Это, наверное, первая моя серьёзная работа, которую я выставляю на публичное обозрение. Могут быть шероховатости, ибо написано пятнадцать минут назад. Любой критике буду только рад. Изначально делал без привязки к какому-либо определённому государству, но потом как-то само собой стало получаться в стиле кинематографа французской новой волны, поэтому название и имена французские.
И, ещё раз, тут наркотиков нет, их будет в следующем, если я когда-нибудь допишу вестерн про Авраама Линкольна-конелёжца. :З

Les Moustiques

Это всё началось со средства против комаров. Я никогда не вдавался в подробности, но, насколько я помню, какой-то умник нашёл комбинацию веществ, которая нейтрализует исходящие от любого живого существа запах и тепловое излучение. Что это был за тип, я не знаю, но по какому-то странному стечению обстоятельств эта смесь попала не в военную промышленность, где ей уж точно нашли бы стоящее применение, провели бы традиционные испытания с последующей дезинтеграцией всех участников, навесили гриф “Совершенно секретно” и заперли в чулане, лет через сорок выдав это газетчикам как “не имеющая аналогов инновационная разработка Министерства Обороны”. Но так не случилось. Пытаясь, видимо, срубить побольше денег, тот парень отдал своё варево фармацевтам, которые, широка душа, залили его во флакончики и пустили на рынок как средство от насекомых. Но в дальнейшем оно получило совершенно другое применение, что привело к чертовски неприятным последствиям. Но я теперь, похоже, единственный, кто это понимает.

Это всё началось летом. Мы с Аннет редко выезжали на природу, поскольку мне всегда был по нраву урбанистический вид. Большой город успокаивал меня, придавал мне каких-то неведомых сил. Никто из моих друзей не понимал меня, но я не мог существовать в любом другом месте. За его пределами я ощущал себя опустошённым, высосанным до капли. Серые монументы бетонных зданий питали меня космической энергией, я чувствовал себя так, будто дети кричат мне вслед “Это птица? Нет! Это самолёт? Нет! Это Супермэн!” среди алтарей заполненных людьми трамвайных остановок и молебнов заводских гудков, а криптонитом для меня были зелёные берега над разливающейся речкой, ветви ивы, склонившиеся над водой. Я был в самом начале третьего десятка. Скажите, что вы меня понимаете. Хотя бы притворитесь.

Однажды Аннет сказала, что друзья позвали нас на выходные к ним за город. Она знала, что я отвечу, но всё равно сказала. Она любила природу, и я не запрещал ей отправляться с её знакомыми в походы и на дачи. Я знал, что она знает, что я отвечу, и всё равно сказал:
- Можешь ехать.
Это был тот раз, когда её не стоило отпускать. Она поцеловала меня и исчезла за дверью. Я достал из холодильника пиво, закурил и включил телевизор. По большинству каналов шла бесконечная реклама, созданная самим же для себя кара современного человека. Среди красочных роликов была и презентация этого средства от комаров. Я даже не помню, как оно называлось. Зато я помню, что я подумал: «Гениально, давайте замаскируемся от всего. Один пшик – и ВИЧ-инфекция тебя не найдёт». На самом деле, идея действительно была простой и весьма занятной, хотя и не понравилась мне с самого начала. Стемнело. На одном из кабельных каналов я наткнулся на «РоГоПаГ», старый итальянский фильм о причинах Конца Света из четырёх частей, снятых четырьмя разными режиссёрами. Шла вторая короткометражка, снятая Годаром, который, между прочим, француз. В ней герой проспал несколько дней, а проснувшись, узнал, что над Парижем взорвалась атомная бомба и, дабы избежать воздействия радиации, все пьют таблетки, от которых сходят с ума. Я очень хотел узнать, чем всё кончится, но пиво утянуло меня в сон.

