***
Рука судьбы

- Итак, наконец, ты признал правду.
- Я признаю правду, что мой отец - Энакин Скайуокер, и это - ты.
- Это имя больше ничего не значит для меня.
- Это - твоё настоящее имя, сколько бы ты это ни отрицал. Я чувствую в тебе добро.
- Энакин Скайуокер был молодым неуравновешенным, легковерным придурком, которого оказалось слишком легко сбить с толку и обмануть. И если ты, такой же глупый мальчишка, переживёшь ближайшие сутки, то только благодаря тому, чему я научился под этой маской.

Люк облокотился на парапет. Так. Спокойно. Отец ему не враг, и только что это практически в открытую обозначил. И всё же когда он услышал за спиной знакомый шелест активируемого светового меча, он невольно напрягся. Но воин в чёрном стоял на безопасном для него расстоянии, не пытаясь приблизиться. Можно было бы и не оборачиваться... в очередной раз выставил себя новичком...

Тот, кто называл себя Дартом Вейдером, внимательно осмотрел меч сына. Зелёное лезвие. Символ консулов. И это при синтезированном кристалле! Только Сила знает, чего стоило синтезировать кайбер-кристалл, чтобы он не был красного цвета... и рукоятка тоже говорила о многом. Очень о многом. Он уже видел этот меч в своих видениях возможного будущего. Правда некоторым уже явно не суждено будет сбыться. Вот не править им Галактикой, это точно. Он прислушался к своим чувствам. Ощущение от этого меча такое... тёплое, мягкое... нет, непохоже на то, чтобы сегодня этот меч забрал чью-то жизнь. Старый воин попытался припомнить в подробностях эти видения, неоднократно посещавшие его в течение последних двух лет. В некоторых из них фигурировал этот меч. Были видения, где они вместе убивали Императора, а сын следовал за отцом. Но во всех этих видениях у Люка обе кисти рук были здоровыми. Были видения, где они оба погибают, были и иные. Хороших исходов мало, а полностью хороших нет вообще.

Сам он мало беспокоился о своей жизни. Она вообще потеряла всякую ценность лично для него с тех пор, как так странно погибла Падме, а его тело превратилось в источник непрекращающихся мучений. Но и если разменивать её, то на что-то стоящее. С трудом воин попытался припомнить, когда он в последний раз спал, каковы на вкус чай и варенье... варенье... какого оно цвета? Когда он в последний раз дотрагивался сам до своего тела? Видел своё отражение в зеркале? Вот уже двадцать с лишним лет он существовал только одним осознанием того, что существует он, пока может мыслить. Только это ему и оставалось. Но и мысли не приносили ничего радостного. Всё оказалось обманом. Чёрная пустота, пока... пока не появился Люк. И его хочет забрать Палпатин. Ну, уж нет! Не его. Не его сына! И пусть его собственная жизнь не стоит поломанного винта от спидера, он не повторит ни ошибки Дуку, позволив сыну преподнести лорду-ситху свою голову на блюде и шагнуть в хорошо расставленную ловушку, и самому Люку не позволит сложить голову как-то особенно обидно и по-глупому, и уж тем более он не подарит этому дряхлому безумцу тело сына в качестве сосуда для вечной жизни. Чего захотел! Однако в этой борьбе даже мысли и чувства придётся запрятать подальше, если хочешь разменяться с толком и результатом.

- Твои навыки полностью отработаны, обучение завершено.

Но у Люка были свои мысли.

- Отец, пойдём со мной. Избавься от своей ненависти и злости, наверняка в мире найдётся уголок, где мы сможем жить.

Только молчаливые звёзды знают, как бы воину под маской этого хотелось. И всё же нет. У него было видение об этом. Император не остановится перед тем, чтобы разрушить целую планету со всеми её жителями, лишь бы их достать и убить, вот что будет в этом случае.

