Название: Пойми их всех
Автор: Видушака
Персонажи: Дарт Вейдер и все-все-все
Категория: джен
Жвнр: AU, юмор
Краткое содержание: Как порой хочется дать волю рукам и чувствам! Но настоящий Избранный способен понять всех. Даже если все видят в нем просто злого дядьку в черном шлеме.

"Мой повелитель"
Императору случалось выходить из себя. Потом он не мог вспомнить дорогу обратно. Блуждал по чужим, незнакомым местам и рассеянно спрашивал пустоту: «Как я здесь очутился?»
Вейдеру приходилось отправляться на поиски Императора. Иногда поиски были долгими. В конце концов, Император находился. Увидев Вейдера, он принимал его за Энакина Скайуокера и с криком: «Уйди, мерзкий джедай!» начинал кидаться молниями. Но вышедший из себя Император переставал быть Императором, он становился просто Шив Палпатином, и молнии не действовали.
Вейдер брал Палпатина на руки и нес обратно. Палпатин хихикал и норовил поиграть респиратором Вейдера. Когда Вейдеру это надоедало, он связывал Палпатина его же молниями и шел дальше.
Вернувшись на императорский корабль, Вейдер водворял Палпатина в Императора, а Императора – в его императорское кресло. Проверял, на месте ли гвардейцы, и собирался уходить.
«А почему, мой ученик, ты уходишь, не преклонив передо мной колени?» – спрашивал пришедший в себя Император.
«Начинается!» – ворчал вполголоса Вейдер, думая, что лучше было бы не связываться с поисками. А еще лучше, выбросить Императора ко всем ситхам.
С другой стороны, у старика так мало радости в жизни. Если еще и любимые игрушки отобрать…
И Вейдер преклонял колено.
«Какие будут приказания, мой повелитель?»

Подарок
Принцесса Лея теряла всякий стыд. Маленький и еще меньше, круглый и овальный, жгучий и не очень – словом, всякий. В коридорах «Экзекутора» валялись крошечные сладко пахнущие коробочки белого шелка, с бантами и блестками, и мешали мини-дроидам следовать намеченному маршруту.
Вейдер подбирал коробочки и складывал в рюкзак. Закидывал рюкзак за спину и отправлялся в Облачный город.
Номер, снятый принцессой, встречал его подвыпившим Соло, который спал в кресле, уютно свернувшись клубком.
– Не смотри так, а то живьем его заморозишь! – Лея даже из соседней комнаты угадывала взгляд, брошенный Вейдером на кресло. – Он хороший!.. наверное... и… мы скоро поженимся!
– Ты стыд потеряла, – недовольно говорил Вейдер, ставя рюкзак на стол. – Забери, а то он моим дроидам мешает.
– Ой, спасибо! – всплескивала руками Лея. – А я ума не приложу – куда он мог весь подеваться? Я бы тебя расцеловала, но ты же знаешь, кругом папарацци со своими голокамерами. «Сговор верхушки Альянса с Империей!» Зачем нам эти неприятности?
– Кстати, о голокамерах, – Вейдер доставал карманный крон. – Кто два дня назад танцевал голышом на вечеринке у Джаббы?
– И не голышом! – начинала протестовать Лея. – И не танцевала! Я просто сидела рядом с хозяином вечеринки во вполне приличном PG-рейтинговом бикини. Ну, пап! Ну, тебя послушать, надо всю жизнь в броне ходить! У вас, у имперцев, архаичные представления о моде!
Вейдера охватывало искушение снять ремень и выпороть отбившуюся от рук дочку.
С другой стороны, девочка выросла без отца, без матери. Ее можно понять.
И скоро у нее день рождения.
Что дарят девочкам на день рождения? Плюшевого мишку?
Как-то мелковато.
Лучше – целую планету мишек…

