НАЗВАНИЕ: Кукловоды

АВТОР: Nefer–Ra

ФЭНДОМ: Звездные войны

ЖАНР: альтернативная история, ирония

РЕЙТИНГ: всем можно, пока, по крайней мере

СТАТУС: в процессе

ОТ АВТОРА: Остапа несло

ПРИМЕЧАНИЕ: версия вторая, частично отредактированная

Сообщение отредактировал Nefer-Ra - 14.5.2011, 21:35

Глава 40

С точки зрения Соло, ни свет, ни заря по корабельному времени заявившегося на мостик, система, бывшая целью их перелета, выглядела совершенно непримечательно. Желтая звезда, три планеты, лишь одна из которых худо-бедно подходила для жизни. То есть, могла бы подойти, не будь на ней так зверски холодно и мокро.
– Прямо таки Хот, – проворчал Хэн, разглядывая белоснежный шарик, проплывающий в боковом обзорном иллюминаторе.
Гигантский корабль не спешил разворачиваться после прыжка, да и сам Соло не был уверен в том, что они тут надолго. Если он правильно понял Пиетта, тому надо было лишь передать корабль новому владельцу и отчитаться о передаче Вейдеру. Исходя из каких соображений главком гонял линкор через всю галактику, лучше было не спрашивать, поскольку Темный лорд отвечать на глупые вопросы не любил, и очень надежно пресекал попытки к их задаванию.
– Что, так похоже?
Адмирал подошел абсолютно неслышно, заставив Соло вздрогнуть и машинально дернуться за бластером. Сорел предпочел сделать вид, что не заметил этого движения.
– Угу, – мрачно отозвался Хэн, пытаясь отогнать неприятное воспоминание о давней атаке имперцев на базу Альянса. Если на Хоте под ногами была твердая поверхность, то выбери повстанцы для своего убежища Шшриссу, им пришлось бы несладко. Под толстым слоем льда на этом негостеприимном шарике не было ни единого островка, а до дна было в лучшем случае несколько сотен метров.
– Я думаю, увидев планету вблизи, вы сможете сказать точно. Если, конечно, последовавшие за Хотом события не повредили вашу память, – хмыкнул Пиетт, с удовольствием отметив про себя, как при этих словах вытянулась физиономия господина Независимого Аудитора.
Адмирал не считал зазорным лишний раз напомнить бывшему повстанцу, как доблестные силы Альянса драпали с Хота, сверкая пятками. И чем для некоторых особо везучих беглецов это закончилось. Кому пришла в голову светлая идея пускать транспорты под прикрытием крестокрылов, Сорел не знал, но в глаза этому человеку или, что более вероятно, экзоту, с радостью бы посмотрел. В идеале – в зале суда, поскольку такое решение при текущем политическом раскладе тянуло на солидный срок, если не на смертный приговор. Но на крайний случай сошел бы зал тактического планирования. Увы, переиграть ту битву шансов не было.
Если бы Оззель не вывел «Эскадрон» впритык к планете, можно было бы взять базу красиво – заглушив дальнюю связь и поджарив щиты орбитальной бомбардировкой. Против мощи турболазеров «Исполнителя» они бы продержались минут пятнадцать, не больше. Как раз достаточно для придания панике нужного градуса. А уж потом прицельно расстрелять привязанные к поверхности беззащитные транспортники. После чего штурмовым отрядам оставалось лишь повязать уцелевших, будь у них на то приказ и настроение. Обычно все сводилось к банальному добиванию выживших.
К сожалению, при планировании, а точнее, при судорожной импровизации на тему, пришлось исходить из желаний лорда Вейдера получить большую часть повстанцев живьем и уже совершенных ошибок Оззеля. Нельзя сказать, что неожиданное повышение способствовало связности мышления свежеиспеченного адмирала. Наоборот, тогда Пиетту было просто физически плохо от ужаса.
Так или иначе, Хот они взяли, пусть и неоправданно дорогой ценой. Но то, что началось после, когда разрушители, словно стадо бант, гонялись за «Соколом», больше напоминало дурной сон. И лишний раз доказало, что «Эскадрон» предназначен для подавления планетарных сил обороны, а не для ловли малоразмерных целей.