На следующий вечер вернулась Аннет. Только зайдя, она сразу грохнулась на кровать. Разделась она уже лёжа. Когда я пришёл, Аннет спала. Я лёг рядом и обнял её. Я не сразу понял, в чём причина, но что-то было не так. Что-то, из-за чего я не мог уснуть. Её кожа не излучала того тепла, которое я привык чувствовать каждую ночь. У неё как будто не было температуры. Ещё исчез запах. Тот естественный, не перебитый духами запах настоящей Аннет, который я чувствовал, когда прижимался лицом к её шее. Я так и не смог заснуть. Ворочаясь, я разбудил её.
- В чём дело?- спросила Аннет.
- Не знаю. Такое чувство, что в тебе что-то изменилось.
- Как ты можешь об этом судить?
- Наощупь.
Она долю секунды смотрела на меня недоумённо, а потом засмеялась.
- Мы все побрызгались этим новым средством от насекомых. Оно устраняет запах и…
- Знаю, я видел рекламу. Давай спать.
Я отвернулся от неё и закрыл глаза, но сон всё не шёл.
- Аннет. Ты любишь меня?
Она уже спала.

Утром я встал позже неё. Я спустился вниз и готовил завтрак, пока Аннет была в душе. Положив себе на тарелку яичницы, я взял газету и стал читать традиционно скучные новости, запивая их свежим кофе. Аннет вышла из душа, завёрнутая в халат. Она села напротив меня и принялась за еду. Она выглядела немного растерянной. Я мельком посмотрел на неё поверх газеты и заметил, что из кармана её халата торчит какой-то баллончик.
- Что это?- спросил я, жестом указывая на него.
- Что?- Аннет опустила взгляд вниз. - А, это тот спрей, я вчера взяла его у Моник, она купила их несколько.
Она достала баночку, чтобы показать мне.
- Зачем он тебе сейчас?- я отхлебнул кофе, смотря на Аннет.
- Я побрызгалась им, выходя из душа.
- Зачем?- я на самом деле был удивлён.- В городе не так уж и много комаров.
- Они всё-таки могут появиться.- только теперь я заметил, что в её голосе промелькивают раздражительные нотки.- И вообще, почему ты меня допрашиваешь? Ты что, совсем спятил, ревнуя меня ко всем моим друзьям и подругам?
Аннет вскочила из-за стола, бросила на меня взгляд, полный ненависти, и быстрыми и тяжёлыми шагами вышла с кухни. Я так и остался сидеть с газетой и чашкой кофе в руках.

Одевшись, я вышел на улицу и пошёл на работу. Поведение Аннет никак не выходило у меня из головы, и я не мог сосредоточиться на кредитных ведомостях, за которые отвечал. Клиенты банка, сотрудником которого я являлся, видя мою рассеянность, начинали нервничать. К середине рабочего дня дело дошло до того, что на меня наорал босс. Еле дожив до финала, я вернулся в город. Он был тем же. Широкие проспекты, по которым сновали машины и люди, каждый из которых был занят своим делом. Мне это нравилось. На улице у каждого прохожего есть цель, к которой он движется и это делает его существование хоть сколько-то осмысленным, даже если он идёт в соседнюю булочную. По дороге домой я решил выпить пива. Я зашёл в один из своих любимых баров недалеко от центральной улицы и, не торопясь, осушил три стакана Гиннеса. Пока я сидел там, в баре завязалась драка, причину которой я так и не понял. Вернувшись домой, я поднялся в спальню. Аннет снова была уже в постели. Я, изрядно захмелевший, разделся, упал рядом с ней и начал к ней приставать настолько нежно, насколько мог в таком состоянии. Она нервно отталкивала меня, недовольно мыча, а потом со всей силы залепила мне пощёчину. Кожа её руки всё так же не излучала тепла.

Шли дни. Аннет всё не нагревалась, а, наоборот, всё больше и больше остывала. С каждым днём она становилась всё раздражительнее и агрессивнее. То же самое я замечал у своих знакомых, коллег по работе и просто прохожих. Город начал меняться. Люди стали меняться. На улицах часто происходили невероятные по ярости стычки между двумя совершенно незнакомыми людьми, к которым присоединялись ещё несколько человек. Всё это грозило перерасти в массовые беспорядки. Я пытался понять, почему всё это происходит, и почему я не становлюсь таким же. Я перебрал много вариантов от психотропного оружия до сезонных эффектов, но когда я всё-таки нашёл ответ, он оказался куда проще.

