Представляю вашему вниманию небольшое дополнение к Трилогии Трауна

Это первый рассказ из будущего цикла моей "Трауниады"



ВЛАДЫКА СНОВ

Время действия - параллельно с поисками флота "Катаны"

Глава первая – Эндорский артефакт

Имперский звездный разрушитель «Химера» плавно скользил в непроглядной черноте космоса. Краешек восходящего солнца, едва показавшийся из-за ночной стороны безвестной планеты, проплывавшей под днищем огромного корабля, напоминавшего своими очертаниями наконечник гигантской стрелы, окрасил его в оранжево-пурпурные тона. «Химера» совершала плановый обход баз Убиктората. 
Бортовой хронометр показывал пол-одиннадцатого вечера. Гранд-адмирал Траун находился в своем командном центре. Он сидел в высоком кресле в окружении двойного полукольца тактических дисплеев. Если не считать слабого свечения, исходившего от многочисленных голографических скульптур, заполнявших помещение, в нем царил полумрак. Траун задумчиво прикрыл глаза – он вспоминал свой последний разговор с Марой Джейд, когда она назвала его предателем и попыталась задушить при помощи Силы. Забавная была ситуация, он тогда даже немного «подыграл» ей и сделал вид, что пытается ослабить воротник и смахнуть невидимый захват с шеи. На самом деле он догадался, что Сила почти полностью покинула Мару и ее потуги не причинят ему никакого вреда. Траун улыбнулся, вспоминая об этом. Мара Джейд, Клинок Императора и его рука…удивительная женщина, красивая и опасная и такая непоследовательная. Она занимала такое видное положение в Империи, а превратилась в контрабандистку. Он пытался ее понять. Почему службу Империи она променяла на банду Тейлона Каррда? Какой странный поворот карьеры! Очевидно, в ее случае имело место сложное переплетение привязанностей, а это непозволительная роскошь для имперского офицера, нет, ей нельзя доверять.
Гранд-адмирал поднялся с кресла и подошел к одному из огромных, во весь рост, иллюминаторов. Он прижался лбом к холодной транспаристали и всмотрелся в мрак космоса. Где-то там, за тысячи световых лет отсюда лежит его далекая родина, Доминация Чиссов. Он так давно не был там…Траун тряхнул головой, отгоняя от себя тягостные воспоминания, ведь вернуться назад он не мог, у себя на родине он стал изгнанником. Здесь же, на чужбине, он достиг вершины своей карьеры, стал первым лицом Империи. Здесь его уважали и боялись, но боялись вовсе не потому, что он был жесток, а вследствие укоренившейся в Империи привычки испытывать страх перед вышестоящим руководством, а может быть еще и потому, что он был не человеком. Империя была больна ксенофобией, и Траун намеревался решительно бороться с этой болезнью, если конечно ее вообще можно побороть. В той или иной степени ксенофобия присуща всем расам, в том числе и чиссам, его расе. Ксенофобия – это нечто более сложное, чем расизм и простая неприязнь к чужакам, ее истоки находятся за гранью сознания, где-то на уровне инстинктов, а конкретней – инстинкта самосохранения. На поверхности – неприязнь к чужакам и ко всему чужому, а глубоко внутри – страх перед неизвестным.
Адмирал повернулся к своему креслу и его взгляд упал на исаламири, мирно дремавшую под столом. Он наклонился, взял ее на руки и почесал за ушами. Разбуженное животное нехотя приоткрыло один глаз, окинуло хозяина ленивым взглядом и снова уснуло. Траун посадил его себе на плечо и снова подошел к иллюминатору. Он скорее почувствовал, чем услышал, как в комнату кто-то тихо вошел.
- Проходите капитан, – негромко произнес он хорошо поставленным голосом.
Смущаясь оттого, что ему пришлось потревожить начальство в столь поздний час, Гилад Пелеон прошел в центр полутемного помещения и осмотрелся вокруг, но так и не заметил Адмирала. 
- Гранд-адмирал? Сэр? – позвал капитан и тут же заметил пару миндалевидных, горящих алым пламенем глаз, смотревших на него из темноты. Адмирал стоял в неосвещенном углу, его силуэт был едва различим в полумраке, казалось, что его светящиеся глаза парят в воздухе. Траун сделал два шага вперед к более освещенной части комнаты и материализовался перед Пелеоном.
- Сэр, я увидел, что вы еще не удалились ко сну. Получено сообщение с «Мертвой головы». Они столкнулись с повстанцами в системе Эноут и одержали победу.
- Очень хорошо, – удовлетворенно произнес Траун, - каковы потери повстанцев?
- Мон-каламарский фрегат и пять крестокрылов, – ответил капитан и тут же поспешил добавить, памятуя о заинтересованности Адмирала в заполучении вражеской техники, - фрегат получил не слишком серьезные повреждения и вполне подлежит ремонту, в первые же минуты боя у него вышли из строя кормовые отражатели, удачный выстрел турболазеров «Мертвой головы» повредил его гипердвигатель. Весь экипаж взят в плен.
- Наши потери? – поинтересовался Адмирал.
- Два СИД-истребителя.
- Меня интересуют все подробности, капитан.
Траун протянул руку и Пелеон подал ему мини-комп. Адмирал несколько минут молча изучал отчет о ходе сражения. Отсвет дисплея, падавший на его бледно-голубое лицо, придавал ему сероватый оттенок. Пелеон на минуту задумался о том, почему всякий раз при виде Адмирала ему становится как-то не по себе, особенно когда тот смотрит ему в глаза. Может все дело в том, что Пелеон воспринимал его, как человека. Да и трудно было воспринимать его как-то иначе, ведь выглядел-то он почти, как человек, лишь необычные цвета кожи и глаз составляли отличия, но в тоже время невозможно было забыть, что Траун – экзот. Да, выглядит он почти, как человек, но при этом он не человек, было странно это осознавать. Видимо, такая двойственность восприятия и порождала некоторый дискомфорт.
Траун оторвался от мини-компа. 
- Прикажите переправить захваченный фрегат в наши ремонтные доки, капитан.
- А пленники? Что прикажете с ними делать?
Траун немного помолчал, потом тихо сказал:
- Отпустить.
Пелеон недоуменно уставился на начальство.
- Вы не согласны с моим решением, капитан? – спросил Траун, усаживаясь в кресло.
- Нет, сэр, просто это необычно.
- Вы думали, что я велю расстрелять их или сослать на рудники Кессела? – Траун улыбнулся. - Покойный Император или Дарт Вейдер вероятно так бы и поступили, но я не заинтересован в стяжании славы тирана, меня подобные лавры не прельщают. – Траун откинулся на спинку кресла и немного помолчал. - Капитан, мы должны думать о том, что будет с нашей возрожденной Империей, когда мы отвоюем Галактику, а этого осталось недолго ждать, нам следует уже сейчас побеспокоиться о том, чтобы расположить к себе наших будущих подданных. Мы отпустим этих пленников, они вернутся на Корускант и расскажут о том, как гуманно мы с ними обошлись, известие об этом быстро облетит всю Новую Республику. Еще несколько таких случаев – и население Новой Республики перестанет ассоциировать нас с вселенским злом и не будет так категорично настроено против нас.
- Сэр, вы полагаете, что некоторые миры захотят присоединиться к нам добровольно? – спросил Пелеон.
Траун приподнял иссиня-черную бровь.
- А почему нет?
Пелеон не стал спорить. Он обвел комнату взглядом и задержал его на голографических проекциях скульптур.
- Вам нравится? – поинтересовался Траун.
- Да, очень красиво, – вежливо ответил Пелеон. Он гадал, к какой же культуре принадлежат эти произведения искусства. 
- Это работы лучших мастеров Ксиллы – ответил Траун на его невысказанный вопрос, правда, это название ни о чем Пелеону не говорило. Он собирался с духом, но не знал, как начать с Адмиралом разговор на тему, еще десять минут назад, казавшуюся ему очень важной, но теперь он засомневался, стоит ли вообще начинать этот разговор. Но тут Адмирал неожиданно сам пришел ему на помощь:
- Капитан, это ведь не все, что вы собирались мне сказать. Вы пришли ко мне не только за тем, чтобы доложить о сражении.
Пелеон в который раз поразился проницательности Адмирала.
- Да сэр, вы правы. Речь пойдет об одном странном предмете, обнаруженном мной среди обломков, выловленных с орбиты Эндора…после той битвы. 
Поминать Эндорское сражение, закончившееся для Империи позорнейшим поражением, считалось дурным тоном, поэтому без крайней необходимости о нем не говорили. Тогда при Эндоре погибли сам Император, верховный главнокомандующий и лучшие офицеры флота, также было потеряно много единиц военной техники, не говоря уже об уничтожении почти достроенной боевой космической станции и имперского флагмана. Сейчас без упоминания об Эндоре было не обойтись. Пелеон смутился.
- Адмирал, может быть это ничего не значит, может это сущий пустяк и я зря отнимаю у вас время… - начал было он.
- Капитан, на войне не может быть пустяков, важна любая мелочь, – оборвал его Траун. - Говорите, я вас внимательно слушаю. 
Пелеон продолжил:
