Килэтос Иссиэро VII, 40 год после ЯБ, Вторая Галактическая Гражданская Война

Его взгляд на какой-то миг устремился в небо… Мрачное серое небо, затянутое плотным слоем облаков, из которых на землю низвергались мелкие и холодные капли дождя. Их тонкие нити под мощными порывами ледяного ветра на всей скорости ударялись о перкамрит, дюробетон и транспластил, превращаясь в фонтаны мельчайших алмазных брызг, хаотично разлетающихся во все стороны в сиянии лазерных выстрелов, мелькавших повсюду. Капли блистали, словно звёзды. Словно бесчисленное количество звёзд, сверкающих по ночам на чёрном покрывале неба в такт легкому ветерку, обдувающему твои волосы. Так же и вода… Сверкнув на мгновение, будучи освещённой пролетевшим рядом зеленоватым лазерным выстрелом, она разбивалась о землю. Красиво и беспощадно прекращая свой короткий жизненный путь, настолько ничтожный по меркам существования вселенной. Так капли, словно фон, давали знать о том, что происходит вокруг, а их кристальная чистота терялась среди городской застройки, смешиваясь с пылью, грязью, мусором, кровью, со всем, что сейчас было на улицах… Крышах… В домах, куда сквозь треснувшие окна и проломы в стенах проникала влага. Там она смешивалась с приятным запахом сырости, которой нежно клонил в сон, уговаривая прекратить бессмысленное сражение; братоубийственную войну, которая разрывала галактику на части.

Шум. Каждый ясно улавливал звуки битвы, затмевающие собой завывания ветра и нескончаемый дождь: бесконечную перестрелку, близкие и далёкие взрывы, крики на улицах и шепот под самым ухом… То ли молитвы бесчисленным богам, то ли извиненья перед кем-то, то ли безумный бред. Грохот, разлетающиеся во все стороны осколки и земля. Каждый ясно чувствовал дрожь своими ногами. Ощущал её в воздухе, когда всё вокруг ныло от боли сражения, а в душе собирался полный комплект чувств. Боль. Сочувствие. Паника. Страх.

Да, именно страх сейчас правил балом, прорываясь сквозь огненные заслоны и цветки взрывов, протискиваясь сквозь языки пламени и месиво осколков, ливнем падающих на поверхность планеты. Именно он с лёгкостью буравил толщу дюробетона и дюростали, проникая в любой бункер, в любой дом. Пробивал бреши в теле, окунаясь в саму душу. Он оставался в сердцах ровно настолько, насколько ему было нужно, выжимая из своих жертв всё до капли. Но многие не боялись, - ведь страх уже сжёг их душу на бесчисленных полях сражений, превратив их в тех, кем они стали сейчас. Ведь сколько бы не был силён страх, он не может держаться вечно, ибо и он не всесилен. Да и тысячи существ, что сейчас были повсюду, сражались не из-за того, что у них больше не было выбора. О нет, - они бились с целью. Той, которая сплотила их, заставил прийти сюда и стоять до конца. Идти вперёд, сминая любые преграды, которые только могли возникнуть на их пути. Для кого-то эти цели были истинны, а кто-то видел в них лишь очередное заблуждение, лишённое всяких надежд на спасение и ведущее во тьму.

Он опять глянул на небо, перестав созерцать округу… Когда-то это был великолепный город, в котором природа и цивилизация уживались вместе, превращая его в жемчужину одного из малозначительных секторов Внешнего Кольца. Но кто сейчас ценит красоту? Она, - лишь приятная глазу оболочка, которую всегда можно искусственно создать и многие думают, что этот фон прекрасного изменяет суть вещей, делает их шедевром. О, как же они ошибались… Красота бесценна. Истинная красота, созданная вселенной. Она родилась из мрака. Во мраке и сгинет.

