Арданом сидели в каюте туристического шаттла, готовясь к посадке в зайгеррианском космопорту.

Оба уделили много внимания образу. На запястьях Аллоты поблескивали золотые браслеты, удивительно яркие на фоне оливковой кожи; одета тви'лека была в черное шелковое платье с глубоким декольте, которое частично прикрывал мясистый головной хвост-лекку. Ардан также сменил обноски бездомного мальчишки на простую и чистую одежду - питомец знатной особы не имеет права выглядеть плохо. Широкие рабские браслеты, которые в последние годы мальчик скрывал под одеждой, снова заняли место снаружи.

- Посадка через пять... четыре...

Аллота с улыбкой протянула руку и потрепала Ардана по волосам. Тот не пошевелился - только поднял взгляд, встречаясь с темно-зелеными глазами "хозяйки".

- Все будет хорошо, - с улыбкой произнесла тви'лека. Сложив руки на коленях, она смотрела на своего спутника почти с материнской любовью.

- Добро пожаловать на Зайгеррию! - раздалось из репродукторов под торжественную музыку. Ардан непроизвольно вздрогнул. Именно на этой планете он нашел учителя - но возвращаться сюда все равно было неприятно.

Залитый солнцем космопорт встретил приезжих радушно; фальшивые документы выдержали все проверки, и вскоре Аллота и Ардан шагали в направлении рынка, бок о бок. Тви'лека пыталась настаивать, что питомец должен непременно быть в ошейнике с золотым поводком, но от этого Ардан уже отказался наотрез. Браслеты - да. Называть хозяйкой - скрепя сердце, да. Но никакого ошейника. Даже красивого и символического.

- Ты помнишь дорогу? - шепотом спросила Аллота, когда они влились в пеструю толпу покупателей. Здесь Ардан позволил держать себя за руку - просто чтобы друг друга не потерять.

- Помню, - отозвался мальчик. Это было не совсем правдой - сознание не помнило пути. Дорогу укажет Сила.

Поворот, еще поворот. Ардан в глубине души побаивался, что кошмар в лице сюсюкающих теток, щипающих за щеки, опять вернется; но, похоже, уже купленными рабами здесь никто не интересовался. А может, просто мальчик вырос и перестал быть милым домашним зверьком? Похоже, Аллота так не считала.

Оранжевое солнце Зайгеррии заливало площадь, непривычно яркое после вечных туманов Кабайры. Теплые лучи гладили кожу, но Ардана это не радовало; он вспоминал, что и в первый визит сюда не улыбался солнцу. Возможно, потому, что нельзя было поднимать голову, да и яркий свет после многих лет тьмы подземелья невыносимо резал глаза.

Снова поворот, дальше по широкому ряду угнаутов, затем левее...

Ардан остановился, глядя на выкрашенную в белый деревянную беседку; не выпуская руки, Аллота посмотрела на мальчика.

- Значит, здесь его лавка?

Ардан кивнул. Аллота вытянула короткую шею и прищурила глаза, вглядываясь вглубь беседки; длинные накрашенные ресницы трепетали.

- Я не вижу никого здесь.

- Наверное, большую часть времени он работает по спецзаказам, - вполголоса проговорил Ардан. - Или по какой-то странной схеме. Когда он забрал меня, он был на Фондоре с целью закупки... инвентаря.

- Инвентаря? - Аллота хлопнула ресницами. Ардан постучал пальцами по одному из своих рабских браслетов.

- Подобного инвентаря.

- А-а, - понимающе протянула тви'лека и театрально вздохнула. - Зря ты не согласился на ошейник. Было бы достовернее...

Ардан скрипнул зубами, с трудом подавив желание приказать Аллоте заткнуться. Нет, не сейчас. Срывать прикрытие посреди площади - не лучшая идея.

- Нужно выяснить, как с ним связаться.

- Сейчас выясним, - заговорщически подмигнула Аллота. Изящным жестом поправив декольте, она направилась к надзирателю ряда - высокому зайгеррианину в ребристой броне и с электропикой, который стоял, как часовой, возле столба с номером ряда. Помедлив, Ардан двинулся следом.

Когда они приблизились, надзиратель склонил голову.

- Мэм. Чем могу быть полезен?

- Скажите, голубчик, место IG-302 принадлежит Хиру Визерику с Аркании? - осведомилась Аллота, склонив голову набок и сложив губы в трубочку.

Надзиратель кивнул.

- Как нам его найти?

- Боюсь, мэм, он сейчас в отъезде. Его не было видно уже неделю, - отозвался зайгеррианин.

- Оу, - огорченно протянула Аллота и постучала пальцем по ярко накрашенным вишневым губам. - А куда он улетел? И когда вернется?

- Не знаю, мэм, - надзиратель развел руками. - Я думаю, вам лучше спросить у Главы. Место КС-500.

Ардан сдавленно выдохнул. Забираться в самую глубь рынка, откуда точно невозможно сбежать, хотелось меньше всего.

Но Аллота уже поблагодарила надзирателя, соблазнительно подмигнув на прощание, и тащила мальчика за руку вперед, к главному офису Гильдии.


***

Сухая песчаная тропа поднималась вверх, мимо покрытых трещинами скал, камней и зловещих пещер. Индигнус и Диди шагали не спеша; амулет болтался на шее ситха, надежно скрывая как его от Силы, так и Силу от него. Он все равно оставался настороже, но чем дальше, тем больше убеждался в действенности таозиновой иглы.

Индигнус потерял счет дням, окунувшись в темную атмосферу мертвой ситской планеты - и в пустоту Силового пузыря. Раз в неделю он связывался с Арданом, проверяя, как идут дела на Кабайре; восстание разворачивалось всё более стремительно, и Индигнус был доволен учеником. Любит он интриги или не любит - а волей-неволей научится их плести. И уже делает успехи.

Песок хрустел под подошвами сапог, ветер трепал капюшон, норовя сбросить с головы и открыть лицо. Временами приходилось придерживать его рукой.

Тропа круто завернула, тут же повернула снова, обнаруживая укрывшийся в скалах темный провал - вход в крупную пещеру. Если снять амулет, можно было бы почувствовать, как оттуда веет тьмой - и слабыми отголосками примитивной жизни. Шираки, ту'каты, пауки... Даже на безжизненной планете они находили, чем поживиться.

Индигнуса это не интересовало. Он снова свернул, повинуясь ходу тропы. Здесь скалы тяжело нависали над головой, почти превращая дорогу в грот.

- Удивительно, что эту пустыню так упорно пытались заселить, - подал голос Диди. - И еще удивительнее, как ситхам удавалось здесь выживать столько тысяч лет.

- В этом как раз ничего удивительного, - отозвался Индигнус. - Всю жизнь ситх борется со смертью и преодолевает страдания. Коррибан учит бороться подсознательно... Тот, кто не сможет выжить в пустыне, не сможет и стать ситхом.

- Однако вы жили на благодатном и плодородном Телосе.

- Как видишь, я могу жить и здесь. Только на живой планете у меня больше возможностей.

За очередным крутым поворотом открылось широкое плато; окружавшие тропу скалы поднялись еще выше, и посередине плато в них угадывались высеченные статуи стражей. Индигнус поднял голову, придерживая капюшон; стражи истерлись и покрылись щербинами от времени, но по-прежнему внушали благоговение. За их плечами дорога поворачивала еще один, последний раз, и упиралась в полуразрушенные ворота Академии.

- Вряд ли там многое осталось, - произнес Диди. Спутники остановились между статуями, созерцая удручающее зрелище. - Да и нужную вам информацию духи не захотели бы хранить. Я бы на их месте точно не захотел.

- Лучшее укрытие - на виду, - Индигнус не спеша двинулся дальше. Дроид - за ним. - Я уже пришел и я защищен. Глупо упускать такую возможность.

- Вы, как всегда, правы, - согласился Диди. - К тому же это лишний шанс испытать амулет.

- Угу.

Вход в Академию был все ближе. Индигнус проводил взглядом наполовину засыпанный песком скелет - сравнительно свежий - и хмыкнул. Похоже, желающие посетить мертвую планету до сих пор не перевелись... Каменные стены долины сошлись ближе, затем разошлись снова; в скалах виднелись очертания еще нескольких стражей. Невысокая насыпь поднималась прямо к расколотым каменным воротам.

Индигнус поставил ногу на насыпь - и замер, прислушиваясь. В Силе он по-прежнему не чувствовал ничего, но тренированный слух уловил блеяние.

Покой мертвой планеты по-прежнему охранялся.

Из разрушенных ворот кубарем выкатились две тук'аты; фыркая и блея, они замерли перед входом, рога угрожающе выставлены, клыки оскалены, копыта роют землю, позвоночник выгнут, ощетинивая спинные гребни.

- А я уже думал, здесь все вымерло, - с неожиданным довольством произнес Индигнус, снимая с пояса меч. Избавляться от талисмана не имело смысла - атаки Силой против тук'ат бесполезны. - Диди, будь наготове, если я не справлюсь.

"Чего точно не случится", - добавил он про себя.

Алый клинок вспыхнул в красноватом прожженном воздухе; утробно зарычав, тук'аты бросились вперед. Индигнус наотмашь полоснул по морде одну, задев глаз, изо всех сил пнул ногой в грудь вторую. Раненый зверь взвыл, но отступать и не думал; превращенные в хищников самой Темной стороной, от ран тук'аты только сильнее распаляли ярость.

Отброшенная тук'ата гигантским прыжком взлетела над головой ситха - и с воем свалилась наземь с пропоротым брюхом. Однако в это время второй зверь, рыча от ярости, вцепился в плащ ситха и принялся его неистово трепать; Индигнус поблагодарил все луны сразу, что в плащ, а не в ногу. Вслепую он ткнул мечом назад, послышался болезненный вой; лезвие вонзилось зверю в плечо, вынудив непроизвольно разжать клыки, выпуская ткань. Не теряя времени, ситх развернулся и полоснул тук'ату по шее, перерезая обе сонные артерии.

Спустя секунды все было кончено. Поверженные противники лежали у ног ситха, конвульсивно вздрагивая; Индигнус медленно выдохнул, чувствуя, как замедляется стук крови в висках.

- Похоже, вы неплохо справляетесь даже без помощи Силы, сэр, - заметил Диди, подходя ближе. - Прогнозируемое время смерти - сутки для первого, три минуты для второго.

Не раздумывая, Индигнус опустил клинок на череп раненой в живот тук'аты; зверь дернулся с коротким хрипом и затих.

- Поправка: две минуты для обоих, - мягко произнес дроид.

Индигнус улыбнулся.

- Так-то лучше.


***

Каменный дворец, в котором располагался штаб Гильдии, поражал размахом. Три наземных этажа, шпили, флаги, башни, величественно возвышающиеся над площадью. Но для чувствительного к Силе не это было главным. Ардан явственно ощущал тяжелую, давящую ауру. Здание словно разрывалось надвое: верхние этажи лучились сытым удовлетворением, а из-под земли шли тошнотворные волны боли и отчаяния. Дворец скрывал в себе множество тайн, и мальчик поймал себя на мысли, что не хотел бы их знать.

Аллота не чувствовала ничего; она мило ворковала с охранником-трандошанином, то и дело невзначай прикасаясь к его грудной броне и хищной чешуйчатой морде. Ардан наблюдал боковым зрением; здесь для большей достоверности он решил не поднимать глаза.

Болтала Аллота самозабвенно и достаточно долго, чтобы Ардан начал нервничать; однако чары тви'леки возымели успех, и вскоре охранник, поклонившись, разблокировал дверь.

- Ох, вы так любезны! - тви'лека засмеялась, кокетливо изображая смущение, и повернулась к Ардану, протягивая ладонь. - Идём, мой мальчик.

- Никогдшшша ешшшще не видел, шшшштобы рабов водили за рукшшшшу, - прошипел трандошанин, высовывая раздвоенный язык. Аллота хихикнула.

- Значит, я буду первой! - толстушка встала на цыпочки и чмокнула охранника в щеку; прежде чем тот успел отреагировать, гости уже скрылись в длинном сумрачном коридоре. Дверь закрылась; из темноты вынырнул бледнокожий тви'лек-консьерж. Приглушенные отблески светильников в глубине коридора придавали ему таинственный вид.

- Миледи, - консьерж галантно поцеловал ручку Аллоты, заставив ту игриво хихикнуть. - Чем обязаны?

- О, у меня небольшое дельце к Главе, - защебетала тви'лека. Консьерж и Аллота были так увлечены друг другом, что Ардан смог разглядывать коридор без опаски. - Надеюсь, он не слишком занят? Впрочем, о чем это я, если Глава занят, я могу подождать, я вовсе никуда не спешу...

- Я думаю, он без труда выкроит несколько минут для столь очаровательной особы, - консьерж был тошнотворно обходителен. - А что у вас за дело, если не секрет?

- Дело совсем небольшое, не очень важное... - Аллота снова изобразила смущение, приложив пухлые пальчики к декольте. - Я бы хотела найти продавца, у которого купила этого чудесного мальчика. - Она крепче сжала ладонь Ардана, заставив его вздрогнуть и опустить глаза. - Хир Визерик. Знаете такого?

- Да, я с ним знаком. Периодически он бывает здесь. Очень редко... - проговорил консьерж. Его каблуки звонко выстукивали на фоне приглушенного гула за стенами. Каблуки Аллоты стучали в унисол; Ардан в мягкой обуви ступал бесшумно.

- Ну вот, и я тоже никак не могу его поймать... ох, он такой проворный! - тви'лека захихикала, и ее пышная грудь вздрогнула. - А он мне так нужен, так нужен...

За праздной болтовней троица дошла до лифта. Дорога наверх заняла несколько секунд, за которые тви'леки успели обменяться комплиментами; когда дверь открылась, Ардан и его спутники оказались в просторной сетчатой беседке на крыше между шпилями. Здесь было довольно уютно - светлые кожаные диваны, рабочий стол с терминалом, живые комнатные цветы и затейливые витки плюща на южной стене. Только стражи с электропиками, замершие по бокам лифта, выбивались из мирной картины. Глава Гильдии, Джовис Дондер, расположился на одном из диванов; зайгеррианин ничуть не изменился по сравнению с голообразом, записанным Диди почти шесть лет назад. Такой же высокий, ухоженный, идеально гладкие медного цвета волосы заплетены в косицы. Сейчас в руке он держал бокал; в прищуренных изумрудных глазах плескалась задумчивая истома.

- Мой господин, - консьерж наклонился к уху Джовиса; тот поднял глаза. При виде Аллоты его тонкие губы расплылись в улыбке.

- Миледи, - Джовис поднялся и, приблизившись к тви'леке, галантно взял ее руку. Ардан сверлил взглядом пол, не без труда подавляя желание проследить за спутницей взглядом. - Присаживайтесь. Вина, фруктов?

Диди описывал Главу как злобного, вечно недовольного сквалыгу; похоже, он просто не видел его в компании вина и женщин.

- О, с удовольствием, - прощебетала Аллота, выпуская ладонь Ардана и послушно перетекая в руки Джовиса. Мальчик только надеялся, что она знает, что делает... - Вы так почтительны!

Изящная пухлая ручка Аллоты взяла с подноса крупную ягоду; улыбаясь и глядя Главе в глаза, тви'лека прижала ее к губам, осторожно протолкнула в рот. Джовис изумленно покачал головой.

- Что же привело ко мне столь прекрасную особу? - он с улыбкой погладил мягкий подбородок Аллоты. Та повела плечами, опуская веки.

- Я ищу продавца, с которым когда-то заключала сделку, - Аллота изящно выскользнула из рук Главы и опустилась на диван. Зайгеррианин присел рядом, подавая гостье бокал. - Хир Визерик с планеты Аркания. Он продал мне этого чудного мальчика.

Джовис повернул голову и окинул Ардана оценивающим взглядом.

- Неплохой экземпляр, - кивнул он. - Но, полагаю, сейчас он больше подходит для работы, чем для услады вашего взора... не так ли?

Ардан стиснул кулаки, отчего мышцы на незащищенных предплечьях вздулись небольшими, но заметными буграми. Аллота кивнула и отпила немного вина.

- Пожалуй, да, - произнесла она с разочарованием. - Как бы мне ни было жаль с ним расставаться... Возможно, Хир захочет принять его обратно к себе.

Джовис наклонился к уху тви'леки и выдохнул:

- Если хотите... я куплю его у вас за двойную цену.

- М-м, какое предложение! - Аллота отпила еще вина, довольно щурясь. - Я должна подумать.

"Я бы все-таки хотела увидеть Хира", - мысленно подсказал Ардан, посылая "хозяйке" импульс.

- ...и я бы всё-таки хотела увидеть Хира... - отстраненно добавила Аллота.

- Хир сейчас в своем загородном доме, - Джовис улыбнулся; взяв с подноса ягоду, он протянул ее Аллоте. - Он вернется в столицу не раньше чем через месяц.

"Я готова ждать".

- Я готова ждать, - выдохнула Аллота, осторожно вынимая ягоду из пальцев Джовиса. Покачав на ладони, тви'лека положила ее себе в рот, запила вином.

- Тогда вы можете пожить у меня... и ваш питомец будет прислуживать вам все это время, будучи уже моей собственностью? - мягко предложил Джовис. Ардан замешкался на секунду, и Аллота промурлыкала:

- Почему бы и нет...

"Что ты несешь?"

- Что ты несешь... - проговорила тви'лека - и тут же вздрогнула, спохватившись: - Ой! Что это я...

- Это все вино, душенька, - улыбнулся Джовис. - Все вино. Меня тоже взяло с первых глотков, видите...

Ардан мысленно выругался. С действием алкоголя на манипуляции Силой он был знаком не слишком хорошо. Он привык управлять Фрайсом, который с помощью наркотиков делал сознание более гибким и податливым для Силы; но алкоголь действовал совсем иначе, он душил мозг, ослабляя его связь с телом, заставляя неверно трактовать мысленные сигналы.

Плюнув на все, Ардан подошел ближе и поклонился Аллоте.

- Госпожа, - произнес он вполголоса, - вы просили провести вас в гостиницу, если вы опьянеете.

- Ничего я не просила, - возразила Аллота, придвигаясь вплотную к Джовису; тот обнял ее рукой за плечи. Тви'лека небрежно махнула Ардану. - Уйди. Постой там в сторонке. Видишь, мы заняты...

Мальчик скрипнул зубами.

- Вы просили, - повторил он, одновременно вбивая слова в разум Аллоты с помощью Силы, сверля взглядом. Но стоило тви'леке открыть рот, чтобы повторить внушенное, как удар жилистой мужской ладони огрел щеку Ардана. Вскрикнув от неожиданности, мальчик схватился за щеку, вскинул непонимающий взгляд на Главу.

- Не смей смотреть в глаза, отродье, - прошипел Джовис. Ардан шумно выдохнул, словно разъяренный бык, но взгляд все-таки опустил. - Вот так. А теперь отойди и жди, когда миледи к тебе обратится.

- Но миледи просила...

Протянув руку, зайгеррианин стиснул пальцами щеки мальчика, вынудив замолчать - и оттолкнул от себя.

- У тебя отвратительные манеры, - шикнул он. Ардан застыл; по позвоночнику пробежал холодок. То же самое когда-то говорил Хир. Ничего хорошего эти слова не предвещали... - Миледи Аллота, я настойчиво рекомендую вам избавиться от этого... мусора. Боюсь, вы избаловали его, считая своим маленьким питомцем. В моей воспитательной колонии его научат себя вести подобающим образом...

- О... вы думаете, это необходимо? - разочарованно протянула Аллота.

Джовис кивнул.

- Абсолютно.

- Пошел ты... - невольно прошептал Ардан себе под нос, надеясь, что никто не услышит. Джовис резко взглянул на него.

- Зарвавшийся домашний любимчик... - процедил Глава. Поднявшись с дивана, он подошел к мальчику вплотную и жестко, до боли сжал его подбородок, вздергивая голову. Ардан оскалился. Ярость снова поднималась, закипала внутри, стремясь вырваться на свободу... И прежде, чем ситеныш успел что-либо сообразить, тугая удавка из Силы уже сплелась вокруг горла Главы.

Пальцы зайгеррианина разжались, он вскинул руки к шее, отчаянно пытаясь сорвать невидимую удавку.

Но позлорадствовать Ардан не успел. На его плечи резко обрушился удар; концентрация мигом испарилась, мальчик потерял равновесие и грохнулся на колени. Плечи и шею свело судорогой; отчаянно пытаясь восстановить дыхание, Ардан понял, что его удерживают две электропики. Одно неверное движение - и он погибнет. Точечный удар не страшен, но механическое сердце откажет от прямого разряда.

Отдышавшись, Глава уставился на мальчика. В ярко-зеленых глазах зайгеррианина пылала неистовая ненависть.

- Простите, миледи Аллота, - прошипел он. - Но теперь уже вы не имеете права оставить это отродье себе.


***

Ситх и дроид пробрались внутрь через разлом в воротах; древняя Академия встретила их холодом и затхлостью. Окна и световые проемы в потолке кое-где были наглухо завалены мусором, кое-где, напротив, провалились и разверзлись; в результате в одних коридорах царила непроглядная тьма, а другие были залиты светом.

Диди включил прожекторы в глазах.

- Как давно Академия заброшена? - спросил он. Пыль и каменная крошка на полу хрустели под подошвами.

- Две с половиной тысячи лет, - отозвался Индигнус.

- Дарт Бейн обучался не здесь?

- Нет, - ситх качнул головой. - У Братства Тьмы была своя академия, ближе к Дрэшдэ. Но я сомневаюсь, что там осталось что-то ценное. Никаких упоминаний о битвах с духами у Бейна нет. Вероятно, если такие поединки были - они были задолго до Бейна.

- Думаете, разрушить кувшин под защитой будет недостаточно? - дроид повернул голову к ситху. Сейчас они проходили под гигантским проломом в потолке, и прожекторы можно было выключить.

Индигнус поправил капюшон.

- Боюсь, что так. Я должен знать наверняка. Аллидус не даст мне второго шанса.

Стены расступились, обнаруживая просторный зал; сквозь разлом в потолке его заливал свет. Пылинки танцевали в лучах солнца. Среди гор тысячелетней пыли угадывались обломки каменных колонн и статуй. Вероятно, когда-то это был большой зал для собраний, а может, даже для показательных поединков; сейчас же он напоминал заброшенную стройку.

Индигнус огляделся; дальние края зала скрывались в темноте, в них чернели провалы проходов.

- Диди, выведи карту.

Диди снова включил прожекторы - на этот раз в голографическом режиме; перед Индигнусом развернулась небольшая трехмерная модель академии. Палец ситха ткнулся в изображение.

- Так, если это вход, то мы сейчас здесь... - он остановился на прямоугольном зале. - А вот библиотека. Значит, нам направо.

Вход в ближний правый коридор сохранился относительно неплохо; даже статуи склоненных гигантов, поддерживающих потолок, уцелели. Индигнус осторожно положил ладонь на колено гиганта; камень был холодным, как лед.

- Мертвая планета... - усмехнулся ситх сам себе. - Как бы не так.

Сразу за входом коридор был наполовину завален обломками; протиснувшись между грудой камней и уцелевшей стеной, через полсотни шагов Индигнус и Диди оказались в небольшом зале с множеством полуразрушенных колонн. Здесь царил полумрак, из декоративных отверстий в полу исходило красноватое свечение - слишком слабое, чтобы развеять тьму, но жуткое. Диди опять включил освещение; теперь стало возможно рассмотреть небольшой украшенный меандром пандус в центре, ведущий к следующему залу. Дроид повернул голову. В стенах - вернее, там, где стены не были завалены обломками - резкими тенями обозначились ниши. Вероятно, когда-то здесь хранились голокроны и датапады, но со временем все содержимое библиотеки оказалось расхищено; Индигнус покачал головой.

- Должно же остаться хоть что-то, - пробормотал он. - Диди, выключи свет.

Повелитель Тьмы снял амулет с шеи и протянул дроиду; прислушался - призраки не спешили нападать. Вероятно, не чувствуя присутствия чужака, они быстро о нем забыли. Прикрыв глаза, Индигнус стал медленно бродить по залу, пытаясь уловить малейшее изменение, малейшее колебание, которое выдавало бы сохранившийся артефакт.

Дроид молчал, наблюдая за всем в инфракрасном спектре.

Шаг. Еще шаг. Сила помогала Индигнусу не натыкаться на обломки, но ничего полезного не подсказывала. Пару раз он уловил неясные вибрации, но то были всего лишь обломки голокронов, безнадежно испорченные, но все еще хранящие часть ауры владельца... Глупо было надеяться найти здесь что-нибудь, и тем более - что-нибудь о духах, но Индигнус все равно просматривал сантиметр за сантиметром. Спешить некуда. И возможно, что в поисках готового решения он придумает ответ сам.

Наконец удача улыбнулась ему: из-под очередного обломка Индигнус вытянул старый, истрепанный фолиант. Проверять содержимое не стал; достаточно было и темной ауры. Перепоручив книгу дроиду, ситх снова зашагал по залу.

Особым успехом поиски не увенчались, но несколько книг и датападов Индигнус нашел. Кроме того, оставался соседний зал - читальня с терминалами.

- Будем надеяться, я еще не забыл, как чинить технику, - улыбнулся ситх.

- Это точно. Я бесполезен во всем, кроме киберпротезов и кардиостимуляторов, - вокодер Диди изобразил драматический вздох.

Переступая через обломки, ситх и дроид поднялись по пандусу. Читальный зал оказался крохотным, к тому же наполовину заваленным камнями. Единственный терминал, покрытый пылью, мертвенно молчал. За тысячи лет его источник питания полностью разрядился, многие детали истлели.

Индигнус опустился на колени возле терминала, открыл корпус, разыскивая жесткий диск.

Если что-то имело смысл сохранять для будущих ситхов - будущие ситхи уже пришли.


***

- Добро пожаловать, юный джедай.

Невысокий, бритый наголо зайгеррианин с отливающей серым кожей с интересом наклонился над Арданом. Мальчик с трудом подавил желание плюнуть ему в морду. Как минимум.

- Не так часто мы имеем честь... работать с джедаями, - продолжил зайгеррианин, разглядывая пленника. - Это сложный материал... но интересный. Нет того, с чем наш центр переподготовки не справился бы. - Он самодовольно улыбнулся.

"Вы не пробовали справиться с ситхом", - с ненавистью подумал Ардан. Произнести это вслух он не имел права.

Он и так выдал себя - и отчаянно корил себя за это. Что стоило подождать, потерпеть, не лезть на рожон! Он ведь умеет терпеть, терпел и худшее, он смог бы!.. Но - не выдержал, сорвался, применил Силу, и теперь под угрозой было всё. Его быстро скрутили, обыскали и нашли световой меч - это только подтвердило предположение, что Ардан джедай. А с этим предположением легенда Аллоты тоже развеялась в прах. Тви'леку посадили под стражу; дальнейшая ее судьба была мальчику неизвестна, да и не волновала. Теплых чувств к Аллоте Ардан не испытывал.

Хуже всего пришлось ему самому. Стражники отвели Ардана в подземелье замка Главы, где дроиды провели какие-то тесты; а затем его принялись избивать. Обычным кнутом, не электрическим, чтобы не повредить сердце и не убить раньше положенного. "Джедай" интересовал зайгеррианцев живым.

От него требовали ответов. Зачем подослан, что планируют джедаи... Ардан молчал, не говоря ни слова о том, кто он на самом деле. Жгучая боль от ударов лишала дыхания, время от времени выбивала вскрики и стоны, но сознание оставалось неизменно ясным; мысленно Ардан не раз поблагодарил учителя. После наказаний Уля вынести допрос оказалось гораздо легче, чем можно было ожидать.

Темная сторона умела нести куда худшую боль.

Били его прицельно, расчетливо, чтобы причинить боль и оставить следы, но не искалечить. Поэтому из шаттла, который принес новую партию рабов в исправительную колонию, ситеныш сумел выйти сам; он даже сумел выпрямить спину и взглянуть в глаза мерзкому гуманоиду, начальнику колонии. Но того дерзость только забавляла.

- О, мой юный джедай, - начальник фамильярно потрепал Ардана по щеке. Только электроошейник на шее остановил мальчика от того, чтобы убить его на месте. - Ты ведь даже не представляешь, сколько у нас способов воспитания. Что ты скажешь, если вместо тебя самого... будут страдать те, кто рядом с тобой?

Ардан непонимающе поднял брови. Ах, да. Хваленая джедайская самоотверженность. Джедай примет удар на себя, не допустит, чтобы страдали другие. На ситха такое не подействует. Но сложив два и два, мальчик сообразил, что это ему же на руку; чем дольше рабовладельцы будут пытаться воздействовать на его совесть, тем больше времени, чтобы восстановиться и придумать план бегства.

- Похоже, ты не совсем меня понял, - скучающим голосом произнес начальник и махнул рукой. Один из надзирателей шагнул в толпу рабов, к девочке-тогруте, ровеснице Ардана, стиснул ее шею в захвате. Девочка испуганно захрипела.

Ардан округлил глаза, изображая испуг.

- Нет, стойте, - проговорил он быстро. - Я понял!

- Раб будет мне приказывать? - почти ласково осведомился начальник, приподняв покрытую роговыми щитками бровь. Надзиратель резко рванул руками, и рабыня со свернутой шеей свалилась к его ногам.

Ардан растерянно опустил взгляд, одновременно стараясь поглотить как можно больше выплеснутой своеобразным жертвоприношением энергии. Когда-то поглощать энергию умирающих Ардан не мог вообще. Это и сейчас было тяжело, но за неимением лучшего он жадно пил черную, тягучую Силу. Каждая капля пригодится. Чтобы вырваться отсюда, простых атак мало - а он и так ослабел после допроса.

