Я сижу и смотрю на чужую улицу из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой души

I'll go my way modorenai sorezore no
michi wo erabu toki ga kuru mae ni
konna ni mo konna ni mo taisetsu na
omoide tokihanatsu yo

Take my revolution. ikite-yukou
genjitsu wa gamushara ni kuru shi
jibun no ibasho sonzai kachi wo mitsuketai
kyou made no jibun wo

isagiyoku nugisuteru hadaka ni naru
jiyuu wo mau bara no you ni
tatoe futari hanarebanare ni natte mo
watashi wa sekai wo kaeru

Я сижу и смотрю на чужую улицу из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой души

Девиз холостяка: лучше молоко из холодильника, чем корова на кухне.

Я сижу и смотрю на чужую улицу из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой души

Я сижу и смотрю на чужую улицу из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой души

"Невинный блаженец" © D.G.

Ilaan vanished – and took all the sounds and sources of light along. Only Ilaan remained. Down on his knees, an obedient servant of the Force, just like all those months ago. It spoke to him – and he listened, without saying a word. Out of his silence, the sounds and images appeared, filling the space around them, giving the reality its meaning and weight, just like clean white cloth that gradually becomes heavy with blood when it covers the body.

Девиз холостяка: лучше молоко из холодильника, чем корова на кухне.

I'll go my way modorenai sorezore no
michi wo erabu toki ga kuru mae ni
konna ni mo konna ni mo taisetsu na
omoide tokihanatsu yo

Take my revolution. ikite-yukou
genjitsu wa gamushara ni kuru shi
jibun no ibasho sonzai kachi wo mitsuketai
kyou made no jibun wo

isagiyoku nugisuteru hadaka ni naru
jiyuu wo mau bara no you ni
tatoe futari hanarebanare ni natte mo
watashi wa sekai wo kaeru

Я кусок движущейся, способной мыслить, органической материи, и говорю об этом с гордостью.

"Весь мир театр.
Но пьеса поставлена плохо." © Оскар Уайльд

Я сижу и смотрю на чужую улицу из чужого окна
И не вижу ни одной знакомой души

"Невинный блаженец" © D.G.

Ilaan vanished – and took all the sounds and sources of light along. Only Ilaan remained. Down on his knees, an obedient servant of the Force, just like all those months ago. It spoke to him – and he listened, without saying a word. Out of his silence, the sounds and images appeared, filling the space around them, giving the reality its meaning and weight, just like clean white cloth that gradually becomes heavy with blood when it covers the body.