Нииду в итоге унесли вперед ногами, а сам Пиетт еще двое суток старался лишний раз не попадаться на глаза не только Темному лорду, но собственному заместителю.
Штаб флота, впечатленный двумя казнями практически подряд, молчал, переваривая новости. Выражать свое недовольство кадровыми перестановками она начали потом и продолжали развивать тему вплоть до гибели «Исполнителя», отравляя адмиралу и так безрадостное существование. К несчастью, сомнительные слухи о причинах столь резкого карьерного роста (прыжок сразу через три ступеньки не заметить было трудно) быстро вышли за пределы «Эскадрона» и стремительно распространились по всему флоту. Вызывая у кого зависть, у кого недоумение, а у кого просто брезгливую жалость к очередной жертве своеобразного чувства юмора ставленника Императора. Потом, когда сам Вейдер получил официальное подтверждение статуса главкома, а «Эскадрон» доказал свою эффективность, желающих перемыть косточки ситху и его подчиненным поубавилось, но неприятный осадочек остался.
Возможно, именно эти воспоминания портили Сорелу настроение сейчас, но язвителен он был, по мнению Монэ, сверх всякой меры. Иллард, краем уха прислушивавшийся к пикировке, подобное поведение не одобрял, считая его недостойным высших офицеров флота, но лезть в эпицентр зарождающегося скандала не хотел, понимая, что на нем охотно сорвутся обе стороны. Причем с полным на это правом, поскольку даже Соло был по общеимперскоий табели о рангах со своим званием Независимого Аудитора выше Илларда на одну ступень. Собственно, это и послужило единственной причиной тому, что Монэ не выставил нахала с мостика – посторонних наблюдателей капитан первого ранга терпел исключительно по принуждению.
– Станция «Куаррен-Центральная» запрашивает коды допуска, – сообщил он, пытаясь привлечь внимание к неотложному, но его мнению, делу.
– Ну так ответьте, – пожал плечами Пиетт. – И попросите у них разрешения на посадку.
– Для шаттла, сэр? – уточнил Иллард.
– Нет, для малого грузовоза.
Адмирал развернулся к Соло и выразительно на него посмотрел:
– Надеюсь, вы еще не выкинули из трюма «Сокола» груз дипломатической почты?
– Нет, – буркнул Хэн. – А надо было?
– «Куаррен-Центральная» разрешает посадку через сорок стандартных минут, сэр, – вклинился в разговор оператор, – и они сообщают, что у них очень холодно.
– Кто бы сомневался, – фыркнул Сорел. – Впрочем, поблагодарите их за заботу.
Стоило Пиетту покинуть мостик, как следовавший за ним по пятам Соло не выдержал:
– Вас что, бешенная нетопырка покусала, адмирал? Что вы кидаетесь на всех со вчерашнего дня?
– Мне не нравится эта миссия, – тихо и очень серьезно отозвался Пиетт.
Хэн ошарашено моргнул, и, дождавшись, пока они минуют группу техников, ядовито поинтересовался:
– Это повод сделать так, чтобы она перестала нравиться абсолютно всем?
– Нет, это повод взять вас с собой, – Сорел снял с руки браслет комлинка и протянул Соло. – Я хочу, чтобы вы настроили передатчик «Сокола» на эту частоту. Станция соблюдает режим радиомолчания, поэтому я буду лишен прямой связи с линкором.
– Подождите, но я же тоже буду на станции? – возразил Хэн, удивившись солидному весу и необычному дизайну браслета и тут же забыв об этом.
– Ошибаетесь. Сразу после завершения разгрузки вы уведете корабль с «Куаррен-Центральной» и будете болтаться в атмосфере поблизости. Только постарайтесь, чтобы вас все-таки не засекли сразу. С местными метеоусловиями это будет несложно.
Несложно засечь или несложно спрятаться? – хотел уточнить бывший контрабандист, но адмирал не собирался вдаваться в детали. Пришлось довольствоваться тем, что уже было сказано. И гадать, что за станция такая на границе Неизведанных Регионов, соблюдающая тишину в эфире и находящаяся, как только сейчас сообразил Соло, не на поверхности холодного океана Шшриссы, а подо льдом.