Он задумчиво уставился в небо, наблюдая за тем, как один из подбитых кораблей, оставляя за собой впечатляющий густой чёрный шлейф дыма, медленно летел к поверхности, пока, в конце концов, не скрылся за двумя разрушенными сорокоэтажками. Следом за этим последовал очередной взрыв, печально знаменующий о гибели очередного существа, чья жизнь была так бессмысленно потеряна.

Он любил тишину. Любил мрак. Любил одиночество. Ведь именно они помогали ему жить, существовать в этой охваченной войной галактике, вечно раздираемой конфликтами, не имеющими ни конца, ни начала. Мир, казалось бы пал. Цивилизация рухнула в пучину раздора и непонимания, охваченная пламенем войны и разрушения. И это пламя никогда не выгорало, как никогда бы из нашей жизни не исчезла тьма. Мир цикличен. Ибо когда тепло исчезает, оно уступает место холоду. Когда день заканчивается, он уступает своё место ночи. Сначала он медленно покрывается пеленой мрака, пока тот, в конце концов, не овладевает всем. Но день ли уступает время ночи? Или же это ночь уступает время свету? Быть может тьма и есть первоисточник всего. Ведь во тьме рождаются звёзды, во тьме и умирают. Мрак сотворят свет, мрак его и убивает. Своей холодностью. Своей стойкостью. Ведь, как бы ни был ярок свет, мрак всё равно будет жить. Мрак нельзя сжечь светом. Мрак нельзя спрятать. Его нельзя укрыть. Его нельзя сотворить. Им нельзя управлять. Мы можем лишь создать свет, но мрак сам появляется там, где нужно. Там, где исчезает свет. Он не подвластен контролю. И он всюду.

Очередной порыв ветра оторвал от философских рассуждений, заставив поёжиться от попавших за спину ледяных капелек, которые тонкими струйками стекали по коже. Парадоксально, но даже сейчас, когда повсюду были враги, он хотел остаться один. Зачем? Почему? Он не знал… Вернее, он знал, но не хотел этого признавать. Даже, скорее, он просто боялся восстановить всю ту цепочку событий, которая выковала его внутренний мир таким, какой он есть сейчас. Опять он, - страх.

Он, как и мрак, всюду. Он проникает в твоё сердце и поселяется там надолго. И так же, как и мрак, - он не победим. К нему лишь можно привыкнуть. Но и тогда, он всё ещё сможет тебя удивить.

И именно сейчас, в эту секунду страх не давал ему покоя. И всё потому, что он не хотел вспоминать того, что испытал тогда…

Да, это было давно. Да, прошло уже больше трёх десятков лет. Но, лучше от этого не становилось.

Карие глаза, в которых с трудом, но всё же, можно было различить алые пожарища, и мелькавшие всюду лазерные выстрелы, на мгновение закрылись. Закрылись от боли, которая сейчас томилась в груди… Томилась столько лет, не имея возможности вырваться. Ошибки прошлого… Они не забываются… Никогда.



Хот, 3 год после ЯБ, Галактическая Гражданская Война


Миг.

Лишь брошенный на пол взгляд.

Казалось бы, как он может изменить жизнь?

И ответ: очень просто.