- Не выйдет, сынок, причём сразу по двум причинам. Во-первых, на свете нет такого места, где бы Император нас не нашёл и не убил. А, во-вторых, то, что ты предлагаешь, называется Искуплением, и тут не всё так просто. Разорвать связь с Тёмной стороной Силы возможно, но требует это усилий, пропорциональных содеянному на Тёмной стороне, - горькая усмешка прозвучала в его голосе, - Подозреваю, что в моём случае это вообще невозможно. Слишком поздно. И вот ещё. Ты совершенно не понимаешь, в чём заключается её могущество, но, по крайней мере, одну вещь ты должен знать. Сила Императора в подчинении разума разумных существ. Если он мне прикажет, я не смогу не повиноваться.

- Даже если он прикажет убить меня?
- Возможно, хотя я и буду сопротивляться, сколько сумею. И при этом если у тебя есть шанс выжить, то тебе придётся предстать перед ним. Я предупредил тебя о самом опасном. И больше ничего тебе не скажу. Ты слишком легко читаешься. Не умеешь не то, что лгать мыслями и эмоциями, но даже скрывать их. Осторожнее, или погибнешь.
- Неужели мой отец действительно мёртв?
- И да, и нет. Только будущее покажет. Мы полетим на моём корабле. Там хотя бы нет камер и прослушки. Об этом я позаботился. Видишь, я тебе доверяю.

Пришлось и Люку довериться ситуации. Куда его вела судьба, было совершенно непонятно, ясно одно: хороших исходов у всей этой ситуации было явно мало. Но совсем его озадачило то, что произошло в салоне корабля. Когда они сели, отец запустил старт на автопилоте, недовольно проворчав, что терпеть этого не может, но времени мало, а кое-что он предпочтёт сделать своими руками.

Корабль мягко набирал высоту. Перегрузка совершенно не чувствовалась. Тёмный Лорд возился над чем-то, выдвинув один из потаённых ящичков под приборной панелью. Поначалу Люка это на обеспокоило. Но когда отец подошёл к нему, держа в руках шприц с каким-то веществом, едва не запаниковал.

- Не бойся, не яд и не ситхская алхимия, клянусь, и ты можешь почувствовать, что это правда, - сказал он, снимая с сына оковы, - на волю и разум это не влияет никак. А теперь закатай рукав здоровой руки, - потребовал он тоном, не терпящим возражений.
Люк повиновался, словно во сне. К такому повороту он был явно не готов.
- Но что это? - спросил он внезапно пересохшими губами.

- Хотел бы я сказать тебе, что не скажу, но твой страх может сыграть дурную шутку. Я уже говорил тебе, что видел много видений о будущем. Сейчас я предотвращаю один из нежелательных для тебя вариантов. Возможно это - перестраховка, моя паранойя, но предпочту не рисковать, когда речь идёт о жизни и смерти. Многого я предотвратить не смогу. Но хоть что-то. И больше никаких вопросов. Я и так сказал больше, чем собирался.

Эти слова немного успокоили Люка. Через Силу он чувствовал честность и искреннее беспокойство, а потому, хотя и не без труда, заставил себя расслабиться и позволить сделать укол в вену. В процессе происходящего он поразился, насколько эти руки в чёрных перчатках, привыкшие держать меч, и, как ему доводилось слышать, душить подчинённых за любую провинность, могли быть бережными и одновременно точными. Что бы это ни было, вреда это ему не причинит. Жаль только непонятно, что за польза от этого. Можно было бы придумать, как воспользоваться.

Между тем, корабль постепенно выходил на орбиту. Где-то через полчаса Тёмный Лорд взглянул на часы.
- Времени в обрез. Придётся заставить препарат подействовать быстрее. Последнее неприятное, что ждёт тебя, пока мы не встретимся с Императором. Будет больно, но всего несколько мгновений. Задержи дыхание на выдохе, - сказал он, - нацеливая на сына какое-то карманное устройство.

