Создаю отдельную тему, так как у меня немало небольших рассказов, написанных просто как юморные, и никак не каноничные. Первые два - написаны для новогоднего конкурса на ФКДВ.

Подарки по традиции
Приборы бесстрастно выдали список наблюдаемых проблем. Боба Фетт, изучив таковой, выразил свое резкое негодование чуть заметным покачиванием шлема.
«Раб I» был отличным кораблем, но все-таки не неуязвимым; и сразу пятеро противников, нацелившихся на его уничтожение – это все-таки чересчур. Фетту удалось увести корабль без особенно крупных повреждений, но вот мотиватор гипердрайва был готов прекратить существование.
Фетт потянул рукоять, экстренно выводя «Раб I» из гиперпространства.
Осмотр системы всеми рабочими сканерами дал неутешительные результаты. Ближайшее небесное тело - спутник одной из планет. Судя по результатам сканирования - необитаемый, как и вся остальная система. Придется садиться и проводить ремонт; хорошо хоть атмосфера там есть.
Скверно, но не критично. Не в первый раз такое случается; правда, за прошедшие годы самостоятельной жизни в подобные ситуации наемник попадал крайне редко. И запчасти на борту имелись; предусмотрительность Фетту всегда была свойственна.
Посадка прошла без проблем; наемник опустил корабль рядом с непонятным, но явно древним сооружением – уж очень ровная поверхность там имелась.
Заглушив двигатель, Фетт отправился в моторный отсек, осмотрел гипердрайв, вздохнул и принялся осторожно извлекать пострадавшие детали. Занятие требовало сосредоточенности, наемник им постепенно увлекся, и потому смех за спиной стал для него полной неожиданностью.
Отреагировал Фетт на такой сюрприз как обычно – вскочил и, резко развернувшись, направил на незваного гостя бластер.
Непонятно как проникшим на борт типом оказался высокий человек в красной мантии, с длинными белыми волосами и бородой и определенно безумными глазами. А еще он слегка просвечивал – как голограмма.
– Наконец кто-то нашел меня! – возвестил гость.
Фетту захотелось сплюнуть, но в шлеме было неудобно; поэтому он просто убрал бластер в кобуру – что толку палить по голограмме?
– Я ждал веками и десятками веков, и вот теперь… Ты что делаешь?
Наемник прошел прямо сквозь призрачную фигуру к шкафу у стены и принялся разбираться с запчастями.
– Я к тебе обращаюсь! – рявкнул бородач.
– Да, я слушаю, – рассеянно отозвался Фетт, прикидывая, стоит ли менять все, или какие-то детали еще протянут до нормальной планеты.
– Я – лорд ситхов!
– Мои соболезнования.
– Ты вообще кто такой?
– Фетт. Боба Фетт.
Почему-то именно такая манера представляться производила наилучший эффект.
– Никогда не слышал, – покачал головой гость.
– А ты кто? – повернул шлем наемник.
– Лорд Морзос, – торжественно произнес бородач.
– Никогда не слышал, – честно ответил Фетт и вернулся к осмотру деталей.
– Я погиб на войне, и был похоронен здесь более трех с половиной тысяч лет назад!
– Так ты привидение? – уточнил наемник.
– Призрак Силы, – поправил Морзос.
– Круто, – кивнул Фетт, извлекая мотиватор и еще с десяток схем.
– Тьма Безграничная, я поверить не могу! – взревел призрак, вскинув руки к потолку. – Тысячи лет я жду того, кто достоин принять мою мудрость, а является тот, в ком даже нет Силы!
– Ничем не могу помочь, – наемник снова прошел сквозь ситха и продолжил ремонт.
– Да? – оглянувшись на Морзоса, Фетт увидел, как у того хитро сощурились глаза. – Я могу предложить тебе сделку, наемник. Я помогу тебе починить корабль… а ты приведешь ко мне ситха!
– Никак не смогу. Нет уже ситхов. Вымерли.
– Как? – изумился Морзос. – Хотя… знаю, в битве, конечно. Хотя бы в сиянии славы?