Представление для Таркина
– Зла на вас, Вейдер, не хватает! – констатировал гранд-мофф Таркин по дороге на совещание.
– Снова не хватает? – удивился идущий рядом Вейдер.
– А что вы хотите? – скривился Таркин. – Мятежники захватили важный транспортный узел. У нас перебои с поставками. Я, конечно, могу урезать свой паек…
– Нет! – воспротивился Вейдер. – Командир должен быть злее подчиненных.
– Вы довольно странный подчиненный, Вейдер, – возразил Таркин. – Моим распоряжениям не следуете, действуете самовольно. Я даже сказал бы, действуете за моей спиной.
– Доказательства! – потребовал Вейдер.
– Прямых – нет, – признался Таркин, – но после Альдераана Император запретил применять Звезду Смерти для ликвидации других планет. А я помню, вы без энтузиазма встретили мое смелое начинание! С заключенной Органой обращались как с настоящей принцессой. Отдельная камера. Ни одного настоящего допроса. Минимальная охрана. В результате она сбежала!
– Может, это тайная любовь? – предположил Таркин. – Вейдер, признайтесь, вы в нее влюблены?
Правая рука Вейдера слегка напряглась. Придушить бы гранд-моффа, пока тот не побежал со своими предположениями к Императору.
С другой стороны, Таркин мечется между двух огней. Предвкушал награды и спокойную ловлю недотеп-мятежников, а вышла настоящая война. Противник не сдается, Император недоволен, соперники норовят подсидеть. А тут еще Лея носится со своей демократией по всей галактике как межзвездная торпеда… Гранд-моффа можно понять.
Пальцы медленно разжались.
Ладно, поживи еще. А чтобы не совался к Императору, устроим маленькое представление – «Меня беспокоит недостаток веры».

Взять маха
Капитан Джерджеррод дал маху. Вейдер почувствовал это с первой минуты на строящейся Звезде Смерти.
Капитан шел чуть позади Вейдера, слегка сутулясь и неуверенно рассказывая, что его люди делают все возможное для сдачи станции в срок.
Вейдер окончательно уверился в своих выводах. Точно – маху. Последний раз – практически перед его прилетом. Вот почему Джерджеррод выглядит как новобранец после пробежки по стадиону. Отдышаться не успел.
Вейдеру вдруг сделалось весело: «Да тут не подгонять, тут разгонять надо!»
Может, в самом деле, устроить показательный разгон?
С другой стороны, капитана можно понять. Работа адова, в бордель не сбежишь, а махи – они такие брутальные, трудно устоять. Вот сколько Вейдер себя помнит, все маху давали, но чтобы наоборот – ни разу не слышал.
А что, если… рискнуть? Хоть раз в жизни взять маха?! Вот тут же, на станции?! Попытается отвоевать позиции – выбросить в реактор.
Черт, да за такое и умереть не жалко!
– Мы удвоим усилия! – голос Джерджеррода отвлек Вейдера от его мыслей.
– Надеюсь, капитан, – несколько рассеянно ответил Вейдер, – для вашего же блага.
И, уходя, уже прежним, стальным голосом добавил:
– Не вздумайте снова дать маху!

Открыть правду
- Открыть правду?
Вейдер появился из тучи разноцветных искр с лазерной отверткой в одной руке и чем-то, напоминающим арбуз из дюрастали, в другой.
– Спасибо, нет, – отказался Люк. – Я на минутку.
– Зря не хочешь, – предупредил Вейдер. – Правда крепкая, но высокой степени очистки. Это не контрафакт Оби-Вана.
– Ты занят? – Люк перевел разговор в другое русло.
– Адъютанта чиню, – ответил Вейдер. – Разговору не помешает.
Люк посмотрел на дроида.
– За что ты его так?
– Почему сразу я? – с досадой проговорил Вейдер. – Это Лея. Я был занят. Он пытался ее не пустить.
— Неудачная идея, — отозвался Люк. — А зачем приходила?
— «Хану плохо! Он едва языком ворочает! Ты его пытал?!» Нашла жертву деспотии! Кому угодно станет плохо после двух галлонов сивухи, даже Бобе Фетту. Подай разводной ключ. Вон там, в кейсе лежит. Может, все-таки откроем правду? Не хочешь?
Вейдер снова исчез в искрах и сизом дыме.
– С Ханом сложно, – согласился Люк, подавая ключ. – Примерно как с тобой.
Вейдер вынырнул из едкой синей пелены.
– Знаешь, как мне иногда хочется надрать тебе задницу? – вопросил он, наставив указательный палец на Люка.
– Догадываюсь, – Люк на всякий случай нащупал сейбер.
– Но при каждой нашей встрече я тебе уступаю. Пусть мальчик думает, что лучше водит самолетики, быстрее машет мечом и боже как круто выглядит, отказываясь делить со мной власть над миром. И после этого со мной сложно?
– В том-то и дело, – Люк опустил глаза. – Вся галактика уже говорит, что ты играешь в поддавки.
– Помоги дроида на ноги поставить, – велел Вейдер. – Держи его, он еще не включился! Все, отпускай. Теперь пусть заряжается. Что еще говорит галактика?
– Что… что тебя интересует моя задница! – Люк сделался красный как гвардеец Императора.
– Да ну? – Вейдер наклонил голову, как будто хотел рассмотреть Люка получше.
Люк слегка отступил, готовясь активировать сейбер.
– А сам как думаешь? – спросил Вейдер.
– Не знаю, – признался Люк. – Ты вроде ничего такого… ну а вдруг ты коварный? Вдруг в вашей имперской армии принято, чтобы все со всеми? А мне нельзя ронять честь фамилии. Я джедай, каким был мой отец до меня!
Сейчас я ему врежу, разозлился Вейдер. От имени всех. Шарахну головой о стену, чтобы дурь выбить. Если надо – вместе с головой.
Вейдер уже почти двинулся навстречу Люку, как вдруг остановился.
«С другой стороны, а какие еще у парня могут быть объяснения? – заговорил внутренний голос. – Кто ему про папу рассказывал? Оби-Ван? Тот такое расскажет – зеленые человечки мерещиться будут. Недоглядел за отпрыском, теперь уж что кулаками махать».
– Я тебя понимаю, – Вейдер похлопал ладонью о ладонь, стряхивая пыль с перчаток. – Но огорчу: из твоего отца джедай, как из меня белошвейка.Располагайся, раз зашел. Поговорим. Только извини – ради такого разговора я все же открою правду.