Начальник, похоже, остался доволен произведенным впечатлением; наглядевшись на поникшего Ардана, он махнул рукой. Толчок электропики на малой мощности в спину, заставивший вздрогнуть - больше не от боли, а от страха за механическое сердце - и Ардана вместе с десятками таких же рабов, как он, погнали внутрь, в темные катакомбы колонии.


***

Компьютерный терминал на борту корабля шипел, рябил и плевался предупреждениями об ошибках, с трудом принимая чужеродный, древний жесткий диск. За тысячелетия простоя утерялась чуть ли не половина информации; Индигнус мысленно ругался и проклинал технологии времен Ревана и пост-Ревана. Ракатанские записи сохранились бы дольше.

Диди смотрел с сочувствием.

- Возможно, вам стоит обратиться к специалисту, - предположил он. - Я знаю человека в Нижнем Фондоре, который может восстановить информацию.

Индигнус фыркнул.

- Информатор, через которого ты вышел на Визерика?

- Он самый, сэр.

- Нет, спасибо. Не хочу, чтобы остатки ситских знаний свободно болтались в голонете, - проговорил Повелитель Тьмы, легонько стукнув по терминалу. - Если только не уничтожить его на месте заодно с техникой.

- Вы, как всегда, изобретательны.

После очередного удара на экране высветился список файлов. Индигнус нахмурился, потирая гладко выбритый подбородок.

- Бред какой-то, - пробормотал он. - Тестовые базы, ключи доступа к комнатам... Флора - файл поврежден, фауна - файл поврежден... История Ордена - файл поврежден... Они что, в последние годы перешли на компьютерное обучение?

- Так вот когда эта тенденция появилась, - флегматично заметил Диди. - Ардан рассказывал, что в школе на Фондоре его обучали так же.

- Думаю, она появилась с изобретением компьютера. - Индигнус со вздохом откинулся на спинку сиденья в каюте. - Нет, здесь ничего ценного... Значит, буду разбираться с тем, что нашел под обломками. Сейчас выясню, на какой стадии Ардан, и будем улетать отсюда.

Ситх отключил жесткий диск, открыл интерфейс связи и принялся набирать комбинацию комлинка Ардана. Недели с момента последнего контакта еще не прошло; но, по расчетам Индигнуса, даже за несколько дней дело должно было заметно продвинуться.

Гудок... еще гудок... ничего.

Учитель нахмурился.

Еще гудок.

В боковой части дисплея терминала Индигнус вывел местное время Кабайры - 10:30 утра. Для сна уже поздно. Даже если учесть, что Ардан всегда находил способ ответить - хоть ночью, хоть во время атаки.

- Странно, что он не отвечает, - заметил Диди.

- Да что ты, - буркнул Индигнус, снимая с шеи амулет. Ситх сомневался, что темная аура планеты пропустит его ментальный щуп через полгалактики к ученику, но выбора не оставалось. Прикрыв глаза, Индигнус рассредоточился в Силе, настраиваясь на знакомый до мельчайших деталей образ. Сквозь пространство, сквозь время, сквозь Силу, напрямую.

Плотный темный туман Коррибана схлестнулся вокруг, утягивая, сжимая, не давая прорваться наружу. Индигнус сдвинул брови, на лице пролегли напряженные морщины; с трудом, по капле, он просачивался сквозь плотный заслон, взывая к Ардану уже почти с отчаянным напряжением. Наконец искомый образ уловился - весьма смутно; но и этого хватило, чтобы различить необычную ярость. Не безразличный холод, который должен двигать политиком. Ненависть. Личная, глубокая, раскаленная.

Комлинк по-прежнему не отвечал. Индигнус медленно поднял веки, прищурившись в мягком свете каюты.

- Вызывай его каждые пять минут, - проговорил он. - Я помедитирую и отдохну. Если через шесть часов ответа не будет - мы вылетаем на Кабайру.


***

Ненависть. Чистая, незамутненная ненависть - но все еще слишком слабая или слишком рассеянная, чтобы перестать быть бессильной.

До сих пор всем, что знал Ардан, был учитель. Учителя он безгранично любил - и в то же время безгранично ненавидел. Чем старше мальчик становился, тем больше чувствовал, что учитель не такой, каким хотелось бы его видеть. Неоправданно жесток, неоправданно невнимателен, не ценит успехов наследника... Ардан не думал, что сможет ненавидеть кого-либо сильнее.

Но если что-то исправительная колония на Зайгеррии и смогла изменить в его разуме - то именно это.

Все, что приходилось терпеть от учителя, пошло на пользу. Привыкнув к боли, ситеныш смог стойко выдержать допрос и прекрасно понимал, что никакие наказания и пытки его не сломают. Привыкнув к тому, что учитель бросал его наедине с заданием без ответа, он не ждал спасения, а постоянно прокручивал в голове возможные варианты.

Вот только сообразительности мальчика пока не хватало, чтобы выбраться из самой надежной в мире клетки. Он пробовал убеждать надсмотрщиков Силой; действовало до первого же поворота, где ждали другие надсмотрщики, нередко устойчивые к убеждению. Пробовал воровать ключи, взламывать замки, искать потайные ходы. Но Ардан был далеко не первым чувствующим, кто пытался сбежать отсюда. Каждый день из-за него погибало несколько невинных рабов. Каждую ночь он проводил в карцере под усиленной охраной.

Считая его джедаем, надсмотрщики рассчитывали, что он впадет в отчаяние и будет бояться сделать лишний шаг. Но Ардан джедаем не был. Постоянные бессмысленные смерти не пугали его - только сильнее разжигали ненависть. Не из-за невинности жертв, нет. Просто эти убийства не приносили пользы.

Мальчик поднял голову, глядя на ночное небо за решетчатой крышей карцера. Где-то среди россыпи сверкающих огоньков сиял Хорусет - звезда Коррибана. Солнце, которое сейчас светило над учителем.

- Учитель, - еле слышно прошептал Ардан, почти неосознанно взывая к наставнику в Силе. Он знал, что не должен просить помощи. Тем более - тогда, когда виноват в своей беде сам... - Учитель, дайте мне совет. Как мне выбраться отсюда?..

Мальчик выдохнул и прикрыл глаза, со слабой надеждой прислушиваясь к колебаниям Силы, отыскивая среди мириад огоньков Вселенной знакомый образ. И образ предстал перед глазами - искаженный, жуткий, глаза пылают желтым, зубы оскалены. Голову невыносимо сдавило - верный признак того, что учитель недоволен.

Ардан не возражал. Индигнус имел полное право быть недовольным.

- Учитель, дайте мне совет...

"Нет".

Дыхание на секунду сбилось. Показалось? Или он и вправду ответил?..

- Учитель?..

"Нет".

Образ резко исчез. Ардан открыл глаза, с ужасом вглядываясь в пустую тьму. Что это? Он не ошибся? Учитель действительно ответил - и действительно оставил его, не желая помочь? Значит, такой плохой ученик ему не нужен?

Мальчик скрипнул зубами. Ненависть вспыхнула еще ярче, еще резче. Нет... Не сейчас. Нет. Нужно еще попытаться. Может, показалось...

Но Сила упорно молчала.

Ардан сдавленно, судорожно выдохнул. В глубине бирюзовых глаз разгорался желтый звериный огонь.

Терять больше было нечего...

Чудовищный выплеск Силы разорвал электроошейник изнутри, прежде чем тот успел сработать. Следующий импульс разнес в осколки решетку и разорвал на куски стоявших снаружи стражей.

Ардан выпрыгнул из карцера, замер на краю, сжавшись, как хищник перед броском; взгляд пылающих глаз уперся в конец коридора. Десяток надзирателей уже мчался сюда с электропиками, пол подрагивал от топота массивных сапог. Губы мальчика исказились в сумасшедшей ухмылке.

- Пушечное мясо... - выплюнул Ардан хриплым, непривычным шепотом. - Наконец-то я оторвусь.

Срываясь, визжали сирены. Топот бесчисленных ног гремел в воздухе, бряцало оружие. Рабский рынок Зайгеррии словно сошел с ума; и было от чего сойти.

Еще никогда за всю свою историю планета не видела такого удачного и зрелищного побега. Причем побега одного-единственного раба.

Приникнув к крыше, Ардан наблюдал за суматохой сверху. Прямой видимости он сейчас мог не бояться - после стычки с ботанским шпионом ситеныш обзавелся отличной маскировкой, покрывавшей тело с ног до головы, с вытянутым под продолговатую ботанскую морду шлемом.

Он плохо помнил, как добрался сюда. Как вылетел из карцера, разорвав ошейник и стражей. Как раздавил подоспевших на помощь надзирателей; перед внутренним взором почему-то упорно всплывал вид белеющих обломков ребер, торчащих из бесформенного куска мяса. Ардан смутно вспоминал, как несколько раз обрушил за собой коридор, хороня все новых и новых надзирателей вперемешку с рабами, как вырвался из замка Главы, превратив охранника-трандошанина в кровавое пятно на стене... Как бежал между рядами, по крышам лавок, оставляя позади широкую дорогу из трупов. Когда ослепляющая ярость наконец схлынула, он уже был на полпути к выходу с рынка; погоня в какой-то момент отстала, и мальчик успел найти себе маскировку. Теперь он сидел на крыше, тяжело дыша и размышляя, что делать дальше.

Сидеть на месте нельзя было однозначно; лишь вопрос времени, когда его чип отследят, и тогда скрыться будет невозможно. Ардан судорожно выдохнул. После пережитого его бил озноб. Хотелось спрятаться, желательно - уткнувшись лицом в грудь учителя, чтобы знать, что ничего плохого больше не случится, что он не один, что он защищен.

Нет. Ардан одернул себя. Учитель не желает ему помогать. Учитель его оставил...

Прежде подобная мысль вселила бы отчаяние. Но сейчас Ардан четко понимал, что виноват. Нужно всё исправить - и он будет прощен.

Бесшумно спрыгнув на землю в безлюдном переулке, мальчик вложил руки в рукава и заспешил дальше, по-ботански покачиваясь на ходу. Мозг тем временем лихорадочно прокручивал варианты. Глава говорил, что Хир в загородном доме. Хорошо хоть, он на планете - но как найти этот дом? За прошедшие годы образ Хира порядком стерся, и Ардан не был уверен, что сможет найти его только с помощью Силы. Можно, конечно, предположить, что между рабом и первым хозяином установилась некая связь, но если она и была, то уже сильно ослабла; в конце концов, Хиру никогда не было особого дела до маленького воришки. А связь может быть только взаимной.

Адрес мог знать сам Глава. Но вернуться и спросить было невозможно.

Мальчик посмотрел на собственные ладони, затянутые в грубые кожаные перчатки. А ведь он сейчас - шпион. Что, если связаться с другими шпионами? Они все разнюхивают, кто-то из них должен знать и про Хира. С помощью Силы выведать нужную информацию, не выдав себя, не составит труда.

Единственным врагом Ардана оставалось время.


***

Со шпионами Ардану еще не приходилось работать, но он учился быстро. Как всегда говорил Диди, в экстремальной ситуации мальчик гораздо лучше сосредотачивался и быстрее думал. А более экстремальной ситуации, чем сейчас, он и вообразить не мог. Пол-Гильдии, если не меньше, за ним охотится, голообраз наверняка уже во всех новостях, учитель крайне недоволен... Но теперь Ардан как нельзя лучше чувствовал, что должен довести дело до конца и вернуться к учителю. Его жизни на Зайгеррии ничто не угрожает, нет; хотели бы убить - взорвали бы чип с детонатором, но опасный "джедай" нужен живым. И нет гарантии, что на этот раз рабовладельцы не придумают, как остановить выплеск необузданной Силы. Шанс только один.

Наказание учителя же стоит только пережить. И можно двигаться дальше.

Цели и задачи стали как никогда четкими, и Ардан не терял ни минуты. Сконцентрировавшись, он восстановил в памяти образ убитого ботана в Силе; и по его подобию нашел других шпионов, как искал когда-то жучков-кокцинелл в саду, как искал сопротивленцев в толпе на Кабайре. Сейчас это уже не составляло труда. Пронаблюдав за ботанами со стороны, он быстро и без особых усилий влился в шпионский коллектив и выяснил всё, что хотел.

Пожалуй, стоило на будущее взять полезность ботанов на заметку.

Узнав всё необходимое, Ардан, не теряя ни минуты, снял напрокат спидер и отправился по указанному адресу. Теперь он стоял у входа в дом Хира, размышляя, что делать дальше.

Загородная резиденция арканиана напоминала его же лавку на рынке - легкость линий, кружевные тени, светлые деревянные ограды. Даже кусты в саду пестрели белыми цветами. Похоже, уроженец ледяной планеты любил всё белое. Единственным темным пятном здесь был непрошеный гость.

Возле белых сетчатых ворот стоял высокий круглоголовый дроид с плоским щитком на лицевой панели. Покрытие корпуса изображало броню охранника, в руках дроид держал винтовку. Мысль пройти к Хиру через парадный вход, представившись посыльным или связным, отпала сразу - вряд ли дроид работорговца не умеет сканировать чипы. И вряд ли он в первую очередь сообщит про беглого раба Хиру, а не полиции.

Прогулочным шагом отойдя за пределы видимости дроида, Ардан прислушался к Силе, пытаясь определить датчики сигнализации. Приблизительно прикинув, какой путь чувствуется наименее опасным, он одним прыжком перемахнул забор и приземлился уже внутри, замерев в ожидании; ничего не случилось. Тогда, по-прежнему прощупывая окружение на предмет угрозы, мальчик прокрался дальше, к самому дому.

Сила подсказывала, что в доме находится несколько существ; от большинства веяло обреченностью - Ардан разумно счел, что это рабы. Одна аура, холодная и полная самоуверенности, выглядела знакомой. Мальчик подобрался ближе. Второй этаж... ничего сложного.

Резко оттолкнувшись, Ардан взмыл в воздух - и приземлился уже в комнате, перемахнув подоконник. От удара пол завибрировал, зазвенело стекло большого стола, уставленного фруктами.

- Аааай! - взвизгнул тонкий женский голос.

Метнув взгляд в сторону звука, Ардан увидел Хира; тот сидел на большом кожаном диване, откинувшись на спинку и гневно сверля вторженца глазами. Рядом съежилась совсем юная, ненамного старше Ардана, рабыня-зелтронка, одетая в купальник, едва прикрывавший наготу. Ярко-розовая кожа зелтронки побледнела от испуга.

- Выметайся отсюда. Сейчас же, - тоном, не терпящим возражений, произнес Хир. Белоснежные брови были сдвинуты. - Я вызываю охрану.

Однако прежде, чем хозяин дома успел дотронуться до кнопки лежащего на подлокотнике пульта, Сила крепко, до боли стиснула его руку, не давая пошевелиться.

- Даже не думай, - прошипел Ардан, нагнув голову и глядя исподлобья. - Шевельнешься - останешься без руки. Я не шучу.

Белесые глаза арканиана смотрели на незваного гостя с холодным негодованием. Помолчав, Хир тряхнул головой, откидывая назад длинные серебристые волосы, и расслабил пальцы.

- Молодец, - проговорил Ардан. Отпускать руку Хира он по-прежнему не спешил.

- Ты и есть тот беглый джедай? - леденяще спокойным тоном поинтересовался арканиан. Рабыня забилась в противоположный угол дивана и в ужасе дрожала, пытаясь закрыться подушкой. - Ты очень сильно рискуешь.

Голос Хира звучал ужасающе ровно, и внутри Ардана что-то дрогнуло. Шесть лет он не вспоминал этого человека. Человека, которому невозможно возразить, невозможно перечить, невозможно сопротивляться, который привык обладать и командовать - и не собирается сдаваться даже под угрозой смерти.

- Не больше, чем ты, - пообещал Ардан. - Я могу убить тебя так, что пытки покажутся тебе раем. Но ты можешь остаться живым и невредимым, если сделаешь то, что я скажу.

Ни на секунду не ослабляя хватки Силы, Ардан сдернул с головы бесформенную маску. Взгляд бирюзовых глаз уткнулся в безликие белки.

- Помнишь меня?

Белоснежные брови Хира приподнялись; а затем он усмехнулся. Снисходительно, по-хозяйски усмехнулся. В захвате, под угрозой смерти.

- Воришка с Фондора с отвратительными манерами. Помню. - Арканиан смотрел на ситёныша без тени страха. - А теперь убирайся отсюда.

В голове тяжело стукнуло. Секунды назад Ардан был полон решимости искалечить Хира, но добиться желаемого. Но этот взгляд, этот голос... Подсознание услужливо подсовывало из глубин детской памяти приказ слушаться. Слушаться, иначе будет хуже, намного хуже.

Ардан моргнул, сдавленно выдохнув. Нет. Хуже уже не будет. Он - ситх, будущий Повелитель Тьмы, и никакой самоуверенный безглазый ублюдок этого не изменит.

- Нет. Ты слушай внимательно, - голос мальчика стал хриплым, угрожающим. Силовая хватка сжалась сильнее; Ардану доставило удовольствие видеть, как между бровями Хира пролегла болезненная складка. - Освободи меня. Убери чип, и тогда ты останешься живым и здоровым.

Зелтронка еле слышно всхлипнула в своем уголке.

- Вот как, - Хир улыбнулся сквозь боль. - Думаешь, джедайские фокусы дают тебе право требовать... Вот только не у меня нужно просить свободы, а у твоих новых хозяев, джедаев.

- Джедаи мне не... - огрызнулся Ардан и осёкся. Нет. Лучше пусть думают, что он джедай. Официально ситхов не существует. - Я сказал - освободи меня. Повторять не буду.

Улыбка сошла с лица Хира, взгляд стал суровым. На запястье арканиана что-то пискнуло.

- Системы безопасности дома теперь нацелены на тебя, - произнес он почти скучающим голосом. - Шевельнешься, вздохнёшь не так - и ошметки будут собирать по всей комнате. Я - не Глава. Мне ты живым не нужен.

- Звездишь, - рыкнул Ардан. - Освободи меня!

Хир склонил голову набок. С потолка послышалось шипение; метнув взгляд на звук, Ардан обнаружил несколько камер безопасности, глядящих прямо на него. Хир смотрел выжидающе.

- Ты можешь следить за мной, но не взорвать, - произнес мальчик. Голос начинал предательски подрагивать. - Ты продал меня.

Арканиан усмехнулся почти отечески.

- Я не так глуп, чтобы лишаться управления чипом.

Ардан вздрогнул, в глазах отразился ужас. Ситеныш мог бы парализовать Хира, мог бы оторвать ему руки прежде, чем он успел бы нажать на кнопку. Но автоматика не оставляла выбора, не оставляла пути. От меча или бластера можно увернуться. От заложенной внутри бомбы - нет.

Мальчик растерянно опустил взгляд.

- Вот так, - одобрительно произнес Хир. - Теперь ты понимаешь своё место. А сейчас - отпусти меня, отродье.

Хватка Силы медленно разжалась; арканиан поморщился, потирая запястье, и набрал комбинацию на пульте. Одна из дверей комнаты открылась, впуская двоих мощных яка-сервиторов; Ардан стоял неподвижно, растерянно глядя в пол, пока на его шее защелкнули ошейник, а браслеты на запястьях скрепили магнитным замком за спиной, превращая в наручники.

Хир встал и подошел ближе, с усмешкой глядя на пленника сверху вниз.

- Что же мне сделать? Выдать тебя Главе? - задумчиво произнес он, подцепляя пальцем подбородок Ардана и приподнимая его голову. Мальчик по-прежнему растерянно смотрел перед собой. - А может, сообщить твоему хозяину, чтобы он оплатил причиненный тобой ущерб? Или самому... - Хир наклонился ближе, переходя на шепот, - развлечься с тобой...

- Ты ненормальный... - выдохнул мальчик, поднимая взгляд. Хир покачал головой.

- Твой хозяин так и не научил тебя манерам, - произнес он разочарованно. - Что ж... я все-таки сообщу ему, что нашел тебя. Республика заплатит за тебя хороший выкуп...

Хир улыбнулся, склонив голову набок.

- И, думаю, с таким количеством крови на счету ты можешь забыть о том, чтобы стать джедаем.


***

Кажущийся снаружи идеалом спокойствия, внутренне Индигнус горел от ярости. Стоило доверить ученику самостоятельное задание - и он тут же сорвался, очертя голову помчавшись решать свои внутренние проблемы. Не будучи готовым, не будучи способным... С чего его вообще понесло на Зайгеррию, что ему в жизни с учителем не нравится?

Но, как ни странно, не поведение Ардана выводило Индигнуса из себя больше всего. Ученик жив и не выдал ситхов, а значит, пострадает только он сам. Больше всего Индигнуса взбесил тот факт, что кто-то другой посчитал себя вправе решать судьбу его ученика. Вправе держать в плену, вправе допрашивать, вправе приказывать. Никто не имеет такого права. Ардан принадлежит ему и только ему!

Внутренне закипая, Индигнус дернул рычаги, заводя корабль на посадку. Внизу, на посадочной площадке возле загородного дома работорговца Хира Визерика, его уже ждали. Разговаривать предстояло не только с самим Хиром, но и с Джовисом Дондером, главой Гильдии Работорговцев, а также судебными чиновниками.

Не на одной планете устроил переворот - так на другой, отрешенно подумал Индигнус.

- Добро пожаловать, мастер джедай, - произнес Глава, когда ситх ступил на белую плитку посадочной площадки и приблизился к встречающим. На лице зайгеррианца играла самодовольная улыбка. - Жаль, что вас привел сюда столь безрадостный повод.

- Воистину жаль, господин Дондер, - Индигнус склонил голову. На бледном лице его не отображалось ничего. Ни тени озвученного сожаления. - Известие о жертвах легло на наши души тяжким бременем.

- Таким же лягут наши убытки на республиканскую казну, - холодно пообещал Глава. Изумрудные глаза встретились с фиолетовыми линзами; яркое солнце заставляло щуриться. - Нескоро мы сможем восстановиться после такого удара.

- Да, я понимаю, - кивнул Индигнус. - Но нам все же хотелось бы, чтобы произошедшее не получило огласки. Как вы понимаете, в Республике много как сочувствующих вам, так и ярых ваших противников.

- Огласка может спровоцировать гражданскую войну, - зайгеррианин склонил голову набок и улыбнулся, обнажая белоснежные острые зубы. - Эсклавагисты против либералов... Одни будут считать, что мы должны нанести ответный удар, другие - что выходка вашего мальчика была первым решительным шагом в борьбе против работорговли. Очень, очень непростая ситуация.

- Именно так, господин Дондер. - Индигнус покачал головой, изображая сокрушение. - Поэтому мне хотелось бы обсудить условия возмещения ущерба, при которых произошедшее останется между нами. Не только в целях безопасности Республики - но и в целях безопасности Ордена. Я бы предпочел, чтобы действия моего ученика не обсуждались с другими джедаями.

- Нелегко будет сохранить такую тайну. - Джовис потер пальцами подбородок. - Но, я думаю, надбавки в двадцать пять процентов к полному возмещению ущерба хватит. В официальной версии будет случайная детонация в одной из камер и побег нескольких рабов крупных хищных видов. Например, гаморреанцев или вуки. И никаких комментариев другим джедаям.

Индигнус склонил голову.

- Республика и Орден Джедаев будут весьма признательны вам. Я немедленно выпишу чек.

Джовис кивнул. Стоявший за его спиной Хир шагнул ближе, подталкивая в спину Ардана; мальчик выглядел еще несчастнее, чем в день покупки. Шея втянута в плечи, одежда изодрана, на открытых частях тела - синяки и ссадины, ошейник, наручники... и в Силе - страх и подавленность. Полная покорность судьбе. Даже не верилось, что он способен нанести ущерба на восьмизначную сумму.

- Надеюсь, вы примените к своему ученику должные меры, мастер-джедай, - мягко произнес Хир. Белесые глаза смотрели с усмешкой. - Для меня удивительно, что вы до сих пор его не освободили... Но на мой взгляд - и не стоит.

Индигнус уловил, как мальчик болезненно вздрогнул от этих слов. Увидел, но не придал значения; его самого фраза Хира заставила мысленно скрипнуть зубами. Никто не имеет права отбирать Ардана у него. Никто не имеет права распоряжаться. Никто.

Пробив на датападе чек, ситх протянул его Джовису. Тот принял с кивком.

- Он все еще юнлинг. Мы думали отправить его в Сельскохозяйственный корпус, - примирительно ответил Индигнус. - Но, очевидно, к нему стоит присмотреться получше. Возможно, ему понадобится особое лечение. Судя по тому, что вы рассказали - мальчик всерьез одержим. Нужно разобраться, что это - психическая болезнь или происки Темной стороны.

- Думаю, вы справитесь, - улыбнулся глава Гильдии. - Да пребудет... с вами Сила, мастер-джедай.

- Да пребудет с вами Сила, - поклонился Индигнус.

Кивнув на прощание чиновникам, он приблизился к Ардану и положил ладони ему на плечи; со стороны это выглядело как теплый, едва ли не отеческий жест. Никто не видел слабого, но болезненного импульса, от которого мальчик вздрогнул и резко выпрямил спину.

Никто не видел переданного в Силе, на эмоциях обещания: это - только начало.


***

- Никогда.

Отражения белесых светильников в широко распахнутых бирюзовых глазах дрожали.

- Никогда не смей нарушать мои приказы.

Каждое слово впечатывалось в разум Ардана, словно выжженное каленым железом, обрушивалось на сознание вспышкой нестерпимой боли. Он даже не мог кричать - от боли перехватывало дыхание. Да и если мог бы - не стал бы. Он заслужил. Более чем...

- Никогда не смей сбегать от меня.

После посадочной площадки Индигнус больше не прикоснулся к ученику и не сказал ему ни слова. Даже не взглянул на него. Молча он прошел в кабину пилота, поднял корабль на орбиту и прыгнул в гипер; не выходил он все время полета. Диди успел кое-как обработать следы, оставленные на теле Ардана зайгеррианцами, помог переодеться, и потом мальчик сидел в каюте один, боясь даже пошевелиться.

Теперь, когда у них не было дома, Ардан не знал, куда они летят. Однако планета, где корабль приземлился, оказалась удивительно похожа на Телос. На первый взгляд. Буйство жизни, прекрасные леса и равнины, чистейший воздух. Если на Телосе небо имело золотистый оттенок, то здесь оно было кристально-голубым, прозрачным и глубоким. Но несмотря на всю красоту нетронутой природы, от планеты веяло Тьмой. Давящей, пугающей, Тьмой совсем другого уровня, нежели привычная аура артефактов. Тьмой более древней. Извечной.

От Диди мальчик узнал, что планета называется Лехон; в других обстоятельствах Ардан обрадовался бы экскурсии в столь знаковые для ситхов места. Но не сейчас. Как оказалось, на Лехоне у учителя было тайное укрытие - хорошо скрытый подземный бункер из толстого, прочного, холодного камня. Диди переговорил с Индигнусом в кабине, а потом вывел мальчика из корабля; завел в бункер, приковал стальными кандалами за лодыжки и запястья широко разведенных рук к стене, как средневекового пленника, и ушел. На несколько часов Ардан остался один.

Сперва он в ужасе ожидал, что произойдет. Затем - вздрагивал от каждого шороха. А затем начал желать, чтобы случилось что угодно - лишь бы знать, что его не оставят здесь одного навсегда. Он даже не знал, не улетел ли учитель с планеты вовсе.

Учитель все же пришел; какое-то время он только смотрел, скрестив руки на груди, словно ожидая объяснений. А затем, не шевелясь, ничего не делая, заговорил - и это было хуже, чем любой допрос, любая пытка, хуже, чем можно было представить.

- Ни-ко-гда.

Ардана била мелкая дрожь, и кандалы были в общем-то бесполезны - он и так не мог пошевелиться. Учитель не обездвиживал его Силой, как раньше, нет - просто боль парализовала, душила, давила на сознание.

А затем пришел Диди. И каждый раз, как стоило понадеяться на обморок, в шею вонзалась игла, по венам пробегал обжигающий импульс - и сознание прояснялось, не давая ни на секунду перестать осознавать боль. Постоянно нарастающую, прожигающую каждую клетку, такую, к которой невозможно привыкнуть.

- Ты мой, - продолжал Индигнус безразличным, беззлобным голосом. - Только я решаю, что ты должен делать. Только мою волю ты выполняешь. Только так.

Сила медленно начала вдавливать Ардана в стену, выжимая дыхание, раздавливая ребра. Мальчик отчаянно распахнул глаза. Неужели учитель все-таки хочет его убить?.. А может, и вовсе покалечить и оставить так? Второй вариант был гораздо страшнее, страх вспыхнул в ауре Ардана яркой искрой, и Индигнус немедленно подогрел эту искру. "Да. Я искалечу тебя и оставлю умирать здесь. Одного".

- У-учитель, - сдавленно прохрипел Ардан. Дрожь била его все сильнее, ему казалось, будто он проваливается в бездну. - Нет. Не надо...

"Надо. Ты не заслужил другого".

- Нет! - выдавил мальчик, задыхаясь. От ужаса его глаза казались огромными. - Не оставляйте меня...

- Ты сам этого хотел, - равнодушно произнес Индигнус.

- Не этого... - Ардан судорожно втянул в себя воздух. Давление Силы не ослабевало. - Не оставить... Нет... Я хотел...

- Ты не имеешь права хотеть, - перебил старший ситх. - Ты не имеешь права сам решать. Ты хочешь, чувствуешь и делаешь только то, что я прикажу.

- Но... послушайте меня...

