НАЗВАНИЕ: Кукловоды

АВТОР: Nefer–Ra

ФЭНДОМ: Звездные войны

ЖАНР: альтернативная история, ирония

РЕЙТИНГ: всем можно, пока, по крайней мере

СТАТУС: в процессе

ОТ АВТОРА: Остапа несло

ПРИМЕЧАНИЕ: версия вторая, частично отредактированная

Сообщение отредактировал Nefer-Ra - 14.5.2011, 21:35

Глава 44

Птер Танас, капитан второго ранга и формальный глава того, что осталось от флота Бакуры, если можно назвать флотом полтора десятка истребителей и потрепанный корвет, в нерешительности остановился у ступеней роскошной лестницы. Идти в кабинет губернатора у него не было ни малейшего желания. Но он знал, что Нереус наверняка захочет его видеть после своего возвращения с орбиты. И будет очень-очень зол.
Танас тихо вздохнул и пригладил волосы, с неудовольствием отметив, как подрагивают пальцы. Игра в «цепного вонскра» затянулась, превратившись из фарса в трагедию, и теперь шла к своему завершению.
Двадцать лет назад, Птер, тогда еще курсант-первогодка, и предположить не мог, что закончит свои дни рабом в шахте. Хотя не факт, что он до этого момента доживет, а не умрет в пути, выплевывая свои легкие или что похуже. Губернатор, к несчастью, был не только заносчивым ублюдком и маниакальным собирателем всякой дряни, но и неплохим паразитологом. Танаса передернуло. К смерти в бою он относился философски, но отравителей не любил. Было что-то унизительное в медленном, мучительном угасании и связанной с ним потере человеческого облика. Впрочем, если повезет, то можно успеть застрелиться. Другой вопрос, что самоубийство в личной табели о рангах Птера стояло не намного выше позорной сдачи врагу.
А ведь они почти сдались! Когда «свистки» только пришли в систему Бакуры и отправили свое первое сообщение, Нереус заявил, что сам будет вести переговоры и держать ситуацию под контролем. Танас поверил, но выразил осторожное сомнение в мирных намерениях пришельцев, и попросил разрешения на перевод флота в состояние повышенной готовности. Губернатор отказал, велев вместо этого «Господствующему» и двум эскадрильям истребителей обеспечить «свисткам» свободный доступ к добывающему комплексу на одной из необитаемых планет. Транспорты экзотов взлетали и садились через день, в течение двух недель. Строго, как по часам. Пока кто-то из экипажа корвета не заметил, как один из чужих кораблей сбрасывает мусор. Среди хлама, едва не расколотившего правую плоскость эскортной ДИ-шки, обнаружилось тело рабочего в характерном оранжевом комбинезоне.
После этого случая Танас начал задавать неудобные вопросы. И с удивлением обнаружил, что губернатор, действуя согласно условиям какого-то таинственного договора, передает чужакам не добытую руду, содержащую редкоземельные элементы, а самих рабочих. Когда на завод прибыла ничего не подозревающая вторая смена, убежденная, что их товарищи отсиживаются в карантине в бараках на противоположной стороне планеты, Птер связался с парнем-переводчиком сси-руук и поинтересовался, куда они девают всех этих людей. Выслушав восторженную лекцию о перекачке энергии живых существ в машины, Танас пришел в ужас. Дев Сибварра, как представился этот мальчишка-предатель, такой реакции собеседника очень удивился и начал в подробностях расписывать все прелести существования в механическом теле. А Танас понял, что рабочими дело не ограничится. Губернатор, похоже, готов был отдать чужакам всю планету и полгалактики в придачу, лишь бы заслужить похвалу и повышение. Сам Птер, со своим запятнанным послужным списком мог надеться лишь на то, что о его грехах лишний раз вспоминать не будут. А раз так, терять капитану «Господствующего», кроме печальных воспоминаний о бессмысленно потраченных годах, было особенно нечего.