На мгновение всё тело Люка пронзила сильная боль, но тут же исчезла. Сделав пару глубоких вдохов, он уже собирался было снова спросить, зачем это, но рука в чёрной перчатке легла на его лоб, и последнее, что он осознал, прежде чем провалиться не то в сон, не то в транс, была удивительная нежность этого прикосновения, какую он никогда в своей жизни не испытывал. Дальше был сон, и ему снились высокий юноша в коричневой тунике и чёрной жилетке со смешной косичкой за правым ухом и удивительной красоты девушка в нарядном платье со сложной причёской, бегающие точно дети по зелёному лугу, залитому солнцем. И он мог бы поклясться, что знает этих людей, что они исключительно важны в его жизни, вот только словно что-то мешало вспомнить, кто они.

А воин в чёрном, которого все знали как Дарта Вейдера, вёл свой корабль в сторону боевой станции навстречу судьбе, отключив, наконец, ненавистный автопилот.

Из этого чудесного видения Люка выдернуло столь же осторожное касание. Проснувшись, он обнаружил, что руки его снова скованы.

- Пора, - услышал он знакомый голос.

Пришлось встряхнуть головой, прогоняя из памяти видение. Удивительно, но ощущение было точно после многих часов здорового сна.

Что ж. Какая бы судьба его ни ждала, он встретит её с прямой спиной.

"Ты слишком громко думаешь," донеслось до него через Силу, - "это может бессмысленно погубить нас обоих. Что бы ни случилось, меньше говори, следи за тем, что тебе говорят, но старайся фильтровать сказанное, реагируй только на действия." И всё. Рядом с ним шёл полностью непроницаемый даже для владеющего Силой Тёмный Лорд, которого все знали под именем Дарта Вейдера. И не подумаешь, что некоторое время назад он мог прикасаться к кому-то с такой нежностью, особенно к своему пленнику. "Думай тише," - подумал Люк. Легко сказать, но некоторое время назад он услышал почти тоже самое от духа Бена. Придётся учиться на ходу.

***

****

Время неумолимо бежало, утекая точно вода меж пальцев, а критический момент всё не наступал, и это повергало в отчаяние. Вариантов будущего по сути оставалось всего два, и Тёмный Лорд отлично понимал, к какому варианту ведёт ситуацию его сын.

Нет, сынок, только не это. Это благородно и достойно джедая, каким ты хочешь быть, но если тебе и суждено пожертвовать собой, то не здесь и не сейчас. Не допущу, чего бы мне это ни стоило. И он знал, что для этого нужно сделать. Крайне рискованно. И тут оставалось только надеяться...

Говоришь, что чувствуешь во мне добро? Возможно. Борьбу? Разве что с твоей глупостью... Твоё нежелание драться затягивает ситуацию к самой худшей развязке, которую я мог бы себе представить.

Перед глазами, словно издеваясь над ним, всплыли воспоминания событий на Незримой Длани, но он отмахнулся от этого морока. Он - не Дуку, даже если ему суждено повторить его судьбу. У него есть цель и есть надежда, она в том парне, что держит в руках зелёный меч, но категорически не хочет сражаться. Чем бы его задеть так, чтобы захотел? Его мысли и эмоции так открыты...

- Ты очень беспокоишься о своих друзьях. Особенно о сестре. У тебя же есть сестра? Что ж если ты не перейдёшь на Тёмную Сторону, возможно она перейдёт.

Сработало. И ещё как сработало. Люк буквально взбесился, и до того вялая защита превратилась в неудержимую по своей мощи и ярости атаку. Вот только многоопытный воин одного не учёл в этой конструкции. Своей собственной реакции на эту новость. Потому что пришла она в виде череды образов, заставивших его содрогнуться. Потому что он понял, кем была та сестра, а следовательно - его дочь. Принцесса Лея Органа. Та, на чьих глазах была уничтожена родная планета. Та, кого он лично пытался допрашивать... в своём стиле, та... список можно было продолжать. И на него обрушились все эти эпизоды, а одновременно с ними - воспоминания о давней резне в Храме джедаев на Корусканте так, словно это было вчера, и то, как он своими руками душит Падме... израненное сердце закровоточило так, как никогда прежде...