- Ты мне возражаешь? - с холодным тоном Индигнуса тяжесть, давящая на Ардана, возросла - а изнутри ей начала сопротивляться жгучая, разрывающая боль. Со всхлипом втянув в себя воздух, мальчик наконец зажмурился. - Если ты не желаешь выполнять мои приказы - ты мне не нужен. Или ты научишься подчиняться, или ты останешься здесь один.

Ардан замолчал, скривившись; губы и ресницы дрожали.

- Увижу хоть одну слезу - останешься здесь.

Мальчик резко вдохнул, судорожно выдохнул. Приоткрыв глаза, он принялся часто-часто моргать, стараясь подавить слёзы. Индигнус неподвижно наблюдал, молча и пристально, отчего Ардану казалось, будто какая-то слеза всё же скатилась, будто учитель всё видит... В отчаянии он попытался призвать Силу, чтобы высушить слёзы - и Сила устремилась неожиданно легко, только мальчик не отдавал себе в этом отчёта.

- Ты больше не нарушишь моих приказов.

Давление продолжало возрастать.

- Никогда.


***

Ардан не помнил, как всё закончилось. В какой момент Сила, разрывавшая на части, начала медленно покидать измученное тело, в какой момент учитель повернулся и ушел, в какой момент ушел Диди, вколов напоследок еще одну дозу сыворотки. Ардан даже не мог сказать, как долго продолжалась пытка - ей не было ни начала, ни конца. Просто в один миг он осознал, что давно уже находится в подвале один, безвольно повиснув в кандалах и бесцельно глядя на серый каменный пол.

Каждая клетка тела ныла и немела, голова гудела, в груди пульсировал жар, словно механическое сердце разогрелось и жгло изнутри. Конечно, этого быть не могло. Учитель практически ничего не делал... Вот только это было в сотню раз хуже, чем если бы он рвал, метал и извергал потоки молний.

К молниям мальчик хотя бы привык.

Осознание реальности приходило постепенно. А с ним - осознание того, что он один, что учитель ушёл. Глаза распахнулись в ужасе.

Значит, учитель всё-таки решил его оставить?..

В какой-то момент Ардану показалось, будто слёзы наворачиваются на глаза - но он уже приспособился подавлять плач Силой, и глаза остались сухими. Судорожно выдохнув, мальчик прошелся языком по пересохшим губам.

Он ведь не хотел оставлять учителя. Он бы освободился из рабства - и вернулся. Чтобы быть достойным наследником, достойным Повелителем Тьмы... Он бы учился только усерднее, только лучше. У него было бы больше возможностей. Почему учитель ничего не понял, почему отказался слушать? Учитель всегда требовал подчиняться, подчиняться полностью, и тогда однажды настанет день, когда Ардан будет готов стать свободным... Последняя строчка Кодекса. "Сила освободит меня". Значат ли все эти неудачи, что его время еще не пришло?

Или он вообще никогда не станет свободным?..

Или это и есть свобода - быть никому не нужным, быть покинутым всеми, даже учителем?..

Ардан опустил голову. Ему вдруг захотелось съежиться, забиться в уголок - но нет, он был распластан по стене, полностью открыт, как оголенный нерв. Зубы впились в губу, но боли он не чувствовал - боль во всем теле была гораздо сильнее.

Он абсолютно не знал, что делать теперь. Еще несколько дней назад цель виделась четко - но Сила воспротивилась, принеся взамен неизвестность. Время шло, никто не появлялся, и никто не мог дать ответ - что делать.

"Если бы только пришел учитель и сказал, что мне делать..."

Но никто не приходил. И Сила, сколько мальчик ни спрашивал у нее ответа, молчала. Сила требовала подчиниться и позволить решить все за себя. Подчиниться учителю. Подчиниться самой Силе.

Потому что сам, без подчинения, он не мог даже поставить перед собой цель. И тем более - её добиться.


***

Время тянулось бесконечной липкой смолой. Сыворотка продолжала действовать, не давая ни заснуть, ни потерять сознание, не давая никуда сбежать от собственной безнадёжности. И когда Ардан уже готов был принять что угодно - на старых каменных ступенях послышались шаги. Учитель и Диди возвращались.

Индигнус снова застыл перед учеником, безразлично сложив руки на груди.

- Сними его, - равнодушно бросил он дроиду. Диди послушно разблокировал магнитные наручники, один за другим; Ардан безвольно свалился под стену, ноги отказывались его держать. - Подведи его сюда.

Мальчик вздрогнул. Учитель не велел подойти ему самому... Неужели продолжение?

Диди без особых церемоний вздёрнул Ардана на ноги, подвёл ближе к Индигнусу. Тот не шевелился.

Взгляды учителя и ученика встретились.

- На колени, - холодно произнёс старший ситх.

Ардан болезненно вздрогнул, стараясь не думать о том, что его ждёт. И осторожно, не без помощи Диди, опустился на колени и замер, склонив голову.

- Ты - мой ученик, - заговорил Индигнус. Ардан зажмурился, ожидая новой атаки, но её не было. - По моему приказу ты поднял восстание против Республики на планете Кабайра. Затем ты настроил против джедаев население Зайгеррии и подорвал веру в джедаев у всех рабов благодаря сотням смертей, причиной которых ты послужил.

Над головой зашипел световой меч; Ардан замер. Всё. Теперь учитель убьёт его, без сомнений... Что ж, наверное, он заслужил. Мальчик болезненно скривился, зажмурился, по-прежнему неспособный плакать. Заслужил, конечно... Меч замер над правым плечом, гудя и подрагивая.

- Два дня назад Кабайра вышла из состава Республики.

Ардан открыл глаза, непонимающе глядя в пол. К чему учитель клонит?..

- Твои манипуляции повлекли за собой серьезные изменения, подрывающие авторитет Республики. Даже терпя неудачу, ты умудрился обернуть ее на пользу делу ситхов, - меч поднялся выше, замер над левым плечом. - За это ты можешь быть удостоен титула Повелителя Тьмы.

Замерев еще раз над правым плечом, меч поднялся.

- Отныне и во веки веков, - торжественно произнёс Индигнус, - ты будешь зваться...

На несколько мгновений в мрачном каземате повисла тишина.

- ...Дарт Сакрум.

Убежище на Лехоне ненадолго приютило ситхов. Несколько поколений Повелителей Тьмы держали его для допросов, экспериментов и темных практик, слишком опасных для основного жилища. Богатая природа Лехона позволяла не задумываться о еде и воде, а внутри бункера можно было укрыться от хищников на ночь.

Здесь они пробыли пару недель, пока Ардан полностью восстановился после Зайгеррии. Серьезных ран он не получил, но после допросов, погони и учительского наказания ослабел настолько, что в первые дни с трудом стоял на ногах. Однако и восстановление шло быстро. Диди лечил раны на теле; сам мальчик упорными медитациями залатывал дыры в ауре.

Ситское имя стало для него настоящим потрясением. Ардана всегда занимал сам процесс учёбы, а в последнее время мысли об освобождении вытеснили все остальное; он и не думал о том, что сможет так быстро получить титул Повелителя Тьмы. Тем более - сейчас, когда учитель чуть не замучил его до смерти.

- Поднимись, Дарт Сакрум, - торжественно произнес Индигнус, и с трудом поднявшись на ноги, мальчик увидел в глазах учителя прежнюю теплоту. Наказание было окончено.

Индигнус снова разговаривал с учеником. Теперь Сакрум знал, что игла таозина действительно защищает от духов, как и от любой Силы; но защита эта лишь временна, и с помощью иглы невозможно уничтожить духа - только сделаться для него невидимым и неуязвимым. Нужно что-то еще. Что-то, что позволит рассеять духа насовсем... Индигнус надеялся найти ответ в привезенных с Коррибана книгах и датападах. Их изучением он занялся незамедлительно, пока мальчик набирал силы.

- А что теперь делать мне... учитель? - осторожно спросил Сакрум, заглядывая снизу Индигнусу в глаза. Они с учителем прогуливались по песчаному пляжу; Диди счел климат Лехона целебным и каждый вечер выпроваживал обоих ситхов дышать морским воздухом.

Учитель помолчал.

- Продолжишь тренировки, - наконец проговорил он. Карие глаза расфокусированно смотрели на искрящийся светло-серый песок. - И будешь отслеживать в голонете всё, чем заинтересуются джедаи. А там, может, и сам научишься чувствовать необычное - как я почувствовал Ва'арт.

Сакрум кивнул, покусывая губу. На самостоятельные задания в ближайшее время рассчитывать не придется, это однозначно.

- Учитель.

- У?

Сакрум помолчал в нерешительности.

- Если можно... я бы хотел попросить кое о чём.

- О чём же, мальчик мой? - старший ситх заинтересованно посмотрел ученику в глаза. Тот на миг отвел взгляд, потом опустил голову. Длинная черная челка упала на глаза; ветер ерошил волосы на макушке.

- Я помню, что вы не желаете возвращаться к этому, - тихо произнес Сакрум, торопливо, чтобы учитель не успел перебить, - но я скажу только одно. Я мог бы справиться, если бы не боялся, что электричество повредит моё сердце.

Мальчик сжал одну руку в кулак и поднял глаза, встречаясь взглядом с учителем. Тот выглядел недовольным; Сакрум сглотнул, но продолжил, не отводя глаз:

- Я бы хотел новое сердце. Такое, с каким я не буду бояться электрошока. Я бы справился, я могу выдержать очень много, и только это меня остановило...

- Достаточно.

Индигнус вздохнул и нахмурился, глядя вперед. Мальчик в нерешительности смотрел на учителя. Неужели он хочет отказать? Неужели считает, что уязвимость неважна, что нужно учиться жить с ней?

Мягкий, чистый песок шуршал под ногами; ветер шумел над морем, покачивая пальмы и обдувая гигантские валуны.

- Ты его получишь.

Сакрум вздрогнул, глаза расширились.

- Что?..

- Ты получишь новое сердце, - повторил Индигнус задумчиво. Прохладная ладонь мягко легла на плечо мальчика. - Уязвимость к электрошоку действительно ограничивает тебя. К тому же ты растешь, нужен имплант большего размера. Я закажу для тебя новое сердце.

Приподняв голову, учитель с удовольствием вдохнул полной грудью свежий морской воздух и прикрыл глаза.

- Когда мы найдем новый дом.


***

Внешне Лехон подходил для дома идеально. Роскошная природа, мягкий теплый климат, привычный выросшему на Альдераане Индигнусу, так напоминающий Телос и Рейту. Но с большим сожалением идею пришлось отринуть - собственная тёмная аура планеты мешала сосредоточиться и извращала все эксперименты с Силой.

Учитель и ученик снова пустились в странствие. Они вновь посетили каждую из ситских планет; Индигнус надеялся, что остатки темной ауры, более близкой, бейновской, помогут найти ответ. Однако успеха все не было и не было. Среди найденного на Коррибане не было ничего о духах, но Индигнус все равно изучал описанные техники в поисках малейших подсказок. В одной из книг упоминался артефакт, способный сводить чувствующих с ума - это было интереснее всего, но артефакт описывался так туманно, что Индигнус даже не понял, существует ли он в самом деле.

Возвращение на Телос откладывалось все дальше и дальше. Селиться там, где ситхи жили раньше, Индигнус не хотел: хочешь научиться побеждать духов - незачем позволять им следить за процессом учёбы. Нужно было искать новый дом; как ни странно, ситху в этой роли виделась либо пустыня, либо мегаполис. Поразмыслив и помедитировав, Индигнус остановился на Ванкуоре.

Безжизненный и серый, Ванкуор очень напоминал Коррибан. Те же пустыни, горы и каньоны. Те же дикие звери, только вместо ту'ката - гундарки. Немногочисленные обитатели, расселенные достаточно негусто, чтобы можно было найти пристанище в уединенном месте. Вот только аура Ванкуора была нейтральной, идеально-нейтральной - прекрасное поле для экспериментов.

Индигнус выбрал мрачный скалистый район. Местом будущего дома стала глубокая пещера; пройдя по извилистому ходу, можно было попасть ко входной двери. Часть этажей скрывалась под землей, часть - наверху. Впрочем, здесь, внутри горы, разницы между подземной и наземной частью не чувствовалось.

Строительство стало для Сакрума возможностью расплаты. Покрытие ущерба на Зайгеррии влетело Индигнусу в немалую сумму, и мальчик сам предложил отработать расходы - ему вставала поперек горла мысль, что он обошелся учителю уже не в тридцать и даже не в сто тысяч. Возможно, отработав хотя бы часть долга, он не чувствовал бы себя настолько рабом.

Хотя учитель приказал об этом не думать, у Сакрума решительно не получалось.

Однако Индигнус оказался не против помощи. Строительство стало отличной тренировкой Силы и духа. Дроиды бурили скалу, вырезали и крошили камень, освобождая место для будущего жилья. А Сакрум выносил ненужные глыбы с помощью Силы. Привыкший больше к тонким манипуляциям, первое время он поднимал многотонные камни с трудом; но желание искупить долг было так велико, что рвение и тренировка сделали свое дело - каждый камень казался все легче и легче. Темпы строительства росли с каждым днем.

Работа шла быстро еще и потому, что не было нужды сооружать перекрытия и стены - ими служила сама гора. Дроиды сразу выбивали отдельные комнаты по составленному Индигнусом плану. Спальни, кабинет, столовая - наверху. Библиотека, тренировочный зал, лаборатория - внизу. Обстановке лаборатории ситх уделил особое внимание.

Именно здесь Диди вместе с дроидом-ассистентом, привезенным с Телоса, должен был установить Сакруму новое сердце.


***

- Неплохо, - произнес Индигнус, созерцая лабораторию. Выглядело определенно внушающе. Получилось нечто среднее между бункером на Лехоне и операционной - в центре возвышался операционный стол с мощными фиксаторами, комнату наполняли шкафы с медикаментами, контейнеры и различные механические приспособления - одни для лечения, другие для вивисекции.

Сакрум подошел ближе к столу, провел по полированной поверхности пальцами, дотронулся до одного из фиксаторов.

- Зачем все это? - рассеянно проговорил он. - Вы ведь изучаете духов... а не живых.

- Верно, - согласился Индигнус, глядя ученику в спину. - Это для тебя.

Сакрум резко вздрогнул.

- Я вас больше не подведу, - вполголоса произнес он, не оборачиваясь.

- Нет, нет. - Голос Индигнуса звучал по-доброму. - Конечно, не подведёшь. Но ты ведь хотел получить новое сердце, не так ли? И ты его получишь... но установка станет для тебя испытанием.

Мальчик опустил голову; учитель смотрел на него с интересом.

- На этот раз тебя не усыпят. Ты будешь всё чувствовать. Диди проследит, чтобы ты не потерял сознание и не пропустил ни секунды.

Сакрум закрыл глаза; ресницы дрожали. Нет, он не плакал. Ему было уже почти тринадцать, он успел несколько раз обхитрить смерть, он перевернул ход истории целой планеты, чуть не породил восстание еще на одной, он убивал и умирал сам... Он - Повелитель Тьмы. Он больше не умел плакать.

Просто потребовалось время, чтобы успокоить сбившееся дыхание.

Мальчик медленно обернулся и поднял взгляд на глаза учителя. Старший ситх был лишь на голову выше.

- Что ж... - произнес Сакрум медленно. - Я пройду испытание. Я готов принять эту боль, если... - он вздохнул, напряженно глядя учителю в глаза, - если вы будете вести меня.

Тонкие губы Индигнуса дрогнули - и растянулись в улыбке.

- Конечно, я буду вести тебя, мой мальчик, - произнес он, подходя ближе и кладя ладонь на плечо ученика. Второй рукой он ласково потрепал мальчишку по голове. - Но ты должен не только принять боль. Когда всё закончится, ты расскажешь мне, что ты понял. И ещё...

Индигнус отстранился и принялся мерять шагами лабораторию, заложив руки за спину. Ардан неотрывно следил за учителем взглядом, не шевелясь.

- В момент замены сердца ты умрёшь, - произнес ситх. - Ты станешь духом на несколько секунд. Я хочу, чтобы ты их запомнил. Запомнил как можно лучше и ярче. И рассказал мне.

Он обернулся; карие глаза впились в бирюзовые, заставив мальчика вздрогнуть. Поколебавшись, Сакрум склонил голову.

- Да... учитель.


***

Гладкий блестящий металл стола холодил обнаженные лопатки и поясницу; металл фиксаторов обхватывал поднятые на уровень плеч запястья развернутых рук, пояс, лодыжки. Сакрум поёрзал, пытаясь устроиться чуть удобнее, повернул голову к Диди, методично проверяющему надежность креплений.

- Боишься? - безразличным голосом поинтересовался дроид. Мальчик выдавил улыбку.

- Немного, - ответил он, переводя взгляд на потолок. Отполированный черный камень поблескивал в отсветах развернутой бестеневой лампы. - Но ведь это не будет длиться вечно.

- Не будет, - согласился дроид, отходя в тень. Сакруму было не очень удобно вертеть головой, так что он не стал следить за ним взглядом. - Я бы хотел сказать, что постараюсь сделать всё быстро, но спешка здесь неприемлема.

Сакрум немного помолчал.

- Тебе ведь на самом деле всё равно.

- Верно. - Диди загремел склянками. - Для меня главное, чтобы ты не дёргался в ответственный момент. Кричи, плачь, но не мешай мне работать. И постарайся не помереть в неожиданный момент.

- Всё-таки ты сволочь.

- По-моему, не слишком умно обзывать того, кто собирается тебя разрезать.

- Совсем не умно, - раздался позади голос Индигнуса. Приблизившись, ситх встал за головой Сакрума, положив прохладные ладони ему на плечи. Карие глаза смотрели сверху вниз озабоченно. - Ты готов, мой мальчик?

Ученик чуть запрокинул голову и взглянул учителю в глаза - без страха, только с тенью тревоги.

- Если вы будете со мной - готов.

Индигнус с теплой улыбкой сжал ладонь мальчика.

- Я всегда с тобой, Дарт Сакрум.

Погладив тонкие, холодные от волнения пальцы ученика, ситх отступил в тень. Дроид-ассистент приблизился, его манипуляторы зависли над столом; Диди тоже придвинулся ближе, обработал будущее операционное поле, смазав грудь Сакрума чем-то прохладным. Затем так же неподвижно замер, сжимая в металлической руке сверкающий скальпель.

- А теперь боишься? - Круглые глаза дроида уставились на мальчика. Сакрум скрипнул зубами.

- Ожидание пугает сильнее. Давай уже!

- Как хочешь, - произнес Диди. Рука дроида опустилась, лезвие быстрым росчерком пролетело по старому шраму, разрезая кожу. Сакрум едва заметно вздрогнул - больше от неожиданности - и постарался расслабиться. Не так и страшно.

Место разреза стало неприятно жечь; Сакрум болезненно сморщил брови. Диди углублялся внутрь, обнажая кость, теперь уже не спеша, методично, несколько раз проходясь по одному и тому же месту. Ситеныш зажмурился, стараясь дышать ровно; кулаки прикованных рук сжались. Как ожог от светового меча. Больно, но терпимо. Как он и думал - страшнее всего ожидание. Уже не так страшно. Уже...

Стерильную тишину лаборатории разорвал визг электропилы.

Сакрум резко вздрогнул и открыл глаза; прямо над ним, совсем близко, завис бешено вращающийся стальной диск в громоздком штативе. Пила оглушительно и жутко жужжала, зубья мелькали, не давая сфокусироваться.

- Дёрнешься - отпилю лишнего, - предупредил Диди. - Сейчас будет немного больно.

Сакрум напрягся всем телом, вытянулся, стараясь вжаться в стол как можно крепче. Бирюзовые глаза с расширенными от страха зрачками неотрывно смотрели на пилу. Хотелось зажмуриться, чтобы было не так страшно, но лишиться призрачной видимости контроля было ещё страшнее - если он не будет знать, когда пила коснется кости, то непременно дернется и покалечится...

Боль все равно застигла врасплох. Она резанула по обнаженным нервам, сбив дыхание, вырвав сдавленный, еле слышный стон, который потонул за визгом пилы, так никем и не услышанный. Сакрум крепко зажмурился. Пила увлеченно вгрызалась в кость, десятки раз в секунду ударяя по нервным окончаниям, заставляя все тело вспыхивать от боли. Мальчик впился ногтями в ладони, до крови прикусил губу, пытаясь хоть чем-нибудь отвлечься; не помогало. Невообразимая, невыносимая боль продолжала разрывать грудь, издевательски медленно продвигаясь вниз. Тело охватил жар.

- Учитель, - сдавленно выдохнул Сакрум, чувствуя, как начинает куда-то проваливаться. - Учи...

"Я с тобой, мой мальчик".

Он не услышал - почувствовал. Ободряющая волна поддержки пробежала по разуму, по телу, не облегчая боль, но давая силы ее терпеть. Сакрум ухватился за импульс, стараясь абстрагироваться, отдалиться, рассмотреть боль со стороны. Понаблюдать за тем, как она вспыхивает ослепительно-белыми взрывами в ауре, как дрожит в такт вибрациям пилы, как охватывает все его существо красной пеленой... Рассмотреть и принять ее, отбросив выработанный миллионами лет эволюции страх.

Получилось лишь на секунду - а затем он снова оказался заперт внутри собственного тела, внутри ненадежного, хрупкого укрытия, сотрясаемого ревом электропилы. Сакрум непроизвольно дёрнул руками, пытаясь подтянуть их к груди и закрыться - но он снова был развернут и пришпилен, как лягушка на столе вивисектора, некуда сбежать, некуда прятаться, и под напором пилы рушилась последняя защита.

Сакрум застонал, помотал головой, бессознательно пытаясь отвлечь себя, желая сбежать - но сбежать было некуда, боль продолжала яростно сверлить грудь, не давая поблажки, не оставляя выхода. Дроиды ни на миг не замедляли работу; они уже заканчивали разделять грудину на две аккуратные половинки.

Спустя десяток невероятно, невыносимо долгих секунд боль резко ослабла; посередине груди ужасно ныло и жгло, но резкие, разрывающие вибрации прекратились. Сакрум обмяк, часто хватая воздух; на высоте боли он непроизвольно задерживал дыхание, и теперь воздуха не хватало, голова начинала кружиться. Немного придя в себя, мальчик понял, что теперь придется сосредоточиться - в негерметичной грудной клетке без помощи Силы лёгкие не хотели расправляться полностью. Сакрум прикрыл глаза, сплетая вокруг них мягкий мешок из Силы. Мешок расширяется, растягивая лёгкие - вдох. Сжимается - выдох.

Краем сознания Сакрум ощутил одобрение учителя.

Передышка была недолгой. Между половинками кости скользнуло что-то гладкое и обжигающе холодное, заставив вздрогнуть; прежде, чем мальчик успел что-либо понять и приготовиться, грудь мучительно сдавило - Диди методично крутил ручку расширителя, раздвигая рёбра.

Со сдавленным стоном Сакрум зажмурился, на лбу выступила испарина. В Силе аура мальчика вспыхнула бело-красно-черным полярным сиянием чистой, незамутнённой, несдерживаемой боли; Индигнус улыбнулся в полутёмном уголке. Сакрум не осознавал, как с помощью Силы заставил себя не двигаться, как заставлял себя дышать; для него всё слилось в сплошной кровавый кошмар, и только инстинкты подстёгивали Силу, помогая выжить. Заставляя выжить.

Еще поворот ручки, еще шире ребра, еще один толчок тупой, разрывающей боли; еще. И еще. Даже с поддержкой Силы дыхание то и дело сбивалось. И когда, казалось, уже больше невозможно, когда единственным желанием осталось вырваться из растерзанного тела и ничего больше не чувствовать - давление остановилось.

Диди что-то произнес, учитель что-то ответил. Сакрум не разбирал слов. Жар ушел, сменившись ознобом, излучаемая во все стороны Сила втянулась внутрь. Сейчас маленький ситх чувствовал себя крохотным комком энергии посреди пустоты, комком, который был заперт в разрываемой болью грудной клетке - и теперь готов вырваться на свободу. Выход уже открыт...

Сразу несколько манипуляторов устремилось внутрь раскрытой раны, касаясь механического сердца и окружающих сосудов; этого Сакрум уже не почувствовал.


***

- Как он?

Скрестив руки на груди, Индигнус озабоченно смотрел, как Диди колдует над учеником.

- Неплохо, - отозвался дроид, выпрямляясь. - Новый имплант работает безупречно. Скорее всего, гипертермия связана с реакцией на боль.

- Да уж.

После операции прошли уже сутки; всё это время Сакрум лихорадил, не приходя в сознание. Истязать ученика сыворотками сейчас не имело смысла, испытание он уже прошел - так что Индигнус просто оставался рядом и ждал, пока мальчик придёт в себя и сможет рассказать, что увидел, выйдя из тела.

Все время операции ситх не сводил с ученика глаз. Сакрум не мог кричать и почти не стонал, но в Силе он не скрывал эмоций - и со стороны можно было увидеть всю их гамму. Мальчик так и плескал бушующей Силой, не осознавая её, не понимая её, но с каждой вспышкой боли освобождая всё больше и больше.

Он был прекрасен.

А потом излучаемая Сила начала возвращаться в тело, концентрируясь внутри, собираясь в небольшой комок внутри раскрытой груди - точно как когда-то представлял Ардан, только учась направлять Силу. И когда Диди отключил сердце - комок взорвался, рассеиваясь по всему замку, по горе, по Силе.

Затем начал медленно собираться, уплотняться, сгущаться - а спустя полминуты резко вернулся в тело, когда Диди запустил новое сердце. И - всё. Сыворотка продолжала действовать, мальчик вроде оставался в сознании, но после выхода из тела реагировал на всё происходящее крайне слабо; дроиды выходили из раны, сводили рёбра обратно, зашивали - всё это порождало только слабые вспышки, не идущие ни в какое сравнение с той бурей, которая пылала несколькими минутами раньше.

А потом Сакрум провалился в беспамятство и жар, и Индигнус только ждал - справится он или нет.

Сдавленно выдохнув, мальчик повернул голову набок. Ситх приподнял брови.

- Дарт Сакрум? Ты слышишь меня?

- У... учитель, - сдавленно выдохнул Сакрум, не открывая глаз. Веки дрожали. - Вы со мной...

Индигнус осторожно сжал бессильные пальцы ученика.

- Я всё время был с тобой.

Сакрум слабо улыбнулся. Слова учителя что-то изменили; расплывчатая, мутная, серо-бурая аура стала проясняться, фокусироваться, приобретая привычную темную окраску.

- Я чувствовал.

Мальчик наконец открыл глаза; все еще подернутый пеленой бреда, взгляд понемногу прояснялся тоже.

- Я даже... смог на какой-то момент сосредоточиться на вас... и посмотреть на боль со стороны, - проговорил он. Голос был хриплым. - Но только на миг... я не прошел испытание... да?

Индигнус потрепал ученика по лохматым волосам.

- Не перенапрягайся. Позже ты помедитируешь над этим и всё поймёшь. Я доволен тобой.

Сакрум помолчал, потупив взгляд.

- Ты боялся?

- Нет. Вы же были со мной, - произнес мальчик. - В какой-то момент я почувствовал себя запертым в теле, я хотел сбежать от боли... и сбежал. Я видел всё со стороны... со всех сторон. Я чувствовал всё, кроме своего тела... Чувствовал вас, чувствовал, что вы довольны и насторожены, чувствовал ток в проводах Диди, гору, артефакты... Всё это одновременно... А потом я словно стал собираться воедино и видел всё меньше вокруг, пока не оказался снова здесь.

Произнеся такую длинную тираду, Сакрум обмяк, восстанавливая дыхание. Индигнус потер выбритый подбородок.

- Мы помедитируем вместе, и ты покажешь мне, что видел. Может, если я пойму, как воспринимает мир Аллидус, то смогу его от этого мира отрезать...

- Когда мы сможем уйти отсюда?

За мерцающим силовым полем клетки, свернувшись на полу в клубочек и обхватив колени пушистыми руками, сидел волчонок. Маленький нелваанец, один из множества одаренных Силой пленников. Кроха во внушительной коллекции, собранной Индигнусом за последние четыре года.

Сакрум устроился на полу снаружи клетки, скрестив ноги и с интересом глядя на волчонка.

- Нескоро. Очень нескоро.

Волчонок вздохнул, грустно уставившись на юного ситха черными угольками глаз. Голубовато-серая шерсть равномерно покрывала его тело, на голове топорщилась жесткая черная грива.

Из дальнего угла клетки раздалось сердитое рычание. Старший брат маленького пленника с пленителями предпочитал не разговаривать, только скалил короткие белоснежные клыки и злобно сверкал глазами, испуская в Силе волны ярости. Его захватили прямо посреди испытания зрелости, в день тринадцатилетия; черные родовые татуировки уже покрывали его торс и правую руку, но стать воином официально ему так и не было суждено.

Дети шамана, носители Живой Силы - слишком ценный материал.

- Но ведь нас выпустят, правда? - пробубнил младший, зарывшись влажным черным носом в шерсть на руках. Сакрум едва заметно усмехнулся. - Скажи? Выпустят?

- Выпустят.

Волчонок до ужаса напоминал Сакруму его самого. Точно так же по странному велению Силы оказавшийся в неволе раньше, чем мог бы осознать ценность свободы... И точно так же попавший в рабство, чтобы служить великой цели.

Все эти годы Индигнус пытался понять природу духов Силы. Способы уничтожения покинули центр внимания; его занял вопрос, каким образом сущность переходит в Силу и обратно в реальный мир. Наблюдение за Сакрумом во время операции помогло лишь отчасти; не желая рисковать жизнью ученика, Индигнус стал собирать всевозможных чувствительных к Силе существ. Сперва неразумных, затем разумных. В лаборатории все чаще проводились эксперименты. У дома в скале появился еще один, подвальный этаж, который наполнили камеры для содержания пленников.