Поэтому когда транспорты «свистков» предприняли попытку сесть на Бакуре, Танас приказал расстрелять их на границе атмосферы и ввязался в неравный бой с крейсером, понимая, что выиграть его не сможет. Корвет во время этого сражения получил серьезные повреждения, став практически бесполезным. А разъяренный Нереус пригрозил капитану, что не только отошлет рапорт о его «художествах» в центр, но и предпримет меры немедленно. Птер спокойно выслушал оскорбления в свой адрес и в тот же день отправил запрос в штаб флота сектора, обрисовав ситуацию в деталях. Кое-где он позволил себе сгустить краски, понимая, что к моменту появления хоть какого-то ответа от Бакуры с большой вероятностью останется безлюдная пустыня.
Губернатор, в свою очередь, как-то смог договориться со «свистками», свалив все на Танаса и выпросив отсрочку в месяц, клятвенно пообещав адмиралу чужаков доставить необходимое число пленников к концу этого периода. Птер подозревал, что Нереус с огромным удовольствием запихнул бы его самого в последний транспорт, но увы – без Танаса вся планетарная оборона разваливалась как карточный домик. Посылать толковых офицеров и серьезные корабли в такое захолустье Империя не считала нужным. А секторальный флот интереса к Бакуре не проявлял. До вчерашнего дня.
Теперь же все изменилось. Стремительный разгром противника Танаса впечатлил значительно меньше, чем число разрушителей, задействованных в этой операции. Ведь он достаточно подробно описал все то, чем располагали «свистки» и предполагал, что для зачистки пришлют два, максимум три крейсера. Но не два десятка! Выяснить, чем обусловлено такое повышенное внимание и не готовится ли нечто большее, чем обычная зачистка, можно было только у командующего сводным флотом. Нельзя сказать, чтобы капитана радовала перспектива встречи с Дартом Вейдером, но доложиться по всей форме было необходимо. Сразу после того, как завершится разговор с губернатором.
Собравшись с духом, Танас подошел к двери, возле которой скучали два штурмовика, явно не из местных, и собрался постучать.
– Вас ждут, – сообщил возникший за спиной сержант, нажимая пластину замка и одновременно слегка подталкивая замешкавшегося на пороге офицера. Повинуясь, Птер шагнул вперед, в залитую лучами закатного солнца комнату. Сердце болезненно сжалось, а слова застыли в горле, когда он поднял глаза и встретился взглядом с сидящим во главе стола человеком. Губернатора Нереуса в кабинете не было.
Вейдер задумчиво изучал стоящего перед ним ошеломленного офицера, беззвучно разевающего рот в попытке выдавить хоть слово. Ментальное сканирование, особенно для человека, привыкшего все время держать себя в руках, скрывая истинные мысли, было мучительной процедурой. А церемониться с потенциальными предателями лорд привычки не имел.
– Прошу прощения, сэр… – прохрипел побледневший до синевы Танас, прижимая ладонь к лицу. Струйка крови стекла с уголка губ вниз по подбородку, пачкая пальцы. Несколько капель упало на китель, оставив на оливково-сером сукне темные отметины. Птер чувствовал, что еще немного – и он попросту рухнет на пол, раздавленный чужой безжалостной волей. Казалось, голову сжимает раскаленный обруч, а на загривок льют кипяток. Застонав сквозь зубы, капитан вцепился свободной рукой в дверной косяк. Но цветные пятна перед глазами внезапно исчезли, сменившись мельтешением черных точек обычного головокружения. Тиски Силы разжались.
Главком тихо хмыкнул, откинулся на спинку кресла и принялся вертеть в руках взятый со стола маленький блестящий куб, дожидаясь, пока жертва форсюзерского допроса придет в себя.
– В следующий раз, офицер, не сопротивляйтесь, – посоветовал Вейдер, – иначе вред здоровью может оказаться чрезмерным.
– Боюсь, милорд, следующего раза не будет, – проговорил Танас, стирая кровь с подбородка. Если это – допрос, то какой будет казнь? Казалось, этот вопрос должен был занимать капитана «Господствующего» в первую очередь, но Птер уже понял, что ничего хорошего его не ждет. И на какое-то время утратил способность бояться.
