Энакин проснулся, чувствуя, что задыхается. Простыня была влажной от пота. Опять кошмар, как тогда перед гибелью матери. Только на этот раз это была Падме... Он обернулся к своей жене. Она спала безмятежно, словно младенец, и улыбалась во сне чему-то очень хорошему. Осторожно, опасаясь разбудить, Энакин дотронулся до неё Силой. Ничего тревожного. Она была полностью здорова. Молодое тело, полное сил, не менее сильный дух... абсурд. Однако просто так такие сны джедаям не снятся, и Энакин это отлично знал. Да и отличался этот сон по ощущениям от любого другого сна. Сильно отличался, хотя он и не смог бы словами объяснить, чем именно. Одно он знал точно. Сон этот предвещал беду. Вот что за наказание! Только появится в жизни что-то хорошее, как тут же вот вам причина опасаться.

Интересно, это поэтому джедаи стали избегать заводить семьи? Энакин знал, что в далёком прошлом джедаи женились и выходили замуж как все прочие, а потом перестали. Но нет, пусть так, но свою любовь он бы ни на что не променял. Его рука бережно и ласково скользнула вдоль виска Падме. Ещё не хватало, чтобы она сейчас проснулась и вместе с ним начала дёргаться и переживать. Главное - дожить до утра, а там осторожно расспросить магистра Йоду. Возможно его наставления подскажут как избежать беды. Он не потеряет ещё и Падме в ситуации, в которой явно нет и не может быть ничего неизбежного!

Сон не шёл. Поняв, что так и не уснёт, Энакин встал, снял кое-что с оружейного пояса и отправился на кухню. Если заснуть всё равно не удаётся, он исполнит предсмертную волю графа Дуку. Работа чисто техническая, такие вещи его обычно успокаивали. Всего-то надо было достать из его меча ситхский красный кайбер-кристалл, а пустую сборку передать в Храм мастеру по оружию. Проигнорировать такую малость казалось просто бесчестьем...

Вот только если бы всё было так просто. Для начала, не успел он сесть за стол, как на него нахлынули воспоминания минувшего дня. И кто бы что ни говорил, а случившееся не давало ему ни одного повода для гордости... Газеты напишут разумеется об их героическом рейде на Незримую Длань и спасении Канцлера, а Оби-Ван доложит Совету о гибели графа Дуку и о том, как Энакин спас его, вынеся на себе, пока он был без сознания. Но только он сам , не считая самого канцлера Палпатина, будет знать как о том, что спасение своего бывшего учителя стоило ему довольно неприятной перепалки с Палпатином, так только они двое будут знать и позорную для Энакина правду о том, что граф Дуку по сути не был убит в бою. Это была скорее казнь по приказу канцлера Республики. Руками джедая! Без суда! Мерзость-то какая... Энакин пробовал отказаться, честно пробовал... и честно не понимал, что за власть заставила его повиноваться точно марионетку. Собственная ненависть к лидеру сепаратистов, погубившему столько жизней? Личная неприязнь за отрубленную руку? Тон канцлера, которому невозможно сказать нет? Да ещё эти последние слова Дуку, произнесённые, кажется, одними губами:

- После моей смерти забери мой меч, вынь из него кайбер-кристалл, а пустую сборку отдай в Храм мастеру по оружию. Это - моя последняя воля. А теперь делай, что тебе говорят. Я слишком стар, чтобы провести остаток дней в тюрьме, и заслужил благородную смерть...

А потом короткий приказ, отданный канцлером, и словно что-то не давало Энакину дышать, пока голова графа не упала рядом с бездыханным телом. Почему так? Уж мог бы хотя бы сердце пронзить, и то благороднее бы вышло... но что вышло, то вышло, и теперь уже было ничего не исправить. Он выполнит то, что должно, и ему станет легче...

Каково же было удивление молодого джедая, когда из раскрученной сборки светового меча с характерным изгибом под стиль Макаши, ему в руки выпал аккуратно сложенный лист бумаги и карта памяти! Заинтригованный, Энакин стал читать. Он надеялся, что ему станет лучше? Какая наивность! С каждой строчкой, написанной твёрдым и одновременно изысканным почерком истинного аристократа, Энакину становилось всё хуже.

Человек, которого он безмерно уважал, которому безоговорочно доверял - лорд ситхов, в поисках которого все сбились с ног? Он манипулировал им, Энакином, с самого детства с целью сманить на Тёмную Сторону? Он руководил Войной Клонов с обеих сторон, заранее решая, в каком сражении кому победить, а кому проиграть? Его цель - единоличная абсолютная власть в Галактике и создание Империи? Под его руководством уже строится боевая станция, способная уничтожать целые планеты целиком?
Энакину хотелось закричать, что это - наглая ситхская ложь, но информация в карте памяти, вставленной в планшет, не оставляла сомнений в правдивости этих слов. Энакина тошнило от ужаса и отвращения, в первую очередь - к себе, но он продолжал читать.