Знакомьтесь, Джейсен Бёрг. Уроженец одной из прекраснейших планет Внешнего Кольца, неизвестной большей части галактики, что возможно, и дало ей шанс продержаться так долго, и не повторить судьбу многих миров, где вся природа уничтожается в угоду существования горстки самоуверенных существ, считающих себя пупом Вселенной. Этот мир был ровно столько же красив, сколько таинственен, что придавало ему дополнительный, уникальный и непревзойдённый шарм, делающий планету райским местом. Те, кто жил на ней, не всегда понимали это. Ведь, для них это было обыденностью, а лишь немногим дано видеть рядом то, что нельзя не заметить. Таков был и Джейсен. Двадцатипятилетний мужчина, который несколько лет назад пошёл в имперские войска, надеясь на быструю карьеру и знаменитость. Он был сиротой, - потерял родителей, когда ему было ещё три года. Мальчик остался один, и, тогда его усыновил один из близких друзей отца, бездетный предприниматель, который пытался сделать из мальчишки своего наследника. Тот ничего не смыслил в этом, тем самым, заставив старика плюнуть на всё и, со спокойной душой передав весь бизнес напарнику, отойти в мир иной. Джейсену как раз стукнуло восемнадцать. Долго не думая, он продал, то, что осталось, и отправился странствовать по галактике, наивно мечтая стать путешественником, или известным контрабандистом, от которого не будет отбоя у девушек по всей галактике. Юношеский максимализм… Порой, из таких людей что-то и получается, но этот случай был не из таких. Неудачно наткнувшись на грабителей, парень оказался на Кариде… Без денег. Без всякой надежды. Однако его внутренняя энергия и оптимизм не дали отчаяться, - он тут поступил в имперскую академию, куда его, с радостью, приняли. Несколько лет обучения; пара кампаний и довольно-таки успешный солдат, который, наконец, нашёл ту работу, которая была ему по душе, оказался в элитном 501-ом легионе. Казалось бы, что могло раз и навсегда переменить всё в его жизни?

И вот сейчас, стоя посередине повстанческой базы «Эхо», на забытой всеми, и обдуваемой холодными ветрами планете Хот, он понял. Понял, что ошибся.

Причиной столь резкой смены жизненной позиции и понимания ничтожности собственного существования в данный момент стала девушка, которая лежала всего в нескольких метрах перед ним. Тяжело дыша, она тоже смотрела на него, одной рукой держась за грудь, на которой было отчётливо видно багровое пятно, спёкшееся вместе с белой курткой по краям, а второй сжимая в руке бластер. Оружие, нацеленное на Бёрга, тряслось в её руке, пока, девушка, в конце концов, не опустила её. Однако замёрзшие и покрытые снежинками пальцы она не разжала, уставившись в его сторону. Да, они были знакомы. И сейчас её уставшие туманно-голубые глаза начинали всё чаще и чаще моргать, медленно наполняясь слезами. Девушка инстинктивно вздохнула, но боль в груди превратила этот необходимый для неё вдох в острый приступ кашля, который, словно разрежающий коридор гул, пронёсся по опустевшей базе, отражаясь от ледяных стен, подобно свету многочисленных ламп. Они уже горели не так ярко, как несколько часов назад, тускнея при каждом грохоте, который доносился откуда-то из глубин ледяных «пещер».

- Джейсен… - Простонала девушка, с трудом двигая замёрзшими и высохшими губами. Её взгляд, мгновение назад уставившийся на штурмовика, теперь ушёл в сторону одной из стен. Жизнь в нём угасала, растворяясь так же уверенно и быстро, как и вырвавшееся из её рта облачко пара, расплывающееся по помещению.

Она попыталась подняться, наконец-то отпустив оружие, но обессиленная рука лишь скользнула по обмороженной металлической решётке. Застонав от нахлынувшей боли, девушка тяжело вздохнула, чувствуя, как учащённо бьётся её сердце, методично и беспощадно отстукивая последние моменты её жизни.

Он же не двигался. Потому что, не верил. Не хотел верить. Не хотел быть здесь. Не хотел видеть это.

Эрия… Эрия Линвуд.

Он не мог забыть. Не мог, хоть и признал, что уже давно не вспоминал о ней…Года три, - не меньше.

И теперь воспоминания нахлынули словно шторм… Словно морской бриз, ударивший в лицо. Дверь, запечатанная годы назад, открылась.

Его первая и единственная любовь, с которой он был вынужден расстаться, когда её родители увезли девушку на Корускант. Он с трудом пережил это, и чтобы не ощущать терзавшую его душу и сердце боль, закрыл любовь в себе. Иногда воспоминания пробивались сквозь выстроенные стены, но крепость продолжала держаться, не давая испытать всей той полноты чувств, которая была...