Сомнения на счет возможности укрыть стадо бант за одним барханом рассеялись, стоило «Тысячелетнему Соколу» войти в атмосферу. Болтало там немилосердно, а стремительное обледенение корпуса едва не превратило изящный заход на посадку в быстрое и безрадостное падение. К счастью, операторы летной палубы, обнаружившейся под гостеприимно раскрывшимся куполом всплывшей на поверхность станции, свое дело знали, и сумели аккуратно притормозить валящийся в штопор грузовик лучом захвата.
– Не думал, что кому-то придет в голову сделать из летучего города плавучий, – пробормотал Соло, пытаясь уследить за россыпью мигающих аварийных лампочек. Кораблю явно не нравилась погода и безрассудство капитана, но пока от «Сокола» даже ничего не отвалилось, не говоря уже об отсутствии привычной в таких случаях вони сгорающей изоляции и снопов искр из самых неожиданных мест.
– В смысле? – адмирал, намертво пристегнутый к пассажирскому креслу, проводил взглядом целый снежный ком, промелькнувший за обзорным иллюминатором, и задался вопросом, сумеет ли грузовоз удержаться в этой замерзающей на лету каше хотя бы несколько часов.
Вместо объяснений Чубакка ткнул волосатой лапой в радар, на котором высвечивался размытый контур станции и выразительно рыкнул.
– Похоже на Беспин, – перевел Хэн, сражаясь одновременно с погодой и лучом захвата. «Детская посадка», которую предлагала база, была для него страшным оскорблением, но позеленевшая под цвет мундира физиономия Пиетта намекала, что пассажир столь любимую капитаном воздушную акробатику не одобряет.
Мученическое выражение с лица адмирала исчезло лишь тогда, когда посадочные опоры «Сокола» прочно утвердились на решетчатой поверхности летной палубы, а купол станции закрылся с громким щелчком.
– Суровые ребята, – пробормотал Соло, натягивая отороченную мехом куртку и проверяя заряд бластера. Морозный воздух, ворвавшийся в теплую рубку после открытия трапа, бодрил и заставлял поторопиться.
Адмирал, натянувший капюшон собственной куртки почти до кончика носа, мрачно кивнул.
Хэн не стал говорить Пиетту, что в таком виде тот больше всего похож на шарик на ножках, справедливо опасаясь ответной колкости. Сорелу явно было тут слишком холодно, возможно чисто психологически, а не физически. Соло подозревал, что виной тому хронический недосып, в случае Пиетта из стрессовой ситуации давно превратившийся в обыденность.
– Вы хоть зубами не клацайте, а то неправильно поймут, – неуклюже пошутил бывший контрабандист, открывая внутренний грузовой трюм и придирчиво осматривая утрамбованные туда контейнеры. Судя по виду ящиков, перелет и все свои предыдущие приключение они перенесли успешно. И если к упаковке содержимого подошли с душой, то можно было надеяться и на сохранность груза. «Достаточную для передачи заказчику», как гласило одно из правил незаконных перевозок.
– Шли бы вы, – беззлобно огрызнулся Пиетт, заталкивая перенастроенный комлинк поглубже в рукав – массивный браслет стремительно остывал, причиняя массу неудобств. Но совету внял и даже попытался выпрямиться. Звонкое «апчхи», последовавшее за первым глубоким вдохом свело на нет всего его старания.
– Почувствуй себя Гордоном Гриффом, – пробормотал Сорел, снова натягивая капюшон.
– Грифф? Парень, который пытался сдать нам «Исполнитель» прямо на верфи и напрашивавшийся на переговоры? – на всякий случай уточнил Соло, заподозрив, что у одиозного вице-адмирала могли быть однофамильцы. Помимо истории с линкором, намертво завязшей в воспоминаниях, Хэн смутно припоминал нехарактерную для прочих офицеров щегольскую шинель с меховым воротником, в свое время впечатлившую его едва ли не больше, чем предложение имперца-предателя.