Захват Шми Скайуокер таскенами, её мучения и её смерть - его рук дело? И сны те тоже были наведёнными? И Падме Энакину навязали? Что? Даже его любовь была срежессирована? Но нет, кто бы что ни замышлял, его любовь - это ЕГО Любовь, и он её ни за что не отдаст и не променяет! А вот то, что и сны о Падме скорее всего тоже не просто так, об этом стоило подумать. Они наведены, допустим, но что это значит? Ей на самом деле ничего не грозит, или... грозит? Он уже готов был одеться, взять меч и лететь разбираться с канцлером Палпатином... или с Дартом Сидиусом, так его звать на самом деле? Но последние слова в письме окатили его точно холодным душем:

"Мне всё равно, юный Скайуокер, как поступишь ты. Но помни. Даже когда я сейчас пишу это письмо и несмотря на предсказание Матери Тальзин, я почти не верю в то, что оно попадёт в твои руки. Мне велено убить Кеноби и поддаться тебе, за это мне обещают руководство в новом учебном заведении для пользователей Силы. И лишь самая малая часть моего сознания допускает подвох. Мне глубоко претит многое в Дарте Сидиусе, но выдать я его смогу только в случае его предательства, и когда меня не будет в живых. И последнее. В путях Силы и мастерстве фехтования он превосходит меня настолько же, насколько я превосхожу тебя."

То есть, если в письме написана правда, Энакину против ситха не продержаться и минуты, а скорее всего тот попросту подчинит его волю, и этим дело закончится, вот, как это надо понимать. От боли и бессильной ярости Энакина разрывало на части, но огромным усилием воли он не давал себе касаться Силы. Потянись он к ней, коснись он её в таком состоянии, и случится то, к чему так усердно и всю его жизнь толкали его эти... двое. То, что уже начало происходить в пустыне на Татуине, чуть было не случилось ещё пару раз и, увы, явно продолжилось на борту Небесной Длани. Но нет, он не сдастся, без борьбы по крайней мере. И всё же если он не даст хоть какого-то выхода своим эмоциям, у него просто сосуды в мозгу полопаются.

Будь он сейчас в Храме, он наверное отправился бы в тренировочный зал в миллионный по счёту раз рубить в капусту голограмму Дарта Мола, но здесь, на квартире жены, он слишком боялся что-нибудь испортить. А потому он оделся, зачем-то собрал с собой всё, с чем сейчас работал, сел в спидер, позволив R2D2 последовать за собой, и улетел. Он знал, что ему нужно. Свалка пришедшей в негодность техники. Там он даст себе волю побушевать, даст физическую нагрузку, это его немного успокоит, и он решит, что делать дальше.

Сколько прошло времени, он и представить себе не мог. Позади него осталась огромная поляна, где от старых покорёженных дроидов и спидеров остались только мелкие клочья металла - это он так дал себе работу мечом. Ярость тоже ушла, оставив опустошение и отвращение к себе. Он сел, вытер пот со лба, вытащил, наконец, красный кристалл из меча графа, Силой обратил его в пыль и собрал рукоятку обратно. Кому-нибудь она ещё послужит...

Но что дальше? Ведь что получается? Он почти скатился на Тёмную Сторону, и вот-вот станет представлять опасность для окружающих, и ведь его туда сталкивали с самого детства, теперь он был уверен, что и его ранние годы, его рабство - всё было не просто так. В голове откуда-то всплыли кем-то когда-то сказанные слова: "Если тут что-нибудь с кем-то случится, если это приведёт к чьей-то смерти, в этом виноват будешь ты!" То есть он, Энакин. Он не мог вспомнить, кто и когда сказал эти слова, зато в памяти всплывали смерти, которые навсегда оставили раны в его душе и острое чувство вины. Мастер Джинн, магистр Йаддль, мастер Тоно, даже смерть матери, она тоже лежала тяжёлым камнем на его совести, сотни погибших джедаев на арене Джеоносиса, а теперь ещё и Падме из-за него угрожает опасность... лучше бы его просто не было.

Исчезнуть. Умереть. Умереть? А ведь это - выход. Если он сейчас умрёт, он никогда не падёт на Тёмную Сторону. Если он сейчас умрёт, у Лорда Ситхов не будет причин убивать Падме, и она будет в безопасности. Если он умрёт... он просто не будет больше страдать. Об одном он только жалел. Если бы он обо всём догадался раньше, он мог бы просто... не спасать разваливавшуюся Незримую Длань, а наоборот направить бы её к верной гибели. И тогда проблема вообще была бы решена. Но нет. Там был Оби-Ван, и он бы никогда не позволил себе утянуть его за собой. Вот только теперь проблема Лорда Ситхов останется на него и на Орден. Аааа... всё равно. В письме ясно сказано. Ему, Энакину, Сидиуса не одолеть... быть лучшим - ещё не значит быть достаточно хорошим... чтобы жить. И свалка - какое правильное место для смерти. То, чего он заслуживает. Достав из кармана блокнот, он написал несколько строк. Свернул листок, сложил его вместе с письмом Дуку, теперь скрывать отношения с Падме не имело смысла, картой памяти и сборкой меча графа. Подозвал R2D2, сложил в него посылку, велел лететь на спидере в Храм и передать посылку Оби-Вану.

Спидер улетел. Предрассветное небо было ясным. Над головой сияли крупные яркие звёзды. Здесь, вдали от огней города, они были хорошо видны. Энакин сел и погрузился в медитацию. Только достигнув состояния полного покоя он мог быть уверен в том, что умрёт так, как подобает. И этот покой пришёл. Он был един с планетой, со звёздами, с солнцем, которое должно было скоро взойти, но не для него. Он позволил себе открыть себя Силе и Свету и напитаться ими почти допьяна. Почему-то казалось, что так будет правильно. Взял свой меч, развернул в первый и в последний раз в жизни эмиттером к себе, направив точно в грудь. Оставалось нажать на кнопку, и он сольётся со Светом, наполнявшим его. Станет лучами солнца, восходящего над Храмом и домом Падме, дотянется руками до самых дальних звёзд... Смерти нет, есть лишь Великая Сила...