- Тогда, после сражения, повстанцы позволили нам забрать тела погибших и их вещи, найденные среди обломков сбитых кораблей. У меня были друзья среди погибших, поэтому я отправился на опознание тел и потом зашел посмотреть, какие именно вещи были найдены, думал, может найду что-то, что принадлежало кому-то из них и возьму себе на память. Но ничего такого я не нашел, зато мое внимание привлек вот этот предмет.
Пелеон протянул Трауну небольшой куб. Траун взял его и поднес к глазам. Казалось, куб был отлит из золота, но он был слишком тяжел для золотого предмета таких размеров, скорее всего он был сделан из какого-то прочного сплава и покрыт позолотой. Кроме того, на каждой грани куба были выгравированы не поддающиеся описанию замысловатые узоры, и только одну из них украшал вполне узнаваемый символ - солнце с расходящимися лучами, на концах которых были цифры и буквы, неизвестного Трауну языка. Он покачал куб на ладони – внутри него явно что-то было, значит, он должен как-то открываться. Он стал вертеть его в руках, пытаясь понять, как же его открыть, но на кубе не было никаких замков или кнопок, он казался цельнолитым, не было заметно никаких стыков. 
- Сэр, я не смог его открыть, сколько ни пытался. – сказал Пелеон.
Траун оторвался от созерцания куба и испытующе посмотрел на капитана.
- Почему вы сочли этот предмет странным? 
- По многим причинам, Адмирал. Во-первых, как только я его увидел среди вещей, принадлежавших нашим погибшим офицерам и простым солдатам, я очень удивился – столь дорогостоящей штуке там явно было не место, никому из погибших она не по карману. Во-вторых, когда я подобрал ее и стал рассматривать, у меня возникло множество вопросов, на которые я не мог найти ответы. Например, почему на этой вещице нет ни единой царапины, в то время как все прочие имеют те или иные повреждения или хотя бы следы оплавления и гари. Если это просто сувенир, то зачем его сделали из такого сверхпрочного сплава, что он не пострадал при крушении корабля. Зачем нужно было оснащать сувенирную шкатулку столь хитроумным замком, что невозможно догадаться, как его открыть. Тот, по чьему заказу сделан этот контейнер, явно не хотел, чтобы его смогли открыть те, для кого он не предназначен. Одновременно он позаботился и о том, чтобы его трудно было уничтожить, стало быть внутри него находится нечто очень важное. 
Пелеон немного помолчал и добавил:
- Все вышеперечисленное я счел достаточно серьезным, чтобы оставить этот странный предмет себе и поразмыслить над его тайной. И я не мог допустить, чтобы он попал в руки повстанцев, – Пелеон посмотрел Трауну в глаза, - Адмирал, я думаю, что он мог принадлежать Императору или Владыке Вейдеру.
- Вы поступили правильно, что оставили его себе. Думаю, эта вещица действительно могла принадлежать Палпатину или Вейдеру, – сказал Траун. – Среди тех, кто тогда находился на орбите Эндора, больше не было никого, достаточно состоятельного для того, чтобы владеть вещью такой ценности. Вы пытались ее просканировать?
- Да сэр. Но сканирование лишь подтвердило, что куб полый внутри, ничего больше выяснить не удалось. Я пробовал делать спектральный анализ и исследовать его другими методами, но ничего не вышло. Сплав, из которого он сделан, обладает способностью рассеивать лучи. Я разве что не пробовал просверлить его, боялся, что так я поврежу его содержимое. 
- Надо полагать, Император предусмотрел и этот вариант, – Траун задумчиво прикрыл глаза, – Он не хотел, чтобы его секретом завладел кто-то другой.
- Вы полагаете, что эта вещь принадлежала именно Императору, а не Дарту Вейдеру? – спросил Пелеон.
- Именно так. 
- Но ведь Император находился на «Звезде Смерти» в момент ее взрыва, каким бы сверхпрочным не был бы сплав этого куба, уцелеть при взрыве он все равно бы никак не смог, его бы разнесло на атомы, как и все, что находилось на «Звезде Смерти», – осторожно возразил Пелеон.
- Вы абсолютно правы, капитан. Я не утверждаю, что куб в это время находился у Императора. Вероятней всего, он находился у Вейдера на борту «Палача». Возможно, Вейдер должен был доставить куб Палпатину, но во время сражения он был слишком занят, в результате куб так и не попал на борт «Звезды Смерти», благодаря чему и уцелел.
Пелеон вспомнил, как погиб «Палач» - он столкнулся со «Звездой Смерти» и взорвался. Если обломки корабля успели разлететься достаточно далеко, чтобы их не испарило и не оплавило взрывом боевой станции, то это объясняет, почему странный куб, если он действительно находился на борту «Палача», не получил никаких повреждений. 
- Этот куб – сплошная загадка. Загадки любил Император, а не его правая рука. Вейдер был прямым человеком и не любил загадки, он не мог быть автором идеи куба, но в его тайну наверняка был посвящен. А что это за тайна, нам еще предстоит выяснить и чем скорее, тем лучше, – задумчиво произнес Адмирал Траун.
- Пока мы не догадаемся, как открыть этот куб, мы можем лишь гадать, что скрыто внутри него. Сэр, за пять лет, прошедшие после Эндора, я перебрал множество вариантов. Это может быть все, что угодно: от планов нового сверхоружия и координат какой-то тайной сокровищницы Императора, вроде Горы Тантисс, до механизма судного дня, – предположил капитан Пелеон.
- Механизм судного дня можно отбросить, если бы при помощи этой штуки хотели кого-то убить, она бы уже взорвалась. Какой смысл выставлять таймер на срок, превышающий пять лет?
- А может таймер отключился при столкновении «Палача» со «Звездой Смерти»?
- Нет, это не механизм судного дня, слишком он дорогой вышел. Ведь эти узоры на гранях куба – настоящее произведение искусства. Зачем бомбу заключать в такую красивую и дорогостоящую оболочку? 
- Чтобы подарить ее, как презент, тому, кого хотят убрать. Например, кому-то, кто неравнодушен к искусству, – стоял на своем капитан.
- Вы намекаете, что такая бомба могла предназначаться мне? – Траун улыбнулся. – Это слишком сложный и затратный способ убийства. Гораздо проще было бы нанять охотника за головами.
Адмирал был прав. У Пелеона закончились доводы в пользу механизма судного дня.
Траун вновь принялся разглядывать куб и вертеть его в руках. 
- Эти буквы и цифры на концах солнечных лучей…думаю в них кроется ответ, – произнес он, – вы не пытались выяснить, что это за язык?
- Я показывал эти буквы протокольному дроиду, владеющему шестью миллионами форм коммуникаций, но он не нашел соответствий, – ответил капитан. - Вероятно это какой-то шифр, известный только узкому кругу посвященных.
- Может быть вы правы, – тихо сказал Траун, поглаживая исаламири, обвивавшую его плечи.
- Сэр, меня почему-то не покидает ощущение, что я уже где-то видел этот знак в виде солнца с буквами и цифрами на концах лучей. Может мне это только кажется.
- Не кажется. Если у вас присутствует ощущение дежа вю, значит на то есть причины. 
Траун порылся в ящике стола и извлек инфочип. 
- Возьмите капитан, здесь вы найдете методики улучшения памяти, очень полезная вещь, я сам иногда ими пользуюсь, когда надо вспомнить что-то важное.
Пелеон взял инфочип.
- Спасибо сэр.
- Не стоит. Это я буду благодарить вас, когда вы вспомните, где вы видели этот знак. Вы кому-нибудь еще показывали этот куб?
- Нет, сэр.
Траун удивленно поднял иссиня-черные брови.
- Почему? 
Пелеон заметно смутился.
- Адмирал, мне некому было его показывать. Пока не появились вы, здесь не было никого, кто бы отнесся к моим предположениям серьезно. Если бы я и подошел к кому-то из командования с этой штукой, боюсь, у меня бы ее просто отобрали, как дорогую безделушку, а мои соображения по поводу ее стратегической ценности подняли бы на смех.
- Спасибо за доверие, капитан. Прошу вас и впредь держать в тайне все, что связано с этим Эндорским артефактом. Если вы не возражаете, пусть он пока побудет у меня, я подумаю над тем, как его открыть. 
- Адмирал, если эта вещь принадлежала Императору, то теперь она по праву принадлежит вам.
Траун улыбнулся.
- Спасибо, капитан. Если вы вспомните, где и когда вы видели солнечный знак, прошу вас сообщить мне об этом тотчас же в любое время суток, где бы я ни находился и что бы ни делал.
- Да, сэр.
Траун резко откинулся на спинку кресла, его иссиня-черные волосы разметались по подголовнику, лохматая тварь на его плече пошевелилась, угрожая нарушить безупречность белоснежной гранд-адмиральской униформы своими длинными когтями. Взгляд Адмирала стал мечтательным, в глазах заплясали алые огоньки, а на губах заиграла довольная улыбка.
- У меня такое чувство, капитан, что скоро у нас появится новое оружие, и когда цилиндры Спаарти заработают на полную мощность, – он сделал многозначительную паузу и добавил ледяным тоном, - повстанцам придется совсем худо. Впрочем, победа и так будет наша. С новым оружием или без него.
Пелеон не смог сдержать улыбку, ему нравилась уверенность Адмирала и его настрой на победу.