– Говорят, взрыв был знатный, – согласился Фетт.
– Ну хорошо, – недовольно протянул ситх. – Тогда джедая. Я его обращу.
– И джедаев нет, – разочаровал его Фетт. – Вырезали их.
– Нет ситхов, нет джедаев… что это за Галактика такая? – возмутился Морзос.
– Современные тенденции, – философски рассудил наемник и отдернул перчатку, прежде чем зашипевший механизм полыхнул электрическими искрами.
На некоторое время наступило молчание.
– Ты отвезешь меня на другую планету, – внезапно приказал Морзос. – Точнее – мое тело; там я смогу найти себе ученика.
– У меня боевой корабль, а не катафалк. Ищи другой транспорт.
– А если я тебя просто тут убью? – возмутился ситх.
– Убивай, – флегматично отозвался Фетт. – Тогда сработает имплантированный датчик, и корабль взорвется. И разнесет твою гробницу – она ведь рядом? – и твое тело. Будет неприятно.
– Такие маленькие корабли не могут настолько сильно взорваться, – растерянно заметил Морзос.
– Во-первых, у меня еще и полный боезапас. Во-вторых, ты не представляешь, сколько нового в энергии и взрывчатке придумали за три с лишним тысячелетия…
Вновь наступило молчание; полированная деталь отражала очень задумчивую физиономию ситха.
– Какой сейчас год? – внезапно спросил Морзос.
– По какому летосчислению?
– Старой Республики.
Фетт назвал.
– А месяц?
Фетт ответил.
– А день?
– Может, тебе еще и гороскоп составить? – не выдержал наемник.
– Сам составлю, – отмахнулся ситх, – день назови.
– Шестнадцатое число. Зачем тебе?
– Я не ошибся, – торжественно объявил Морзос и вытянул руку к двигателю. Тот затрясся.
– Эй, ты что делаешь?
Вопрос остался без ответа, но детали, которые Фетт еще не успел поставить, взлетели с пола; из гипердрайва же вырвались те, которые он собирался снять.
Наемнику оставалось лишь молча наблюдать как одна за другой части стремительно становятся на место, а странная, ощутимая вибрация словно сплавляет их в единое целое. Весь процесс занял считанные секунды.
– Вот, – гордо объявил Морзос, опуская руку. – До ближайшей населенной системы продержится.
– Хм, – заметил наемник и посмотрел на ситха.
– По календарю древней Империи, – широко улыбаясь, пояснил Морзос, – сейчас смена года. По традиции, в этот день Лорды оказывали нижестоящим какую-нибудь услугу, и говорили при этом «С Новым Годом, подданные!» А те отвечали: «С Новым Годом, милорд».
Он выжидающе воззрился на Фетта, и тот сказал:
– Спасибо.
– А традиция?
– А я твой подданный?
– Логично, – признал Морзос, неспешно двигаясь к стене. – Послушай, кем бы ты ни был – найди мне ситха все-таки. Или джедая. Иначе я буду тебе во сне являться.
– Мне один темный… то есть черный джедай уже во снах являлся.
– И что? – заинтересовался Морзос, уже наполовину уйдя в стену.
Фетт пожал плечами.
– Я представил как сажаю его на ракету с электрошоком. Являться перестал.
– Так их, – одобрил ситх и покинул корабль.

Спустя несколько минут «Раб I» взлетел со спутника и набрал скорость; Фетт задумчиво постукивал пальцами по пульту, намечая курс.
Пожалуй… да, действительно, мысль стоящая.
Еще немного времени наемник потратил на составление зашифрованного послания новореспубликанцам, с пометкой «Люку Скайуокеру. Лично». Содержание его было очень простым – координаты и текст:
«Мастер Скайуокер, здесь находятся древние знания о техниках Силы, которые, несомненно вам будут интересны. Рекомендую взять для сопровождения вашу сестру и ее мужа.
Доброжелатель».
Он нажал на клавишу и сообщение отправилось в путь.