Сакрума необъяснимо тянуло сюда. Он все меньше времени проводил с Диди, от которого сейчас было больше боли, чем поддержки; зато вибрации страха и отчаяния, исходящие в Силе от пленников, подпитывали Темную Сторону юного ситха и вместе с тем резонировали с чем-то глубоким и личным в его душе.

А потом появился Фогьёк, маленький волчонок с Нелваана, и Сакрум внезапно увидел в нём самого себя.

С годами Сакрум все больше менялся, в нем оставалось все меньше от малыша Ардана, вечно удивленного и принимающего любой удар судьбы без сопротивления. Теперь это был юноша неполных семнадцати лет, высокий, широкоплечий; под гладкой кожей заметно выступали бугры тренированных мышц, подбородок и скулы стали резче и мужественнее. Жесткая шапка волнистых черных волос доходила до середины шеи, челка небрежными прядями падала на лоб.

Образ довершал шрам посередине груди - еще более четкий и заметный после второй операции.

Сакрум вырос и возмужал в обучении у ситха, но маленький раб в душе по-прежнему жаждал защиты и ласки. Вокруг него не было каменных стен, не было силового поля, только чип с детонатором внутри - но сильнее чипа держало осознание, что с обретением свободы он потеряет единственного, кому действительно нужен: учителя. Он хотел бы освободиться, но даже не пытался сбежать. Лишь покорно ждал, когда его выпустят.

Точно как Фогьёк.

Сакрум улыбнулся, посылая малышу в Силе согревающий ментальный импульс, и встал. Фогьёк следил взглядом, по-прежнему свернувшись клубочком; его брат Ментек, хмурясь и подергивая верхней губой в готовности оскалить зубы, тоже наблюдал.

- Я вернусь.

Развернувшись, Сакрум медленно зашагал к выходу из тюремного блока.


***

- Есть что-то?

- Пока ничего особенного.

Индигнус устало потер лоб. Четыре года. Еще четыре года бесплодных поисков.

Разгадка ни на шаг не приближалась. Изо дня в день, из года в год Индигнус наблюдал, как взрослеет и крепчает ученик, как понемногу, по капле растет вклад ситхов в разрушение Республики; но все это не значило ничего. Потому что он все еще не мог по праву назвать себя Повелителем. Потому что испытание еще не пройдено.

Дарт Аллидус все еще жив.

- Я не понимаю, почему вы не хотите принять мой вариант, - проговорил Сакрум, беглым взглядом просматривая сводки из голонета. - Пусть дроид заблокирует кувшин иглой таозина. Мы сможем спокойно жить на Телосе и проверять все догадки прямо на вашем учителе.

- Аллидус не позволит этого сделать, - раздосадованно ответил Индигнус, опускаясь на койку. - К следующему нашему визиту он будет полностью готов, и так же должны быть готовы мы.

- Как скажете.

Ученик поднялся и выпрямил спину, отвел назад локти, разминаясь. Теперь он смотрел на учителя сверху вниз.

- Я просто подумал... - вздохнул Сакрум, опуская руки и глядя в стену, на хаотичный узор царапин на камне. - Мы облетели все места, где побывали ситхи. Собрали все оставшиеся знания. Даже с помощью дроидов вывезли большую часть библиотеки Аллидуса. Ведем массу исследований. Я уже молчу о том, что весь последний год мы хватались за каждое необычное событие в галактике... Если ответа до сих пор нет, может быть, это знак, что его нужно искать прямо на месте?

- Ты сомневаешься в своем учителе? - голос Индигнуса звучал холодно и жестко, колючий взгляд уперся в лицо ученика. Плечи Сакрума вздрогнули.

- Нет, вовсе нет.

- Я не желаю больше слышать о том, чтобы вернуться на Телос, - отрезал старший ситх, закрывая глаза. - Мы будем искать ответ. Время еще есть, новых учеников Аллидус пока не нашел. И судя по тому, что он продолжает уничтожать подосланных к кувшину дроидов - он еще на планете.

- Дроидов может уничтожать ионное поле.

- Даже если так. Мы не вернемся на Телос.

Пожав плечами, Сакрум снова опустился в кресло и повернулся к экрану.

В поисках малейших зацепок учитель с учеником постоянно искали необычное - как в медитациях, так и обычными, приземленными способами. Любые аномалии, любые чудеса, любые необычные миссии джедаев - все тщательно расследовалось. Потому что все это могло стать ключом к победе над Аллидусом.

- Итого, что у нас за последнюю неделю?

Взгляд ученика забегал по голографическим строкам. Консоль мерно пищала.

- Самовозгорание сумасшедшего культиста на Биссе. Видения у сенатора от Рилота. Все еще нет вестей от джедаев Кар'ула Джарта и Ярия Тая, пропали возле Альдераана. На Кесселе странные сейсмические...

- Кар'ул?

Индигнус открыл глаза и уставился на гладкий черный потолок. Десять лет прошло с последнего разговора с тви'леком. Благодаря Кар'улу ситх нашел Талис...

- Да, - рассеянно кивнул Сакрум. - Но я не думаю, что пропажа джедаев...

- А подробнее про их случай?

Сакрум легко стукнул кончиками пальцев по консоли, раскрывая новость подробнее.

- "Кар'ул Джарт и его ученик Ярий Тай неделю назад были отправлены на расследование серии случаев сумасшествия, кататонии и внезапной смерти среди шахтеров на астероиде на дальней орбите в системе Альдераан, - прочитал юноша. - Однако позавчера связь с ними прервалась. Просим всех, кто что-либо знает об их местонахождении, немедленно сообщить Ордену".

- Вот это интересно, - задумчиво пробормотал Индигнус, садясь. Взгляд с потолка соскользнул на экран. - Что может иметь достаточную силу, чтобы убивать и сводить с ума не только людей, но и, судя по всему, джедаев?

Сакрум обернулся и посмотрел на учителя.

- Артефакт?

- Возможно. - Ситх прижал кулак к губам и медленно выдохнул. - Но мы столько раз уже шли по ложному следу... Если бы только был способ выяснить, что произошло, издали.

- Джедаи будут расследовать этот случай дальше. И если они докопаются до артефакта - нам его не получить, - упрямо проговорил Сакрум. - Учитель, я понимаю ваши сомнения. Пошлите меня. Вы знаете, сколько я могу выдержать. А если артефакту удастся замутить мне рассудок - вы сможете его прояснить. Пошлите меня.

- Тебя? - Индигнус поднял брови и неодобрительно взглянул на юношу. - И ты опять сбежишь?

Первая самостоятельная миссия ученика стала последней. После того, как он сбежал с Кабайры на Зайгеррию, чтобы потребовать там свободы, доверие Индигнуса резко ослабло. За прошедшие четыре года Сакрум вылетал на самостоятельные задания всего пару раз, и то под жестким контролем Диди.

- Не сбегу, - проговорил Сакрум. - Раньше я был глуп и неосмотрителен. Это не повторится, учитель!

Индигнус недовольно скривил тонкие губы.

- Я подумаю.


***

- Астероид AL-628. В древние времена известен как единственный источник кристаллов Бондар в галактике. Исследования последних лет также показали высокое содержание нейраниумовой руды, в связи с чем было открыто строительство горнодобывающего комплекса... - бормотал Сакрум, пробегая глазами по строкам на экране. Серовато-коричневая поверхность астероида уже разворачивалась за иллюминатором; в безвоздушной среде горы и кратеры отбрасывали длинные резкие тени. - Хм... странно, зачем здесь живые работники. Дроиды бы справились отлично.

Никто не ответил; юноша печально вздохнул. Без вездесущего Диди за спиной он чувствовал себя одиноким.

Приблизившись, корабль вышел на орбиту астероида. Сакрум расслабленно смотрел, как полубесформенный камень внизу медленно поворачивается, как вплывает в зону видимости небольшой стеклянный купол - вход на базу горняков. Свет внутри не горел, и увеличив изображение, юный ситх не увидел никаких признаков жизни.

- Словно вся база вымерла, - пробормотал он. Ответа по-прежнему не последовало. - Тьфу ты.

Корабль развернулся, снижая высоту. База по-прежнему выглядела безжизненной; никто не запросил цели полета, не указал кодов доступа к щиту, не дал координат посадки.

- Не нравится мне это... - пробормотал юноша. Закрыв глаза, он прислушался к Силе, позволяя ей себя вести.

Сакрум хотел просто определить лучшее место посадки, но в Силе все оказалось гораздо интереснее. Станция не была мертвой. Но и живой ее нельзя было назвать. То, что ощущалось внутри, не было похоже на обычную жизнь или Силу - но вместе с тем бурлило неясными протуберанцами, химерно искривляясь и трансформируясь. Юноша нахмурился.

Слепо пошарив по приборной панели, пальцы наткнулись на иглу таозина с продетой цепочкой и сжали. Гладкая роговая поверхность казалась чуть теплой.

Если странная Сила - что бы это ни было - способна сводить чувствующих с ума, то стоит на всякий случай держать при себе защиту.

Облетев вокруг безжизненной базы, корабль опустился в небольшой ангар и замер, покачнувшись на шасси. Вокруг повисла тишина. На мертвой базе не работали системы блокировки ангара; а значит, до местного шлюза придется добираться по вакууму.

Штатный скафандр корабля был громоздок и не слишком удобен, но юноша надеялся, что внутри базы воздух все-таки есть. Таозиновый амулет Сакрум прикрепил снаружи - так, чтобы в случае чего легко снять. Рукоять меча заняла место в рукаве внутри костюма. Пара щелчков по приборной консоли - и за спиной загудел, покачиваясь в воздухе, круглый бортовой дроид-дистанционка. Дроид сохранит амулет, пока тот будет не нужен.

Корабельный шлюз зашипел, выпуская воздух и блокируя внутреннюю дверь; Сакрум почувствовал, как плотно облегающий скафандр отошел от тела под давлением внутреннего воздуха. Интересное, непривычное ощущение. Не так часто доводилось выходить в безвоздушное пространство.

Вздрогнув, наружная дверь наконец открылась; Сакрум спустился по трапу, бесшумно ступил на сухую каменную поверхность. Здесь было темно; далекое солнце освещало астероид слабо, к тому же край карьера, в котором находился ангар, отбрасывал длинную тень. Сакрум включил прожекторы шлема, и карьер наполнили резкие рваные тени.

Благодаря магнитным подошвам и симулятору гравитации в скафандре юноша не чувствовал неудобств из-за слабого притяжения астероида. Он прошел через ангар, по-прежнему не заметив признаков жизни, нажал на кнопку разблокировки шлюза. К счастью, электропитание еще кое-как работало; после нескольких секунд тишины в шлюзе зашипел воздух, дверь отъехала в сторону.

Сакрум шагнул внутрь, следом влетел дроид; шлюз закрылся за спиной. Юноша постоял, не шевелясь, отключив прожекторы; затем включил их снова. Луч выхватил из темноты оббитую облицовку стен, заваленный камнями и строительным мусором неровный пол, танцующую в воздухе каменную пыль. И только.

Помедлив, Сакрум отцепил иглу таозина от скафандра, отвел руку в сторону; дроид послушно подхватил амулет. Мутная, неясная, мятущаяся Сила окружила юного ситха, сдавила разум, не позволяя сосредоточиться. Сакрум непроизвольно потер лицевой щиток скафандра надо лбом. Нет, так не пойдет...

Глубокий вдох, выдох. Юный ситх прислушался к своим чувствам, стараясь разложить их на полочки. Разделить невнятный комок эмоций на составные части: давящая виски и горло тревога, щекочущее покалывание иголочек страха в солнечном сплетении, дрожащее в мышцах напряжение. Разобранные по кусочкам, эмоции виделись со стороны, не затмевали разум.

А теперь - разобрать поток внешних импульсов, бомбардирующий сознание.

Это было уже сложнее. Сакрум прикрыл глаза, чтобы не отвлекаться на физический мир, настроился на глубокое мерное дыхание. Серый фон планеты, мягкая пульсация закованных в породу кристаллов. Беспокойные, испуганные духи погибших шахтеров. Сила... невнятная, искаженная, когда-то бывшая Светлой, но теперь - изуродованная и запятнанная. Ее не удавалось уловить, не удавалось сфокусироваться. Пугающе... и вместе с тем завораживающе интересно. Теперь Сакрум знал, в каком направлении двигаться.

Открыв глаза, он зашагал туда, откуда доносились колебания Силы; чуть пройдя по коридору, он почувствовал резкие волны чужого страха совсем рядом. Сакрум остановился, прислушался внимательнее. Волны шли из-за тяжелой заблокированной двери.

- Открой, - приказал ситх дроиду по радиосвязи.

С послушным гудением дистанционка подлетела к замку и запустила в него тонкие усики манипуляторов. Пискнув и щелкнув, дверь с дребезгом отъехала в сторону.

Сакрум ожидал разгерметизации, но ее не произошло; воздух за дверью был. Там обнаружилась небольшая комнатка, заполненная разнообразными ящиками и контейнерами - видимо, продовольственный или хозяйственный склад. Сакрум повернулся к боковой стене, и свет прожекторов костюма выхватил из темноты ряд высоких шкафов. Колебания явственно исходили оттуда.

- Кто здесь? - спросил ситх. Динамик шлема шипел и плевался помехами.

В шкафу всхлипнуло.

- Говори. Я не причиню тебе зла, - произнес Сакрум.

- Нет, нет. Все так говорят, - раздалось из шкафа. Говорил мужчина; голос то и дело срывался в панике. - Все они! Все сошли с ума, все. Здесь я в безопасности. Спрячься, пока он тебя не нашел!

- Он? - Сакрум непонимающе нахмурился под маской. - Кто?

- О, ты узнаешь, узнаешь... - из шкафа послышался новый всхлип. - Он придет за тобой!

Голос мужчины перешел в неразборчивое бормотание; вздохнув, Сакрум отвернулся. Кем бы ни был этот человек - сумасшествие затронуло и его. Обычный разговор здесь бесполезен... Прикрыв глаза, Сакрум протянул невидимые щупы, дотрагиваясь до чужого разума - мутного клубка энергии; по ощущениям - словно окунул руки в грязь. От прикосновения прячущийся в шкафу вскрикнул, затем забормотал еще быстрее, все так же неразборчиво. Сакрум методично распутывал невидимые нити, пытаясь найти связь между этим сумасшествием и изуродованной Светлой Силой, наверняка принадлежащей кому-то из джедаев. Найти связь, найти общее - и понять причину...

И обезвредить ее прежде, чем она сможет сломать его самого.


***

- Если я разрушу голокрон - ты погибнешь?

- В какой-то степени. Я - лишь малая часть Дарта Вергаса. Без оболочки я не смогу осознать себя.

- Как интересно.

Индигнус потер гладковыбритый подбородок.

- А запомнишь ли ты меня, чтобы попытаться уничтожить?

- Мне незачем тебя уничтожать, - безразлично ответил хранитель голокрона. Вытянутая фигура квермианца призрачно мерцала, отбрасывая голубоватые блики по комнате, длинная тонкая шея покачивалась в воздухе. - Разрушив голокрон, ты лишь подтвердишь свою глупость, а Темная сторона не терпит глупости. Она накажет тебя и без моего участия.

На лбу Индигнуса пролегла хмурая складка.

- А глупо ли хотеть уничтожить дух собственного учителя, если учитель погиб не от моей руки?

- В голокроне ответ не найден, - так же ровно ответил Вергас. Верхняя пара рук голограммы замерла в молитвенном жесте, нижняя скрестилась на узкой груди.

Индигнус ругнулся. В последнее время он столько общался с хранителями, что порой начинал забывать - это все-таки не призраки. Арсенал их знаний ограничен тем, что доверил им создатель голокрона.

Увы, с настоящими духами Индигнус работать не мог. Он экспериментировал на живых чувствующих, умерщвляя их и повторяя обряд, проведенный с Аллидусом, но получить в итоге дух Силы не мог. Ни с необученными, ни с прошедшими примитивное обучение - видимо, этого было недостаточно. И после очередной бесплодной попытки ему пришла в голову мысль.

Голокроны.

А ведь и вправду, голокрон - артефакт, сохраняющий ауру создателя. Не такую мощную, как у Аллидуса, конечно. Не дух целиком, лишь отголоски. Но все же...

И теперь ситх сидел на полу перед голокроном, привычно скрестив ноги, и задумчиво смотрел сквозь ауру Вергаса.

- Содержание голокрона, - после недолгого молчания произнес Индигнус.

- Жизнеописание Дарта Вергаса. Секретные техники. Обучающий спарринг.

- Стоп, - Индигнус оживился, - остановись на спарринге.

"Посмотрим, сможешь ли ты атаковать меня так же, как Аллидус".

- Спарринг.

В каждой паре рук голограммы возникла рукоять, из которой вырвался гудящий луч света; по изображению пробежала рябь, и структура изменилась, стала более плотной. Чуть больше Силы, чуть меньше технологии. Что ни говори, а такие спарринг-программы куда лучше тренировочных дроидов.

Индигнус поднялся, гладкая прохладная рукоять светового меча скользнула в руку словно сама по себе. Нет лучше способа узнать чью-то душу, чем сразиться с ним. Хранитель может не открыть тайны, когда говорит, но в сражении его Сила заговорит за него.

...Несколько лет прошло с тех пор, как Индигнус вступал в настоящий бой; в последнее время он сражался только с Сакрумом на тренировках, и стоит отдать мальчишке должное - с ним приходилось немало попотеть. Но с Вергасом пришлось попотеть еще больше. Сверкали клинки, высекая настоящие и иллюзорные искры, воздух оглашали боевые выкрики и шелест подошв о пол. Сражаться с противником, имеющим четыре руки, сама по себе нелегкая задача; а кроме того, квермианец не пренебрегал ни Силой, ни телепатическими способностями двойного мозга, добавляя в условие задачи постоянные ментальные атаки. Будь они успешны, Индигнусу пришлось бы сражаться не только с четырехруким хранителем, а еще и с иллюзиями; но щиты его разума оставались неприступны. Впрочем, на их поддержание уходили драгоценные силы и внимание, которые Индигнус предпочел бы тратить на изучение противника.

Как дух поддерживает свою Силу, откуда он ее берет? Дух джедая, очевидно, просто стал бы единым с Силой и брал бы ее отовсюду, позволяя течь через призрачную оболочку и направляя в нужное русло. Отсечь такого духа от Силы было бы неимоверно сложно. Но ситх - совсем другое. Он берет Силу изнутри и даже после смерти сохраняет себя как сгусток энергии.

Вергас виделся в Силе абсолютно четко, и так же четко была видна его связь с голокроном. Странно, что в свое время Индигнус не видел такой же связи у Аллидуса с его прахом; возможно, дело в опыте. Сейчас связь была очевидна, и решение пришло само собой - бить точно по связи, разорвать её любой ценой.

Меч здесь не поможет, это стало ясно сразу; клинок просто проходил сквозь едва заметную нить, находясь с ней на разных уровнях реальности. Индигнус сосредоточился, стараясь отражать выпады каждого меча подсознательно и так же подсознательно держать щит против ментальных атак. И дернул связь телекинезом, пытаясь разорвать, словно цепь.

Вергас вздрогнул, - или изображение дернулось, - но связь не прервалась. Впрочем, сам факт атаки хранитель уловил, и на какое-то время Индигнусу пришлось опять сосредоточиться на спарринге. Нескоро он смог улучить момент, чтобы попробовать еще раз.

То же самое - лишь дернулось изображение, словно от электростатических помех.

Ладно, не получается так - попробуем по-другому.

Все так же отстраненно глядя на мелькание мечей перед лицом и уже со сравнительной легкостью отражая оба клинка, Индигнус сконцентрировался на своем избранном умении. И в самом деле, зачем тратить силы, пытаясь разорвать связь, когда можно впитать энергию связи в себя?.. Он потянул связующую нить к себе, как тянул нити жизней жертв, высасывая жизненную силу; суть одна и та же, для хранителя связь с голокроном и есть жизненная энергия.

Но пить жизнь из живых - одно. Пить Силу из мертвых - совсем другое. Тем более из мертвых ситхов.

Связь дернулась было к Индигнусу, словно поддаваясь на тянущий импульс; а потом резко хлестнула в обратную сторону, вырвав у противника заметный клок ауры. Индигнус охнул от неожиданности, потерял концентрацию - и тут же был наказан, когда меч голограммы прошел через его руку. Не причинив вреда, только боль.

- Ты проиграл, - констатировал Вергас, снова застывая в спокойной выжидающей позе. Мечи исчезли. Голос хранителя звучал все так же ровно и безэмоционально, но Индигнусу в нём почудилась насмешка.

Тяжело дыша, ситх деактивировал меч и повесил на пояс. Карие глаза хмуро уставились на мерцающую голографическую фигуру.

Нужно пробовать еще.


***

Продвигаясь вглубь базы, Сакрум по-прежнему не встречал ни единой живой души. Зато бушевание искаженной, изуродованной Силы становилось всё сильнее и сильнее, давило, сбивая с толку и мешая сосредоточиться; в конце концов юноша велел дроиду держаться ближе, чтобы можно было находиться в зоне действия амулета и лишь иногда выглядывать, нащупывая дорогу. Кто знает, это лишь следы массового сумасшествия - или уже сама причина, которая свела с ума не только шахтеров, но и двоих чувствующих? Лучше обезопасить себя.

Очередной узкий коридор с решетчатым металлическим полом и разбитым мерцающим светильником на потолке закончился наглухо загерметизированной дверью. Сакрум постучал по ней пальцами, огляделся вокруг - заблокировано.

Наверное, за дверью либо вакуум, либо сам источник искажения - шахтеры могли успеть заблокировать опасную зону. Но для безумца, который ищет жертв, там слишком тихо.

Сакрум жестом велел дроиду отлететь, а сам приник к двери, прислушиваясь и к звукам, и к Силе; нет, прямо за дверью - ничего. Скорее всего, разгерметизация.

- Проверка герметичности скафандра, - произнес он тихо. На дисплее сбоку визора замелькали данные. Сакрум не открывал скафандр в воздушной среде, но проверить лишний раз стоило.

Дождавшись подтверждения, что все системы герметичны, ситх велел дистанционке разблокировать дверь. Дроид подлетел к панели управления, запустил в нее манипуляторы; пара минут - и створки медленно начали раздвигаться. Воздух с бешеным свистом рванул наружу, утягивая за собой обломки и мусор; скафандр опять раздувался, становясь просторнее.

Выживут ли те, кто спрятался в этой части базы, Сакрума не волновало.

Не дожидаясь полной разгерметизации, он шагнул за дверь. Камера снаружи оказалась похожа на все предыдущие - тишина, пустота, мусор на полу. Только освещения здесь не было совсем - пришлось снова включить прожекторы скафандра. В их свете по левую руку обнаружилась пробоина почти в полстены - явно последствия взрыва. За пробоиной угадывался безжизненный пейзаж на поверхности астероида. Дверь, ведущая из камеры дальше, скрывалась под грудой камней.

"Мне кажется - или все это сделано не случайно?"

Неудивительно, если шахтеры пытались таким образом отрезать безумца и спастись. Правда, второе им явно не удалось... Посмотрим, удалось ли первое.

Сакрум бесшумно - в вакууме подошвы не шелестели - приблизился к завалу. Дроида с амулетом пришлось отослать в сторону - без Силы разобрать камни не вышло бы.

Искаженная Сила опять навалилась на разум - однозначно сильнее, чем раньше. Сакрум поморщился и поборол невыполнимое в скафандре желание потереть виски. Он движется в правильном направлении, но искушать судьбу не стоит. Дальше придется двигаться под таозиновой защитой и полагаться на глаза, уши и сенсоры скафандра.

С завалом Сакрум справился не так легко, как ожидал - удерживать концентрацию в таких условиях оказалось непростой задачей. Разбираться с блокировкой самой двери он доверил дистанционке, поспешив забрать у нее амулет.

Наконец створки раздвинулись, привычно зашипел воздух.

- Заблокируй, - бросил Сакрум дроиду, шагнув внутрь. Вот в этой части базы может быть что-то ценное. Или кто-то. Лучше, чтобы воздух остался внутри. Сейчас не тот случай, чтобы убивать, не попытавшись допросить.

Шипение воздуха за спиной затихло вместе с грохотом смыкающихся створок. Свет прожекторов выхватывал отдельные детали, такие же, как и везде: трещины в стенах и решетке пола, успокаивающуюся пляску пыли в воздухе, обломки инструментов и ящиков на полу, покосившиеся стенды... И по-прежнему ни одной живой души. Сакрум продвигался вперед, изо всех сил прислушиваясь и всматриваясь.

Шаг. Еще шаг. Все тихо. Все ти...

Оглушительный треск вспорол тишину, сверкнул ослепительно-желтый луч, и на шлем скафандра резко обрушился удар.

Потеряв равновесие, Сакрум плюхнулся на колени, но тут же сориентировался - и перекатился в сторону за миг до того, как чужой клинок рассек воздух там, где он только что стоял. Лезвие вспороло пол, брызнув искрами; Сакрум вскинул голову. Прожекторы теперь рябили и мигали, выхватывая из полумрака фигуру нападающего.

Высокий, худощавый. Смуглая кожа. Черные чуть раскосые глаза, пылающие одержимостью. Длинные черные волосы небрежно стянуты в хвост на затылке и, конечно, растрепаны - как всегда рисуют у сумасшедших. Потрепанная, запыленная джедайская роба. Руки, судорожно сжимающие рукоять желтого светового меча.

"А вот и пропавший джедай", - подумал Сакрум, прижимая к себе правую руку - проверить, как поживает спрятанная в рукав под скафандром рукоять. Отсоединить перчатку в случае чего будет делом двух секунд. Все равно терять нечего - на мигающем дисплее горел значок разгерметизации.

- Тай? - осторожно спросил ситх, не двигаясь с места. Джедай не спешил нападать, только тяжело дышал, устремив в Сакрума невидящий полоумный взгляд. - Тай, ты слышишь меня?

Ярий Тай - а это был, очевидно, он, - стоял все так же неподвижно, слегка покачиваясь. Но стоило Сакруму осторожно податься навстречу, как джедай очнулся и с яростным воплем рубанул мечом перед собой - ситх еле успел отпрыгнуть. Рукоять скользнула из рукава в ладонь, второй рукой Сакрум сорвал перчатку - и спустя миг уже блокировал вражеский клинок. Лезвия шипели и искрили перед лицом.

- Тай, я пришел не драться, а поговорить! - позвал Сакрум. Глаза под шлемом непроизвольно щурились. - Друг твоего учителя? Нобс Милес? Помнишь?

Этим именем Индигнус назывался, работая с джедаями.

Похоже, Ярий не помнил. Или не слышал. Он только с рыком наваливался на рукоять, пытаясь оттеснить противника, и не сказать, что безуспешно - с ним были Сила и энергия одержимости, тогда как Сакрум за счет амулета был от Силы практически отрезан и полагался лишь на физическую выносливость. К тому же скафандр стеснял движения. Но снять амулет - слишком рискованно. Удерживать концентрацию в битве и защищаться от искажающего воздействия Силы не получится.

А что, если сделать наоборот?..

Сакрум крутнул мечом, стараясь отвести клинки в сторону от лица и увлечь за ними руку джедая; удалось не сразу, противники обменялись парой молниеносных атак и блоков, а затем Сакрум схватил Ярия за руку с мечом, тот, в свою очередь, сжал его запястье, и они столкнулись, почти прижавшись друг к другу грудью.

Оказавшись в зоне действия амулета, джедай явно растерялся; бешеный напор, с которым он еще секунду назад теснил противника, угас, Ярий застыл, не разжимая хватки, но и не пытаясь сопротивляться. В мутных черных глазах мелькнула тень разума.

- Тай, ты меня слышишь?

- Что?.. - выдохнул джедай, впервые за все время издав осмысленный звук. Сакрум нахмурился.

- Тай, я ученик Нобса Милеса. Друга твоего учителя.

Не очень убедительно в сочетании с алым клинком, наверное. Впрочем, Ярий всё равно не в состоянии мыслить ясно.

- Нобса... - он поморгал, тряхнул головой и рванулся, пытаясь оттолкнуть Сакрума. Тот только навалился больше, вдавив джедая в пыльную стену. - Что ты здесь делаешь?!

- От вас не было сигналов уже два дня. Меня послали выяснить, что случилось. Где твой учитель?

- Мой учитель?!

Тай взревел и с нечеловеческой силой отшвырнул Сакрума, тот отлетел на пару метров, едва сумев удержать равновесие и приземлиться на ноги, а не на спину. Взгляд джедая снова подернулся пеленой безумия, изо рта вырвался неистовый вопль, и желтый клинок снова обрушился на алый.

- Он мне больше не учитель. И никому! - прорычал джедай. Сакрум сдавленно выдохнул, с трудом удерживая мечи в блоке. - И ты больше никому учеником не будешь!

Желтый и красный снова слились в бешеный узор, отбрасывая искры и озаряя заброшенные развалины ослепительными вспышками. Шаг вперед, шаг назад - смертельный, сумасшедший танец. Только убивать Тая Сакрум по-прежнему пока не собирался. Сперва надо выяснить, что свело его с ума и, судя по всему, заставило убить учителя. Выяснить, успели ли джедаи что-то узнать, и если да - то что.

Но похоже, для этого придется лезть в чужой разум.

Сумасшествие в Силе выглядит совсем иначе, чем эффект от алкоголя или наркотиков. Разобраться в сплетении неправильных, искаженных связей гораздо сложнее, чем достучаться сквозь мутную спиртовую завесу. Во время битвы ничего не выйдет, тем более что нужно постоянно ограждать от сумасшествия себя самого.