Но... киберпротез его правой руки отказался повиноваться. Кажется в его программе оказался прошит запрет на причинение вреда своему хозяину. Это неважно. Левая рука у него своя, собственная, и он сделает то, что должно. Но вдруг её свело болезненной судорогой, а в голове Энакина громом зазвучал до слёз знакомый голос:

- Энакин, стой, нет, так ты ничего не добьёшься! Твоя смерть не выведет Падме из-под удара, не защитит и не спасёт! Он всё равно постарается до неё добраться. Я не могу сказать, существует ли способ спасти её, если ей будет угрожать опасность, но одно могу сказать точно. Умрёшь сейчас, и некому будет много лет спустя спасти твоего сына! А с ним умрёт последняя надежда Галактики. И да, твоя судьба - пожертвовать собой за родную кровь и за любовь. Но не так, не здесь и не сейчас. Ты можешь попробовать спасти Падме, если твои сны окажутся верными. Если получится, хорошо. Нет - будешь знать, что сделал всё, что мог. Но не ищи ответов ни на Светлой, ни на Тёмной стороне Силы. Единственное, в чём хотя бы теоретически может заключаться такая возможность - это если ты сможешь укрепить свою связь с Живой Силой и попробуешь найти ответ через неё. Помни об этом!

- Мастер Джинн... - прошептал Энакин пересохшими губами. Уже в который раз дух его первого учителя удерживал его на краю бездны. Руки разжались, и так и не активированный меч выпал из них. А Энакин Скайуокер, рыцарь-джедай и Герой без Страха, как о нём совершенно лживо и до омерзения льстиво писали газеты, сидел среди обломков металла, рыдал точно ребёнок и не мог остановиться...

***

Оби-Ван проснулся, как от толчка. Было так рано, что до рассвета было ещё далеко. Но что-то заставило его встать и выйти из своих храмовых апартаментов в коридор. Под дверью стоял и мигал лампочками R2D2. Магистр встревожился.
- Что случилось, R2? - спросил он. - Что с Энакином?
Дроид пропищал что-то и замигал лампочками, а из его "шкатулки для секретов" показалась рукоять меча графа Дуку, какая-то карта памяти, какой-то большой лист бумаги с письмом и листок из блокнота, записка от Энакина. Её джедай и прочитал в первую очередь.
"Отдай то, что осталось от меча Дуку магистру Драллигу, такова его последняя воля. В письме графа все ответы про того ситха, которого мы ищем. На карте памяти неопровержимые доказательства. И прощай. Жить с этим откровением я просто не смогу. И я опасен для Падме, для себя, для окружающих. Так будет лучше для всех. Позаботься о Падме и нашем с ней ребёнке. Твой ученик и твой друг, Энакин."

Оби-Ван похолодел. Нет. Не так. Не Энакин. Да, что это? На глаза навернулись слёзы. И тут только он почувствовал через старую связь ученика и учителя, которая отчего-то так и не распалась, хотя должна была, что Энакин всё ещё жив. И даже здоров, хотя ему и очень плохо. Ещё не поздно его спасти.

- R2, ты поможешь мне до него добраться? - спросил Оби-Ван дроида, одеваясь. Дроид в ответ пропищал нечто явно одобрительное.

Когда магистр-джедай нашёл своего друга, уже начинало светать. Энакин сидел на старой свалке среди изрезанных на куски обломков металла и безутешно рыдал, как плачут люди у которых разрушилось всё, чем они жили, всё, что они считали правильным всё... но это всё же было лучше, чем то, что он написал в письме. Не решаясь произнести ни слова, Оби-Ван молча сел рядом и обнял своего бывшего ученика так, как тогда в его далёком детстве обнимал его, горько плакавшего от детских неудач. Просто размер бед вырос с возрастом, знаниями и ответственностью, и он даже не решался предположить, что могло ТАК изранить душу его друга, что в письме он намекал на... а, неважно... пока есть жизнь, есть и надежда. Так думал он, накрывая Энакина своим плащом от рассветного холода и сырости, а главное - давая то незримое тепло, которое способно залечивать душевные раны. Когда поток слёз иссяк, он спросил:

- Может, расскажешь мне, что случилось? Я прочёл твою записку, но остальное пока не смотрел. Хочу всё узнать от тебя лично.

Пусть лучше сам всё выговорит. И выговорится. А то это... я опасен... вот так и хочется дать подзатыльник. Он слишком хорошо знал, на что намёк. Энакин всё время ходит по лезвию ножа, это правда. Но такого он постарается не допустить. Насколько сможет.