– Он самый, – кивнул Пиетт. – После катастрофы «Блуждающего», в результате которой они потеряли почти девяносто пять процентов мощности реактора и половину атмосферы, а потом дрейфовали в таком виде почти четыре недели, все выжившие крайне отрицательно относились даже к банальному сквозняку. Впрочем, тех выживших было человек двадцать, не больше.
Хэн передернулся, живо представив себе раскиданные по бесконечным коридорам разрушителя фигуры в белой заиндевевшей броне и покрытые льдом мертвые лица офицеров.
Фантазия разыгралась совершенно не к месту, – одернул себя бывший пират, уверенно шагая с трапа в незамеченную лужу.
Пиетт, в отличие от аудитора не забывавший смотреть под ноги, обошел кучку подтаявшего снега с поистине ботанской брезгливостью.
– Адмирал, сэр, – молодой офицер со знаками различия капитана третьего ранга, появившийся перед ними словно из воздуха, взял под козырек и вытянулся в струнку. – Вас ждут в центре управления.
Сорел медленно кивнул, и, бросив прощальный взгляд на «Сокол», направился за выделенным ему сопровождающим. Подзабытое за время полета ощущение грядущих неприятностей вернулось и усилилось.
Как выяснилось по мере спуска в недра станции, самым холодным местом «Куаррен-Центральной» действительно была летная палуба, на которой в процессе посадки грузовика оказалось несколько тонн снега и ледяной крошки, беспрепятственно проникших в открытые створки ангара. Дройды уборщики с такой регулярной нагрузкой едва справлялись, поэтому следующие два уровня, ради приличия названные техническими, изобиловали трудновыводимыми ржавыми разводами на стенах. От дальнейшего затопления сверху станцию спасал специальный изолирующий слой, предотвращающий не только простое просачивание воды, но и способный выдержать давление в несколько сотен раз превышающее стандартное. На ту же нагрузку были рассчитаны практически все гермодвери, разделяющие уровни на равные сектора.
Сквозная шахта лифта, характерная для подобных грибовидных конструкций и одновременно служащая им ребром жесткости, тут выполняла только вторую функцию, а передвигаться внутри станции по вертикали приходилось с использованием целой группы подъемников, действующих только в рамках своих пятиэтажных уровней. Все это служило благой цели повышения живучести базы, но сильно ограничивало скорость перемещения.
Поэтому путь до центра управления получился утомительно длинным, но позволил адмиралу согреться и прийти в себя.
Шагая по очередному коридору, на сей раз надраенному практически до зеркального блеска, что с учетом возраста станции было само по себе достойно уважения, Пиетт разглядывал встречающиеся на стенах обозначения, стараясь не выдать своего удивления. Похоже, к вопросам безопасности, учета и контроля тут подходили с маниакальной исполнительностью. С другой стороны, чем еще можно занять сорок тысяч человек персонала, если не полировкой полов и бесконечными учениями? «Схватка» до вступления в строй тоже порядком напоминала музей, и лишь сейчас начинала приобретать черты боевого корабля, который от парадно-придворных образцов отличает наличие неустранимых недоделок, невыполненных приказов и всеобщей спешки, являющейся одновременно причиной и следствием этих неприятностей.
Интересно, оставшиеся две станции тоже такие идеальные? – подумал адмирал, незаметно поморщившись от яростного блеска белоснежных доспехов штурмовиков, стоящих почетным караулом у двери в командный центр. Но уже спустя несколько секунд все посторонние мысли вылетели у него из головы, когда массивное кресло с высокой спинкой, стоящее на возвышении у тактической карты сектора, медленно развернулось, и занимавший его офицер вперил в гостя тяжелый взгляд нечеловечески ярких глаз.