Глава вторая – Призраки давно умерших

На Бастион опустился вечер, но жизнь в огромном мегаполисе не затихала ни на минуту. Гранд-адмирал Траун стоял на балконе своих апартаментов, располагавшихся на верхнем этаже одного из небоскребов, и любовался видом ночного города. Многочисленные увеселительные заведения только начинали открываться и зазывать огромными светящимися вывесками желающих спустить лишние деньги на всевозможные развлечения. Движение на улицах оставалось таким же плотным, как и днем. Лэндспидеры носились в каньонах между небоскребами, подобно рассерженным насекомым. Из распахнутых окон ресторанов и кантин доносилась музыка, перемежавшаяся криками подгулявших посетителей. Обычная картина мирной жизни.

Казалось, здесь ничто не напоминает о войне, продолжавшейся в Галактике уже много лет. Только лица людей и немногочисленных в новой столице Империи экзотов порой становились напряженными, и в глазах появлялась глубоко затаенная грусть, когда кто-то заводил разговор о войне. Население устало от войны. Траун понимал это, как никто другой. Он надеялся, что вскоре ему удастся положить конец войне, но взбадривать народ и поднимать дух патриотизма необходимо уже сейчас. 
Собственно, этому и было посвящено мероприятие, состоявшееся сегодня днем. Империя отмечала свой главный государственный праздник – очередную годовщину своего образования. В этот день, много лет назад, покойный Император Палпатин, тогда еще Верховный Канцлер, на специально созванном заседании Сената объявил о реорганизации Галактической Республики в Галактическую Империю. При Палпатине День Образования Империи всегда праздновался на широкую ногу, но после Эндорского сражения, когда перевес сил склонился в пользу Альянса Повстанцев, Империи стало не до праздников. После Эндора ее территория постоянно сокращалась, и это негативно отражалось на ее экономике, поэтому приходилось урезать статьи расходов везде, где только можно. В том числе в Империи экономили и на праздниках, последние пять лет их отмечали либо очень скромно, либо вовсе отменяли. Траун же решил возобновить некоторые из старых палпатиновских традиций, например, традицию полноценно отмечать День Образования Империи. Некоторые моффы напрасно пытались его отговорить от этой затеи, в которой они видели лишь бессмысленную трату денег, но Адмирал твердо стоял на своем. Он считал, что настоящий праздник крайне необходим приунывшему народу Империи. Затраты на его проведение вышли немалые, но он того стоил и бюджетные средства не были потрачены впустую. Подданные Империи получили напоминание, что они проживают в милитаристской стране и их есть, кому защитить. 
Но не только подданные Империи получили подобное напоминание – его получили и враги Империи. Траун не сомневался, что до Корусканта дойдут последние имперские новости. Он представлял себе реакцию руководства Новой Республики на известие о том, что имперцы стали столь самоуверенны, что устраивают пышные праздники в разгар войны, успехи в которой, вплоть до недавнего времени, были вовсе не в их пользу. Это известие в сочетании с постоянно множащимися слухами о том, что Империю теперь возглавляет таинственный Адмирал, успевший за короткий срок стяжать себе славу непобедимого гения, должно будет внести в ряды врагов Империи дополнительную деморализующую смуту.
Да, сегодняшний день явно не прошел впустую, хотя для Трауна он выдался тяжелым. График Адмирала был очень плотным и к себе домой он попал всего полчаса назад. С самого утра его мучила сильнейшая головная боль, которую невозможно было снять никакими таблетками. Местные лекарства, рассчитанные на человеческий организм, на него не действовали, а запас чисских у него давно закончился. Если бы не отменное здоровье, позволявшее переносить на ногах все недуги, случавшиеся у него не часто, ему бы пришлось совсем худо. Помимо не прекращавшейся головной боли, Трауну предстояло претерпеть еще одно обстоятельство, представлявшее для него проблему – необходимость целый день находиться на публике, в центре внимания. Едва ли кто-то мог догадаться о том, что гранд-адмирал, которого в любых жизненных обстоятельствах окружала вполне ощутимая аура уверенности и даже некоторой надменности, на самом деле не любил повышенного внимания к своей персоне, особенно если предстояло появляться перед гражданскими. Но сегодня этого было не избежать. Едва его корабль типа «лямбда» успел приземлиться у главного административного здания Бастиона, и его нога коснулась пермакритового покрытия посадочной площадки, как он тут же был окружен толпой чиновников, спешивших засвидетельствовать свое почтение и репортеров, наперебой выкрикивавших вопросы. Особо наглый из них даже умудрился схватить его за рукав, несмотря на плотное кольцо штурмовиков, окружавших Адмирала, за что был смерен уничижительным взглядом пылающих кроваво-красных глаз. До чего же беспардонными бывают гражданские! Никто из военных никогда не позволил бы себе ничего подобного. Траун старался не раздражаться, ведь в течение дня подобные мелкие инциденты могли случиться еще не раз, не говоря уже о более серьезных, так что не стоит портить себе из-за этого настроение. Но остаток дня прошел на удивление спокойно. 
Огромная толпа, собравшаяся на главной площади, приветствовала его радостными криками и аплодисментами – подданные Империи явно любили своего Адмирала. И было за что, ведь он был тем, кто подарил им надежу на победу в войне. 
Праздничные торжества проходили строго по графику. Адмирал остался доволен организацией различных официальных и культурных мероприятий. Одно только огорчило Трауна во время показательного смотра военной техники – вся техника хоть и была надежной, но отнюдь не новой. Выпускать новые виды вооружения Империи сейчас не по карману.… Пока не по карману.
Вечером Адмирал получил несколько десятков приглашений на всевозможные праздничные банкеты от столичной элиты, но отклонил их все, сославшись на государственные дела. 
Наконец, у него появилась возможность попасть в свои апартаменты. Первым делом он принял холодный душ, после чего почувствовал себя намного лучше, даже головная боль, терзавшая его весь день, начала отступать. Траун вышел на балкон подышать свежим воздухом и полюбоваться вечерним небом. Он уже начал забывать как восхитительны закаты и рассветы, если наблюдать их с поверхности планеты, а не с орбиты. В последнее время он мог любоваться преимущественно видами космоса и полосатым полотном гиперпространства. 
Сварливый механический голос оторвал его от созерцания урбанистических красот:
- Сэр, вынужден сообщить вам, что стоять на сквозняке с мокрой головой не самая лучшая идея. Вы подвергаете свое здоровье риску. Весьма вероятно, что вы простудитесь.
Траун скептически посмотрел на своего протокольного дроида:
- Я не простужусь, не говори глупости. К тому же мои волосы уже почти высохли. 
Какие же невыносимые зануды эти протокольные дроиды! 
- Сэр, я всего лишь исполняю свои обязанности, - ответил дроид обиженным тоном.
- Я знаю. Лучше принеси мне выпить чего-нибудь горячего, - попросил Траун.
- Слушаюсь, сэр, - дроид ушел на кухню.
Траун еще немного задержался на балконе, затем прошел в гостиную и расположился в глубоком кресле с высокой спинкой. Спать ему еще не хотелось, и он планировал немного поработать с документами, а пока, вытянув вперед длинные ноги и заложив руки за голову, он наслаждался покоем и уединением. Он разглядывал статуи в стенных нишах и его взгляд случайно скользнул по маленькому стеклянному столику в центре комнаты и остановился на предмете, лежавшем на нем. Это был Эндорский артефакт. Он совсем забыл о нем. Вернее не то, чтобы забыл, просто ему некогда было о нем думать. Неделя, прошедшая с тех пор как, Гилад Пелеон передал ему артефакт, выдалась очень богатой на события.
Траун взял артефакт в руки, достал из ящика тумбочки сильное увеличительное стекло и принялся изучать его. Очень внимательно изучать.
……..
Из задумчивости его вывел звонок в дверь. Траун взглянул на дисплей и увидел лицо позднего визитера. Он открыл дверь:
- Добрый вечер, капитан. Проходите.
- Прошу простить меня, что беспокою вас дома в такой час, - сказал Пелеон.
- Не нужно извиняться, я рад вашему визиту, - ответил Траун, делая упор на слове «рад», - к тому же дом для меня понятие относительное. «Химера» для меня в гораздо большей степени дом, чем эта квартира, в которой я почти не бываю. Я покинул мой флагман только сегодня утром, но мне уже не терпится вернуться обратно. Полагаю, вы чувствуете то же самое.
Пелеон улыбнулся такой созвучности своих и адмиральских мыслей. Он и сам думал о «Химере», как о родном доме. 
- Присаживайтесь, - Траун указал капитану на кресло и сам сел в кресло напротив.
Он втянул носом воздух. От капитана пахло дорогими сигарами:
- Не знал, что вы курите, капитан.
- Я и не курю. Я был у моффа Дисры, там многие курили. Среди гостей я встретил одного человека, с которым много лет назад был на секретном спецзадании. Это было так давно, что я уже почти забыл об этом, но, увидев старого знакомого, сразу же все вспомнил. Это задание, сэр, было связано с той самой планетой, на которой я видел солнечный знак. Поэтому я пришел к вам.
- Что же это за планета? – поинтересовался Траун.
- Я не знаю ее названия, но уверен, что смогу найти к ней путь. Она находится недалеко от системы Легон.
- Легон? – Адмирал удивленно приподнял иссиня-черную бровь и довольно улыбнулся, – Замечательно! Части головоломки становятся на свои места.
- Что вы имеете ввиду, сэр? – спросил Пелеон.
Траун указал ему на маленький предмет на стеклянном столике. Глаза капитана расширились при виде этого предмета – это был Эндорский артефакт … и он был открыт.
- Адмирал…, - тихо произнес Пелеон изменившимся голосом, - вам это удалось…
Капитан изумленно смотрел на Адмирала. Он в течение пяти лет не смог догадаться, как открыть этот ситхов куб, а у Трауна на это ушла всего неделя.
- Я открыл его буквально перед вашим приходом, капитан. Вы словно почувствовали это, - он улыбнулся, - на самом деле все оказалось не так уж сложно. Справиться с этой задачей мне помог мой дроид. Это он определил язык буквенного шифра и сложил буквы в единственно возможное слово. Это слово «Власть».
- Вот этот дроид? – капитан указал на серебристого протокольного дроида, стоявшего в углу, - но я ведь показывал артефакт дроиду точно такой же модели и он не смог определить, что это за язык.