- Письмо прочти. Там всё написано, - глухо отозвался на вопрос бывшего наставника молодой джедай. - Больно мне от этого.
- Вот поэтому я и прошу тебя рассказать всё самому. Расскажешь - станет легче. А иначе так и будет. Тебе оно надо? Я тебя слушаю.
Энакин начал рассказывать. Подробно. Обстоятельно. В деталях. Раскрывая по сути по-новому всю свою жизнь. Временами он останавливался, замолкая, сосредотачивался, принудительно восстанавливая дыхание, и только потом продолжал. Было очевидно, что рассказ даётся ему нелегко, а местами - и просто почти невыносимо. Стыд, вина, отвращение к себе, предательство - его чувства можно было буквально осязать. У Оби-Вана тоже не было слов. Это - и его вина, что весь этот ужас целые годы творился буквально у него под носом, а он в упор не видел. Нет, он не винил Энакина за связь с Падме. Его собственный печальный опыт говорил о том, что от чувств не спрячешься, а терять тех, кого любишь, одинаково тяжело вне зависимости от уровня отношений. Так какая разница? Просто он не решился, а Энакин оказался смелее. Да и опыт Джеонозиса со счетов не сбросишь. Но было и другое, такое, чего лучше бы не было...
- Так вот, почему на Арене пришлось дать тебе пинка. Ты вёл себя так, словно чуть ли не желал своей смерти. Дело было не только в Падме, - задумчиво проговорил Кеноби. - Разъедающая душу вина... она же и стоила тебе руки. И хорошо ещё, что только её. Ты до сих пор себя пытаешься наказать.
В общем-то рассказ уже подошёл к концу. Можно было бы и выбираться отсюда. Оби-Ван встал и уже собирался помочь подняться своему другу, но Энакин вдруг протянул своему бывшему учителю свой меч и преклонил колени, склонив голову.
- Арестуй меня. Или казни на месте. Не могу. Тошно мне от себя. Знаю, что так нельзя. Но я просто не представляю себе, как доживу до того дня, о котором говорил дух Квай-Гона. Да, знаю, что сын и что он будет во мне нуждаться. Но я не знаю, как мне жить дальше. А потому отдаю свою жизнь в твои руки.

В глазах молодого мужчины отразилась такая мука, что магистр-джедай ощутил её чуть ли не физически. Оби-Ван механически взял в руки меч своего ученика, а Энакин сложил руки и закрыл глаза. "Вот точно ты однажды станешь причиной моей смерти," - подумал Оби-Ван. "Что мне сделать, чтобы вернуть тебе волю к жизни?" И что-то делать надо было прямо сейчас. Потому что Энакин, казалось, перестал дышать. С него в таком состоянии и сердце остановить станется...

Ответ пришёл из Силы... спать. Сначала спать. Долго. Потом говорить и разбираться. Малозаметный жест рукой... и донести до спидера. Это было нелегко. Мальчик-то был уже далеко не мальчик, а ростом под два метра и веса соответственного при всём внешнем изяществе. И не разбудить при этом. Тут опять без Силы было никуда. Но куда лететь? Сначала в Храм или сначала к Падме? Тоже мне герой. Она ж небось извелась вся. И Оби-Ван решил сначала поговорить с ней. Одно в этой истории внушало оптимизм. Её стойкость и сила духа. Если джедаю и иметь жену, то только такую и можно. Ибо джедай - воин, но при этом специфически уязвим.

К удивлению Оби-Вана, Падме... спала, и мастер-джедай заметил влияние Силы. Этот балбес позаботился, чтобы её не потревожить, но не озаботился поставить ограничение по времени. Эдак при его мощи она ещё сутки проспит, пока воздействие само не распадётся. Разбудить или пусть спит? А если ей на работу? Но что я ей скажу? Скажу как есть, что муж у неё психанул, что неудивительно в условиях войны, но с ним всё будет хорошо. И он решительно шагнул в комнату, подошёл к кровати и коснулся руки молодой женщины.

-Эни? - сонно проговорила она.
- Нет, он у меня, - ответил Оби-Ван. - у нас тут одно было дельце, и он слегка перенервничал. Я позабочусь о нём, а Вам, сенатор, пора на работу.
- Что с ним?
- Говорю же, перенервничал. Война никому оптимизма не добавляет. Мы справимся с этим. Ну, мне пора. Зашёл убедиться, что с Вами всё в порядке.
- Но я хочу...

Однако джедай взмахнул рукой и после слов "Вам пора на работу" отправился к спидеру. "Ненавижу майндтрик на друзьях применять," - подумал он. - "но тут было иначе никак. Не хватало ещё объяснений на полчаса..."
Храм встретил его привычной размеренной активностью. Однако когда окружающие заметили его попытку тащить на руках Энакина, который был ростом чуть ли не на полторы головы выше его самого, началась беготня. Откуда-то мигом появились носилки на колёсиках.

- В лекарский корпус, - скомандовал он. - нервный шок, ничего больше. Держать в лечебном трансе минимум сутки, а там будем очень осторожно смотреть. Мне нужно видеть Грандмастера. Срочно. И лично.

О таких делах придётся говорить без протокола. И только Йоде Оби-Ван мог более-менее полностью доверять. Остальному Совету будет довольно знать, что Дуку сдал перед смертью своего патрона, и лорд ситхов, которого все ищут, есть сам канцлер Палпатин.

***

Йода, старейший из живущих джедаев и признанный всем Грандмастер Ордена уже ждал самого молодого из магистров в одной из комнат, предназначавшихся для личных бесед. Его невозможно было увидеть расстроенным или взволнованным, но сейчас во всех его движениях сквозила озабоченность.

- Опять беда с юным Скайуокером? - спросил он, едва Оби-Ван вошёл. И это в общем-то был не вопрос. Старый мастер был способен почувствовать боль любого своего бывшего ученика хоть через всю Галактику.