– Добрый день, адмирал, – голос чисса, не искаженный помехами дальней связи, оказался намного звучнее и богаче, чем это представлялось раньше, а интонация была на удивление теплой.
Пиетту даже стало на секунду стыдно за свою выходку с подарком гранд-адмиралу. Но он быстро справился с собой, весьма кстати вспомнив Сидиуса, так же хорошо умевшего изображать и доброго дядюшку и безжалостное чудовище. В том, к какому именно полюсу эмоций склоняется Палпатин, командующий «Эскадроном» сомневался до сих пор. Вейдера понять и просчитать было значительно проще, поскольку главком изначально не был склонен к сложным интригам и изысканным стратегическим решениям, предпочитая давить грубой силой или апеллировать к чистым чувствам. Как ни странно, фокус удавался почти всегда.
– Сэр, – склонил Сорел голову в коротком поклоне. Подчиняясь Темному лорду напрямую, адмирал был фактически равен Трауну по положению, но предпочел на этом внимания не заострять.
Чисс, при всей своей сдержанности, усугубленной хорошим воспитанием, не имел склонности забывать проявления неуважения, поэтому на людях следовало играть по правилам. А уж свое «фи» по поводу не вписывающихся ни в какие рамки условий тактических задач можно высказать и потом.
Экзот плавным движением поднялся на ноги, продемонстрировав неожиданно хорошую для своего ранга физическую форму, и вежливо кивнул в ответ.
С секундной задержкой качнулась серая тень за спиной гранд-адмирала, внезапно оказавшаяся невысоким гуманоидом отталкивающего вида. Рептилиеподобная тварь щеголяла впечатляющей для своих размеров мускулатурой, полной пастью острых, как иглы зубов, и перевязью с десятком метательных ножей, манера ношения и небрежная потертость которой выдавала большой опыт и мастерство владельца.
Ногри, – догадался Пиетт, немало слышавший об этом сомнительном благоприобретении лорда ситхов, но до сих пор не видевший представителей данного вида вживую. Нельзя сказать, что этот факт его огорчал – адмирал предпочел бы вообще никогда не встречаться с этим порождением ночного кошмара и уж, тем более, находиться с ним в одном помещении больше пяти минут.
Сам он привлечения диких племен к службе не одобрял, но Вейдер мог позволить себе практически все, особенно если этот каприз оказывался на проверку не просто стаей забавных зверушек, а группой весьма серьезных бойцов.
Серокожие твари активно использовались в конфликтах на отсталых планетах, прокладывая своими телами дорогу регулярным частям. Зачем пачкать руки мелкими государственными переворотами, если можно стравить местных правителей и занять очередную планету не как агрессор, но как освободитель? А пока до населения дойдет, что не все изменения были к лучшему, можно успеть не только закрепиться, но и начать добычу полезных ископаемых или строительство военных баз – в зависимости от того, в чем состояла ценность очередного занятого мира.
– Рукх, мой телохранитель, – с едва заметной улыбкой представил свою кошмарную тень Траун. Гранд-адмирал прекрасно знал, какое впечатление производят ногри на окружающих, но не ожидал, что Пиетт будет так явно нервничать.
Секунду Рукх сверлил гостя оценивающим взглядом янтарно-желтых глаз, но потом утратил к потенциальной жертве интерес и отвернулся. Сорел, осознавший насколько разум ногри чужд всему человеческому, внутренне передернулся и очень тихо выдохнул. Иногда он хотел лишиться своего дара ощущать чужие эмоции в пользу более спокойной жизни. Сейчас был именно такой случай.
– Большая честь – получить такой подарок, – нейтрально произнес маленький адмирал, пытаясь придать лицу соответствующее моменту выражение.
– Скорее, способ избавиться от проблем, – пренебрежение, прозвучавшее в тоне собеседника, неприятно удивило Пиетта.
Ногри, сами будучи умелыми воинами, почитали Вейдера за божество и были преданы лорду до самоотречения. Считать, что ситх презентовал своему ставленнику целый народ только потому, что самому главкому игрушка попросту надоела, было, по мнению Сорела, слишком глупо. Но деталей «передачи должности» он не знал, поэтому предпочел оставить свое мнение при себе.