С этого момента всё было как в тумане. Вбитые в мозг и мышцы рефлексы ещё пытались блокировать что-то, но по сути с ним случилось то, чего не случалось раньше никогда. В бою он перестал сопротивляться. Сорвалось дыхание. Оступились ноги... и вот он словно во сне и как бы со стороны наблюдает, как в одну сторону летит его перерубленный меч, в другую - одна из кибернетических кистей рук, он сам лежит на полу, судорожно пытаясь глотнуть кислорода, в грудь ему нацелено зелёное лезвие...

Под давлением просто сокрушающего чувства вины за всё, что... он даже не смог бы сформулировать, за что именно, наверное за всю свою жизнь, он всей душой желал только одного. Чтобы это зелёное лезвие вошло в его грудь, разом оборвав эти муки, подарив блаженство небытия, ибо в эту минуту он желал больше, чем просто умереть. Он желал НЕ-быть. Он уже не помнил, что это будет означать его полное поражение в борьбе за сына и торжество Императора, ему было всё равно. Душевная боль затмила всё. Помрачила рассудок, поглотила волю, мир померк.

Но тянулись мгновения, продолжало стучать сердце, и вдруг он ощутил нечто такое, чего наверное не испытывал никогда прежде. Покой, принятие происходящего и абсолютную безмятежность. От него ничего не зависит в этот момент, сама судьба вершит свой суд, и он готов принять любую её волю. Только сейчас он понял, что на самом деле значит давно забытая формула из Кодекса Джедаев "нет эмоций - есть покой". И он просто спокойно ждал того, что будет дальше.

А в это время Люк тоже пытался осознать произошедшее. Кровавая пелена ярости, порождённая страхом за Лею, натолкнулась на осознание, что источник этого страха беспомощно лежит на полу перед ним, тщетно пытаясь восстановить дыхание. Гнев и ненависть, которую он сам от себя не ожидал, ещё клокотали где-то на задворках сознания, но его прояснившийся взгляд в ужасе остановился на обрубке кисти руки. Она была кибернетической. Вместо плоти он увидел дымящиеся провода. В памяти всплыло давнее видение в пещере на Дагобе. Дарт Вейдер - это он сам? Он сам на полпути к своему падению? Так становятся ситхами? Невероятным усилием воли заставив себя остановиться, он переводил взгляд с этих дымящихся проводов на свою кибернетическую руку. "Вот так хорошие люди и превращаются в свою противоположность," - подумал он.

И в этот момент он ощутил сильнейшее давление на разум. Это Император, уже практически торжествуя свою победу, смеясь таким смехом, от которого холодело всё внутри, призывал его убить своего отца и занять самому его место. Что-то тёмное и злое вцепилось мёртвой хваткой, желая завладеть его разумом, подчинить его волю, смять, поработить. Но уроки магистра Йоды не прошли даром, и это тёмное нечто схлестнулось с чем-то внутри Люка, с чем-то, что нашло в себе силы воспротивиться, с чем-то, что оказалось способно любой ценой сказать твёрдое нет. Он не станет убийцей. Он не перейдёт на Тёмную Сторону, даже если ценой этого решения будет жизнь. Этому его точно не учили, но...

- Нет! Я - джедай! - громко заявил он, выключая и отбрасывая в сторону меч. - Джедай, каким был мой отец прежде меня. Я никогда не перейду на Темную Сторону! А вы проиграли, Ваше Величество!

И выпрямился, глядя Императору прямо в лицо. Словно бросая вызов самой смерти. Взгляд Императора Палпатина, являвшийся в этот миг воплощением этой самой смерти, и скала из несгибаемой воли и неповиновения. Так исполненный достоинства и чувства долга солдат, схваченный врагами и обречённый на смерть, смотрит в лицо своим палачам, словно он сам им - судья. Однако отступать Император тоже не собирался. Если враг не сдаётся, его уничтожают...