Несколько молниеносных ударов, все выше меч, все ближе к лицу - и вот клинки с треском скользнули друг по другу, вспыхнув так ослепительно, что Тай зажмурился со вскриком; когда он открыл глаза снова, комната была пуста.


***

О том, что ситские артефакты способны вызывать безумие у нечувствительных к Силе и неподготовленных чувствующих, Индигнус был прекрасно осведомлен. Как и о том, что артефакты Светлой стороны таким эффектом не обладают. Но все же обычно для сумасшествия требовался не один артефакт, а множество. В астероиде на орбите Альдераана большой концентрации Темной стороны не чувствовалось.

Можно предположить, что артефакт один, но особенный.

Индигнус напряг все собственные знания об утративших разум чувствующих, зарылся в книги и датапады. Общих данных было много, конкретики - ужасающе мало.

Самые ранние упоминания - об артефактах Тулака Хорда. Многие из них сводили с ума своих обладателей, но действовали лишь на слабовольных, вселяя в них манию величия и склонность к саморазрушению. Совсем не то. Слишком долгое, слишком направленное действие. Похожий эффект - у талисмана Муура. Не то.

Чума Силы. Древняя техника затуманивания разума, высшая степень мастерства. Ею в совершенстве владели Дарт Трая и Дарт Нихилус, но секрет остался надежно скрытым в ситских рукописях. Владеющий Чумой Силы был бы заметен. Впрочем, можно предположить, что древняя сущность, обладающая подобной способностью, дремала в недрах астероида и пробудилась, когда шахтеры ее потревожили...

На этом стоящие зацепки заканчивались. Упоминались причины сумасшествия отдельных чувствующих - кибернетический психоз, поражающий киборгов из-за дефектов соединения мозга с киберинтерфейсом; психозы и кататония вследствие пыток и даже неудачного ситского обучения (о, как Индигнус хорошо это понимал!); наконец, не столь давний пример Дарта Гравида, который начал терять рассудок, пытаясь сочетать джедайское учение с ситским. Но все это не было похоже на причину для массового психоза.

Теоретически можно было бы предполагать бесконечно. Что, скажем, если шахтеры пытались провести некий обряд и непоправимо затронули течение Силы? Впрочем, и для этого им нужен был бы артефакт, иначе даже с сильным чувствующим предводителем так поколебать линии реальности невозможно. Что, если они пробудили еще более древнюю сущность, чем можно предполагать...

Нет, вряд ли.

- Первые признаки сумасшествия заподозрили во время очередного сеанса связи, - читал Диди. Сейчас он отслеживал необычные события вместо Сакрума, а также искал информацию по AL-628 в голонетовских базах данных. - Нервный смех, быстрая речь, периодический ступор, отсутствие реакции на вопросы. Проявления были списаны на усталость после суточной смены, однако начали повторяться регулярно. Дежурные докладывали о случаях полного ступора у рабочих...

Индигнус слушал, откинувшись на оббитую синткожей спинку кресла и опустив веки. Итак, что мы имеем... Астероид, на котором сотни лет назад велись горнодобывающие работы, но потом были заброшены. Возобновлены недавно, практически сразу рабочие начали сходить с ума. Значит, артефакт там сравнительно давно. Вечная сущность отбрасывается - иначе она проявила бы себя еще тогда, когда на AL-628 добывали кристаллы Бондар.

Впрочем, кристаллы Бондар с их оглушающим действием сами по себе наталкивали на мысли о взаимосвязи с артефактом, но эти мысли Индигнус пока отложил в долгий ящик.

Он запустил пальцы в волосы, вздохнул; глаза приоткрылись, и взгляд уперся в поблескивающий гладкий каменный потолок.

Самое досадное, что он сейчас не чувствовал Сакрума в Силе. Из-за амулета, конечно. Иногда что-то прорывалось, но с такими помехами, что Индигнус сам бы точно не сказал, что ощутил - очевидно, искалеченная Сила астероида искажала связь между учителем и учеником.

- Надеюсь, мальчик выдержит, - вздохнул Индигнус. Он сам не заметил, как произнес это вслух.

- Должен выдержать, сэр.

Ситх опустил глаза на дроида, пальцы задумчиво побарабанили по подлокотнику кресла. Диди, конечно, играл не последнюю роль в тренировках... выдержки Сакрума. Он многое знал о его пределах. Но все-таки это были тренировки физической выдержки, способности переносить боль и противостоять прямой ментальной атаке. Чистой направленной атаке, а не вмешательству в сплетение связей разума. Разница такая же, как между чистым тоном и шумом.

Впрочем, не в самой ли сути ситха - самообучение и способность адаптироваться? Тонкие губы Индигнуса дрогнули в улыбке.

- Не просто должен - обязан.


***

В такие моменты стоило лишний раз поблагодарить учителя за изнурительные тренировки, болезненные растяжки и прочие неприятные вещи. Висеть, распластавшись под потолком, держась за трубы и упираясь ногами в перекрытия, да еще и в неуклюжем скафандре - задача не из легких, но Сакрум справлялся. Прищуренные глаза под шлемом следили за тем, как Ярий мечется то в одну сторону, то в другую, рыча и размахивая мечом.

Пока безумец догадается поднять голову, можно уже выяснить все, что нужно.

Вот только амулет придется оставить.

Сакрум осторожно отсоединил амулет, подержал в руке, не без труда балансируя на трех конечностях; потом отыскал взглядом дистанционку, прикинул расстояние. Бросить, не используя Силу - да что сложного. Гранатой в таозина в свое время почти попал. А дистанционка щелкать челюстями, как гигантский червь, не станет.

- Где ты?!! - рычал внизу джедай, все так же отмахиваясь клинком от невидимого противника.

Наклон, бросок - и амулет зажат в манипуляторах круглого дроида. Ярий отреагировал моментально, но не на ситха, а на саму дистанционку, и с яростным воплем за ней погнался. Сакрум дернул уголками губ в подобии улыбки. Что ж, тоже неплохо, пусть отвлечется. А тем временем...

Он постарался абстрагироваться от крика искаженной Силы вокруг, сосредоточился, протягивая щупы к разуму Ярия. Пока еще не нити кукловода, а лишь микроскопически тонкие волокна тумана. Только прощупать структуру. Как можно осторожнее и незаметнее. В таких условиях тонкая манипуляция была задачей не из легких - грубое вмешательство сложнее прервать, тогда как хрупкие волокна малейшее искажение сбивало с пути, мешало достигнуть цели. Сакрум прикусил губу, отчаянно концентрируясь; боль от укуса подхлестнула его.

Волокна прикоснулись к разуму Тая, и Сакрум невольно поморщился. Ему случалось видеть всякое - алкоголь, наркотики, измененное мантрами сознание шаманов, старческий маразм... Но это не было ни на что похоже. Нити реальности, составлявшие разум джедая, были перепутаны, перекручены, местами скомканы в тугие колтуны, местами, наоборот, зияли дыры. При ближайшем рассмотрении хаос оказался упорядоченным - вскоре Сакрум прощупал направление, в котором большинство линий сходилось в подобие пучка. Словно густая замазка, которую пытались вытягивать воронкой, но смогли только взболтать.

"И все же, что с ним произошло?.."

Ярий резко вскинул голову, и пылающие угольки глаз уткнулись прямо в Сакрума.

- Рр-р-р-а-а-а! - оттолкнувшись подошвами, джедай взлетел вверх - желтый клинок с шипением врезался в потолок, но противника там уже не было. Приземлившись за спиной Тая, Сакрум послал ему в спину импульс, сбивая с ног, а сам метнулся к дистанционке - долго находиться без амулета не стоило.

До дроида, впрочем, он так и не добежал - что-то ударило под колено, заставив потерять равновесие; тело в неуклюжем скафандре с грохотом рухнуло на пол. Подняв голову и обернувшись, Сакрум успел увидеть, как Тай ловит активированный меч.

Отлично, он владеет броском меча...

Быстрый взгляд на пострадавшую ногу - ничего серьезного, просто ожог. Скафандр принял на себя большую часть повреждения, и хорошо, что ситх двигался в момент удара, иначе был бы уже без ноги. Плохо другое - в такой обстановке он не предвидел действий противника, даже не будучи отрезанным от Силы.

Обстановка обстановкой, но учитель за это по голове не погладит, это точно...

Тратить время на сплетение нитей кукловода не было смысла, все равно с таким чудовищно искалеченным разумом сразу не выйдет, а пока выйдет - можно в самом деле остаться без чего-нибудь важного. Убить сразу - тоже не стоит, все-таки эта аномалия заслуживает изучения...

Оглушить и забрать с собой на корабле?

Пожалуй, стоит попробовать.

Взлетая на ноги, Сакрум повторил прием противника - швырнул меч, точно так же метя вниз. Однако Ярий оказался быстрее - сверкнуло в воздухе желтое лезвие, и меч полетел обратно, так и не задев джедая. А следом за мечом к Сакруму рванулся и сам противник, и снова пришлось вступить в головокружительный танец из выпадов, блоков и рубящих ударов. Перепуганный дроид с писком носился над головами.

Теперь уже оба противника сражались в полную силу, глаза Сакрума налились желтым огнем; впрочем, в то время как Ярий остервенело дрался с четким намерением уничтожить, Сакрум все-таки метил по конечностям или по глазам, стараясь в первую очередь обезоружить. В фехтовальном мастерстве они, пожалуй, не уступали друг другу, но Тая не останавливали ни нежелание убивать, ни инстинкт самосохранения: он просто остервенело давил, вынуждая Сакрума отступать в темноту, вглубь базы. К тому же Тай резонировал с искаженной Силой, она помогала ему, а Сакрума ослепляла, замедляла и словно разрывала на куски, не давая сосредоточиться. Вскоре о нападении не могло быть и речи - ситх только успевал отражать сумасшедшие удары, иногда чудом избегая ранений. Пару раз меч противника чиркнул по телу, оставляя обожженные полосы; один раз Сакрум обжегся о собственный клинок, не сумев вовремя оттолкнуть Тая.

Если так пойдет и дальше, джедай имеет все шансы его убить. Недостойный ученик, не справившийся с джедаем, учителю, конечно, не нужен. Но, может, есть способы справиться иначе, кроме как переть стеной на стену, тем более - на заведомо более прочную?

Очередной импульс, сильнее предыдущих, отбросил Тая к стене, хорошенько впечатав головой - так, что джедай на пару секунд потерял ориентацию в пространстве. Сакруму этого более чем хватило. Он выхватил у дроида амулет, тенью бросился за дверь, в следующую секцию, и там замер. Дроид влетел следом за хозяином.

Сбившееся дыхание постепенно успокаивалось; мозг лихорадочно продумывал ловушку.

Мечом по ногам. Или в глаза. Или по шее - но не слишком высоко, чтобы смог всё-таки дышать...

Стоп. Дышать?

Сакрум мысленно выругался. Сам-то он добраться до корабля в негерметичном скафандре сможет, техники контроля дыхания Силой никто не отменял, с разницей давления тоже кое-как можно справиться... но вот пленника в этом плане контролировать не получится. Получилось бы, будь это здравомыслящее существо со слабой волей, но джедай, сам по себе устойчивый к внушениям, да еще и безумный - совсем не то, с чем можно работать.

И что, вот так всё бросать?

Грохот чужих подошв о пол и треск обрушившегося на металлическую решетку клинка подсказывал - да, бросать. Или вызывать подкрепление. Но это придется сделать с корабля, воззвать через Силу в таких условиях не выйдет.

Сакрум блокировал очередной удар, отступил еще дальше. Нет, так не годится. Видимо, придется джедая убить, а потом заняться поисками артефакта. Если линии Силы стекаются в воронку в разуме джедая - возможно, они так же стекаются и на всем астероиде, нужно только избавиться от проблемы номер один, сосредоточиться и проследить, куда воронка ведет.

Легче сказать, чем сделать...

Очередной росчерк желтого лезвия пропорол скафандр на животе, обжигая кожу; Сакрум только мысленно поблагодарил учителя за то, что боль заставила его лишь поморщиться, но не согнуться и даже не потерять равновесия. Вот только он пропускает слишком много ударов.

А значит, время битвы истекло.

В несколько больших прыжков Сакрум преодолел расстояние до заблокированной двери и резко воткнул в нее меч; прорезать полноценное отверстие было некогда, главное - сорвать магнитный замок, а дальше дверь распахнулась сама. Воздух со свистом рванулся наружу, Сакрум задержал дыхание, отбросил амулет, искренне надеясь, что дроид поймает, - и гигантскими прыжками помчался к кораблю.

Теперь поиски точно придется отложить.

Испорченный скафандр был единственным.

Ноги полусогнуты, пальцы сжимают рукоять тренировочного виброклинка, сузившиеся глаза смотрят в такие же глаза напротив. Из сада неподалеку доносится шелест листвы - единственный звук в полной тишине. Даже воздух, кажется, напряжен до предела.

- Джии!

Клинки почти синхронно поднимаются, сверкнув в лучах солнца, и воздух наполняется звоном металла и звуками дыхания - отрывистые вдохи и выдохи в такт блокам и ударам. Два шага вперед, два шага назад, ни шагу из круга - таковы правила. Атака, поворот, удар ногой в корпус, резкий выдох - защита от ответного удара, еще пара звонких блоков, привычное крутящее движение в сторону - и меч противника летит далеко за границы круга.

- Гев!

Сакрум остановился, держа острие виброклинка напротив груди противника - юноши чуть старше его, с остриженными почти под ноль светлыми волосами. Светлые глаза парнишки смотрели со смесью неугасшего пыла битвы и удивления. Удивления, что проиграл так быстро.

- Поединок между Арданом и Нуоретом завершен, - произнес судья. Динамик шлема с Т-образным визором выдавал речь с помехами. - Ардан - очевидный и благородный победитель. Ты допускаешься к следующему этапу.

Сакрум опустил меч и склонил голову перед судьей в знак согласия.

...Здесь не было смысла в фальшивых именах. С одной стороны, впрочем, это имя уже не принадлежало ему - Ардана, каким он был, больше нет, его место навсегда занял Дарт Сакрум. С другой - сейчас он не на задании, а на учебе, вполне официально, как раб бывшего фермера, нынешнего энергетика Уля Стоммера. А Стоммер покупал раба по имени Ардан Рхант.

А уж почему бизнесмену вздумалось отдать своего раба учиться боевым искусствам в мандалорский клан - его личное дело. В конце концов, живой телохранитель с виброклинком нередко гораздо эффективнее дроида-охранника.

Настоящие причины были далеки от официальной версии, как Внешнее Кольцо от Корусканта. За побег с AL-628 Сакрум был предсказуемо наказан. Впрочем, он ожидал еще и лекции о том, что мертвый ученик лучше, чем недостойный трус, который сбегает от битвы, а не ищет пути к победе, но лекции не было. Только решение: к поединку с сильным противником Сакрум не готов, а значит, нужно восполнить пробелы в обучении.

Дальше последовало путешествие на Конкордию, во владения клана Эсте. Несколько дней различных мелких поручений - там убрать, здесь приготовить, тут починить. Лишь потом он завоевал достаточно доверия. И дело было не в рабском статусе, хотя Индигнус, конечно, не преминул о нем сообщить.

- Нас не интересует твой чин. Только твоя воинская честь и навыки, - заявил при первой же встрече Керес Эсте, глава клана. - Но ты не мандалорец, а значит, мы не будем тебе доверять, пока ты не докажешь, что чего-то стоишь. Допускать первого встречного к Боевому Кругу не принято.

И Сакрум, сцепив зубы, принялся терпеть, ждать и работать. Если здесь он сам может завоевать уважение к себе - значит, будет работать не покладая рук. Может, получится здесь - получится и с учителем...

Судья махнул рукой, и Нуорет, бросив на Сакрума недовольный взгляд, отправился за пределы круга. Подняв клинок, он уселся среди других членов клана, которые наблюдали за поединками или ожидали своей очереди.

- Ты завоевал некоторую репутацию, - произнес судья. Его шлем снова повернулся визором к Сакруму. - Однако это неудивительно. Нуорет юн и неопытен, он никогда не бывал в настоящей битве. Тебе сражаться уже приходилось, и даже хотя ты не так искушен в вопросах боя, как мы, у тебя есть опыт. Твой следующий противник - Ниркейн.

Клановцы расступились, пропуская в круг нового участника. Ниркейн оказался мужчиной лет тридцати, невысоким, но крепким. Русые волосы топорщились ежиком на голове, глубоко посаженные глаза смотрели добродушно; но само лицо, грубое, с тяжелой нижней челюстью, производило агрессивное впечатление.

- Ардан против Ниркейна. - Судья отошел, вытянув руку в перчатке между соперниками; выждав несколько секунд, он резко махнул и отступил назад. - Джии!

Внешность бывает обманчива, но не в этот раз; Сакрум без труда предугадал, что Ниркейн будет полагаться в основном на силу, а не на ловкость. Впрочем, и быстроты реакции ему было не занимать, и сила ударов достигалась именно скоростью размаха, а не чисто мышечным усилием; это Сакрум уловил чуть позже, через несколько блоков. Давить напором здесь было бесполезно: использовать Силу - категорически нельзя, чтобы не сорвать прикрытие, а чисто физически Сакрум явно уступал противнику. Однако вскоре он приспособился обращать удары Ниркейна против него самого, уворачиваясь и уводя вражеский клинок в воздух - и как можно меньше вступая в блоки. Наконец подстроившись под ритм, - это заняло около минуты, если не меньше, - Сакрум ввинтил клинок Ниркейна глубоко в землю, а сам ударил мандалорца коленом под дых, отталкивая от оружия.

- Гев!

Сакрум замер, затем выпрямился и отстранился, разжав пальцы. Ниркейн морщился, держась за живот - не успел подстроить дыхание, чтобы принять удар.

- Поединок между Арданом и Ниркейном завершен. Ардан - очевидный и благородный победитель. Ты допускаешься к следующему этапу.


***

Сакрум продвигался в Боевом Круге, но не сказать, чтобы было легко. Иногда он проигрывал, и с одним и тем же противником приходилось сражаться по нескольку раз, пока не поймешь, не почувствуешь, не нащупаешь нужную тактику. Проигравшие клановцы, впрочем, требовали реванша не всегда - в основном молодые ученики, те, кто активно работал над собственным уровнем. Отставшие более чем на одну ступень к реваншу не допускались, им нужно было подняться до нынешнего уровня Сакрума, чтобы сразиться с ним снова.

- Ты способный ученик, - как-то произнес судья. - До твоей ступени обычно доходят за месяцы и даже годы.

В его голосе не было ни намека на восхищение, но уважение Сакрум уловил. И оно было вполне заслуженным, никто не успевал переиграть бой с ситхом больше одного раза. Будущие противники охотно занимались с ним, показывали приемы, стойки и их сочетания в упражнениях ге'каан* - а значит, начинали уважать.

Успехи в тренировках, впрочем, не отменяли домашней рутины, но Сакрум на нее не сетовал. За обыденной работой можно было наблюдать за будущими противниками и изучать их характер, особенности, слабости. Тот левша, тот прихрамывает на правую ногу, этот глуховат на правое ухо - мелочи, но в бою могут дать преимущество. Со временем таких мелочей подмечалось все больше.

Без помощи Силы оказалось возможно многое. Гораздо больше, чем он привык думать.

Сакрум действительно не использовал Силу вообще - даже для связи с учителем. Последнее было вообще бесполезно. Неудовлетворенный результатами миссии ученика, вскоре после его отлета на Конкордию Индигнус отправился на астероид и изучал аномалию лично - методично и последовательно, так же, как изучал в свое время влияние таозиновой иглы на духов Коррибана. Ни амулет, ни искаженная Сила AL-628 не дали бы докричаться друг до друга, какой бы сильной ни была связь. Так что Сакрум и не пытался - просто держал включенным комлинк, ожидая новостей.

Впрочем, долго оставаться на проклятом астероиде Индигнус не собирался. Не хватало еще самому пополнить ряды сумасшедших.

- ...Гев!

Остриё клинка замерло, упершись в горло соперника, прямо в ямку между ключицами. Будь клинок достаточно острым, хватило бы легкого движения, чтобы оборвать жизнь. Но в Боевом Круге никто не умирает. Таковы правила.

- Поединок между Арданом и Доргесом завершен. Ардан - очевидный и благородный победитель.

Проигравший, Доргес - крепкий рослый мужчина средних лет - смотрел на Сакрума совершенно спокойно. Нет, это была не самоуверенность, основанная на том, что убить тренировочным мечом невозможно. Просто уверенность в себе и уважение к победителю. Сакрум медленно отвел меч, и Доргес кивнул в знак почтения.

Всего три месяца понадобилось, чтобы от новичка добраться до чемпиона Круга. Безумно быстро для обычного человека. Учитель же полагал, что после десяти лет обучения это безумно медленно. Он давно исследовал астероид, не обнаружив там ни джедая, ни артефакта, только следы; даже успел посетить базу еще несколько раз. Ничего. Ученик упустил единственную возможность узнать хоть что-нибудь, а теперь искупал причину - слишком медленно.

Но забирать Сакрума с Конкордии, пока он не пройдет обучение полностью, Индигнус не собирался. Даже если понадобится ещё десять лет.

Сакрум кивнул противнику в ответ, потом повернулся к судье и поклонился ему. Длинные черные волосы упали на лицо.

- Что дальше, алор*? - спросил ситх, выпрямляя спину и щурясь от бьющего в глаза солнца. - Каков следующий этап?

Обучение не завершено. Даже хотя он только что выбил меч из руки чемпиона.

Судья помолчал; за визором не было видно эмоций, но на базовом уровне Силы Сакрум чувствовал, что его оценивают. Словно определяют, готов ли он к следующему этапу в принципе.

- Дальше ты будешь сражаться против нескольких противников одновременно. Задания будут усложняться, - наконец произнес судья. - Начнем с тех, кто требует с тобой реванша...

Он неожиданно замолчал, и все присутствующие тоже умолкли; над пермакритом Круга повисла тишина, нарушаемая только шорохом шагов. Толпа расступилась, пропуская вперед нового участника; Сакрум мог поклясться, что ни разу его не видел. Невысокий по сравнению с остальными бойцами, в легких доспехах агрессивной красно-черной расцветки, в шлеме с блестящим черным Т-визором, как у судьи, он остановился в десятке шагов от Круга.

Затянутой в черную перчатку рукой боец молча указал на себя, потом на Сакрума.

- Что ж, - голос судьи оставался невозмутимым. - Немногие чужеземцы удостаиваются права сразиться с наследником главы клана Эсте. Тебе выпала эта честь.

Возле оружейной стойки уже стоял наготове ассистент с виброклинком. Проходя мимо, наследник вытянул ладонь, не поворачиваясь; рукоять безропотно легла в нее. Боец даже не замедлил шагу. Сжав рукоять в ладони, он шагнул в круг напротив Сакрума.

Толпа на Круге тем временем росла, откуда ни возьмись сбежалось огромное количество молодежи и детей, как мальчишек, так и девчонок; зрители помоложе теснились, уступая места подошедшим старикам. Похоже, такой бой и вправду был редкостью. В любом другом месте уже принимали бы ставки на победителя. Мандалорцы только смотрели. Кто жадно, кто испытующе.

Сакрум, впрочем, не чувствовал давления. Он перехватил поудобнее меч, шире расставил ноги, приготовившись двигаться с места на место и балансировать, расфокусировал взгляд, направив его на фигурный нагрудник наследника - так можно видеть и оценивать всего соперника в целом, не пытаясь уследить за взглядом, руками, ногами и угадать, откуда обрушится следующий удар. Противник тоже присел, немного согнув колени и спину; пальцы в черных перчатках сжимали рукоять меча без тени напряжения, поза была обманчиво расслабленной.

Судья вытянул руку, шлем с Т-образным визором повернулся к наследнику, потом к Сакруму. На несколько секунд над Кругом повисла напряженная тишина.

- Джии!

Противник приглашающе качнул клинком, призывая Сакрума сделать первый ход. Того не пришлось уговаривать дважды. Подняв меч над головой - розоватое вечернее солнце отразилось в блестящем металле - ситх шагнул вперед, взмахнул, опуская клинок на клинок противника - и начался смертельный танец.

Удар, блок, поворот, шаг назад, обмен взглядами - бирюзовые глаза против непроницаемого визора; вдох, выдох, опять вдох - и с новым выдохом атака, синхронная и стремительная, порыв навстречу друг другу, и клинки снова ткут в воздухе сверкающий узор. Несколько ударов, еще шаг ближе, лезвия сцепляются в блоке, и точно так же сцепляются на земле ноги; рывок, попытка сбить с ног - успешное спасение - и танец продолжается, противники кружат по периметру круга, то и дело опасно приближаясь к черте, но не переступая ее.

Клинки сверкали настолько быстро, что Сакрум не был уверен, полагается ли он только на реакцию тела - или уже и на Силу. Закаленный разнообразными ситскими упражнениями, которые полны ограничений сами по себе, он сейчас с трудом удерживался от того, чтобы использовать Силу в полную мощь - оттолкнуть противника, сбить с ног, а то и вовсе сдавить горло или вырвать меч из руки. Нет. Нельзя.

В Боевом Круге никто не умирает.

К тому же сейчас он не Повелитель Тьмы. Сейчас он только боец.

Блок, еще блок, обманное движение - и кулак наследника с зажатой рукоятью врезался в живот Сакрума, заставив резко выдохнуть, чтобы не дать сбить дыхание. Ситх отмахнулся мечом, однако наследник без труда отразил его клинок, отводя в сторону; в следующую секунду тупой, но чувствительный удар тренировочного лезвия пришелся по плечу свободной руки. Сакрум выдохнул через ноздри, свел брови к переносице. Первая "рана". Еще две - и бой закончится.

Ерунда. Всего лишь одна рана. Еще ничего не потеряно.

Наследник качнул мечом, предлагая атаковать снова. Сакрум глубоко вдохнул, задержал дыхание на пару секунд; выдох был медленным, размеренным.

Покой - это ложь. Есть только страсть.

На этот раз он ударил снизу, и наследник принял правила игры - клинки сплелись в нижних блоках, в опасной близости от ног. Сакрум постарался отрешиться от цели поединка и сосредоточиться на процессе, на движениях противника, на непривычном балансе виброклинка - похожем, но совсем ином, чем у светового меча. С детства привыкший к невесомому лазерному лучу, ситх не сразу приспособился к более ощутимому оружию.

Удар, блок, удар, блок, молниеносно быстро. Наследник замахнулся снизу, неожиданно повел клинок вверх по дуге - Сакрум успел отреагировать, увернувшись, но в последний миг вражеский клинок задел второе плечо.

Вторая "рана".

Ситх скрипнул зубами. Он старался сливать растущую ярость в сосуд Силы и использовать, чтобы предугадать действия противника - не совсем честно, но давало хоть какой-то шанс. А вот отреагировать без применения Силы, не ускоряя свое тело... две "раны" подсказывали, что это гораздо сложнее.

Зрители следили с напряжением; тишину нарушали только дыхание соперников, щебет птиц и шорох листвы в отдалении.

Судья стоял неподвижно, подняв руку вверх и показывая два пальца. Как только он покажет три, Сакрум проиграет.

Наследник стоял все так же на полусогнутых ногах и выглядел совершенно расслабленным. Кажется, он даже не запыхался после нескольких минут боя; сам Сакрум уже дышал чаще, давала знать о себе усталость.

И снова противники бросились друг к другу в один и тот же миг, смертоносный узор клинков взвился с удвоенной скоростью, ноги переступали по пермакритовому полу, то и дело приближаясь на миллиметры к границе Круга и тут же отступая от нее. Бойцы покружили еще с минуту; наследник, казалось, играл с ситхом, потом ему резко надоело. В несколько быстрых широких шагов противник оттеснил Сакрума к границе круга, а потом быстрым и легким движением прокрутил его лезвие и выбил клинок из руки.

- Гев!

Ситх замер неподвижно, пятки на линии круга. Грудь ходила ходуном, в ушах гудело, на лбу блестели капли пота; будь сердце живым, оно бы сейчас бешено стучало. Наследник медленно опустил лезвие острием в пол и замер рядом.

- Поединок между Арданом и Ив завершен. Ив - очевидный и благородный победитель, - безжалостно прозвучал голос судьи.

Зрители сорвались с мест с одобрительным гулом, в воздух полетели шлемы. Сакрум тяжело дышал открытым ртом, с досадой глядя на судью. Нет, он не винил в своем проигрыше никого, кроме себя. Возгордился, возомнил себя победителем, а на самом деле, выходит, даже с Силой настоящим чемпионом ему не стать - еще многому предстоит учиться...

А в следующую секунду он потерял дар речи. Наследник поднял руки к голове и снял шлем; рассыпались по алой броне наплечников каштановые кудри, и на Сакрума насмешливо взглянули холодные зеленые глаза женщины, которой он только что проиграл.


***

Сакрум сидел в кожаном белом кресле лазарета и следил за движениями тонких рук и покачиванием тугих темных локонов. Ив, уже не в доспехах, а в алом платье с жестким корсетом, с невозмутимым видом сидела рядом, обрабатывая нанесенные ею же раны. Тренировочный меч не мог разрубить, но ушибы и рассечения в Круге редкостью не были.

- Почему вы решили сразиться со мной? - наконец озвучил Сакрум вопрос. Не то чтобы действительно интересовало, скорее тишина казалась глупой.

Ив подняла голову и взглянула ситху в глаза почти насмешливо; она была лет на десять старше его, и называть её на "ты" он не решался.