– Инструмент для рубки дров не подходит для тонкой резьбы по дереву, – поэтично пояснил свою мысль гранд-адмирал. – Использовать боевиков в цивилизованных мирах нет смысла, поскольку их понятия о чести слишком архаичны. А со сбором информации отлично справляются представители местного населения.
– И не требуют при этом моего личного внимания, – добавил Траун куда жестче, обращаясь на сей раз непосредственно к Рукху.
– Мы понимаем, что наш новый господин очень занят, – пронзительно мяукнул тот, припав к полу в пародии на поклон. – Но разве гибель сотен наших братьев – событие, не достойное его внимания?
Пиетт переводил взгляд с одного на другого. Судя по поджатым губам чисса, выдававшим его раздражение, и просительному тону телохранителя, он умудрился попасть в эпицентр очередного конфликта.
– Я сам решу, что достойно моего внимания, – от выбранного Трауном тона вздрогнул не только ногри, склонившийся еще ниже и постаравшийся съежится в безуспешной попытке провалиться сквозь пол, но и несколько дежурных офицеров.
– Мудрость нашего нового господина велика, – пронзительный голос Рукха вспорол тишину, словно лезвие отточенного ножа, – мы слишком ничтожны перед ней.
Гранд-адмирал не удостоил телохранителя даже взглядом.
– Не думаю, что наши мелкие проблемы вам интересны, адмирал, – обманчивая мягкость мурлыкающих интонаций чисса убаюкивала, – жаль, что линкор прибыл слишком поздно, сейчас он был бы очень кстати в районе Бакуры. Но задержка даст мне время познакомиться с экипажем.
Легкая улыбка тенью скользнула по лицу Трауна, не коснувшись горящих глаз.
Иллард будет счастлив по уши, – с мрачным сарказмом подумал Пиетт, – и ставлю десять против одного, что Монэ хватит упрямства подать рапорт о переводе.
– Бакура? Я слышал о пограничном конфликте, но без деталей, – Сорел перевел взгляд на тактическую карту, прикидывая, насколько далеко от Шшриссы до названного сектора. Получалось прилично, но ближе, чем до Корусканта. Особенно если иметь карту подходящих гиперпространственных маршрутов.
– Именно, наши гм... соседи, возомнили, что настало время для великого похода против Империи, – чисс дернул уголком губ, выразив свое отношение к противнику, – но их ждет сюрприз из двух секторальных флотов и половины «Эскадрона» под личным руководством лорда Вейдера. Доминация тоже примет участие со своей стороны. Надеюсь, это в итоге окажет положительное влияние на ход переговоров.
Доминация чиссов – таинственная родина не менее таинственного гранд-адмирала, – Пиетт проследил взглядом извилистую линию границы исследованного пространства, – если сородичи Трауна хотя бы вполовину такие талантливые, как он сам, то непонятно, почему нас еще не завоевали к хаттовой матери.
Чиссу не надо было быть эмпатом, чтобы определить направление мыслей собеседника, достаточно было просто наблюдать за тем, куда тот смотрит и с каким выражением лица.
– У нас не принято наносить превентивные удары, – вполголоса произнес Траун.
И с явным сожалением добавил:
– Пришлось сменить родину, чтобы получить возможность проверить некоторые теории.
– Но не ремесло?
Гранд-адмирал вопросительно вздернул бровь, но веселые искорки в глубине пронзительно-алых глаз выдавали его настроение:
– Нет конечно. Или вы в состоянии представить меня выращивающим цветы? В таком случае я завидую вашей фантазии.
Пиетт сдержанно поклонился, поразившись резкой смене степени доверительности беседы. Похоже, весь предыдущий разговор был лишь проверкой. Своеобразным экзаменом на комфортность личного общения. И хотелось надеяться, что сдал он его успешно.
Словно в подтверждение этой мысли, чисс повернулся к терпеливо ожидающему младшему офицеру. Тот вздрогнул и вытянулся по стойке смирно.
– Разгрузка закончена, сэр. Все контейнеры перенесены в хранилище и размещены согласно плану.
– Спасибо, вы свободны, – Траун прикрыл глаза, на долю секунды погрузившись в свои мысли. – Рукх, тебя это тоже касается.
Телохранитель беззвучно скользнул обратно в тень кресла и замер там, неподвижный, как статуя.
– Идемте, Пиетт, посмотрим, что вы привезли.