- Граф Дуку умудрился отомстить ему, так сказать, из-за грани смерти. Очень изящно и очень жестоко. Энакин признался, что не покончил с собой только потому, что вроде как услышал голос духа Квай-Гона, который якобы предостерёг его, что если тот умрёт сейчас, то не сможет спасти в будущем своего сына, а смерть последнего будет в этом случае означать конец последней надежды Галактики. Понятия не имею, кто говорил с парнем на самом деле, но он был настолько не в себе, что у меня просто не было другого выхода, кроме как погрузить его в сон, не особо спрашивая на то его согласия. Впрочем его и не требовалось. Он вверил мне право поступить с ним как угодно, и я сделал то, что считал нужным. Из хороших новостей - теперь мы знаем, кто тот ситх, которого мы ищем, тот таинственный Дарт Сидиус. Дуку не врал. Он существует, и он предоставил нам неопровержимые доказательства. Плохих новостей две. Первая состоит в том, что оный таинственный Дарт Сидиус есть никто иной, как известный нам канцлер Палпатин. То есть действительно и Сенат, и в каком-то смысле мы сами живём под властью Тёмной Стороны Силы. Вторая состоит в том, что он настолько искусен, что Дуку не рискнул выступить против него. Третья плохая новость состоит в том, что Энакин смог одолеть Дуку благодаря махинациям Сидиуса, а не благодаря своему мастерству или везению. Так что нам всем придётся очень и очень трудно. Ещё одна плохая новость состоит в том, что если Лорд Ситхов имел доступ к Энакину с самого детства, то я даже предположить не берусь, что он мог внедрить ему в сознание против всякой его воли.

- Вот оно как повернулось, - нахмурился Грандмастер Йода. Думали мы, что в самом юном Скайуокере дело, а тут Коруксант ловушкой для него оказался во всех смыслах этого слова. Предвидение предвидением, а знать бы, где упасть... Счастье, что наш старый друг такие аспекты Силы сумел познать, которые на протяжении тысячелетий были нам неизвестны, и ныне помогать он нам из-за грани жизни и смерти способен.

- Так вы допускаете, что это и вправду мог быть сам Квай-Гон?

- Не допускаю, а абсолютно в этом уверен, - ворчливо проговорил Йода. - Что за манеру Совет взял чуть что меня старым маразматиком считать? Никакого уважения! И да, он со мной тоже говорил. Сын и дочь у Скайуокера будут. И судьбы обоих в грядущем исключительно важны будут, хотя и по-разному. В прошлом переживал я очень, что Энакин с сенатором Амидалой связался, но то видать сама воля Силы была. Так вот. О дочери Скайуокеру ни слова. Нельзя ему знать о ней. О сыне можно и даже нужно. О дочери нельзя. Странная роль ему в её судьбе предстоит, пусть и не вполне ведомо мне, в чём она. Будет знать её как дочь свою, не справится с долгом своим. Если не справится он, то в будущем не справится и она. И тогда быть беде.

- Опять обман, - вздохнул Оби-Ван. - Однажды он узнает обо всём, и нам этого не простит. Так нельзя.

- Нельзя, нельзя, - рассердился старый мастер, - когда он закончит, не придётся нам о том волноваться, потому что никого из нас в живых не останется, включая его самого. Но я тебе скажу так. О дочери узнает он прежде смерти своей, и этого довольно.

- Ещё он рассказал, что ему теперь, когда Падме беременна, снятся кошмары, в которых она умирает во время родов, и он не знает, истинны ли эти видения, или наведены Дартом Сидиусом. Сенатор здорова и сильна телом и духом. От родов умирают разве что в далёких от цивилизации краях. Очень странно. Он и сам это понимает. Но думает, что это каким-то образом из-за него.

- Я против их союза потому был, что сильно за будущее их обоих боялся. Да, только не того боялся. Их действительно не ждёт ничего хорошего. Но их дети - воля Силы. Прямая воля.

- А с ним самим что нам делать?

- Для начала пусть пару суток в лечебном трансе побудет. После втайне перевезём его отсюда подальше, где ситх его почувствовать не сумеет, и посмотрим, что сможем сделать, чтобы собрать в цельности его волю и разум. Есть способы. Запретными мы долго их считали из-за родства с ситхскими техниками, пыточными по своей сути. Но сейчас другого выхода нет. Встретиться со всеми своими даже давними страхами ему придётся, и не только. Лишь бы хватило сил. Так пусть набирается.

- А что с Лордом Ситхов будем делать? Война идёт. Столько смертей...

- Пока "канцлер" не знает о том, что знаем мы, а мы знаем то, чего не знает он, есть время у нас подготовиться. Сейчас же наша цель - Генерал Гривус. А если повезёт, то Торговая федерация. А, да, - выражение лица Грандмастера вдруг стало лукавым, - от нашего мальчика жертвы и разрушения есть?

Оби-Ван Кеноби рассмеялся.

- На свалке неремонтопригодной техники образовалась поляна аккуратно нарезанной металлической соломки, которую без предварительной подготовки можно отправлять в переплавку. Это он своим мечом так поработал. Силу он не трогал принципиально.

- Вот и славно. Значит, как ни крути, а он всё же лучше себя контролировать стал. А то опасался уж я, не пришлось бы в квартире сенатора капитальный ремонт делать.

Магистры рассмеялись. Приятно было найти в столь трагической, с какой стороны ни возьми, ситуации хоть что-то забавное.