– Ошибаетесь, капитан второго ранга, – лучезарно оскалился ситх, доказав Танасу, что с бесстрашием тот немного поспешил. – Я надеюсь на плодотворное сотрудничество. Разумеется, если вы не будете против.
Птер дернулся, как от пощечины. Главком мастерски владел голосом, вкладывая в простые слова слишком много смыслов. А неизменный сарказм Темного лорда жалил, как ледяная крошка, несомая бурей. Перед глазами Танаса снова промелькнули безрадостные пейзажи шахтерской планеты, оживляемые лишь цепочками бредущих сквозь метель туземцев. Не самые лучшие его дни, но воспоминание о них было неожиданно теплым. Тогда он хоть что-то смог сделать правильно. Жаль, что это привело лишь к ухудшению ситуации.
– Хотели как лучше, а получилось как всегда? – для Вейдера мысли стоящего перед ним офицера были, как на ладони.
Танас резко кивнул, не видя смысла отрицать очевидное.
– Я читал досье и все многочисленные доносы, на которые были так щедры ваши командиры, – главком говорил совершенно равнодушно, глядя куда-то мимо капитана и продолжая перекатывать в пальцах маленький, похожий на ледышку, кубик. – Вынужден признать, что ваши моральные принципы было трудно совместить с условиями, в которых вам пришлось служить. При должной гибкости того чувства, что у обычных людей носит название «совесть», вы бы давно получили крейсер, не так ли?
– Возможно, – едва слышно отозвался Птер. Говорить громче мешал колючий ком в горле. – Но мои… принципы оказались недостаточно хороши, чтобы предотвратить потери здесь, на Бакуре. И остановить Нереуса.
– Значит, такова ваша судьба, – философски отозвался Вейдер. – И раз уж зашла речь об этом, то исполнение обязанностей губернатора временно переходит к леди Каптисон. Если не ошибаюсь, эта милая дама с разноцветными глазами приходится племянницей вашему премьер-министру. Согласно досье, она получила хорошее образование и проходила практику при Сенате Империи, поэтому должна справиться. А вы ей поможете, Танас. И, в свою очередь, займетесь усилением обороны системы.
Ситх сверился с хронометром, висящем на стене кабинета в окружении клыкастых чучел жертв губернаторской тяги к прекрасному.
– Через двенадцать часов сюда прибудут еще два разрушителя секторального флота. Они останутся тут до окончания моего рейда в Неизведанные Регионы. Рептилоидам нужно преподать урок и намекнуть на то, что границы Империи пересекать не стоит даже по приглашению, – Темный лорд едва заметно улыбнулся.
– Их адмирал был так любезен, что согласился предоставить необходимые координаты. Сколько продлится наша экспедиция, сейчас сказать сложно, но ориентируйтесь на стандартный месяц, в худшем случае – полтора. К моменту возвращения я хочу видеть укрепленную базу и лояльное правительство, – Вейдер помолчал несколько секунд. – И да, передайте леди Гаэриэль, что я не потерплю какого-го либо проявления антиимперских настроений. Я в курсе существования вашего игрушечного сопротивления, но рекомендую его членам сосредоточиться на проблемах сельского хозяйства и моего внимания не привлекать. Я ясно выразился?
– Да, милорд, – поспешно отозвался Танас. Юной племяннице премьера он искренне симпатизировал, хоть и считал несколько странной особой, поэтому навлекать на ее голову такие неприятности было бы попросту подло.
– Вот и замечательно, – ситх поднялся с кресла и направился к выходу, едва не зацепив Птера полой тяжелого плаща.
– Не подведите меня, капитан. И запомните на будущее, что самыми опасными тварями в Галактике являются не все эти милые создания, – лорд широким жестом обвел кабинет Нереуса и расставленные по углам чучела, – а наши с вами родственники.
Прозрачный куб упал в машинально подставленную ладонь Танаса, и Птер понял, что у него нет ни малейшего желания узнавать, что сталось с Вилеком Нереусом. Человеческие клыки, запаянные в холодный пластик, были слишком явным намеком.
– Не подведу, милорд.