- Не сомневаюсь, что не смог. Дело в том, что у моего дроида не совсем стандартная программа. Когда-то я внес в его память дополнительные программные модули, теперь он знает еще и мертвые языки, - пояснил Траун. 
- Для буквенного шифра на артефакте использован мертвый язык? И что же это за язык? – спросил Пелеон.
- Язык раката, - ответил Адмирал, - поэтому я и сказал, что части головоломки становятся на свои места, когда вы назвали систему Легон.
- Раката? – изумился капитан, - но ведь эта раса давным-давно вымерла. Удивительно, как их язык дошел до наших дней. Если мне не изменяет память, то во времена Старой Республики даже существовал запрет на посещение Легона, считалось, что раката владели чересчур опасными тайнами, следовательно, там не могли вестись археологические раскопки и исследования их культуры.
- Официальные исследования конечно же вряд ли там велись. Но отчаянные любопытные энтузиасты, готовые нарушать любые запреты во имя науки, были во все времена. Их и следует благодарить за те драгоценные крупицы знаний о древних цивилизациях, которые дошли до наших дней, - ответил Траун, - но заслуга сохранения языка раката принадлежит скорее не энтузиастам от науки, - он сделал паузу, - а ситхам.
- Ситхам?
- Да, именно им. Согласно легендам, раката были чрезвычайно чувствительны к Темной Стороне Силы и умели использовать ее для своих целей, как ни одна другая раса в Галактике, они даже могли строить технику, использовавшую энергию Темной Стороны. Наследие раката слишком лакомый кусок для ситхов, они не могли оставить Легон без внимания. Язык раката был известен Императору, это несомненно. 
Пелеон немного помолчал, затем спросил:
- Итак, вы выяснили, что для буквенного шифра был использован язык раката, но я все еще не понял, как это помогло вам открыть куб.
- Рассматривая куб сквозь увеличительное стекло, я обратил внимание, что края бороздок, образующих солнечные лучи слегка оплавлены, как если бы по ним проводили чем-то горячим и очень тонким. Это и подсказало мне, как открыть наш куб. Я взял лазерную зажигалку и отрегулировал ее на минимальную мощность и стал водить по лучам от одной буквы к другой, чтобы получилось слово «Власть», тоже я проделал и с цифрами и наш ларчик взял и открылся, - Траун посмотрел на Пелеона.
- А последовательность цифр? Как вы догадались, какой она должна быть?
- Элементарно, капитан. Зная слово «Власть» это вообще оказалось проще простого. Взгляните внимательно на эти цифры и вы сами поймете.
Пелеон всматривался в цифры, последовательность которых должна быть как-то связана с властью. Внезапно он просиял:
- Да это же дата образования Империи!
Траун улыбнулся:
- Вот видите, капитан, не так уж это и сложно было. Если подумать, то этот шифр чрезвычайно примитивен. Видимо Палпатин считал, что один язык раката представляет собой непреодолимое препятствие, поэтому не стал изобретать сложный шифр для открытия куба.
- Сэр, а что же было внутри него?
- Только это.
Траун указал на небольшую пирамидку на стеклянном столике. Казалось, она тоже была стеклянной.
- Возьмите ее в руки.
Едва Пелеон прикоснулся к пирамиде, как она начала светиться и по ней пошли красно-оранжевые волны, а вокруг образовалось свечение соответствующего спектра. 
- Невероятно…, - прошептал он.
- А у меня она светилась по-другому, - сказал Траун, - смотрите.
Он взял у Пелеона пирамиду. Едва она оказалась в его руках, как красно-оранжевое свечение сменилось на сине-голубое и фиолетовое, а у вершины образовались белые лучи, расходившиеся во все стороны.
- Капитан, вы когда-нибудь видели нечто подобное?
- Нет, сэр. Но я знаю, что холокроны ситхов были в форме пирамид, правда, я никогда не слышал, чтобы они светились.
- Что ж, думаю, назначение этой пирамиды прояснится на месте. Мы немедленно вылетаем на вашу безымянную планету, капитан.
- Адмирал, вы думаете, что в этом есть необходимость? Что дадут вам тайны ситхов? Даже если вы узнаете их, то не сможете ими воспользоваться. Для этого нужно владеть Силой.
- Капитан, вы так уверены, что это именно холокрон и не что иное? Я в этом сомневаюсь, я не думаю, что эта пирамида имеет отношение к ситхам.
- Тогда зачем Император так беспокоился о том, чтобы никто не смог добраться до нее?
- Вот поэтому я и думаю, что это не холокрон. Насколько мне известно, холокроны изготовлялись таким способом, чтобы считать с них информацию мог только владеющий Силой. Значит, нет необходимости помещать их в контейнеры, защищенные кодами, для владеющего Силой закрытый контейнер не проблема – любой ситх или джедай может открыть его либо при помощи Силы, либо при помощи светового меча, если постарается резать очень аккуратно. Однажды, в качестве благодарности за заслуги перед Империей, я был удостоен чести быть допущенным в личные покои Императора. Там я видел холокроны, разложенные на полках. Они были меньше, чем наша пирамида. У меня создалось впечатление, что Палпатин не особо дорожит ими. При желании я мог бы прихватить парочку с собой, пока он отвернулся. Возможно, в них нет ничего ценного для него. Это же очень древние носители информации, вполне вероятно, что информация на них уже давно утратила актуальность для современных ситхов и представляет для них интерес только с точки зрения истории их учения.
Пелеону ничего не оставалось кроме как согласиться с доводами Трауна.
- Подождите меня, я переоденусь, и мы отправимся на «Химеру».
Капитан поднял глаза на Трауна. Он был одет во все черное, отчего казался выше и худощавей. Пелеон был так увлечен вновь открывшимися обстоятельствами дела Эндорского артефакта, что даже не обратил внимания на то, что впервые видит Адмирала без привычной белоснежной униформы. 
Пелеон осмотрелся в гостиной. За исключением нескольких статуй в стенных нишах в комнате больше не было ценных вещей. Мебель была удобной, но не слишком дорогой. После поражающей воображение роскоши дворца моффа Дисры квартира гранд-адмирала выглядела убогим жилищем аскета-отшельника. Капитан был немало удивлен этому, он не ожидал, что Траун столь скромен в быту. Еще его удивило само местонахождение квартиры. Она располагалась вдали от центральных престижных районов, где так любили селиться представители политической и деловой элиты, а также высшие военные чины. Даже окна адмиральской квартиры выходили не на центральную часть. Позже Пелеон узнал отчего так. Оказывается, Траун поселился вдали от центра не только потому, что не выносил шума и суеты, но еще и потому, что ему жутко не нравилась архитектура самого престижного района Бастиона. Он как-то обмолвился, что у хатта-гангстера больше понятия о прекрасном, чем у того из моффов, который утвердил план застройки центра Бастиона.
Пелеон принялся рассматривать статуи. Та, что располагалась в центральной нише, больше всего привлекла его внимание. Было в ней что-то такое, отчего у сурового капитана дрогнуло сердце, что-то пронзительно-трогательное. Он не мог понять, почему именно эта статуя вызывает у него такие чувства. Небольшая, не более сорока сантиметров, фигурка коленопреклоненной женщины в накидке, прижимающей руки к груди, и как бы пытающейся подняться с колен, была выполнена из белого полупрозрачного камня. Внутри статуя, вероятно, была наполнена какой-то люминесцентной субстанцией, дававшей мягкое градиентное свечение от оранжево-карамельного внизу до светло-кремового вверху фигурки. На первый взгляд, она мало чем отличалась от всех прочих, разве что выглядела нарочито просто и незамысловато. Ее черты не были детализированы, в них была какая-то неуловимая размытость, словно им еще только предстояло проявиться. Был ли этот странный эффект вызван разрушительным воздействием времени или недочетом скульптора, либо он изначально задумал создать обезличенный женский образ?
- Она восхитительна, не правда ли? – услышал Пелеон у себя за спиной. Капитан так увлекся созерцанием статуи, что не слышал, как Траун вернулся в гостиную.
- Да, сэр. В ней есть что-то необычное, чего нет в других.
Траун удивленно вскинул бровь и как-то загадочно улыбнулся:
- Поздравляю, капитан, это редко кто замечает. Я не ошибся в вас.
- Спасибо, сэр, - проговорил смущенно Пелеон. От Адмирала не часто можно услышать похвалу. 
- От прочих статуй в моей коллекции эту отличает то, что их создали просто хорошие мастера, а эту, - он сделал паузу и понизил голос, - эту создал гений. Только гений мог передать столь противоречивые чувства в одном-единственном образе: жертвенность, беззащитность, смирение и обреченность и одновременно сила духа, робкий протест, стремление бросить вызов судьбе, подняться с колен. От нее веет удивительным спокойствием и в тоже время в ней присутствует едва уловимая динамика. Столь сложное и органичное переплетение противоречий мог создать только гений, всесторонне изучивший природу чувств и приникший в самые сокровенные глубины таинств души. К сожалению, мне не удалось установить ни его имя, ни расовую принадлежность, ни точную дату создания этого шедевра. Я могу об этом лишь догадываться. Я купил ее на аукционе на Орд-Мантелле, где обычно продают краденые и контрабандные вещицы об истории которых продавцы ничего не знают и не стремятся узнать. 
Траун бросил прощальный взгляд на любимую статуэтку.
- Пойдемте, капитан. Известите мой флагман о моем возвращении.
- Слушаюсь, сэр.
Они поднялись на крышу, где их ждала «лямбда».
У опущенного трапа стоял молоденький энсин в черной флотской форме. Вид у него был праздный и рассеянный. При виде Адмирала он вскочил и встал по стойке «смирно».
- Мы взлетаем, энсин Питерсон, - сказал Траун.
- Куда вас доставить, сэр? 
- На «Химеру».
«Химера» ждала их высоко на орбите Бастиона. Предполагалось, что гранд-адмирал в связи с праздничными торжествами проведет в столице два дня, но к удивлению экипажа флагмана он вернулся на борт на день раньше. 
В ангарном отсеке их встретили лейтенант Шелл и взвод штурмовиков, выстроившийся в две шеренги по обе стороны трапа «лямбды».
Через полчаса «Химера» покинула систему Сартинайниан. Траун спустился на мостик.
- Готов ли мой флагман, капитан? – по протоколу спросил он.
- «Химера» в вашем полном распоряжении, Адмирал, - так же по протоколу ответил Пелеон, - через минуту мы будем готовы перейти на сверхсветовую скорость и к утру будем на месте назначения.
- Отлично. А сейчас нам не помешает хорошо выспаться. Завтра нам предстоит тяжелый день.