Слова сына прозвучали в голове отца точно гром. Или колокольный звон, когда стоишь под самым колоколом. Окатили его волной сначала холода, а потом жара. Он - джедай, в конце концов, или по крайней мере был им, и его имя - Энакин Скайуокер. А солдаты генерала Скайуокера всегда знали, что их командир никогда не станет прятаться за их спины, не бросит их погибать. Да что там говорить. И сейчас 501 легион всегда шёл в бой, зная, что их командир всегда там, где опаснее всего.

Сфокусировав взгляд, Энакин увидел, как Дарт Сидиус поднял руки. Он хорошо знал, что будет сейчас. Все возможные варианты будущего свелись к одному. Тому единственному, где есть шанс остановить этого монстра, погружающего во Тьму само Мироздание, и спасти сына. Для его спасения он уже сделал всё, что мог. Он не дал ему напасть на ситха в гневе, предоставив своё тело в качестве нового сосуда для этой мерзкой жизни, отравляющей Вселенную одним своим существованием, он позаботился и о том, чтобы Люк выжил сейчас. Препарат под имперским кодом с большим количеством цифр не позволит ни остановиться сердцу, ни отключиться сознанию от шока, а только что пережитая ярость оставила в крови следы, которые немного притупят боль от Молний Силы.

Какая-то его часть страстно желала послать сыну поддержку через Силу, как он это делал уже много раз в прошлой своей жизни, но он безжалостно затоптал эту мысль. Дарт Сидиус почувствует это, и тогда всё пропало. Он не должен почувствовать ни одной его мысли, ни одной его эмоции, ни одного колебания Силы. Дарт Вейдер должен просто исчезнуть из сознания Палпатина. Исчезнуть как нечто незначимое и ждать момента для нападения, когда Лорд Ситхов утратит контроль над обстановкой, погрузившись в садистский экстаз, неизбежный при таком долгом использовании Молний Силы. Не мысль. Только понимание.

А сейчас встать. Просто встать. Это оказалось непросто, но вовсе не из-за отрубленной кибер-кисти. Сопротивлялись установки покорности и повиновения, которые многие годы, ещё с самого его детства подло и методично внедрялись в его сознание. Но я же ничего не делаю. Я просто встаю. Я просто делаю несколько шагов вперёд, и просто стою вплотную за спиной своего повелителя.

И снова не мысль, но понимание. Так не пойдёт. Если с этим подчинением не сделать что-то прямо сейчас, то Люк погибнет, а с ним - всё ради чего стоит жить и умирать. И Энакин Скайуокер сделал то, чего не делал уже очень давно, а возможно с такой самоотдачей - никогда прежде. Он окунулся в Свет, до дна, отдавая в его власть всего себя без остатка. И это не он, сама Сила подхватила обезумевшего в садистском экстазе мерзкого старика. Не-мысль, не-действие, не-я.

Первые же молнии, попавшие в систему жизнеобеспечения, полностью вывели её из строя, и без того уязвимые кости разрушались, а нервы точно плавились в огне, но ему было всё равно. Сила заменила ему дыхание, Сила передвигала его руками и ногами, Сила бросила в шахту это чудовище. Боль отступила. Но и жизнь утекала теперь из его тела, точно струйка дыма от догоревшего костра. Силы оставили старого воина. Уже оседая на пол возле шахты, он последним усилием всё же послал сыну волну поддержки. От последствий пережитого парню ещё придётся лечиться, но он жив, и на какое-то время будет избавлен от боли в костях. Всё. Остаток сил он потратит на то, чтобы дожить до возможности попрощаться с сыном. Лучше бы Люк просто ушёл, пока всё не взорвалось, но упрямый мальчишка непременно захочет его вытащить отсюда. В этом он даже не сомневался.

*****