Бёрг разжал правую руку, уронив винтовку, которую он сжимал в руке. Услышав её глухой звон, он бросил взгляд на своё оружие, плотно сжав губы и сглотнув образовавшийся в горле комок. По телу медленно пробежала дрожь… От дула лежавшей возле сброшенного шлема винтовки медленно поднимался пар. Так, медленно, спокойно, словно дым от потушенного костра в тихом лесу, он поднимался вверх. Под дуновением лёгкого сквозняка, который раздувал его в причудливые линии, расстилающиеся по холодному воздуху. Плыл вверх, под потолок, где всё чаще мигали лампы. Свет тускнел, пропадая на мгновения, но он ещё горел.

Лишь пар… И голос в голове.

Ты это сделал. Ты. Ты…

Лишь холод… И тишина.

Миг и пар исчез, навсегда слившись с ледяной свежестью Хота, словно его никогда и не было. Он умер вместе с ним. Тот, прежний Джейсен. Растворился среди безжалостного холода, потонув в белизне снегов. Исчезнув навсегда.

И тогда он в первый раз ощутил это, - страшную боль, которая просто заставляла вывернуться наизнанку, упасть на колени и безумно закричать. В первый раз почти так и произошло. В мгновение вся жизнь пронеслась перед глазами, а груз вины с лёгкостью заставил его ноги согнуться. Тело дрожало, а все мысли стёрло из головы, заставив неподвижно смотреть в одну точку.

На неё. На умирающую девушку, которая так же смотрела на него. Её кожа словно бледнела на глазах, покрываясь серебристым инеем, падающим с полтолка при каждом новом толчке. Глаза всё реже и реже моргали, позволяя окунуться в их бездонную глубину в последний раз, ощутить всю полноту их одновременной холодности и прозрачности, сквозь которую будто бы виднелась чистая и яркая душа. Такая же сияющая, такая же манящая, словно глоток воды в жаркий день… Бледнеющие, почти синеватые, губы… Каштановый шёлк волос, чьи прекрасные и непослушные пряди съехали на лицо. И аромат кожи, доносящийся из прошлого. Так же как голос. Так же как и улыбка. Живая и таинственная, под стать глазам; а может быть, даже и в чём-то и грустная. Так и сейчас…

Из последних сил, но она улыбнулась… Потому что, знала… Знала, что он всё ещё любит её. Знала, что он понял… Всё.

Её сердце остановилось. Левая рука медленно и беззвучно сползла на холодный и блестящий металл. Её больше не было. Она растворилась, после чего смешается со снегом… Со льдами Хота, который тоже когда-то сгинет, превратившись во тьму.

Но он смотрел. Он всё ещё смотрел. В последний миг он утопал в её взгляде, брошенным в никуда, уставившись на туманно-голубые кружева, плавающие, словно в лёгком тумане, смешивающимся с тёмными пятнышками…

Он смотрел, пока мрак окончательно не забрал её к себе, навсегда отняв у него. Тогда, когда огоньки ламп отражающихся у неё в глаза исчезли, чтобы больше никогда не загореться. Тьма сделала своё дело…

И сейчас, стоя на коленях, он опустил голову, слушая нарастающий в его комлинке шум. То ли он действительно нарастал, то ли Бёрг наконец-то проснулся, вернувшись в объятия реальности. Но реальность… Она уже изменилась. Уже стала другой, ещё раз доказав что, возможно, ничто не истинно. Мир в одночасье стал другим, изменившись за какие-то пару минут. Выстрел… Он до сих пор отражался у него в ушах, запечатываясь в памяти навечно. И уже тогда, поднимаясь с пола, он знал, что будет помнить его всегда. Знал, что никогда себя не простит за это. Знал, что совершил самую большую ошибку в жизни.



Килэтос Иссиэро VII, 40 год после ЯБ, Вторая Галактическая Гражданская Война

Где-то верху ярко блеснула молния.