- Просто так.

Сакрум нахмурился, опуская взгляд на длинные тонкие пальцы наследницы.

- У тебя есть потенциал, мне это нравится. Никто из чужеземцев еще не продвигался в Боевом Круге так быстро. Тем, кто продвигается быстрее всех, я устраиваю небольшое испытание на прочность... как и тебе. Но вообще я ожидала, что с тобой будет менее скучно.

- Скучно?

Брови Сакрума поползли вверх, взгляд поднялся на лицо Ив. Ничего себе. Такой стремительный поединок - и ей было скучно? В два счета переиграть чемпиона Круга и сказать, что это скучно?

Уголки полных вишневых губ дрогнули в улыбке, мягкие закатные лучи из-за окна сверкнули бликами на локонах.

- Скучно, - Ив качнула головой. - Вначале ты еще представлял какой-то интерес как соперник. Потом быстро выдохся. Ты хорошо угадываешь, что я собираюсь сделать, но пока соображаешь, как отреагировать, становится слишком поздно.

В общем-то, так и было. Разве что "угадывал" он в основном благодаря Силе, но без ускорения собственной реакции отвечать действительно было трудно.

Сакрум помолчал. Взгляд изучал миндалевидные зеленые глаза напротив.

- Этому можно научиться?

- Можно, - Ив приложила к рассеченной ране смоченную антисептиком салфетку, заставив Сакрума слегка поморщиться. - Но не за три месяца. За три месяца научится твоё сознание и частично - подсознание. Рефлексы выработаются гораздо позже.

- Но я несколько лет сражался. У меня есть рефлексы.

Наследница смерила Сакрума оценивающе-насмешливым взглядом, словно не веря, что в семнадцать лет можно уже "несколько лет сражаться". Мандалорцы, конечно, вступают в бой с тринадцати, а то и с восьми лет. Других народностей это не касается.

- Есть, да. А какие - я уже сама убедилась.

Прозвучало отнюдь не лестно.

- Ничего, ты продолжишь учиться - и рано или поздно начнешь совершенствоваться, - продолжала Ив, умело накладывая повязку. - Если ты боишься, что придется повторять тренировки со мной, пока не победишь, то зря. Ты спокойно перейдешь к тренировкам с несколькими противниками. А со мной сразишься, если я снова захочу. Вряд ли это будет скоро.

Какое-то время Сакрум следил за тем, как бегают тонкие пальцы, оборачивая бинт вокруг его плеча, и прислушивался к узору легких прикосновений; потом поднял глаза, напряженно всматриваясь в лицо наследницы.

- Я могу попросить вас тренироваться со мной? Хотя бы иногда, - в голосе ситха зазвучала надежда.

Ив приподняла ниточки бровей и еле заметно пожала обнаженными плечами.

- Попросить ты можешь о чем угодно, но решает тот, у кого выше репутация. - Зеленые глаза смотрели серьезно. - Если я захочу, то потренируюсь с тобой. Не знаю, когда это будет и будет ли. Пока что не вижу смысла, ты быстро проиграешь, это неинтересно.

Сакрум прикусил губу.

- Что нужно сделать, чтобы вы захотели?

Длинные ресницы опустились, и Ив усмехнулась, словно самой себе.

- Ты хочешь слишком легкого ответа. Какую бы планку я ни назвала, ты сможешь взять ее нахрапом. Но я хочу видеть, что ты действительно готов.

Бирюзовые глаза смотрели на наследницу беспокойно, брови морщились почти болезненно. Спорить с этой женщиной даже не тянуло - она говорила мягко и ласково, но то ли холодный взгляд, то ли спокойное своенравие, то ли что-то в Силе - так или иначе, ее слова звучали твердо и непоколебимо.

- Я буду готов.

- Не сомневаюсь.

Затянув последний узел, Ив отстранилась. Потом поднялась - пышные складки подола прошелестели - и вышла, не произнеся больше ни слова. Сакрум завороженно смотрел вслед.

Учеба обретала новый смысл.


***

Рвения в тренировках и вправду стало больше. Сакрум начал продвигаться еще быстрее, учитель по комлинку удивлялся его успехам. Конечно, юноша не признавался, что его подталкивало. Но впечатлить Ив - даже не столько впечатлить, сколько завоевать ее расположение - сейчас стало важнее всего.

Вскоре Сакрум понял, что видел ее и раньше, просто не обращал особого внимания, целиком поглощенный тренировками и домашней работой. Ив часто можно было видеть возле дома Главы - порой в тех же платьях с корсетами (и как можно было игнорировать такие яркие наряды?), порой в простой рабочей одежде. Наследница выполняла всю ту же рутину, что и ситх - ухаживала за домом, поливала сад, периодически занималась ремонтом.

Все больше Сакрума одолевал интерес посмотреть, как Ив тренируется, но с другими клановцами она не занималась. Ситх пытался незаметно подглядывать за домом Главы, но так и не разглядел, где там тренировочный зал. Что еще обиднее - оказалось, подглядывал Сакрум не так незаметно: в один прекрасный день Ив подошла к нему наедине и жестко объяснила, что если он продолжит заниматься таким бесчестным делом, то в клане его терпеть не станут.

Это был единственный раз, когда она обратила на него внимание.

И это подстегивало Сакрума сильнее всего. Он мог скрываться и оставаться в тени, когда нужно - как это было на Кабайре; но сейчас он сиял ярко, и то, что кто-то этого сияния не желал видеть в упор, задевало. Не должно было. Но задевало.

Но единственное, что было в его власти - это тренироваться и совершенствоваться, ожидая, когда Ив снова его заметит.

Понадобился месяц с небольшим. Сакрум успел победить практически всех соперников в комбинации по двое, часть в тройных комбинациях и начинал переходить к сражениям с четырьмя соперниками, когда однажды утром его вызвали в дом Главы.

Как он ни старался отделить эмоции от разума, стать холодным и слить свое волнение в сосуд Силы - все равно напряжение чувствовалось. Дыхание участилось, под ложечкой неприятно тянуло, и только механическое сердце продолжало работать так же ровно и размеренно, как и всегда.

Никто не стал ничего объяснять. Сакрума молча провели в просторный светлый зал, в котором из мебели были только стойки с оружием; теперь он понял, почему не мог разглядеть ничего снаружи - за матовыми стеклами теплого оттенка, занимающими целую стену, не было видно даже силуэтов.

Ив уже ждала с виброклинком в руке. На этот раз на ней не было доспехов - если, конечно, не считать за броню кожаный корсет; легкие блузка и брюки не стесняли движений, а каблуки высоких сапог она, кажется, и вовсе не замечала. В мягких отсветах от матовых стекол кожа наследницы выглядела особенно нежной.

Миндалевидные, как у фелинкса, глаза окинули юношу оценивающим взглядом; выражение лица было абсолютно нечитаемым, и даже в Силе удавалось уловить лишь крохи эмоций. Неясно, довольна она, недовольна, может, в следующую секунду вовсе передумает и прикажет выставить вон... Сакрум сдавленно выдохнул и постарался взглянуть со стороны на собственные эмоции, а не пытаться прочитать соперницу. Это бесполезно, уже ясно.

Ив задумчиво поджала губы, потом расставила ноги чуть шире и пригнулась в стойке. Лезвие виброклинка смотрело на Сакрума.

Ситх медленно вдохнул и выдохнул, чувствуя, как кристаллизуется разум, как эмоции все вместе отделяются и перетекают в Силу, сплетая более прочную связь со всеми слоями реальности, чем когда-либо. В такт этому взгляд расфокусировался, привычно остановившись на точке в центре, там, где под корсетом угадывались очертания женской груди. Теперь он видел Ив всю целиком, и так же целиком воспринимал всю обстановку в Силе.

Вдох. Выдох.

Не было судьи, чтобы скомандовать "джии", но они бросились в атаку одновременно, идеально синхронно, словно почувствовав друг друга. Снова сплелись в воздухе клинки, ноги закружили по вымощенному пермакритовой плиткой полу, слух наполнился звоном металла, шорохом шагов и шелестом дыхания.

Тренировки с несколькими противниками научили Сакрума рассчитывать силы и подстраивать дыхание. Казалось бы, такая мелочь, но правильное дыхание повышало выносливость в разы - он уже сталкивался с этим после первой установки нового сердца, и успешно забыл о технике, когда полностью приспособился; сейчас она понадобилась снова.

Удар, поворот, блок - лицом к лицу. Слишком близко. Распахнутые зрачки Сакрума смотрели в насмешливо прищуренные глаза Ив, ее теплое дыхание скользило по его лицу. Слишком. Близко.

Ив усмехнулась, и за то, что отвлекся, Сакрум был немедленно наказан ударом ноги в живот.

Защита сработала рефлекторно - резкий выдох, шаг назад - и снова засверкал узор из лезвий, и стремительный танец продолжился. Сакрум тоже пускал в ход ноги, правда, стараясь не метить в корпус и лицо; Ив себе ограничений не ставила. В этом было ее преимущество. Такое же, как у Ярия Тая в битве на астероиде.

Сакрум не выдыхался, но тактика исчерпывала себя; в определенный момент он снова остро ощутил, что с ним играют, просто оттягивая момент поражения. И, как и в прошлый раз, все закончилось быстро. Никаких тренировочных ран, никакого счета до трех; просто в один миг Ив выбила меч из его руки ногой, а еще спустя секунду он был прижат к стене - предплечьем к груди, клинок наследницы поперек горла.

- Ты проиграл, - голос Ив прозвучал мягко, почти сочувственно.

Юноша хрипло выдохнул. Почему-то ужасно не хотелось, чтобы она отпускала. Странно, и учитель бы за такое по голове не погладил, но в этот конкретный миг быть проигравшим ему... нравилось.

Наследница наклонилась ближе, снова обдавая его лицо теплым дыханием. Так близко, что можно рассмотреть мельчайшие детали узора на радужке зеленых глаз - темный круг вокруг зрачка, расходящиеся от него лучи, словно хвосты космической туманности. Еще ближе, так, что локоны щекочут лицо и шею - удивительно мягкие и тугие одновременно.

Еще ближе.

Дыхание замерло.

А в следующий миг губы обжег резкий и властный поцелуй, и Сакрум провалился в бесконечность.


***

Сакрум сел на койке, обхватив голову руками. Мысли кружились на месте, перед глазами вспыхивала одна и та же картина - гудящий тренировочный клинок у горла, давящая в грудь рука, шелк волос, скользящий по щекам и шее, ее колено между его колен, пронзительные зеленые глаза - и губы, мягкие и жесткие одновременно.

Раньше он почти не смотрел на женщин. Тренировки и Сила заменяли множество других стремлений, удовлетворяли все желания с лихвой, не оставляя места для подобных помыслов. Но сейчас, с этой женщиной, все было по-другому. Словно одержимость. Все время перед глазами, и никак не выбросишь из головы. Тем более... тем более что дом Главы так близко.

Сакрум приподнял голову, глядя в окно, в темно-синюю мглу снаружи.

Зачем она это сделала? Не раздумывая, не спрашивая, не сомневаясь... И так, что все внутри замирало. Разве может это быть игрой? Разве можно поцеловать так пылко - просто так?

Стала бы Ив давать ему ложную надежду?

Ситх медленно поднялся, подошел к окну; облокотившись на шероховатый подоконник, он устремил взгляд на виднеющуюся из-за деревьев крышу дома Главы. Так близко.

Слишком близко.

Всего одна ночь. Всего один раз, прийти и... Нет, одной может оказаться мало. Эта женщина как наркотик, с каждой встречей он желал быть ближе все больше. Привязанность, зависимость, все, о чем не раз говорил учитель, все, о чем он читал раньше - и думал, что больше это его не коснется. То, что он проходил раньше, только стократ сильнее. Никто и никогда так не заботился о нем, не перевязывал раны, не подталкивал мягко к совершенствованию. Никто и никогда не целовал его. Никто и никогда не любил его.

Привязанность губительна. Зависимость - еще более. Это неправильно, это против всего, чему его всю жизнь учили. И все же...

Покой - это ложь. Есть только страсть.

Он может прекратить в любой момент, не так ли? С наркотиками ведь получалось. Он ситх, его воля, закаленная испытаниями, непоколебима. У него сердце из синтеплоти и металла, и никакая страсть не вскружит ему голову. Он сможет отдаться своей страсти - и использовать, чтобы стать сильнее.

Покой - это ложь. Есть только страсть.
Со страстью я получаю силу.
С силой я получаю власть.
Со властью я получаю победу.
Победа разрывает мои оковы.
Сила освободит меня.

Глубоко вздохнув, Сакрум одним движением перемахнул подоконник.


***

Он не помнил, как добрался до дома Главы. Как нашел нужную комнату. Он запомнил только, как, оказавшись внутри, увидел в полумраке обнаженную спину с выступающими очертаниями лопаток и смутные отблески на темных локонах. Всегда в доспехах или жестких корсетах, обнаженной Ив казалась на удивление беззащитной.

Услышав шорох, она обернулась; отблески фонарей за окном выхватили из темноты манящую улыбку.

Это последнее, что Сакрум запомнил четко. Дальше - только отрывки. Снова жесткие губы, поцелуи, отбирающие дыхание, бархат кожи, хватка нежных и сильных одновременно пальцев на запястьях, острые ногти, скользящие по спине без лишней осторожности, гладкие простыни, которые его собственные пальцы сминали в судорожном порыве, тонкие пальцы, внимательно изучающие шрам на груди, сложный узор сводящих с ума прикосновений, то ласковых и еле ощутимых, то резких и сильных, удовольствие на грани боли. Как все закончилось, когда закончилось, смог ли он доставить Ив удовольствие или же ей было достаточно отзывчивой игрушки в ее руках - он не знал. Просто спустя какое-то время вернулся к реальности и услышал:

- Тебе пора. Завтра у тебя тренировки.

Как во сне, он поднялся, натянул одежду и вернулся в свою комнату. И тут же заснул как убитый.

На следующий день - словно ничего и не было. Сакрум решил бы, что ему всё приснилось, если бы не отметины от ногтей, синяки и укусы; часть следов можно было скрыть под одеждой, шею пришлось перевязать шарфом. Спеша на тренировку в таком виде, он увидел во дворе Главы знакомый женский силуэт; при виде него Ив выпрямилась и улыбнулась настолько удовлетворенно и многозначительно, что все сомнения мгновенно развеялись.

С этого момента он принадлежал ей. Он тренировался с утроенным рвением, чтобы снова заслужить внимание наследницы - и получал его. Все чаще он приходил в дом Главы по ночам, чтобы проигрывать опять и опять на новом поле боя, чтобы снова и снова терять голову в нежных и властных руках и утопать с головой в океане невиданных ранее чувств. Он совершенствовался в скрытности, чтобы оставаться незамеченным. Он совершенствовался и по ночам, уже не только принимая, но и даря - но принимая все-таки больше, потому что Ив тоже не стояла на месте.

Успех не покидал его в тренировках. Спустя несколько месяцев четыре-пять противников даже без использования Силы перестали быть проблемой. Сакрум чувствовал свое тело и окружающий мир так остро, как никогда; он все чаще тренировался с завязанными глазами, с завязанными же глазами выполнял домашнюю работу, прислуживал за столом, все реже ошибаясь и оступаясь.

- Твое обучение в клане Эсте близится к концу, - произнес Индигнус. Он смотрел на ученика с голограммы, но осунувшееся лицо и опухшие от бессонных ночей веки не могли не броситься в глаза.

Сакрум покусал губы.

- Возможно, я мог бы научиться у них еще чему-нибудь.

- Чему?

Юноша замолчал. В самом деле, его обучили уже всему, чему могли. Единственным противником, с которым упорно не получалось справиться, оставалась Ив - и к ее уровню Сакрум был все ближе. Но улететь и бросить Ив он не мог. Забрать с собой?.. Нет, учитель не должен о ней узнать.

- Я уточню, - наконец произнес он. - Может, мне понадобится время от времени навещать Конкордию, чтобы освежать знания.

Сакрум мысленно взвыл от собственных слов. Ему и так было безумно мало Ив. Еще реже ее видеть...

Индигнус прищурился; глаза голограммы смотрели пристально.

- Я чувствую в тебе слабость. Что это?

"Конечно, учитель, так я вам и сказал..."

Ученик вдохнул, выдохнул, постарался очистить разум от лишних эмоций, отделить их, не переставая чувствовать, но мысля трезво. Чем меньше сам он будет поддаваться непрошеным порывам, тем меньше у учителя шансов их разгадать.

- Простите, учитель, - произнес он наконец. - Дома мне будет не хватать тренировок. Я не до конца ими насытился.

- Я куплю еще боевых дроидов.

"И я выведу их из строя в первую же неделю".

То, что дарила ему Ив, не мог подарить ни один дроид в галактике. Без сомнения, она любит его. Но разве он может ослушаться учителя? Разве может покинуть учителя - хоть и ради неё? Учителю он обязан жизнью, обязан всем, что имеет. Если бы не учитель, он бы сгнил на какой-нибудь захолустной планете, прислуживая неизвестно кому, а то и вовсе в борделе для извращенцев. Если бы не учитель, он никогда бы не стал Повелителем Тьмы. И уж точно не попал бы сюда.

В жизни Сакрума было слишком мало неоднозначных вопросов. Он всегда знал, что делать. Но там, где в силу вступали привязанность и надежда, для правильного выбора нужно было переступить через себя. Он не смог этого сделать на Фондоре и убить родителей, которым оказался не нужен. Ив, к счастью, убивать не надо. Только убедить дождаться его.

А потом - искать пути снова с ней встретиться. И снова. И снова. Сейчас Сакрум не думал, как это сделать, опьяненный влюбленностью разум готов был бросаться в огонь и воду.

План мгновенно созрел в голове. Сакрум медленно поклонился, опуская взгляд в пол.

- Да, учитель.


***

Было в доме Главы место, куда Сакрум мог приходить днем, не таясь - тренировочный зал. Вскоре после беседы с Индигнусом его привели туда снова, и как нельзя кстати: в постели явно не место таким разговорам. Поклонившись стражу, Сакрум уселся на пол, положил перед собой виброклинок и принялся с закрытыми глазами медитировать.

- Надеюсь, ты готов.

Веки медленно поднялись. Он почувствовал Ив еще на подходе к залу, и дополнительным испытанием духа было не шевелиться и никак не выдавать, что ее присутствие замечено.

- Как и всегда.

Юноша поднялся на ноги; взгляд бирюзовых глаз встретился с зелеными. Ив склонила голову набок - локоны покачнулись, блеснув в мягком приглушенном отсвете матовых окон.

- Уверен?

Сакрум вздохнул.

- Уверен. Но мое обучение движется к концу.

- Я знаю.

Ив сделала шаг ближе, еще один. Зеленые глаза по-прежнему внимательно изучали Сакрума, словно испытывая на прочность. И под этим взглядом отрепетированная речь как-то сразу забылась.

- Я должен буду улететь, - проговорил он еле слышно, потупив взгляд. - Но я вернусь, обещаю! Я не могу забрать тебя с собой, но я буду возвращаться...

Юноша осторожно поднял глаза, не шевелясь. Выражение лица наследницы было совершенно нечитаемым. Сакрум замер, пытаясь ощутить в Силе хоть что-нибудь, уловить хотя бы отголоски эмоций. Задел он ее? Или сказал глупость?

- А зачем? - прозвучал ласковый, мелодичный голос.

Вопрос застал врасплох.

- А?

- Зачем тебе возвращаться?

Юноша опустил взгляд в растерянности.

- К тебе... чтобы быть с тобой.

- Хмм. - Губы Ив дрогнули в улыбке - недоверчивой, как ему показалось. Ниточки бровей приподнялись. - А зачем ты мне нужен?

Голову окатило невидимой волной кипятка, Сакрум застыл на месте, не веря своим ушам; глаза округлились.

- Но ведь...

Ив моргнула и приподняла голову, выражение ее лица, секунду назад ласковое, стало жестким.

- Ты слабый и глупый ребенок, - произнесла она холодно, так же, как разговаривала в первые дни их знакомства. - Ты что, считал, что это любовь?

- А что...

Ив снова улыбнулась и протянула руку к его груди; неосознанно Сакрум потянулся к ней, но она так и не прикоснулась, только покачала головой и отстранила руку. Юноша выдохнул сквозь зубы, ловя себя на неприятном, тягучем ощущении, таком знакомом, когда стоишь в шаге от желаемого, мучительно близко - и не можешь его достигнуть.

- Видишь? Тебе нужно только удовольствие, а не я, - Ив покачала головой, скорее иронично, чем сокрушенно. Локоны переливались в мягком свете. - И поэтому ты мне не нужен тоже.

Сакрум опять сдавленно выдохнул, чувствуя, как все его существо окатывают волны жара. Наверное, это сон. Не может же она такого говорить, в самом деле. Как это - не нужен? После всего, что между ними было? После всего этого времени?..

- Ты думаешь, наследница клана Эсте, - добавила Ив, помолчав, - полюбила бы раба? Ты просто игрушка, не более...

- Хватит!

Рефлексы сработали быстрее разума; меч уже был в руке, Сакрум размахнулся - и его клинок со звоном встретился с клинком Ив. Как она успела его выхватить - он так и не понял, реакция наследницы была молниеносной, отточенной годами тренировок и битв.

Зеленые глаза сузились, полные губы дрогнули в улыбке. Молча подержав клинки в блоке, она крутнула рукой, освобождая меч - и спустя миг виброклинки сплелись в неистовый узор.

Сакрум никогда не сражался так яростно, как сейчас. Ни с одним противником, ни с одним тренировочным дроидом, ни с учителем, ни с кем. Механическое сердце работало так же ровно, и кровь текла по жилам размеренно, но Сила струилась в теле с бешеной скоростью, оттачивая рефлексы до мгновенных. Правило "не использовать Силу" было почти забыто, сейчас она работала на ускорение рефлексов, Сакрум не использовал только боевые приемы - но и этого было достаточно. Впервые Ив перешла в защиту, увлекая его за собой по залу, они отступали и наступали, кружили на месте и по периметру зала, словно танцуя последний смертоносный вальс. Та страсть, которая вела их по ночам, вела и сейчас, обратившись против себя самой.

Еще не ненависть, но уже ярость. Ярость от обиды, от невозможности получить желаемое.

Клинки мелькали все быстрее, в каждый удар Сакрум вкладывал все больше энергии и Силы. Спустя несколько минут бешеной схватки Ив начала уставать, самодовольное выражение лица сменилось напряженным. Ей не удавалось перейти в наступление, и держать оборону против разъяренного, подобного раненому зверю противника было всё труднее и труднее.

Удар, удар, еще удар. Ив размахнулась, метя носком сапога в коленную чашечку Сакрума, и он воспользовался моментом, Силой дернув вторую её ногу к себе. Устоять наследнице не удалось; с коротким вскриком она упала на пол, успев выставить перед собой меч. Сакрум рухнул сверху, сверля взглядом, прижимая клинок к ее клинку.

В зале повисла тишина, нарушаемая только хриплым шумным дыханием.

Ив все-таки нашла в себе силы улыбнуться. Каштановые локоны разметались по полу, высокая грудь часто вздымалась, на щеках горел румянец. Впервые Сакрум смог победить ее. Впервые видел ее поверженной - но не сдавшейся.

- И что теперь? Убьешь меня, что ли?.. - ее голос звучал сбивчиво, но без тени страха.

Не этого он хотел. В порыве чувств, в слепой ярости, конечно, мог. Но не хотел. И годы тренировок не позволяли дать себя ослепить.

Тяжело дыша, Сакрум неподвижно смотрел в зеленые глаза, такие любимые и такие ненавистные. Его собственные глаза немилосердно щипало, но плакать он давно не умел. Он мог только смотреть, чувствуя, как невысказанная боль сдавливает горло.

Он смотрел так несколько безумно долгих секунд. Потом отвел меч, рывком поднялся на ноги и ушел, не оглядываясь.


____
ге'каан - боевое упражнение, аналог ката в японских боевых искусствах (соответственно, джии - аналог хаджиме, гев - аналог ямэ)
алор - лидер, командир

Глава 24

ПЕЧАТЬ

Рассыпанные в черноте звезды проносились мимо, коричневато-зеленый шарик Конкордии неумолимо удалялся; огромный голубой шар Мандалора, планеты-хозяина Конкордии, напротив, становился больше. Осталось обогнуть его, и можно выходить в открытый космос, к Салинскому коридору, соединяющему Хайдианский гиперпространственный путь и Перлемианский торговый маршрут. С Перлемианского можно будет свернуть на туннель Шалтин и попасть домой.

Можно было включить автопилот, но Сакрум испытывал мрачное упоение, рывками штурвала направляя корабль из стороны в сторону. Выдающимся пилотом он не был, знал лишь пару трюков и обходных путей; ничего сверх того, что нужно ситху для успешного выполнения заданий. Но сейчас корабль был лучшим средством, чтобы выплеснуть лишние, неправильные эмоции и взять над ними верх. В полном одиночестве, в пустоте.

Впервые он был счастлив, что рядом нет никого. Вообще никого.

Постороннему взгляду могло показаться, что за штурвалом пьяный - Сакруму нравилось смотреть, как кувыркаются планеты в иллюминаторе. Это создавало хоть какую-то иллюзию чувства полета. Полету с искусственной гравитацией не хватает остроты и замирания внутри на подъемах и спусках; но когда перед глазами все переворачивается, мозг сам придумывает ощущения. Сложных элементов ситх выполнить не мог, но и не старался - кульбитов вполне хватало.

Жучье мясо, как же прав был учитель!

Почему он позволил себе так глупо стать игрушкой в чужих руках? Опять? Почему, прожив детство в местах, где любовь продавалась за деньги, алкоголь и модную марку спидера, он вдруг поверил, что бывает иначе, что любовь действительно существует? Или он привык, что женщины служат развлечением мужчинам, а не наоборот?

И ведь, если задуматься, с ним такое не впервые. Как зажиточные тетки на рабском рынке разглядывали его, словно домашнего зверька. Как носилась с ним на Зайгеррии Аллота, словно с дорогой игрушкой. Как мать - в их единственную встречу - обращалась с ним, будто с паршивым щенком... Почему он решил, что на сей раз, для этой женщины он забавой не будет?

Почему он вообще позволил себе потерять голову?

Сакрум рванул штурвал, направляя корабль в очередной виток. Никогда. Больше никогда...

Суденышко неожиданно резко тряхнуло, Сакрума толкнуло на приборную панель, и лишь чудом он не врезался в нее лбом. Ненужные мысли мигом улетучились: в Силе веяло опасностью.

Ситх вскинул голову. На переборке вверху мигал алый сигнал тревоги.

- Что за...

Корабль тряхнуло снова, сбив с курса; Сакрум резко сжал штурвал, не без труда выравниваясь, и бросил взгляд на дисплей заднего вида. Потрепанный пиратский фрахтовик повис у ситха на хвосте, неотрывно следуя за ним.

С пилотскими навыками Сакрума можно было огорчиться, но его губы только растянулись в нехорошей улыбке.

Вот и есть, на ком выместить необузданный гнев.

Ситх потянул штурвал на себя, заставляя корабль подняться по дуге выше и описать круг, чтобы зайти к фрахтовику сзади - смена ролей хищника и добычи; но пиратское судно не отставало, лазерные очереди становились все длиннее и чаще. Оранжевые разряды мелькали за иллюминатором, и Сакруму пришлось призвать всю мощь Силы, чтобы предвидеть попадание и увернуться.

А спустя несколько секунд нехорошее чувство сдавило горло.

От фрахтовика тоже веяло Силой. Причем Силой знакомой, Силой неправильной, искаженной. Восемь месяцев прошло с тех пор, как он чувствовал нечто подобное. За эти восемь месяцев некогда было не то что медитировать над увиденным, а и вспоминать. Вот почему он не почувствовал сразу...

Но что это может быть? Не мог же джедай выжить без воздуха и сбежать с астероида?.. Или, может быть, это кто-то другой, кто искал Тая с учителем и оступился сам?..

Очередной удар сотряс корабль, дисплеи на миг вспыхнули рябью электромагнитных помех; Сакрум стиснул зубы. Аппаратура неистово пищала в несколько голосов. Еще пара попаданий, и от корабля ничего не останется, щиты уже на исходе. Раз не получается сесть на хвост и стрелять из передних орудий - придется задействовать турели.

Щелчком тумблера Сакрум переключился на автопилот, задал параметры для маневров уклонения. Сам выскользнул из кресла - искусственная гравитация еще работала, так что даже при сильном крене пол не уходил из-под ног - и в несколько прыжков оказался возле лестницы к турельной башне.

Из башни пиратское судно виделось очень хорошо; оно не переставало палить по противнику, но автопилот пока что справлялся с уклонением - на максимуме возможностей. Сакрум сжал рычаги турели, сконцентрировался, черпая Силу в нерастраченной ярости. Вокруг словно похолодело, разум стал кристально чистым; но и эмоции никуда не ушли, они превратились в благодатный запас энергии, позволяя думать и чувствовать в сотни раз острее, чем обычно.

Прицел. Захват.

Огонь.

На пиратское судно обрушился град зеленых разрядов; но поймав бортом один или два и покачнувшись, фрахтовик пустился в уклонение, стремительное и гораздо более искусное, чем выходило у Сакрума. Пилот определенно был опытнее, к тому же использовал Силу для управления кораблем, чего Сакрум не мог: когда он был за штурвалом, его ослепляли дикие эмоции, а сейчас, когда он наконец подчинил их себе, автопилоту Сила помочь не могла. Автомат справлялся с откровенным трудом, Сакрум не терял цель только чудом и Силой; но противник неизменно оказывался быстрее, и черная пустота космоса глотала зеленые вспышки.