Примерно такие же невеселые мысли вертелись в головах собравшихся в конференц-зале «Опустошителя» офицеров. Двадцать капитанов сидели за большим овальным столом, избегая смотреть не только на пустующее председательское кресло, но и друг на друга.
Главком медленно вышагивал по помещению, заставляя людей непроизвольно ежиться, когда шорох плаща раздавался прямо у них за спиной. Дурное настроение ситха тянулось за ним волной пронзительного холода, но Вейдер не обращал на это внимания.
– Итак, господа, – Темный лорд остановился у своего кресла и взялся руками за спинку. Взгляды всех присутствующих на долю секунды оказались прикованы к медленно сжимающимся пальцам. И нельзя сказать, что этот жест в исполнении главкома хоть кому-то понравился.
– Вы все ознакомились с планом, представленным гранд-адмиралом Трауном. Я надеюсь, что вы не только просмотрели информацию, но и потрудились ее осознать, – резкий тон Вейдера заставил кого-то откровенно вздрогнуть.
Страдальца пнули сразу с двух сторон, а по залу прокатился тихий вздох. Грозящий такими темпами перейти в нервное клацанье зубов – представители окраинных секторов не имели сомнительного удовольствия работать под началом главкома на постоянной основе, а офицеры «Эскадрона» уже слегка успели подзабыть этот труднопередаваемый комплекс ощущений.
– Да, милорд, – отозвался капитан «Опустошителя».
– И что вы можете сказать по этому поводу?
Лайонел Мур втянул воздух сквозь зубы. Роль глашатая, навязанная ему остальными командирами разрушителей, капитану категорически не нравилась. Как и наивная вера в то, что давнее знакомство может защитить от перепадов настроения ситха.
– Мне кажется, милорд, план слишком… вычурный, – бухнул Мур, в последний момент успев заменить собственную непечатную формулировку на более щадящую. Лайонелу идея Трауна показалась мало того, что сложной для реализации, так еще и крайне спорной. Привязка ключевых моментов операции к строгому графику в случае, когда действовать надо на территории противника, о которой известно слишком мало, отдавала попыткой изощренного самоубийства.
– Именно, – кивнул Вейдер, а Мур позволил себе чуть-чуть расслабиться.
Главком еще раз обвел взглядом зал и неожиданно весело фыркнул.
– Поэтому, господа, мы будем действовать как обычно. А именно – импровизируем по месту, пленных не берем, жалости не проявляем.
Потрясенные лица слушателей развеселили лорда еще больше.
– Надеюсь, никто не станет оспаривать данную формулировку? – почти мурлыкнул ситх.
– Нет, сэр... милорд! – в последний момент успел исправить оплошность капитан «Поспешного», продемонстрировав, что между командиром и его кораблем с годами становится слишком много общего. Пойдя на нервной почве пятнистым румянцем, Кессэ подчеркнуто внимательно уставился в стол, словно надеясь увидеть на полированной столешнице что-то интересное.
Главком криво улыбнулся.
– Что ж, ваше единодушие в данном вопросе меня полностью устраивает, – Вейдер небрежным взмахом активировал панель управления тактической картой. Над столом повисла объемная модель соседнего сектора Галактики. Яркие точки звезд, сопровождаемые лишь цифро-буквенным кодом, складывались в узоры незнакомых созвездий.
Дождавшись, пока все насмотрятся, главком продолжил речь:
– «Свисток» Ивпиккис, мнящий себя адмиралом, предоставил нам исчерпывающую информацию относительно населенных планет каждой из этих систем. Нашей целью будет являться вот этот фрагмент, – модель развернулась и увеличилась, выбранный сектор окрасился желтым. – Замахиваться на захват всей территории, принадлежащей сси-руук, мы, разумеется не будем. Пока не будем. Но должны произвести на рептилоидов впечатление настолько яркое, насколько это возможно. Если верить полученным данным, «свистки» очень трепетно относятся к вопросу смерти в правильном месте, поэтому ко всем захваченным планетам будет применяться директива «База-Дельта-Ноль». Или, если такой возможности не будет, масштабная орбитальная бомбардировка.
По помещению прокатилась волна изумленных восклицаний и перешептываний. Темный лорд не стал вмешиваться в процесс, проявив редкостное терпение в отношении чужих слабостей. Когда все стихло, Вейдер произнес, вкладывая в каждое слово не только Силу, но и собственную холодную ярость.
– Это карательная акция, господа.

