Версия для печати темы

I
Нет в том секрета: дар поэта
В благое лето зиму наших смут
Преобразить способен. Силу эту
Все чувствуют – но нет, не все поймут.
Школяр, студент, профессор – се мужи
Ученые и мудрые вполне,
Всё бьются над загадкой Госпожи
Поэзии. Но та, сродни волне,
Приходит к ним и ускользает вновь,
Рассеиваясь в море голубом.
И ум взведен, и закипает кровь,
А муза, над своим слепым рабом
Лишь усмехнувшись, водит средь теней
Нас, слуг ее, блаженных вместе с ней.



II
Ученым был и я – уже пять лет
Не брал я в руки грубые пера.
Рецензия и отзыв иль памфлет
Или эссе – вот вся моя игра.
Но песнь вселенной не чужда и мне,
И словно киллик, что вкусив нектар
Мемброзии, затанцевал в огне
Невидимом, вкусил я чуждый дар
И распахнул сознанье красоте.
Два мастера сошлись, и их талант
В лихой постмодернистской пестроте
Сплел третий мастер – тихий дебютант
Йен Дойшер. И узнал весь мир
Про «Войны звездные», что написал Шекспир.



III
Казалось бы, что может быть глупей?
Космическую сказку рассказать
Ямбическим пентаметром – затей,
Абсурдней этой, в свете не сыскать.
Но Джозеф Кэмпбелл критиков уймет:
В конце концов, из глубины веков
Легенды и истории прядет
Одна рука. Ни времени оков,
Ни форм ограничений, ни границ
Религий не блюдет она. Таков
Закон простой мудрейшей из шутниц.
В игре юнцов иль в песнях стариков,
Своим героям сотни лиц сменив,
Она цветет. Ей имя – Мономиф.



IV
Нет в том труда: фантазию включив,
Увидим параллели мы тотчас
Меж Лукасом и Бардом. Нам ключи
Сам автор дал, зашифровав в свой сказ
Прямые ссылки на Шекспира труд.
Вот Цезарь-Таркин, а вот Люк-Гамлет,
Вот тень Отца, вот верный R2-шут –
Свистит, пищит, и то, что много лет
Сказать хотел, в апарте без стыда
Он говорит: «Чума на 3PO!
На обе наши платы, да!»
Сколь глубока трагедия его!
И Дойшер, хитроумный эрудит,
Читателя волнует – и смешит.



V
Финальный бой за Явин для него
Как Азенкур или Арфлер велик.
Как Генрих, Люк являет мастерство
И к мужеству взывает, напрямик
Цитируя слова в Криспинов День
О «горстке смельчаков», о «happy few».
Шекспира благороднейшая тень
В последнем и отчаянном бою
Подхватывает Лукаса слова.
И вместе, сквозь века, плечо к плечу,
Единым строем два матерых льва
Сомнения все предают мечу.
Сценарий без поблажек сохранен
И языком былым преображен.



VI
Ни растеряв ни слуг, ни их владык,
Оригиналу Дойшер верен был,
И даже хаттский вычурный язык
На Барда ритм он переложил:
«Na-Han, mah bukee!» - лирики не чужд,
По воле автора, и грозный Джабба Хатт.
И даже свист R2 во имя нужд
Поэзии закован в строгий ряд
Ритмический – «фьють, сквик, у-уи, бип-буп».
Но также и трагедии закон
Умелый автор чтит: слетают с губ
Героев солилоквии, и он
Почти всем персонажам ловко смог
Дать хоть один глубокий монолог.



VII
Но зритель опытный, меж тем, задаст вопрос:
Как передать финальный грозный бой,
Не отступив от фильма? Как меж звезд
Направить путь героев роковой?
На то есть Хор – как был давным-давно
Он у Шекспира в хрониках его.
Как в «Генрихе», фантазии окно
Приоткрывает он: «Из одного
Лица создайте сотни» – а из слов
«корабль» иль «истребитель» можем мы,
Отбросив гнет реальности оков,
В воображении построить корабли.
Апарт, Хор, солилоквий, монолог –
Приемам всем нашелся уголок.



VIII
И все же, сколь ни грамотен певец,
Одним литературным мастерством
Не разожжет он пламени сердец
Фанатов строгих. Глупым баловством
Они наверняка сочтут его.
Не стоит! «Звездных войн» особый дух
Йен Дойшер передал, как до него
Немногие смогли. И те, чей слух
Поэзии не чужд, вообразит
Легко роскошный театр на Набу,
Из древесины Оро реквизит,
Костюмов шелк и голограмм волшбу.
Там сагу о героях прошлых лет
Поведает вам дуросов квартет.



IX
От Корусканта до миров Кольца -
О «Звездных войнах» добрая молва
Пойдет повсюду. Своего творца
Они прославят, ну а он права
Свои не станет безрассудно продавать
И сможет, свой шедевр переписав,
Его с десяток раз переиздать…
То шутка лишь – но шутке дань воздав,
Признаю я, что Дойшер свежий взгляд
Представил на давно известный мир.
Слова поэта вновь расшевелят
Всех тех, кто Сагу засмотрел до дыр.
И это не конец: уже готовит он
The Empire Striketh Back и Jedi Doth Return.



X
Так в путь же, добрый друг, скорее в путь –
Узри Галактику глазами милых муз,
Поэзией наполни свою грудь,
Вздохни – и откажись от тесных уз
Привычной прозы, хоть на три часа!
Не жалко времени, что отдано творцам,
Ведь воздух в вдохновенья паруса
Они давали и дают всем нам.
«Весь мир – театр», - когда-то пел Шекспир.
«И он энергию хранит всегда», -
Заметил Лукас, - «Силой связан мир».
Им отвечает Дойшер: «Мир – звезда!»

И в свете звезд – Поэзии огней –
Поэты кланяются публике своей.

#5
HAN:
[To comlink:] O be not anxious, comrades, fear ye not!
The situation here hath been controll’d
All merry ‘tis in the detention block!
OFFICER 1:
[through comlink:] But what hath happen’d?
HAN:
-‘Tis no matter, Sir-
A slight malfunction of the weapons here.
But all is well, and we are well, and all
Within are well. The pris’ners, too, are well,
‘Tis well, ‘tis well. And thou? Art also well?
OFFICER 1:
[through comlink:] We shall dispatch a squad to verify.
HAN:
Nay, there’s a leak in the reactor here.
Pray give us time to mend the matter well.
The leak is large and dangerous, but fear
Thou not, for all – I tell thee true – is well!

#4
VADER:
I find thy lack of faith disturbing.
TARKIN:
-Cease!
No more of this! Good Vader, let him be.
VADER:
As is thy will. [Aside:] My point hath well been made
Upon his prideful, unbelieving throat.

#3
TROOPER 4:
Pray, show me now thy papers.
OBI-WAN:
-Nay, thou dost
Not need to see his papers.
TROOPER 4:
-Nay, we do
Not need to see his papers.
OBI-WAN:
-True it is,
That these are not the droids for which thou search’st.
TROOPER 3:
Aye, these are not the droids for which we search.
OBI-WAN:
And now, the lad may go his merry way.
TROOPER:
Good lad, I prithee, go thy merry way!

#2
LEIA:
The desp’rate hour is now upon us – please,
I beg thee, Sir. O help me, Obi-Wan
Kenobi, help. Thou art mine only hope.

#1
GHOST:
Remember me, O Luke, remember me,
And ever shall the Force remain with thee.

HAN:
[They shoot, Greedo dies.
[To innkeeper:] Pray, goodly Sir, forgive me for the mess.
[Aside:] And whether I shot first, I'll ne'er confess!