Сборы заняли совсем немного времени. И... разве что не звучит сирена и и приказ "по машинам". Словно в бой. Настроение мрачное, и планета, можно подумать, что вторит этому настроению, провожая пилотов раскатами грома. Координаты известны, только всё теперь в обратной последовательности, а точка выхода расположена не в районе Коруксанта, а в районе Набу. Условились, что садиться будет только Энакин, причём максимально близко к дому Падме. Местность была ему хорошо известна, в отличие от Пло Куна. В официальном космопорту садиться нельзя. Отныне любой джедай вне закона. Кел-дор останется в космосе поблизости, чтобы в случае опасности успеть предупредить. Неприятно было создавать режим невидимости там, где ещё недавно его считали своим. Впрочем, для некоторых он своим и остался. Наверное, не только для Падме. Не только. К счастью. На пороге дома молодого джедая встретил начальник охраны сенатора Грегар Тайфо.

- У нас всё готово, - откозырял он.
- Это хорошо. Сможете перегнать шаттл сенатора сюда поближе? Есть где сесть?
- Без проблем. Я также на всякий случай заготовил медкапсулу, но сенатор чувствует себя хорошо. Будем надеяться, что не понадобится.
- Это как знать. Медкапсула может просто дать лучшую защиту, если человек в уязвимом положении.
- Или стать смертельной ловушкой.
- Тоже верно. Будем смотреть по обстановке.

Капитан снова слегка шутливо откозырял и уехал на спидере перегонять космолёт. Падме Энакин обнаружил в комнате, перебирающей одёжки для новорождённых в совершенно мечтательном настроении. При виде мужа она просияла, встала, обвила его руками за шею и нежно прижалась к груди. Энакин едва не утонул в этой нежности, но в душе всё ещё звучали отголоски смертей тысяч джедаев, не позволяя забыть о нависшей угрозе.

- Пора любимая. Сейчас подгонят шаттл. Пусть служанки грузят твои вещи. Нас ждут на Альдераане.

Он помог жене отобрать всё необходимое. Слишком многое взять не получится. Накупили вещей целый дом, а шаттл всё-таки ограничен по пространству. Женщины. Или это он одичал в своей вечной привычке к походной жизни и готовности подняться с места каждую минуту с минимумом вещей? Много ли ему надо? Меч, палатка, да комплект сменной одежды. Минимум посуды. Плащ на плечи - и можно в дорогу. Раньше и за Падме не водилось страсти к большому количеству вещей. А вот дети - совсем другое дело. Тут пока непонятно, что действительно нужно, а без чего можно обойтись.

Вдруг Падме вскрикнула и схватилась за живот. Потом испуганно и смущённо посмотрела на мужа.
- Воды отходят, - объяснила она. - И схватки, кажется, начинаются.
- Ничего не бойся. Но со схватками и без вод ты полетишь в медкапсуле.
Падме скорчила недовольную гримасу, но спорить не стала. Если бы она знала, что будет ещё и спать в этой капсуле, то была бы ещё более недовольна. Но Энакин решил её не предупреждать. И плевать, что она потом выскажет ему всё, что думает. Выдержит. И поцелует её снова и снова. Лишь бы была жива. Лишь бы дети были живы и здоровы.

Но вот шаттл подогнан, вещи погружены. А капитан Тайфо озадачен тем, что медкапсула всё же понадобится. Мужчины уложили в неё роженицу, подключили системы жизнеобеспечения и закрыли отсек. Целуя жену, Энакин незаметно призвал Силу, погружая женщину в сон. Она не будет страдать от боли хотя бы в дороге, а отсек, где находится капсула, имеет полностью автономное жизнеобеспечение и защищён как никакой другой. Более того. Он не виден на сканерах. Это на случай нападения мерзких мелких дроидов Торговой Федерации. На удачу рассчитывать не приходилось. Итак, шаттл сенатора ведёт капитан Тайфо, ему помогает С3РО, Энакин и Пло Кун сопровождают и прикрывают. Задача - долететь до Альдераана или любой базы Альдераана, где есть госпиталь. И... гонка наперегонки со временем и с судьбой. И некому сказать привычные слова благословения. В устах обычного человека по отношению к джедаю это бы звучало насмешкой. Семья Падме молча провожает два корабля тревожными взглядами.

Неприятности начались вскоре после встречи с Пло Куном практически у точки входа в гиперпространство. Их конвой атаковали беспилотники Торговой Федерации. Как они на них нарвались, было совершенно непонятно. Заметив, что Пло Кун, зная особенности их "характера", пытается отвлечь врагов на себя, Энакин едва не ринулся прикрывать старшему товарищу хвост, но услышал по связи:
- Скайуокер, уматывайте! Это - не схватка "двойкой". Твоё дело - увести гражданский борт. Прикрой щитом, и уходите! И да пребудет с вами Сила. Конец связи.
- И с вами тоже, магистр, - прошептал Энакин, у которого внутри в этот момент что-то оборвалось и умерло. Он помнил эту точку. События шли по самому худшему сценарию.
Перед самым гиперпрыжком вспышка в голове как удар в самое сердце. Магистр Кун погиб. Он сам подорвал свой истребитель, рассчитав всё таким образом, чтобы уничтожить как можно больше вражеских беспилотников, по максимуму сбросить с хвоста преследователей...