Сообщение отредактировал Darth Catherine - 20.5.2009, 0:53

Заключительная глава рассказа и эпилог

Глава третья – Ключ к власти

«Химера» вышла из гиперпространства в системе Легон. 
Траун стоял на мостике перед огромным иллюминатором и всматривался в открывшуюся перед ним панораму древнего театра боевых действий, разворачивавшихся здесь около пяти тысяч лет назад. Груды искореженного металла до сих пор вращались вокруг солнца Легона, делая навигацию в этой системе крайне опасной. Он почувствовал, как палуба под ногами слегка завибрировала – это включились турболазеры «Химеры», которые начали расчищать путь кораблю, расстреливая дрейфующие обломки древних звездолетов. 
- Адмирал, мы в системе Легон, - услышал он за спиной голос капитана Пелеона.
- Я понял, капитан, - ответил Траун, - пользуясь случаем, я бы хотел рассмотреть поближе Ракату Прим.
- Но сэр, это очень опасно, - обеспокоенным тоном произнес капитан, - плотность обломков на орбите Ракаты Прим особенно велика. Вашу «лямбду» разнесет в дребезги, едва вы попытаетесь покинуть ангар «Химеры» и…
- Я и сам все это прекрасно понимаю, капитан, - оборвал он Пелеона, - я не собираюсь высаживаться на Ракате Прим и вообще покидать борт «Химеры». Я не самоубийца. Я просто хотел, чтобы мы подошли поближе к этой планете.
Траун немного помолчал.
- Впрочем, не стоит делать этого сейчас. Вряд ли я смогу увидеть что-то интересное с орбиты. Если на планете и остались какие-то памятники погибшей цивилизации, то сейчас они все покрыты джунглями. Как-нибудь я организую сюда научную экспедицию. Но не раньше, чем закончится война. А сейчас нам нужно покинуть эту систему поскорей.
Капитан явно остался доволен этим решением Адмирала.
Полчаса спустя «Химера» покинула систему Легон и еще через пятнадцать минут зависла над нужной планетой. Накануне Траун пытался отыскать эту планету на различных звездных картах, но, как он и предполагал, никаких данных о ней нигде не было, словно кто-то специально стер их со всех карт.
Траун и Пелеон прошли в ангарный отсек к «лямбде». У шаттла их встретил энсин Питерсон.
- Вы останетесь на «Химере», энсин. Я сам поведу шаттл, - сказал Траун.
- Сэр, мы разве не возьмем с собой хотя бы один взвод штурмовиков? – спросил Пелеон.
- Нет, капитан. Полетим только мы с вами. Пока мы не выясним, что там, не стоит втягивать в это других.
- Да, сэр, - нехотя согласился капитан. Он считал, что отправляться в неизвестный мир только вдвоем без подкрепления чистейшее безумие. Траун видел его сомнения:
- Капитан, если у нас возникнут затруднения, мы в любой момент сможем вызвать подмогу с «Химеры». Но я не думаю, что у нас будут проблемы.
«Лямбда» покинула «Химеру» и расправила сложенные крылья. Через минуту она мягко вошла в атмосферу. Траун проверил показания сенсоров:
- Есть показатели множества жизненных форм, но почти нет признаков городов или техники. Вчера вы говорили, что были на этой планете с каким-то спецзаданием. Расскажите мне о нем.
- Сэр, боюсь я не смогу рассказать ничего интересного. В те годы я был всего лишь сержантом и в подробности задания меня никто не посвящал. От нас требовалось лишь охранять периметр лагеря и таскать ящики с каким-то оборудованием на объект, расположенный в горах. Мы проторчали в этой дыре около трех месяцев. Почти все это время Владыка Вейдер был с нами, а пару раз сюда прилетал и сам Император. Еще здесь с нами работала какая-то группа, с виду это были ученые. Одна из больших палаток была приспособлена под лабораторию, ее охраняли алые гвардейцы. Нас предупредили, что приближаться к ней ближе, чем на двадцать метров запрещено под страхом смерти. По нарушителям открывали огонь на поражение без предупреждения и выяснения обстоятельств. Пару раз я вдел, как в эту палатку из объекта в горах доставляли каких-то замученных людей, которые выглядели как пациенты психбольницы. Не знаю, что за эксперименты там проводились, но очевидно, что Император хотел, чтобы все осталось в тайне. По окончании этого спецзадания нам приказали молчать о том, где мы провели эти три месяца и что видели. И я действительно никогда не вспоминал о нем вплоть до вчерашнего дня, словно этих трех месяцев не было в моей жизни. Это очень странно, сэр, у меня никогда не случалось провалов в памяти.
Траун молча выслушал рассказ Пелеона и какое-то время пребывал а размышлениях.
- Похоже, вам каким-то образом блокировали эти воспоминания, - сказал он, - если бы вы не воспользовались моими методиками восстановления памяти, и не встретили бы своего старого знакомого вы бы так ничего и не вспомнили. 
Губы гранд-адмирала сложились в решительную улыбку, а глаза зажглись азартным огнем.
- А наше дело становится все более интересным, капитан, - беззаботным светским тоном произнес он. В его голосе Пелеон явственно расслышал авантюрные нотки, и от этого ему стало не по себе. Адмирал воспринимает все это, как приключение? Он начал жалеть, что показал Трауну тот куб. В разгар войны, когда в имперском флоте идут подготовки к масштабным операциям по отвоеванию территорий, занятых повстанцами, он счел необходимым притащится на эту ситхами забытую планету… Пелеон уже не был уверен, что они найдут здесь еще одну тайную сокровищницу Императора. Вероятно, в этом захолустье просто проводились какие-то незаконные медицинские эксперименты, коих в те времена велось великое множество. Скорее всего, они завершились неудачей и проект был заморожен на неопределенное время.
Сомнения Пелеона не ускользнули от проницательного взгляда Адмирала:
- Вы считаете, что мы зря тратим время, капитан?
Пелеон смутился.
- Я не знаю, сэр. Мне кажется, мы вряд ли найдем здесь супероружие.
- А я думаю, что найдем. Но давайте воздержимся от выводов, пока не окажемся на месте, - он взглянул на монитор перед собой, - прямо по курсу что-то очень большое металлическое. По-моему нам сюда.
Пелеон всмотрелся в расстилавшуюся под челноком гористую местность.
- Да, это то самое место. 
Они снизились и вскоре заметили массивные металлические двери прямо в скале. Они стали кружиться в поисках ровной площадки, где бы можно было посадить «лямбду», но таковой поблизости не оказалось.
- Придется посадить корабль у подножия горы и добираться сюда пешком, - сказал Траун.
Они спустились к подножию и приземлились в зарослях высокого кустарника. 
- Именно здесь был разбит наш лагерь, - сказал Пелеон, осматривая ровную площадку вокруг, - смотрите Адмирал, вот и солнечный знак, - он указал на огромный, в три человеческих роста, камень. 
Знак был нанесен необычайно ровно и аккуратно, а сама поверхность камня словно отшлифована. Траун осмотрел камень и поводил пальцами по бороздкам, затем повернулся к Пелеону:
- Идемте, капитан, самое интересное наверняка сокрыто за теми дверями наверху. Если будем идти быстро, доберемся туда за час.
Склон горы был относительно пологим, так что идти им было не трудно. Но порой горная тропа круто забирала вверх и им приходилось карабкаться. В одном месте тропа проходила по узкому карнизу над самой пропастью, приходилось ступать очень осторожно и пробовать каждый камень под ногой на прочность. Но, несмотря на такие меры предосторожности, Пелеон чуть было не сорвался вниз и упал бы, если бы Траун не успел вовремя схватить его за руку. 
- Вы спасли мне жизнь, сэр, - сказал капитан.
- Думаю, у вас еще будет возможность отплатить мне тем же, - ответил Траун с улыбкой, - может быть даже сегодня.
Миновав опасный участок, они сделали короткий привал. Внезапно лицо Адмирала стало напряженным и он схватился за бластер.
- Сюда кто-то идет.
- Я ничего не слышу, - ответил капитан, но тоже достал свой бластер.
На тропинке сначала показалась неуклюжая тень, а затем и тот, кто ее отбрасывал:
- Руки вверх! Бросить оружие! Именем Империи, вы арестованы! – скомандовал властный голос на общегалактическом.
И Траун, и Пелеон были так ошеломлены внешним видом существа, направившего на них бластерную винтовку устаревшего образца, что застыли на месте с широко раскрытыми глазами. Существо явно было человеком, но вот только выглядел этот человек так, что невозможно было заподозрить в нем умение говорить, да еще и угрожать именем Империи. Он был невообразимо грязен, так что невозможно было определить цвет его кожи, и чрезвычайно тощ – просто высушенный скелет. Из-под лохмотьев, бывших когда-то его одеждой, виднелись ребра и впалый живот. В волосах и бороде, нечесаными пыльными космами свисавшими до колен, виднелись комья грязи и сухой травы. Глаза незнакомца, казавшиеся на изможденном лице огромными, горели безумием. И он еще смеет угрожать им именем Империи?! Это настолько не вязалось с его обликом, что Траун громко рассмеялся, несмотря на направленное на него дуло бластера.
Такая реакция вызвала у дикаря приступ ярости, он буквально дрожал от злости:
- Ты, экзот! Да как ты смеешь смеяться надо мной! Я имперский полковник!
В порыве бешенства незнакомец утратил контроль над собой и не заметил, как ослабил хватку, с которой он сжимал свое оружие. Трауну этого хватило, чтобы одним ударом ноги успеть выбить бластер из рук дикаря и отбросить его в пропасть. К его удивлению, ярость противника улетучилась так же внезапно, как и нашла на него. Его взгляд стал каким-то отрешенным, словно он не видел того, что перед ним. Вдруг он заговорил:
- Первый, первый! Я шестнадцатый. Держи цель. Иду к тебе на подмогу.
Траун и Пелеон переглянулись. Перед ними был сумасшедший. 
- Он сказал, что он полковник, - произнес Пелеон, - кажется я его знаю.