Ночь
В далекую-далекую галактику приходит ночь. На темно-синем небе зажигаются звезды, будто тысячи джав пытаются заглянуть внутрь брошенного звездолета.
Все стихает. Закрываются ставни фермерских домов на Татуине, гаснет свет в особняках Облачного города, эвоки тушат костры. Даже мятежники угомонились и засыпают молодым беззаботным сном. Штурмовики лежат навытяжку в трехъярусных койко-отсеках, как пластиковые солдатики в коробке. Покой окутывает города и космопорты, военные армады и торговые караваны, усмиряет страсти, стирает границу между друзьями и врагами.
Все спит, лишь по-пчелиному гудят мини-дроиды. Вейдер снимает шлем. Отстегивает маску с респиратором. Проводит рукой по примятым кудрям.
Пора в обход.
Вейдер заглядывает в опочивальню Императора. Без увеличивающих экранов Император кажется крошечным на огромной кровати. «Вот я вас, дармоеды!» – бормочет он во сне, нервно вздрагивает и переворачивается с боку на бок. Одеяло сбилось в кучу, которую спящий Император пинает ногами, принимая за непослушных подданных.
Вейдер укрывает Императора, проверяет, на месте ли стакан воды, все ли таблетки принял старик на ночь. Идет дальше.
На адмиральском мостике свернулся калачиком Пиетт. Он даже во сне не рискует покинуть пост. Вейдер снимает висящий на абордажном крюке китель, накидывает на адмирала, гасит лишний свет и уходит.
Дверь в отсек Леи не заперта. Она ждала, ждала… пока не заснула. К щеке, на которой еще блестят слезы, принцесса прижимает плюшевого эвока. На ночном столике голокрон высвечивает надпись: «Пошел ты к Джаббе, Хан!» Одеяло валяется на полу. Вейдер поднимает одеяло, осторожно отнимает у Леи эвока, выключает голокрон. Выйдя, запирает дверь на два оборота ключа. На всякий случай.
Тот, кого ждала Лея, резался в покер с Чубаккой и Лэндо. Все трое нарезались так, что спят лицами в стол. Укрывать их бессмысленно, им и без того тепло. Вейдер уходит, подумывая, что командировка к Джаббе Хатту впрямь неплохой способ перевоспитания.
Люк лежит на правом боку, соблюдая устав джедаев. Укрываться джедаям положено собственным плащом, но серый плащ не тренд, тренд – это черная пижама, поэтому Люк не укрывается вовсе. Черную пижаму он считает подарком Оби-Вана, эмигрировавшего в далекую-далекую страну с названием из трех букв. Он верит и не удивляется тому, что приверженец Светлой стороны прислал ему что-то черное и модное.
Вейдер вытряхивает из-под подушки юного Скайуокера сейбер, черные перчатки (еще один тренд) и карманный голокрон с записью фразы «Люк, я твой отец!» на всех языках галактики. Кладет мальчишечьи сокровища в стенной шкаф. Включает обогреватель: ночью на крейсере прохладно, а одеяло вызывает у Люка одну реакцию – «Неееееет!» Долго смотрит на сына. Уходит.
Обход завершен. Вейдер возвращается к себе. Садится в кресло. Проводит рукой по обожженной, изрезанной шрамами голове. Защелкивает запонки респиратора. Надевает шлем.
Слышится холодное, зловещее дыхание.

Сообщение отредактировал Видушака - 18.4.2018, 13:36