"Проклятье!"

Огонь, огонь, снова огонь, все мимо. Электромагнитные искажения от выстрелов пронзительно свистели в динамиках кабины. Автопилот пропустил удар - корабль тряхнуло, Сакрума отбросило к спинке кресла. Зубы скрипнули.

Великая Сила затрепетала, но за роковой миг сделать что-либо было уже невозможно. Очередной выстрел разбил двигатель, и корабль ситха, выбрасывая в космос хвост из пепла сгорающих деталей, стремительно и неконтролируемо понесся к поверхности планеты.


***

Тяжело дыша, Сакрум сбросил с себя разбитое кресло. Он не переломал кости лишь благодаря щиту Силы, но долго на щит полагаться было нельзя - корабль горел, становилось слишком жарко, и ситх скорее исчерпает свои возможности, если будет оставаться здесь. Учитель всегда говорил, что потенциал Силы в нем безграничен, ограничено только умение ею управлять. Умение удерживать щит в таких условиях тоже ограничено.

Из разбитого корабля нужно выбираться.

Ситх выполз из турельной башни, со сдавленным звуком оперся ладонями на горячий, прогнутый решетчатый пол. Взгляд упал на мигание огоньков приборной панели в кабине; она мерцала и потрескивала, грустно намекая на невозможность ремонта.

Ладно, это решится потом.

Не без труда согнув руку, Сакрум проверил меч на поясе и на карачках пополз к выходу - выпрямиться в полный рост не давали покосившиеся переборки. Коридор заполнила сеть черного дыма; он не проникал сквозь щит Силы, но фильтровать воздух было настолько тяжело, что Сакрум задержал его в груди, расходуя Силу теперь и на контроль дыхания, и пополз еще быстрее.

Несколько метров по раскаленному полу, одна остановка - сверху прямо на спину свалилась приборная панель, пришлось отбросить ее Силой - и Сакрум вытолкнул наружу люк, а сам вывалился следом. Щит исчез, но о нем можно было уже не думать. От горящего корабля Сакрум не отполз - откатился на несколько метров по траве, уже даже не на Силе, а на инстинктах. И остановился, раскинувшись на спине с закрытыми глазами и жадно хватая ртом прохладный свежий воздух.

Отдыхал он недолго.

Великая Сила снова вздрогнула, ударив по сознанию волной тревоги; как раз вовремя, чтобы выхватить меч и выставить перед собой - знакомый желтый клинок обрушился сверху, словно взявшись из ниоткуда, и Сакрум едва успел поймать его в блок. Клинки шипели и плевались искрами; вжимаясь спиной в землю, Сакрум скрестился взглядом с пылающими черными глазами.

Ярий Тай, выживший неведомо каким образом, навис сверху со злобным рыком, с неистовой силой давя на клинок. Длинные, всклокоченные черные волосы, выбившиеся из хвоста, разлетелись вокруг его лица зловещим ореолом.

Внутри резко похолодело - разум привычно отделял эмоции от сути, раскладывал по полочкам, сосредотачивался, черпая в чувствах Силу, глядя на них со стороны, контролируя одновременно и себя, и весь окружающий мир. Это требовало гораздо больших усилий, чем просто отрешиться от эмоций, как делают джедаи - и давало гораздо больше возможностей. Сакрум медленно выдохнул, глядя на Тая с обманчивым холодным безразличием. Вспомнить всё, чему его учили в клане Эсте. Вспомнить всё, чему учил учитель. И победить.

Удар сапога отбросил Ярия на пару метров, и Сакрум рывком взлетел на ноги. Алый клинок пылал перед лицом, линии реальности сплелись в тугой клубок, завязываясь на нынешнем моменте.

В один и тот же миг ситх и безумный джедай бросились в атаку, и неистовая пляска, которую Сакрум за последние месяцы привык видеть ослепительно-серебристой, окрасилась в желтые и алые цвета. Вместо звона металла в ушах стояли треск и шипение плазмы, в стороны летели искры, опаляя одежду и траву; привыкший играючи справляться с несколькими нечувствительными к Силе соперниками, Сакрум сдерживал атаки безумца куда легче, чем в прошлый раз. Впрочем, на этот раз не мешал громоздкий скафандр - обычная тренировочная роба, комфортная и легкая, подходила для битвы идеально.

Шаг, удар, поворот, переброс меча из руки в руку, снова удар. И все-таки на тренировки в клане похоже не было. Стиль боя Ярия был столь же беспорядочен, как и его разум; чувствовалась отличная джедайская фехтовальная школа, но, вопреки обыкновению, Тай не останавливался на одном стиле, элементы менялись и сочетались в невообразимых пропорциях. Простые атаки формы Шии-Чо сменялись агрессивными ударами Шиен, дополнялись сложными комбинациями из Ниман, в нужный момент переходили в защитные элементы Соресу и Атару. Некоторые движения вовсе нельзя было вспомнить ни в одной из семи основных форм боя, они сочетали в себе сразу несколько элементов. Там, на астероиде, у Сакрума не было ни времени, ни возможности оценить это как следует; сейчас не отвлекали ни колебания Силы, ни другие цели, и ситх специально присматривался к противнику, пытаясь через поединок прочувствовать его смутный разум, понять, что произошло на AL-628, что покалечило его.

Что-то еще чувствовалось в Ярии, что-то непонятное - словно он не только обезумел сам, но и прихватил с собой часть искаженной Силы астероида. Чем дальше продолжался бой, тем острее чувствовалось, что источник сумасшествия рядом - искажения начинали отвлекать, сбивать с концентрации. Незаметные в начале боя, они шептали, а затем и кричали о себе все громче и громче.

"Да что за проклятье..."

Сакрум начинал понимать, что бой затягивается. Он старался бить мечом по конечностям, наносить больше ударов ногами и локтями, использовать толчки Силы, чтобы оглушить джедая, а не убить. Его стоило забрать на Ванкуор. Вместе с учителем, может быть, и выйдет понять, что повлияло на Тая столь губительным образом. Но как ни выросло искусство фехтования Сакрума за последние месяцы, всё, чего он смог добиться - пара легких ожогов, от которых джедай даже не поморщился.

Ситх недовольно выдохнул сквозь сжатые зубы.

Существовал лишь один противник, с которым было так же тяжело. Лишь один соперник, бой с которым вместо долгожданной победы раз за разом приносил только отсроченное поражение. Соперник, которому Сакрум проиграл уже тогда, когда впервые увидел...

"Нет, нет. Не думай об этом!"

Поздно.

Слишком поздно он спохватился, слишком свежа была рана в душе, чтобы задавить непрошеные мысли в зародыше. Грудь опять сдавило горечью и досадой. Больше всего на свете он боялся оказаться ненужным, боялся, что его бросят. И этот страх повторялся снова и снова - с родителями, с первым хозяином... даже учитель ясно давал знать, что если Сакрум окажется слишком слаб, то от него избавятся. Страх остаться брошенным вел его все эти годы, заставлял совершенствоваться, становиться сильнее, лучше, быть достойным. И теперь это повторилось снова - уже с Ив. Причем еще хуже: он не был нужен с самого начала.

С самого начала для нее это было игрой. Наследница великого клана и раб, зрелая женщина и юнец - почему он вообще решил, что его что-то ждет?!

Атаки джедая становились всё яростнее, и такими же яростными становились атаки Сакрума - болезненные чувства взять под контроль не удавалось, он терял концентрацию всё больше, иногда и вовсе отмахиваясь вслепую - непозволительная для ситха ошибка. Долго так продолжаться не могло.

Сакрум размахнулся, метя Ярию в голову; тот успел пригнуться, взметнулся вверх пучок длинных волос, желтый клинок сверкнул в воздухе - правую ногу ниже колена обожгло, и ситх споткнулся. Невольно он успел вцепиться в робу противника и утянуть его вниз за собой; и не успев даже сам что-либо понять, оттолкнул джедая, вложив в импульс неосознанно черпаемую в боли Силу.

Резкий толчок - и Тая унесло в сторону и впечатало в корпус догорающего корабля, самого Сакрума вжало в землю так, что на пару секунд потемнело в глазах.

"Иди ко мне..."

Сакрум выдохнул, отчаянно моргая в попытке что-нибудь увидеть. Странный, едва ощутимый на подсознательном уровне зов привел его в чувство. Боли почти не было, хотя удар ситх уловил; сцепив зубы, он тяжело приподнялся на локтях и бросил быстрый взгляд на ногу - понять, насколько все плохо.

И резко выдохнул, расширив глаза.

Все было совсем плохо. На полфута ниже колена нога заканчивалась.

Странно, но ни оцепенения, ни паники не было. Наоборот, линии разума выстроились четко как никогда, формируя цели. Выжить. Уничтожить джедая - обезоружить уже не удастся. Добраться до пиратского корабля и вернуться...

В примятой траве на краю зрения мелькнуло что-то светлое; взгляд наткнулся на небольшой круглый предмет, сиротливо лежащий на земле. В десятке шагов Ярий с глухим рычанием ворочался под кораблем, пытаясь подняться и оттирая залитый кровью лоб; похоже, он что-то выронил, когда его отбросило толчком Силы.

Сакрум вытянул шею, не отрывая взгляда. Небольшой - уместится в ладонь - каменный диск, разделенный на несколько секторов, с углублением в центре. Внутри секторов угадывались ситские иероглифы.

Бирюзовые глаза расширились.

Неужели это и есть тот самый артефакт?

"Иди ко мне..."

Сакрум моргнул. Зов был слабым, но, похоже, исходил именно от диска. Судя по разуму Ярия, если поддаться зову, то диск - поскольку он был очень похож на печать, Сакрум решил его Печатью и назвать, - начнет вытягивать из жертвы душу. Типично для ситских артефактов и вместе с тем необычно.

Вцепившись пальцами одной руки в землю и придвинувшись ближе, ситх вытянул вторую, пытаясь дотянуться до артефакта. Можно было позаботиться об этом позже, когда вопрос с Таем будет решен...

Стоило так и поступить. Он отвлекся - а Тай уже пришел в себя и прыгнул в его сторону; в последний момент Сакрум успел вскинуть меч и отразить атаку. Клинки привычно зашипели, взгляды скрестились вслед за лезвиями. Ярий оскалился.

- Теперь ты не уйдешь от меня... - прорычал он низким, нехорошим голосом. - Ситёныш!

Сакрум со сдавленным выдохом распахнул глаза. Как он узнал? В прошлый раз, когда благодаря игле таозина разум Тая прояснился, он не опознал в противнике ситха. Или опознал? Зачем бы иначе гнался через полгалактики?..

Тай надавил на клинок сильнее, черные глаза пылали, отражения желтого и алого в них до боли напоминали огонь Темной стороны. Но это была не она. Лишь безумие, не имеющее ничего общего с дюрасталевым ситским самоконтролем.

- Ученик Нобса Милеса! - прошипел Ярий. Смуглое лицо джедая жутко исказилось. - Какая глупость! И ты думал, что я поверю?

Зубы скрипнули; удерживать меч было всё тяжелее, даже хотя боль и осознание страшной раны подстегивали инстинкты. Со сдавленным рыком Сакрум надавил на рукоять, пытаясь оттолкнуть противника - хоть как-нибудь, хотя преимущество и было на стороне джедая, а ситх не мог даже подняться. Затем вскинул руку, сдавив горло Ярия Силой - отчаянная попытка заставить отвлечься.

Получилось. Ярий отдернул меч, отшатнулся, пальцы метнулись к горлу, царапая невидимую удавку. Черные глаза скосились на Сакрума; пару секунд джедай сверлил ситха страшным, безумным взглядом. Потом с трудом, через судорогу отнял одну руку от горла.

Мощный поток Силы из раскрытой ладони швырнул ситха в сторону; тело врезалось спиной в корпус корабля, дыхание перехватило, и перед глазами на несколько секунд заплясали разноцветные искры. Сакрум сполз вниз, голова упала на грудь, длинная чёрная чёлка закрыла лицо. С хриплым вдохом деактивировав меч, Тай подошёл ближе; затем опустился перед поверженным противником на одно колено, тяжело дыша, брови гневно сдвинуты.

- Кто тебя послал?

Сакрум молчал, безуспешно пытаясь восстановить дыхание. Чужие пальцы резко сжали волосы, заставляя поднять голову; прищуренные от боли бирюзовые глаза встретились с чёрными угольками Ярия.

- Кто тебя послал?!

- Нобс Милес, - хрипло пробормотал Сакрум. Ярий подбросил на ладони свободной руки рукоять, сумасшедшие глаза злобно сузились.

- Да неужели?

Эмиттер меча резко прижался к левому плечу ситского ученика, вжимая в горячие пластины обшивки. Активировать оружие безумец не спешил, просто держал наготове. Смуглый палец лежал на кнопке включения.

- Скажешь так или мне тебя заставить? - в голосе Ярия звучали рычащие ноты. Сакрум оскалился.

- Благородный воин Света... - прошипел он. - Только добро, да?

Это было донельзя глупо - и гизке понятно, что Светлая сторона давно покинула Ярия. Как минимум в тот момент, когда он поднял оружие на своего учителя, а то и раньше. Но - последняя отчаянная попытка воззвать к искаженному разуму, заставить вспомнить...

Резкая вспышка света и боли - и сгусток плазмы насквозь прожёг плечо.

- Р-р-а-а-а!

Можно терпеть боль каждый день, можно вынести жесточайшие допросы и наказания, можно пройти тяжелейшие испытания... Но к боли невозможно привыкнуть. Сколько бы ни было её раньше - всё равно оказываешься не готов. Всё равно пылающее внутри лезвие мешает сосредоточиться, мешает думать, мешает быть собой, и хочется только вопить - хватит! Не надо! Вот только Сакрум как никто другой знал, что пощады нет. И быть не может.

- ...еще раз, - раздался голос Тая, перекрывая звон в ушах. Продолжая тяжело хватать ртом воздух, Сакрум открыл глаза; их щипало, но плакать он давно уже не умел. От боли в том числе. - Кто тебя послал, ситское отродье?

Ситх дернул головой, пытаясь освободиться. Бесполезно - Ярий сжимал волосы мертвой хваткой, а пригвоздивший к стене меч и вовсе не давал пошевельнуться. Малейшее движение заставляло пылающую звезду боли разгораться в десятки раз ярче. Сакрум сцепил зубы, отчаянно стараясь отделить боль от разума. В конце концов, когда заменяли сердце, было больнее. Правда. Правда?..

На фоне смуглой кожи белоснежная улыбка Ярия казалась оскалом.

На миг над местом крушения повисла тишина - а потом на искалеченную ногу обрушилась невероятная тяжесть, кроша остаток кости и расплющивая мышцы; ситх застонал, дёрнулся, пытаясь подтянуть ногу к себе, но из-за неловкого движения боль в плече вспыхнула сильнее, на миг затмив сознание. Сакрум замер и зажмурился, часто и судорожно дыша.

- Кто послал тебя?!

Красный туман боли обволакивал сознание, захватывал, топил в себе, не оставляя выхода... Стоп. Красный туман?..

"Вспомни, чему тебя учили, Сакрум. Вспомни, как не дал себе умереть во время операции. Боль даёт Силу. У тебя получится..."

Сакрум сосредоточился на дыхании, постепенно углубляя и замедляя его, стараясь прочувствовать каждую вспышку в плече от движений грудной клетки. Затем - давление на ногу и жжение на краю обрубка. Неприятное, тянущее чувство под стиснутыми чужой рукой волосами. Ноющие пульсации в ушибленной спине. И, наконец, слабое, но неприятное нытье старых шрамов...

- Отвечай! - Тай с рыком дернул волосы Сакрума резче. Глаза ситха открылись - уже не бирюзовые, а желтые, пылающие холодным огнем.

- Пошел ты...

В сознании Сакрума боль выливалась изо всех ран вперед, собираясь в шар алого тумана напротив сердца; шар рос, вращаясь и обвиваясь все новыми и новыми нитями, становясь плотнее и ярче.

А затем резко взорвался.

Ярия вместе с мечом отбросило далеко на траву; клинок вышел из раны не прямо, а ушел вверх, перерубив ключицу и часть лопатки. Самого Сакрума вдавило в обшивку корабля так, что он даже не обратил на новое увечье особого внимания - дыхание и так перехватило, а перед глазами задернулась темная пелена. Сбоку что-то затрещало - наверное, ребра. Новые раны, новая боль... новые силы.

Ситху даже удалось удержаться и не свалиться на землю; когда в глазах немного прояснилось, он обнаружил, что противник неподвижно лежит на боку, уткнувшись лицом в траву и выронив деактивированный меч; длинный хвост из черных волос пролег по земле зловещей змеей. Подняв голову и оглядевшись, в нескольких десятках шагов Сакрум наконец увидел транспорт, на котором прилетел джедай - тот самый пиратский фрахтовик, который сбил его на орбите.

Боль пригодилась еще немного - призвать в руку лежащий в траве меч. Отталкиваясь уцелевшей ногой и помогая себе правой рукой с зажатой в ней рукоятью, - левая рука висела, как плеть, - Сакрум пополз к телу Ярия.

"Иди сюда..."

Печать снова звала, искала новую жертву, пытаясь вытянуть душу. Сакрум мысленно выругался и стиснул пальцы на мече крепче. Еще одна проблема... Сейчас он слишком уязвим.

Еще толчок ногой - как же неудобно ползти почти без рук! Толчок коленом покалеченной ноги - вспышка боли в сознании, но теперь только дающей силы.

"Иди сюда..."

Он уже подобрался вплотную, занес меч, готовясь активировать... И джедай резко вскинулся, распахнув пылающие от ярости глаза. Сильные пальцы сжали запястье Сакрума почти до хруста. Ситх скрипнул зубами.

- Отпусти!

Отпускать Ярий явно не собирался. Левой рукой он крепко держал руку противника, а правая уже шарила по земле в поисках меча. Сакрум рванул руку на себя - новая боль во всём теле, но уже плевать...

"Иди ко мне..."

Джедай замер, повернул голову в сторону, на голос Печати. Затем разжал пальцы и, пошатываясь, встал.

"Вот, значит, как это действует?.."

Не сводя с джедая взгляда, Сакрум надавил на кнопку активации; алое лезвие мерно загудело в воздухе. Если проверить Печать прямо здесь, то щадить Тая нет нужды. Сакрум уже поплатился за то, что оставил его в живых. Второй раз допускать такой ошибки нельзя.

Ярий сделал шаткий, неуверенный шаг в сторону Печати. Сцепив зубы и стараясь черпать в боли Силу, Сакрум приподнялся насколько мог и ударил - наотмашь, как придётся, лишь бы хоть как-то задеть противника, пока он не отошел слишком далеко. Ярий начал новый шаг, и в тот же миг лезвие хлестнуло по его пояснице - не рассекая пополам, а лишь перерубая позвоночник. Непослушные ноги подкосились, и джедай рухнул на землю.

Чары рассеялись.

- Ты!!! - зарычал Тай. Он ещё не понял, что произошло, и рванулся, пытаясь встать; ситх ползком попятился. Дальше, дальше... к Печати. Ещё есть шанс. Если он сам не может добить противника - Печать сможет... Если он только правильно понял, как она работает!

Джедай не сдавался - рывками, приподнимаясь и снова падая, он полз к противнику, безумие пылало в его глазах неистовее, чем когда-либо. Повесив меч на пояс, Сакрум пополз быстрее, помогая себе здоровой рукой. Главное - добраться до Печати раньше соперника. И не дать себя схватить: второго шанса не будет.

Ладонь наткнулась на что-то шершавое; выдохнув, Сакрум сжал пальцы вокруг Печати, подтянул руку, прижимая артефакт к себе. Взгляд лихорадочно метнулся на Тая. Еще несколько метров. Есть время.

Скрипнув зубами от новой вспышки боли, ситх развернулся лицом к ползущему противнику, вытянул руку, направив Печать на него; веки опустились, едва заметно подрагивая.

Должно получиться...

Подталкиваемая Силой, Печать звала куда охотнее.

"Иди ко мне..."

Тай застыл, черные глаза остекленели, замерев на Печати. Сакрум откинулся назад, тяжело дыша, сосредоточившись лишь на одном - пропускать через Печать остатки Силы... Он не знал, как должно ощущаться вытягивание души, и слишком устал, чтобы ловить и анализировать все ощущения. Сейчас, с жизнью на кону, было уже не до этого. Все, что он мог - помогать артефакту, вслепую, подсознательно.

Сконцентрироваться. Всю Силу - в Печать...

Глаза Ярия Тая закатились, и он рухнул наземь.

А вот теперь можно и бежать. Вернее - ползти. Быстрее. К кораблю Тая.

Прочь отсюда.

На ученика - вернее, на то, что от него оставил Тай - было больно смотреть. Сакрум раскинулся в кресле в полутемном холле поместья, тяжело и часто дыша; бесполезная, непослушная левая рука висела плетью, болтался над полом кое-как перемотанный тряпьем обрубок ноги. В правой руке Сакрум мертвой хваткой сжимал Печать - Индигнус едва сумел разжать его пальцы Силой.

Покачав головой, учитель прикоснулся к покрытому холодным потом лбу ученика, откинул взмокшую челку.

- Ты его убил? - вопрос прозвучал равнодушно. Сакрум вяло кивнул. - Хорошо.

Индигнус ещё раз окинул ученика взглядом и отстранился, пропуская подошедшего Диди.

- Твое восстановление потребует много сил и времени.

- Простите, - прошептал Сакрум, не открывая глаз, - он был сильнее. Безумие дало ему силу...

- Чушь. В мире нет никого сильнее тебя. Ты плохо старался.

Дроид склонился над раненым, сканируя его тело; белые фоторецепторы едва заметно мерцали. Немного задержался над механическим сердцем - работало как часы. Живое уже могло бы не справиться.

- Подготовлю лабораторию, - безэмоционально прошелестел дроид; со скрипом распрямившись, он удалился. Шипение сервомоторов и лязг механических ног постепенно стихли. Индигнус снова покачал головой.

Прекрасно. Мало того, что ученик оказался калекой от рождения... мало того, что учитель сам не раз его калечил... так теперь ещё и это. Ноги вовсе нет, рука держится на обрывках мышц - удастся ли её спасти? Сакрум жив, но раны и протезы ослабляют его. Если он потеряет руку, то не сможет использовать полную мощь молний Силы.

Свою нынешнюю задачу мальчишка выполнил, но... что, если это не последние раны?

Бледная ладонь Индигнуса невольно легла на слипшиеся от пота, взъерошенные черные волосы. Брови Сакрума вздрогнули, бирюзовые глаза приоткрылись - из-за расширенных зрачков они казались черными.

- Простите...

Потом... когда он сможет хотя бы говорить, не делая пауз после каждого слова, чтобы ухватить глоток воздуха... нужно обязательно расспросить его обо всём, что произошло. Понять, почему он позволил сделать с собой... такое. В душе Индигнуса вскипала бешеная ярость. Не холодный ситский гнев - собственническая, необузданная злость. Никто не смеет калечить его ученика. Причинять ему боль. Только он сам решает, что должен чувствовать ученик. Он и никто другой.

Этот джедай... посчитал себя вправе решать за него?

Руки сами собой сжались в кулаки.

Вслед за ритмичным лязгом в проходе появился Диди, за ним плыли репульсорные носилки; Сакрум снова открыл глаза, брови болезненно сморщились. "Да... он ненавидит лабораторию, ненавидит меддроидов, - отрешенно подумал Индигнус. - Неудивительно..."

- Не хочу, - тихо выдохнул ученик, словно угадав мысли учителя. Рука старшего ситха снова опустилась ему на голову.

- Сейчас нужно, - Индигнус старался говорить строго, но в голосе невольно звучали беспокойство и забота. - Ты должен выжить и продолжить дело ситхов. Ты нужен мне, мой мальчик.

Сакрум съежился в кресле; скрипнув зубами, он поднял правую руку, пытаясь схватиться за руку учителя. Индигнус убрал ладонь и отступил в сторону. Отчаяние... отчаяние в глазах, отчаяние в Силе. Такое яркое и острое, что можно им обжечься... но если поддаться искушению и поддержать его, он будет цепляться за учителя вечно. Во что вылилась постоянная поддержка и советы Аллидуса, ситх прекрасно помнил.

Слов хватит, чтобы ученик не думал, что его бросили. А в остальном... он должен справиться сам.

- Ты мне нужен, - повторил Индигнус, - ты справишься.

Распахнутые в отчаянии глаза на пару мгновений закрылись, открылись снова - уже устало. Сакрум кивнул, опуская взгляд.

- Да, учитель...

С помощью дроида он кое-как приподнялся с кресла, переполз на носилки - и с глубоким вздохом расслабился, наконец отпуская все. Затем приподнял голову, отыскивая взглядом учителя; в глазах Сакрума мелькнула тень той немой мольбы, с которой он смотрел давным-давно, перед установкой первого механического сердца, пока Индигнус решал, стоит ли оставлять его в живых.

- Поколдуйте за меня... хорошо?..

- Обязательно, - кивнул старший ситх. Рука невольно вздрогнула, но он подавил желание снова погладить ученика по голове. Справится и сам. Всегда справлялся.

Индигнус проводил носилки взглядом; когда шаги дроида затихли в глубине коридора, он зажмурился и потёр переносицу. Затем глаза открылись, и взгляд упал на сиротливо лежащую на столике Печать.

Помедлив, ситх протянул руку и поднял артефакт, поднес к глазам.

Небольшой неприметный диск из желтого песчаника - не самый изысканный материал. Нижняя сторона гладкая, верхняя - немного выпуклая, на ней несколько секторов и ситские письмена. Индигнус шевелил губами, читая про себя. Выемка в середине - для чего она? Могло ли это действительно свести с ума джедаев? Сам ситх зова не чувствовал, наоборот - словно артефакт принял его, а то и вовсе подчинился.

Индигнус поднял голову, глядя в сторону лаборатории. Оттуда доносились отголоски чужой боли, все более и более слабые - испытывать Сакрума сейчас не было смысла, и дроиды оперировали с обезболиванием. Тем лучше. Чувства ученика, передающиеся учителю через связь в Силе, не помешают медитировать над Печатью. А он пока выяснит, что на самом деле представляет из себя артефакт. Он ли помешал ученику победить - или что-то другое.

Потому что если это не вина Печати - с мальчиком предстоит серьезно поработать.


***

Индигнус провел с Печатью несколько часов - как раз достаточно, чтобы дроиды успели закончить работу. Окончание операции ситх почувствовал раньше, чем его предупредили по внутренней связи; однако наверх он не торопился и еще какое-то время провел в медитации, пропуская Силу через себя и артефакт и прислушиваясь к возникающим резонансам. Целостной картины пока не было - только отдельные штрихи, но и штрихи выглядели многообещающе. Пожалуй, Печать действительно может быть причиной инцидента на AL-628.

Укрепившись в этом мнении, ситх наконец поднялся и отправился проведать ученика.

Сакрум уже отдыхал в своей комнате, чистый, умытый, с перевязанным плечом. Ноги скрывало одеяло, но по очертаниям под ним было понятно, что протез дроиды все-таки смогли установить. Было бы проще, конечно, будь нога только отсечена световым мечом; сокрушение Силы раздробило обрубок еще выше, и его пришлось укорачивать. Колено, к счастью, уцелело.

Юноша дремал, но, почувствовав приближение учителя, открыл глаза; во взгляде больше не было жгучего отчаяния, наоборот - облегчение.

Индигнус присел на кровать, та слегка спружинила.

- Вижу, ты уже пришел в себя.

Сакрум кивнул.

- Теперь расскажешь мне, почему ты позволил себя ранить?

Ученик вздрогнул. Именно такая формулировка - не кто посмел, не как получилось. А почему позволил. Почему оказался слишком слаб. Никакой другой причины быть не может.

Он помолчал, раздумывая над ответом.

- У меня нет опыта работы с безумцами. Я не то что управлять - прочитать его не могу. В первую нашу встречу я думал, что дело в искусстве фехтования, но, выходит, это не так. Мне нужно больше ментальной практики...

- Хорошо, я достану подходящие экземпляры.

Карие глаза учителя смотрели испытующе.

- Мне кажется, дело не только в этом, - холодно произнес Индигнус. - В прошлый раз он был так же безумен. В прошлый раз он так же застал тебя врасплох, еще и разгерметизировал скафандр. Но тогда ты не дал ему себя покалечить.

- Тогда я старался избегать прямого контакта.

- Но вы все же сражались, и все, чем ты отделался - пара пустяковых ожогов. Какой смысл был в обучении на Конкордии, если после него ты сражаешься хуже, чем до?

- Неправда!

Сакрум вскинул голову, болезненно скривив губы. Учитель вопросительно изогнул бровь.

- Я делал огромные успехи. Вы сами знаете! - быстро выговорил ученик. - Я старался обезоружить его, чтобы доставить сюда для опытов. Он сражался насмерть. Поэтому я больше осторожничал. К тому же Печать сбивала меня с концентрации...

- На астероиде Сила сбивала тебя с концентрации больше, насколько я помню.

Сакрум замолчал, на лице застыло беспомощное выражение. Индигнус продолжал так же изучать его взглядом. В ученике явственно ощущалась слабина, уязвимое место, на которое стоит надавить - и результат не заставит себя ждать... Что-то, что нужно вырвать с корнем, чтобы он стал сильнее.

- У меня нет оправдания, - наконец вполголоса произнес юноша, склонив голову. - Я допустил ошибку.

- Верно. Осталось определить, какую именно. - Индигнус смотрел по-прежнему пристально.