Он подошел поближе к безумцу и заглянул ему в лицо:
- Полковник Нёриц? Вы слышите меня? Что с вами случилось? Вас давно считают мертвым.
Взгляд полковника вновь стал сфокусированным, вдруг он замахнулся рукой, явно намереваясь ударить капитана. Но Траун оказался быстрей – он выстрелил в него оглушающим разрядом. Безумец пошатнулся, но не упал. Он вновь начал говорить сам с собой.
Траун и Пелеон удивленно переглянулись:
- Оглушающий разряд действует даже на здоровенного вуки. А тут изможденный человек стоит, как ни в чем не бывало, еще и болтает, - сказал капитан, - в первый раз такое вижу. Что мы будем с ним делать?
- Свяжем и оставим здесь. На обратном пути заберем его на «Химеру», - Траун посмотрел Пелеону в глаза, - откуда вы его знаете, капитан?
- Лично – по тому самому спецзаданию. Нёриц был тогда нашим командиром. Но и до этого я был о нем наслышан, как о блестящем военном, ему прочили головокружительную карьеру. А потом … потом распространился слух о его гибели и много лет его все считали мертвым, - Пелеон замолчал и с жалостью посмотрел на ожившего Нёрица, - никогда бы не подумал, что увижу его в таком состоянии. Я очень уважал его, сэр, он был этого достоин.
- Не сомневаюсь. Может его еще можно вылечить.
- Что же, все-таки, с ним произошло? Почему он здесь? Не могли же его просто забыть.
- Возможно его специально здесь «забыли» за какие-нибудь провинности, реальные или же просто привидевшиеся кое-кому высокопоставленному… - предположил Траун, - а умом он мог тронуться от одиночества. Только мне почему-то кажется, что он уже много лет такой…
- Какое ужасное наказание, - сказал Пелеон, - не могу себе даже представить, каково это – оказаться в полной изоляции.
- А я могу, - тихо произнес Траун с едва уловимой печалью в голосе.
Он бросил сочувственный взгляд на несчастного полковника. Он мог поставить себя на его место и представить себе, каково это – оказаться в одиночестве на необитаемой планете. Много лет назад ему тоже довелось пройти через это. За нарушение одного из основных правил чисской военной доктрины его сослали на необитаемую планету, где он провел несколько лет. Вот только ум его остался невредим. Ему стало не по себе при мысли о том, что он мог бы тогда сойти с ума.
Они оставили безумца сидеть связанным и продолжили подъем на гору.
Когда до заветных дверей наверху оставалось около пятидесяти метров, Траун заметил, что капитан начал отставать. При этом выражение лица у него стало каким-то странным. Может он просто устал? Траун подошел к нему:
- Поторопитесь, капитан, осталось совсем немного. Мы уже почти пришли.
Пелеон остановился и произнес каким-то чужим голосом:
- Сэр, нам нельзя туда идти. Там опасность.
- Там нет никакой опасности. А если и есть, нам она не страшна. Мы же вооружены до зубов.
Он взял его за руку и потянул за собой.
- Пойдемте, капитан. Мы не можем терять время.
Траун почувствовал, как у Пелеона дрожат пальцы. Капитан был просто вне себя от ужаса. Это было так на него не похоже. Даже в самых критических ситуациях во время боя он умел держать себя в руках. Адмирал изумленно посмотрел на него:
- Капитан, что с вами?
- Не знаю. Я чувствую, что нам нельзя туда идти…
- И давно вы это почувствовали?
- Минуту назад.
- Кажется, я понял, в чем дело.
Он достал из кармана комлинк военного образца и установил режим глушения всех частот. Он протянул прибор Пелеону:
- Держите, капитан. Теперь вы больше не чувствуете страх?
- Нет. Я в порядке. Не знаю, что на меня нашло. Извините, сэр.
- Вам не за что извиняться. Частоты определенного диапазона вызывают панический страх у живых существ. Этому никто не может противостоять, как бы он себя не контролировал. Похоже, это была дополнительная защита от непрошеных гостей.
- Но на вас ведь это не подействовало, сэр.
- Да. Наверно генератор излучает только те частоты, которые отпугивают людей, - Траун улыбнулся, - визит не-людей не предполагался.
Наконец, они подошли к тем дверям, которые заметили с корабля. Двери были стандартной имперской постройки из обычной дюрастали. Рядом находился блок управления. Траун попробовал наугад ввести несколько кодов, использовавшихся высшим руководством Империи, но все напрасно – двери и не подумали сдвинуться с места. Тогда он взял нож, подковырнул пластину с кнопками, немного поколдовал с разноцветными проводками и двери разъехались в стороны. Перед ними было просторное, тускло освещенное помещение, сплошь заставленное ящиками. Траун взглянул на ярлыки – если им верить, в ящиках должно быть различное оборудование или сменные модули к нему. 
- Сэр, похоже, это просто склад, - сказал Пелеон.
- Нужно проверить, что в ящиках, помогите мне вскрыть их.
Они выборочно открыли несколько ящиков – их содержимое соответствовало надписям на ярлыках.
Капитан не смог скрыть свое разочарование:
- Мы проделали этот путь, чтобы найти обычный склад…
- Даже если и так, в чем я пока не уверен, мы не зря сюда пришли. Нам пригодится все это оборудование. Мы заберем его с собой. Империя сейчас не настолько богата, чтобы мы могли пренебрегать даже такой незначительной находкой. Давайте внимательно осмотрим помещение.
Траун включил фонарик и принялся исследовать стены и пол. Пелеон последовал его примеру. У дальней стены капитан обнаружил коридор, в конце которого была маленькая дверь. Он позвал Адмирала. Траун открыл ее так же, как и входную. Открывшаяся их взгляду небольшая комната, вероятно, была медцентром. В ней было полно медицинского оборудования, в центре стояли два операционных стола, а в углах были выключенные меддроиды. 
- Это мы тоже заберем с собой, - сказал Траун, - вернемся на склад, там одна из стен отличается от других.
Они оттащили ящики от этой стены и стали осматривать ее. Она была не из дюрастали, кроме того, на ней имелся орнамент. Вдруг Траун почувствовал, что в том кармане, где у него лежала пирамидка, извлеченная из Эндорского артефакта, стало слишком тепло. Он достал ее. Она нагрелась и светилась гораздо ярче, чем обычно. Он поднес ее поближе к стене – она засветилась еще ярче. Он продолжил осмотр стены и остановился у ее центра.
- Смотрите, капитан, мы на правильном пути.
В центре стены имелся паз в форме пирамиды. Траун вставил свою пирамидку в этот паз – она точно подошла по размерам. Не успел он отнять руку, как стена заискрилась разноцветными огоньками и стала как будто прозрачной, продолжая при этом светиться всеми цветами радуги. За ней явно просматривалось еще одно помещение. Траун и Пелеон изумленно переглянулись. Траун дотронулся пальцем до дематериализовавшейся стены и почувствовал, что палец проходит насквозь. 
- Посмотрим, что там? – сказал он капитану и, не дожидаясь ответа, сделал шаг вперед, сквозь стену. 
Пелеон хотел было возразить, но все же последовал примеру Адмирала.
Их взору открылось большое полукруглое помещение, условно разделенное на две неравные части рисунком пола. В передней, меньшей части, пол был выложен камнями светло-коричневых и желтых тонов, дальняя же часть была словно отделена от передней белой полосой, пол в ней был выложен черными блестящими плитами. Но самой примечательной особенностью этого помещения было оформление потолка. Над дальней частью, где пол был черным, потолок образовывал полусферу, выложенную полупрозрачным розовым камнем, по виду напоминавшим горный хрусталь. Создавалось ощущение, что некий гигант принес сюда огромный розовый зонт и оставил его здесь сушиться. Над передней частью потолок был обычным. 
Помещение было залито мягким приглушенным светом, но было непонятно, что служит его источником. Кроме того, здесь было полно различного оборудования, назначение которого, на первый взгляд, было неясно. В передней части было нечто наподобие пульта управления с множеством кнопок и дисплеями на стене. Под зонтообразным куполом было установлено два высоких кресла. В одном из углов были свалены крупные блоки из той же породы, что и розовый «зонт».
Траун подошел к пульту управления и стал рассматривать надписи и обозначения под кнопками. Все они были выполнены на том же языке, что и буквенный код на Эндорском артефакте. Опять язык раката! Траун улыбнулся – он предусмотрел такую возможность. Он сбросил рюкзак с плеч и извлек из него мини-комп, в память которого он накануне на всякий случай загрузил этот мертвый язык. Капитан Пелеон тем временем заинтересовался креслами. Едва он сделал шаг за периметр, очерченный белой полосой, как «зонт» у него над головой засветился. Капитан поднял голову вверх и внимательно всмотрелся в необычную породу. Траун оторвался от мини-компа и тоже засмотрелся на необычное зрелище. Внезапно Пелеон стал оседать и упал на пол. Траун подскочил к нему и попытался привести в чувства. С ним как будто все было в порядке: пульс и дыхание в норме, зрачки реагируют на свет, но в себя он не приходит. Словно он просто уснул. Вдруг Траун ощутил, что его и самого непреодолимо клонит в сон. Нужно немедленно покинуть периметр «зонта», сообразил он. Как только он это сделал, желание спать сразу же покинуло его. Значит капитан, переступив белую полосу на полу, обозначавшую границы странного «зонта», как-то активировал его, а сонливость – результат воздействия излучения неизвестной розовой породы. Он взглянул на белую полосу в том месте, где капитан мог наступить на нее и заметил, что один камень слегка утоплен. Он наступил на него и камень стал на место. Розовый «зонт» сразу же перестал светиться. Траун зашел за периметр и, стараясь не задеть камень-клавишу, поднял капитана с пола и усадил в одно из кресел. Он так и не проснулся. Видимо сказалась продолжительность воздействия излучения. 