– С Новым Годом, милорд, – пробормотал Фетт, оглядываясь на уменьшающийся спутник.
И увел корабль в гиперпространство.

Тактика праздника
В этот день Джанго Фетт носился по коридорам Типоки с таким лицом, что встречные каминоане предлагали ему медицинскую помощь. Получив в ответ набор указательных местоимений и непереводимых идиом, тактично удалялись, мелодично обозвав наемника инопланетным варваром.
Наконец Фетт отыскал того, кого хотел – своего соотечественника Кэла Скирату, который бодро шагал от столовой с коробкой под мышкой. Скирата в очередной раз при помощи ума, технических навыков и галактической матери убедил дроида приготовить не безвкусную питательную пищу, а настоящий мандалорианский удж, который и нес своим клон-воспитанникам.
– Кэл, вот ты мне и нужен, – обрадовался Джанго, перехватывая наемника на ходу и увлекая в боковой безлюдный и безкаминоанский коридор.
– А что случилось? – недоуменно осведомился Скирата. Невероятное дело, но несокрушимый Джанго Фетт выглядел изрядно озадаченным. И вопрос, который он задал, удивлял не меньше:
– Ты с традициями праздников смены года хорошо знаком?
– Э-э… кое-что знаю. А зачем тебе они вдруг понадобились?
Фетт тяжело вздохнул.
– Ты понимаешь… Через три дня по календарю Камино как раз такая смена подходит. А у меня сын про них по головидению посмотрел и очень просит праздник. Пообещать и не выполнить… я его совсем другому же учил. А он просьбы не забудет – память хорошая, как у меня.
– Однако, – потер подбородок Скирата. – А сам устроить не можешь?
– Если б знал, что устроить… я как-то с этими вещами не сталкивался. На смену года я то воевал, то вкалывал на рудниках, то спал мертвым сном.
– Попробую поискать… – задумался Кэл. – А, стоп, кажется, знаю! Только это прорепетировать надо… Слушай.
По мере рассказа взгляд Джанго постепенно светлел; дослушав, он хмыкнул:
– А кто будет исполнять?
– А я своих коммандос позову, – флегматично отозвался Скирата. – Заодно и лишнее развлечение детям будет.
– Договорились. А если каминоане на репетицию припрутся?
– Найду, что ответить, – ухмыльнулся Кэл. – В первый раз, что ли?

Клонам, как и рассчитывал Скирата, идея понравилась. Причем как обычным коммандос, так и ЭРКам – поскольку свою любимую группу «Ноль» он обойти вниманием никак не мог.
Правила и слова ключевой песенки, наскоро переведенной на мандо’а, они усвоили быстро – как и все, что Кэл им преподавал. И сейчас репетировали собственно танцевальную часть…
– Могу ли я поинтересоваться, что здесь происходит?
Скирата оглянулся и только вздохнул. Каминоанин Огуре Ов был немного ниже и плотнее своих сородичей; недостаток изящества он компенсировал редкостной въедливостью и занудством. Инструкторы не в первый раз с ним сталкивались и тратили время на объяснения; впрочем, он держался от мандалориан подальше с тех пор, как Уэлон Вау пообещал натравить на него своего ручного стрилла. Несмотря на неприязнь к самому Уэлону, в этом вопросе Скирата был с ним полностью солидарен.
– Отработка боевого построения, – кратко ответил Кэл, слабо надеясь, что Огуре Ов удовлетворится и уйдет.
– Это? – подозрительно осведомился каминоанин, глядя, как взявшиеся за руки и ставшие в кольцо клоны водят хоровод.
– Да, – Скирата призвал на помощь фантазию. – Это особое боевое построение, называется «Снежный круг». Оно позволяет отразить огонь противника, когда тот превосходит в численности и окружает солдат. Круг не позволяет разделить солдат, а постоянное движение сбивает прицел врагу.
– Но ведь они сейчас без оружия!
– Сперва надо отработать координацию совместного движения, – невозмутимо пояснил Кэл. – Поэтому они сейчас и держатся за руки – чтобы не нарушить строй. Потом перейдем к более свободному построению, а потом – к тренировкам с оружием.