Получив необходимые наборы данных и приказ их обработать, представив в итоге свое видение проблемы под названием «убей все живое, что попадет в прицел турболазера», капитаны разошлись по кораблям, но эфир еще долго гудел от массированной передачи шифрованных данных. Для флота, последние пятнадцать лет исполнявшего исключительно полицейские функции, задача захвата и уничтожении целого сектора была чем-то новым и потенциально опасным. Как показали события при Эндоре, столкновение двух флотов грозит потерей связи и контроля над происходящим. Разумеется, гибель второй «Звезды Смерти» и флагмана сыграли свою роль, вызвав, фактически, панику, позволившую обеим сторонам разбежаться без особых дополнительных потерь. Повстанцы тогда решили, что победили, а оба секторальных флота еще долго выясняли, кто тот шаак, отдавший приказ к отступлению в самый неподходящий момент. История умалчивала о результатах поисков, поскольку виноватых на деле было чересчур много. А через неделю стало резко не до поиска крайних.
Капитан первого ранга Мур, убедившись, что все посторонние покинули зал, еще раз внимательно изучил карту и удивленно присвистнул. Мысль, вызвавшая такую странную реакцию Лайонела, была настолько дикой, что ей срочно нужно было с кем-то поделиться. Или хотя бы убедить себя, что сумасшедших на борту «Опустошителя» не больше одного.
– Милорд? – голос капитана привычно дрогнул. А сам Мур так же привычно мысленно выругался.
Избавиться от въевшегося за годы службы страха было практически невозможно. Черная броня и аура непонятной, но опасной силы, окружавшая ситха, вызывала совершенно неконтролируемую реакцию на уровне первобытных инстинктов. «Бежать!» – требовало подсознание, когда разум и опыт подсказывали не привлекать внимания. Некоторые в этой игре против себя были хороши, некоторые плохи. Последние обычно не выживали. Ну а самым везучим, если так можно было выразиться, считался адмирал Пиетт, сумевший не только удержаться на посту капитана «Исполнителя», но и получить под командование весь «Эскадрон». Чего это стоило маленькому адмиралу, и на кого он в действительности работал, не знал никто, хотя слухи ходили разные.
Сам Мур придерживался мнения, что у Пиетта просто была феноменально гибкая психика, позволяющая ему приспосабливаться к любым, даже самым чудовищным условиям. Выдающимся тактиком Лайонел адмирала не считал, а про стратегические умения предпочел бы вовсе не заикаться. «Эскадрон» создавался как силы быстрого реагирования и любимая игрушка лорда Вейдера, которому достаточно быстро надоело дергать по любому поводу первый попавшийся под руку секторальный флот, в надежде решить его силами накопившиеся проблемы.
Но Император подозрительно долго сопротивлялся необходимости создания отдельного подразделения, то ли опасаясь отпускать поводок, то ли подозревая, что в таком случае Вейдера будет заботить боеспособность лишь собственных сил, в то время как секторальные флоты будут тратить время на ловлю контрабандистов и выполнение капризов моффов и губернаторов. Это неявное противостояние продолжалось много лет, пока Темный лорд не сумел действительно эффективно разграничить полномочия администрации и собственно флота.
Положение самого ситха при этом было достаточно шатким. Официальной должности Вейдер не имел, но имел полномочия, границы которых зависели исключительно от настроения самого Темного лорда и Императора. К сожалению, о многих интересных вещах Палпатин узнавал постфактум, что приводило к регулярному охлаждению отношений. Но все снова налаживалось, стоило ситуации ухудшиться. Вейдер одинаково успешно решал и создавал проблемы, непринужденно закладывая одной фразой фундамент многолетних конфликтов. Иногда Лайонелу казалось, что ситху просто нравиться говорить гадости и провоцировать врагов на открытое противостояние. Каждая подобная «чистка рядов» уносила довольно много жизней, но заставляла уцелевших десять раз подумать перед тем, чтобы выступать против действующей власти.
Вот и имеем в итоге сборище верных офицеров без боевого опыта, боящихся чихнуть без разрешения штаба, – мрачно подвел итог своим размышлениям Мур. Стоять и тупо пялиться на блестящий стараниями дройдов-уборщиков пол в ожидании реакции начальства, по мнению Лайонела, было глупой тратой времени. А если ситх и читает его мысли, то пусть – быть может, хоть такой вид молчаливой критики дойдет до адресата. О своей судьбе Лайонел на самом деле беспокоился куда меньше, чем показывал.
– Да, капитан, – отозвался, наконец, главком. – Излагайте вашу мысль. О войне. О себе я уже и так слишком много слышал.