Это был последний вечер. Мы с Аннет сидели в гостиной. Она читала книгу, я пил чай и смотрел на неё.
- Аннет, что происходит?
- Что?
- Ты изменилась. Все изменились.
- Что ты имеешь в виду?
- Этот спрей от комаров. Ты брызгаешься им каждый день. Видимо, все начали делать то же самое. Похоже, он вызывает зависимость.
- И?
- Эта штука портит тебя. Посмотри на себя. Ты уже не та девушка, с которой я жил много лет подряд.
Аннет посмотрела на меня. Её глаза сверкали.
- Смотри, это может звучать бредово, но это средство, оно блокирует исходящее от человека тепло, так? То есть оно не выходит наружу, остаётся взаперти, постепенно исчезая, ты понимаешь меня? От этого ты становишься злее. Твоя кровь кипит, поэтому ты такая агрессивная.- Я оперся лицом на руки, закрыв глаза ладонями.- Может, зря вы боретесь с комарами. Крови нужен выход, иначе она загниёт, а вместе с ней загниёт и душа.
Я не заметил, как Аннет выпрыгнула из кресла и занесла кулак, чтобы ударить меня. Я не успел отреагировать и она впечатала его мне в лицо. Удар был неожиданно сильным. За ним последовал ещё один, затем ещё и ещё. Аннет разбила мне лицо до крови, после чего плюнула и, как была в одном халате, спустилась на первый этаж и вышла из дома. Я пришёл в себя и бросился за ней. Как раз в этот момент до меня докатился звук с улицы. Я выбежал наружу и увидел страшную картину. Сотни людей громили дома, машины, друг друга. Хотя, были ли они людьми? Они утратили всю свою человечность вместе с естественным теплом и запахом. Мимо меня пролетел камень, и это вернуло меня в реальность. Я побежал туда, где, как мне казалось, должна была быть Аннет. Её там не было. Избегая крушащих всё на своём пути двуногих животных, когда-то именующих себя людьми, я продолжал идти вперёд. Вскоре ужасающий шум остался позади меня и я понял, что нахожусь на выезде из города.

Я нашёл оставленную кем-то машину с ключами, торчащими из-под руля. Сейчас я ехал на восток, сам не зная куда. Утренний туман застилал дорогу. Вокруг не было ни одной живой души. Осталась ли вообще хоть одна душа в этом балагане, спросил я у зеркала заднего вида. Оно пожало плечами и посоветовало смотреть на дорогу. Внезапно я понял, куда я еду. В десяти милях от города было озеро, красивое голубое озеро, на которое мы с семьёй ездили, когда я был маленький. Это было ещё до того, как я поступил в престижный колледж и решил безвылазно жить в городе, убедив себя в мысли, что мне противна природа. Но, нужно отдать себе должное, эта мысль спасла меня от участи всех этих буржуа, каждые выходные проводивших на свежем воздухе, поливая себя литрами этой дряни, сожравшей их душу и разум. Я нашёл это озеро. Я вышел из машины и закурил. На мою шею сел комар. Я рефлекторно прихлопнул его, но тут же пожалел, что сделал это. Даже более чем. В следующий же миг сигарета летела на землю вместе со всей моей одеждой. Я разделся догола и побежал к воде по прохладной земле, пронизая своим обнажённым телом утренний воздух.
- Пейте мою кровь, кровососы!- кричал я.- Чувствуйте моё тепло! Чувствуйте мой запах! Чувствуйте меня, я живой! У меня есть душа! Я человек!
Я упал на траву, ощутив прикосновение тысяч маленьких капель росы. Начался новый день.

grunge
Ты своим постом, возможно, спас мой текущий рассказ от бытия унылой американоподобной альтернативщиной. Перенести действие с Калифорнийского пустынного хай-вэя и Лос-Анджелеса куда-нибудь во Францию было бы заманчиво, но тогда потеряется вынашиваемый мной года полтора финал, который мне очень нравится, да и в Америке такое проще представить =/ Зато, раз тебе так по нраву пришлась Франция в моём исполнении, специально для тебя возьмусь за развитие ещё одной идеи, с самого начала связанной с этой страной. %)