Ещё одним ударом стал выход из гиперпространства. Взрыв корабля Пло Куна вызвал помехи и внёс погрешности в координаты, в итоге вынырнули они явно не там. Энакин немедленно попытался связаться с капитаном Тайфо, но ответил ему С3РО.
- Мне очень жаль, мастер Скайуокер, но на корабль проникли мелкие диверсионные дроиды. Их удалось уничтожить, но капитан Тайфо ранен. Медкапсула и госпожа Падме не пострадали. Все системы в норме. Эти мелкие негодяи не успели ничего испортить.

Понятно. Энакин едва удержался, чтобы не долбануть кулаком по приборной панели. Его вина. Едва не увлекшись воздушным боем, он опять чуть не забыл главное. И цена оказалась высока. Однако переживать он будет после. Для начала Энакин определил координаты их местоположения. До Альдераана слишком далеко. Даже если они сейчас уйдут в гиперпространство без приключений, а на выходе не будет сюрпризов, с роженицей на борту и раненым капитаном это просто слишком долго и рисковано. Зато прямо по курсу база Полис-Масс, принадлежащая Альдераану. И там хороший госпиталь.

И хорошо, и плохо. Хорошо, потому что близко. Плохо, потому что база на астероиде с искусственной атмосферой, следовательно, он сам будет ограничен в возможностях собственными ресурсами. И это уже не просто плохо, а очень плохо. Но хороших вариантов нет.

- С3РО, сажай корабль на Полис-Массе, я сразу за тобой.
- Понял, хозяин.
Корабли сели, и Энакин выпрыгнул из истребителя. Вбежал в гражданский шаттл. Капитан Тайфо был уже мёртв. Энакин опоздал. Отважный телохранитель исполнял свой долг до конца. Пока не потерял сознание. Уничтожил прорвавшихся дроидов-диверсантов. До последнего боролся за живучесть корабля. Устранил все повреждения. Но потеря крови и... отказали внутренние органы. Пробиты печень и селезёнка. Без экстренной помощи ранения, не совместимые с жизнью. Мучительная смерть...

Но надо было спасать то, что можно спасти. Энакин вскрыл медкапсулу, разбудил Падме и осторожно вывел её из корабля, не позволяя смотреть на тело погибшего начальника охраны и доброго друга.

Вокруг пациентки засуетились меддроиды. Всё будет хорошо, заверили его, все показатели в норме. Ждать попросили в холле. Чтобы хоть чем-то себя занять, Энакин, призвав на помощь своего верного астромеха, всё же настроил связь и сумел связаться с сенатором Органа. Сенатор передал связь грандмастеру Йоде.

- Скоро вылетим мы к вам. Слишком многое случилось. Для разговора спокойное место потребно. Однако дела ещё есть неотложные.
- Жду вас с нетерпением, - улыбнулся Энакин.
Новость его приободрила. Он будет не один. Его учителя и друзья живы. Хоть кто-то выжил. Если Сила пребудет с ними, они встретятся.

Время тянулось бесконечно долго. Несколько раз выходил меддроид и заверял, что всё идёт хорошо, все показатели в норме, роженица сильная, никаких осложнений нет, раскрытие такое-то. И нет, сейчас мужчине туда нельзя, если он не врач. Роба джедая не производила на дроида никакого впечатления. Впрочем, Энакин и без доклада дроида мог чувствовать, что всё идёт хорошо. Эх, если бы он мог повлиять на эту тупоголовую железяку! Будь это живое существо, он бы воспользовался майндтриком, чтобы пройти в палату и подарить своей жене чудо рождения детей без мук и страданий. А так ему оставалось только потихоньку подпитывать её силы. Впрочем, сильно расходоваться он опасался. Восстановление Живой Силы здесь займёт слишком длительное время. Планеты с живой природой слишком далеко. Относительно близко только Мустафар с его лавой и искажённой Тёмной стороной Силы экосистемой.

Мустафар. Эта точка пламенем горела в уголках его памяти. Но нет смысла ужасаться тому, что будет завтра. В каждый день - свой бой и свой страх. Будешь думать о завтра, потеряешь сегодня. Сконцентрироваться. Не упустить момента. Впрочем, не успел Энакин погрузиться в медитацию, как выкатившийся дроид сообщил:
- Родились близнецы. Мальчик и девочка. Госпожа отдыхает. Вы можете зайти. Только необходимо переодеться. Подходящую экипировку вам предоставят.

Одев поверх всего белоснежный защитный стерильный костюм, Энакин зашёл в палату. Дроид-неонатолог возился с детьми. Падме отдыхала и неплохо выглядела. Через Силу ничего тревожного тоже не прослеживалось. Но Энакин оставался начеку. Он сел на стул рядом и поцеловал жену.

- Знакомься с детьми, - сказала Падме. - Их зовут Люк и...
Энакин приложил ей палец к губам.
- Молчи, - ласково, но серьёзно проговорил он. - Сейчас нельзя. Опасно.
Он достал из кармана блокнот и вырвал листок.
- Напиши лучше здесь. Так надёжнее.
И протянул карандаш. Подложив что-то, что попалось под руку, Падме записала имена детей. Энакин бережно сложил бумажку и убрал во внутренний карман. Он прочтёт её позже, если всё обойдётся. Если нет, то ему её читать нельзя. Ему нельзя будет знать, как зовут его дочь. Вот так. Первый удар самому себе. Вдох-выдох. Больно чуть ли не до слёз, но иначе нельзя. Дальше будет больнее. Но нет. Не думать об этом. Быть начеку.