– Прошу прощения, милорд, – Мур отвесил короткий официальный поклон безразличной спине ситха, испытывая нездоровое желание развернуть его к себе лицом и пару раз встряхнуть.
То, что Вейдер устроил на совещании, не лезло ни в какие рамки. Конечно, через двенадцать часов он получит целую стопку датападов с «гениальными» планами, один абсурднее другого. В лучшем случае, все великие идеи сведутся к мысли «делай как я», что было бы неплохо, командуй «Опустошителем» сам Мур, но ведь главком возьмет руководство на себя, а всех несогласных отправит… в лазарет, при удачном стечении обстоятельств.
– Я жду, – напомнил Темный лорд, проявляя нехарактерную мягкость.
Лайонел вздохнул, машинально набрав в легкие побольше воздуха. Перед смертью не надышишься, но инстинкт каждый раз оказывался сильнее разума.
– Милорд, я считаю ваш план не менее странным, чем то, что было предложено гранд-адмиралом Трауном. Вы требуете импровизации, зная, что на нее мало кто способен. Гранд-адмирал, в свою очередь, надеется, что войска в состоянии четко выдерживать ритм и быстро реагировать по команде. При всем уважении, милорд, я вынужден заявить, что обе эти стратегии приведут нас к сокрушительному поражению.
– Интересно, – ситх все так же сосредоточено изучал глубины космоса за обзорным иллюминатором. – А что вы можете предложить?
– Ничего, милорд, – ровно отозвался Мур. – Могу лишь подать прошение об отставке.
Вейдер медленно обернулся, вопросительно вздернув бровь. А Лайонел порадовался, что все эти годы был лишен возможности лицезреть гримасы главкома. Мимика у ситха была достаточно выразительная, а взгляд – очень уж нехороший.
– Нет, капитан, в отставку вы уйдете исключительно вперед ногами. При этом вашу голову я был бы рад сохранить на память.
Непонятную интонацию этой фразы командир «Опустошителя» смог расшифровать лишь через долгих две минуты. Это оказалась не свойственная главкому мрачная ирония, а полновесный, злой сарказм. Открытие повергло Мура в ступор. Обычно ситх не опускался до воспитания своих подчиненных словесными методами, предпочитая просто ломать им шеи.
– Отдельно от тела, милорд? – выдавил он.
– Нет, конечно, – едва заметно улыбнулся Темный лорд, – предпочитаю целые трофеи.
Лайонел сглотнул, понимая, что разговор превращается в хатт знает что. Но такой главком нравился ему определенно больше прежнего. Похоже, после Эндора что-то поменялось не только в поведении Императора, но и в поведении Темного лорда. В способность Вейдера действительно долго и качественно притворяться Мур не верил, слишком хорошо он изучил своего шефа.
– В таком случае, милорд, позвольте дополнить ваш трофей еще одной деталью.
– Да? – крайт-дракон наверняка улыбался своим жертвам так же дружелюбно.
– Я прошу разрешения составить свой план действий нашего соединения, – Мур осторожно покосился на главкома, но не заметил явных признаков раздражения и рискнул закончить фразу. – Для этого мне потребуется привлечь еще несколько человек. К несчастью, мы не имеем доступа ни к одному из штабов присутствующих тут флотов…
– Данных, которые можно было бы скормить аналитикам, мы тоже не имеем, – перебил его Вейдер. – Поэтому я и требовал импровизировать. Хочу знать, насколько все плохо до того, как мы ввяжемся в драку.
– Достаточно плохо, милорд, – тихо произнес Мур, опуская взгляд.
В этом, отчасти, была и его собственная вина. Но страх, особенно в последние годы, сковывал малейшее проявление инициативы не только в «Эскадроне». Любой секторальный флот был слишком привязан к своей территории, а все излишне деятельные личности, которых подобное положение дел не устраивало, давно сгинули в пучине интриг. Заговоров среди высших военных чинов было ненормально много, а бесконечные провокации, утраиваемые СИБ по приказу Императора, лишь добавляли масла в огонь.
– В таком случае попытайтесь исправить ситуацию со стратегическим планированием, – произнес Вейдер. – Надеюсь, тактику вы все же оставите мне.
Капитан «Опустошителя» залился кирпично-красным румянцем и непроизвольно зажмурился, сообразив, что только что упрекнул главкома в некомпетентности. Два раза подряд.
– Вы свободны, капитан, – Темный лорд кивнул застывшему столбом офицеру. – Мур, идите уже, а то вас тут удар хватит и без моей посильной помощи. Нервничаете, как благородная девица. Вон!
Капитан вылетел из зала, едва не снеся дверь. И не слышал, как ситх сначала витиевато выругался, а потом невесело рассмеялся. Маленькая победоносная война грозила превратиться в куда более серьезную неприятность, чем казалось вначале.