Адмирал оставил капитана сидеть в кресле и продолжил изучение аппаратуры. 
-----------------------------------------------
Траун набрал определенную комбинацию клавиш на пульте, затем наступил на камень на белой полосе и сел в кресло напротив Пелеона. С минуту ничего не происходило, «зонт» светился, как и в первый раз, затем свечение начало постепенно затухать, сменившись мягким мерцанием. На этот раз сонливости Траун не ощущал. Значит, все идет как надо. Пелеон открыл глаза, встал и подошел к Трауну. Он вытащил свой бластер и протянул его Адмиралу:
- Застрелите меня.
- Я не собираюсь вас убивать, капитан. Очнитесь.
- Застрелите меня, - методично повторил он, лицо его при этом не выражало никаких эмоций, как лицо дроида.
- Капитан, очнитесь, - повторил Траун погромче.
- Застрелите меня, - опять повторил капитан, как заведенный.
Траун встал и сильно встряхнул Пелеона. Его лицо вновь стало осмысленным и он удивленно уставился на Адмирала:
- Что произошло? Я терял сознание?
- Вы не помните, что только что делали?
- Нет. А что я делал?
- Сейчас увидите. Идите сюда.
Траун подошел к стене и снял оттуда мини-голокамеру, которую он закрепил там до начала эксперимента. Он включил ее на воспроизведение. Пелеон изумленно просмотрел запись. 
- Почему я просил вас застрелить меня?
- Потому что я мысленно приказал вам это сделать, пока вы были погружены в сон.
- Как…как такое возможно?
- Раката и не такое умели, если верить сказам про них.
- Раката?
- Да. Это оборудование, несомненно, было создано ими, а затем было найдено Палпатином или Вейдером. Склад за стеной – для прикрытия. Перед нами, капитан, психотронное оружие. Только что мы с вами видели, на что оно способно. С его помощью я мог бы выиграть войну за один день или даже час. Я просто мог бы внушить лидерам повстанцев мысль о необходимости сдаться мне и подписать акт капитуляции на выгодных для Империи условиях. Кроме того, при помощи этого оружия можно было бы легко устранить и любых внутренних врагов: недовольных властью оппозиционеров, моффов-интриганов и прочих смутьянов. Достаточно всего лишь внушить им мысль, что они всем довольны и их устраивает существующее положение вещей…
- Да. Звучит заманчиво и кажется, что все очень просто. Кроме одного маленького, но существенного но – чтобы внушить лидерами повстанцев мысль о капитуляции требуется всего лишь изловить их и доставить сюда, - саркастически заметил Пелеон.
Траун улыбнулся:
- Раката предусмотрели и это, - он указал на сваленные в углу блоки из той же неизвестной породы, что и «зонт», - достаточно всего лишь запустить на орбиту Корусканта один такой камешек и все. Эта порода обладает способностью запоминать мысленные приказы и транслировать их реципиенту. Супероружие на удивление просто в эксплуатации. Сначала нужно поместить один камень под «зонт», затем задать на пульте управления расстояние, на котором будет вестись ментальное воздействие, включить «зонт», чтобы он подзарядил камешек, взять камешек в руки и мысленно сообщить ему свой приказ и подумать о том, кому он адресован. И все - можно запускать его на орбиту или подложить в спальню врага, это уже по обстоятельствам.
- Невероятно, - прошептал Пелеон, - владеющий таким оружием может править Галактикой…
- Не просто править, а контролировать умы, - заметил Траун.
Власть над умами…недаром слово «власть» было кодом на Эндорском артефакте. В нем содержался ключ к власти, к абсолютной власти. Пелеону стало не по себе при этой мысли.
- Один вопрос еще остался без ответа. Почему Император не воспользовался своей находкой против повстанцев? – спросил капитан, - может, ему приятней было устрашать их мощью имперского военного флота и Звездой Смерти?
- Может и так. Но, скорее всего он планировал нечто более масштабное, чем устранение лидеров повстанцев. Вы говорили, что здесь была группа ученых и лаборатория. Плюс та комната с медицинским оборудованием. Если здесь велись какие-то исследования, возможно опыты над людьми…, - Траун рассуждал вслух, - может, Император искал возможность внушать нужные мысли большой группе людей одновременно? Правду мы уже никогда не узнаем. Хотя…хотя еще можно допросить вашего сумасшедшего знакомого, этого Нёрица. Вдруг он что-то знает.
- Идемте, капитан. Нужно связаться с «Химерой», - Траун направился к стене-двери.
- Адмирал, а что вы намерены делать со всем этим? – Пелеон указал на древнее психотронное оружие раката.
- Уничтожить, - тихо ответил Траун, его глаза сузились и превратились в горящие алым щелки.
- Как так? Вы не будете использовать его против повстанцев? – капитан ошарашено смотрел на Адмирала.
Траун молча взглянул на Пелеона, потом сказал:
- Капитан, я люблю войну. Я был для нее создан. Но это, - он обвел рукой оборудование в комнате, - это оружие не для войны, а для порабощения. Да, я хочу победы. Но мне не нужна победа любой ценой. Мне претит сама мысль о том, чтобы использовать это оружие против существ, подобных нам. Против каких-нибудь вагаари я может и мог бы его использовать, и то…Я вполне способен выиграть войну и без этой штуки.
- А кто такие вагаари?
- Раса безжалостных пиратов-работорговцев. Мой народ столкнулся с ними много лет назад. Мне тогда удалось отбросить их подальше от наших границ, но нет гарантий, что они не нападут на нас опять.
- Сэр, а может все-таки не стоит уничтожать эту установку? Может, стоит ее оставить на случай непредвиденных опасностей. Вдруг нам еще предстоит столкнуться с каким-нибудь внешним врагом, чье вооружение будет превосходить наше.
- Мне понятны ваши опасения, капитан. Я и сам об этом думал. Но на данный момент меня больше беспокоит внутренний враг, чем внешний. Мы не можем быть абсолютно уверены, что об этом тайнике никто больше не знает. Если есть хоть малейшая вероятность, что о нем знает кто-то еще, значит, есть и вероятность, что однажды им может завладеть какой-нибудь психопат, алчущий безграничной власти. Это оружие слишком опасно, поэтому оно не должно существовать. 
- Да, сэр, - согласился Пелеон.
Они покинули помещение с древним оружием. Но прежде, чем уйти, Траун бросил последний взгляд на розовый «зонт». 
- Какой красивый минерал! Жаль, что придется его уничтожить.
Следующие полтора часа рота, прибывшая с «Химеры», выносила ящики со склада и переправляла их на флагман. Траун и Пелеон тем временем спустились к подножию скалы. Как только последний челнок убыл, и возле объекта в горах никого не осталось, Траун нажал на кнопку активации взрывного устройства, которое они с капитаном предварительно установили между креслами под «зонтом». С минуту, казалось, что ничего не происходит, затем раздался оглушительный грохот и с вершины горы в небо взвились длинные языки пламени и столбы пыли и каменной кроши. Еще через минуту камни начали потоком катиться с горы. 
- Нужно было отойти подальше отсюда, - сказал Пелеон, с ужасом глядя на стремительно приближающийся каменный поток, - попробуем добежать до нашей «лямбды».
- Поздно, мы не успеем, - сказал Траун, - спрячемся вон под той глыбой. 
Пелеон посмотрел туда, куда показывал Адмирал, метрах в двадцати от них находился огромный камень, отколовшийся от скалы во время очередного землетрясения и нависавший теперь над долиной. До него было ближе, чем до их корабля. Они направились туда. Камни, катившиеся с горы, уже начали достигать долины. Несколько мелких камней ударили Адмирала и капитана, что заставило их двигаться быстрее. Вдруг Траун схватился за голову и упал.
- Сэр, что с вами? – Пелеон склонился над ним и в этот момент крупный булыжник больно ударил его по колену, но он даже не заметил этого, его внимание было приковано к Адмиралу, - сэр, очнитесь! 
Горящий взгляд Адмирала померк. Капитан похолодел от ужаса. Но времени на раздумья не было. Нужно было скорее добраться до укрытия, пока их не засыпало камнями. Он подхватил Трауна и затащил под нависающую глыбу. 
- Сэр, очнитесь! – капитан встряхнул Адмирала и похлопал по щекам, пытаясь привести в чувства. Он нащупал его пульс. Пульс был. Он только оглушен, а не мертв. Пелеон облегченно вздохнул. Глаза Трауна вновь засветились. 
- Ну, как вы, сэр?
- Жить буду, - слабым голосом ответил Траун и взглянул на Пелеона, - только теперь вас двое, капитан.
- Это скоро пройдет.
- Надеюсь. Не хотелось бы, чтобы мне преждевременно начали всюду мерещиться клоны, - с улыбкой ответил Адмирал. В этот момент у него из под волос на лоб выкатилась струйка крови. Пелеон с удивлением отметил, что кровь у него красная, как у человека. Он думал, что его кровь должна быть синей или голубой, судя по цвету кожи.
- У вас большая рана на голове. Я вызову врача.
Не дожидаясь ответа, он достал комлинк и связался с «Химерой».
- Врача! Скорее! Адмирал ранен.
- Сами-то вы как, капитан? - спросил Траун, глядя на разбитое колено Пелеона.
- Не плохо.
- Я еще не поблагодарил вас. Вы вытащили меня из-под камнепада. 
- А вы не дали мне сорваться в пропасть. 
Тем временем, камни перестали катиться с горы и все затихло.
- Вы можете встать? Нужно дойти до корабля. Нас там будут искать.
Траун поднялся и пошатнулся. 
- Держитесь за меня.
У «лямбды» их уже ждал второй корабль той же модели, возле которого стояли штурмовики и двое врачей. Врачи немедленно наложили повязки, смоченные бактой, Трауну на голову, а Пелеону на колено. Штурмовики помогли им подняться по трапу на корабль.