Ученик снова вздрогнул, и это не укрылось от учителя. Похоже, сам он прекрасно знает, какую ошибку допустил, но говорить не собирается... Индигнус осторожно, как можно незаметнее потянулся к подернутому отголосками боли и досады разуму, но ничего, кроме этих отголосков, не увидел - подробности надежно скрывал щит, неожиданно прочный и крепкий. Можно было бы сломать щит. Но не сейчас. Потом, когда ученик поправится и дождется заслуженного наказания.

- Ты знаешь свою ошибку, не так ли?

Сакрум пожал плечами, не поднимая головы.

- Если я скажу вам, легче не станет, - ответил он приглушенно. - Главное, что я сам знаю, над чем мне нужно работать.

- Верно.

"И я тоже узнаю, мой мальчик. Обязательно".


***

Мягкий свет заливал пустую каменную камеру, ложился на выставочный столик, обтекал края стоящей на нем колбы; причудливые блики играли в прозрачной жидкости, обманчиво переплетаясь, сходясь и расходясь, искажая пространство позади.

Сакрум стоял перед колбой неподвижно и смотрел на плавающее в ней безжизненное серое сердце.

Его собственное, настоящее сердце.

Почти десять лет прошло с тех пор, как оно перестало биться. Как оно погибло. А сам он всё ещё живёт, переступив через слабость. Ему помогли справиться, помогли выжить, дали первоначальный толчок - а дальше он с помощью учителя сам выковал из себя то, чем стал. А сердце осталось плавать в формалине, тусклое, мёртвое, как напоминание - он сам мог остаться таким, тусклым и безжизненным.

Он редко приходил сюда смотреть - к ностальгии не располагала закалка духа. Но сейчас... сейчас дело было не в ностальгии.

Отрубленную правую ногу заменил протез - функциональная бионическая нога, не обтянутая даже синткожей, просто голый механизм с поршнями и сервомоторами под металлическими пластинами покрытия. Смотреть на нее было откровенно неприятно, но Сакрум заставлял себя. К этому придется привыкнуть. С этим придется жить. Левый плечевой сустав теперь тоже был механическим вместе с ключицей и частью лопатки; причем кожа, заживая, не закрыла ключицу полностью, и открытый металл поблескивал снаружи. Еще одно неприятное зрелище. Еще одно, с чем придется жить.

Потеряв сердце, Сакрум уже стал киборгом. Но оно было внутри, снаружи - только шрам. К тому же это было в детстве, когда многое воспринимается не столь остро. Сейчас же... к видимым механическим деталям нужно приспособиться. Нужно осознать себя в новой роли - и Сакрум чувствовал, что мёртвое сердце может в этом помочь.

Он привычно приложил пальцы здоровой руки к шее, прощупывая неестественно ровный пульс.

И все же, несмотря на неприятный вид протезов и механических деталей, отвращения к себе не было. Только странное, непривычное чувство. Гибкий разум ситха уже продумывал фоном, как можно превратить новую слабость в преимущество. Гидравлика механической ноги усилит удары, механический сустав придаст руке силы и выносливости - можно не бояться за связки плеча при сложных атаках. Ситх не ломается под гнетом обстоятельств, он приспосабливается и приспосабливает ситуацию под себя. Механическое сердце помогло ему стать сильнее и выносливее. Теперь он сделает еще шаг к совершенству.

Сакрум медленно выдохнул, губы еле заметно дрогнули в улыбке.

Быть киборгом - вовсе не плохо.


***

Бряцанье металлического протеза о каменный пол раздражало Сакрума, так что он стал носить сапоги даже в доме. Не спортивную обувь - она закрывала ногу только до щиколотки, а постоянно созерцать механические части желания не было. Именно сапоги, кожаные, с высокими голенищами. Постепенно он приучился ходить бесшумно - настолько бесшумно, что сервомоторы гудели громче шелеста шагов.

Он остановился у порога, глядя на неподвижную спину учителя посреди огромного шестиугольного зала для медитаций.

Неискушенному наблюдателю Индигнус мог показаться спокойным и даже умиротворенным. Но в Силе его медитация напоминала бурю. Десятки и сотни ярких потоков Силы, необычайно упорядоченных, проходили через самого ситха и лежащий перед ним артефакт, закручивались в вихри и поднимались к сводчатому потолку; там они текли из угла в угол и возвращались обратно в новом порядке, и так до бесконечности. Сакрум неподвижно наблюдал. Даже любовался.

Вскоре буря не утихла, но замкнулась внутри учителя, и тогда он открыл глаза.

- Здравствуй, мой мальчик.

Сакрум подошел ближе, приветственно склонил голову перед учителем и сел напротив в такой же медитативной позе, скрестив ноги. Как ни странно, неудобств при этом протез не вызывал.

- Что вам удалось узнать?

Индигнус опустил ладони на колени и покачал головой; приглушенное сияние стенного светильника блеснуло на его коротких волосах.

- Просто удивительно, - заговорил он приглушенно. - Артефакт, который ты привез, не похож ни на что, что я видел раньше. Мы с ним резонируем удивительным образом - за все время я ни разу не слышал того зова, о котором ты рассказывал. Потоки энергии действительно сходятся внутри Печати, словно в воронке. Думаю, она вполне может вытягивать душу, но на меня это не действует... возможно, Печать резонирует с моей специальной способностью.

- Выпивать жизнь, - догадался Сакрум.

Учитель кивнул.

- Да, именно. Очевидно, ее создавали по той же методике, по которой разрабатывалась сама техника поглощения жизни.

- И значит, неполное поглощение души дает сумасшествие?

Индигнус задумался, поджав тонкие губы.

- Неполное поглощение жизни дает болезнь, но Печать действует не на тело, а на душу. Я не уверен, как она работает, тем более - с чувствующими. Не похоже, что она могла бы свести с ума двух джедаев. Стоит испытать ее на пленниках.

Карие глаза поднялись и уперлись в Сакрума.

- Ты уже убил джедая с помощью Печати. Значит, попробуешь первым. Как насчет того маленького нелваанца?

Сакрум с резким выдохом вздрогнул.

Волчонок не был особой привязанностью - так, что-то вроде домашнего питомца. Но всё же... Интересно было приходить и разговаривать с ним, смотреть, как злится его брат, прислушиваться к странному щемящему резонансу в душе от собственной схожести с маленьким пленником. Они говорили совсем недавно, и Фогьёк ужасался ранам своего хозяина, сочувствовал - как будто Сакрум был другом, как будто по-настоящему заботился о нём, а не держал в клетке, приходя изредка по настроению... Волчонок до боли знакомо тянулся к тем, кому был небезразличен. В нем Сакрум видел свои слабости и ошибки.

В повисшей тишине было слышно гудение светильника. Индигнус не сводил с ученика взгляда.

- Ты привязался к нему, не так ли.

Сакрум молчал. Он явственно чувствовал, что учитель сейчас прощупывает его, пытаясь найти слабое место. Более того - он уже его нашел... И нашел не сейчас, а пару недель назад - когда ученик достаточно поправился, чтобы вынести наказание. Хорошо хоть во время наказания хватило сил не выдать, насколько постыдной была причина.

Учитель глубоко выдохнул и прикрыл глаза, безмолвно приглашая Сакрума помедитировать вместе; пришлось подчиниться и закрыть глаза тоже, расслабив тело и максимально отгородившись от мира, погрузившись в океан собственных эмоций, раскладывая их по полочкам, разбирая на мельчайшие детали. Великая Сила теперь текла сквозь обоих ситхов, потоки их сплетались и перекликались, расплетались снова, обмениваясь частицами - и опять стекались вместе, резонируя и диссонируя одновременно. Временами потоки расширялись, охватывая весь зал, и идеальная шестиугольная форма направляла их точно в нужное русло; отразившись от холодных каменных стен, они снова сливались к источнику.

Не сразу Сакрум осознал, что на самом деле это очередное испытание. Перед внутренним взором возникали смутные образы; постепенно они становились ярче и четче - учитель лишь дал изначальный толчок, а подсознание и сознание ученика доделали остальное. Вот мальчишка - сначала у него лицо полузабытого товарища из детдома, потом - Фрайса, потом наивная мордочка Фогьёка... Вот надменное лицо Хира, тут же оно сменяется недовольной гримасой учителя, затем образ утончается, превращаясь в женщину. Сакрум скрипнул зубами - учитель мгновенно уловил перемены, и лицо женщины начало меняться, приобретая черты то матери, то Аллоты, то Ив. Сакрум крепко зажмурился, пытаясь как можно быстрее менять образ, если перед глазами возникала Ив. Словно непроизвольно он начал фокусироваться на матери; лицо ее вспоминалось все четче - красные щеки, вздувшиеся вены, гневный, пронизывающий взгляд, исходящие в Силе давящие серые волны.

Учитель хмыкнул и поднял веки; следом открыл глаза и Сакрум, немного помедлив, пока образы угасали.

- И проиграл Ярию Таю ты тоже из-за привязанности.

Не вопрос - утверждение. Сакрум шумно выдохнул носом.

- Он задел тебя и напомнил о привязанности. Только к кому? - Глаза Индигнуса сощурились. - Рано или поздно я все равно узнаю.

"Не узнаете. Я буду становиться сильнее и сильнее, и вы не узнаете".

В зале снова повисла гнетущая тишина, взгляды ситхов замерли друг напротив друга. Потом Индигнус со вздохом покачал головой.

- Что ж. Ты можешь не быть откровенен со мной, но над собой работать ты будешь. Убей нелваанца.

Он помолчал, в упор глядя на ученика.

- Для начала.


***

Высокие кожаные сапоги бесшумно меряли темный пол длинного коридора. От гладких каменных стен веяло холодом. Индигнус предпочитал называть это место коллекцией, Сакрум откровенно - тюрьмой. Он не испытывал к подопытным излишнего сочувствия, но - видимо, в силу собственного рабства - живую коллекцию называть коллекцией не хотелось.

Учитель шагал следом, не отставая; Печать болталась в кармане на поясе, нашептывая и неприятно тяготя разум. Однако даже несмотря на такой сильный отвлекающий фактор, на подходе к нужной клетке Сакрум почувствовал всплеск Силы - Фогьёк заметил его и оживился, приникнув к силовому полю почти вплотную и заинтересованно шевеля черным носиком. Фоном ощущалось чужое недовольство - его брат, как всегда, не одобрял такого подобострастия и не доверял чужакам.

"И правильно не доверяет".

Приблизившись к клетке, Сакрум привычно опустился перед ней на пол. Индигнус встал рядом, безучастно скрестив руки на груди. Неужели ученик настолько проштрафился, что нужно непременно наблюдать лично? Учитель ему тоже не доверяет?

"Глупости", - сказал он себе. Индигнус просто хочет прочувствовать процесс вытягивания души, осознать его. Просто очередной эксперимент.

Фогьёк приоткрыл пасть, собираясь что-то сказать; чёрные угольки метнулись на Индигнуса, и пасть захлопнулась. Маленькому нелваанцу были неведомы хитрость и скрытность, он просто чувствовал исходящую от старшего ситха угрозу.

- Вы пришли нас выпустить? - наконец зазвучал его детский голосок. Сакрум мысленно застонал.

- В каком-то смысле.

Ментек, по обыкновению забившийся в угол клетки, оскалил белоснежные клыки и еле слышно зарычал. Младший, похоже, опасности не чувствовал. Или продолжал на что-то надеяться...

Сакрум подавил вздох. Как много он еще хотел бы волчонку сказать. Как хотел бы еще побыть с ним, пусть молча, просто обмениваясь взглядами и эмоциями... Но от стоящего за спиной учителя в Силе шли давящие волны недовольства, и если тянуть дальше, то не поздоровится всем.

Запустив руку в карман, Сакрум выудил Печать, взвесил ее на ладони; шепот стал сильнее, почти складываясь в знакомый зов, и одновременно все прочие звуки тюрьмы притихли - зов сейчас чувствовал каждый пленник. Помедлив, Сакрум перевернул артефакт, призывая Силу, чтобы его пробудить, и показал волчонку. Взгляд напряженно следил за жертвой.

- Смотри. Что-нибудь чувствуешь?

Фогьёк вздрогнул и замер, круглые чёрные глаза застыли, сфокусировавшись на Печати, уши навострились и подрагивали - даже не стоило использовать Силу, чтобы понять, что зов он услышал чётко и с первого раза. В Силе же потоки энергии уже устремились от него к Печати, в центр, туда, где зияла пустота.

- Фогьёк?

Глаза волчонка остекленели - точь-в-точь, как глаза Тая в последней битве. Старший, до этого лишь тревожно наблюдавший, зарычал и бросился к брату, дернул его за плечи - Фогьёк повалился на него куклой, продолжая неотрывно смотреть на Печать.

Энергия текла к артефакту, не задерживаясь в нем, а рассеиваясь за его пределами тонкими струями - и снова собиралась где-то снаружи, уже вне тела.

Быстрый взгляд исподлобья на Печать, затем на брата - и Ментек зажал ему глаза рукой, пытаясь хоть как-нибудь защитить, оградить от воздействия. Волчонок дёрнулся, потоки только на миг ослабели, потом устремились к Печати снова; спустя несколько секунд всё было кончено, и со слабым вздохом Фогьёк обмяк в руках брата.

Сакрум медленно отпустил Силу, прикрыл глаза; зубы еле заметно скрипнули. Там, за мерцающим силовым полем, старший волчонок тряс младшего, звал на отрывистом родном наречии, хлопал по щекам - бесполезно, Фогьёка уже не существовало, осталась лишь пустая оболочка, из которой стремительно утекали остатки жизни.

Застыв в страшном осознании, Ментек глухо зарычал, поднял голову и взвыл - пронзительно, гулко, и его вой отдавался в горе, сотрясая ее в Силе до основания. Чужая боль окатила, словно раскаленным песком, заставив Сакрума стиснуть зубы крепче.

Это просто эксперимент. Один из сотни. Ничего более.

И не нужно обманывать себя. Волчонок никогда не принадлежал ему. Ему ничто не может принадлежать.

Потому что он сам - чужая собственность.

Потому что он раб.


***

Маленький волчонок стал первым из череды чувствующих пленников, на которых испытывали Печать. Индигнус пробовал по-разному - то он сам, то ученик, то с обученными объектами, то с необученными... Понадобилась примерно дюжина убийств, чтобы выяснить, как именно Печать работает. Она действительно вытягивала душу, но не поглощала, а лишь отделяла от тела, пропускала через себя и оставляла снаружи.

Можно было обойтись и меньшей кровью, но Индигнус преследовал сразу две цели - каждое испытание, которое он доверял ученику, было убийством пленника, к которому Сакрум проявлял наибольшую привязанность и симпатию. Если таких не было - Индигнус ждал, пока появятся. Всё, что могло стать ученику дорого, учитель сейчас у него отнимал.

Сакрум должен переступить через себя, научиться рвать привязанности. Однажды ему предстоит разорвать главную связь - связь с учителем, и к тому моменту он должен быть готов.

Готовил ученика Индигнус и к разрыву другой связи. Тогда, во время наказания, и потом, в совместной медитации, он ясно увидел в сознании Сакрума образ женщины. Индигнус великолепно помнил, каким ударом оказалось для ученика отторжение матери, и как ученик наотрез отказался уничтожить своих родителей. Тогда учитель наказал его и больше не напоминал об инциденте, но из памяти не вычеркнул. Лишь отложил до момента, когда Сакрум будет готов.

И, похоже, отложил чересчур надолго.

Мать целиком вписывалась в теорию произошедшего: возможно, Ярий оскорбил младшего ситха, упомянув мать в случайном ругательстве. Сакрум воспринял оскорбление болезненно, поддался неконтролируемой злости, потерял концентрацию и пропустил несколько решающих ударов. Такое вполне возможно - и совершенно недопустимо.

После нескольких убийств, которые Сакрум выдержал уже практически без колебаний, Индигнус вызвал его к себе.

- Пока что я доволен экспериментами с Печатью, - говорил он, параллельно подсчитывая что-то на датападе. Энергетический бизнес отнимал времени не меньше, чем на Телосе - ферма. Хотя такого же сильного увлечения ситх, конечно, сейчас не испытывал. - И твоя борьба с привязанностями идет довольно успешно.

- Спасибо, учитель.

Сакрум сидел в кресле с противоположной стороны стола, почти как в первое их занятие, когда он едва-едва сумел сдвинуть подставку для стилусов на дюйм. Сколько же воды утекло с тех пор... Многое изменилось кардинально, а кое-что осталось прежним - в том числе и обстановка в кабинете: здесь, на Ванкуоре, Индигнус сидел в такой же темной комнате, с таким же оранжевым светильником над столом. Только на Телосе приходилось зашторивать окна. Здесь в кабинете окон не было вообще.

Индигнус отложил датапад, сцепил пальцы рук и внимательно уставился на ученика. Тот ответил прямым взглядом, даже не моргнув.

- У меня для тебя новое задание, - произнес учитель.

- Какое?

Сакрум старался держаться холодно, но в его бирюзовых глазах Индигнус уловил прежний неизменный энтузиазм.

- Завершить то, что тебе не удалось семь лет назад.

Ученик непонимающе сморщил брови.

- Ты должен отправиться на Фондор и уничтожить своё прошлое.

Зрачки Сакрума распахнулись, он замер, не заметив, как сжал пальцами живой руки металлический подлокотник.

- Вы имеете в виду...

- Да. Ты должен испытать Печать на своих родителях.

Сакрум приоткрыл рот, хрипло выдохнул. В Силе его эмоции читались как на ладони - растерянность, страх, нежелание рвать цепь связи, надежда... В первую очередь, пожалуй, надежда. А ей не место среди чувств ситха. Густые брови Индигнуса недовольно сдвинулись.

- Они не примут тебя. Не приняли при рождении, не приняли семь лет назад, не примут сейчас. Признай это, - проговорил он жестко.

Ученик вскинул голову, во взгляде засквозило отчаяние.

- Может, все же стоит попытаться... - заговорил было он.

- Ты должен не пытаться, а делать. Ты должен испытать Печать на них. Это приказ.

Зубы скрипнули, еще сохранившие детскую пухлость губы болезненно скривились. Странно... Почему он продолжает надеяться - спустя столько лет? Ничего толком не зная, кроме того, что он не нужен и никогда нужен не был? Почему именно страх собственной ненужности стало сложнее всего искоренить?

- Учитель, я... я должен попробовать... - сбивчиво пробормотал Сакрум. Закончить ему Индигнус не дал: резко протянувшись через стол, бледная рука стиснула подбородок юноши, вздернула голову вверх, заставляя смотреть в глаза, прямо против оранжевого светильника.

- Ты должен подчиняться мне. Так и только так, - жестко проговорил Индигнус, привычно вбивая слова в сознание ученика Силой. Сакрум резко вдохнул, брови болезненно сморщились; с каждым словом учителя он вспыхивал в Силе все ярче. - Вся твоя воля, все твои помыслы - только о том, как угодить мне.

Ученик стиснул подлокотник сильнее.

- И я приказываю тебе выполнить задание.

Еще несколько секунд пальцы учителя сжимали подбородок, еще несколько секунд чудовищный напор Силы давил на сознание, почти ломая щиты. Еще несколько секунд сверлящего, неотрывного взгляда и слепящего света.

Потом пальцы резко соскользнули - и все закончилось.

Сакрум опустил голову, тяжело дыша; отвечать он не спешил, а живая рука по-прежнему вцеплялась в кресло. Даже теперь, после такого жесткого напоминания, он всё ещё колеблется... Индигнус недовольно скривился.

- Или ты выполняешь приказы, или ты мне не нужен.

Сакрум вздрогнул, хриплое дыхание сбилось. Это был удар ниже пояса, удар по больному, но всегда действенный. Индигнус сам достаточно постарался, чтобы ученика невозможно было сломать болью и ментальным давлением - но от главного страха у Сакрума защиты не было. И, пожалуй, никогда не будет.

- Что ты выберешь?

Выбросить мальчишку на улицу сейчас, конечно, было бы крайне глупо. Он стал слишком могущественным, чтобы отпускать его просто так. В случае чего его придется убить - но ему необязательно знать об этом.

Потому что одиночество для него страшнее смерти, и это можно использовать.

На лице ученика отразилось страдание, зубы впились в губу. Отчаянная хватка наконец разжалась - медленно, судорожно; прикрыв глаза, Сакрум склонил голову.

- Я буду слушаться... учитель, - хрипло прошептал он.


***

Семь лет. С одной стороны - миг. С другой - вечность.

Но здесь, в трущобах Фондора, время ничего не меняло.

Едва заметно прихрамывая на механическую ногу, Сакрум шагал по шершавому пермакриту - рослого, широкоплечего, в высоких сапогах и походном костюме, его принимали за наемника и старались поскорее убраться с пути. Но все равно не удавалось отделаться от чувства, словно ему опять шесть лет и он - всего лишь неудачливый воришка, отчаянно пытающийся выжить. Словно и не было ничего, словно все приключения, тренировки, задания, успехи и поражения ему только приснились.

Он тряхнул головой - густые черные волосы рассыпались, щекоча шею. Нельзя поддаваться опасным, обманчивым чувствам. Он - Повелитель Тьмы, и второй ошибки учитель ему не простит. Он сам себе не простит.

Адрес Таскара и Маты за эти годы не изменился - и неудивительно, на одну зарплату механика здесь новую квартиру не купишь, даже в глубине трущоб. Особенно если зарплату пропивать - почему-то Сакрум не сомневался, что с такой нищенской жизнью и сварливой женой Таскар много пьет. Если он, конечно, еще жив...

Ситх поймал себя на том, что упорно избегает в мыслях слова "отец" по отношению к человеку, которого никогда даже не видел. И усмехнулся.

Дарт Индигнус - вот кто его отец теперь.

Почему-то Сакрум думал, что Индигнус будет сопровождать его и сейчас, как сопровождал на все испытания Печати раньше. Учитель проделал огромную работу, чтобы помочь ученику искоренить слабость привязанности... и теперь, посылая к самой главной цели, предоставил ему выбирать самому.

Сакрум покачал головой. Нет, не к главной цели. И это еще одна причина, почему Индигнус не должен знать про Ив Эсте.

За очередным углом голубоватым мерцанием старого голоплаката обозначился знакомый переулок; Сакрум свернул и спустя несколько шагов остановился перед дверью. Помнится, в прошлый раз его била дрожь. Сейчас не сказать, чтобы эмоций не было - он лучше ими владел. Он ощущал собственное напряжение, неприятный осадок от прошлого разговора - деваться от болезненных чувств было некуда, но они не затуманивали разум, они просто существовали.

Сакрум медленно, глубоко вдохнул и выдохнул, прислушиваясь к потокам Силы за дверью. Старый голоплакат мерцал и шипел, изображение полуодетой танцовщицы на нем уже практически не различалось.

Из-за двери веяло знакомой неосознаннной грязно-серой тьмой. Удивительно, как в прошлый раз он не мог разгадать, что это... Нет, не Темная сторона - просто зачатки природной чувствительности к Силе, слабой и неоформленной, в смеси с откровенно дурным характером и долгими годами тяжелой, нищенской жизни. Неочищенная злость и обида - на жизнь, на себя, на окружающих, на обстоятельства. На всё.

Можно было удивиться, что когда-то это вызывало страх... Сакрум не удивлялся. Мать есть мать. Даже если она отказалась от него - глубинную связь, заложенную до рождения, разорвать тяжело. Даже сейчас, когда он старше и опытнее, это неприятно. Очень неприятно. А что же было тогда...

Палец лег на истертую, грязную кнопку звонка.

- Кто там?! - раздраженно выкрикнул женский голос из-за стены. Сакрум прикрыл глаза, открыл снова.

Еще одно унижение. Всего лишь. Он переживет.

Правда переживет.

- Ардан Рхант, ваш сын, - произнес он как можно более ровным и холодным голосом.

За дверью воцарилось молчание. Словно понадобилось время, чтобы вспомнить, о ком идет речь.

- Убирайся!

Изо рта вырвался сдавленный выдох. Нет. Не поддаваться. Нужно справиться.

- Мата... - Сакрум скрипнул зубами, заставляя себя выговорить следующее слово. - Мама. Откройте, пожалуйста.

- Я тебе один раз уже сказала убираться! - рявкнула Мата из-за двери. - У меня и так нет денег, еще инвалида содержать!

Сакрум резко, с шипением выдохнул. Слово в слово то же, что и семь лет назад. Только о деньгах и речь... И тут накатившая было растерянность схлынула.

Ситх понял, как может заслужить хоть немного внимания.

- Мне не нужны деньги, - произнес он отчетливо. - Наоборот. Я хотел помочь вам и принес немного.

Дверь распахнулась так резко, что только благодаря Силе, подсказавшей, что опасности нет, ситх не отшатнулся. Грязно-бирюзовые глаза гневно уставились на него; за прошедшие годы Мата заметно состарилась, волосы совершенно поседели, на красном лице пролегли морщины.

- Покажи, - процедила она сквозь зубы.

Он не ослышался?..

Сакрум медленно, нарочито медленно полез в карман за кредитками. Конечно, у него что-то было, и по здешним меркам было даже, пожалуй, немало. Хватит, чтобы убедить пустить. Но сама ситуация... Родная мать желает видеть лишь его деньги?..

Нет, как ни странно, горечи и боли не было. Скорее... отвращение.

Ситх протянул кредитки на раскрытой ладони; Мата недовольно взглянула на его лицо, взяла одну купюру, повертела, проверяя голографическую защиту. Потом хмыкнула, забрала остальные - резко, почти выхватив - и неохотно отстранилась.

- Ладно, можешь зайти.

Пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о низкую притолоку. Шагнув за порог, Сакрум оказался в пыльной, душной комнате, забросанной мусором, обломками дроидов и инструментов; только толщина слоя пыли отличала это место от заброшенной квартиры в покинутом нижнем уровне, где когда-то Ардану с Диди приходилось ночевать. В углу шипел включенный головизор; от взгляда гостя его закрывал ободранный и разваленный диван, из-за спинки которого виднелась круглая голова с седыми засаленными космами.

- Таскар, твою налево, хоть раз в жизни оторви свою задницу от дивана! - выругалась Мата, закрывая дверь; порыв воздуха заставил мусор зашуршать. Сакрум нахмурился. - Твой наследник пришел.

От отца злобы не чувствовалось - только обреченное равнодушие и усталость.

- Какой еще наследник? - хриплым голосом спросил Таскар, лениво оборачиваясь. Мешки под его тусклыми глазами, кажется, можно было положить на плечи.

- Твой выро... - Мата кашлянула, уставившись на кредитки в своей руке. - Твой сын, конечно. Говорит, что хочет нам помочь.

Сакрум кивнул отцу; тот грузно поднялся с дивана и подошел пожать руку. Он немного прихрамывал, а бесформенный красный нос и звездочки сосудов на щеках подсказывали, что насчет выпивки Сакрум не так уж неправ.

- Помочь - это хорошо, - прокряхтел Таскар и отправился обратно к дивану. - Слушай, сын... как тебя там. Купишь самогона, отметим?

- Ах ты кретин, еще и сына споить хочешь? - почти взвизгнула Мата, вспыхнув в Силе грязно-коричневым пятном. Кредитки она уже успела спрятать в карман выцветшего фартука. - А кто тогда деньги будет зарабатывать, ты, что ли? Даже завалящего уборщика починить не можешь!

- Да у меня знаешь какие клиенты были, пока ты всех не разогнала к хаттовой матери? - буркнул Таскар почти беззлобно. - Я бы давно уже выбрался из этой помойки, если бы не ты.

- Что?! - Мата нависла над мужем, лицо её раскраснелось еще больше. - Ты вообще соображаешь, что говоришь?! Да ты мне благодарен должен быть, что хоть как-то живем! Хорошо если деньги сына теперь не профукаешь, пьянь!

Они вступили в очередной спор; Сакрум только стоял посреди комнаты, сдвинув брови и молча вдыхая спертый воздух. Можно было бы смириться с нищетой - он помог бы родителям с жильем, с обустройством, со всем. Можно было бы смириться с пьянством отца, а то и помочь ему избавиться от зависимости - в конце концов, должны же марионетки когда-нибудь послужить во благо?

Нельзя смириться с одним: он здесь не нужен.

Отвращение усиливалось с каждой минутой. С каждым доводом Маты насчет его денег, с каждым ответом Таскара, цепляющегося за бутылку и не помнящего даже имени сына. С каждым звоном стекла в резонанс резкому женскому голосу.

"Они тянут меня вниз".

Осознание пришло совершенно внезапно. Он не нужен этой семье. И эта семья не нужна ему. Цепляться и терпеть унижения ради призрачной надежды - верная дорога вниз. Их принятие - даже не любовь, а хотя бы принятие - можно купить только за деньги, но сам по себе он никогда не станет нужным.

Учитель прав - эту цепь необходимо разорвать. Иначе он будет возвращаться снова и снова, пытаться что-то исправить, когда исправлять уже нечего.

"Сила освободит меня..."

- Смотрите сюда.

Зова самого по себе оказалось недостаточно. Потребовалась тонкая манипуляция, чтобы заставить Таскара и Мату замолчать и повернуться к Сакруму, который держал в руках Печать; в наступившей тишине было слышно, как шуршит крыса где-то в углу.

Направить на жертву, выставить щит, воззвать к Печати, помогая ей пробудиться - так привычно...

Глаза Рхантов, и без того мутные, остекленели, на лицах замерло отсутствующее выражение - картина, которую Сакрум видел более десятка раз. И отец, и мать застыли, не двигаясь с места, неотрывно глядя на артефакт; так загипнотизированный кролик смотрит на удава, шагая навстречу своей гибели.

Сакрум смотрел на них с горечью.

Не так он хотел всё закончить.

Но так должно было закончиться.