Он улыбнулся, обнял жену, и вдруг через Силу почувствовал что-то вроде нападения. Кто-то или что-то прорвало незримую оболочку и вытягивало жизненные силы из Падме. И из новорождённых. Понимая, что риск для детей гораздо больше, Энакин метнулся сначала к ним.
- Держись, борись, как только можешь, не отдавай, я сейчас и за тебя примусь, - кажется, крикнул он.

Трудно, очень трудно было бороться сразу за двоих. Он закрывал одну прореху, вливая в малышей свою жизненную силу, но тут же появлялась другая. Так не пойдёт. Нужно решение. Другое. И он придумал. Обман. Он швырнул в источник этого вытягивания два шматка Силы, одновременно оборачивая детей в защитные коконы. И только после этого зарастил незримые раны и подпитал Силой. Всё. Теперь им ничто не угрожает. Но через Силу кроме него самого никто их не увидит и не почувствует, пока они сами не начнут Силой активно пользоваться. Они как бы исчезнут для всех чувствительных к Силе. А нападавший, Энакин почти не сомневался, что это был Палпатин, будет уверен, что они мертвы.

Теперь Падме. Оставив детей на попечение дроида, Энакин теперь бросился к жене. Её состояние стремительно ухудшалось. И сейчас бесполезно восстанавливать её силы. Надо устранить повреждения и утечки, создать защитный кокон. И тогда даже если у него не хватит сил на большее, достаточно лишь перебраться на нормальную планету, и через пару дней всё восстановится. Как и в случае с детьми, он попытался начать с защитного кокона. Только тут не получится кинуть обманку, на такую обманку даже сил Избранного не хватит. Пришлось по сути вступить в бой и одновременно латать дыры. Так экипаж корабля, получившего критические повреждения, борется за его живучесть. Он полностью погрузился в то, что делал. Кажется, что-то начинало получаться. Мир вокруг как бы исчез.

Падме с тревогой наблюдала за этой молчаливой и отчаянной борьбой за её жизнь. Но в какой-то момент тревога сменилась сначала страхом, а потом и вовсе ужасом. Её муж отдавал в этой битве последние силы. Лицо побелело и как бы постарело. А потом она дотронулась до его руки. Она была неестественно холодной. Не такой холодной, как у трупа, но гораздо холоднее, чем должна быть. Нет. Не такой ценой. Если он умрёт, то кто защитит её детей от надвигающегося ужаса? Если он умрёт, то зачем жить ей? Чтоб увидеть, как это чудовище, провозгласившее себя Императором, заберёт их у неё, а её саму убьёт или что похуже сделает? Или просто оставит наедине с разбитым сердцем и неизбывным горем? Ни за что. И она сделала то, что считала единственно верным. Огромным усилием воли, борясь со слабостью, она протянула руки, точно желая обнять мужа за шею, и с нажимом провела большими пальцами несколько ниже ушей так, как учил её капитан Тайфо. Энакин потерял сознание, упав головой ей на грудь, а ей ещё хватило сил поцеловать его в голову, после чего её голова упала на подушку.

Едва удерживаясь на краю сознания, она увидела, как в палату, игнорируя все протесты дроидов, вбежали Оби-Ван и грандмастер Йода. И вот лицо старого друга в тревоге склоняется над ними.
- Оби-Ван, - из последних сил прошептала она, - дети. Близнецы. Их зовут Люк и Лея. Не думай обо мне. Спаси Энакина. Его ещё можно... - последние жизненные силы оставили её тело, и её душа ускользнула за грань, сливаясь с вечной гармонией Бытия.

От понимания, что Падме уже ничем не поможешь, у Кеноби перехватило дыхание. Но на её груди лежала голова Энакина. И он был жив. Пока. Потому что жизнь в нём едва теплилась. Но никаких повреждений не было на теле. Не было их видно и через Силу. Только страшный упадок жизненных сил. Словно он буквально отдавал свою жизнь своей любимой, пока сознание не оставило его, не позволив убить себя. Что ж, он поделится со своим другом жизнью. Опыта такого у Оби-Вана не было, но след от действий Энакина висел такой мощи, что только полнейший тупица не понял бы, как это делается. Не слишком много, чтобы не слечь самому, но достаточно, чтобы не бояться за его жизнь. Кажется, получилось. Переложив голову своего ученика себе на колени, Оби-Ван увидел, что лицо его приобрело постепенно более здоровый цвет. Руки на ощупь стали теплее. Он по-прежнему был без сознания, но сердце билось ровно и мощно. Он выживет.

- Что с малышами? - спросил в тревоге джедай у старого грандмастера.
- Неплохо на вид, - задумчиво отозвался Йода. - Но не посмотришь на них через Силу. Через Силу их как бы нет. Сделал с ними что-то наш мальчик. Защитил. И, да будет так. Более чем разумно в текущих обстоятельствах. Но как это всё страшно! И как печально! Получается, мы все сражались. И все проиграли.

В палату вошёл сенатор Органа.
- Я могу чем-то помочь? - спросил он. - В шаттле сенатора Амидалы я обнаружил тело капитана Тайфо. Трагедия за трагедией...

- Срочно нам на Альдераан надо, - печально произнёс старейший из джедаев. - И побыстрее убраться отсюда. Необходимо позаботиться о живых. В себя юный Скайуокер только на живой планете прийти сможет. И о мёртвых позаботиться нужно. Об их погребении. А местным дроидам думаю лучше стереть память обо всём ныне произошедшем.