Эпилог

На следующий день, на борту «Химеры»

- Сэр, вы хотели меня видеть, - сказал Пелеон, входя в командный центр Трауна.
- Да, капитан, проходите.
Траун был уже без повязки, но все еще очень бледен.
- Как вы, сэр? 
- Спасибо, лучше. По крайней мере, уже не двоится в глазах. А вы как? Вижу, вы уже не хромаете.
- Я в порядке, сэр.
- Я собираюсь навестить нашего сумасшедшего полковника и хотел бы, чтобы вы пошли со мной.
- Как скажете, сэр.
Они прошли в медицинский отсек. Нёрица было не узнать – его отмыли, постригли и побрили и одели в белую больничную пижаму. Он сидел в кресле-каталке, на руках были наручники. Глаза все так же горели безумным огнем.
- Как наш пациент? – спросил Траун у старшего врача.
- Сэр, - врач как-то замялся и смущенно улыбнулся, - мы провели полное обследование и сделали все анализы. Результаты повергли меня в ступор. Он – ходячая аномалия. С такими анализами он просто не может быть жив…В моей практике такого еще не было. В теле пациента мы обнаружили множество имплантов, части головного и спинного мозга удалены. Я бы сказал, что он скорее киборг, чем человек. Я не знаю, как его лечить. Успокоительные, которые мы ему вводили, на него не действуют.
- Понятно, - проговорил Траун.
- Полковник Нёриц, - обратился он к безумцу, - вы меня слышите? Вы можете нам рассказать, что с вами случилось?
Нёриц посмотрел на Адмирала и его взгляд внезапно стал осмысленным:
- На вас форма гранд-адмирала. Надо же, экзот дослужился до таких высот.
- Я прошу вас не называть меня так. Я чисс. Я повторяю свой вопрос. Вы можете рассказать нам, что с вами произошло? Почему вы были оставлены на этой планете и с какой целью на вас проводили опыты?
- Я…я не знаю, - проговорил полковник с трудом, - насчет опытов. Ходили слухи, что нас хотят сделать более выносливыми, чтобы мы могли подолгу обходиться без сна и еды и еще чтобы мы были невосприимчивыми к внушениям. Но это слухи, хотя я и правда могу не спать и не есть месяц. Но нас сочли не удавшимися образцами. А оставили меня здесь потому что сочли мертвым, - по мере погружения в воспоминания он становился все более возбужденным, - нас согнали в какую-то каморку и запустили туда ядовитый газ. Не знаю как, но я смог это пережить.
Внезапно его взгляд вновь стал затуманенным и он начал выкрикивать обрывки фраз:
- Нет, нет! Не надо! Хватит! Оставьте меня в покое! Я больше этого не вынесу!
Врач вколол ему успокоительное, но пациент все не успокаивался.
Траун достал из кармана некий розовый предмет и слегка коснулся им колена Нёрица, тот мгновенно затих и впал в каталепсию.
Глаза Пелеона расширились при виде этого предмета – это был осколок «зонта» из тайника Императора.
- Проследите, чтобы его хорошо кормили, - бросил Траун врачу, направляясь к двери, - и еще записывайте все, что он будет говорить в моменты просветления. Думаю мы еще услышим немало интересного.
- Адмирал, - откуда у вас этот камешек? – спросил Пелеон, когда они поднимались на мостик, - вы возвращались туда еще раз?
- Да, вчера вечером. Я должен был убедиться, что там все разворотило взрывом. Заодно подобрал пару камешков на память. Я не мог пройти мимо такой красоты. Они станут отличным дополнением к моей коллекции. Возьмите себе один, у меня еще есть. Для внушения мыслей столь маленького камешка недостаточно. Зато он отлично снимает стресс и помогает от бессонницы, заодно можно выбрать тему сна. Я на себе проверил. Нужно лишь подержать его в руках перед сном.

Конец

Сообщение отредактировал Darth Catherine - 20.5.2009, 0:52

Стиль хороший, читается легко. Вообще интересно, но образ Трауна слишком идеализирован.


Вот это напрягло. Можно же просто "Ксилла".

Кстати,

Это где встречается в оф. источниках или тоже относится к фан-фичной части?

Спасибо за отзыв!
Не знаю насчет идеализации образа Трауна...просто таково мое видение этого персонажа.
Ксилла - столичная планета Доминации Чиссов, я не знаю точно был ли Траун уроженцем именно Ксиллы, а не какой-то другой планеты.
А знание Палпатином языка раката - просто мое предположение. Думаю, ситх, серьезно изучавший наследие предыдущих поколений адептов Темной Стороны, вполне мог знать хотя бы один мертвый язык, тем более если это язык расы, которая славилась особой чувствительностью к ТС. Это как знание латыни или древнешумерского языка оккультистами нашего времени.

Да, действительно, информации по поводу места рождения вроде бы нет.

А по поводу видения персонажа: он все же был более жестоким, можете посмотреть комиксы по трауновке, там он совсем не выглядит столь мягким, каким он описан у вас.

Кстати, Праздный, вот почему Трилогия Трауна хороша - она вдохновляет многих людей на творчество.

Ммм, впечатляет. Но:
- Экспедиция в которой служил Пеллеон как я понимаю была задолго до Явина. Вопрос "Почему Палыч не использовал эти камешки против Альянса остался открытым"
- Насчет знания палычем языка раката опустим.
- Траун который на пару с Пеллеоном лазит по развалинам и древним храмам в стиле Инди мне представляется с трудом.
А вообще интересно, продолжай писать буду читать с удовольствием

Мое видение Трауна базируется почти исключительно на Трилогии Трауна, Сверхдальнем перелете и Случае в тумане и в меньшей степени на Дилогии Руки и Пути уцелевшего. Комиксы я не читала, сомневаюсь в их каноничности. Но все равно почитаю обязательно как-нибудь на досуге. Люком Скайуокером он безусловно не был, но и жестоким тираном-самодуром его тоже нельзя считать. В "Случае в тумане" он объяснил свое поведение по отношению к солдатам Воса Парка беспокойством о судьбе народа чиссов, видимо он опасался, что вагаари опять на них нападут и некому будет защитить Доминацию. После этого и после его действий в Сверхдальнем, также направленных на защиту родины я не могу считать Трауна жестоким. Жестким и порой немного авторитарным - да, но не жестоким.

Да, так и задумано, но в тексте есть некоторые намеки на ответ.

Ну, это опять мое субъективное видение этого персонажа. Но все же думаю, если у него было определенное подозрение, что он может найти некое сверхоружие или еще что-то интересное, то он вполне мог пуститься в рискованное путешествие :)