А начало, кроме шуток, было многообещающим. Почти (почти!) лукасовским. Перед премьерой, думаю, не я один ломал голову над тем, как именно Палпатина вернут в сюжет. Выбрали старый добрый in medias res: пустили упоминание в титры и показали через пять минут экранного времени. И это, повторюсь, почти по-лукасовски гениально. Но на этом понимание Лукаса заканчивается. Речь не про какон, неканон, «сюжетные дыры» и прочую несущественную чепуху, а про принципиальный этический фундамент, на котором стоят лукасовские ЗВ. Структурно формула ЗВ проста – именно поэтому так легко наклеивать ярлыки «это настоящие ЗВ» и «это ненастоящие ЗВ» (см., например, кейс «место ли юужань-вонгам во вселенной ЗВ» – структурно, разумеется, нет). Этически – вот это совершенно иное дело, а именно этика вкупе со структурой и формируют «дух ЗВ». Я намеренно не использую слово «философия», потому что, конечно, откровенно говоря, «философия» в ЗВ это просто смешно; Лукас не философ, а антрополог по первому образованию, поэтому он закладывал (зачастую подсознательно) отдельные зерна мыслей в сюжет то тут, то там. И на момент завершения «Мести ситхов» какая-никакая этическая картинка (которая проявляется в сюжете как этика Силы), поддерживающая мифологическую структуру, оформилась. (И, в скобках замечу, кейс про юужань-вонгов в итоге разрешился положительно, поскольку цикл активно исследовал этическую сторону Силы.) Многократно, в том числе на этом форуме, пережевывалось понимание баланса Лукасом (пожалуйста, забудьте наконец чепуху про «тьма уравновешивает свет»), «избранность», и, лично для меня важный момент в моей личной истории исследования ЗВ, afterlife джедаев (возможный путем полнейшего самоотречения) и ситхов (невозможный принципиально) (см. кейс «История уиллов»). Я не буду останавливаться на моментах растворения тел в Силе (это, как вы понимаете, крайне важный мифологический (лорный) момент, но, во-первых, они более или менее объяснимы даже с позиции Лукасовских взглядов, во-вторых, Абрамс, конечно, ничего такого не закладывал, а сделал думая что «так положено»). Возвращение Палпатина в IX эпизоде требует обоснования именно потому, что за этим должна стоять идея, этическая идея: это не обязательно должно быть продолжение мыслей Лукаса; это, разумеется, может быть спор с Лукасом, но тон спора должен быть задан (см. кейс «Последнего джедая» – уникальный случай, являющийся «Звездными войнами» в этическом смысле в большей степени, чем в структурном); должен был быть задан хоть какой-то вопрос, без этого возвращение Палпатина не имеет никакого смысла. Оно просто происходит. В старой РВ воскрешение Палпатина решалось двояко: «Темная империя», конечно, сомнительная история, но с точки зрения арки Люка имела хоть какое-то оправдание. В более поздних источниках (кажется, энциклопедия «Jedi vs Sith») «воскрешение» Палпатина отретконено с этических позиций Лукаса: клон Палаптина думал, что он Палпатин, но, конечно же, не был им, так как никакого переселения ситхских духов невозможно. В «Возвышении Скайукера» мы имеем дело с плот девайсом, объясненным в духе «ну это же клонирование и прочая темностороняя хрень ситхов». И если бы это касалось только лора – браво; для секундного камео Сноука-гомункула в этом фильме это объяснение оправдывало бы его ориджин на все сто процентов. Но с Палпатином-то дело совершенно в другом, это вопрос этики: не может быть в Лукасовской вселенной темная сторона быть настолько безгранично могущественной, не вызывая сомнений, не задавая вопросов, не искушая, не заставляя платить цену. Поэтому структурно «Восхождение», конечно, относится к «Звездным войнам», но вот дух «Звездных войн» улетучивается через пять минут после того, как открывающие титры тают в космосе.