Скирата уже давно уяснил, что каминоане отлично разбираются в генетике, но ни хатта не понимают в войне, и по поводу военного дела им можно плести любую чушь, главное – с серьезным видом.
– А что они поют? – последовал новый ответ.
– Наша старая песня для сосредоточения и объединения в команду, – Скирата мысленно поблагодарил товарищей-инструкторов, благодаря которым песни Мандалора давно стали частью подготовки. А также собственно перевод и аранжировку этой конкретной – теперь веселенькая песня звучала как боевой марш.
– Я уже немного успел изучить ваш язык, – недоверчиво заметил Огуре Ов. – Кажется, тут что-то другое… насколько я помню, «елка» – это такое дерево?
– Да. Но она зеленая как лучи турболазера и острая, подобно клинкам. Елка символизирует несокрушимую военную мощь, а ее рост – призыв на битву. Это очень старый символ, но он по-прежнему свойственен нам.
– А почему упоминаются времена года?
– В любое время года наша военная сила не слабеет! Следующая дальше в тексте метель является символом несокрушимой огневой мощи облаченных в белое солдат, а мороз – символом того, что они могут перенести любые невзгоды.
«Первый Мандалор, что за бред я несу!» – мысленно ужасался самому себе Скирата, но отступать было поздно.
– А… «заяц»? Кажется, это мелкое травоядное животное?
– Да.
– Но как же оно вписывается в боевую песню?
– А ты видел, какие зайцы на Мандалоре?
– Нет, – был вынужден признать Огуре Ов.
Скирата широко улыбнулся, наклонился поближе и прошептал:
– И не советую.
Каминоанин слегка посерел, явно мысля в правильном направлении, но не отстал:
– А что такое… дрвн?
– ДРВН-18 – старый боевой транспорт. Предвидя следующий вопрос, лошадь – боевой зверь, применявшийся в труднодоступных для техники местах.
– Но глагол «срубить» в сочетании с транспортом и турболазерами…
– Так мы же и в ближнем бою сильны! Видел когда-нибудь, что можно сделать обычным вибротопором?
– А-а… Но дальше что-то про детскую радость?
– Разумеется, – кивнул Скирата. – Наши дети растут как воины, и грохот битвы им приятен с самых юных лет. Об этом и говорится в песне.
– Теперь понимаю, – задумчиво согласился Огуре Ов. – У вас очень интересная культура.
– Еще бы, – кивнул Скирата, с нетерпением ожидая, когда же каминоанин уберется.
К счастью, на сей раз надежды оправдались.
Подождав, пока собеседник скроется за поворотом, Скирата надел шлем и настроился на частоту комлинка ближайшего инструктора.
– Исабет, если к тебе сейчас припрется Огуре Ов и будет спрашивать про елки, зайцев и лошадей – наплети ему, что это страшные боевые символы, а? И передай другим.
– Кэл, ты откуда бутылку нарколепта достал? – раздался удивленный возглас Исабет Ро. – Или что-то другое сварил?
– Просто подтверди, хорошо?
Добившись согласия, Скирата со вздохом облегчения стянул шлем.
– Папа Кэл, – окликнул его Ордо, один из «нулевых». – Ты ж нам говорил, что врать нехорошо.
– И сейчас скажу.
– А ты же только что…
– Сынок, это не вранье, это тактический маневр. Понимать разницу надо!

Праздник, хоровод и песенка удались на славу, и трехлетнему Бобе очень понравились. Джанго вообще сдержанно сиял, подарив сыну небольшой боевой нож.
А после праздника один из коммандос задумчиво заметил: «Касательно «Снежного круга»… нет, а в этом что-то есть… Надо подумать».
Когда через семь лет Скирата узнал, что восемь коммандос, став в «Снежный круг», выкосили три десятка окруживших их дроидов, он пожал плечами и констатировал:
– Все-таки, мы замечательный народ. Даже на празднике умудряемся тактику применить.