Они не забываются…

Грянул гром, с трудом пробившись через очередной гул взрывов.

Никогда.

Джейсен сдавил винтовку в руках, опять закрывая глаза.

Их не забыть.

Их не смыть.

Их не спрятать.

Их можно лишь признать, но этого не станет лучше, пока не признаешь, что действительно виноват во всём. Что мог, но не сделал иначе. И ты хочешь помочь другим не допустить их. Потому что, знаешь цену. И чувствуешь боль. До сих пор.

Мир умирает… И ты хочешь помочь ему. Как можешь.

Иногда ты теряешься… Ломаешься и хочешь отомстить… Но кому? За что? Ведь виноват всего лишь ты сам?

Ты…

Как он не хотел этого признавать, он всё-таки сделал для себя вывод. Именно эта ошибка спасла его от совершения других. Именно она заставила его бросить всё и вернуться сюда, на свою родину. Но как он не пытался жить с этим, у него не получалось, - столь велика была боль, которую он постоянно испытывал, вспоминая этот взгляд.

Он не был героем, и никогда не считал себя таковым. Скорее, наоборот. Он лишь считал, что его место здесь, хоть и понимал…

Вину не загладить, - никогда.

И сейчас, слушая завывания ветра, его прелестную симфонию, смешивающуюся с шумом сражения, он понимал, что эта ошибка спасла его. Нет, он не собирался оправдываться. Он хотел идти вперёд, исполняя свой долг. Возможно потому, что хотел отрешиться от всего. Ведь, как он не пытался забыть это, оно всё же выползало наружу, медленно и грустно играя свою партию.

Ошибки прошлого… Он будет помнить их до конца, пока мрак не завладеет и им.



Хот, 3 год после ЯБ, Галактическая Гражданская Война

Он бежал вперёд, сквозь бесчисленные коридоры базы «Эхо», двигаясь к выходу. Минуту назад он стал свидетелем того, как скрылся «Тысячелетний Сокол», и теперь двигался за своим напарником. Он бежал в нескольких метрах впереди, намереваясь попытаться убить кого-нибудь из повстанцев, что ещё могли быть снаружи. Бёрга это даже немного подзадоривало, заставляя нагонять бегущую впереди белую тень.

Где-то вдалеке прогремел очередной взрыв, и в эту же секунду солдат впереди повалился на металлическую решётку, сражённый выстрелом, пришедшим из перпендикулярного коридора.

Джейсен не стал медлить. Он повернул оружие, уже наблюдая источник опасности. И выстрелил.

Алый разряд, вырвавшись с кончика дула, угодил противнику в грудь и тот повалился на пол.

Бёрг подошёл на шаг ближе, и, было, прицелился для второго выстрела, но воспоминание из прошлого остановило его. Оно одёрнуло его палец нажать на спуск. Оно промелькнуло перед глазами, оставшись ярким образом, который нельзя было проигнорировать.

Тот, а вернее та, что сейчас лежала перед ним, судорожно пытаясь поднять оружие, заставила его вспомнить о прошлом, которое он когда-то спрятал.

Из головы словно сдуло все мысли.

Дуло винтовки опустилось вниз.

Ошарашено смотря на тяжелораненую девушку, он быстро снял шлем. Он не помнил, как уронил его на пол, лишь услышал его глухой стук, который был где-то вдали… Словно не здесь.

В миг накатали тишина… Всё перестало иметь значение. Время остановилось. Теперь для него было важно лишь это мгновение. Раз и навсегда.

Здесь, во льдах… Меж снежных равнин, сияющих белизной при свете солнца и сверкающих при лунном свете во мраке ночи. Среди ледяных ветров, проникающих куда только возможно и заставляющих тебя непрерывно дрожать и стучать зубами. В бесконечных лабиринтах базы «Эхо». Здесь…

Одно лишь мгновение.

И перерождение.


31 мая 2010 – 8 июня 2010